Tenetur animas (Связанные души)

Первая учебная неделя пролетела для Гарри незаметно, как, впрочем, и вторая. Все его попытки найти общий язык со своим деканом шли насмарку. Казалось, что всё, что Гарри делал, только сильнее выводило профессора из себя, добавляя масла в огонь. Каждое идеально выполненное прекрасным почерком домашнее задание, за которое тот не ставил ничего выше «удовлетворительно» и «выше ожидаемого», начинало раздражать не только профессора Снейпа, но и самого Гарри, который уже пожалел, что вообще согласился на такое невыносимое задание Тома. Другие учителя были намного покладистее, особенно когда поняли, что Гарри действительно готовился летом к учёбе и сейчас не отстаёт от других, даже напротив, прекрасно выполняя все задания почти с первого раза. Хотя профессор Макгонагалл всё ещё иногда подозрительно поглядывала на него, однако ничем другим не показывая своё отношение. Найдя на третий день библиотеку, Гарри выбирался делать уроки только там, так как это было самое удобное место, чтобы оставаться без наблюдения и в тишине. Почему-то в библиотеке всегда было довольно мало учеников, но Гарри это даже устраивало, ведь хотя бы там он не слышал про себя какие-нибудь слухи. Но это не единственная причина, почему мальчик сбегал из гостиной своего факультета. Малфой. Этот белобрысый павлин всё время пытается за ним увязаться, бахвалясь перед другими знакомством с самим Гарри Поттером. Он вообще не ожидал, что Малфой будет настолько невыносимым. А самое ужасное, что декан к нему благосклонен! Хотя он должен признать, что Драко Малфой действительно способный, особенно по зельям, как же иначе. Единственный, кто не раздражает Гарри с его курса, так это Теодор Нотт, с которым они почти не разговаривают, ведь он тоже довольно молчаливый. Фарли почти перестала его тревожить — большинство первокурсников уже выучили необходимые дороги, и их не нужно водить за ручку по всему замку. Другие же старшекурсники почти не обращали на него внимания, лишь изредка могли дольше обычного задержать на нём взгляд. Возможно они обсуждали его, но не делали это открыто, за что Гарри был благодарен. Однако в последние дни он стал замечать, что за ним всё время пристально наблюдает та кудрявая Грейнджер с Гриффиндора. Гарри конечно всё равно, но иногда это отвлекает его от учёбы, действуя на нервы. Даже в магловском мире подобного не было. Его все шугались и довольно громко «шептали» всякие гадости про него друг другу, когда замечали его. Могли специально толкнуть, проходя мимо, либо бросить скомканной бумажкой. На что Том постоянно выносил ему мозги, чтобы Гарри не был ничтожеством и не оставлял всё просто так. Тут же, все явно не понимали как к нему относиться. И вот, в очередной раз, сидя в библиотеке за самым дальним столом, Гарри заметил пристальный взгляд одной надоедливой девочки. Продолжив читать книгу о чарах, которую он взял для дополнительных занятий, мальчик услышал приближающиеся шаги. Подняв голову, он с разочарованием увидел остановившуюся перед ним Грейнджер. — Я присяду? — спросила она и, дождавшись кивка, уселась на против. Гарри же продолжил невозмутимо читать, не обращая на неё особого внимания. Поэтому через несколько минут тишины, девочка начала говорить сама: — Я Гермиона Грейнджер, а ты… Гарри Поттер, верно? Мальчик взглянул на неё, не представляя чего она от него хочет, и просто кивнул, снова опустив взгляд в книгу, однако она явно не собиралась останавливаться на этом и продолжила говорить: — Знаешь, я часто бываю в библиотеке и бывает вижу тебя здесь совсем одного, поэтому подумала, что тебе наверное одиноко. Услышав её слова, Гарри в недоумении поднял на неё взгляд. — В смысле? То есть, с чего ты так решила? Она немного стушевалась, но, быстро взяв себя в руки, ответила: — Ну, ты же на Слизерине, а я сомневаюсь, что ты найдёшь там друзей. Услышав её слова, Гарри не смог сдержать скривившееся лицо. Оглядев её, он задумался. «Не спешить, никогда не спешить», — повторил про себя слова Тома. Зачем она вообще за ним следит? Что-то выискивает? И почему она сама часто бывает одна, у неё разве не должны быть дела со своими «друзьями»? Видимо не у одного Гарри их нет, если Грейнджер так прицепилась к нему, а раз так, то прославленный Гриффиндор не такой уж «дружный», как о нём говорят… — Чего ты хочешь? — решил прямо спросить Гарри. На что девчонка напротив оторопела, не ожидая подобного вопроса, и глупо переспросила: — В смысле? — Ты уже несколько дней постоянно за мной наблюдаешь, что-то нужно? Не уверен, что смог бы помочь, я всего лишь первокурсник, обратись к старосте своего факультета, — серьёзно отчеканил Гарри, желая, чтобы эта девочка отстала от него. — Да как ты можешь?! — возмущённо начала она. — Я хотела с тобой подружиться, думала, что ты вполне порядочный, а оказалось грубиян! — взяв свои вещи, она поднялась и быстро ушла из библиотеки. «Чего и следовало ожидать от грязнокровки», — с отвращением произнёс Том. — Для меня между волшебниками и маглами разницы нет, Том. Они все меня ненавидят, а если ещё нет, так это потому что не знают меня, — холодно прошептал мальчик. «Значит никто и не должен узнать настоящего тебя. Люди могут поверить любой лжи, пока она их устраивает. Сколько раз я говорил тебе об этом?» — наставляющим голосом проговорил Том. На это Гарри лишь промолчал, немного погрустнев, и продолжил читать книгу. Обеденный перерыв уже почти закончился, а после него будет урок полётов на метле, у него мало времени на чтение. Однако усваивать текст не получалось, неприятные мысли снова лезли в голову. Том… он такой… сложный. Хотелось обычного спокойствия. Чтобы не нужно было вечно думать о том, что все вокруг делают больно и все вокруг лгут. Почему в Томе столько ненависти? Это так тяжело. Почему люди в принципе кого-то ненавидят? Разве это не причиняет ответной боли? Том говорил, что любви не существует, но тогда почему есть ненависть? Это несправедливо. Захотелось плакать, но нельзя. Только не сейчас, позже, когда он будет под душем, а Том не заметит его слёз. Закрыв книгу, так и не прочитав ничего дальше, Гарри взял свои вещи и направился на улицу, где обычно проходили уроки полётов. Это был уже третий его урок за время обучения в Хогвартсе, однако уже на первом он невзлюбил его, потому что все полёты ставили вместе с Гриффиндором, что ухудшило бы любой урок. Когда все только учились садиться на метлу, Малфой решил покрасоваться своими умениями, отобрав у пухлого гриффиндорца напоминалку и закинув её куда-то. Его рыжий однокурсник решил заступиться, из-за чего их с Малфоем перепалка чуть не сорвала урок. Гарри ещё тогда незаметно ушёл и позвал отошедшую учительницу, чтобы те полудурки не прибили друг друга. На втором же уроке было немного поспокойнее и Гарри смог нормально «распробовать» полёты. Вот тогда он понял, что летать ему очень даже нравится, но уж точно не нравится быть на утомительном уроке среди других людей, половина которых явно невзлюбила его просто за факультет. И вот опять этот урок будет с Гриффиндором, среди которого будет та Грейнджер. Ну ничего, он справится со всем. Дойдя до открытой площадки, на которой уже собралось большинство учеников и мадам Хуч — тренер полётов на мётлах и судья на соревнованиях по квиддичу, Гарри отошёл немного в сторону, стараясь не обращать на себя внимание. Когда же ученики собрались, мадам Хуч начала урок, велев всем взять свою метлу и немного полетать над землёй. Вот бы только Малфой снова не начал выпендриваться… Когда Гарри призвал метлу, которая тотчас поднялась к нему в руку, он легко сел на неё и отлетел немного дальше других, расслабляясь под тонким потоком ветерка. Метла очень хорошо слушалась его, на ней было так привычно, будто бы давным-давно он уже летал на метлах, но подобное невозможно — мальчик ничего такого точно не помнит. Снова почувствовав на себе настойчивый взгляд, он повернул голову и увидел Грейнджер, у которой с трудом получилось поднять метлу. Резко отвернувшись, она демонстративно отошла подальше. Тут Гарри увидел, как к нему подходит мадам Хуч, и инстинктивно напрягся. — А ты неплохо держишься на метле, Поттер, для третьего-то урока, — резко начала она, зорко всматриваясь в Гарри. — Со второго курса идёт набор в команды по квиддичу, а у тебя явно есть шансы стать недурным игроком. — Простите, но… я же на… — неуверенно начал мальчик. Всем ведь не нравилось, что он на Слизерине, почему эта женщина рекомендует его куда-то? — Мне не важно где ты учишься, я вижу в тебе талант, малец, — дерзко улыбнувшись, она похлопала его по плечу. — После Хогвартса факультетов не будет, а вот квиддич есть всегда. В общем, за этот год подумай, а на следующий приходи в команду, попробуешь. — Я понял вас, благодарю, — вежливо ответил Гарри, на деле не совсем понимая происходящее. Он знал о квиддиче, но никогда не думал играть самому. У него ещё есть год, так что он успеет всё обдумать и обязательно обсудить это предложение с Томом.

***

— Хей, Поттер, смотри, это к тебе! Неужто идёшь на свиданку с Дамблдором? — протянул Малфой, после чего все в гостиной захихикали, а Гарри угрюмо забирал записку из лап огненного феникса — фамильяра директора Хогварста. Почему тот захотел встретиться? Что ему было нужно? Главное чтобы не начал кричать в голове Том при встрече в… о, уже через час. Совсем скоро будет отбой — он надеется, что директор его не задержит надолго. Петляя между коридоров подземелья, мальчик думал о том, как себя вести, чтобы не быть подозрительным. Он чувствовал внимание директора на себе, но что делать было не совсем понятно. Том говорил лишь о том, чтобы он показывал наивность и простоту перед учителями, чтобы те видели в нём лишь безвредного слабого ребёнка, которым, конечно же, Гарри не желал быть на самом деле. На подходе к кабинету, Гарри снова проверил бумажку-послание и, произнеся каменной гаргулье странный пароль: «лимонный щербет», он зашёл внутрь, поднимаясь по винтовой лестнице. Оказавшись внутри круглой просторной комнаты с множеством окон и всевозможных магических приборов, Гарри, через пару секунд разглядывания, обратил внимание, что в пару метрах слева от него стоял хмурый и чем-то недовольный профессор Снейп, а спереди за столом сидел директор, внимательно наблюдавший за ним из-под своих очков. Тихонько выдохнув, чтобы успокоиться, мальчик негромко произнёс: — Здравствуйте, директор, профессор, — кивнул он декану. — Вы меня звали, что-то случилось? Я сделал что-то не так? Снейп явно был не рад находиться в этом месте, да ещё рядом с Гарри, однако промолчал, Дамблдор же через пару секунд улыбнулся, приторно ласковым голосом произнеся: — Присядь, мой мальчик, не пугайся. Я позвал тебя просто поговорить. На этих словах лицо Снейпа скривилось, что хотел бы сделать и Гарри от подобного обращения, но сдержался. Подойдя ближе, он уселся на край предложенного стула, тихонько поглядывая на взрослых, ожидая что ему скажут. — Как тебе Хогвартс? Прошло три недели, думаю ты уже хорошо здесь освоился. Я в твои годы любил ходить по этому замку, находя новые неизведанные места, — всё так же улыбаясь легко проговорил профессор Дамблдор, однако Гарри ощущал его слишком зоркий взгляд, из-за чего немного напрягся. — Да, сэр. Эм, мне очень нравится в Хогвартсе, сэр, — не забывая о вежливости, произнёс Гарри, но чувствуя, что от него ждут большего, решил добавить: — Я часто люблю бывать в библиотеке — там тихо и спокойно, сэр, а так же много книг. — Хм, книги — это хорошо, я сам люблю почитать что-нибудь перед сном. Но а как ты проводишь время с друзьями? Не шалите на переменах? От этих вопросов Гарри чуть не дёрнулся в отвращении и опустил взгляд, чтобы не показать своих истинных эмоций. Нельзя, чтобы все узнали, нельзя, чтобы кто-то понял его мысли и чувства. Спокойно. Быть милым? Том говорил что-то подобное. Это не сложно. Люди поверят в любую ложь, он справится. — Простите… Мне немного… сложно общаться и на моём факультете у меня не сказать, что есть друзья, хоть мы и иногда разговариваем… А с других факультетов все считают меня плохим, потому что я в Слизерине. Никто не говорит этого прямо, но я знаю, что они так считают… Почему я плохой, если попал на Слизерин? — грустно проговорил он, со всё ещё опущенном взглядом, ему нельзя допустить сомнения в своих словах. — Ох, мальчик мой. Факультет не делает тебя плохим, лишь твои дела покажут кто ты. Дай другим шанс, многие просто тебя не знают. Если ты первым сделаешь шаг, то обязательно найдутся те, кто станут тебе верными друзьями. Это не обязательно могут быть ребята с твоего факультета. На Гриффиндоре, как я знаю, есть довольно много общительных детей. Присмотрись к кому-нибудь, — директор всё так же улыбался, а профессор Снейп хмурился. — Хорошо, сэр, — немного спокойней произнёс мальчик. — Так же ты всегда можешь обратиться за помощью к профессору Снейпу, — показал он рукой на декана Слизерина. — Он не плохой человек, каким бы суровым не выглядел. — Директор, — не выдержав, сквозь зубы прошипел Снейп. Его терпение шло к нулю. — Ну-ну, я же не говорю неправду. Будь снисходительней к ребёнку, он под твоей ответственностью всё же. — Думаю, моя снисходительность, как и её отсутствие, никак не влияет на безопасность Поттера, за которую я отвечаю. Я могу быть свободен? — резко произнёс декан. Гарри подумал в этот момент о том, что Тому, в отличии от этого человека, не нужно было бы спрашивать разрешение, чтобы уйти. Хотя с таким его характером, мало кто сам захочет быть с Томом долгое время. Эта колючка бывает такой вредной, что даже привыкшему Гарри иногда необходимы силы, чтобы не обижаться. В мыслях, Гарри не заметил, как Дамблдор повелел профессору проводить мальчика до гостиной, немного дёрнувшись от сурового «быстрее», сказанного уже уходящим Снейпом. Догнав декана, он старался не отставать от его быстрого шага. Осознав, что это практически первый раз, когда они наедине, Гарри решил попробовать поговорить, чтобы задание Тома начало двигаться с мёртвой точки. — Эм… профессор, простите, но почему я вам не нравлюсь? — задал он главный вопрос. Снейп на это даже не повернул голову, молча продолжая идти по подземельям. Гарри с таким игнорированием встречался не один год в голове, поэтому такое его даже не удивило. — Я… не желаю лезть вам в душу, но есть ощущение, что у вас ко мне личная неприязнь… — Поттер, чтобы вы там не считали в своей пустой голове, идите молча и не нервируйте меня. У вас же, как вы там сказали, «проблемы в общении»? Ну так и лечите их с кем-нибудь другим. Контакт не шёл. Этот человек не хотел воспринимать Гарри просто никак. Но мальчик сдаваться не намерен, ведь если даже Том с ним общается, то и профессор начнёт. Нужно просто время и упорство. Но как же выбрать подход? Сложно, очень сложно. Если он сейчас продолжить спрашивать что-то, то профессор разозлится, и в лучшую сторону ничего не изменится. Но тогда что де… — Не тормозите, Поттер, мы пришли. Заходите, и я наконец уйду. Или же мне побыть вам нянькой и уложить вас в кровать? — язвительный голос прервал мысли мальчика, не заметивший, как они так быстро дошли. Поджав губы, мальчик напоследок оглядел мрачного декана и зашёл в уже открытый проход в гостиную. Он слишком часто витает в своих мыслях, не замечая происходящего вокруг. Как же так происходит? Наверное нужно больше спать, а то сил почему-то в последнее время нет. А что Том? Он всю встречу молчал, им… надо обязательно поговорить… завтра… когда он поспит… Еле осознавая происходящее из-за навалившейся усталости, Гарри быстро прошёл в спальню, заваливаясь на кровать и сразу же засыпая. Тёмный лорд смог сохранить ясность ума только благодаря силам души мальчонки. Омерзительно. Этот Дамблдор. Том ненавидел его. Презирал всем своим сердцем. Как же было тошнотворно снова ощущать это снисходительное обращение, даже если направлено оно было не прямо на него. Самоконтроль, нужно успокоиться. Душа мальца пригодится на кое-что более важное, чем на беспорядочную подпитку. Планы. Они ничего не стоят, если он не наладит связь с Пожирателями. Всё может пойти крахом, если он не найдёт подходящий ритуал. Было бы в разы проще, если от души мальчишки не зависело состояние самого Тёмного Лорда. Так много неконтролируемых аспектов, которые могут с лёгкостью разрушить планы. Привычное раздражение не заставило себя ждать. Нужно отыскать другой источник силы… Когда на утро Гарри продрал глаза, ощущение слабости никуда не исчезло, хоть и стало многим меньше. Приоткрыв шторку и нацепив очки, он взглянул на будильник, стоящий на прикроватной тумбочке. Было около семи, что довольно поздно для него, да и по звукам понятно, что сокурсники так же начали просыпаться. Быстро прошмыгнув в ванну с прихваченной одеждой и управившись не больше, чем за десять минут, мальчик шустро начал складывать необходимые учебники в сумку. Но услышал снова пытающегося привлечь внимание Малфоя: — Неужели сам Гарри Поттер решил перестать избегать нас, как маленькая девчонка? Обычно на такое Гарри всегда отмалчивался, как бы не хотелось высказаться, потому что понимал, что если что-то ответит, то будет только хуже. Однако в этот раз он решил сказать хоть что-то, потому что это именно он пожал Малфою руку, а после никак не общался с ним. — Я не избегаю вас… — тихо произнёс он, продолжая убирать вещи в свою сумку. — У-ху? Неужели молчаливый мальчик решил заговорить? — наигранно удивлённо протянул Малфой. Ему не хотелось так просто отпускать Поттера, который дал обещание на дружбу, а после опозорил его своим игнорированием. Набравшись сил на предстоящие слова, Гарри развернулся и, уверенно глядя прямо в глаза Малфою, произнёс: — Мне просто комфортней быть одному, я привык так жить, — и, уже оглядывая остальных, продолжил: — Приношу извинения, что мог задеть этим присутствующих в комнате. Не ожидавший подобного беловолосый волшебник слегка оторопел. Крэбб и Гойл не совсем понимали как им реагировать, переглядываясь друг с другом. А вот Теодор Нотт молчаливо и внимательно рассматривал Гарри, который решил больше не задерживаться и, повесив сумку на плечо, вышел из спальни. В гостиной уже было несколько старшекурсников, которые переговаривались между собой. Не обращая на них внимания, мальчик прошмыгнул на выход в тёмные подземелья. Пройдя пару минут, он услышал торопливые шаги и, обернувшись, увидел Нотта, который догнал его и молча продолжил идти рядом. Удивившись, Гарри решил ничего не комментировать и продолжить путь в тишине. Такой компании он был вполне не против. Они довольно часто сидели вместе на уроках, не угнетая друг друга лишними разговорами и выспрашиванием. Дойдя до Большого зала, они, также не разговаривая, сели рядом за стол Слизерина. Глянув на тех немногих, кто пришёл на завтрак под самое открытие дверей в зал, Гарри встретился взглядом с Грейнджер, сидящей за столом своего факультета, которая тотчас отвернулась от него, уткнувшись в какую-то книгу. Сегодня ему не помешает снова потренироваться в пустом классе, чтобы не отставать от других не только в теории, но и в практике. На деле ему бывало довольно сложно выполнить какие-то заклинания с первого раза, что очень удручало, но подогревало желание больше тренироваться. До Хогвартса у него вообще не было палочки, и то, что получалось воспроизвести за годы тренировок, было слабее, чем его нынешние умения, полученные почти всего за месяц учёбы и дополнительных занятий в пустых классах по вечерам, но он всё равно пробовал и пробовал, что и будет продолжать делать дальше. Уроки довольно быстро закончились, поэтому он, подобрав момент, шустро отправился в уже знакомый пустой класс, в котором он проводил несколько последний занятий. «Не думаешь заменить класс? Могут заметить. Тебе нужно быть более внимательным в таких вопросах», — сделал замечание Том, уже помешанный на безопасности их тайны. В прочем, Гарри был согласен с ним, решив на будущее менять кабинеты почаще. — Эй, Том, а ты ведь тоже когда-то бывал в этих классах, чтобы заниматься? — заинтересовано спросил мальчик, доставая учебник по чарам и укладывая его на парту, открывая нужную страницу. «Был, а тебе-то что? — слегка в приподнятом настроении проговорил он. Разговоры с мальчонкой отвлекали от вечных планов, снимая лёгкое раздражение. — Я был обязан быть лучшим, а для этого, конечно же, необходимо заниматься дополнительно. Убогая программа Хогвартса не даёт возможность получить необходимые знания в совершенстве, а практическая часть оставляет желать лучшего». — Я уверен, что ты действительно стал лучшим, — с благоговением прошептал Гарри. «Я им всё ещё являюсь, а теперь отрабатывай заклинания». Несколько раз произнеся Люмос и контрчары Нокс, Гарри радостно наблюдал за появляющимся и исчезающим огоньком яркого белого света на конце палочки. В этот раз эти простенькие чары дались ему легко, поэтому он перешёл на более сложное заклинание, которое в Хогвартсе по программе ещё пока не прошли. Вингардиум Левиоса — чары, подымающие предмет в воздух. Что-то подобное он может сделать и без палочки, но лишь с лёгоньким пером, на котором он тренируется сейчас уже с палочкой, произнося вслух заклинание. Хоть и не с первого раза, но перо у него подлетело, чему мальчик был несказанно рад. Когда они будут проходить эти чары, он сможет поднять уже что-то потяжелее пера. Однако Том не был сильно впечатлён его успехами, указывая на то, как долго приходится отрабатывать несложные чары, чтобы у него получилось. «Отрабатывай свою Левиосу так, чтобы ты смог без проблем поднять парту и передвигать её в воздухе не меньше минуты», — наказал ему Том. Это было бы довольно обидно, если бы Гарри не знал Тома. Для мальчика подобные слова являются лишь стимулом стать лучше, сильнее, и служат напоминанием о своих целях и обещаниях. Закончив с упражнениями и чувствуя усталость, Гарри аккуратно вышел из класса, быстро направляясь в библиотеку, всё же ему ещё нужно сделать домашнюю работу по зельям, а на неё уходит довольно много времени. Выбрав в библиотеке дальнее место у окна, где никого нет, Гарри принялся за работу, но взглянув в окно и увидев там тренировку по квиддичу, вспомнил предложение мадам Хуч и последующий разговор с Томом на эту тему. Он понимал, почему Том запретил ему вступать в команду, ведь тот очень даже подробно разъяснил какой головной болью наградит, если он вздумает ослушаться и его успеваемость скатится из-за отсутствия времени. Но… Ему нравилось летать, он бы хотел иметь свою метлу. Во время полётов появляется такое чувство, будто он птица, порхающая в небе. Однако если подумать… квиддич — не то, что ему нужно. Это травматичная и опасная игра, в которой даже можно умереть… Нет. Он ни за что не вступит в команду, уж лучше он когда-нибудь купит себе метлу и будет иногда летать. «Не отлынивай, тебе нужно раньше ложиться спать, иначе ты будешь выглядеть недавно ожившим инферналом. Избавь меня от этого зрелища», — окликнул его Том, возвращая из раздумий. Кивнув в благодарность, Гарри продолжил писать. О полётах думать не время. Сейчас же время для очередного идеального домашнего задания, за которое он вряд ли получит «превосходно». Даже Том запретил записывать его дополнения в работы, чтобы оценка Гарри никак не касалась его превосходных знаний. В таком темпе пролетали дни в Хогвартсе. Уроки, библиотека, пустые классы. Всё такой же злющий Снейп, с которым не получалось даже поговорить, и Теодор Нотт, с которым Гарри неожиданно для себя начал проводить их молчаливое время. Малфой вроде стал поспокойней после извинения, хотя попыток навязаться не оставлял. В общем, всё вполне устраивало счастливого Гарри, который наслаждался магией и временем, проведённым в замке. Шепотки не исчезли, но значительно утихли, что также не могло не радовать мальчика. Всё казалось таким сказочным.... до одного случая, после которого спокойствие в жизни Гарри будет очень редким и ценным состоянием.