Счастливое утро в Островном Храме.

Яркий луч утреннего солнца проскользнул в окно спальни, оттуда — на подоконник, затем на подушку, а с подушки прямо на лицо смуглолицего темноволосого мужчины с ярко-голубой татуировкой в форме стрелы. Одна его рука (тоже с голубой стрелкой) была откинута в сторону, другой же он обнимал за плечи красивую темноволосую женщину примерно одних с ним лет, тоже с голубыми татуировками на лбу и руках. Звали эту женщину Джинора, и была не кем иным как дочерью мастера Тензина и внучкой самого Аватара Аанга, которая, к слову, даже превзошла своего великого деда и стала мастером магии воздуха аж в одиннадцать лет. Однако было это давно. Сейчас же она была просто женщиной, сладко спящей в объятиях своего мужа — тоже мастера воздушной магии Кая. Кай и сам был не тот что раньше. Обучение магии воздуха и любовь к внучке Аанга сильно изменили его. Из хитрого и ловкого мальчишки-беспризорника он стал храбрым добрым и заботливым человеком, и уже в семнадцать лет получил свои татуировки-стрелы. Спустя три года, с благословения мастера Тензина и госпожи Катары, которая успела полюбить юношу как собственного внука, он и Джинора стали мужем и женой. А после... -Эй, не догонишь! -Сам не догонишь! -Я буду первым! -Нет я! В родительскую спальню на воздушном самокате ворвалось сероглазое лопоухое десятилетнее существо и приземлилось прямо между родителями, заставив мать открыть глаза и охнуть, а кровать, которая помнила ещё годы когда тут жили Аанг и Катара, громко заскрипеть. Звали этого мальчишку Лиан, и в свои десять лет он уже был самым безбашенным ребёнком на всём острове. Даже похуже чем Мило... хотя, казалось бы, разве может быть ребёнка хуже Мило? «Оказывается, может...» — в очередной раз подумала про себя Джинора и строго взглянула на сына: -Лиан! Как ты себя ведёшь? -А что? — спросил мальчик, и посмотрел на маму глазами ангелочка: он так всегда делал, когда понимал что вот-вот получит нагоняй (научился у отца). Эти глазки могли сбить с толку кого угодно, но не Джинору: она слишком хорошо знала своего ребёнка. -Ты же разбудил папу, а у него вчера был трудный день! — сердито ответила женщина, и посмотрела на мужа. Который, не обращая внимания на перепалку жены и сына продолжал спокойно спать, но на сей раз уткнувшись лицом в подушку, потому как солнечные лучи так и лезли в лицо. Однако долго спать Каю не пришлось... -Эй, а я? А как же я?! — и на постель взобралась пятилетняя темноволосая смуглолицая девочка с серо-голубыми глазами и тремя короткими хвостиками — Я к папе хочу! — и, недолго думая, залезла прямо на отца, окончательно разбудив его. -Ммм... что... что тут происходит? — разлепил веки Кай — М? Уже... уже утро? -Да! Доброе утро! — и через минуту Кай уже оказался в объятиях жены и дочки (Лиан в подобных «нежностях» участия не принимал). -Так... Лиан здесь, Катара тоже... а Гиатцо тоже встал? Или ещё спит? — обратился мастер магии воздуха к сыну и дочке. -Кай, ты что, не знаешь Гиатцо? Наверняка он уже давно встал и ушёл медитировать с отцом — ответила Джинора, беря на руки дочку — Ладно, просыпайся уже, соня. -Ла-адно, встаю — протянул мужчина, неохотно поднимаясь с постели. Новый день вступал в свои права... *** Едва только Джинора, Кай, и их дети зашли в столовую, то сразу увидели того, кого совершенно не ожидали увидеть... -Привет, старшая сестрёнка! -Икки? Это ты?! Молодая женщина в красной одежде, типичной для Страны Огня но с серыми глазами и голубыми татуировками Воздушного Кочевника, раскрыла объятия старшей сестре и племянникам. -Тётя Икки! — закричал в полный голос Лиан и бросился в объятия маминой сестре. Катара же спряталась за родителями — она слегка робела перед незнакомой женщиной (последний раз, когда Икки видела племянницу ей было всего лишь полтора года). Младшая дочь Тензина присела на колени и поманила к себе дочку Джиноры: -Катара, солнышко... ну не бойся, милая, иди, обними тётю... — и девочка, всё ещё робея, подошла и обняла женщину, которая нежно потрепала девочку по волосам. -Ничего-ничего, вы поладите — произнёс Кай — кстати, ты к нам надолго? -На месяц. У Каташи сейчас дела в Республике, вот он и решил что мне стоит пожить у вас... а где папа и Гиатцо? -Мы здесь! И в кухню вошли двое человек: пожилой мастер Тензин и его четырнадцатилетний внук Гиатцо — первенец Джиноры и Кая, самый талантливый из многочисленных правнуков Аватара Аанга и тёзка его друга и мастера, которому почти все прочили в скором времени получение татуировок. Однако несмотря на всё это Гиатцо не вырос каким-нибудь зазнавалой или снобом. Как раз напротив — он рос добрым и заботливым мальчиком, обожал своих брата и сестру, и очень любил чтение — совсем как его мама. -Здравствуйте, тётя — Гиатцо поклонился тётушке, как это делали в Стране Огня — я очень рад, что вы к нам приехали. -Гиатцо, милый, какой же ты теперь взрослый, и... у тебя что, ломается голос? — удивилась младшая дочь Тензина — Да, давно я вас не навещала... -А могла бы и почаще — упрекнул её сын Аанга — а то я скучаю... кстати, а где Тамила? И Осаму с Изами? -Они пока что остались вместе с мамой, на горячих источниках... ты же знаешь, папа, маме необходимо поправить здоровье, да и тебе не помешало бы... шучу-шучу. Ладно, пойдёмте уже есть: я такая голодная, что могла бы летающего бизона съесть! Тензин, Джинора и Кай переглянулись между собой. Как-никак, брак с человеком из Страны Огня сделал своё дело. Она, конечно, не стала бы есть летающих бизонов, но всё же... *** -Кстати, как там Мило и Рохан поживают? — спросила Икки у старшей сестры. -Всё в порядке. Мило в вооружённых силах, Рохан на Южном Полюсе. Кажется, он там себе невесту нашёл... Гиатцо, никогда не читай за столом — старшая из внуков Аанга покосилась на своего сына, который одновременно ел яичный пирог (своё любимое блюдо, к слову) и читал мемуары своего прадеда. -Джинора, ты что, не знаешь Гиатцо? Он постоянно ходит уткнувшись в книгу... когда не медитирует или не занимается магией — засмеялся Кай — кстати, передайте мне кто-нибудь яблоко. Гиатцо оторвался от книги и недовольно пробубнил: -Ты говоришь как дядя Мило. Он тоже считает что чтение — пустая трата времени. Однако яблоко он всё же протянул. -Ну, это дядя так шутит... Лиан, не кидайся кашей в сестру, иначе накажу! Прекратите играть с едой, иначе потом сами будете мыть тут всё! — Джинора изо всех сил старалась угомонить своих разошедшихся младших, в то время как её супруг давился от смеха яблоком — Кай, а ты чего сидишь? Хоть бы помог! Однако Кай продолжал молча давиться яблоком... пока Лиан случайно не попал ему горячей кашей прямо на его тунику. -А ну немедленно прекратить! — грозно заявил отец семейства и стукнул ложкой по столу. На секунду замерли все: и Тензин, и Икки, и все дети. Даже вечно спокойный Гиатцо (который всё же решил спрятать свою книгу подальше от греха). Дальше уже все ели спокойно. *** Оставив детей играть с Икки в аероболл, Джинора направилась сперва в цветочный магазин, а после — на кладбище: навестить покойных пра-пра и дедушку Аанга. Последнего мага воздуха старой эпохи похоронили на кладбище Республиканского города. Города, который был возведён стараниями его самого и его друзей, где жил он со своими детьми... и где теперь жили его внуки, а теперь уже и правнуки. А когда пришло время его жене покинуть этот мир, её решили похоронить рядом с ним. Джинора присела рядом с могилами. -Здравствуй, дедушка Аанг... пра-пра — обратилась она к могилам— это я, Джинора... ну, ты знаешь. Давно я тебя не навещала... кажется, со дня нашей с Каем свадьбы. Вы... вы помните. Так вот... сейчас у нас Каем дети появились. Пра-пра, ты же помнишь Гиатцо, верно? Ты его на руках подержала, помнишь? Так вот... он сейчас таким... таким талантливым стал. Катара малышка... так на тебя, пра-пра, похожа — на глазах старшей дочери Тензина невольно выступили слезинки — ну, и Лиан конечно. Он, правда, баловник и хулиган, но всё же он чудо... Неожиданно набежавший ветер всколыхнул кладбищенскую траву. Джинора подняла голову вверх... В облаках она увидела образы молодых улыбающихся дедушки и бабушки. Таких, каких она видела в своей старой книге. И на лице воздушной кочевницы засияла улыбка а из глаз потекли слёзы. Но это были слёзы не горя, а радости. Да, Джинора была по-настоящему счастлива.