***
(1 час 18 минут до бойни в Либерио) Красная помада. Как глупо и вульгарно. Красный — это кровь. Впрочем, в самый раз для войны, вернее, для объявления войны. Они сказали выглядеть презентабельно. Почётные марлийцы, бывшие демоны (бывших демонов не бывает), — лицо этого гетто, нужно выглядеть подобающе. Но нет, красная помада — это слишком, хоть она и чудесно сочетается с красной повязкой на рукаве. Ага, да, чудесно. Если бы не эта дурацкая звезда на рукаве, она бы осталась дома. Если бы не её цвет, Анью не обязали бы появиться на выступлении Вилли Тайбера. Она бы заварила ромашку, уселась в кресло, укрывшись пледом. Они с Изой стали бы читать какой-нибудь новый роман. А может, Анья и сама что-нибудь сочинила, вспоминая времена службы. Она часто так делала... Но нет, сегодня нельзя. Сегодня им придётся пойти в центр, слушать фанатичные речи об ужасах Парадиза и кивать, налепив на лицо гримасу искреннего восхищения. И всё эта повязка, чёрт бы её побрал. И благодать, и наказание. Анья подошла к зеркалу, остервенело растирая салфеткой губы. Ни к чему это, ни к чему. Она робко провела подушечками пальцев по щеке. Едва заметных морщинок стало больше. Анья вытащила из-за уха пару прядок, сбрасывая их на лицо. Волосы уже отросли до лопаток — будут мешаться, она завязала их в слабый хвост. Да, так гораздо лучше. Лёгкое платье молочного цвета с пуговицами на воротнике и кружевами на подоле щекотало голени. Кожаные потёртые туфли тёрли пятки, но это была единственная её пара обуви. — Иза, ты готова? — крикнула Анья. Голос пролетел сквозь приоткрытую дверь, ударяясь о стены маленькой квартиры, доставшейся от родителей, и достигая адресата. — Да, ещё пару минут! — Хорошо, — кивнула своему отражению Анья. Взгляд соскочил на полку рядом с зеркалом. Деревянная рамка, местами помятая бумага. Точёный мужской профиль, выведенный грифелем. Острые скулы, чёлка на глазах. Всё так же прекрасен… Он навечно застыл в этой позе. Как когда-то давно, лет десять назад. Ну почему нельзя повернуть время вспять? Прожить заново все те моменты. Не лелеять их в своей душе каждую бессонную ночь, а вернуться туда, где сердце по-настоящему билось. — Я так скучаю, — прошептала Анья, от горечи в горле хмуря брови. Дверь скрипнула. Немного лохматая мордашка просунулась в щель. — Ты плачешь? — тихо спросила Иза. Анья вздрогнула от испуга, будто её застукали за чем-то постыдным. Рьяно стала смахивать влагу с лица. — Что? Нет-нет, милая, это наверняка просто аллергия, — сдавленно рассмеялась Анья. Она заправила девочке за ухо выбившиеся пряди, одёрнула её накрахмаленный воротничок. Улыбнулась. Всё в порядке. Всё хорошо. — Нам пора идти. Улица озарена сотнями фонарей. Светло, точно на дворе ясный день. Толпы, толпы и толпы. Разношёрстный народ всех национальностей. Дети смеются, облепив щёки сладкой ватой. Яркие флажки развешаны над головами. Яблоки варятся в ароматной карамели. Смех и разговоры. Анья под руку с Изой вышла в эпицентр торжества, на главную площадь. Из окон выглядывали счастливчики, чьи дома окружали её. Скамейки выставлены рядами перед огромной деревянной сценой, построенной специально для этого вечера. На возвышении висел вышитый на полотнище герб семьи Тайбер. Все возбуждённо переговаривались в ожидании начала. Люди приветливо улыбались и здоровались. Даже на элдийцев, казалось, смотрели с меньшей неприязнью. Всё же эти люди — гости в гетто, так и должно быть. Но от этого почему-то становилось чуть радостней. Тайберы ведь тоже элдийцы, их-то никто не поливает грязью, а они чуть ли не руководят страной. Может, именно из-за их присутствиях все так подобрели. А может, из-за чего другого... Анья изумлённо вскинула брови, заметив сидящих на последних рядах — почти вся военная верхушка собралась здесь сегодня. Они обычно отсиживались в своих штабах с ухоженными садами и обедами точно по времени, а тут на тебе, выползли из уютных берлог. Анья прошла ближе к боковым рядам, где заприметила знакомые красные повязки. — Иза! — радостно выкрикнула Габи, вскакивая с места. — Мы вам места заняли. Добрый вечер, мисс Крауз, — чуть спокойнее добавила она. Вырвавшись из хватки Аньи, Иза подбежала к друзьям, усаживаясь с ними на скамью. — Добрый, — хмыкнула Анья, садясь рядом с Пик. — Ещё не началось? — склонив голову к Фингер, прошептала она. — Нет, но скоро нач… Её слова поглотил дикий рёв труб, голосящих торжественную мелодию, им в аккомпанемент присоединились аплодисменты публики. Плотные шторы занавеса стали разъезжаться. На сцене, разведя руки, стоял Вилли Тайбер, лучезарной улыбкой приветствуя собравшихся. — Воины, вас зовёт командир отряда Магат, — после того, как всё утихло возле скамеек возник высокий солдат с мелкой бородкой. Воины недоумённо переглянулись. Магата в самом деле не было среди тех, кто сидел в отдалении. Это было странно, но Пик, Порко и Зик всё же пошли вслед за солдатом. Анье стало не по себе, подозрительно всё это… Что могло понадобиться Магату посреди такого важного события? Габи всё вертелась, как заведённая, выглядывая в толпе Райнера и Фалько. Пик сказала, что они куда-то пропали ещё минут двадцать назад. София с Удо, однако, сидели спокойно. Ребята ушли, а Анья одна осталась следить за детьми, она да Кольт; что ж, пока идёт представление, всё должно быть в порядке. — Я расскажу вам одно придание, — глубоким властным голосом начал вещать со сцены Вилли Тайбер. — Это произошло около ста лет назад…***
(32 минуты до бойни в Либерио) — Ждём, — выглядывая из-за угла здания, тихо скомандовал Леви. Дежурный солдат с ружьём за спиной откровенно зевал и поглядывал сквозь сетку забора вглубь гетто в надежде разглядеть празднество. Ленивой походкой он свернул за угол. Следующий караульный должен быть только через минут восемь, в лучшем случае десять. Но Леви не привык полагаться на случай. Нужно успеть до его появления. Всё ещё держа раскрытую ладонь тыльной стороной к подчинённым, как бы удерживая их на месте, он осторожности ради не сводил взгляда с угла несколько долгих секунд. Никого. — Ждём… Всё, пошли, по одному и чтобы ни звука. Озираясь по сторонам, к забору подскочил резвый рядовой, держа в руках кусачки. Он уже почти поднёс их к железной сетке, но Леви вовремя ухватил его за плечо, оттаскивая назад. — Жить надоело? — прошипел он, хватая какую-то палку с земли. Затем Леви коснулся ей забора. Сине-белые искры разлетелись фейерверком. Рядовой испугано выпучил глаза. Понимая, что вместо него здесь сейчас бы была кучка пепла, он нервно сглотнул. Леви достал карманные часы, быстро бросая взгляд на время. Снова коснулся палкой забора. Порядок. Напряжение снято. Елена, однако, не подвела. — Можешь резать. Парень послушно стал разрезать дыру в заборе, достаточно большую для разведчика с приводом, громовыми копьями и сигнальными огнями. Время шло. Скоро появится второй дежурный, он не должен видеть их, иначе поднимет шум, и тогда всему конец. Нужно обезвредить его уже после проникновения. Точно песчинки в песочных часах, один за одним солдаты разведкорпуса пробирались на территорию гетто, скрываясь в тени серых зданий. Последними, не считая самого Леви, были Конни и Саша. Спрингер легко протиснулся в дыру, а вот девушка чего-то замешкалась. Она уже передала привод другу, но какая-то сумка на её поясе зацепилась за сетку, и Саша никак не могла её выдернуть. — Уф… — Что там? Снимай, сейчас на это нет времени, — отчеканил Леви, хватая её за ремешок сумки. — Не-е-е-т, — сжимая зубы, процедила Саша, продолжая свои потуги. Вдруг дно сумки затрещало, и оттуда выкатились два румяных яблока и булка хлеба. Саша испугано ойкнула и кинулась собирать еду, извалявшуюся в пыли. Леви даже не мог решить, что именно из всего этого его выводит больше. — Клянусь Стенами… — прикрывая глаза, дабы сохранить хладнокровие, вздохнул он. — Мы же надолго тут, мало ли что… — виновато пропищала Саша. За углом послышались шаги и непринуждённое посвистывание. Леви просто насильно поднял на ноги Сашу, пиная яблоки носком сапога куда-то в сторону. Жестом руки приказал им с Конни спрятаться, а затем, развернувшись, притаился за заброшенной охранной будкой. Шаги приближались. Караульный неторопливо шаркал сапогами. Вдруг он остановился. Кажется, совсем рядом. — Какого?.. — зазвенели разрезанные прутья. Леви тенью выплыл из-за угла будки, затягивая дежурного внутрь. Он сомкнул локоть на его шее, давя на сонную артерию. Поначалу сопротивлявшийся марлиец уснул, обмякая в руках Леви. Затащив его за угол, где сам только что прятался, капитан отряхнул руки и направился к подчинённым. — …не расстраивайся. Там, кажется, фестиваль, стащишь что-нибудь по дороге, — похлопывая Сашу по плечу, усмехнулся Конни. — Только попробуйте, — суровый взгляд капитана заставил их вздрогнуть и выпрямиться, как на тренировках. Нет, честное слово, будто им всё ещё пятнадцать, только вот Леви не нянька, хотя порой начинает в этом сомневаться. Леви прошёл сквозь каменную арку какого-то дома. За углом, закрепляя приводы, стояли все прибывшие в гетто разведчики. Пора начинать рассредоточение. Безмолвно, лишь жестами руки он рассылал отряды по разным позициям. Их преимущество — неожиданность и число. Ну и этот засранец, Эрен, разумеется. Петляя тёмными безлюдными проулками, Леви со своим отрядом вышел на улицу, ведущую прямо на главную площадь. Они притаились за колоннами, ожидая сигнала. Скоро Эрен должен начать действовать. По крайней мере так говорилось в письме. Да, вся эта авантюра весьма ненадёжна, но план Зика всё же был одобрен военным советом. А им остаётся лишь повиноваться. На то они и солдаты, расходный материал, чёрт возьми. Но сегодня никто умереть не должен, только не сегодня... Леви возвёл взгляд к чистому ночному небу, освещаемому десятками мощных софитов, кружащих в разные стороны. Звёзд почти не видно. Жаль... Ханджи сейчас где-то там, на дирижабле. Наверное, ещё над морем. Их не должны заметить раньше времени. Внимание зацепилось за крыши домов. Солдатские каски, скрывающиеся за бортиком. Орлы высматривают свою жертву. На крышах, значит, прячутся, ну-ну… Затем Леви взглянул на чуть выглядывающую из-за угла сцену, горящую летнем солнце посреди всей этой толпы. До этого неясное бормотание оратора начинало преобразовываться во вполне внятные слова, только смысл был всё ещё непонятен. — …о подробностях великой войны титанов сто лет назад… — Тц… чушь какая-то, — закатил глаза Леви. — …ни Герос, ни дом Тайбер не были теми, кто положил конец войне титанов. Это был король Фриц, — продолжил свою речь Вилли Тайбер. По толпе прокатилась волна негодования. Люди не понимали ни цели, ни смысла речи Тайбера. Он открыто признавал, что его семья всё это время лгала всему миру, поддерживая легенду о Геросе. Будто извинялся за эту ложь, но верилось с трудом. Вилли выдавливал из себя раскаяние и сожаление. Почему он это говорит? Почему?.. — Неужели?.. — робко выдохнула Анья. Неужели всё это закончится? Может, они передумали объявлять войну? Может, ненависти к их народу наконец придёт конец? Может, у них появится шанс на мирное сосуществование? Неужели её мечта наконец исполнится? — Однако недавно на острове произошло восстание. Узурпатор Титана-прародителя, Эрен Йегер… — Нет, нет, нет, о чём он говорит? — теряя свой голос в гомоне народа, замотала головой Анья. — …если гул раздастся в этом мире, мы будем уже бессильны… Нет, они не передумали. Это всё — всего лишь фарс для подогрева чувств гостей, для их сострадания. Вилли Тайбер объявит войну, и тогда Парадизу не поможет даже Прародитель. — Я бы хотел попросить поддержки у вас… Я хочу вместе с вами встретить будущее… Толпа взорвалась овациями, люди повскакивали со своих мест, восславляя Вилли. Анья вцепилась пальцами в край скамьи, разочаровано опустив голову. Это конец. Весь мир теперь настроен против демонических островитян, а она никогда больше туда не вернётся, никогда больше не встретит его. Бессилие душило и заставляло ненавидеть себя. Они обречены. Парадиз обречён. Пока жива надежда, жив и ты. Когда надежды больше нет... ты просто безмолвно и безропотно созерцаешь гибель своих мечт. Словно прочитав её мысли, Иза повернулась в сторону женщины. На её лице читалась такая же растерянность, такой же ужас. Она-то, благодаря Анье выращенная не под гнётом пропаганды девчонка, понимала, что чувствует Крауз, ведь с младенчества слышала от неё о том, что не следует верить всему, что говорят марлийцы, она верила, что ненависть — не выход. Иза знала, что и на острове есть хорошие люди. Только теперь ни её, ни Анью никто не услышит, в этом торжественном шуме все обезумели от мысли о том, что они, такие правильные и великие, вознесутся, когда очистят мир от демонической заразы. — Здесь и сейчас во всеуслышание… — переполняясь эйфорией от могущества своей речи, Вилли Тайбер уже просто кричал, разведя руки. — Острову Парадиз объявляется война! Никто поначалу не понял, что именно произошло. Секунда, положившая начало ужасной трагедии. Воплощение самых жутких кошмаров. Гнев богов, судный день?.. Кто бы знал... Резкая ослепляющая вспышка. Будто раскат грома прозвенел в воздухе, а за ним последовал звериный клокочущий рёв, точно с самих небес. Он заполнил всё сознание, тискам давя на мозги. Обломки камней разлетелись в разные стороны от сцены, приземляясь совсем рядом. Ударной волной все попадали со скамей. Звон в ушах. Резкая боль в голове. Что произошло?.. Отчего-то влажную щеку и висок царапала грязь на земле. Анья приоткрыла веки, пытаясь приподняться на руках и оглядеться. Перед глазами всё плыло. Голень пришибла опрокинувшаяся скамья. Левый глаз затемняла пелена чего-то красного. Кровь… — Иза… — прохрипела она, вытирая кровь с века. Клубы пыли туманом заслоняли видимость. Запах гари и крови, от него свербит в носу. Дыхание спёрло. Дышать… Нечем дышать… Закашливаясь, Анья поднялась на ноги. Сквозь звон в ушах стали доноситься истошные крики женщин и детей и топот паникующей толпы. Они приближались. А за ними... Чудовищных размеров титан... Страх скрутил желудок в тугой узел. Мурашки пробежались по спине... — Габи, Удо, Иза, вставайте! — кричал Кольт. Анья подскочила к Изе, тормоша её за плечи. Девочка заморгала и, морща лоб, попыталась подняться на ноги. Крауз рывком, как медведица маленького медвежонка, схватила её под плечи, помогая принять вертикальное положение. — Ты в порядке? Не ранена? — хватая Изу ладонями за щёки, тяжело дышала Анья. Пальцы тряслись, а на них кровь... Девочка не отвечала, только безмолвно, немигающе смотрела куда-то за спину женщины. Анья обернулась и с ужасом заметила размозженное глыбой детское тело. К горлу подступила тошнота. Лишь ноги Софии выглядывали из-под огромного камня, всё остальное — каша из костей, мяса и крови. — Не смотри! — рявкнула Анья, насильно отворачивая девочку от жуткого зрелища. Она потащила Изу в сторону домов, где был хоть какой-то шанс уберечь себя и её от гибели. — Удо, идём! — продолжал кричать Кольт. Он не успел, толпа приближалась, а Удо никак не отходил от тела Софии, точнее от того, что от него осталось. Мальчишка утонул в рёве толпы, с жалкими криками падая им под ноги. Анья слышала хруст детских костей и жмурилась, прячась за одной из каменных колонн. Глотая ком в горле, она стояла, уткнув лицо Изы себе в грудь. Девочка тряслась, сжимая пальцами кружевной подол её белого платья, пропитавшегося кровью и грязью. — Что же это… что же это такое?.. Руки трясутся, сердце стучит в ушах набатом. Бежать. Нужно бежать. Переждав первую волну людской паники, сметающую всё на своём пути, Анья, крепко сцепив пальцы на запястье Изы, рванула в сторону госпиталя. Там наверняка нуждались в её помощи. Иза спотыкалась об обломки, пыталась притормозить, но Крауз будто не замечала, продолжала волочить её вдоль главной улицы. Они бежали. Бежали Бежали. До жжения в лёгких, до боли в икрах. Позади слышались звуки бойни. Грохот оружия и рушащихся зданий. А впереди только толпа, бегущая в неизвестность, позади смерть. Перед глазами мелькали кривящиеся в гримасах ужаса лица, люди, падающие под ноги толпы. Но в голове был лишь тот титан... Огромный, весь покрытый мышцами, с помутневшими глазами и жутким оскалом. Забыть, забыть, забыть... Они стали сбавлять ход после пересечения границы гетто. Вот уже виден забор госпиталя. Вот сирени, такие мрачные в ночной мгле. Дыхание потихоньку успокаивалось. Анья вдруг ошеломлённо осмотрелась, прикрывая ладонью рот. На траве перед госпиталем были расстелены носилки. Внутрь никого не пускали. Врачи гаркали и рявкали на паникующих, просили успокоиться. Вот что с людьми делает страх. Не отпуская Изу, Анья нашла взглядом Габи и Кольта с Удо на руках, озирающихся по сторонам. Неужели Кольту удалось спасти его?.. — Кольт… — подбегая ближе к парню, выдохнула Анья. Она взглянула на Удо. Без очков он казался будто спящим. — Анья! Позови доктора Вергера! Он должен помочь нам! Удо ещё можно спасти… — прижимая к себе тело мальчишки, лепетал Кольт. Одного взгляда на Удо Анье хватило, чтобы понять, что нет, нельзя. Она подошла ближе, кладя два пальца на артерию на шее. Липкая уже остывшая кровь облепила их. Анья отдёрнула руку, взглянула на Кольта, взирающего на неё с глупой надеждой. Помотала головой. В тишине, совсем без слов, они прошли к одной из пустых носилок на земле и уложили на неё обмякшее тело мальчика. Габи поникшей тенью ковыляла позади. Они постояли так несколько минут. Носилки кончались, на одни и те же клали сразу по двое, а то и по трое. Некоторых укладывали прямо на землю; землю, в которой они в итоге и окажутся. Издалека раздавались приглушённые пулемётные очереди. А здесь был лишь вой безутешных матерей, жмущих к груди маленькие тельца, стоны раненных, лелеющих покалеченные пальцы, руки и ноги. Пепел, прах — не разберёшь. Всё погрязло в этом. И на детских щеках, где недавно белела сладкая вата, капли засохшей крови и соль слёз. — Мне нужно найти Фалько, — не отрывая туманного взгляда от бледного тела Удо, механично отчеканил Кольт. — Если ещё не поздно… — Да, конечно… — кивнула Анья, сжимая ладонь Изы. Она скосила взгляд на Габи. — Габи, тебе тоже стоит найти родных… Но девочка её не слушала. Она широко раздувала ноздри и сжимала кулаки. Может, что-то хотела сказать… — Габи?.. — вновь позвали её. — Я уничтожу их… Я их всех уничтожу! — воскликнула она и стремглав пустилась куда-то вниз по улице, туда, где развернулась настоящая бойня титанов, гром которой доходил и досюда. — Габи! — Иза хотела рвануть за ней, но Анья ухватила её за руку и потянула на себя. — Не вздумай! — Но она же… она же погибнет! — продолжила вырываться девочка. — Мы должны что-то сделать! Должны остановить её! — Мы… ничего не должны, — тяжело вздыхая, произнесла Анья. Иза смотрела на неё с непониманием и недовольством. Анья, которая всю жизнь учила её бороться за тех, кто тебе дорог, и никогда не отступать, сейчас откровенно трусила. Но разве она могла иначе?.. Анья закусила губу, читая в пепельных глазах что-то граничащее с презрением. Пойми же ты, Иза... А может, это Анья ничего не понимает, может, это она не права. Ну, давай, соберись. Нет, она не трусиха... И нет, сегодня Иза больше никого не потеряет. Собираясь с духом, Анья резко опустилась на корточки перед девочкой и глядела на неё теперь снизу вверх. — Жди здесь. Я найду Габи. Слушайся Кольта и, если встретишь Пик или Марка, делай то, что они скажут. Ты меня поняла? Иза быстро закивала, не решаясь выпустить ни звука из дрожащих лепестков губ. Она бросилась на шею к женщине, зарываясь носом ей в волосы. Анья на мгновение прикрыла глаза, кутая девочку в крепких объятиях. — Я скоро вернусь, обещаю, — шепнула она напоследок в детское ушко. Затем Анья поднялась на ноги, разворачиваясь и уже почти пустилась в бег, но в последний момент кинула взгляд на мрачного Кольта. Он сжимал руки на подоле плаща и что-то бормотал, невидящим взглядом смотря на землю. Кольт никак не мог сдвинуться с места, спаяв сапоги с окровавленной травой, затем глаза его встретились с глазами Аньи. Она растянула губы в короткой улыбке. — Если встречу Фалько, я о нём позабочусь. И после этих слов Анья сорвалась с места, вспоминая все тренировки в лагере для воинов и в разведкорпусе. И вот она, стирая пятки на старых туфлях, бежит навстречу настоящей бойне. Навстречу судьбе…***
Всё-таки Елена облажалась… Титан-челюсти и Грузоперевозчик какого-то чёрта не обезврежены. Эрен, распятый кристаллами Молотоборца, висел где-то в воздухе. Леви лишь помотал головой, глядя на это зрелище. Что за цирк? Он ведь легко может выбраться, сил у него предостаточно. Внезапно за спиной раздался рокот земли от чьих-то шагов. Леви даже смотреть не нужно, чтобы узнать их обладателя. Несколькими манёврами он спустился на землю, где кучковались разведчики. — Держитесь до конца, скоро всё кончится, и… не помрите, — спусковой крючок привода и выпущенный трос подняли его в воздух и тут же скрыли в тени одной из колонн превратившегося в руины здания. Всё это действительно скоро кончится. Леви нащупал свои старые часы, вытаскивая их из кармана. По привычке провёл пальцем по резной гравировке. Нет, сейчас не время впадать в сантименты... Раскрыл. Без десяти минут семь… Что ж, придётся подождать. — Выходи, Леви, — животный клокот Звероподобного донёс до слуха еле различимые слова. — Как скажешь, уродец бородатый, — хмыкнул Леви, при этом не двигаясь с места. Огненная вспышка со стороны моря озарила всё живое в радиусе видимости. Точно солнце взорвалось... Гром в ушах, скоро должна подойти ударная волна. Армин, похоже, справился. Леви выглянул из-за угла. Сигнальные огни на месте, значит, скоро здесь будет и дирижабль. Пора действовать… Дождавшись, когда во всеобщей панике марлийцев они потеряют контроль, Леви разбежался, выпуская крюк троса прямо в шею Звероподобного и возвышаясь над ним в воздухе. Кувырок в воздухе, и выпущенные клинки мечей разрубают жёсткую шкуру. Брызги крови ошпарили лицо. Гадость… Удерживаясь за выпущенный трос, Леви вместе с тушей титана опустился на землю. Ноги скользили по шкуре. И вот начался настоящий театр. Он достаёт закреплённую взрывчатку, цепляет палец за чеку… Взгляд скользнул вправо. Вот чёрт… Гражданские. Какой-то командир, дети и… женщина... Нет, нет, чушь какая-то. Видно, в глазах плывёт от дыма. А может, это совесть не согласна с его деяниями, вот и посылает ему миражи? Было бы презабавно. В любом случае... Мёртвые не воскресают. А призраков не существует. И Леви всё же выпускает чеку. Гремит взрыв. Скрываясь в клубах грязно-серого дыма, он разрезает плоть и вытаскивает оттуда того, кого ненавидит всем своим естеством…***
Не узнал… Неужели не узнал? Его взгляд соскользнул мимо и остриём воткнулся прямо в сердце. Неужели он мог забыть? И он… он убил Зика. Как это?.. Прислонившись спиной к бетонной стене и руками за загривки курток сжимая Габи и Фалько, Анья тяжело дышала. Ударная волна от взрыва не пощадила их локти и колени, проехавшиеся по грязи и камням. Теперь нужно перевести дух. Поначалу она не поверила, когда услышал до боли знакомый свист тросов, но это и правда оказались разведчики. Как они могли? Они же уничтожили всё её родное гетто, разгромили улицы, по которым она бегала ещё девчонкой. Да, она, как никто другой, ненавидела это место, но оно всё же было её домом. Люди, отдавшие сердца за справедливость, поклявшиеся защищать мир от зла, от титанов, теперь так безропотно лишают жизни ни в чём неповинных людей. И почему Леви в этом участвует?.. Он бы никогда… Нет, девять лет — это слишком большой срок. Он мог измениться. Она уж точно изменилась. Но Леви, которого Анья знала, её Леви, никогда бы добровольно не пошёл на убийство невинных. — Флот… Наш Флот уничтожили, — ошарашено выпучив глаза, шептала Габи. — Они убили Зика… — выдохнул Фалько. — Этих демонов ты защищала, Крауз? Это они-то невиновны? — до скрипа сжимая в руках винтовку, к Анье подскочил командир Магат. Презрение плескалось в выпученных, как у рыбы, глазах. Она отвела взгляд, прикрывая веки. Её убеждения и истина, открывшаяся сегодня, боролись в ней как волны со скалами, разбивая друг друга и её сердце в придачу. Магат лишь фыркнул. — Или ты и сейчас продолжишь защищать их? — Никак нет, сэр, — Анья вздёрнула подбородок, упрямо глядя точно в глаза командира. — Отлично, тогда уведи кандидатов в воины подальше отсюда. — Есть, сэр. Но не успела Анья сделать и шага, таща за собой Габи и Фалько, как в десяти метрах от неё приземлилась растерзанная туша Титана-грузоперевозчика. — Пик! — выкрикнул Фалько, вырываясь из хватки Крауз и спеша к поверженному титану. — Пик… — шокировано выдохнула Анья, но вдруг услышала над собой знакомый свист приводов. Разведчики. — Фалько, стой! Промахнулся. К счастью, какой-то разведчик, сжимающий в руках что-то похожее на взрывчатку, промахнулся и Анья вместе с Габи ринулись помогать Фалько вытаскивать Пик из тела титана. Они кашляли от дыма, но продолжали. Взвалив себе на плечо её слишком хрупкое для воина тело, Анья поплелась в один из домов по приказу Магата. — Тише, тише… Всё будет хорошо, — укладывая себе на колени голову Пик, Анья опустилась на пыльный дощатый пол. Кровь была везде — на лице Пик, на её собственном лице, на одежде, на полу, на руках… Пик не приходила в сознание, регенерация проходила слишком медленно. Анья гладила её по волосам, мягко шепча слова успокоения. Габи и Фалько что-то кричали из-за окна, но Анью волновало лишь состояние подруги. — Дирижабль, там дирижабль… — вдруг уловила в их разнобойной речи Анья. Вот как значит. Разведчики сбегают по небу. А она так и не встретилась с ним… Может… может, это и к лучшему. Если того Леви, что она знала, больше нет, если он стал настолько жесток, что лишает жизни простых людей, то, наверное, им действительно лучше вообще не встречаться. Просто забыть друг друга, но, похоже, забывать придётся только ей. Он уже стёр её лицо из своей памяти. Вдруг небо озарила яркая вспышка, раздался будто раскат грома. Ещё один титан… — Райнер! — радостно воскликнула Габи. — Улетают, значит… — прошептала Анья, не слыша ничего, кроме собственных мыслей. — Пусть летят… Она подняла глаза и с ужасом обнаружила, что в доме остались лишь Пик, марлийский солдат и она сама. Детей нигде не было. Анья испугано распахнула глаза озираясь по сторонам, переползла в сторону, прислоняя Пик спиной к стене, вскочила на ноги. — Где они?! — Крауз схватила за грудки солдата. — Где Габи и Фалько? — Девчонка схватила винтовку и куда-то рванула, а пацан за ней, я даже не успел… — Чёрт с тобой! — оттолкнула его от себя Анья, ринувшись к лестнице и стуча по ней туфлями. Она выскочила на улицу, кружась и озираясь по сторонам. Дыхание прерывалось, всё сложнее было вдыхать полной грудью. Повсюду валялись обломки разрушенных зданий, окроплённых кровью. Яркие флажки теперь лежали затоптанные в пыли. Бледные бездыханные тела в неестественных позах — солдаты, иностранцы, женщины, дети… И кровь, так много крови. Праздник превратился в настоящую трагедию. Зубы постукивали от ужаса и подавленной истерики. Либерио… Её родное Либерио пало под натиском тех, в кого она все эти годы верила. Как же это… Анья взглянула на себя, на свои ладони в чужой крови. Белое платье тоже насквозь пропиталось кровью в районе живота, ног и плечей, порвалось на подоле. Волосы растрепались, то и дело спадая на лицо. Анья сжала руки в кулаки, ногтями впиваясь в ладони. Габи и Фалько. Сейчас только они важны. Куда же они могли подеваться?.. Кажется, Габи что-то кричала про вражеский дирижабль. Вон он уплывает в ночную тьму мрачной тучей. Наверняка они ринулись в ту сторону. Не обращая внимания на мозоли на пятках от постоянного бега, Анья вновь пустилась в погоню за неугомонными детьми. Нет, без вариантов, так их не нагнать… Но не сдаваться же ей? Что она скажет Изе? А Кольту? Анья резко выдохнула и продолжила бежать в поисках детей, заглядывая в каждый закоулок. Удача свалилась на неё первым снегом. Неподвижное тело разведчика, упавшего на одном из углов. А вот то, что ей и нужно было — УПМ. Трясущимися руками Анья стала стягивать с мёртвого тела ремешки креплений и привод. Чёрт, а экипировка изменилась, устройство стало намного тяжелее или, может, это она уже позабыла о таких нагрузках? Анья не без усилий и чертыханий закрепила на себе ремни. Портупея тесными жгутами обвивала тело и не давала лишний раз вздохнуть, а лёгкое платье ничуть не улучшало ситуацию. Тяжёлые баллоны газа тянули к земле. Хоть привод немного и модифицировали, но сама система управления работала по тому же механизму. Это как на велосипеде, один раз научишься и… Анья взлетела вверх, но, не рассчитав манёвр, прокатилась коленями по шершавому покрытию крыши. Да уж, как на велосипеде… Будто от ожога засаднило колени. В глазах потемнело. Она попыталась подняться. — Сука… — колени все разодранные в кровь, но зато она теперь на крыше. Анья осмотрелась по сторонам. Ни Габи, ни Фалько пока видно не было. Она пустилась дальше, цепляя крюк привода за крыши домов, разрезая своим телом ветер. Дух захватывало. Приходилось излишне напрягать мышцы всего тела, чтобы удерживать равновесие. Но Анья и правда скучала по этому чувству полёта, по свободе, которую могли ощутить лишь разведчики. — Габи! Габи… — приглушённо послышался голос Фалько. Анья опустилась на ту улицу, откуда доносился звук. Габи стояла над чьим-то трупом, сжимая в руке привод. Блестящая леска болталась в воздухе, зацепившись за дирижабль. Неужели она?.. — Габи, стой! — крикнула Анья. — Фалько! — из угла появился Кольт. Но они не успели. Не добежали. Габи нажала на курок привода, держась за тело мёртвого разведчика, и трос, неумолимо сокращаясь, потянул её в сторону дирижабля. Фалько тоже зацепился за ремни на теле трупа. Дети унеслись высоко-высоко, их уже не догнать, до них уже не докричаться, их уже не спасти… — Чёрт… — выдохнула Анья, останавливаясь и упираясь ладонями в колени. — Фалько… — провожая брата мутным взглядом, прошептал Кольт. Анья скосила на него сочувственный взгляд. Кому, как ни ей, знать, какого это — терять брата? Стоять и смотреть, как он гибнет, быть слишком слабым и беспомощным, чтобы помочь. Анья не могла поступить иначе. Она не могла развернуться, не могла уйти. Об Изе позаботятся, обязательно позаботятся. А об этих детях заботиться некому… И если Леви сейчас там, на дирижабле, если он всё же не изменился, то, может, он послушает её? Может, ещё есть шанс спасти их? Нет, она не могла поступить иначе. Скрываясь с места, Анья побежала по пустынной улице, перепрыгивая крупные камни и обломки. Выпустила трос, цепляясь за крышу одного из домов, приземлилась на неё. Удачно. Пустилась дальше. Прыжок на другую крышу. За ней на следующую. Дирижабль уплывал всё дальше и дальше, но Анья выпустила трос в последний момент. И, видно, это всё-таки Судьба, которой давно был известен исход сегодняшней бойни, но крюк привода зацепился за какую-то балку дирижабля. Анья нажала на курок и, рассекая тучи и дым пожаров, покрываясь мурашками от ледяного ветра, понеслась всё ближе и ближе к воздушному кораблю. Зацепилась за жгуты сетки, подтянулась на руках, заглядывая в открытую дверцу дирижабля. Анья испугано распахнула глаза и резко вдохнула побольше воздуха, чтобы закричать: — Габи! Нет!..***
— Снимай уже эту нелепость, — закатил глаза Леви, скрестив руки на груди. — А говорили, мне идёт, — хмыкнула Елена, сдирая накладную бороду. Какие-то неразборчивые вопли и приглушённый гомон за стеной привлекли внимание всех присутствующих. Леви бы не хватило пальцев, чтобы пересчитать, сколько раз за сегодня ему хотелось надавать пинков этим соплякам. К счастью, Эрен уже получил свою порцию. — Чего это они разорались? — не успел Леви закончить фразу, как дверь распахнулась. Жан с потерянными глазами обвёл взглядом собравшихся в кабине. Обеими руками он сжимал за плечи каких-то мальцов с повязками на руках. Пацана и девчонку, разукрашенных ссадинами и синяками. Они начали что-то кричать Зику, видно, думая, что этот урод здесь не по своей воле. Забавно. — Что это за сопляки? — нахмурился Леви. — Они убили Лобова и на его приводе поднялись сюда, — Жан часто дёргал бровями и жмурился, будто каждое слово доставляет ему непередаваемую боль. — И эта девчонка… Она подстрелила Сашу. Похоже, её уже не спасти… Чёрт. Чёрт. Чёрт… Леви прикрыл глаза, поморщился. Они же почти выбрались. Почти успели. Какого хрена снова приходится терять людей? Саша… Эта девчонка вечно такая неугомонная, всегда что-нибудь да выкинет. Даже напоминает кое-кого… то есть, наверное, уже напоминала. Он же знал всех этих ребят почти с их выпуска из кадетского корпуса, ещё детьми, а теперь приходится их хоронить… — Значит, всё прошло по твоему плану, Зик? — поправляя очки, из кабины пилота показалась Ханджи. Зик, наполовину туловища находящийся в пару из-за собственной регенерации, поднял на неё почти безразличный взгляд. — Не считая некоторых нюансов, похоже на то… — Что это за дети? — Ханджи широко распахнула глаза, путешествуя взглядом от одного лица своего подчинённого к другому. — Это те самые нюансы. — Командор Ханджи, капитан… — переводя взгляд с Ханджи на Леви, неуверенно начал Жан. — Там ещё женщина…