***
— Как ты? — Блум шла вдоль длинного бассейна вместе с Ривеном. Девушка пришла к специалистам на тренировку, чтобы немного привести себя в форму. Точнее, Андреас предложил им с Беатрикс начать заниматься самообороной, а Трикс фея пока не предупредила, так как не хотела разговаривать. А потом просто не нашла, поэтому отправила смс и убрала телефон в портфель. Перед началом разминки Питерс заметила Дэйма, одиноко сидящего на лавке. Рыжеволосая подсела к нему, и он улыбнулся, но огненная прекрасно видела его притворство -- специалист был загружен своими мыслями, и волшебница знала, что думает он о Беатрикс. Эраклионского почему-то не было, возможно, он просто опаздывал — Блум решила разобраться с этим чуть позже. Фея взяла за локоть друга и повела размяться вместе. — В норме, — Рив смотрел вперёд, не оборачиваясь на Питерс, пока они шли к тренировочному месту. — Сама как? Девушка, закинув ногу на станок, начала делать упражнения, а парень делал махи руками, размышляя совершенно не о тренировке. Он как-то смутно ощущал себя: то ли обманутым, то ли брошенным, раньше у него не было такого чувства, но сейчас спортсмен невероятно переживал. Может, ранее он не знал подобного, потому что ему было не за кого переживать — постоянной девушки не имел, а волноваться за Ская словно волноваться за всемогущего бога, но это что-то новое, неизведанное, и Дэйм не хотел принимать свои мысли. — В порядке, — так же отстранённо сказала напарница, а потом внезапно повернулась к нему, и парень странно покосился на девушку. — Я знаю, что не в норме, Ривен. Просто.. Беатрикс привыкла действовать одна. Мы не можем винить её за то, что Андреас вложил в голову полагаться только на себя. Она не изменится за секунду, но я уверена, этот случай многому научил Би. Ты ей важен, я знаю. И если ты думаешь, что это не так, то ошибаешься. Питерс облокотилась на станок, как на бортик, и спустя пару секунд темноволосый к ней присоединился. Он хотел поговорить с Блум, обсудить последние события, получить совет от ближайшей подруги его девушки — ему было нужно. Фея огня была одной из трёх людей, кому Дэйм доверял вообще, и она тоже была настроена на диалог. — Я понимаю. Просто думал, что бы было, если бы с ней что-то случилось. Там. А я бы не знал этого, — он покачал головой, сцепив перед собой пальцы. Дул сильный ветер, и их волосы очень сильно трепало, но также слова не доносились до других. — Была бы моя вина. — Наша, — аккуратно исправила огненная, повернув голову на Рива, и тот серьёзно на неё посмотрел. И она тут же улыбнулась, подбадривая его. — Но ничего не случилось. А следующего раза мы не допустим. Специалисту очень сильно хотелось поблагодарить волшебницу за поддержку, за то, что она вообще пришла с ним обсудить тревожащую проблему. Но он просто улыбнулся в ответ, и Блум сразу же всё поняла. Рыжеволосая похлопала его по плечу, и они оба рассмеялись, собираясь вернуться к разминке. — Надо поговорить, — тон Эраклионского не обещал ничего хорошего, учитывая, что он стоял вместе со Стеллой и Беатрикс по разные стороны, и зубы Питерс невольно сжались, глядя на самодовольную блондинку, хотя та была растеряна и до конца не уверена, что делает правильно. После услышанного ею разговора, в голове у Беатрикс рождались планы. Один хуже другого. Остановившись на одном из них и заметив, что Королева Луна вошла в здание, а ее дочь осталась во дворе, Беатрикс нацепила милую улыбку на лицо и подошла к принцессе. Сдержаться и не прибить ее молнией на месте было, пожалуй, самым сложным, что она когда-либо делала. — Стелла! — блондинка обернулась, пытаясь понять, что от нее нужно Соверолл. — Как поживаешь? "Сто лет бы тебя не видела..." — широко улыбаясь, думала воздушная. Блондинка растерянно посмотрела на рыжеволосую, пожимая плечами и абсолютно не понимая, с чего вдруг такое внимание со стороны феи. Обычно, они с Беатрикс если и разговаривали, то это были взаимные упреки, придирки и все в таком роде. Дочь королевы Луны могнула пару раз, удивленно уставившись на кареглазую. "Все еще проще, чем я думала." — пронеслось в голове у Беатрикс. — Я вот что сказать хотела. Сейчас разговаривала с отцом. — она стала говорить тише, чтобы слышала только Стелла. — Думаю, ты понимаешь, что нам обеим надо приглядывать за Скаем, Блум и остальными. Чтобы они нам не мешали. — девушка выделила слово "нам". — Подожди, так ты на нашей стороне? — непонимающе нахмурившись, спросила блондинка. Беатрикс кивнула. — Разумеется! Я на стороне своего отца. И да, думаю, что вы со Скаем смотрелись бы куда лучше, понимаешь, о чем я? "Тащите мой Оскар!" — пронеслось в голове у Беатрикс, которая едва сдерживалась, чтобы не засмеяться в полный голос. Неся полную ерунду еще минут десять для пущей убедительности, рыжеволосая заметила Эраклионского. Крикнув "братик!", девушка понадеялась, что парень не станет устраивать сцен и поймет, что она что-то задумала. Пожалуй, так и было, ведь специалист разговаривал с Соверолл, будто ночью ничего не произошло и они не ругались. Вздохнув с облегчением и "незаметно" подмигнув блондинке, Соверолл начала рассказывать Скаю, что Стелла на их стороне, ей надоела мать и она решила действовать против Розалинды и родителей. Беатрикс догадывалась, как потом будет орать на нее Скай, за очередной "гениальный план", в котором она рисковала головой. Она знала, что косячит слишком много, но это был их единственный шанс узнать правду. Это касалось не только ее, но и Блум тоже. С этим артефактом было что-то не так и нужно было понять, что именно, и даже если фея понятия не имела, что происходит, ее болтливость, доверчивость и одержимость Скаем могла сыграть на руку им всем. — В общем, Стелла с нами. Она на нашей стороне, — закончил блондин, глядя на реакцию лучшего друга и девушки. — Блюююююм...— протянула Соверолл, широко улыбаясь. — У тебя в волосах что-то, подожди, я уберу. Подойдя к огненной максимально близко, девушка потянулась одной рукой к ее волосам, а сама тихо прошептала: — Подыграй мне. Позже объясню. Питерс тяжело вздохнула. Все планы Беатрикс заканчивались для кого-то плохо, в основном для неё самой, но теперь девушка вовлекала всех четверых. Огненная знала, какую неприязнь принцесса испытывает именно к ней, и весь удар от неё придётся выдерживать рыжеволосой, так как с самых первых минут их взгляды искрились неприязнью. Фея света была уверена в своей уникальности и до сих пор считала, что блондин был в её распоряжении, а Блум просто путалась под ногами, и её можно было отпинуть, как ненужный мусор, но почему-то Солярская не осмеливалась этого сделать. Пока что. Волшебница стойко встретила взгляд Стеллы, шарящий по всей девушке в целом, оценивая каждую мелочь. Но Питерс было плевать, что она о ней думает — посмотрела в глаза Ская и увидела сожаление, которое было ей не нужно. Она не хотела, чтобы он её жалел, это было нужно огненной меньше всего, фея чувствовала себя куда сильнее, чем им всем казалось. Но говорить земная отказывалась, даже комментировать ситуацию ей абсолютно не хотелось, поэтому рыжеволосая просто стояла, смотря на деревья позади ребят, но внимательно слушала информацию и впитывала. — Я понимаю, что идея так себе, — начала Трикс, когда Стелла скрылась из виду, и воздушная по-дружески, впервые за всё время тепло и осторожно положила руку на плечо подруги. — Она не просто так себе, она отстойная, — прокомментировал Скай, отворачиваясь от друзей, но он так же понимал, что Соверолл поступила умно. Это было блестяще — так продумать план, но его сестра совсем не позаботилась о последствиях, об ущербе, который они все понесут при любом исходе, и Би уже это понимала, осознавала с каждой секундой их потери. Они ставили на кон абсолютно всё, а дальше уже зависело от каждого участника их небольшой команды. Ривен предпочёл задумчиво тереть виски, а Блум присела на корточки, ошеломленная новым поворотом событий. Сотрудничать со Стеллой было последним пунктом в списке их возможных ходов, и то, что Беатрикс посветила в это в последний момент, когда выбора уже не оставалось, было ожидаемым. Рыжеволосая даже не знала, что ответить: если бы ей дали время на ответ, она, конечно, отказалась бы, но также понимала, что это самый лучший в данное время вариант выискать правду из самого достоверного источника. — А ещё это значит, что ты теперь должен много времени проводить со Стеллой, Скай, — Соверолл осторожно коснулась руки брата, несильно разворачивая его к ним. — Я это понял с самого начала, — тихо, чтобы услышали только они, ответил принц. Он смотрел на огненную, хотел угадать, что она думает, но та смотрела в пол. — Иначе она бы не стала с нами разговаривать.***
Беатрикс знала, что план был дурацким. И она прекрасно осознавала, чем жертвуют они все. Она сама терпеть не могла Стеллу, но им со Скаем приходилось общаться с ней чаще, чем хотелось бы, а Блум терпеть попытки блондинки повиснуть на ее парне. Один Ривен в общем-то ничем не жертвовал, но напряжение, которое чувствовалось за километр, напрягало Дэйма. С Ривеном их отношения улучшились. Соверолл старалась не рисковать собой в одиночестве, теперь на поиски артефакта они ходили со специалистом. Казалось, он нанялся в ее личные телохранители и в свободное время не отходил от своей девушки ни на шаг. Не что бы ей это не нравилось... Просто было как-то непривычно. Она привыкла решать все проблемы сама, а теперь... Теперь она была не одна. С Блум они помирились, но времени друг на друга практически не оставалось. Обе были заняты и лишь поздно вечером могли сидеть в общей гостиной и делиться всем произошедшим за день. — Как только ты начнешь чувствовать головную боль — мы уходим, — произнес серьезным тоном Ривен, когда они с Би стояли у входа в кабинет Розалинды. — Ты за меня переживаешь? Как мииило... — смеясь, протянула Соверолл, поправляя волосы третьекурсника, упавшие ему на лоб. Шатен закатил глаза. — Би, я серьезно. — Если серьезно, то голова уже болит. Если что, торжественно вынесешь меня ногами вперед, — весело усмехнулась девушка и, воспользовавшись шпилькой для волос, открыла дверь. Едва войдя в кабинет, воздушая зашипела, схватившись за голову. Дэйм тут же оказался рядом, придерживая рыжеволосую. Та ободряюще улыбнулась, успокаивая специалиста. Ей не хотелось казаться слабой. Она все время была сильной. Сильнее всех. А теперь из-за какого-то артефакта она сидит, схватившись за голову, и пытается унять пульсирующую боль в висках, которая с каждым приходом в этот кабинет становилась все более невыносимой. Они с Ривеном обыскали все. Все полки, все ящики, даже закрытые на ключ, но так ничего и не нашли. — Может, там что-то есть? — предположил специалист, указывая на проход, в конце которого раньше была спрятана Розалинда. Замурована практически. — Ты ведь знаешь, как работает этот механизм и сможешь войти. Фея поежилась, вспоминая, как хладнокровно убила Каллума на этом самом месте год назад. Теперь казалось, будто это сделал кто-то другой. Не она. — Знала, — поправила парня рыжеволосая. — Не недооценивай Розалинду, она уже давно тут все поменяла, я уверена. Да и даже если бы не поменяла... Я не собираюсь рисковать твоей жизнью. — Ты за меня переживаешь? — передразнил Би третьекурсник. Та закатила глаза. "Дурак." — пронелось в голове у воздушной. Они обыскали все предметы еще раз, на случай, если что-либо окажется тем самым артефактом. Но все попытки были тщетны. Они приходили сюда уже который раз, то так ничего и не находили. Видимо, Розалинда слишком сильно не хотела, чтобы Беатрикс докопалась до сути. Тем самым еще больше подогревая интерес к правде, которую фее так хотелось узнать. — Да нет здесь ничего, Би. Идем, — рыжеволосая кивнула головой, но, отойдя от стола, покачнулась. — Би? Девушка хотела было сказать, что она в порядке, но не успела. Закатив глаза, рыжеволосая без сознания упала на пол. И снова она слышала крик. Громкий отчаянный крик ее матери, зовущий ее. Но теперь... Теперь она видела образы. Расплывчатые, довольно непонятные разноцветные образы. И много красного. Огонь. Огонь, который сжег Астер Делл до тла. Беатрикс слышала крики, детский плач и шаги. Чьи-то шаги. А потом кареглазая разглядела мужчину, который брал на руки ребенка. Её. Этим мужчиной был не Сильва и не Харви. Это был Андреас. — Ривен, кажется, я сошла с ума...— протянула девушка, открыв глаза и увидев, что находится в спальне Ская и Ривена.***
Тем временем Блум, крепко вцепившись в чашу, стояла посередине круга. Девушка пыталась контролировать свои силы — по крайней мере, Розалинда обещала обуздать огонь в своих руках. Они занимались индивидуально уже две недели, и девушка под конец дня так сильно выматывалась, что даже не помнила, как оказывалась в кровати в своей же спальне. Директриса пытала её каждый день, иногда снимала с занятий и они тренировались у каменного круга, так требовала женщина — чтобы магия не уходила в пустую, а питала систему безопасности Алфеи. Огненная не задумывалась об этом, в ней было слишком много эмоций, и отнюдь не хороших: в жизни всё распадалось. У неё не хватало времени ни на что, рыжеволосая не успевала общаться ни с Беатрикс, ни с Ривеном, она закрывала глаза и видела перед собой чёртову чашу, а больше всего её волновали катящиеся в никуда отношения со Скаем. Дни напролёт принц проводил со Стеллой и её матерью, Блум прекрасно понимала, что это была часть плана, и особого удовольствия от времяпровождения с Солярской специалист не испытывал, но где-то глубоко в душе фея в этом сомневалась. Вдруг он передумал? Она не могла и не хотела держать его против воли, хотя думать об этом было невыносимо морально. Поэтому волшебница не жаловалась на жёсткий график, он не оставлял ей и шанса подумать обо всём этом. Питерс старательно избегала Эраклионского, когда он пытался с ней увидеться, а с помощью Розалинды это получалось лучше всего. Им нужно было всё обдумать, переосмыслить, а особенно огненной фее. Блондин не представлял, что ему делать: он следовал всему, о чём ребята договаривались, пусть и до сих пор не мог свыкнуться с блондинистой макушкой рядом с собой вместо рыжей. Или не хотел — да, это было определённо точное описание его состояния. Сколько бы специалист ни предпринимал попыток поговорить с Блум, она старательно убегала, и парень понимал, что неизбежно теряет отношения. Иногда ему хотелось всё бросить, прийти в комнату к фее огня и ждать её там столько, сколько понадобится, но понимал, что они слишком затянули задуманное, всё шло как нужно, а идти на такие жертвы голубоглазый был не согласен. Ему её не хватало: разговоров по ночам, прогулок, коротких поцелуев на переменах, когда он ловил её в проёмах и крепко прижимал к себе. Не хватало мирно сопящей волшебницы, сонно прижимающейся к его теплому голому боку, и даже ответа на утренние сообщения принц не получал, хотя продолжал упорно их писать, и иногда Питерс сухо ему отвечала. Он чувствовал съедающую вину, и так же не знал, как вернуть всё в прежнее русло. Наверное, если бы его вернули в тот день, когда они обсуждали план, он придумал бы что-то другое. Они бы вместе что-то придумали. — Беатрикс? — Скай вошёл в комнату и, как и ожидал, не обнаружил рыжеволосой. Его сестра лежала на кровати с убийственным видом, и Эраклионский с удивлением подвинул стул к Ривену. — Что случилось? — Этот идиотский артефакт меня добьет когда-нибудь... Учти, если я помру, а ты найдешь себе другую раньше, чем через года полтора-два, я тебя убью, — медленно проговорила рыжеволосая, лежа с закрытыми глазами. Вторая фраза предназначалась для Ривена. "Почему я всегда говорю, а потом думаю?" — пронеслось в голове у воздушной, но было уже поздно. — Би, — Дэйм нахмурился и посмотрел на Соверолл. Даже с закрытыми глазами она чувствовала на себе его тяжелый взгляд. — Поняла, заткнулась, — подняв руки, как бы говоря "сдаюсь", произнесла фея. Скай закатил глаза, наблюдая за сестрой и лучшим другом. Хотел бы он проводить время со своей девушкой, а не с Королевой Луной и ее дочерью. Блондину даже трудно было сказать, кто раздражал его больше. — Вы опять туда ходили? — Скай пересел на свою кровать. Беатрикс, лежавшая на хоромах Ривена, попыталась подняться, но была остановлена Дэймом. Пятый раз за последние полчаса. Геройствовать хотелось очень, но специалист следил за Соверолл, каждый раз говоря, чтобы спокойно лежала и не двигалась. Харви сказал, что ей нужен отдых. А ее парень воспринял слово отдых буквально. Слишком буквально. Настолько буквально, что ей казалось, что он скоро запретит ей моргать. — Ходили... И у меня опять были галлюцинации... — Она видела, как... — начал было Ривен, но рыжеволосая слегка сжала его руку, намекая на то, что Скаю пока говорить не стоит. — Она видела, как деревня сгорела. Беатрикс не хотела ничего говорить Скаю, пока не будет точно уверена в том, что видения правдивы. Возможно, кто-то играется с ее сознанием. Она не знала, как. И не знала, почему. Но ей очень хотелось в это верить. Потому что если она поверит в это видение, значит признает, что Андреас был там в тот день. А быть в Астер Делле в тот день он мог только по одной причине. Если отец был заодно с теми, кто уничтожил целую деревню. Би легко поверила друзьям, когда те сказали, что Розалинда не пыталась никого спасти. Но отец... Человек, который воспитывал ее семнадцать лет... Убийца? "Ты тоже Каллума убила. Забыла?" — дурацкий внутренний голос не давал девушке покоя. Блондин покачал головой. Эти видения сильно напрягали его. Обе, и Беатрикс, и Блум видели один и тот же пожар. Если можно было бы как-то понять, что все это значит и почему они это видят... Но пока они не двигались с мертвой точки. А если и двигались, то слишком медленно. Был бы Сильва рядом, он бы ему помог. Скай скучал по своему наставнику. Очень скучал. — Что там со Стеллой? Есть прогресс? — Небольшой, — Эраклионский вздохнул. — Вы бы знали, как мне это надоело... Ещё Блум пропадает у Розалинды, кто знает, что можно от нее ожидать... В комнате повисла тишина. Каждый думал о своем. Скай переживал за Блум, Беатрикс не могла выкинуть видение из головы, Ривен же пытался придумать, как найти этот артефакт, чтобы либо его "выключить", либо докопаться до правды. Когда Соверолл рассказала ему о видении, парень видел сомнение в глазах феи. Он знал, что нужны веские причины, чтобы Беатрикс поверила в причастность отца к произошедшему в Астер Делле. Сам он понятия не имел, правда это или нет. Он не знал отца Ская, никогда его не видел, как и его друг, лишь слышал несколько рассказов от Сильвы.