Моя ненависть к тебе

— Эрен. Эрен услышал, как в его поверхностный утренний сон проник тихий женский голос. Он сразу узнал её — свою сестру. Парень еще не успел открыть глаза, но кончики губ уже дернулись в порыве улыбнуться. Подросток почувствовал, как чьи-то тонкие пальцы аккуратно убирают отросшие пряди с его лба. Микаса. Воспоминания о последних событиях вдруг обрушились, как снежный ком, и маленькая улыбка умерла еще в зародыше. — Эрен, ну сколько можно злиться? — девушка слегка склонила голову набок, пристально заглядывая брату в глаза. — Я хотела еще вчера продолжить наш разговор, но вернулась с тренировки, когда ты уже спал. И, кстати, кто испортил клумбу под твоим окном? Да и здесь тоже жуткий беспорядок, — Микаса окинула комнату придирчивым хмурым взглядом своих темных глаз. Она обернулась, и её блестящие чёрные волосы рассыпались по плечам. Эрену вдруг очень сильно захотелось сказать ей, что она красивая, но он тут же одернул себя, вспомнив, что вообще-то она предательница, и он с ней не разговаривает, затем с головой накрылся одеялом и отвернулся к стенке. Девушка продолжила сидеть у него в ногах. «Она ведет себя, как будто ничего не случилось!» — негодующе подумал парень, сверля глазами стену перед собой. Сон как рукой сняло. — Мама сказала, что твоё поведение — просто подростковый психоз. Мол, потакаешь своим собственническим замашкам и распущенности. Но… Эрен, если вдруг это не так, и твоя обида проистекает из мыслей о том, что я неблагодарная, что я не ценю всего того, что вы мне дали, или… что я не люблю вас, — Микаса остановилась, тихо вздыхая, будто последние слова приносили ей особую боль. — то знай, это не так. Именно потому что я очень сильно люблю тебя и твоих родителей, я ухожу. Гриша и Карла больше не обязаны будут тратить на меня свои доходы, оплачивая тренировки, одежду, еду… Ты ведь никогда не задумывался об этом, да и не должен, ведь ты их родной сын. А я вот как раз посчитала расходы на себя и ужаснулась. Мы уже не дети, и потребности наши только растут. — Хоть кто-то в этом доме, хоть когда-нибудь попрекал тебя деньгами, Микаса? — нарушил обет молчания Эрен, не веря услышанному. Армин был прав. Одному богу известно, что происходит в головах приемных детей. Казалось, вчера они перебрали много вариантов, но Эрен никак не ждал, что сестра заговорит про деньги. — Нет. И вы никогда бы так не поступили, но я знаю, что с моим уходом, родители смогут позволить себе гораздо больше и для себя и для тебя. А там, кто знает, может, сможете накопить и переехать из этой деревни, ну, скажем, в Трост. Без лишнего рта осуществить такое будет намного легче. — А о себе ты подумала? — хрипло прошептал Эрен, чувствуя, как соседняя часть кровати проминается под весом чужого тела. — Ну разумеется. Я ведь ухожу жить под опеку человека, которому доверяю. — Жан сказал, что видел его. И он сказал, что он плохой… Микаса негодующе вздохнула, приготовившись защищаться. — Леви очень хороший, а Жан не имеет права судить о нём, встретив лишь однажды. Да, может быть он часто хмурится, но я чувствую в себе, что смогу полюбить его. Я смогу стать ему сестрой или дочерью, мы ведь из разных поколений, пусть сам выберет. Я виделась с ним вчера перед тренировкой. Да и вообще теперь часто с ним встречаюсь. Леви замечательный, — Эрен не видел её лица, но по голосу Микасы было понятно, что та улыбается. — Мы уже выбрали обои в мою новую комнату. Изумрудно-зелёные, прям как твои глаза, Эрен, если ты вдруг боишься, что я тебя забуду, — сказала Микаса и резво перевернулась на живот, тряся Эрена за плечо. — Ну посмотри же на меня. Эрен нехотя обернулся, поймав улыбку сестры. Но эта улыбка не доставила ему радости. — Я всего лишь переживаю за тебя, Микаса, — произнес он тихим, сорванным от вчерашних криков голосом. — Леви никогда не причинит мне зла, Эрен. Ты поймешь это, когда сам с ним познакомишься. — Жан зато уже познакомился, — едко заметил парень, сведя вместе густые брови. — Не имеет значения. Обстоятельства были другими, это не я представила их друг другу, — хихикнула Микаса, забавляясь над сердитым выражением брата. — Я планирую в конце недели устроить ужин для вас с Армином. Родители с Леви уже общались, поэтому обойдемся без них. А вот вы двое, самые близкие мне люди после Гриши и Карлы, хочу, чтобы встретились с моим троюродным братом как можно скорее. Заодно посмотрите дом. Ты удивишься, как много всего у меня теперь есть.

***

С каждым днем вещей Микасы Аккерман в доме Йегеров становилось всё меньше. Она перевозила их не сразу, а постепенно, будто находя в этом действии какое-то особое удовольствие. Казалось, добро, что нажила Микаса за десять лет жизни с Йегерами никогда не иссякнет. У неё было до ужаса много хлама. Один раз даже сам Леви заезжал к ним, чтобы помочь с перевозкой, но Эрен не застал его, потому что был в школе, о чём очень сокрушался. Леви. Леви, Леви, Леви, Леви. Человек, которого он никогда не видел, занимал все его мысли, отравляя настроение Эрена. Он представлял, как его сестра смотрит телевизор по вечерам в обнимку с Леви, делает для него чай, готовит для Леви любимую шарлотку Эрена, а ещё те сладкие сырники, политые сгущенным молоком… Микаса будет ходить по чужому дому в своей лазурной пижаме с заячьими ушками на капюшоне мимо Леви. Спрашивать его о чём-то, просить о чём-то, рассказывать, как прошёл её день. Она будет готовить в блендере крем-суп из шампиньонов каждые выходные, соблюдая свои привычки, и подносить горячую дымящуюся ложку к его рту, спрашивая не пересолила ли. — Чёрт, — Эрен выругался и громко упал лбом на парту, привлекая внимание всего класса, включая учительницу. Дело было на биологии. — Эрен, дорогой, так можно и микросотрясение заработать, — возмутилась миссис Ханджи, глядя на последнюю парту поверх очков. Как и все ученые, женщина была слегка не от мира сего. Ходил слух, что она имела какую-то серьёзную научную степень, позволявшую ей преподавать в университете, но однажды её выгнали оттуда за интрижку с несовершеннолетним студентом. Эрен само собой старался не верить этим бредням, однако порой не только он, да и все остальные замечали её какое-то особое расположение к ленивому, вспыльчивому, а порой и склонному к хулиганству Эрену Йегеру. Молодой и неусидчивый, очевидно он в её вкусе. Подросток был уверен, что соверши попытку проломить череп об парту кто-нибудь другой, женщина вряд ли бы придала значение. Но что касалось Эрена, Ханджи Зоэ не упускала возможности одарить его особым вниманием при любом удобном случае. — Простите, — пробубнил ученик в ответ. — Как поживает ваше с Арлертом индивидуальное задание? На следующей неделе вы мне его сдаете, помнишь, Эрен? Йегер тут же напрягся, судорожно вспоминая, о каком задании речь, но к счастью Армин спас его, ответив, что реферат в процессе создания. — Да, — коротко поддержал он. — Ох, милый, — Ханджи вдруг подошла поближе и прижала прохладную ладонь к горячему лбу подростка. — С твоим резким темпераментом и вспыльчивым характером очень легко навредить себе. Только посмотри, какое красное пятно теперь цветет на твоем славном лбу. Ребята, сидящие спереди, красноречиво хихикнули, оборачиваясь и подмигивая Эрену. Миссис Ханджи Зоэ отняла руку от головы парня и подняла к его лицу свой телефон, показывая ему в отражении крупного чёрного дисплея последствия его выходки. Эрен даже улыбнулся, разглядев у себя на лбу забавный след. Приложился он не слабо. Как вдруг телефон учителя издал короткую вибрацию и на экране мелькнуло уведомление сообщения и имя «Леви Аккерман». — Оу! — только и произнёс он, думая, что удар головой о парту не прошёл зря для его мозгов. — Миссис Ханджи, вам сообщение, — быстро нашелся Армин, дабы друг не успел ляпнуть чего лишнего. Учитель заглянула в смартфон, разблокировала его и вернулась на своё место. — Эй, Армин, ты тоже видел это? — его голос слегка дрожал, а ладони вспотели так, будто он увидел в телефоне учительницы по биологии не закрытое сообщение от родственника сестры, а настоящую расчленёнку. — Эрен, наш город маленький, и здесь все друг у друга на ушах. Не мудрено, что эти люди могут быть знакомы. Мысли в голове Йегера метались с такой скоростью, что вены на висках готовы были лопнуть. Арлерт слегка стушевался под неуравновешенным больным взглядом соседа по парте, и он даже примерно не мог предположить, какое же такое буйство страшных идей вызвало в нём это простое совпадение. — Армин. — Эрен, твоя одержимость этим типом начинает пугать всех вокруг. Мы на уроке биологии и здесь полно людей, веди себя тихо, пожалуйста. — Ты же понимаешь, что его знакомство с женщиной, которую обвиняли в приставаниях к несовершеннолетним студентам, может оказаться не случайным? — Что за бред? К чему ты клонишь, дружище? Они ровесники, вот и знакомы. Провели в этой тесной дыре детство, учились вместе… Взять нас с тобой. Реши мы составить список, так окажется, что вместе мы лично знаем каждого подростка в нашем районном округе. Шиганшина очень маленькая, — Армин медленно понимал, на что намекает его друг, и считал своим долгом срочно разубедить его, пока не запахло жареным. Ведь стоит Эрену что-то вбить себе в голову, доставать это придется раскаленными клещами. — Но они не просто знакомы, они общаются! Может у них там закрытый клуб… Ясные глаза Армина уставились в немой мольбе прекратить. Однако опыт прошлых споров с товарищем подсказывал, что молчанием вряд ли удастся решить проблему, так что придется обрубать на корню. И сделать это надо жестко. — Ты что же, думаешь, что Леви, как и Ханджи, грязный любитель несовершеннолетних подростков, и что он собирается растлить Микасу? Поэтому он внезапно бросил все дела в Тросте и явился сюда? — ЗАТКНИСЬ, АРМИН! ЗАЧЕМ ТЫ ГОВОРИШЬ ТАКОЕ?! — крик Эрена слышал весь этаж. — Но ведь именно это ты имел в виду! — раздался следом высокий и расстроенный голос Армина. — Ох, вы, Овны, так любите очертя голову бросаться в омут своего гнева, — прыснула Ханджи в своём духе, — Эрен, детка, давай ты проведешь оставшуюся часть урока за дверью, а после я индивидуально объясню тебе новую тему. Наедине. От парты спереди снова раздались смешки. — Чёрт! Чёрт! Чёрт! — как заведенный повторял Эрен, направляясь к двери, ведущей в коридор. «И всё из-за тебя, гребаный Леви!»