Обречённый

      Следующие две недели прошли, будто большое серое пятно.       Он отдавал заготовленную информацию Ордену, обучал Грейнджер окклюменции.       Драко выдохнул, когда, вернувшись с разведки, солдаты сообщили, что убежище в Кейтнессе пустует. Они посчитали, что пошли по ложному следу, потеряв время. Целый день он провел в тренировочном центре. Обучал новых бойцов, следил за собственным отрядом. Больше всего его удивляло затишье Амикуса. Он ждал, оглядывался, был готов выставить щит на встречу выпущенной стреле, но ничего не происходило. Либо скоро будет буря, либо старик на самом деле принял на вооружение слова Малфоя. Вечером он аппарировал в Мэнор. Пройдя по длинному коридору, он пошел в библиотеку, чтобы вернуть ритуальную книгу на место. Мысленно он зачеркнул последний пункт в своем списке «способов избавления от темной метки».       Раз он уже в Мэноре, желание заглянуть в свою комнату стало почти неконтролируемым. Он давно к ней не заходил. Взяв чьи-то мемуары с родовой полки, Драко направился к выходу из библиотеки. Портрет матери не был красноречив, и разговаривал только с ним. Ей нравилось, когда они читали. Драко в последнее время не часто заходил к ней, из-за чего она обижалась на своего сына, и поначалу отказывалась на него смотреть. Но как только он садился напротив, прося прощение, её сердце таяло. Это была прекрасная магия, которая будучи обманом, всё равно как-то восполняла душевные силы. Драко был готов утонуть в этой лжи. Он был совсем близко к дверям спальни, как вдруг кольцо на пальце обожгло палец. Грейнджер активировала чары хижины.       Оставив книгу на полу, в надежде, что её заберут домовики, Драко аппарировал.       В хижине никого не оказалось, но шум со стороны двери привлек внимание мужчины. Стоило ему дернуть за ручку как Грейнджер, потеряв точку опоры, упала прямо к его ногам, ударившись головой. Она смотрела на него своими круглыми от удивления глазами, как будто это не она вызвала его вне расписания. — Какого черта ты здесь делаешь, Грейнджер? — Малфой? Что ты здесь делаешь? — Что я здесь делаю? — прорычал он. — Сигнальные чары сработали. Я думал, случилось что-то серьёзное, раз ты активировала обереги. Очевидно, она сделала это случайно. — О, - слабо произнесла Гермиона. — Я не знала, что чары выходят за пределы комнаты. Мне не хотелось тебя беспокоить.       Она перевернулась на бок и неуклюже встала.       Драко оглядел ее с головы до ног. Она выглядела изможденной, будто не смогла убежать от поцелуя Дементора. На голове был еще больший беспорядок, чем обычно, а грудь безостановочно вздымалась, в надежде восстановить дыхание. — Как ты здесь оказалась? – даже если это была случайность, то должна быть хоть какая-то причина почему ему пришлось бросить все и аппарировать в хижину. Драко внимательно слушал ее рассказ о том, как она добывает ингредиенты для зелий. Чем больше он узнавал, тем больше холодел. Он и подумать не мог, что Грейнджер подвергается такой опасности постоянно. Она ещё и в ужасной форме, что значит, вероятность её смерти возрастает в несколько раз. — И… - он начертил в воздухе кистью непонятную фигуру. — Что, для тебя в порядке вещей бродить ночью по лесу? Собирая... растения? — Да. Я упоминала об этом ранее. — Нет... Ты сказала, что достаёшь ингредиенты для зелья. Я предположил, что это значит, что у тебя есть поставщик.       Сказать, что Малфой был озадачен — ничего не сказать. Это на самом деле был огромный риск. Если Грейнджер умрет, всё, что он планировал в течении 5 лет, рухнет. В глазах Сопротивления он потеряет свою главную цель. И тогда они точно перестанут ему доверять. Они сдадут его пожирателям в ближайшие сроки, весьма невовремя, и очень рано. Нет.       Так продолжаться не может. Она должна быть в безопасности. — Ты не можешь больше продолжать этим заниматься, — он объявил это решительным тоном. — Ты остановишься. Сегодня. Ты останешься в своем унылом маленьком безопасном убежище, где они держат тебя, и больше не пойдешь на поиски растений в лес. Драко надеялся, что это не звучало, как паранойя. — Конечно же, нет! Ты не можешь указывать мне, что делать! — Вообще-то могу. Неужели ты забыла? Ты принадлежишь мне. И, если я скажу тебе сидеть в этой комнате и смотреть в стену до следующей недели, ты уже дала слово, что сделаешь это. — А ты дал слово не вмешиваться в мою работу в Ордене! Поиск ингредиентов — это часть моей работы. Это не подлежит обсуждению. Если ты хочешь контролировать все, что я делаю, тебе придется подождать, пока мы не победим. У меня тоже есть твоё обещание!       Малфоя передёрнуло. Глаза будто залила пелена и , кажется, это была ярость. Он прикрыл глаза на пару мгновений, чтобы успокоиться. «Черт.»       Каким бы жестоким или обозленным он не был, держал свое слово и отвечал за него. Драко не мог спорить с ней.       Грейнджер была похожа на гарпию. Готовая отстаивать свою позицию до конца. Готовая кинуться на него. «И опять этот гриффиндорский огонь в глазах.»       Кажется, он был в проигрышной позиции.       Она убежала от оборотня, и все еще не могла восстановить дыхание. Она не занималась физической активностью. Она не сражалась уже года три. И она была в ужасной форме.       Почему об этом думает только он? Разве Золотая девочка не стоит в одном ряду со Святым Поттером по важности? Почему Орден готов пожертвовать ею? Его гарант доверия Ордену мог умереть в любой момент, и он ничего не может с этим сделать. Драко дал ей слово.       Хорошо. Он не может ей запретить и необходимо найти другой путь. — Я буду тренировать тебя, — резко объявил Малфой, выпрямляясь и глядя на нее сверху вниз. — Что? — она в замешательстве уставилась на него. — Я собираюсь тренировать тебя, — медленно произнес он. — Поскольку заставить тебя остановиться — это явно не выход из ситуации. Я не буду тратить свое время на то, чтобы сотрудничать с новым контактом в Ордене только из-за того, что ты недостаточно умна, чтобы оставаться в хорошей боевой форме. Учитывая то, что все остальные сражаются, я уверен: любой другой человек, которого я бы заполучил, был бы дерьмовым окклюментом и, вероятно, в конечном итоге попал бы в плен. — В этом действительно нет необходимости. Я не сражаюсь. А когда занимаюсь добычей ингредиентов, у меня редко возникают какие-либо проблемы. Тебе не нужно беспокоиться из-за неудобств, связанных с возможной потерей своего драгоценного военного трофея.       Он только что предложил ей способ сохранения её жизни, а она отказалась.       Остаться живой во время сбора травы, видимо, не является весомым аргументом. — Неужели? — беззаботно сказал он, шагнув к ней. — И ты не хочешь этого? Потому что скоро мы закончим изучать окклюменцию, — он ухмыльнулся и посмотрел на нее из-под нахмуренных бровей. — Я полагаю, ты предпочтешь заполнить это время дуэльной практикой, а не некоторыми другими видами физической активности, в которых я мог бы потребовать твоего участия. Она и не пыталась сдержать отвращение, и оно тут же отразилось на её лице. Кажется, он мог делать это вечно. Одно упоминание о близости, и её бросает в дрожь. Это её слабое место.       Как же он хотел, чтобы она наконец-то показала свое лицо. Перестала сдерживать себя. Рано или поздно у неё начнутся неконтролируемые всплески магии, а это знатно испортит их времяпровождение. — Отлично, — отрезала Гермиона, и ее лицо исказилось легкой насмешкой.       Драко не собирался отступать. Раз уж он здесь, то должен хотя бы повеселиться. — У тебя такой оскорбленный вид, — усмехнулся он. — Разочарована, что я предпочёл поединок вместо того, чтобы трахнуть тебя? — Только в твоих снах, — сказала она, бросив на него свирепый взгляд. — Каждую ночь. Гермиона закатила глаза. — Вынужден всегда покупать себе компанию? — Я наслаждаюсь профессионализмом, — мягко сказал он, глядя в потолок, как будто читал мантру. — Четкие границы. Никакой драмы. И я не обязан притворяться, что мне не все равно.       При последнем слове он слегка усмехнулся.       Какой же презрительный был у нее взгляд. Он был ей противен до покалывания в кончиках пальцев. Драко это скорее забавляло, чем оскорбляло.       «Мышка» — так он уже привык называть её в своей голове, будто бегала от одной его лапы к другой, пытаясь найти выход, которого нет. — Ну конечно. Как это мило с твоей стороны. — Вполне, — согласился он с легкой улыбкой.       Если для неё действительно было важно расположить Генерала, гриффиндорка выбрала ошибочную позицию. То, как она отвечает, язвит, не скрывает искреннего отвращения только раздражало Малфоя.       Но Драко всегда был честен сам с собой. И не мог отрицать, что она ему интересна. Не как девушка, или предмет обладания. Как маг, как личность, которая в его представлении и воспоминаниях была другим человеком. И если для легилимента люди - это книги, которые он, при желании, может прочесть, то Грейнджер…к этой, "новой Грейнджер" - нужно знать шифр, чтобы разгадать код.       Воцарилось молчание. Драко ждал, когда эта дуэль, состоящая их саркастических фраз, прекратиться и он аппарирует обратно в поместье. — И что же? Ты разговариваешь с ними и плачешь, рассказывая им о том, как печальна и одинока твоя жизнь? Или просто нагибаешь их без единого слова? — насмешливо спросила она.       «Кажется, у кого-то проблемы с чувством такта. И самосохранения».       Это, по крайней мере, объясняло, почему она отказывалась от тренировок.       Кажется, пройдут сотни лет, а он всё никак не поймет этого отчаянного желания гриффиндорцев — попасть в передрягу.       Ей не повезло. У него хорошее настроение. И Драко так просто её не отпустит. — Хочешь, чтобы я показал тебе? На секунду её взгляд ожесточился, но после в нем появилось что-то новое. Грейнджер насмешливо смотря на него, заявила: — Ты не сделаешь этого. Он замер от удивления перед тем, как она продолжила: — Это стало бы слишком настоящим для тебя. Заниматься этим с кем-то, кого ты знаешь. С кем-то, кого ты снова увидишь. Это бы испортило твои четкие границы.       Мышь, провоцирует кота. Лезет в его открытую пасть. А стоит ему зарычать, как она сразу же побежит. Но будь она проклята, как же его это раздражало. — Хочешь испытать меня, Грейнджер? — его голос был тихим и ласковым.       Она пристально посмотрела на него, вздернув подбородок. То, к чему Драко успел привыкнуть, но не мог смириться - это её горящие глаза. Чертовы янтарные омуты. Драко все ещё уверен, что Грейнджер не выдержит того испытания, которая сама же для себя устроила. — Полагаю, что да.       Интересно, она поняла, что только что натворила? Её голос был тверд, а взгляд насмешлив, но Драко этому не верил. Его натуре было свойственно продумывать действия наперед. И ему было любопытно, она знает, что так можно делать?       На какое развитие событий она рассчитывает? Разве похоже на то, что он испугается, развернется и убежит? Вариант о желании быть с Грейнджер, чтобы обладать ею, не подходил.       Её действия, на самом деле, опережали мысли.       «Давай посмотрим, как далеко ты зайдешь, Грейнджер».       Он наклонился к ней. Его лицо находилось в нескольких сантиметрах от ее, и чем ближе он подходил, тем отчетливее становилась импульсивность её действий и полная неготовность к последствиям. — Раздевайся, — приказал он.       Она не вздрогнула, но он чувствовал её тревогу. Это была очень интересная сцена. Он хотел, чтобы она, наконец-то, себя проявила. Нет, она не может так просто подчиниться. Не должна.       Драко чувствовал, как сгусток чёрной магии медленно растекается у него внутри. Она была в той концентрации сейчас, что позволяла почувствовать прилив сил. Такое случалось из-за регулярного использования темных проклятий, что слетали с его губ ежедневно. Они не только погружали в мертвый холод, но и влияли на сознание. Теперь Драко не был уверен, в какой момент остановится он сам.       Он навис над ней. Его глаза сверкнули. — Она убивает тебя, не так ли? Неизвестность. Ты ожидала, что я сделаю это с тобой сразу же. И поэтому бесконечное ожидание... попытки угадать, когда я предпочту это сделать... беспокоит тебя больше, чем сама мысль о том, что я тебя трахну. Ну что ж, ты завладела моим вниманием. Раздевайся.       Её щеки начали гореть, и тревогу сменил страх, который ещё сильнее подкармливал демонов в его голове. — Ты даже не хочешь меня. Почему ты вообще включил меня в свои требования? Какой в этом смысл? — спросила она. Ее голос звучал сердито и смущённо одновременно. «Умница.»       Он ухмыльнулся тому, как быстро она это поняла. Хотя кажется, он всем своим видом, если не словами напрямую, говорил ей об этом. — Ты совершенно права. Я не хочу тебя. Однако бессрочная возможность владеть тобой никогда не потеряет свою ценность. «Сейчас и после войны». Мне не терпится увидеть, когда я заставлю тебя горько сожалеть о своей клятве. Итак, раздевайся. — Его голос стал ниже: — Или ты хочешь, чтобы я сделал это за тебя?       Теперь Драко мысленно надеялся, что она уйдёт. Но отсутствие тормозного механизма у девушки было сильно ощутимо.       Руки Гермионы потянулись к воротнику собственной рубашки. — Это обладание силой делает тебя таким, не так ли? — ее голос дрожал от ярости, когда она заставила себя расстегнуть верхнюю пуговицу на рубашке.       «В том числе, мышка.» — Причинять боль тому, кто не может... или не хочет... сопротивляться.       «Я не тянул тебя за язык.» — Использовать то, что людям небезразлично, чтобы мучить их...       «Ты сама обнажила свое слабое место.» — Сажать в клетку и заставлять делать то, что они не хотят...       «Твоя клетка сделана из идиотских моральных принципов твоего Ордена, а не моих прихотей.» — Ты точно такой же, как Волан-де-Морт.       Драко окатили холодной водой и он буквально услышал, как что-то сломалось внутри него. Кажется, это рухнули стены окклюменции.       Он почувствовал неистовый холод в душе. Но при этом его разум горел, перекручивая каждое её слово, превращая их в клеймо.       ...такой же, как Волан-де-Морт.       Монстр. Чудовище. Тот, кого нужно уничтожить.       Он чувствовал, как руки начало покалывать от магии, что бурлила в венах, прошлась табуном мурашек по коже и забралась на затылок, под волосы.       «В кого ты превратился?» Он сжал кулаки. Всё обросло чёрной пеленой. Теперь руки сводило от напряжения. Он не простит себя, если испортит все, убив её прямо на этом месте. Она этого отчаянно добивается, но ей нельзя вредить. «Малфой, ты уничтожишь все.» — Убирайся! — рявкнул он, будучи на грани.       Он не мог сдерживать одновременно защитные стены и чёрную магию.       Она смотрела на него, не двигаясь, как животное, окаменевшее от страха. Глаза застыли на его лице и не двигались.       Малфой, в ярости, зарычал. Стихийная магия вырвала двери с петель. — УБИРАЙСЯ ОТСЮДА! — взревел он.       Она выбежала, и исчезла, только успев шагнуть за порог хижины.       Поток чёрного дыма, и вот он уже в Малфой Мэноре. Первое место, пришедшее на воспаленный ум.       Пошатнувшись, Драко приземлился на колени. Ему не нужно было осматриваться, чтобы узнать комнату.       Холодный, бетонный пол. Оглушающее эхо. Ужасная концентрации чёрной магии. Пустые стены. Клетка, встроенная в пол.       Малфоя будто вспороли, и перемешали.       Вдруг он услышал крик. Женский крик, из центра комнаты.       Драко поднял голову. Он насылал на неё круциатус, и все что она могла — это кричать.       Громом в голове бились слова Грейнджер.       «Причинять боль тому, кто не может... или не хочет... сопротивляться.»       Он с помощью матери затягивал поводок на шее Малфоя, чтобы держать его под контролем.       «Использовать то, что людям небезразлично, чтобы мучить их...»       Она была привязана руками к верхним поручням, а ноги едва касались пола.       «...сажать в клетку и заставлять делать то, что они не хотят.»       Ещё один крик.       Плачь.       Нарцисса извивается от боли очередного проклятия, вот только насылал его уже не Волан-де-Морт, а сам Драко.       «Ты — точно такой же, как Волан-де-Морт.»       Он трясёт головой, пытаясь убрать эти видения.       Он закрывает глаза, но не перестаёт её видеть.       Он закрывает уши руками, но её голос в его голове.       «Прости меня. Прости меня. Мама, пожалуйста.»       Он молил не переставая, пока холод поглощал все его тело. Он чувствовал, что должен уйти, прекратить эту пытку, успокоиться.       Но Драко не хотел.       Не хотел, потому что она была абсолютно права. Грейнджер была права. Малфой ничем от него не отличался, и он заслуживает этого наказания.       Он не может это исправить.       Не может вернуть её к жизни.       Он не может ничего.       Ничего не изменилось: он все тот же трус.       Слабак.       Только теперь по горло в чужой крови.       Он ударился лбом об пол, и чувствовал, как все тело дрожит.       «Сынок, пожалуйста хватит!» — молила Нарцисса из галлюцинации, остановить пытку.       «Остановись!» Драко сильнее прижал ладони к ушам. Напряжение нарастало, и кажется, выходило за пределы его тела. И вдруг её голос изменился на другой, более молодой. Он дернулся от облегчения и спустя мгновение снова провалился в ужас. «Малфой, не трогай меня!»— просила Грейнджер, дрожащим от слез голосом.       Раздался взрыв. Драко больше не сдерживал свою магию.       Когда Драко был младше, когда ему было шесть, он чуть не спалил свою комнату, в первый раз познав всю сущность магии. Явил себя. Тогда устроили праздник. Для Драко. Для наследника.       Сейчас же,спустя столько лет, с животным криком из него вырвалось Адское пламя. Оно поползло по стене, огибая всю комнату.       На мгновение пламя одарило его теплом, после чего Драко упал без чувств, в пепелище собственных кошмаров.       Стены обуглились, а пепел парил в воздухе. Но лишь металлическое сооружение в центре стояло нетронутым.

***

      Драко долго не мог открыть глаза. Давно веки не были такими тяжелыми. Он почувствовал что-то холодное у себя на лбу. Его пальцы столкнулись с чем-то мокрым, что привело его в замешательство. — Хозяин Малфой? Вы проснулись?       Кажется, это Тинки. — Что произошло? — Вы вернулись, и пытались уничтожить запечатанную комнату. Опять.       Драко тяжело вздохнул, и опустил руку.       Он не хотел вспоминать то, что происходило… вчера? Уже утро?       Малфой все ещё чувствовал холод в груди, но тело его горело.       Вдруг, его сознание опалило: Грейнджер. Он надавил на её больную точку и спровоцировал. Драко хотел, чтобы она взорвалась, накричала, потому что это — именно то, что она должна делать. Она должна его ненавидеть. Ее поведение выводило из себя. И он получил то, чего хотел.       Эта гриффиндорская стерва совсем не следила за своим языком.       Имеет ли он право злиться на неё?       Кажется, нет.       Создавалось четкое ощущение, что прошло не несколько лет, а десятки, и все, кого он знал прежде — незнакомцы.       Кто такая Грейнджер?       Целитель. Член Ордена. Часть его плана. Она не сделала ничего. Абсолютно ничего. Так же, как и Нарцисса.       Он не должен её мучить только потому что может. Нет.       «Ничего, Грейнджер, потерпи ещё немного. Скоро это все закончится.» От размышлений его отвлекло неожиданное ощущение присутствия. Кто-то прибыл в Мэнор. Драко так и не понял, который сейчас час. Может, раннее утро, четыре часа? Кому, а главное — что нужно в такое время.       Собрав последние силы, он, взяв палочку, вышел из спальни.       Шагая в глубь коридора, не было ни намека на чье-то присутствие.       Руки Малфоя все еще болели и слегка тряслись от всплеска магии.       Слабый.       Он обошёл все, но так и никого не нашёл.       Драко стоял в гостиной, прислушиваясь. Горело лишь несколько свечей.       Настала гробовая тишина как вдруг огненный луч из-за спины Генерала поразил люстру.