тихая гавань

      Отросшие волосы Ханя собраны в маленький хвостик на затылке, поэтому можно увидеть красивую шею с еле заметной плёночкой загара. Яркие лучи солнца освещают комнату через окно и кидают причудливые тени на лежащую перед Чжэханем книгу. Он постоянно щурится, пытаясь прочесть что-то, а Цзюнь, лежащий головой на его коленях, не может насмотреться на своего человека. Он так прекрасен и желанен.       Сейчас они свободны. Никто не подвергается хейту, буллингу, необоснованным обвинениям... Все полученные раны, если не зажили до конца, то покрылись тонкой кожей. И им, убежавшим от всего, казалось бы, пора возвращаться, но так не хочется. Ведь когда ещё они могут провести тихие дни на берегу моря, в доме у кромки леса? Этот домик так идеально воплощает то, о чём они мечтали когда-то, до всей ситуации, до всех скандалов. И только эта мечта и обещание всегда быть рядом позволяли держать себя в руках и не броситься на защиту того, кто был дороже всего. Оттого этот небольшой отпуск кажется ещё более ценным.       Расслабленная рука Чжэханя, которая перебирала чуть жестковатые прядки младшего, взметнулась к спинке дивана, стащила плед и накинула его на озябшие ступни парня, который, лёжа на его коленях в одной пижаме.       Гун, казалось бы, даже не заметил этого действия, всё так же смотрел на старшего, которого такой пристальный взгляд стал немного напрягать.       – Что? – Чжэхань опускает взгляд на него.       – У меня что-то на лице?       – Нет.       – Тогда почему ты так на меня смотришь?       – Просто ты слишком красив сейчас.       Хань застывает на несколько секунд, а потом с лёгкой смешинкой в глазах и стремительно краснеющими ушами смотрит на младшего.       – Кто-то решил вспомнить Кэсина?       Цзюнь усмехается, убирает никому не нужную сейчас книгу и притягивает его к себе, целуя в уголок губ.       – Я и не забывал. А не говорить о том, что ты красивый - преступление, – ласково подхватывает чужую руку, переплетая пальцы. – И я люблю тебя.       А Чжэханю сейчас больше ничего и не нужно. Он прикрывает глаза, цепляясь пальцами за чужие и укладывается рядом с Цзюнем, не выпуская того из своих рук.       – Я тебя тоже, бао, я тоже.       – Ммм, – приглушенно тянет Гун, – тогда может останемся тут ещё ненадолго?       – Как скажешь.       Двое молодых людей так и заснули в тишине дома, согреваясь в лучах уходящего солнца, тепле пледа и родных руках.