Там, где пересекаются параллели

Спокойствие и умиротворение. Никаких терзаний, суеты и переживаний. Полное отсутствие беспорядочного роя мыслей, а значит и головной боли. Тело приятно холодил морской ветер, врывающийся в приоткрытое окно облаком тюли, и лишь колено контрастно согревали своим жаром женские бедра, между которых была заточена нога. Пробудившись впервые за долгое время самостоятельно, а не от трели будильника, Аарон, вспомнив где он и с кем, блаженно зажмурился. Сумбурные сборы; Сара за рулем подаренного им с Вишней «Камаро», довольно вызывающая рев мощного двигателя; такие же, как и в юности колкие шуточки Китана, по-прежнему провоцирующие смех. Пару часов в небе, и вот они втроем в Майами заселяются в уже полюбившуюся виллу на окраине солнечного города. Полгода непрерывного головняка, связанного с расширением бизнеса, наконец-то привели их к нескольким дням полного расслабления и самовосстановления. Стрелки циферблата настенных часов синхронно слились в одну линию напротив числа двенадцать. «Уже» полдень для будничной рутины и «еще» полдень для недельного отдыха от работы. Аарон, осязая под пальцами мерно вздымающуюся грудь, крепче прижал к себе разгоряченное женское тело и глубже зарылся лицом в ворох спутанных платиновых волос. Вишня, на правах главного любителя утреннего заплыва, уже как несколько минут покинул их общее лежбище, а это значило, что они с Сарой остались в доме одни. За столько лет Хилл привык часто делить кровать и с Линдом, но это лишь в тех случаях, когда между ними лежала О’Нил. Разнообразие в сексуальной жизни, бесспорно, Аарону нравилось, и на данный момент едва ли оставались фантазии, которые они не успели бы воплотить. Но иногда дракон ловил себя на мысли, что простое пробуждение с любимой женщиной в обнимку или даже банальный поцелуй в ее исполнении — этого было вполне достаточно чтобы урезонить необузданный «голод» и чтобы почувствовать себя… счастливым. Втягивая в себя тонкий аромат сирени, переплетенного с естественным флером тела, Хилл начал приятно заводиться, укрепляя и без того готовый утренний стояк. Понимая, насколько он все-таки соскучился по О’Нил, по их совместным утрам, Аарон ласково пробежался кончиками пальцев по чужим ребрам, накрывая следом мягкое полушарие. С годами ее грудь стала полнее и в ладони уже едва умещалась. Идеально. Послышался глубокий вздох пробуждения, и, издав тихий полустон, Сара причмокнула губами. Еще не выйдя из плена Морфея, она рефлекторно поелозила тазом, прижимая ягодицы плотней к эрекции. — М-м-м, Вишня-таки убежал плавать? — накрыв своей ладонь Аарона, О'Нил спросонья прохрипела: — Еще немного, и он нас заставит бороздить океан. Светлую макушку ужалил поцелуй: — Для этой авантюры я точно слишком стар. — Мистер Хилл, Вы все же решили признать, что являетесь старичком? — игриво шлепнув Аарона по бедру, Сара взвизгнула, стоило зубам прикусить мочку ее уха. — И между прочим спорт продлевает молодость. Качнув бедрами вперед, давая почувствовать свое возбуждение, Аарон довольно промурлыкал: — Маленькая, мне предпочтительней когда ты называешь меня иначе, — сердечный ритм у обоих заметно участился, а дыхание стало более рваным, — и спорт из своего режима я не исключаю. Просто форма активности у меня несколько… иная, — поиграв с мочкой и лизнув местечко за ушком, Хилл приподнял колено, сильней упираясь им во влажные складочки. — Мисс О’Нил не желает ко мне присоединиться? Откуда-то издалека донесся крик чаек, напоминающий больше гогот, а шум морского прибоя следом известил о начале их короткого, но столь долгожданного отпуска. — Присоединиться? — подставляя шею под влажную дорожку, Сара томно вздохнула: — Папочка… пожалей, — услышав желаемое обращение, Аарон внутриутробно прорычал, — мышцы после вчерашней эпопеи сегодня велят быть бревном. Поэтому высокой активности ждать от меня не стоит. Зарывшись пальчиками в густую шевелюру, Сара трепетно ее потрепала: — Доброе утро, мой ненасытный. — Доброе утро, маленькая...  Хилл аккуратно перевернул Сару на спину и, нависнув сверху, с нескрываемой страстью прошелся взглядом по телу: — Знаешь, для бревна ты слишком очаровательна. Коснувшись губами прикрытых век и нежно проведя линию по изящному профилю, Аарон откинул в сторону плед, окончательно обнажив О’Нил. Светлая, практически не тронутая загаром кожа с дивной россыпью веснушек на ключичном изломе и плечах; насыщенно малиновые ареолы округлой груди с уже затвердевающими не то от ласк, не то от потока воздуха сосками; плоский с плавно очерченным рельефом мышц животик, уходящий в гладкий венерин бугорок, а ниже в нежные чувствительные складки. И ноги. Боже, эти ноги не перестанут его сводить с ума. Стройные, с яркими узорами в виде порхающих драконов и диких пионов на внешней поверхности бедер и икрах. Если шрамы на животе и спине Сара еще была согласна не скрывать, то рубцы в виде инициалов Милтона она целенаправленно перекрыла, закрепляя тем самым свою принадлежность к группировке и искореняя из памяти болезненные воспоминания. Хиллу нравилось любоваться О’Нил, видеть и чувствовать, как она млела под его ласками и как с годами все больше и больше раскрепощалась. Из обозленного и надломленного (но не сломленного) подростка Сара превратилась в роскошную, сильную женщину, от которой у Аарона все больше хмелел рассудок и без которой, похоже, он уже не мог представить свою жизнь. — Ты сейчас напоминаешь большого домашнего кота, — искренняя улыбка, и Хилл, подавшись вперед, накрыл мягкие губы своими: — Для тебя могу быть хоть хомяком, — неторопливо, чувственно, насыщенно… сейчас хотелось как никогда показать то, о чем он вслух практически никогда не говорил, но что сильней с каждым разом испытывал. Отмечать жаром щеки и скулы, слизывать росинки испарины с изгиба шеи, обводить острые ключичные косточки и вдыхать аромат возбужденного тела, так ярко звучащего от всех прикосновений — всего этого было недостаточно. С появлением Сары, доставлять удовольствие стало для Хилла куда важней, чем его получать. Впрочем, если подумать, с тех самых времен, когда О'Нил оказалась ему доступна во всех отношениях, его восприятие… женщин, в целом, стало иным. Имея за плечами достаточно весомый послужной список, Хилл, уверенный в своих навыках интимного сближения, столкнулся со сложно-осознаваемым фактом — он ранее просто имел, брал, подчинял. Все пассии, что расплавлялись в его руках, лишь предавались взаимному животному инстинкту и чувств от этих близостей не испытывали. С О’Нил было все иначе. Начиная с их первого совместного опыта и вплоть до сегодняшнего дня. — М-м-м, — томный вздох, и Сара вытянула руки, обхватывая металлические прутья изголовья: — Прошу, не останавливайся… Даже не подумаю Пересчитав пальцами ребра, Аарон, вырисовывая подушечками узоры, плавно подобрался к груди. — Коснись ее… — тяжелый вздох: — Умоляю. Расплывшись в победной улыбке, Хилл приблизился лицом к налитым остриям. Ошпарив их сначала горячим воздухом, он для большего распаления чувствительности подул на них. Соски тут же отозвались, округлившись и приняв максимально упругий вид. Сара издала протяжный стон, сжав до побеления костяшек простынь. Трепетно оглаживая полушария, намеренно избегая ареолы, Аарон наслаждался эстетикой голого тела и его реакцией на усиливающийся голод по тактильности. — Аарон, — судорожный смешок, — мне нужен твой язык. Прыснув от комментария, Хилл закинул на свое бедро елозящую от переизбытка эмоций женскую ногу и, выждав еще полсекунды, обхватил губами правый сосок. Раздался скрип спинки кровати от мертвой хватки, казалось бы, хрупких рук. Закусив губу и откинув назад голову, Сара плотней прижалась бедром к крепкому торсу. Ей нужно больше. Больше ласки. Шумно причмокивая губами, создавая во рту вакуум и оттягивая раскрасневшуюся плоть, Хилл, под нарастающий женский стон, спустился ладонью к еще одному очагу возбуждения. Слегка прикоснувшись к лобку и едва ощутимо задев половые губы, Аарон сорвал сдавленный вскрик. — Умница ... Не сдерживай себя. Не прерывая стимулирование груди, дракон влажной дорожкой стал спускаться ниже. Межгрудная ложбинка, созвездие из трех аккуратных родинок на уровне солнечного сплетения, пупочная выемка с выглядывающим золотым колечком, выпуклая бархатная поверхность паха и уже совсем влажные складочки. Призывно сокращаясь и исходя соками, Сара без лишних просьб шире раздвинула ноги. — Моя девочка, — поцеловав изгиб колена и мазнув внутреннюю поверхность бедра, Аарон удобно разместился между ними. Оглаживая основание живота и собирая с нежных участков капли возбуждения, Хилл опустил язык на пульсирующую от страсти плоть. Прогнувшись в пояснице словно от разряда тока, О’Нил запустила пальцы в набрякшую от испарины шевелюру Аарона, вызвав у него довольный рык. Дышать становилось сложней, а контролировать тело так вообще невозможно. Отдавшись в плен умелому языку и преднамеренно поймав зрительный контакт обсидиановых глаз, Сара покорно принимала ласки, не стесняясь выражать свое удовольствие томными стонами и возгласами. Юля вокруг клитора и манипулируя его чувствительностью, Аарон для приумножения ощущений добавил к ласками пальцы, знаючи задевая ими внутренние стенки лона. Доставлять удовольствие, а не боль, увлекать в пучину сладострастия, а не ущелье страданий, любить, а не создавать хаос. Во многом жизненные ориентиры Хилла были изменены только благодаря Саре. Начиная с их первой встречи, когда уставший от жизни ребенок со взглядом взрослого человека что-то пробудил в душе Аарона, и заканчивая их тесным взаимодействием, направленным на разные сферы жизни. О'Нил заарканила своим взглядом чистого изумруда, одолела несравненной гибкостью и стойкостью характера и поселилась глубоко в сердце, даря поддержку и заботу, о которых он даже не просил, но в которых, как выяснилось, остро нуждался. Сара стала его маленькой тихой гаванью… его домом. И только рядом с ней по-настоящему чувствовалось себя спокойно даже в самый разгар шторма. Он любил ее. Возможно, даже сильней, чем она могла бы представить. И Хилл принимал данный факт, но все чаще задумывался о том, что это как делало его сильней, так и являлось Ахиллесовой пятой. — Милый, я… — в загривок вплелись длинные пальчики, оттягивая волосы на себя. — Боже… От нахлынувшей волны Сара рефлекторно сомкнула бедра, сжимая голову Аарона, на что он в ответ лишь усилил фрикции и давление языком, упиваясь пиком наслаждения. Сладкие секунды в беспамятстве, и едва переводя дыхание, О'Нил, превозмогая усилия, приподняла руки, раскрывая свои объятия. Это ее жест максимального доверия. Когда слова не нужны были, или, как сейчас отсутствовала возможность их произнести, она открывалась ее защитникам, принимая тяжесть мужских тел и окутывая их трепетным ручным коконом. Финально отметив губами бедренные косточки, а именно так Хилл привык завершать оральные ласки, дракон занырнул в объятия, прикладывая ухо к межгрудной ложбинке. Гулкий звук биения сердца и горячая ладонь на его щеке — именно этого ощущения не хватало Хиллу в моменты разлуки из-за служебных обязанностей. — Как я по этому скучал, — чмокнув чуть солоноватую кожу груди, Хилл зажмурился от манипуляций в его волосах, которые приятно перебирали на затылке. — Не успела приехать из командировки, а меня уже вовсю балуют оргазмами на обед, ужин и теперь еще завтрак. И кто там говорит, что пик мужского либидо в восемнадцать лет? — охрипшая, Сара обвила ногами торс Аарона и, опустив подбородок, поцеловала взъерошенную макушку. — Думаю, я с тобой соглашусь. Подобное пробуждение лучше всяких водных процедур. Спасибо… — еще один поцелуй. — Маленькая, уточню, что сухим подобное пробуждение тоже сложно назвать, но у заплыва в океане очевидно оно выигрывает, — задорный шлепок по крепкому плечу, и в комнате разлился смех обоих. — Пять минут, и тебя ждет завтрак в постель. Серьезно, он даже начал готовить, ведь накормить свою женщину — это святое. — Пятнадцать минут, не хочу, чтобы ты вставал. А завтрак нам я сварганю сама. Должна же я вас хоть чем-то баловать? Минутная пауза. Взаимное тепло от прикосновений пальцев и губ. Долгожданные легкость и безмятежность, от которых каждый из их троицы отвык, но которую они с лихвой компенсировали будучи наедине. — Аарон? — Сара накрыла глаза Хилла ладонью, осязая, как его веки расслабленно опустились, — тебя ничего не беспокоит? Занятный вопрос — Малышка, а по мне можно сказать, что я чем-то обеспокоен? — потершись щекой о грудную клетку, мужчина умиротворенно выдохнул: — Разве что, скоро придет один мародер и нарушит нашу с тобой идиллию. Но и это меня не напрягает, — коротко зевнув, Хилл задумчиво хмыкнул: — К чему, кстати, этот вопрос? В их компании если кто и был крайне проницательным, так это О’Нил. От нее невозможно было что-то утаить, а если и выходило сбить девушку с толку, то последствия от выясненных обстоятельств были фатальными. Наказывать О'Нил умела не хуже, чем любить. — Не знаю. Мне просто показалось, что ты в последнее время стал… непривычно нежным, — описание собственного интуитивного ощущения Саре не понравилось, но в голову более внятное пояснение не приходило. — Чего? — удивленно вскинув бровь, Аарон приподнялся на локтях: — Непривычно нежным? — темные глаза подозрительно сощурились: — А раньше, выходит, я был черствым сухарем? Вглядываясь в родные черты лица, Хилл пытался уловить посыл Сары, хотя где-то глубоко понимал, на что она намекает. — Вовсе нет, сухарем ты никогда не был. Но… — сведя к переносице брови, девушка вдумчиво протянула: — …эмоционально я тебя чувствую иначе. Ты… обычно похож на дикое пламя, которое невозможно контролировать и подчинить, а сейчас будто нарочно себя сдерживаешь… подстраиваешься под меня, боясь обжечь или опалить, — трепетно смахнув с переносицы набрякшую прядь волос, Сара разместила ладонь на колючей скуле, приятно ее почесывая: — Сейчас ляпну блевотную мелодрамную фразу, но… Аарон ты словно любишь меня, как в последний раз. В духе — а вдруг завтра война и мы погибнем… — зардевшись румянцем, О’Нил забавно скуксилась: — Все, приплыли, у меня словесный ступор. Оргазм сгладил последнюю извилину, — обхватив двумя ладонями лицо Аарона, девушка сдвинула его щеки: — Что у тебя на душе, мой дракон? Колись, иначе от умственных потугов я помру. Маленькая, хотел бы я сам знать Часы словно метроном начали тиканьем задавать ритм биения сердца. Глядя друг другу в глаза, пара обоюдно вчитывалась в мысли, стараясь определить, что у каждого на уме. — Сара, тебя все устраивает? — молчание прервал внезапный вопрос. — Наши отношения. Тебе в них комфортно? Теперь пришла очередь О’Нил теряться. — Могу я допустить, что где-то внутри ты хочешь изменить… — Чушь полная! — на лице Сары неожиданно отобразилась маска негодования: — Ты, Вишня… вы моя семья. Разве меня может что-то не устраивать, при условии, что ближе и родней вас у меня никого нет? — на лбу проскользнул росчерк морщины, от того девушка сильно нахмурилась: — Аарон, что бы ты не думал, я буду рядом. И в дерьме, и в счастье. Мы же столько пережили, а сколько еще всякого ждет впереди… — на грудную клетку аккурат рядом с набитым драконьим крылом легла горячая ладонь: — Не накручивай себя, слышишь? Появились вдруг какие-то сомнения — просто подойди ко мне и поделись мыслями. Какими бы они не были.  Уголок девичьих губ слегка дрогнул: — Хилл, балда. Я люблю тебя и это не изменить, поэтому выдыхай, мой старичок. От меня ты так просто не отделаешься. И вот снова взрослая женщина с холодной сталью во взгляде превратилась в девчушку с искрящими глазами. Может и в самом деле зря он себя настропалил против Тернера? Нелепо ведь, но стоило Саре вскользь упомянуть о неком школьнике, так рьяно желающем пригласить ее на свидание, а после еще уточнить, что этим камикадзе является Майкл, мать его, Тернер, как в душе тут же возник переполох. Этого рыжего мальца Аарон узнал еще в прошлом году, когда тот случайно вписался в мелкую передрягу их банды и, вопреки всем ожиданиям, помог им с Ви урезонить назревающий конфликт. «Будущий дракон» — так подумал о парне Аарон, когда совсем еще зеленый парниша повел себя сродне взрослому мужчине. Взрослому… Теперь же, когда Хилл лично отметил взгляд рыжего в адрес Сары и то, с каким рвением он бросался выручать ее — изнутри все засвербило. Без всяких сомнений, у О’Нил была и есть куча поклонников, желающих привлечь ее внимание, но знание того, чьей женщиной она являлась, на корню обрубало все попытки подойти к девушке. Да и Сара, чего греха таить, сама тактично намекала о своей неприкосновенности. Верней, намекала… — Так, мужчина моей мечты, если твои мысли сейчас обращены в адрес Тернера, то я буду вынуждена дать тебе отрезвляющую пощечину. Ну разве не ведьма? — Ты пойдешь с ним на свидание? Блять! Хилл… ты ведь взрослый мужик! — Если часовая прогулка по парку это свидание — то да, — пожав равнодушно плечами, Сара закатила глаза: — Аарон, для мальчишки я просто живое воплощение его бурной фантазии. Вспомни, ты сам рассказывал, как был влюблен в свою учительницу начальных классов. Здесь то же самое. Щелкнув дракона по носу, О’Нил воспользовалась его сидячим положением и, обняв со спины, скрепила на животе щиколотки: — Пойдем на кухню, ворчун. Позволив девушке удобно разместиться на спине, Хилл чмокнул ту в подставленную щеку: — Малышка, не путай. Мне тогда было семь, и мои мысли уж точно не извращались похабщиной. Оу, у кого-то жопка стала тяжелей, — шею тут же несильно куснули: — Тернеру восемнадцать, и я прекрасно представляю, что он там о тебе фантазирует и… — Он фантазирует, а вы воплощаете. Аарон, мне Майкл не интересен от слова «никак». Он пусть и большой, но еще ребенок. Потешу я немного его самолюбие, схожу на эту встречу. Как-никак я дала слово, а драконы свои обещания сдерживают.  Горячие губы прижались к чувствительному месту за ухом, от чего Хилл судорожно выдохнул: — Еще раз озвучу, мистер Аарон Хилл — мне никто кроме вас с Ви не нужен. Уж тем более пубертатные школьники. — Мою принцессу снова нужно вызволять из лап пенсионера? — бодрый голос Китана ворвался в помещение вместе с остужающим океаническим бризом: — Что ж, миледи, Ваш доблестный рыцарь мчится к Вам на выручку! Заливистый смех Сары и ее приободряющий поцелуй смогли на время развеять неладное предчувствие Аарона. Однако, будем реалистами… Линд, ты ведь тоже это почувствовал?