Обещания

Торчащие во все стороны тёмно-фиолетовые пряди, клетчатый шарф, лиловые глаза. Ома, кто ты на самом деле? Запутаться в собственном клубке лжи оказалось легче легкого. Но даже если он не может изменить то, кем является, он может показаться кем угодно. Это и было тем, что делало Кокичи Ому Омой. Многочисленные маски для самых различных ситуаций, которым уже нет счёту, разбросаны по полкам сознания подобно небрежным горам книг в старой библиотеке. И даже если он уже сам потерялся среди этих полок, никто и никогда не сможет этого распознать. Верно? Что ж, по сей день, такой же жуткий день, как и все предыдущие дни убийственной игры, никому не удалось этого сделать. Не удалось даже Абсолютному детективу, Шуичи Сайхаре, который был единственным из всех учеников, кто не ненавидел Ому. Единственный, с кем Кокичи чувствовал себя чего-то стоящим позади всех картонных стен его лжи. Но оно и к лучшему - таков был его план. Стать ненавистным всем, чтобы никто не скучал и не плакал. Не грустил, когда его не станет. Но это ради всеобщего блага. Не зря же хрупкий старшеклассник являлся Абсолютным лидером. Не смотря ни на что, он должен положить убийственной игре конец. Прежде чем покинуть свою комнату и отправиться на утреннее собрание в столовой, Кокичи ещё раз взглянул на себя в зеркало. Как же ты жалок, чел. Какой из тебя лидер? Секунда - и фирменная ухмылка перекрывает все остатки сомнений и грусти на бледном лице Омы. Открыть дверь, сделать шаг за порог - значит проглотить, закрыть в себе всю боль. Наивно предполагать, что он к этому не привык. Но сегодня всё-таки произошло то, к чему лидер никогда бы не смог привыкнуть, даже если бы захотел. -Кокичи! Привет. Прости, что я тут так стою... Ты не подумай, что я тут тебя караулю!... Этот голос Ома узнал ещё до того, как понял, что вообще происходит. -Я просто... Ну, зайти решил за тобой...Подумал, что мы можем вместе пойти, если ты не против... Темноволосый старшеклассник отвёл взгляд в сторону. -Шуичи! Ещё пару таких выходок, и я начну думать, что ты действительно меня любишь! Не разбивай так моё хрупкое сердце. -Бесстыдник. Это кто тут ещё кому сердце разбивает. Пошли давай, опоздаем. Сайхара, уже порядком привыкший к подобным подколам, в этот раз не смог его проигнорировать. Легкий румянец пробежался по его щекам. Но хотя бы он осознал, что не застал Кокичи врасплох своим ранним визитом. Или просто подумал, что не застал. Ома же никогда не краснел, как и положено настоящим лжецам. Но если бы он мог, то давно бы до кончиков ушей залился алой краской. Слова детектива согревали душу. Присутствие рядом живого, настоящего, понимающего и принимающего человека согревало в целом. Зашедшие в столовую позже всех Кокичи и Шуичи поймали на себе все взгляды. Удивлённые, взволнованные, насмехающиеся, в открытую осуждающие. Конечно, лишь потому, что добрая часть класса считала Ому опасным для Шуичи и для всего рода человечьего в целом, нельзя сказать, что безосновательно. -На сколько вы хотите поспорить, что эти педики ебались, пока мы их тут все ждали?–звонкий голос Миу прервал неловкую тишину. -А что, дорогая Миу, завидно? У самой недотрах? -Ома-кун! Ей-богу! Фирменное «ни-ши-ши», приправленное очаровательной улыбкой, как будто лидер сейчас сказал самую невинную вещь на свете, разнеслось по столовой, увлекая за собой целую лавину цитат из «хамим красиво», приправленную отборным матом. Да, пожалуй, это ещё одна из нескольких вещей, которая делала Ому Омой. По крайней мере того Ому, которого все они знали. В этот раз к Миу присоединился ещё и Кайто, который на дух не переносил Кокичи и скрывать этого не пытался. Не то что бы лжеца это сильно волновало, по правде говоря. По этой самой причине лидер раздражал астронавта так сильно, что после очередного колкого ответа на второсортное оскорбление он встал со своего места, выглядев по-настоящему выведенным из себя, и, не обращая внимание на предупреждающий взгляд Маки, в секунду оказался рядом с Омой. -Черт тебя дери, щенок! -Кайто, успокойся, оставь ты его! Момота не слушал. Замахнулся, чтобы ударить Кокичи. Все в бездействии замерли, ожидая худшего исхода, но, неожиданно для всех, Сайхара закрыл низкого старшеклассника собой. -Нихера у вас тут повороты событий! И глазом моргнуть не успеешь, а они прям тут уже поебутся! Проигнорировав Миу и лишь один раз встретившись взглядами с астронавтом, Шуичи схватил мальчика, стоящего позади него, за руку и, не оборачиваясь и чувствуя, как взгляды за спиной прожигают тысячу дыр, поспешил увести его подальше от Кайто, в лице которого читался уже не гнев, а непонимание.

Покинув столовую и завернув за ближайший угол, детектив убедился, что за ними никто не пошёл. Он помолчал немного, бегая глазами и заметно нервничая, прежде чем ответить на вопрос о том, что же послужило причиной сего геройства. -Ты сам знаешь! Человеку, которого все вокруг недолюбливают, не может быть на это абсолютно наплевать! Что бы ты ни говорил, не может! Хоть Кокичи был тронут, показывать это не входило в его планы. Не входило в его планы и раскрывать эти его планы кому-то ещё. Даже если этот кто-то ещё - Шуичи. Даже если этот кто-то по-настоящему переживал. По-настоящему хотел помочь. Но это было тяжелее, чем он думал. Намного. Заглянув детективу в глаза, сделав над собой усилие, чтобы натянуть улыбку, Ома проговорил: -Может, любимый Сайхара-чан. Но только если этот человек преследует определённую...цель. -Заканчивай эти свои игры, Кокичи!-неожиданно даже для себя крикнул детектив, хватая лидера за тонкие запястья. В голосе его не было агрессии, лишь волнение, а глаза затуманили слёзы. -Я не хочу тебя потерять, слышишь? Ты дорог мне, я хочу выбраться отсюда вместе с тобой... Только спустя пару секунд молчания до Шуичи начало доходить, что он сейчас сделал. Голос его притих, он отступил на шаг назад, но за запястья Омы все ещё держался, будто боясь отпускать. -Пожалуйста... просто не делай глупостей. Кокичи, не менее выбитый из колеи словами, сказанными Сайхарой, до боли хотел лишь броситься к нему в объятия, забыть обо всём. О лабиринте, в котором он заблудился. О недоверии ко всем. Даже к себе. О нарастающем с каждым днём чувстве тревоги. О сожалениях и сомнениях. О всех-о всех. Но нельзя. Нельзя по явным причинам. «Нельзя, нельзя, нельзя» повторял про себя Ома, будто ругая собаку. А чья он собака? Своя собственная? Эти мысли отразились на его лице слабой, болезненной улыбкой. -Хорошо, Шуичи. Я буду осторожен. Но это только потому, что ты попросил. -Обещай! Наивно было полагать, что детектив не заметил перемену в настроении Кокичи, а значит, задел больную тему. Он догадывался о том, что лидер замышляет что-то уже давно, но страшные мысли о том, к чему могут привести эти планы, зная Ому, заставили холодную дрожь пробить Шуичи только сейчас. Ничего хорошего не выйдет. Что-то пойдёт не так. От ужасающих исходов, лезших в голову, Сайхара будто набрался смелости. Забыл о том, что пару минут назад он даже представить себе не мог, что способен на такие чувства. Либо сейчас, либо будет поздно. -Обещай, Кокичи, пожалуйста! Слёзы нахлынули с новой силой, одна из них предательски покатилась по щеке. Ома смотрел на детектива с нечитаемой эмоцией. На лице больше не было даже намёка на улыбку, даже на фальшивую. -Пойдём обратно, Сайхара-чан. Нас ждут.