Занимательная химия

      Антон никогда не думал что так влипнет.       Нет, его жопа очень любила находить на себя увлекательные приключения, это бесспорно, но чтобы настолько он проебывался — никогда такого еще не было. Но ведь все бывает в первый раз, да?       Вот и жопе его так показалось.       Начинался его последний год учебы в ненавистной школе, и видимо, все той же его филейной части захотелось отыграться за все просиженные на неудобном стуле года. Сам Антон ждал конца года с радостью и при этом с благоговейным ужасом, уча молитвы одну за другой. И ладно бы волновался он в мае, тогда каждый в Бога верить начинает, но было лишь первое сентября.       Хотя, если быть честными, поводы волноваться определенно есть.       И все же он не мог себе объяснить, почему у него в голове каша из всех этих эмоций. Он просто внезапно понял, что привык к этому ужасному зданию. И даже душой прикипел. Отпускать эту тварь будет слишком сложно. И пусть школа забирала все его время, его силы и нервы, он понял, что все равно будет скучать по своей родной парте, по коридорам, в которые зашел, будучи еще совсем мелким пятиклассником. Он будет скучать по их проделкам, которые они творили всем классом, добавляя учителям новых седых волос. И будет скучать по школьным звонкам, который так радостно звенел в конце каждого урока. По булочкам в школьной столовой и родным кабинетам, в которых чуть не поседел от волнения перед сотней контрольных. Он будет скучать по одноклассникам и даже, о боги, по учителям.       Вот тебе и стокгольмский синдром во всем его проявлении.       Хотя по одному конкретному учителю скучать он будет все же особенно сильно. Даже больше, чем по булочкам из столовой.       По одному очень сильно красивому химику, который покорил Шастунишку с самого первого дня. По химику, который разбередил душу Антоши и привнес в обычные серые будни немного ярких красок (ага, красок всех цветов радуги. ну или голубых, раз на то пошло). По химику, который не нарочно влюбил в себя милого мальчишку-отличника.       Не ждали, да? Оно и понятно, Антон был не самым стереотипным отличником. Он был высоким и иногда угрожающим, обычно по утрам и если забывал побриться. Он курил за школой и принимал участие в большинстве классных пьянок. Он делился некоторой домашкой, если только сам не делал ее впопыхах на задней парте за минуту до сдачи. Он был душой компании, общаясь со всеми. От этаких «фриков» до самых популярных девчонок и парней их класса. Он грязно матерился, был достаточно наглым парнем и больше напоминал хулигана, в своих черных шмотках и кучей массивных колец. Он не носил очки, не был постоянно весь в книгах. Но при этом он был круглым отличником, бегая с одной олимпиады на другую и радовал учителей своими знаниями.       А здесь уже и проявление биполярного расстройства видно.       Ведь Тоша не был любимчиком, но и грозное или разозленное «Шастун!» на уроках проскакивало достаточно редко. Ему могли прописать пиздюлей за курение на школьной территории и угрожать походами к директору, но буквально через минуту хвалить умного Антошу и ставить в пример одноклассникам, посылая к директору теперь уже за грамотами. Могли отчитывать за школьную форму, причитая, что он в ходит в, цитата: «Черных безразмерных мусорных мешках», а следом поблагодарить за победу в конкурсе по математике и застрять на входе в школу еще часа на два, расхваливая умного и очень способного Тошеньку.       Вот вам и веселье у отличника Шастуна. Антон уже даже с опаской подумывал, что так и пройдут его выпускные классы, а потом случилось это.       Целый год назад, перейдя в десятый «Б» класс Антон был в состоянии радости и ожидания ужаса. Последнее он чувствовал потому, что всего через один год, ему придется сдавать ненавистное ЕГЭ, от одного упоминания которого он весь трясся. Как и половина его одноклассников, и все школьники страны, но это не убавляло его страха. Они хотя бы представляли, куда потом пойдут учиться дальше, даже если это ПТУ. А он все никак не мог понять, чего хочет от жизни и чем хочет зарабатывать. И хотя со стороны казалось он был хорош во всем, это было далеко не так.       Так думали остальные, а самому Антону казалось, что у него нет ничего, его интересующего. Он немного рисовал, но это было его хобби, которое превращать в работу не хотелось. Быть юристом или экономистом, как предлагала мама, он тоже желанием не горел. Быть медиком? Да боже упаси, он скорее скопытится, чем выучиться хоть медбратом, какой врач, вы че, ебнулись? Математику Шаст не любил, хоть по оценкам и не скажешь, биологию тоже. Химия его привлекала, но это было совсем не то. Разовый интерес, так сказать. Была литература, которую он просто обожал всем сердцем; но было ли это действительно то, чем он хотел зарабатывать? Да и как?       Ответа он не знал, да и особо искать не горел желанием. У него был еще один год впереди, чтобы подумать об этом. Только вот думал он совершенно не о том. А о ком, так было бы правильнее.       При переходе в десятый все четыре класса, которые были до этого, выпустив из школы некоторых индивидуумов, были перемешаны и распределены на два. Гуманитарии и математики. А вместе с учениками слегка изменился и преподавательский состав, пополнившийся двумя учителями из столицы. Арсением Сергеевичем Поповым, учителем химии, и Ириной Вячеславовной Кузнецовой, учителем английского языка.       И вот двое шикарных, словно сошедших с глянцевой обложки, учителя, что приехали из шумной, полной возможностей Москвы, в совсем тихий и мрачный Воронеж (хрен пойми зачем), устроились в их школу, покоряя их всех своим видом, манерой общения и сексуальностью. Тогда-то, когда однажды первого сентября Шастун переступил порог кабинета химии, увидав нового химика воочию вместо любимой и добрейшей Тамары Петровны, и закралось ему в голову небольшое подозрение, что он вляпался по уши, с высоты всего своего роста.       И кажется, все. Мир разрушен, он влюбился в мужика. В мужика-препода. В мужика-препода, что старше его на добрый десяток лет! Ладно, тут он слегка преувеличил, но все же! Влюбился в своего учителя, пиздец, подумал бы он, но на самом деле Антону было немного плевать. То, что он не совсем натурал, он понял еще задолго до того момента, как увидел Арсения Сергеевича.       А вот в том, что он совсем не натурал, только после.       Он уверился в своей бисексуальности за год до встречи с охуенным химиком. Первой (и последней) его девушкой стала Оксана Суркова, по совместительству его лучшая подруга, собутыльник и мамочка.       Девушка перевелась к ним из другой школы, в классе девятом, и Антон сразу ее заприметил. А что? Шикарные прямые волосы цвета шоколада, милое личико, глаза красивые и фигурка ничего. А когда он еще и познакомился с ней чуть ближе, так она еще и начитанной интересной собеседницей оказалась. В общем, девушка была идеальная. Красивая, умная, слегка наглая, как сам Шастун, хитрая, женственная, ухоженная. Ну просто идеал ведь! И видимо не только Антон испытывал симпатию, она в нем тоже что-то нашла. При чем серьезное «что-то», потому что уже в декабре они стали парой, романтично держась за руки на уроках и прогуливаясь в парке под белым красивым снегом. И все было так прекрасно да идеально, что обязательно что-то должно было быть не так. И этим не так внезапно оказалось то, что Окс любила девушек. И поняла она это в отношениях с ним, Антоном.       И он бы даже обиделся. Неужели он настолько был плох в отношениях, что его партнерши уже на других девушек засматриваются? Настолько он херовый парень?       И Тоша действительно обиделся бы, если бы не хотел расстроить подругу и не понял что, вляпалась в гейщину не она одна. Тогда они поговорили по душам, раскрыли все свои голубые секреты и подозрения, расстались как пара, но стали парочкой друзей, которых не отцепишь друг от друга. Правда, все остальные продолжали считать, что они пара совсем не друзей, но им было наплевать и даже помогало. Они никого разубеждать не спешили. Думают и думают, ну и че бубнить-то? Да и к ЛГБТ у них, в Воронеже, относились не лучшим образом. Это Россия, детка, по-другому никак. Тут без маскировки никуда, но их устраивало конспирироваться несуществующими отношениями, удобно ведь. Потому никто и не собирался раскрывать «страшный секрет прекрасной пары».       Это даже звучало забавно. Пара из гея и лесбиянки. Как начало анекдота, да?       А потом случились они.       Ирина и Арсений.       И все полетело по пизде и в задницу.       Чтобы вы понимали, двое, невероятно красивых и сексуальных учителя, уже в тот год начали вести у них соответствующие предметы. И тогда и Шаст, и Окс чуть слюнями не захлебнулись, оба. И вроде, что такого? Ну втрескались и втрескались в учителя, с кем не бывает. Ну и что, что каждый в свой пол? Подумаешь, страшно. Но ладно если бы Судьба решила на этом остановиться, а она решила пойти еще дальше.       Ирина и Арсений встречались друг с другом.       И совершенно не скрывали этого. Даже скорее наоборот. Любой ученик от седьмого класса, заходящий в кабинет химии, очень легко мог застать их в достаточно компрометирующих обстоятельствах. Нет, они не трахались конечно, что вы, но и поцелуев хватает. Да что там ученик седьмого класса, Антон лично застал их так разок.       И вот тут ему реально хватило, спасибо. Потому что тогда они видимо собирались как раз потрахаться.       Он очень отчетливо помнит, как забыл в кабинете химии тетрадь и, слегка волнуясь, постучал в дверь. Тогда ему никто не ответил, и он подумал, что Арсений Сергеевич уже ушел. Антон и сам подумал уйти, раз в кабинете нет никого, пока не услышал грохот и чье-то приглушенное «блять». Тогда он попробовал надавить на ручку, чтобы открыть дверь, и та поддалась. Он просунул голову в проем и быстро, но почему-то стыдливо спросил:       — Арсений Сергеевич? Извините, я тут… — и вот он замечает Ирину Вячеславовну. Сидящую на коленях у химика. С размазанной помадой и расстегнутой блузкой. Арсений Сергеевич выглядывает из-за женщины и тоже застывает, глядя на нежданного гостя. Оба они выглядят потрепанно, удивленно и испуганно, так и застыв в провокационной позе, а Шастун так и смотрел на них, просунув голову в дверной проем.       Немая сцена.       Попялившись друг на друга минуты три, Антон все же отмирает первым и тихо прикрывает дверь. Потом медленно идет до раздевалок с охуевшим лицом. И с таким же лицом надевает куртку, берет рюкзак и уходит домой, забыв про злосчастную тетрадь. А вечером он рассказывает ужасные новости Оксане, и они два часа плачутся на свою жизнь друг другу, мол «Почему он/она, а не я?!»       Но тетрадь он потом все-таки забирает: тщательно проверив, нет ли никого в кабинете, мышью проскакивает к своей парте, забирает многострадальную тетрадь и свинчивает, еще месяц потом не глядя Арсению в глаза.       Тогда Антону показалось, что Судьба решила над ними посмеяться и сейчас уже истерически угарает, продолжая вкусно хрустеть попкорном.       Так и начался веселый одиннадцатый класс.       С того, что его лучшая подруга влюблена в учительницу английского, которая в свою очередь встречается с химиком, в которого уже влюблен Шастун.       Вот тебе и картина Репина «Приплыли».