E2-E4

Временная воронка телепортирует Пятого с Агатой на территорию большого подземного паркинга. Как только подошва его ботинок касается бетонного пола Пятый хмыкает. Никогда чемоданы для перемещений, предназначенные корректорам, не обращались с перемещаемыми так мягко. Обычно временные потоки выплевывали киллеров со злостью. Он до сих пор помнит, как на одной из первых миссий потоки воронки с такой силой вытолкнули его вперед, что он, не удержавшись, рухнул на колени завалив чемодан и хорошенько звякнув снайперской винтовкой. Агата поправляет тонкие лямки на изумрудном платье и не глядя на Пятого идет вперед. Громкий цокот её каблуков эхом отдается от высоких каменных сводов. Пятый осматривается по сторонам и между рядами очевидно не дешевых машин, на основной дороге ведущей к выезд, он замечает черный Rolls-Royce. Седой водитель небольшого роста суетливым шагом идет к Агате навстречу. Мужчина протягивает Агате небольшой черный клатч и прижав морщинистую руку к груди отвешивает легкий поклон. На отшитом с иголочки пиджаке виднеется золотистый бейдж с именем, но Пятый стоит слишком далеко чтобы рассмотреть тисненные буквы. Агата щелкает застежкой клатча и проверяет содержимое пока водитель идет к Пятому. Коротко кивнув ему он подхватывает чемодан для перемещений с пола и следует с ним к медленно открывающемуся багажнику. Агата оборачивается к Пятому: в лучах потолочных ламп её волосы отливают ярким почти огненным свечением. – Если представить, что всё это игра будет куда проще, – говорит она, протянув ему руку. Пятый, закатив глаза, стряхивает несуществующие пылинки с лацканов черного пиджака. Он проходится ладонями по рукавам и карманам, а когда поднимает голову – Агата всё еще стоит с протянутой рукой и смотрит на него. Водитель захлопывает багажник и бросив настороженный взгляд на Пятого подходит к одной из дверей автомобиля, очевидно готовясь открыть для девушки дверь. Пятый качает головой и мужчина, коротко кивнув отступает. Спустя несколько секунд он исчезает в салоне. Хлопок двери, поворот ключа и парковка заполняется мерным шумом двигателя. Пятый расправляет плечи и немного похрустев шеей в три широких шага подходит к Агате. Она улыбается уголком губ, а он с вызовом смотрит ей в глаза. Молчаливый поединок длится не меньше минуты. Агата кончиками пальцев упирается в его солнечное сплетение. Даже сквозь слои ткани Пятый чувствует, как от напряжения подрагивает её рука. – Детский сад, который не стоит тех денег, которые нам заплатят, – говорит Пятый, не отрывая взгляда от темно-зеленых глаз. – Никто из нас двоих не занимается этим ради денег, – парирует Агата. Пятый вскидывает брови, а затем протягивает свою руку и переплетает свои пальцы с пальцами Агаты. Он крепко сжимает её горячую ладонь и медленно подводит Агату к двери автомобиля. – Как тут с увольнениями не знаешь? – Пятый открывает дверь в салон. – Нужно ли нам отрабатывать законные две недели? – Всегда можно что-то придумать, – с сияющей улыбкой отвечает Агата. Пятый захлопывает дверь и несколько секунд всматривается в своей отражение в начищенном до блеска стекле. Припухлость разбитой губы почти не бросается в глаза. Вдалеке раздается звук открывающегося шлагбаума и это выводит его из некой прострации. Он обходит машину сзади и садится на свое место. Салон встречает его тишиной и прохладой, однако до самого выезда из паркинга Пятый не может отделаться от жара, который оставило прикосновение на его коже. Они выезжают на улицы Лондона и Пятый упирается жадным взглядом в плывущий за стеклом город. Яркие вывески и рекламные щиты обрушиваются на него со всех сторон. Окружение пышет жизнью и цветом. Толпы людей снуют в наступающих сумерках по широким проспектам. Обрывки уличного шума просачиваются в их молчаливый салон. В сердце словно тычут тупой иглой. Тоска наперегонки с тревогой окутывают его мысли. Пятый сжимает пуговицу на своем пиджаке, пытаясь отвлечься на что-то менее весомое, чем мысли о собственной семье, когда Агата кошкой скользнув по сиденью подсаживается к нему под бок. Она, слегка растянувшись на кожаном диване, кладет подборок ему на грудь и также всматривается в разноцветную гирлянду за окном. Пятый чувствует, как его тело напрягается, но он не находит в себе ни одного слова в протест. Автомобиль останавливается на одном из многолюдных перекрестков у самого светофора. Красный свет заливает салон, когда компания подростков в масках Гая Фокса пробегает в непосредственной близости от машины. Самый высокий из них не упускает возможности громко хлопнуть ладонью по железному капоту. Он показывает средний палец их невозмутимому водителю и исчезает в разноцветной толпе вслед за друзьями. Агата протягивает руку вперед и стучит коротким ноготком в стекло, обращая внимание Пятого на магазин сувенирной продукции. На безликих манекенах красуются белые футболки с красными сердцами и надписями. «Я люблю Лондон» «Всего 10 фунтов! Только сегодня!» – Кто же знал, что любовь к Лондону так дешево стоит, а? – Агата почти шепчет. Пятый замечает движение впереди и оторвавшись от витрины наблюдает как водитель облаченной в перчатку рукой поправляет зеркало заднего вида. Агата, не обращая внимания на эти манипуляции в стороне продолжает. – Я никогда не была в Лондоне, – Агата устраивается удобнее, а Пятый изо всех сил прислушивается к своим внутренним ощущениям напрягаясь всё сильнее. – А когда оказалась здесь после апокалипсиса... В общем, ощущения уже не те. Да ты и сам знаешь. Чувствуешь же. Пятый резко кивает, задевая её макушку и она тут же отстраняется. Салон озаряет зеленым светом и водитель, бросив еще один странный взгляд на них сквозь зеркало обращает свое внимание на дорогу. – Ты должен перестать дергаться, – внезапно похолодевшим тоном сообщает Агата. – И тебе придется трогать меня. Нравится тебе это или нет. А если ты будешь шарахаться от меня как от… – Прекрати. – Пятый грубо обрывает девушку. Они снова сталкиваются взглядами. Она – подчеркнутое безразличие, Пятый – рвущаяся наружу злость. Он готов сболтнуть ей что-то совсем несуразное. Что-то о том, что он будет трогать её просто потому, что ему (если) этого хочется, а не потому, что кто-то сверху отдал столь нелепый приказ. На деле же он говорит немного другое. – Хватит заниматься никому не нужными нравоучениями. – Пятый наклоняется вперед, к ней. – Мне не нужно повторять по десять раз одно и тоже. Я усвоил свою роль в этом цирке. Так что не будь стервой, у тебя в характеристике таких параметров не задано. Автомобиль прибавляет скорости, и они в два счета выезжают на широкую и пустынную трассу. Агата коротко и наигранно смеется. – До Беркшира чуть меньше двух часов, – коротко сообщает водитель. Но они не слышат его. Температура в салоне, вокруг них, поднимается на несколько градусов. Агата кривится и Пятый мазнув взглядом по ряду белых зубов вздергивает подбородок. – А у тебя, – шипит она, – в характеристиках большими буквами было написано про бесконечную, жаркую любовь. Ты же вместо того, чтобы… – Любовь значит? – восклицает Пятый и пузырек спокойствия лопается в его голове. Он хватает её за запястье и грубо подтаскивает к себе. Заставляет наклонится к своему лицу как можно ниже. Клатч звякнув цепочкой падает к ногам Агаты. Они оба тяжело дышат, продолжая сверлить друг друга взглядами. Агата мягко пытается высвободиться из цепкой хватки, но Пятый лишь крепче сжимает тонкое запястье. Она открывает рот чтобы ответить ему какой-то дерзостью. Острый комментарий так и просится наружу, когда Пятый кладет свободную руку на её, обтянутое тканью, колено. Личное, почти интимное прикосновение высылает по её телу холодную волну мурашек, и она вздрагивает. Короткий взгляд на его руку: пальцы сминают изумрудный подол, а свет фонарей за окном то исчезает, погружая их во тьму, то появляется, обжигая светом. Губы Агаты приоткрываются на нервном выдохе, а Пятый отпускает её запястье победно улыбаясь. Он убирает руку с ее колена не забыв подцепить ткань кончиками пальцев, немного поднимая. Мягкий, едва заметный румянец расцветает на её щеках. Агата чувствует, как вспыхивают огнем кончики её ушей. Пятый отстраняется от Агаты и полностью откинувшись на заднее сиденье ехидничает: – Ты должна перестать дергаться, – он усмехается. – И мне придется трогать тебя. Нравится тебе это или нет. А если ты будешь шарахаться от меня как от огня — дела не будет. Агата фыркает и подняв клатч с пола отодвигается от него как можно дальше. Она, сложив руки на груди, говорит: – Пф, просто поразительно. – Ночь будет очень длинной, – пророчит Пятый. Они оба упираются взглядами в плывущий за окнами вечер. Гнетущая тишина нарушается лишь мерным гулом двигателя и редким покашливанием старого водителя. *** – Эх, не дотянул он до великого Гэтсби, – бормочет Пятый, подавая руку Агате. Это первое, что он говорит после их короткого разговора в машине, когда они были еще на территории Лондона. Агата скользящим движением вкладывает свои пальцы в раскрытую ладонь Пятого и выходит из машины. Они на месте и волнение окутывает все её мысли. Остановившись бок о бок с Пятым она осматривается, а Пятый только крепче сжимает её руку переплетая их пальцы. Он делает шаг вперед и Агата делает его вместе с ним. Едва ли замечая, что они оба задерживают дыхание на долю секунды. Усадьба Тикса выглядит, как и любое другое старинное поместье в любой точке Англии. Архитектура восемнадцатого века на поддержание надлежащего вида которой у владельца ежемесячно утекают крупные суммы. Приближаясь к центральному входу, Пятый замечает сеть дорожек, разбросанных вокруг поместья. Ближайшая из них уходит немного в сторону и теряется в сводах живого лабиринта. Ровно выстриженные кусты призывно шуршат под легким осенним ветром. Агата ежится и Пятый останавливается у подножья ступенек, которые ведут к входным дверям. Вышколенный дворецкий кладет руку на блестящую и массивную ручку, но дверь не открывает, ожидая пока они подойдут. – Ваши пресловутые костюмеры что-то погодку в расчет не взяли, – Пятый смотрит на то, как Агата переступает с ноги на ногу. – Они всегда так делают, – Агата отмахивается и чуть сжав руку Пятого делает ступает на первую ступеньку. – Я у них так вечно не по погоде. – Видимо расчет был на то, что ты будешь греться в моих объятиях, – язвит Пятый. – Ох и муженек, – Агата цокает языком. Они подходят к дверям и Агата одарив дворецкого лучезарной улыбкой протягивает ему тонкий конверт с пригласительными. Дворецкий учтиво кивает и не раскрыв конверта открывает широкую дверь. – Добро пожаловать, мистер и миссис Шелби. В лицо Пятому ударяет теплый воздух. Он пропускает Агату вперед, выпустив ее руку из своей. Они оказываются в просторном холе заполненном людьми. У подножья роскошной лестницы, в окружении высоких вазонов с алыми розами, стоят хозяйка и хозяин дома. Всё представление Пятого о предстоящей встрече рушится в одно мгновение. Среди напыщенных представителей высшей знати, накрахмаленных рубашек и строгих платьев Тиксы выглядят аляповатым пятном. Мистер Тикс низкорослый мужчина в годах одет в темно-бордовый пиджак и белую рубашку. Аскотский галстук на его толстой шее выглядит глупой шуткой, а массивный перстень на одном из пухлых пальцев – дурацкой побрякушкой. Тикс крепко сжимает в руках стакан с бренди и заливисто смеется. Куда громче чем позволяют приличия. Его жена, облаченная в платье под цвет мужниного пиджака, то и дело поправляет галстук на его шее и кутается в меховую накидку. Густо накрашенное лицо женщины целиком и полностью обращено к присутствующим, она то и дело щурится словно выискивая кого-то в толпе. Как только её хищный взгляд натыкается на Пятого она почти вскрикивает. – Боже, дорогой, они приехали! Несколько стоящих рядом людей оборачиваются и моментально сканируют Агату и Пятого взглядами. Миссис Тикс неумолимо приближается к ним и хоть Пятый и понимает, что ему следует сделать какие-то шаги навстречу хозяйке дома, он не может заставить себя пошевелиться. Пятый судорожно перетряхивает в своей голове все коробки памяти пытаясь вспомнить каким же именем нарекли эту чудную женщину при рождении. Миссис Тикс протягивает свои руки в длинных перчатках вперед и Агата ловко сориентировавшись копирует этот жест. Она немного оттесняет Пятого в сторону и перехватывает хозяйку. – Агата, дорогая, я так рада что вы приехали! – миссис Тикс сжимает руки девушки. – До последнего думала, что вы с Томасом сошлетесь на неотложные дела, как и всегда. – Роза, ну что вы! – голос Агаты кажется Пятому далеким и чужим. – Мы и так пропустили непозволительное количество ваших приемов! Настал всё же тот час, когда мы познакомились лично. Выглядите обворожительно! – Ох, милочка! – миссис Тикс хихикает. – Годы, конечно, уже не те… Томас! Она явно обращается к Пятому и Агата отпустив руки Розы дает ей возможность подойти к нему. Губы Пятого словно по команде растягиваются в сладострастной улыбке и он, учтиво поклонившись перехватывает руку Розы оставляя на шелковой ткани почти несуществующий поцелуй. Миссис Тикс разве что не подскакивает от удовольствия. – Никакие годы, миссис Тикс, не… – начинает было Пятый. – Дорогой, да иди же ты сюда! – Роза не слушает его. Она, отвернувшись от Пятого не оставляет попыток дозваться до мужа. Агата подходит к Пятому и он, выпустив руку Розы тут же крепко обнимает девушку за талию. Сминая легкую ткань, Пятый пытается отделаться от накатившей тревожности. Они вдруг кажутся ему невероятно глупыми, а план и вся эта постановка как никогда близкими к провалу. Агата, не переставая улыбаться, шепчет: – Полегче. Пятый ослабляет хватку, с ужасом ощущая волны паники, накатывающие на него одна за одной. Мистер Тикс наконец прерывает разговор с одним из гостей и подходит к ним. – А-а, – басит он. – Томас! Тикс одаривает Пятого крепким рукопожатием и обернувшись к Агате заключает её в объятия. Расцеловав девушку в обе щеки, он отступает в сторону. – У вас отличный вкус на женщин, Томас. – Тикс хлопает Пятого по плечу. – Очаровательная супруга. Пятый, абсолютно растерявшись открывает рот надеясь на исключительную импровизацию, но ситуацию спасает появившийся словно из-под земли дворецкий. Он, откланявшись представляет им четверым Лису и Майкла. – Мистер и мисс Андресон, к вашему вниманию. Они обмениваются рукопожатиями и объятьями. Словно никогда не знавшие друг друга люди. Майкл, растянувшись в одобрительной улыбке хвалит Пятого за выбор помолвочного кольца. Он, взяв Агату за руку с видом знатока рассматривает тонкое колечко с бриллиантами попутно рассказывая заинтересованной Розе о нюансах работы с таким золотом. С каким именно золотом Пятый не слушает. Он лишь продолжает смотреть на кольца на пальцах Агаты, пытаясь понять, когда он упустил столько деталей в своей напарнице. До комментария Майкла он вообще не видел этого кольца. Пятый отказывается от предложенного прислугой подноса с шампанским и уделяет Лисе несколько предупреждающих взглядов. Она выглядит беспокойной и нервной поглядывая то на Агату, то на Пятого. И Пятый злится. Пока он планомерно закипает от раздражения, а в воздухе в противовес его ощущениям расцветает атмосфера вежливых комплиментов и ничего не значащих фраз. Взгляд Пятого теряется в снующих повсюду разноцветных платьях и черных пятнах смокингов. *** Вечер обещает ему быть томным и до безумия скучным. Он будто подсознательно чувствует – они ничего здесь не найдут. Это пустая, ничего не значащая вылазка. Пятый подтверждает свои догадки о бесполезности их перемещения, когда находит в одном из больших залов Марка. Он, вальяжно развалившись на диване, в окружении стайки юных девиц рассуждает о падении цен на нефть и путешествиях. Марк развязно оглаживает плечо подсевшей к нему блондинки и без конца прикладывается к стакану с виски. Он совсем не похож на собаку-ищейку, которой чувствует себя Пятый всматриваясь в каждую запонку проходящего мимо гостя и вслушиваясь в каждый нелепый разговор. Пятый быстро теряет из виду Агату, миссис Тикс уводит её прямо из-под носа ссылаясь на девичьи разговоры. Он остается один и последнее, что завещает ему Агата, перед тем как он погружается в длинный час одиночества и изучения поместья – слабый след поцелуя на щеке и беспомощный взгляд. Миссис Тикс и Агату прячут десятки извилистых коридоров, а Пятый остается на попечение мистера Тикса, который завидев старого друга также растворяется в толпе. И теперь Пятый здесь, в пышно убранной зале, стоит у барной стойки и наблюдает за тем, какой восторженный цирк Марк разводит вокруг себя. – Пижон, согласен. – Бармен выставляет перед ним стакан с чистым виски. Пятый вскидывает брови в немом вопросе. Бармен пожимает плечами и осмотревшись немного склоняется к Пятому: – Не понимаю, зачем его пригласили сюда. Зачем вообще такая толпа здесь сегодня. Пятый принимает стакан с выпивкой и понижает тон голоса: – Я думаю решение хозяина дома мало должно волновать персонал. Ваше дело… – Ох, – Бармен вдруг отступает на шаг и убирает руки с барной стойки, – прошу прощения, мистер. Я… Не стоило мне говорить подобное вам. – Не стоит вообще говорить подобное кому-либо, – Пятый, мазнув взглядом по бейджу с именем, добавляет, – Уилсон. Пятый отворачивается от растерявшегося бармена и прислонившись спиной к бару подносит стакан к губам. В это же мгновение в комнату звонко хохоча всплывает миссис Тикс с Агатой. На пороге хозяйку приема тут же перехватывает какой-то почтенный джентльмен и Пятый замечает пробежавшую по лицу Агаты тень облегчения. Она ловко обходит толпящихся в комнате гостей и проходит мимо Марка на диване и глазом не моргнув, он же в свою очередь провожает её тяжелым взглядом. Чем ближе Агата подходит к Пятому, тем искренней выглядит её улыбка. Пятый слега приподнимает подбородок и её мягкий поцелуй приходится ему в уголок губ. Он сжимает стакан чуть сильнее, игнорируя лёгкий спазм глубоко внутри. – Что с тобой? – Агата подцепив из стоящей на стойке вазочки ягоду клубники принимает такую же позу, как и он сам. – Смотрю как у твоего любовничка скулы сводит от улыбки, – Пятый равнодушно пожимает плечами. Агата морщит нос то ли от кислоты, разливающейся по языку, то ли от сказанного. Она быстро забрасывает в рот остатки клубники на шпажке и поворачивается к бармену. – Еще виски, а мне… – она задумчиво скользит взглядом по стоящим в ряд бутылкам. – Ежевичный коллинз, – Пятый поворачивает голову в её сторону. Агата смотрит на него вопросительно, а он, допив виски в пару глотков поворачивается и выставляет на поверхность пустой стакан. – Коллинз? – Агата повторяет вопрос вслух. – Ну дело же было не в обычных кексах, – Пятый кивком дает бармену понять, что заказ верен. – А именно в ежевичных. – В черничных, – поправляет его Агата на автомате. Пятый закатывает глаза, а бармен берет на себя смелость заговорить: – Черника так же присутствует в составе, Агата. – Уилсон взмахом головы отбрасывает лезущую на глаза челку. – И значит, я всё-таки не перепутал. Только твой напарник почему-то не в курсе. Схожу за ягодами и будет тебе коктейль. Бармен удаляется из-за стойки оставив хмурого Пятого и растерянную Агату одних. – Это что еще за фокусы? – Пятый тут же обрушивается на неё шипящей тирадой. – Это один из местечковых информаторов. – Агата обернувшись через плечо осматривает комнату. – Не слишком надежный, но в нашем положении рассчитывать приходится даже на подобные подачки. Ты разве не… – Дать мне чуть больше информации не входило в твои интересы? – цедит Пятый закипая. – Информация была в папках. – Спокойно сообщает Агата. – Целый зеленый лист в самом конце. – Не было там никаких листов, – враждебно говорит Пятый. – О, ну вот тебе и очередной повод сцепиться с Марком. – Агата постукивает кончиками пальцев по стойке рассматривая их отражение в зеркале. – Он любит всякие «подставы». В прошлый раз мне пришлось на ходу разбираться, потому что он вовсе «перепутал» папки. – Прекрасно. – Злясь от бессилия Пятый хлопает ладонью по стойке. Уилсон возвращается с еще одной вазочкой с ягодами. Он выставляет её прямо перед Агатой: от темно-синих почти черных ягод во все стороны расходится едва заметный холодный туман. Агата забрасывает несколько ягод себе в рот и пододвигает вазочку к Пятому. Он отмахивается и получив свой виски в охлажденном бокале делает первый глоток. – Но я бы на вашем месте не налегал, – бармен легким движением откручивает крышку на сухом джине. – Тут, конечно, сегодня ничего интересного, но… – Уилсон, – Агата звякает защелкой клатча и спустя секунду на стойку ложатся несколько сотен фунтов. – Давай ты не будешь ханжой, у меня была очень плохая неделя. Расскажи нам лучше что-то интересное. Уилсон с невозмутимым лицом забирает деньги и возвращается к приготовлению коктейля. Агата поджимает губы, а Пятый, сощурившись наклоняется немного вперед. – Ну, и? *** Конечно же Уилсон не говорит им ничего полезного. Он не знает как выглядит поставщик чемоданов, не знает в курсе ли мистер Тикс того, что происходит под сводами его дома и не знает как проходят сделки. Он только знает, что иссушенная годами дама у окна ищет продавца, и что чаще всего сделки совершаются с якобы случайно оказавшимися на приемах иностранцами, которые уже потом передают чемоданы куда-то дальше. Как на приеме среди сотен гостей отследить нужного человека не ясно, но говорят, что передача и договор обычно происходят пока миссис Тикс проводит какие-то игры. Вечер томиться медленно. В какой-то момент, погрязнув в абсолютно ничего не значащих беседах, Пятый обнаруживает себя сидящим на диване в компании мистера Тикса, его друзей и той самой блондинки, которую так упорно обхаживал Марк. Агата всё время где-то на виду, тонет в попытках избавиться от миссис Тикс, которая буквально с первых минут знакомства видит в ней лучшую подругу, которой у нее никогда не было. Раздобревший от крепкого вина друг мистера Тикса громко хохочет и покручивая густые усы доверительно сообщает Пятому: – Бросьте так пристально следить за супругой, Томас. – Он похлопывает себя по карманам в поисках зажигалки. – В конце концов наша компания так же очаровательна. – Ну что ты, папа! – блондинка заливается наигранным смехом и тут же присаживается на узкий диван к Пятому. Пятый выдавливает из себя вежливую улыбку и принимает из рук блондинки стакан с выпивкой. Он продолжает слушать сплетни светского приема пытаясь тут же отфильтровывать и проанализировать информацию. С каждым пустым словом и исчезнувшей минутой блондинка в алом платье уделяет ему всё больше и больше внимания. В конце концов она, явно переигрывая радость от какой-то новости кладет свою руку Пятому на плечо. – Ох, вы такой шутник, Томас. Пятый не обронивший ни слова за последние пять минут приподнимает бровь, а блондинка лишь высылает ему очередной томный взгляд из-под опушенных ресниц. Он долго сверлит смазливое личико пронзительным взглядом, а затем подносит ко рту стакан с виски. Обручальное кольцо золотой вспышкой оседает в голубых глазах девушки и улыбка из радушной тут же превращается в натянутую. Но разговор и общее щебетание и не думают сбавлять обороты и Пятый начинает предполагать, что пошел не тем путем — сбор хоть какой-то информации таким методом грозится вылиться в нарушение всех приличий. Его терпение становится все призрачнее с каждым сделанным глотком и сказанным словом. Он шарит взглядом по гостям, которые заходят в их залу в поисках другой зацепки или жертвы, когда знакомый затылок мелькает в поле его зрения. Пятый щурится, а широкая спина Митчелла тем временем исчезает в одном из выходов. Наскоро откланявшись и даже не дослушав очередную байку до логического завершения, которого, он уверен, не было бы и в помине, Пятый выходит из комнаты вслед за другом. В сетке коридоров он находит еще одно помещение с гостями. Бальная зала с расставленными по углам креслами и роскошной барной стойкой из красного дерева приветствует Пятого тонкими звуками живой скрипки. Несколько пар кружат по начищенному до блеска паркету в середине комнаты, остальные же присутствующие заняты увлекательными разговорами. Осмотревшись, Пятый замечает Митчелла на другом конце зала. Он стоит к нему спиной, в компании тройки парней. Один из них то и дело размахивает руками, напиток в его бокале так и грозится выплеснуться на пол. Пятый сжимает свой стакан. Сначала Марк, возомнивший о себе невесть что, потом Агата, которая сначала вещала о бесконечной любви, и в итоге бросила его здесь одного, а теперь это. Мистер-я-не-хожу-на-миссии-потому-что-слишком-занят. Он ненавидел чувствовать себя дураком. Пятый медленно выдыхает через нос и уверенным шагом подходит к другу. Он кладет руку на плечо парня и слегка подталкивает его для того, чтобы повернуть к себе. – Ты же говорил, что не ходишь на миссии. – Весь выпитый виски тут же становится горьким комом в горле. Парень которого одернул Пятый оборачивается. Он смущенно улыбается и узкой ладонью зачесывает назад несколько прядей отросших спереди волос. Пятый разжимает пальцы и отступает назад. – Pardon?* – Парень внимательно разглядывает Пятого. – Твою ж… – бормочет Пятый себе под нос, а затем чуть громче: – J'ai fait une erreur, je suis désolé. Он с трудом вспоминает давно запылившиеся в памяти уроки французского, когда мимо него быстрым шагом проходит какой-то парень в смокинге и маске кролика. Он задевает Пятого плечом и даже не оборачивается. Пластиковый щит, покрытый серебристым напылением и искусственной шерстью, закрывает почти всё лицо быстро уходящего парня. – Rien de mal. je peux faire quelque chose…. Пятый не дослушивает гостя. Он, проследив за уходящим парнем бросается следом. Выскакивает в пустынный коридор как раз вовремя чтобы увидеть мелькнувшее в одном из дверных проемов черное пятно. Не доброе предчувствие змеем сворачивается у его солнечного сплетения. Пятый оглядывается и поняв, что в коридоре никого нет пользуется силой, сокращая расстояние между собой и жертвой. Он выходит из вспышки как раз перед дверью и запоздало вспоминает, что было бы не плохо, наверное, посетить тайник, оставленный Митчеллом. Из оружия в его руках лишь полупустой стакан из-под виски, но у него совсем нет времени. Он думает, что в худшие времена ему приходилось убивать людей карандашами, и стеклянный стакан в его пальцах не так уж и плох. Навострив уши, прислушиваясь к каждому шороху за дверью, Пятый хватается за металлическую ручку. – Бог ты мой! – восклицает удивленный старик, сидящий в бархатном кресле. Пятый замирает на пороге. Пожилой мужчина щурится сквозь толстые стекла очков, пытаясь разглядеть потревожившего его покой человека. Черная курительная трубка в его узловатых пальцах едва заметно подрагивает. – Вы здесь один? – спрашивает Пятый, расслабляя сжимающую стакан руку. – Ха-ха, – мужчина басит улыбаясь. – Я всегда здесь один. Терпеть не могу приемы, которые устраивает Роза. К тому же близиться игра, а я очень и очень стар для всей этой беготни, юноша. И весь этот шум… – Понятно, – Пятый недовольно выдыхает и пройдя в комнату оставляет пустой стакан на дубовом письменном столе. Он старается осмотреться, абсолютно наплевав на какие-либо правила приличия. Пятый подходит к окну небольшого кабинета и выглядывает на слабо освещенную парковку. Знакомый силуэт Марка подводит к одному из автомобилей девушку в алом платье. Пятый фыркает и оборачивается: взгляд тут же натыкает на книжный шкаф. На уровне его глаз располагается полка с романами Джейн Остин, и он мысленно оставляет себе пометку наведаться сюда снова. Старик в кресле пыхтит трубкой наполняя комнату запахом вишневого табака. – Вы что-то потеряли, юноша? – тряхнув сединой, мужчина снова цепляется водянистым взглядом за Пятого. – Или, быть может, нашли? – Нет, – грубо отвечает Пятый, а затем решив, что это уж совсем не пойдет ему на пользу, смягчается. – Я потерял друга, здесь, на приеме. И мне, казалось, он может быть тут. – Что ж, – старик улыбается, – никакой компании кроме моей я пока что не в силах вам предложить. Возможно, еще просто не время… – Да, не буду вас утомлять. Мне нужно найти мою… – Вы очень похожи… – мужчина будто не слышит Пятого, взгляд его туманится, – очень похожи на одного человека. Пятый останавливается в шаге от полуоткрытой двери. Оборачивается и натянув на лицо дружелюбную улыбку делает вид, что он весь во внимании. – У меня был друг, – воодушевившись мужчина расслабляется в кресле, – а у друга был сын. Славный малый был, но они повздорили, и мальчишка исчез. Как сквозь землю провалился, вы можете себе представить? – Да, весьма печально, когда дети… – Пятый хмурится, подбирая слова. – Бедный-бедный Реджи… – Мужчина, сжимая трубку, заходится в грудном кашле. Пятый моментально прирастает к полу. Из коридора до него доносится чей-то смех и даже, кажется, оклик Агаты. Но он не может сделать и шагу. Ни туда, ни обратно. В голове набатом стучат слова старика. – Они прочесали все континенты, но так его и не нашли, – мужчина, откашлявшись машет рукой в сторону Пятого, – я один раз был у Реджи в гостях. Америка великая страна, но меня к частому посещению не располагает... Да и возраст, сами знаете. Но я видел портрет его сына… И вот вы здесь. Так похожи, что… – Да, я… – Пятый сжимает дверную ручку, слыша приближающиеся шаги. – Вы здесь, и вы так похожи на него… Мне кажется именно так бы выглядел сын Реджи, если бы вырос. – Он задумчиво потирает подбородок. – Жаль, ничего не вернуть назад… Реджи говорил, что он особенный. Умеет обращаться со временем. Не так, как эти механические чемоданчики, о которых так много слухов вокруг… – Смутно понимаю, о чем вы говорите, сэр. – Пятый отпускает ручку намереваясь шагнуть обратно в комнату и завести чуть более доверительную беседу о друзьях, потерянных детях и сыновьях. Миссис Тикс опережает его на пару секунд. Облаченные в перчатку пальцы мертвой хваткой вцепляются в его предплечье. Оглушительный визг Розы сбивает Пятого с толку. – Томас, дорогуша! Ну что же вы бросили свою жену одну! Она, подхватив Пятого под локоть чуть ли не силой выталкивает его в коридор. Мужчина в кресле громко хохочет, и последнее что видит Пятый — маска кролика, мелькнувшая в старческих руках. Пятый едва поспевает за Розой, но до него долетает громкий бас из кабинета: – Но ведь понимаете, верно? *** Миссис Тикс выглядит рассерженной и недовольной. На всем пути к бальной зале она то отчитывает Пятого за то, что тот бросил Агату, то причитает о том, что прием настолько скучен, что гости разбегаются по углам. Оказавшись в точке назначения, она как коршун выискивает в толпе Агату. Девушка не выглядит грустной или одинокой, она весело болтает о чем-то с Лисой. Практически всучив Пятого Агате в руки, она отходит в сторону чтобы громко воскликнуть: – А теперь танцы! Пятый сжимает зубы и с прищуром смотрит на хозяйку дома, которая тем временем распоряжается живым оркестром. Лиса тут же исчезает под руку с каким-то кавалером, оставив их с Агатой наедине. – Моего терпения осталось ровно на пару минут, – шипит он, ощущая как Агата берет его за руку. – Потом, тебе придется выложить приличную сумму на адвоката. – Мне кажется она забыла принять свои таблетки, – Агата понимающе улыбается. – Нашел что-нибудь? Пятый устало выдыхает и выводит Агату в центр комнаты. Оркестр дает плавную мелодию вальса. И Пятый скользнув рукой по девичьей талии слегка притягивает Агату к себе. – Там, в дальнем кабинете сидит какой-то чудной старик, – Пятый упирается взглядом в лоб Агаты. – Вроде как брат этой чокнутой, но я не помню о нем в документах и слова. – Брат? – Агата хмурит лоб. – Тоже не припоминаю, может наши что-то не доглядели. Думаешь, может что-то знать? – Он болтал о времени, – Пятый пытается поймать ритм мелодии и делает первый шаг на Агату. – И у него была маска кролика. – Маска кролика? Агата поймав счет опускает голову вниз глядя на их ноги. Пятый качает головой. – Ерунда какая-то, мне показалось, что я видел кое-кого. – В любом случае, – Агата продолжает вести счет шагам едва шевеля губами между фразами, – нам нужно будет… Мне нужно будет в тот кабинет. Забрать личную контрабанду. Пятый перестав оглядывать зал наконец-то обращает внимание на полную сосредоточенности девушку. Он вдруг останавливает их движения тем самым заставив Агату поднять голову. – Контрабанду? – Да, иногда я хочу иметь в пятьдесят пятом году то, что есть только в этом или каком-либо другом времени. А что тебе что-то было нужно? – Нет, – честно отвечает Пятый и перехватив руку Агаты собирается снова повести их в танце. Раздражение гаснет в нем постепенно. Он успокаивает себя тем, что у него есть очень много времени чтобы обдумать произошедшее. И даже возможно задержаться с группой этих чудаков немного дольше запланированного. Он видит призрачный план на горизонте своих мыслей. И даже какие-то зацепки, которые будут полезны не только Комиссии, но и ему. Агата бросает нервный взгляд на их ноги и набрав в легкие побольше воздуха готовиться к неуверенному шагу. Пятый склоняет голову набок впитывая всё идущее от нее волнение. Миссис Тикс на периферии его зрения ходит по залу и буквально заставляет сидящих гостей пускаться в пляс. Мелодия вальса и не думает заканчиваться, наполняя воздух пронзительно нежными нотами. – Так, – Пятый останавливает Агату, которая уже почти делает нужный для квадрата шаг назад. – Брось этой чушью заниматься, мы здесь не конкурсе бальных танцев. – И? – Агата вспыхивает. – Коршуна по периметру не заметил? Пятый хмыкает и притягивает Агату ближе. Едва ощутимыми движениями он меняет расположение её рук, заставляя обхватить себя за шею. Агата поднимает на него растерянный взгляд, а Пятый, опустив обе руки ей на талию медленно превращает их несостоявшийся вальс в легкие покачивания. – Отдавишь мне все ноги и доведешь до белого каления. – Бормочет он ей на ухо. – Я и так на грани убийства. Танцуем мы или обжимаемся на танцполе, эту чудачку волновать не должно. Во всяком случае у нас тут любовь случилась. – Ого, – Агата прячет лицо в изгибе его шеи. – Какие речи из твоих уст. – Это всё виски, не обольщайся. – фыркает Пятый, ощущая прикосновение холодного носа. – Несколько бокалов дают о себе знать. Я стал мягче и почти не убил эту дамочку. Её счастье. – Ну, конечно, – Агата улыбается, и он чувствует это кожей. Пятый скользит взглядом по танцующим рядом парам. Агата устроившись в его руках нервно сопит, поглядывая на гостей вокруг. Пятый сминает пальцами тонкую ткань платья на её спине, когда она устало говорит: – Бесполезная поездка. – Ты зря переживаешь, – начинает Пятый, поворачивая свою голову к Агате. Она тут же медленно поднимает свое лицо. Между ними почти не остаётся воздуха, носы соприкасаются и Пятый чувствует, как все тело Агаты на долю секунды замирает в его руках. Искрящее напряжение расходится от точек их соприкосновения по всему телу. Выбивает из колеи, снося на своё пути все мысли и слова. Пятый моментально ощущает себя беспомощным и удивленным. – Зря переживаю? – глаза Агаты поблескивают в полумраке вечеринки. Они, кажется, останавливаются. Снова. По крайней мере одновременно замедляют свои движения настолько, что боковым зрением Пятый продолжает видеть все ту же барную стойку и хохочущего за ней юношу-бармена. – О том, что все идёт не по плану и у нас нет и грамма информации – Пятый с трудом проталкивает слова через пересохшее горло. – Всё на своих местах, Тикс от тебя просто в щенячьем восторге, а итог этого карнавала будет ясен лишь на планерке. Или как там вы это называете. – Да, я… – Агата будучи не в силах отвести взгляд что-то бормочет. Пятый покрепче прижимает её к себе ощущая как зашедшееся в быстром ритме сердце разгоняет кровь вперемешку с алкоголем по его венам всё сильнее. Пространство сужается до одной лишь Агаты в его руках. Пятый облизывает пересохшие губы. – Если я тебя сейчас поцелую, это будет считаться грубой формой нарушения этикета, верно? – севшим голосом спрашивает Пятый. – Или будет визг восторга от Тиксов? Агата лишь сильнее сжимает его плечо. – Я думаю, – она тяжело сглатывает и переводит взгляд на его губы, – Тиксы простят нам эту минутную слабость. Мелодия скрипки обрывается так резко, что невидимые нити между ними рвутся в одну секунду. Агата и Пятый с треском проваливаются в ледяную реальность. Зал наполняется легкими аплодисментами, а момент утекает из-под их пальцев золотистый песком. Агата неловко отступает, смаргивает наваждение, глядя на Пятого во все глаза. Пока её ладони сталкиваются друг с другом, рождая мягкие хлопки, Пятый не может оторвать взгляда от золотого кольца на безымянном пальце её руки. – Это немного не то, что нам нужно, наверное, – говорит она тихо. Пятый кивает. На полном автомате. Потому что они только что поддались какому-то ложному чувству. Ему трудно заставить подойти себя к Агате и предложить свой локоть, чтобы провести её до места их расположения. Лёгкие сжимает тугим обручем и он, откровенно говоря, не отказался бы оказаться на свежем воздухе. Его повело. От этой запредельной близости. Надрывного чувства, которое поглотило его разом за несколько секунд. Но он не может отступить, в сложившейся обстановке это и вовсе кажется ему невыполнимым. Поэтому он, напустив скучающее выражение лица предлагает Агате локоть. Её пальцы слегка дрожат. Никто из окружения не замечает этого. Ни тогда, когда он приводит её в компанию мистера Тикса, ни тогда, когда официант предлагает ей шампанское на подносе. Но он видит это. Ясно и чётко. И Пятый не может избавиться от этого чувства и заставить себя перестать смотреть. *** Через десять минут они оба приходят в норму. А еще через пять, миссис Тикс объявляет игру. Несколько официантов раздают гостям маски. Пятому достается рыжая маска лисицы, а Агата получает отороченную серебристыми лентами маску кролика. Они вертят карнавальные предметы в руках и поглядывают друг на друга с предостережением. Миссис Тикс оповещает о том, что их ждет полуночная игра в прятки в осеннем саду. Хищники должны будут выследить всю свою добычу. Агата прячет недовольное лицо под личиной кролика с длинными стойкими ушами. – Уму непостижимо. – Она поправляет серебристые ленты, которые так и норовят запутаться в рыжих кудрях. – Нелепее был только костюм принцессы. – Я бы не отказался от отправления домой прямо сейчас, – Пятый цокает языком. Их выводят на улицу, к самому входу в слабоосвещенный лабиринт. Агата переминается с ноги на ногу, а Пятый прячет руки в карманах. – По первому сигналу, – восторженно сообщает миссис Тикс в маске кошки, – все разбредаются по лабиринту, по второму – начинается охота. – А у неё какая цель? – в полголоса спрашивает Пятый, выискивая в толпе Марка, Лису или Майкла. – Мышь-полевка? Агата фыркает от смеха, а ведущий дает первый сигнал. Гости не дружным строем идут к лабиринту и Агата делает несколько шагов вперед, прежде чем Пятый уверенным движением придерживает её за локоть. – Ты чего? – она оборачивается. – Ш-ш-ш. Пятый окидывает взглядом последние исчезающие в лабиринте спины и расшитые блестками юбки. Спустя мгновение он немного дергает Агату назад, буквально затаскивая её за собой в вспышку. *** Они телепортируются в знакомый Пятому коридор. Он тут же отпускает локоть Агаты и подходит к двери. Пока она оправляет свое платье он толкает дверь вперед и остается весьма разочарованным понимая, что кабинет пуст. – После вас, – он ерничает, пропуская Агату вперед. – Лучшее решение за сегодня, – проходя мимо она снимает с него маску и оказавшись в кабинете бросает её рядом с оставленным ранее пустым стаканом. – Спасибо. – Ага, – Пятый идет к полкам за дверью в поисках нужной книжки. Агата пошуршав под столом извлекает на его поверхность обувную коробку. Губы девушки расплываются в счастливой улыбке. Пятый тем временем отодвинув ненужные томики достает из-за книжек небольшой железный ящик с торчащим из замочной скважины ключом. – Конспиратор хренов. – Пятый щелкает замком. Агата расположившись на кресле у самого входа сбрасывает надоевшие туфли и шурша упаковочной бумагой достает черный кеды с белым носом. Они отвлекаются от своих находок на пару секунд просто чтобы осмотреть предметы друг у друга в руках. – Кольт? – Кеды? Пятый насмешливо осматривает пару обуви в руках напарницы. Агата отмахнувшись скользит одной ногой в обновку. – Это специальная коллекция, – бурчит она словно оправдываясь. Пятый, ухмыляясь, заряжает пистолет обоймой и снимает предохранитель. Вес оружия после одних лишь бокалов с выпивкой кажется ему до неприличия легким. Они погружаются в молчание. Пятый рассматривает потрепанную гравировку на рукоятке пистолета, тогда как Агата полностью склоняется к своим ногам воюя со шнуровкой. Всё происходит в одно мгновение. Позже, прокручивая случившееся в голове, Пятый долго будет анализировать что же всё-таки привело к подобному исходу. Его чутье, доведенные до автоматизма инстинкты или простой случай. Мужской силуэт мелькает в проходе. Высокий и широкоплечий мужчина заходит в кабинет держа на вытянутой руке пистолет с глушителем. Дуло оружия направлено Агате в голову. И Пятый без раздумий спускает курок. Хлопок выстрела смешивается с испуганным вскриком Агаты, а кровь чужака брызгами орошает стопку книг в соседнем шкафу. Мертвое тело мешком падает на пол, пистолет откатывается в сторону. Агата прижимает руки к губам и поднимает на Пятого расширенные от ужаса глаза. Пятый чертыхается сквозь зубы и подходит к трупу. Присев на корточки рядом с убитым, он, уцепившись за его плечо поворачивает тело лицом вверх. Пятый едва успевает подцепить кончиками пальцев маску волка на теперь уже изуродованном лице, когда всё нутро вопит о том, что ему не понравится увиденное. Стащив маску, он слышит очередной испуганный вдох Агаты. – Блять. – Пятый прикрывает глаза, сжимая пальцами переносицу. Пытаясь отрезвить себя мимолетной физической болью. Виски выветривается из его тела со скоростью света оставляя на языке горький привкус пороха. Глаза Марка сквозь кровавую массу смотрят на мир пустым взглядом. Агата всхлипывает тем самым заставив Пятого обратить на себя внимание. Он поднимает на неё свой взгляд, но она лишь качает головой. Щеки Агаты сухие, руки всё также прижаты ко рту, а белые носки обуви испачканы несколькими бордовыми каплями. – Твою мать, – Агата отнимает руки от лица, комкая в вмиг окоченевших пальцах подол платья. Пятый отводит взгляд и тут же натыкается им на до боли знакомый листок, торчащий из кармана пиджака Марка. Пятый, не церемонясь вырывает листок из плена ткани. Ему приходится несколько раз пробежаться по коротким строчкам. – Пятый? Агата выходит из оцепенения. Встает на ноги возвышаясь над ним. Потерянная. В вечернем платье и кедах. – Пятый? Он хмыкает, качая головой. Пятый не отрывает тяжелого взгляда от крепко сжатого листка в собственных пальцах. Агата не видит в этих жестах ничего кроме неверия. И это пугает её. – Там… – начинает было она. Пятый говорит так, словно бьёт её наотмашь. – Здесь твоё имя. Он, выпрямившись в полный рост, комкает лист в кулаке. Агата смотрит на него, не веря ни единому его слову. Пятый, хрустнув шеей делает молчаливый шаг вперед сжимая рукоятку кольта сильнее. Настенные часы громко щелкают в разрастающейся тишине. Агата отступает на шаг назад, упирается в жесткую обивку кресла. Чье-то сердце, гулко ухнув, пропускает удар.