Don't play with the Devil.

— Джереми!       Она застала его во дворе школы, бредущего по направлению к общежитию. Хотелось сказать так много, объясниться, попросить услышать, понять. Но Вики не могла и слова промолвить, стоило ему обернуться. Остановившись в нескольких шагах от своего прошлого, она глотала пропитанный вечерней прохладой воздух, пока гложущая душу вина отравляющей волной разливалась по телу. — Два месяца, Ви, — подавленно начал он, — два месяца, как тебя не стало… — Прости. Знаю, ты не этого ждал. — Я вообще ничего не ждал. Всё вокруг кажется таким странным, — кадык на его шее дёрнулся, и парень смолк, запуская ладонь во вьющуюся копну волос, — ты кажешься мне странной. Что тебя может связывать с таким, как он?       В груди запекло, и Вики честно ответила: — Я люблю его. — Любишь? — Изумился непризнанный, не понимая, как можно любить того, кто сосредоточил в себе всё зло этого мира. — Вики, он же дьявол. Как можешь ты любить того, кто является олицетворением зла? — Всё не так… — А, как? — Она опустила взгляд, пытаясь подобрать верные слова. — Объясни мне. — Не могу. — Почему? — Потому что, чем больше ты будешь знать, тем хуже будет тебе, — она сделала шаг, в нерешительности заламывая тонкие пальцы, — мне правда жаль, Джереми. — Я не отступлю, — твёрдо заявил он, и Вики замотала головой, тихо всхлипывая. — Я была рождена для него, Джер. Тебе придётся отступить.       Непризнанный отшатнулся, непонимающе воззрился на неё, словно обожжённый хлёстким ударом. — Что это значит? — Я не смогу полюбить никого, кроме него. — Многие так говорят, но потом… — Это моя судьба, Джереми, — приблизившись к бывшему смертному, взяла его за руку, — моя судьба быть рядом с этим мужчиной. — Вики, он даже не человек… — Я тоже, — она улыбнулась, — как и ты.       В глазах Джереми читалось сострадание, жалость и тоска по той, кого он, казалось, так хорошо знал. — Вики, которую я знаю, никогда бы не выбрала его.       Не выдержав укора во взгляде напротив, она потупила взор и еле слышно прошептала: — Ты меня никогда не знал. Что бы ни произошло, я всегда буду выбирать его.       Рука Джереми выскользнула из её пальцев. — Это мы ещё посмотрим. ***       Люцифер вошёл в дальнюю кабинку, окуная затянутый эйфорией разум в молчаливое напряжение. Ади ждал его у самого входа, склоняясь в поклоне и отворяя плотные створки завесы. За столом сидели двое. Лишённый проблесков света, укутанный непроницаемой чернотой взгляд обратился к нему, искажаясь недовольством, настороженностью. В последний раз, когда они встречались в этой самой кабинке, рука Филотануса сначала коснулась того, чего не следовало, а затем и угодила в тиски дьявола, треща и раскалываясь на мелкие осколки костей. Люциферу льстило то, как он смотрел на него. Обидчиво, но осторожно, Филотанус изредка отводил глаза в сторону, словно не мог долго выдержать тёмного взора адского наследника. Сидящий рядом с ним демон напряг плечи, стоило Люциферу опуститься напротив. Черноволосый, широкоплечий, он обладал таким же непроглядным взором, что и Филотанус, волком уставившись в лицо дьявола. — Смотрю, ты охраной обзавёлся, — протянул сын Сатаны, со скучающим видом оглядывая собравшихся. — Знакомься, — Филотанус жестом указал на находящегося подле падшего, — мой младший брат, Флеврет.       Взор Люцифера перетёк на незнакомца. — Не знал, что у тебя есть младший брат. — Ты просто дальше своего носа не видишь, — дерзко отозвался Флеврет и откинулся на спинку дивана, стоило стоящему у входа Ади гневно шелохнуться.       Люцифер вскинул ладонь, приказывая остаться на месте. — Да, родство заметно.       Филотанус кашлянул, нервно постукивая когтистыми пальцами по стенке стакана. Он явно нервничал, при этом пытаясь сохранить лицо перед младшим братом. — Судя по всему, ты никак не свыкнешься с мыслью о том, что стал никем, Люцифер. Рога тебе срезали, трона лишили, так ещё и подорвали идею о твоей неуязвимости. Удивительная наглость вызывать меня сюда после того, что было. — И, тем не менее, ты здесь, — коротко ответил Люцифер, концентрируясь на том, что важно. Вспышки гнева, как и прежде беспокоили его. В секунды, когда ярость норовила захлестнуть сознание, он отчего-то думал о непризнанной, грезил о её будущем в Аду, которое непременно должно было пройти вдали от предателей и лжецов. Поэтому он с неким смирением пропустил укол Филотануса мимо. День отмщения обязательно наступит. — Я пришёл отдать дань нашей дружбе, которую ты загнал под юбку той девки. Непризнанной, — выплюнул демон, и по сей день страдающий от фантомных болей в давно зажившей руке.       Люцифер стиснул зубы. — Не стоит вести о ней такие речи. — Отчего же? — Хохотнул Филотанус. — Я был верен тебе, и чем ты отплатил? Чуть не покалечил меня из-за смертной шлюхи.       Дьявол мотнул головой, отгоняя навязчивое жужжание бьющей по вискам злобы. А на самых кончиках его пальцев затеплились проблески пламени, блёклые и слабые. — Ади, — выдохнул он, покосившись на своего советника, — разговора, очевидно не получится. — Господа, — в то же мгновение среагировал Ади, отодвигая ведущую в танцевальный зал штору, — вынужден попросить вас уйти. — Да ты ничтожество, Люций, — усмехнулся Филотанус, в победном презрении оглядывая недвижимого дьявола. — Увидимся в школе.       Он встал, заливистым смехом разрезая дьявольское терпение. С нарочито громкими рассуждениями вышел из кабинки, довольно похлопывая младшего брата по плечу. Люцифер сделал глубокий вдох, прикрыл тёмные очи, принимая, пожалуй, одно из самых сложных решений за тысячелетия своей долгой жизни. Опрометчивое, импульсивное, противоречивое, но разве возможно было поступить иначе? Он помедлил, взглядом находя Ади. — Не дай им выйти, — пророкотал он и, неспешно одёрнув пиджак, поднялся с места. — Действовать будешь по ситуации.       Ади не сказал ни слова, выскальзывая следом за застопорившимися у барной стойки братьями. Удивительным образом этот демон, отобранный и обученный Винчесто, улавливал мельчайшие изменения в настроении дьявола. Он, словно был создан для службы, запрограммирован под разум Люцифера, действуя точно, быстро, а, самое главное, без лишних вопросов.       Луч неонового прожектора назойливо резанул по лицу дьявола, а басы чрезмерно громкой музыки загудели в ушах. Краем глаза он поймал рыжую макушку Ади. Густая толпа небожителей облепила его со всех сторон, словно желая сдержать, свернуть с намеченного пути. Лавируя меж захмелевших тел, он не сводил взора со своего помощника, замедляя шаг лишь на мгновение. Прохладные пальцы как-то внезапно юркнули в его ладонь, сжимая в немом призыве остановиться. В носу так знакомо защекотал аромат ледяной магнолии, смешанный с запахом вечернего ветра и укутанной росой травы. И Люцифер обернулся, так не вовремя сталкиваясь с хладной лазурью её взора. — Ты куда? — Силясь перекричать грохотавшую в стенах вагончика музыку, непризнанная привстала на носочки. — Жди меня у выхода.       Он хотел было вытянуть ладонь из её плена, но Вики лишь крепче вцепилась в его руку. — Я видела его, Люцифер. Не ходи.       Дьявол бросил короткий взгляд через плечо, убеждаясь в неизменности позиций советника. И, облизнув горящие от её близости губы, улыбнулся. — Всё хорошо… — Тогда я пойду с тобой, — упрямо заявила Вики, боясь отпустить его руку. — Не сейчас, Непризнанная. Мне нужно… — Ты ранен. — А ты мне обещала не… — Ты же сказал, что всё хорошо.       Дьявол снова оглянулся. — Прекрати перебивать меня. — Либо я иду с тобой, либо приморожу тебя к полу до завтрашнего утра.       Он отстранился, с едва уловимым восхищением оглядывая бывшую смертную. — Хотел бы я на это посмотреть, — ухмыльнулся в насупившееся лицо непризнанной. — Я скоро, подожди меня у входа, — она поджала губы, но не отступила, сохраняя твёрдость во взгляде даже в тот миг, когда он склонился ближе, жаром обдавая фарфоровую кожу, — узнаю, что ты снова ушла без меня, надаю тебе по заднице так, что ты и до завтрашнего дня не оправишься. — Я не боюсь тебя. — Знаю, — с улыбкой отозвался дьявол, отлепляя приросшие к его ладони пальчики. — Никуда не уходи одна.       Вики нахмурилась и, стоило ему отвернуться, закатила глаза. Что бы он не сказал, как бы не убеждал её в необходимости остаться в стороне, нечто неосязаемое внутри взывало к долгу быть рядом с дьяволом. И она последовала за ним, держась на расстоянии в мизерные пару шагов, наивно полагая, что он не чувствует, не слышит следующей по пятам непризнанной. — Я, кажется, ясно сказал, — донёсся до неё тихий, пропитанный угрожающей хрипотцой голос. — Я вот думаю, на каком языке с тобой стоит говорить, чтобы ты, наконец, понял, — пробубнила ему в спину, уворачиваясь от активной жестикуляции танцующего рядом демона. — Латынь знаешь? — Ты бы ещё язык динозавров вспомнил. — Я серьёзно, Непризнанная. Ты обещала слушаться. — Когда ты восстановишься. — Такой оговорки не было.       Он остановился слишком резко, словно врастая в пол перед глядящей себе под ноги непризнанной. Лбом впечатавшись в багровое крыло, она тихо ойкнула и тотчас же принялась крутить головой по сторонам, пытаясь разглядеть причину столь внезапного торможения. Не прошло и секунды, как досада взъелась в груди, недовольством отражаясь во взгляде. Ости, словно появилась из неоткуда, огибая так и не взглянувшего на непризнанную дьявола. И он двинулся дальше, оставляя Вики в надёжных тисках младшей сестры. — Как ты… Почему ты здесь? — Дёрнув рукой, вопросила она, беспомощно глядя в удаляющуюся спину демона. — Переместимся к выходу, — взор Ости выискивал короткий путь, что помог бы им избежать ненужного внимания. — Но Люцифер… — Моему брату нужны зрители, — дьяволица встряхнула непризнанную, словно та была подобна тряпичной кукле, — и мы не станем ему мешать.       Бывшая смертная непонимающе вскинула брови, протестно закачала головой. — Ости, он же ранен. — А, ты теперь отвечаешь не только за себя, — отпихивая ангела с дороги, прошипела дьяволица, — не трепыхайся, икрянка.       Вики хотела бы огрызнуться, вырваться, да помчаться к тому, к кому тянуло магнитом. Но образ Люцифера растворился в фиолетовых красках прожекторов, испарился в кучной толпе бессмертных, а хватка дьяволицы была настолько сильна, что немели кончики пальцев. И ей ничего не оставалось, только семенить за следующей к выходу Ости, встревоженным взглядом выискивая дьявольский силуэт.       В тот момент, когда им удалось вырваться из давки, а приправленный свежестью кислород скользнул в лёгкие, Вики упёрлась ладонями в колени, дыша глубоко и часто. Голова шла кругом, живот едва крутило в накатывающей от духоты тошноте. Шумно сглотнув, она разогнулась, вглядываясь в танцевальный зал. — Только не блюй мне под ноги, — произнесла дьяволица, смерив проходящего демона предостерегающим взглядом. — Зачем, если я могу обблевать твоё «скромное» платье, — подхватила Вики, сталкиваясь с изумрудными очами демоницы. Та медленно вскинула правую бровь и, причмокнув губами, усмехнулась. Вики вторила ей. — Ты мне всё ещё не нравишься. — Это взаимно, — вторила непризнанная, — видишь его? — Нет. — Сегодня как-то слишком многолюдно, — растирая вспотевшие ладони, прошептала она, — неуютно. — Здесь обычно всегда так, просто ты — редкий посетитель. — И предпочту им остаться.       Они обе смолкли, переводя взгляд к правому краю барной стойки. Привлекло их странное копошение, скованное движение на узком, лишённом танцующих пяточке. Первым заметив рыжую, отдающую красным макушку малознакомого демона, Вики встрепенулась. Визг, преисполненный страхом крик потонул в битах музыки, и она машинально подалась вперёд, удерживаемая крепкой рукой дьяволицы. Толпа внезапно начала рядеть, спешно кучковаться, заметавшейся в ужасе колонной устремляясь к выходу. Будто в замедленной съёмке она смотрела на проносящихся мимо небожителей, что ещё секунду назад предавались музыкальному забвению. Сейчас большая их часть выскакивала из вагончика, врассыпную устремляясь в общежития. Те же, кто остался, в оцепенении глазели на развернувшуюся у стойки бара трагедию двух представителей падших.       Один из них так и застыл на высоком стуле, не решаясь шевельнуться, в то время, как второй грузом рухнул на залитый алкоголем пол, неестественно запрокинув голову. Рыжеволосый демон перешагнул павшего, склоняясь над ним со златой, тонкой цепью в руках. — Итак, — опустившись напротив парализованного неожиданностью Филотануса, Люцифер улыбнулся, — скажи мне, ты действительно полагал, что я дам тебе уйти?       Поймав скользнувший по столешнице наполненный до середины стакан, он губами коснулся стеклянного края и сделал глоток, не спуская с ошарашенного Филотануса почерневших от ранения глаз. — Что ты творишь? — Выдавил тот, сглатывая свербящий в глотке ком страха. — Он жив?       Люцифер со скучающим видом воззрился на Ади. — В Эреб? — Спросил рыжеволосый, взваливая на себя бессознательное тело.       Люцифер кивнул, задумчиво крутанул стакан в исписанных татуировками пальцах, вновь обращаясь к сидящему напротив демону. — Пока что жив. — Шантажировать будешь? — Дёрнувшись, спросил Филотанус, стоило Ади испариться вместе с грузом. — Не тебя. — Мы оба понимаем, что ты так и не оправился от отравления, — дрожащим голосом начал демон, — что бы ты не задумал, прошу тебя одуматься, Люцифер. В память о нашей дружбе.       Уста дьявола презрительно скривились. — В память о дружбе, — повторил он, ловя скользнувший к стоящей в отдалении непризнанной взгляд.       В груди вскипела ярость, забурлила оглушающая злоба, и он медленно опустил стакан на столешницу, молниеносным рывком вцепляясь в отвратительно длинные волосы демона на затылке. Филотанус не успел издать и звука, когда дьявол впечатал его лицо в стеклянные края, щекой провозя по барной стойке. Левый глаз мгновенно залился кровью, ослеплённый остриём впившегося в зрачок осколка, кожу резало и жгло, а рот налился металлическим вкусом. Люцифер встал, вдавливая демона в расколотые стёкла, с нескрываемым удовольствием вдыхая запах свежей крови. — Я выжгу твои глаза и вырву твой язык, — процедил он, нависая над падшим, — и, когда твой папаша придёт вызволять твою жалкую душонку, я верну ему те части тебя, что уцелеют.       Филотанус сплюнул кровь, неожиданно срываясь на смех. — Ты не успеешь и глазом моргнуть, как все, кто тебе дорог, сдохнут, — целый, затянутый непроницаемой чернотой глаз устремился на непризнанную, и демон похотливо облизал окровавленные губы, — знаешь, какую картину ты увидишь, прежде чем отправиться в Небытие к мамаше? Ты увидишь, как твоя смертная шлюха будет скакать на мне, радостно повизгивая.       У Люцифера зашумело в ушах. Короткий всплеск языков пламени, что робко лизнули его пальцы, досадой отозвался внутри, и он швырнул Филотануса на пол, встряхивая едва потеплевшие ладони. — Скакать? — Прорычал дьявол, ощущая небывалую тесноту в своём человеческом облике. Демоническая ипостась рвалась на волю, до кровоточащих ран расцарапывала грудь, уговаривая отбросить все барьеры.       Отползая от дьявола, Филотанус едко посмеивался, словно ощущал власть над тем, кто прежде не был так слаб. — Думаешь, ей важно, ты или я? Такие, как она…       Лицо демона побагровело, а насмешливый голос стих. Филотанус закашлялся, окровавленными пальцами заскрёб по горлу, беззвучно шевеля разбитыми губами. И Люцифер взглянул на приближающуюся сестру, едва ли устояв на ногах от влетевшей в грудь непризнанной. Сцепив пальцы на его пояснице, она вжалась в дьявола с такой силой, словно желала слиться воедино, врасти в испещрённую стальными мышцами грудь, навсегда оставаясь рядом. — Я решила, что ему пора бы заткнуться, — сказала Ости, медленно сжимая пальцы в кулак. Филотанус закатил глаза, хрипя от удушья. — Я не просил, — сдержано ответил дьявол, обняв непризнанную в ответ. — Решила проявить инициативу, — покладисто отозвалась дьяволица, понимая, насколько уязвлённым чувствует себя брат.       Вики оторвала голову от его груди. — Ты цел? — Всё хорошо, — дьявол поцеловал её в макушку, оборачиваясь к поредевшей толпе.       Слабость сковывала движения, наваливалась на тело, пока глубокую рану под сердцем нестерпимо жгло. Отчего-то ему казалось, что каждый бессмертный, присутствующий здесь, видел происходящие с ним метаморфозы. Во взглядах стоящих в отдалении демонов больше не читался страх, не прослеживалось былое уважение, что гасло в их душах от проблеска слабости в сильнейших. Они смотрели на дьявола с любопытством, плохо скрываемым удивлением, словно негласно давали понять, насколько роковой стала ошибка в его расчётах. Вместо эффектного представления, что непременно должно было повлечь явление отца Филотануса к нему на поклон, Люцифер расписался в собственной слабости. И эту слабость, пусть и временную, ему вряд ли простят. — Мой Принц, — появившийся из неоткуда Ади, ринулся к распластавшемуся на полу демону, — я передам его Аластору. Вам лучше вернуться в Ад.       Эти слова глухо пробивались в дьявольское сознание, всецело сконцентрированное на обращённых на него взорах. И, лишь когда Ости коснулась его плеча, Люцифер перевёл на неё окрашенный загнанной яростью взор, согласно кивая. Тусклая картинка сменилась вычурным убранством её обители, а на место духоте и затхлости пришёл пряный аромат зноя и благовоний. — Непризнанная, сходи-ка, погуляй, — глядя в упор на брата, прошипела Ости.       Понимание, что прежде искрилось в её очах, безвозвратно улетучилось. Пальцами зарывшись в волосы, она разразилась злобным смехом, сжимая голову с такой силой, словно желала расколоть её.       Вики растерянно взглянула на Люцифера. — Что происходит? — Мой брат облажался, вот что, — взревела дьяволица, ловя полный непонимания взор непризнанной, — вижу, ты решила остаться. — Ости, — демон стиснул челюсти. — Не смей осаживать меня, — ткнув в него пальцем, рыкнула падшая, — что ты, чёрт тебя подери, творишь?! — Ости, прекрати, — вклинилась Вики, вырастая перед Люцифером в слепой попытке закрыть от словесных ударов, — это временные трудности. — Не лезь, мелкая пакость. Твоей вины в происходящем не меньше. — Хватит, — рявкнул дьявол, зверем глядя в искажённое истеричной усмешкой лицо сестры. — Это закат нашего рода, Люцифер. Отец не видит дальше собственного носа со смерти матери, а ты… — Дыхание Ости перехватило, и она смолкла на короткий миг, зыркнув на непризнанную. — Ты размяк, позволил всем увидеть твою слабость. Филотанус — жалкий червяк, — дьяволица скривилась, — а ты даже рот ему закрыть не в состоянии. — Мне следовало вырвать ему язык?! — Тебе следовало дать ей умереть ещё тогда! — Выкрикнула демоница, холодом прошибая непризнанную насквозь.       В воцарившимся молчании Вики цепенела. Она ошарашено смотрела то на дьяволицу, то на Люцифера, всем своим естеством желая раствориться в воздухе. Смешанная со страхом обида холодом ползла по пальцам, горечью царапала по горлу, выедала душу. — Ни к чему ссориться, — сипло выдавила она, взглядом упираясь к себе под ноги, — сейчас лучше держаться вместе. — Вместе? — Демоница ядовито скривила алые уста. — Прекрати, — прорычал Люцифер, пальцами окольцовывая локоть непризнанной, утягивая ближе к себе. — Она останется здесь, — вновь зашипела Ости, дёргая бывшую смертную на себя, — в отличие от тебя, Люц, я — не сумасбродная слабачка, которой неймётся проучить слизняка на глазах у всех. — Пожалуйста, перестаньте, — взмолилась непризнанная, морщась от прочных тисков демонических пальцев на руках. — Хватит… — Прекрати истерить, у меня всё под контролем. — Видела я твой контроль. Чего ты хотел добиться, м? Решил, что это выше твоего достоинства бегать за папашей этого ничтожества? Думал, кто-то из очевидцев ему настучит, и ты… — Так и будет. — Вот только придёт он не один, зная, что ты к его встрече не готов. — Буду готов, — упрямо ответил дьявол, оттягивая непризнанную от сестры. — Что, если твои силы не восстановятся? Ты об этом подумал? Уже завтра все предатели соберутся в нашем доме, а весть о том, что ты утратил былую мощь разлетится за считанные часы. — Пожалуйста, хватит, — в отчаянии пролепетала непризнанная, буквально захлёбываясь в накатывающей из самых недр чернеющей души стуже.       В ушах наперебой гудели их голоса, смешиваясь в какофонию оглушительных звуков, сменяющихся учащённой пульсацией сердечного ритма. Она словно глохла и слепла, ощущая небывалую смену ощущений, что дарил окружающий её мир. Хватка чужих пальцев больше не приносила дискомфорт, оттеняемая резкой, растущей откуда-то из груди боли. Тьма затягивала её, поглощала бьющийся в непонимании рассудок, в то время, как кости ватных рук и ног хлипко трещали, деформируясь, укрепляясь, утолщаясь. Прежде непознанный вакуум засасывал её в омут мороза и ослепительно-белого света. И она зажмурила горящие лазурью глаза, очутившись в знакомой картине прошлого, укутанной снегом и воспоминаниями. Ноги увязали в сугробе, едва подкашиваясь от сразившего разум шока, когда вдалеке раздалось протяжное ржание лошади. Она заозиралась по сторонам, с ужасом узнавая в заснеженных далях очертания воспоминания из детства. — Нет-нет-нет, — зашептала непризнанная, обнимая себя за плечи. — Люцифер! — Вскинув голову навстречу осыпающимся с угрюмых небес снежинкам, крикнула, что есть мочи. А в ответ ей последовала тишина, да редкие, пробирающие насквозь дуновения зимнего ветра.       Люцифер не слышал её. При всём желании и стремлении он бы не сумел расслышать зов того человеческого, что осталось от души бывшей смертной. Вместо извечно хрупкой и беззащитной девушки, в чьих жилах ещё недавно текла людская кровь, на него смотрели искрящиеся насыщенным сапфиром очи, насмешливо исследуя перекошенное изумлением лицо. На месте непризнанной возвышалось чудовище, вошедшее в дарованную смертью мощь исчадие Ада. Фарфоровая кожа, словно сделалась прозрачной, подчёркивая переплетение угольно-чёрных вен, спускающееся к когтистым пальцам. В её чертах проскальзывала красота непризнанной, огрубевшая заострившимися скулам, сбивающая с толку проступающими из иссиня-чёрных волос рогами. Демон улыбнулась, оскалила длинные клыки, перехватывая по-прежнему держащие её руки за запястья. Холод обжёг кожу, и Ости не выдержала первой, отпрянув от переродившейся непризнанной. — Любовь моя, ты побледнел, — скрипучим голосом пропела Вики, клацая зубами перед носом дьявола, — что такое, фитилёк погас? — Непризнанная, — ошеломлённо выдохнул Люцифер, оглядывая выросшее над ним создание. — Теперь я за неё. Нравлюсь такой?       Лёд растекался по его предплечьям, сковывал пальцы, глуша, и без того, слабый жар в дьявольских жилах. И Люцифер впервые ощутил, как стынет вечно пылкое сердце, замедляя ход под натиском сокрушительной стихии. Он краем глаза уловил движение за спиной непризнанной, чудом не оседая на колени. Лёд сковывал грудную клетку, полз по плечам и шее, царапал скулы. Холод буквально заглатывал дьявола, а он никак не мог заставить себя пошевелиться. — Я давно считала, что тебе пора на покой. Сколько ты причинил боли… — Она задумчиво стихла, с резкого разворота ловя приблизившуюся дьяволицу. Пальцами сдавив чужое горло, обернулась к Люциферу, обмахивая губы раздвоенным кончиком языка. — Возмездие настигнет каждого.       Она отшвырнула Ости, пригвождая к стене выпущенными из рук ледяными шипами, что прошили демонические ладони насквозь. Дьяволица истошно завизжала, яростным взором прожигая лицо бывшей смертной. — Ты не убьёшь его. Не сможешь, — процедила Ости, и, словно в подтверждение её слов, Вики отстранилась от дьявола, оглядывая наполовину покрытое льдом, примёрзшее к полу тело. — Дай знать, когда оттаит.       Подмигнула, и снежный вихрь закружил вокруг неё, унося в неизвестном направлении, подальше от покоев дьяволицы.