E2-E4

Следующим днем в холле Комиссии Пятого встречает Лиса. Она одета в мешковатый спортивный костюм, а уже выкрашенные в серебристый цвет волосы завязаны в небрежный хвост. Лиса осматривает Пятого с ног до головы (спортивные костюмы идут ему куда меньше наглаженных рубашек), одобрительно кивает, завидев обручальное кольцо на пальце и, всучив ему толстую папку, предлагает провести его в тренировочное крыло. Паранойя, растущая в Пятом день ото дня, лениво потянувшись, раскрывает глаза. Пятому чудится, что к нему приставили круглосуточное наблюдение. Он отлично знает расположение всех переговорных, тренировочных площадок и оружейных складов. К чему все эта любезность, которая не приносит ничего, кроме дополнительного напряжения, ему не ясно. Но он смиряется, избрав позицию осторожного наблюдателя. Позволяет Лисе увлечь себя ничего не значащей беседой о cложностях рабочих будней и идет с ней нога в ногу в нужный корпус. Они планируют переместиться в 5 ноября 2011 года. И это абсолютный тупик для Пятого. Он будет в Англии, в ночь Гая Фокса, окруженный десятками людей на приеме, под острым прицелом работников Комиссии Времени. Митчелл вскользь сообщает ему, что при попытке побега его попросту сотрут в порошок. И Пятый собирается подумать об этом на досуге. На его памяти не было ни одной системы, в которой бы не было возможности найти прореху. Возможно, следует более тщательно обсудить это с Митчеллом, ведь он в Комиссии уже много лет и явно расположен к Пятому больше, чем кто-либо. Пятый еще не знает, что времени на дополнительные обсуждения у него уже нет. Тренировочное крыло в своих размерах больше напоминает ангар для самолетов, чем спортивный зал. В высоте потолка теряются люминесцентные лампы и десятки тяжелых проводов. Пока Лиса раскладывает содержимое своей папки на небольшом захламленном столе у самого входа, Пятый осматривает широкий ринг для боксерских поединков. Ринг ― единственное, что выглядит аккуратно в этом ангаре. Сотни квадратных метров завалены всяким, на первый взгляд, хламом. Коробки, наполненные муляжами оружия, строительные катушки с проводами наставлены друг на друга, несколько потертых боксерских груш свалены в дальнем углу, и одна грузом свисает с потолка. Металлические крепления поблескивают в полумраке, словно побуждая подойти поближе и хотя бы разок сжать пальцы в кулак и нанести удар. Когда взгляд Пятого останавливается на двух книжных шкафах, его брови непроизвольно взлетают вверх. Оба шкафа из крепкого и темного дерева стоят перед входом в лабиринт. Край высоких стен не достигает потолка, однако, кирпичная кладка явно выше человеческого роста. На одной из полок среди книг, мотка скотча и веера обнаруживается прикрепленная кнопкой карта лабиринта.       ― Ты здесь не был? ― Лиса выглядывает из-за его плеча, всматриваясь в темный проход.       ― Здесь было куда чище, ― небрежно бросает Пятый, скрывая свой интерес.       ― Ага, ― она кивает и протягивает Пятому не понятно откуда взявшуюся чашку с кофе. ― А потом помещение полностью отдали в распоряжении групп и вот что вышло.       ― Стоит признать, что вышло не очень чисто. Пятый, хмурясь, смотрит на чашку в своих руках, но Лиса, отмахнувшись, кивает в сторону кофемашины, стоящей на коробке возле розеток. Он проходит к столу, садится на один из предложенных стульев и упирается взглядом в папку со своим именем. Лиса продолжает щебетать что-то о тонкостях миссий, о том, что подобный творческий беспорядок им просто необходим, и в рамках их микро-мира это идеальная площадка для отработки тех или иных заданий, а то, что корректоры вроде него или Марка морщат нос при виде этого хаоса ― не их проблемы вовсе. Пятый кивает, едва улавливая нить беседы: в голове только стучат набатом слова Куратора, случившиеся глубокой ночью. Его осадили очень быстро, хотя чего-то другого в принципе сложно было ожидать. Нет, он не вернется к своим обязанностям, пока не отработает одну полную миссию с группой, а, если потребуется ― одно задание, как по волшебству, превратится в цепочку. Да, он обязан подчиняться любым приказам. Нет, она не много на себя берет, а вот Пятому, напротив, срочно нужно сбавить обороты. Да, это наказание за то, что он был беспечным и невнимательным. Нет, она прекрасно помнит обещанное Пятому, но, если он не начнет следовать правилам безопасности и работы, о возвращении к семье можно будет забыть. Да, разговор окончен, а он свободен. Завтра новый день, где его ждут. Свободы в Пятом ― ни грамма. Вычитывая историю своей будущей трехдневной жизни, запоминая мелкие факты и детали, мысленно примеряя на себя образ заботливого супруга, он только и чувствует, как стены из темного камня и кирпича возвышаются над ним. Он перелистывает страницу, где какой-то из сотрудников, не скупясь на эпитеты, описывает все прелести его супруги. Пятый не может не анализировать информационные блоки, и в какой-то момент ловит себя на мысли о том, какое же количество информации из написанного правда. Ведь то, что написано в характеристике его «персонажа» ― практически целиком списано с его характера, ему, разве что, добавили чуть больше заинтересованности к окружению и убрали агрессивные нотки. Если кто-то в отделе решил, что два этих характера, которые кто-то кропотливо создавал в реальной жизни, могут сойтись и жить до седины в волосах, то у этого кого-то явно слишком поверхностные представления о жизни. Наткнувшись на десятое по счету слово «любовь», он, фыркнув, захлопывает папку. Убрать агрессию на бумаге, и справиться с этой безудержной эмоцией в жизни. Куратор явно не была настроена подкинуть ему легкую работенку. Стоит Пятому откинуть папку на другой край стола, как в дверях ангара появляется Агата с коробкой в руках. Словно в противовес Лисе, она одета в облегающий спортивный костюм серого цвета. Она кивает им и сразу проходит к книжным шкафам. Опустив коробку на пол, Агата тут же принимается копаться в её содержимом.       ― Ну, что? ― Лиса переключается с документов на Пятого. ― Погоняем друг друга по блокам, пока остальные не собрались? Пятый отрывает взгляд от одной из рыжих прядок на голове Агаты. Схема сопоставлений характера супруги и имеющейся Агаты падает, как карточный домик.       ― Что? ― спрашивает Агата с другого конца зала.       ― Да я пристаю к Пятому с глупыми вопросами, ― бросает Лиса, широко улыбнувшись. ― Говорю, прогоним информацию вслух? Ничего не подумай, но мне бы хотелось понимать, что ты ответственно подошел к процессу. Говорят, ты не очень-то хочешь быть с нами, и я бы не хотела, чтобы… Пятый едва ли слышит Лису. Агата, выпрямившись в полный рост, вертит в руках найденный в коробке нож. Тонкое лезвие и аккуратная рукоятка поблескивают в её ладони. Она подбрасывает клинок в воздух, ловит его, и тут же вскидывает голову. Агата смотрит на Пятого с вызовом. И ему это не нравится.       ― До первой крови? ― взгляд Агаты сбивается с Пятого на лезвие ножа.       ― Эй, нет! ― протестующе восклицает Лиса, обращаясь к Пятому. ― Никакой крови! Завтра приём, вы не можете изувечить друг друга сейчас. Агата, не начинай, у нас нет времени лечить раны! Пятый принимает этот аргумент. С трудом и скрипом проглатывает довод, как что-то вразумительное. Как бы ему ни хотелось приструнить эту дерзость, которая продолжает поглядывать на него с ухмылкой ― ранить до миссии её нельзя. Её, не их обоих. Он в жизни не готов поверить, что эта хрупкая девушка сможет нанести ему что-то серьёзнее, чем царапины. Ни один корректор не позволял себе такого поведения с ним. Разве что, в самом начале его пребывания в Комиссии, но Пятый быстро показал зубы. И старожилы, желающие его унизить, быстро заткнули языки и пистолеты за пояс. Пятый хорош в любом искусстве боя, и как этой легкомысленной девице не донесли очевидного? Он ― самый лучший во всем этом, и не стоит его задирать, и уж тем более так глупо подначивать к бою. Если бы она была хоть на сантиметр близка к его талантам, она бы не сидела в этой каморке с бантами и папками, а шла бы нога в ногу в борьбе за первое место на одиночном пьедестале. Пятый фыркает. Как можно громче, давая понять Агате, что он думает об этом всем. Она опускает взгляд, всматриваясь в сверкающее лезвие ножа в своей ладони.       ― К тому же, я не бью девчонок, ― подводит итог Пятый, ехидно улыбнувшись. Он откидывается на спинку стула и подносит чашку с кофе ко рту. Даже слегка салютует чашкой Агате. Мол, посмеялись, и иди себе, куда шла.       ― О, господи, ― бормочет Лиса себе под нос. Острое лезвие впивается в гипсокартонную стену в паре-тройке сантиметров от его левого уха. Агата смотрит на него с другого конца зала, прямо перед входом в лабиринт препятствий.       ― Пойди поймай. Пятый даже не замечает, как кружка с громким стуком опускается на стол, а сам он стоит на ногах. Вскипающая волна буквально встряхивает его, заставляя сделать шаг вперед. Лиса бросается к нему навстречу, преграждая путь.       ― Передумал, ― шипит он, не глядя на Лису. Всякие девчонки вроде Агаты должны знать свое место. Вся эта свита из наблюдателей, которые заглядывают ему в рот, просят повторить прочитанное, испытывают его терпение и способности, может отправляться в увлекательное путешествие по долине больничного крыла. Пятый вынимает нож из стены, и лицо его озаряет улыбка. Лиса, явно испугавшись, мёртвой хваткой цепляется за его локоть. Сплетни, которые она так кропотливо собирала, как только узнала, что им в отдел добавят такого новенького, дают ей все поводы для беспокойства. У Пятого проблемы с управлением гневом. И его мало, что может остановить, если он разозлен.       ― Стоп-стоп-стоп, ― тараторит Лиса. ― Вы сейчас на маньяков похожи, и вы оба не знаете, что такое вовремя остановиться. Агата тем временем, откровенно смеясь, выхватывает из коробки на полу ещё один нож. Его лезвие не блестит так ярко, как то, что в руках у Пятого, но он не видит разницы. Ему вообще плевать, он только постарается не оставить на ней синяков. А старания иногда могут пойти прахом. И Пятый это прекрасно знает. Он сжимает рукоятку ножа. Лиса дёргает его за рукав спортивной толстовки. Пятый хмурится и отводит руку с ножом назад.       ― Нет-нет, ― она, пошарив по заваленному всяким хламом столу, протягивает ему муляж ножа, ― только муляжи, иначе вы поубиваете друг друга в этом... запале. Пятый смотрит на предложенный нож, а затем отступает на пару шагов и запускает в сторону Агаты наточенный клинок. Лезвие, пролетев над головой Агаты, входит в боксерскую грушу за ее спиной.       ― Не плохо, но я думала, ты можешь лучше, ― Агата дразнится. Откровенно и неприкрыто, и Пятый чувствует пьянящий азарт, растекающийся по венам. Он выхватывает из рук Лисы муляж и растворяется в серебристой вспышке. Агата, подмигнув Лисе, исчезает в тёмном лабиринте. Лиса качает головой и, потоптавшись на месте, возвращается к своему чаю и папке с документами. Куратор будет не в восторге, когда увидит на своем столе отчет и выписки из медицинских кабинетов. До прихода Майкла и Марка остаётся чуть меньше получаса.

***

Пятый телепортируется в темноту. В середину выстроенного лабиринта не проникает свет из редких окон, а лампы под потолком будто специально перебиты в этой зоне. Пятый поднимает голову вверх: в сером мраке его глаза различают толстые свисающие провода и острые края разбитой колбы одной из ламп. Температура внутри лабиринта на несколько градусов ниже, и он ежится, сжимая муляж ножа в кулаке. От стен пахнет сыростью и пылью, а пространство вокруг него погружено в фантастическую тишину. Пятый прислушивается к этой тишине, чувствуя, как обостряются все его внутренние инстинкты. Глаза постепенно привыкают к темноте, и он начинает различать выбоины в полу, один заваленный хламом проход и несколько вариантов пути. Он, плавно ступая вперед начинает исследовать лабиринт. Как-то совершенно некстати ему вспоминаются тренировки с семьей в Академии, когда они так же, ведомые чистым азартом носились по заброшенным зданиям под пристальным контролем отца. Тогда они готовили свои тела к противостоянию злу и великим миссиям, а что он делает сейчас? Пытается доказать какой-то выскочке то, что он лучший? Зачем, если это и так понятно? Пятый почти ощущает нелепость своих действий, но за углом он слышит шорох, и адреналин острым кнутом подстегивает его не отступать. Пятый телепортируется в предполагаемую точку нахождения Агаты, но оказывается лишь в пустой комнате с несколькими входами и выходами. Он всматривается в темноту одного из проемов, когда Агата совсем неощутимо хлопает его по плечу. – Ты водишь. Пятый оборачивается молниеносно, но пальцы не нащупывают ничего кроме пустоты прохладного воздуха. Он различает силуэт Агаты в одном из коридоров, она стоит к нему лицом и улыбается. Пятый наклоняет голову в сторону, хрустит шеей и бросается вперед. Агата тут же выхватывает нож и, развернувшись, бежит по извилистым коридорам. Пятый решает действовать на опережение и пользуется силой. Он исчезает в серебристой вспышке, а Агата, не заметив этого сворачивает в один из проходов. Стараясь сохранять ровное дыхание, она оглядывается и не увидев преследователя за спиной уже знает, что её ждет стоит ей обернуться. Она уворачивается от удара: острие муляжа разрезает воздух в миллиметре от её щеки. Агата отступает на пару шагов, всматриваясь Пятому в лицо. Он ухмыляется, отражая её хитрую улыбку. – Что? – спрашивает Пятый. – Будешь жаловаться на то, что я играю нечестно? – Еще чего, – Агата отступает назад и останавливается, уперевшись спиной в башню из коробок. – Вот и здорово, – Пятый выходит из вспышки в метре от нее. Агата сжимает рукоятку своего ножа и Пятый, проследив за её движением, делает еще один крошечный шаг навстречу. Он наслаждается, считывая с лица Агаты неподдельное беспокойство. Она явно переоценила свои силы, чего и следовало ожидать. Вопрос только в том, нужно ли ему доводить дело до конца или она готова принять поражение заочно. Мысленно Пятый примеряется куда именно стоит нанести удар, когда тихий голос Агаты возвращает его в темноту и сырость. – Ты же не будешь жаловаться на то, как играю я. Всё происходит в одно мгновение. Пятый в готовности нанести решающий удар столь короткого поединка делает выпад вперед, а Агата тянет за край какой-то ленты, свисающей из коробок. Пятый, не удержавшись на ногах падает на пол, его накрывает тяжелой волной картонных коробок. Повсюду рассыпаются сотни тысяч гвоздей и шурупов. Агата, увернувшись от импровизированной лавины сбегает, теряется в темноте. – Твою мать, – цедит Пятый, выбираясь из-под завалов. Он настигает её на очередной площадке с несколькими выходами. В запале драки, Агата собирается оттолкнуть его ногой, но как только резиновая подошва её тренировочных туфель касается грудной клетки Пятого он перехватывает девичью лодыжку и Агата оказывается на полу. Она вскрикивает от боли, но Пятого это не останавливает. Он, перехватив нож, пресекает любое её сопротивление. – Твоя самоуверенность просто меня поражает, – Пятый выбивает из руки Агаты муляж и схватив девушки за грудки ставит её на ноги. – А меня поражает твоё высокомерие, – шипит Агата прямо ему в лицо. – Моя взяла, – констатирует Пятый отпустив девушку и продемонстрировав ей оба муляжа. Агата резко выдыхает и поднимает на Пятого насмешливый взгляд. Он вскидывает брови в немом вопросе. Нехорошее предчувствие пытается достучаться до него сквозь стучащую в ушах кровь. – Уговор был, – Агата расправляет плечи, – до первой крови. Она налетает на Пятого, сбивая с ног. Он, крепко схватив её за плечи, в падении перемещает их обоих. Под удивленное восклицание Лисы они вываливаются из потоков перемещения прямо на ринг. Агата откатывается от Пятого и подхватывает с пола отлетевший в сторону муляж. Пятый не успев подняться на ноги, вновь хватает её за лодыжку и резким движением подтягивает Агату к себе. Они превращаются в пышущий жаром и азартом клубок из сплетенных рук и ног. После недолгой борьбы Пятый оказывается сверху и прижав Агату к полу нависает над её лицом. – А на приеме скажем, – Пятый слизывает капельку крови со своей разбитой губы, – что ты пропагандируешь домашнее насилие. – Еще чего, – Агата извивается под ним словно змея. – Ты вообще мне чуть ребра не сломал. Никто из них не злится. Оба чувствуют только невероятное удовлетворение от схватки. Агата продолжает тяжело дышать, пытаясь вырваться из крепких рук Пятого и дотянуться до ножа. Пятый только улыбается, качая головой. Несколько крупных капель крови стекают с его подбородка и капают Агате на шею. Но никто из них не обращает на это внимание. Как и на то, что по ту сторону ринга за ними во все глаза наблюдает Лиса и Майкл. Марк же стоит в дверях, сложив руки на груди и зажав зубочистку в зубах. Агата разойдясь не на шутку пинается что есть силы и Пятый, глубоко вздохнув перехватывает хрупкое тело сильнее, заставляя её зашипеть. – Агата, девочка моя, у тебя всё в порядке? – низкий голос Марка долетает до Агаты словно с другого конца планеты. Она замирает в руках Пятого болезненно скривившись, а Пятый, удивленно моргнув переводит свой взгляд с лежащего неподалеку муляжа на лицо девушки. – Девочка моя? – переспрашивает Пятый хриплым голосом заглядывая Агате в глаза. – Я… – она перестает вырываться и беспомощно смотрит на Пятого. – Он любит портить веселье. – А тебе весело? – Пятый отпускает ее руки продолжая смотреть в глаза. – А тебе разве нет? – Агата приподнимается на локтях. Решение принимается единогласно. Пятый бросается в одну сторону ринга к коробке с муляжами, Агата к своему ножу, лежащему на полу. Оба одновременно оказываются на ногах. Пятый, воспользовавшись силой появляется прямо у Агаты перед лицом. Он хватает Агату за запястье и дёргает на себя. Она теряет равновесие, и неловко взмахнув рукой падает в его объятья. Столкновение получается весьма болезненным и Агата могла бы оказаться на полу, но Пятый перемещает руку с запястья в сторону и вверх. Он крепко держит её за грудки, сминая синтетическую ткань спортивной кофты в кулаке. Ей приходится приподняться на носочки, чтобы кофта не врезалась в лопатки так больно. Пятый ухмыляется, смакуя сладкую победу. Вторая его рука крепко прижимает к шее Агаты муляж ножа. В миллиметре от сонной артерии, почти надавливая на бьющуюся вену. – Мертва, – сообщает Пятый с ноткой высокомерия в голосе. Агата смотрит на него вздернув подбородок. Лукавая улыбка трогает её губы. Чем больше на лице Пятого проступает бравада, тем приятней ей отправить его эго в свободное падение. – Как и ты, – заключает Агата выдохнув. И вот тогда через всю адреналиновую истерику в каждой мышце и мускуле Пятый чувствует затупленный край второго муляжа. Упирающийся ему в бок. Между двумя рёбрами, которые скрывают работающие на всю лёгкие и сердце. Пятый ослабляет хватку и Агата вдруг несмело улыбается, заглядывая ему в глаза. – Блин, здорово! – Майкл хлопает в ладоши подходя к рингу. – Ну уж зрелищно в любом случае. Пятый окончательно отпускает Агату: она оправляет кофту и поворачивается к зрителям. Улыбка гаснет на её губах, как только она натыкается на Марка. Он, скривившись, перемещает зубочистку из одного уголка рта в другой. Пятый телепортируется по другую сторону ринга и забирает у стоящего рядом Майкла чашку с кофе. Агата дёргает плечом стараясь избавиться от липкого взгляда Марка. – Третья полоса препятствий, – громко говорит он. – Работаем в парах. На время. И за флаг. Агата хмурится. Третья полоса препятствий предполагает собой подъем на высоту пятиэтажного дома. Между двух платформ завораживающей для неё высоты натянута страховочная сетка. Непозволительно низко, почти у самого пола. Флаг всегда находится на краю последней платформы, до которой по правилам полосы корректор должен допрыгнуть. Агата понимает, что проблем с этим прыжком не возникнет ни у кого кроме неё. Противный холодок пробегает по её спине, когда Лиса бросает на неё сочувствующий взгляд. О её боязни высоты в Комиссии не знает только ленивый. – Это низко, – бормочет Лиса, проходя мимо Марка. Марк фыркает и проводит ключ-картой, открывая неприметную дверь. Пятый, словно не замечая происходящего делает большой глоток кофе и, не глядя на Агату, поднимает рукой несколько тросов-регуляторов периметра ринга. Агата тут же ныряет в открывшийся проход. Она уходит вслед за Лисой не сказав никому не слова. – Это стандартная процедура перед каждой миссией, – лениво тянет Марк. – Допуск к заданию либо будет получен по результатам прохождения, либо нет. – Зачем нам физическая подготовка на приеме? – недоуменно спрашивает Майкл. – Теперь я курирую вашу группу, – Марк с превосходством смотрит на подчиненного. – А значит, я устанавливаю правила. Майкл, коротко кивнув исчезает вслед за девушками, а Пятый, поставив чашку на стол, оборачивается к Марку. – Хочешь дам тебе кого-то менее трусливого? – спрашивает Марк. – Оставь мне Агату, – твердо отвечает Пятый. – О, только не ходи потом к Куратору, когда вы оба останетесь без допуска и с предупреждением на вылет. Пятый не сомневался в каком ключе Куратор подала своему прихвостню всю эту историю с переводом и его собственными попытками вернуться назад. Идея о том, что им нужно выследить человека, который изготовляет чемоданы для перемещений для черного рынка уже не кажется Пятому бредовой. Уж не более бредовой, чем улизнуть из лап Комиссии в 2011. Он начинает видеть в происходящем свою выгоду. И это позволяет ему расслабиться и молча выйти из ангара, не сказав Марку ни слова. *** На лице Агаты не остается и намека на былое веселье. Пятый находит её на улице. Перед самым входом в полосу препятствий, которая целиком и полностью состоит из бетонных лестниц, движущихся каменных платформ, оврагов, плюща, раскинувшегося на высоких стенах и кое-где натянутых страховочных сеток. Пятый смотрит за тем, как Агата наматывает на кисти рук эластичные бинты. Она молчит и с тревогой поглядывает на первый белый флажок, который болтается на вершине одной из лестниц. Погода балует их солнцем и бездонным синим небом. – В единичном заходе я прохожу эту детскую площадку за две минуты и тридцать секунд. – Пятый подначивает Агату. Он пытается прощупать вес беспокойства и страха в ней. Станет ли она ощутимой преградой? У нее уже ватные ноги и она настолько испугана, что даже не сможет огрызнуться? Агата ведет плечом и отворачивается от Пятого подставив лицо летнему ветру. Потоки воздуха растрепывают её волосы и в нос Пятому ударяет легкий цветочный запах духов. Ему все больше не нравится происходящее, ведь обычно она не скупится на слова. – Проблема в самой последней платформе, – тихо сообщает Агата. – Инструкторы всегда спускали мне это с рук. – Этот тоже спустит. – Врёт Пятый. Последнее что ему сейчас нужно, чтобы Агата опустила руки и запорола ему все возможности к возможному побегу. – Не смей трусить. – Приберег бы ты свой приказной тон, – Агата сверкнув злым взглядом подходит к линии старта. – Для кого-нибудь другого. Марк подходит к ним с секундомером в руках и ехидной улыбкой. Пятый закатывает глаза и, игнорируя корректора, становится рядом с Агатой. Носком кроссовка он проводит по пыльной желтой линии и мысленно возрождает маршрут когда-то пройденного пути. На старт. Пятый чувствует, как в предвкушении напрягается каждая мышца в натренированном теле. Он щурится от мелкой пыли, которую ветер приносит с полосы. Агата рядом отбрасывает длинные волосы назад и того и гляди готова сорваться вперед раньше времени. Внимание. Они начинают отлично. До слаженности в движениях им конечно же далеко, но они ловко преодолевают первую половину пути. Пятый позволяет Агате сорвать первый флаг, а она уступает ему второй и третий. Они с легкостью проходят движущиеся платформы, пробегают по исчезающим ступенькам, взбираются по веревочным лестницам на небольшую высоту. Пятый лишь единожды использует силу. Не имея никакого желания спускаться по тернистому плющу на крохотную платформу в овраге, он, не говоря ни слова, останавливает Агату. Она только и успевает что бросить на него непонимающий взгляд, через пару секунд он возвращается к ней с зажатым в кулаке флагом. Агата благодарно кивает, и они продолжают уверенный бег вперед. Марш. Всё внутри Агаты леденеет, как только они поднимаются по узкому проходу на последнюю площадку. Оказавшись на поверхности, продуваемой всеми ветрами, Агата останавливается, даже не подойдя к краю. Пятый, находясь в запале упускает это из вида. Он, не сбавляя шага разгоняется и с легкостью перепрыгнув несколько метров пустоты оказывается на соседней платформе. Прикрепленный к каменной кладке флаг поддается его натиску, и он оборачивается к ней с победной улыбкой. Она тут же превращается в недовольную гримасу – Агата стоит посреди первой площадки и смотрит на пропасть с ужасом. Пятый ругается себе под нос и подходит к краю платформы. – Ну? – требовательно спрашивает он. – Не-а, – Агата поднимает на него испуганный взгляд и делает шаг назад. – Не могу. – Заливай. – Бросает Пятый. – Это же детское расстояние. Возьми разбега побольше. – Пятый, – она сжимает кулаки. – Я не могу. – О Господи, – Пятый сжимает кончиками пальцев переносицу. – Самое страшное уже произошло. Ты вышла за меня замуж. Прыжок по сравнению с этим – мелочь. Агата смотрит на него непонимающе. А Пятый лишь слышит, как быстро утекают секунды. Его мозг судорожно пытается найти варианты решения, ведь с низу, прямо у края страховочной сетки на них смотрит ухмыляющийся Марк. Если Пятый переместит их обоих – прохождение не будет засчитано. Для уверенности в этом, Пятому даже не нужно смотреть на самодовольное лицо Марка. – Агата, ну. – Пятый, я правда не могу. – Она делает еще один шаг назад. – Прости. – Прости? – Пятый закипает моментально. – Какое к черту «прости»? Немедленно сделай десять шагов назад, а потом беги вперед и прыгай. – Я… – Агата снова смотрит на него. Беспомощность во взгляде Агаты толкает Пятого в омут давно забытых событий. Когда под кровлей Академии каждый из них боялся чего-то совсем глупого или наоборот весомого. Реджинальд выбивал из них всю эту дурь заставляя раз за разом смотреть страху в лицо. Видимо пока Агата взрослела рядом не нашлось никого кто мог бы выбить это из неё. Пятый считал политику отца правильной, до тех пор, пока найденная на развалинах собственного дома книга сестры не показала ему другую сторону. Не стоило закрывать их в подвалах, нужно было только поддержать. Пятый набирает полную грудь воздуха. – Агата. – Он надеется, что его голос не звучит раздраженно. – Агата, посмотри на меня. Она поднимает на него свои зеленые глаза и ему кажется, что он видит проблески слез на её ресницах. Пятый делает еще полшага вперед и носки его кроссовок нависают над пропастью. – Вообще плевать на этого придурка, слышишь? – Пятый выставляет вперед руку с флагом. – И на меня плевать. Сделай это для себя. Каждая выполненная миссия — шаг к окончанию контракта, ты же знаешь это? Агата кивает. Вряд ли вникая в суть того, что он говорит. Но Пятый наконец чувствует, что она пытается сосредоточится на сказанных словах, а не на страхе. Попытка — это куда лучше бездействия. Пятый облизывает пересохшие на ветру губы, задевает кончиком языка едва ли под зажившую ранку: вкус крови тут же распространяется на языке. Агата делает несмелый шаг вперед. – Я… – Пятый давиться брошенным в лицо потоком ветра. – Я поймаю тебя, если ты начнешь падать. Агата берет слишком маленькое расстояние для разбега, использует мало силы чтобы оттолкнуться от края платформы – прыжок получается крайне неудачным. Пятый понимает это, стоит ей совершить первый шаг навстречу. Агата взмахивает руками в воздухе и не чувствуя твердой поверхности под ногами падает вниз. Пятый реагирует молниеносно. Он телепортируется и хватает Агату в свободном падении. Она вскрикивает от испуга, цепляется пальцами за его плечи и через секунду они падают на мягкую сетку. Страховочные тросы пружинят под весом их тел. Агата судорожно выдыхает и Пятый слышит сдавленный всхлип под собой. Агата прижимаясь к Пятому не может расслабиться. Пятый отстраняется и заглядывает в зажмуренное лицо девушки. – Ну что ты орешь? – спрашивает Пятый. Агата открывает влажные от слез глаза и смотрит на Пятого. Он нависает над ней на вытянутых руках. Она мотает головой из стороны в сторону, и всеми силами пытается побороть желание снова зажмуриться. Пятый ухмыляется. – Я же сказал, я поймаю тебя если ты начнешь падать. *** Пятый долго стоит под прохладными струями воды в душевой корректоров. Он не находит в себе сил отправиться домой или в кафетерий. Просто стоит, упираясь лбом в холодный кафель: глаза закрыты, тело расслаблено. Прохождение полосы препятствий оборачивается скандалом. Марк в желании показать свою авторитетность настаивает на том, что прохождение провалено. И пересдачу он принимать даже не думает. Сначала на Марка чуть ли не с кулаками накидывается Агата, которая буквально в состоянии аффекта спускается со страховочной сетки. Затем, когда к ним подбегают Лиса и Майкл не выдерживает Пятый. В словесной перепалке они говорят много чего нелицеприятного, не упуская возможности как можно больнее кольнуть противника. Марк поминает Пятому и апокалипсис, и провальную миссию, и похождения к Куратору за помилованием. Никто не скупится на слова и оскорбления, и ситуация почти выходит из-под контроля, когда на площадке появляется Митчелл. Он коротко сообщает Марку о том, что тот срочно требуется в корректорной; Агату ждет Херб; Лисе и Майклу нужно посетить оружейную; Пятый свободен, но вроде как его искал Фрай; а он, Митчелл, скромный слуга Комиссии Времени, готов всех их сопроводить до точек сбора. И если они не прекратят балаган сию же минуту, он найдет точки давления на каждого и добром это не кончится. Все внезапно слушаются, и площадка пустеет. Перед раздевалкой Пятый внезапно обнаруживает, что они с Митчеллом остались вдвоем. Парень хлопает Пятого по плечу. – У меня дел невпроворот на самом-то деле. – Митчелл поглядывает на наручные часы. – Да и сказать тут особо нечего. Просто, Агата была права. Поиметь нас решили всех разом. – Тут еще кто кого поимеет, – Пятый цокает языком. – Не говори потом, – Митчелл хмурится, завидев в конце коридора яркое одеяние Куратора, – что я не предупреждал. До встречи, Пятый. Он уходит в противоположную сторону от Куратора, а Пятый исчезает в раздевалках. Душ приносит расслабление и сбивает нервное напряжение почти полностью. Пятый не может отделаться от ощущения чего-то неизбежного и нехорошего. Но найти причину, помимо раздражающего Марка и давящей на него Куратора у него не получается. Пятый раз за разом прокручивает в голове происходящее, и никак не может ухватиться за ту нить, которая не дает его интуиции расслабиться. В раздевалках раздается шум и Пятый, придя в себя, выключает воду. Обернувшись полотенцем, он выходит из душа. Фрай приветственно машет ему, стоя у своего железного шкафчика. – Привет, Пятый. – Фрай. – Пятый кивает. – Как ты? – Фрай выказывает неподдельный интерес глядя на почти затянувшийся шрам на животе Пятого. – Видимо жестоко наказан. – Пятый, устало выдохнув упирается рукой в дверь шкафчика и открывает замок. – Я должен сказать тебе «спасибо». – Ай да брось, – Фрай легким движением набрасывает на голову черную шляпу. – Ты всегда можешь обратиться, если тебе вдруг потребуется помощь. – Мне не потребуется помощь, – тянет Пятый, открывая шкафчик и упираясь взглядом в свой строгий костюм, – больше. – Ты бы забежал в бар, – Фрай хихикая игнорирует сказанное. – Лу совсем закисла. Пятый невесело улыбается и провожает Фрая взглядом. Посмотрев на наручные часы, Пятый понимает, что тяжелый и насыщенный день пройден лишь наполовину. Он прислоняет влажный кулак ко лбу, тщетно надеясь на появление хоть одной стоящей мысли. *** Посещение бара не кажется Пятому такой уж плохой идеей. Помещение встречает его тишиной и хохочущей Лу. Кареглазая официантка усаживает Пятого за стойку и, порхая за прилавком, быстро наполняет кружку дымящимся кофе. Она, убедившись в том, что зал пуст перегнувшись через стойку оставляется на щеке Пятого крепкий и влажный поцелуй. Пятый принимает ласку, однако не спешит проявлять её в ответ. Он качает головой. – Давай виски, Лу. – Тяжелый день? – Лу понимающе улыбается, звеня бутылками. – Не то слово, – отзывается Пятый нехотя. Лу деловито протирает стойку перед его лицом, бросает белую салфетку и выставляет перед Пятым наполненный наполовину бокал. Пятый, сцепив руки перед собой упирается взглядом в янтарную жидкость. Блестящее кольцо на его безымянном пальце не остается без внимания, улыбка на лице Лу гаснет. Она щурится. – Ты женат? – она звучит возмущенно. – А, это, – Пятый словно очнувшись ото сна всматривается в золотую полоску. – так, рабочие моменты. Лу, поджав губы, продолжает требовательным взглядом сверлить Пятого. Он не смотрит на нее в ответ. Уверенным движением Пятый подносит бокал ко рту всем своим видом показывая, что как-либо комментировать ситуацию он не готов. И не обязан. – Что ж, – Лу отбрасывает тряпку на стойку. – Хорошо. Пусть будет так. Пятый не видит никакого смысла в том, чтобы находить оправдания или объяснения для Лу. Он никогда не обещал ей ничего большего, чем чашка кофе по утру, поэтому и логики в этих её обиженных жестах он не видит. – А твоя жена не против, что ты здесь со мной? – Лу пробует зайти с другой стороны. – Бога ради, Лу, – Пятый закатывает глаза. – Ну ты-то куда…. – Я никуда. – Лу тут же отступает, видимо вспомнив, что спорить с Пятым бесполезно. – Просто поинтересовалась. Тебя долго не было. – Медовый месяц, – цедит Пятый сквозь зубы, злясь всё сильнее. Их словесную перепалку прерывает трель телефона, установленного возле кассового аппарата. Лу проглатывает язвительный комментарий и отходит к телефону, бросая на Пятого неодобрительный взгляд. Пятый отворачивается и залпом допивает остатки виски. Едва сбавившее обороты напряжение нарастает в нем с новой силой. – Да, он здесь, – до Пятого долетает звонкий ответ Лу. – Хорошо, я передам. Пока Митч. – Митч? – удивлено интересуется Пятый, когда Лу кладет трубку. – Да, Митчелл, работает в Комиссии, уж не знаю знакомы ли вы, – Лу выходит из-за стойки, – но он сказал, что дело необычайной важности. Так что вынуждена попросить тебя покинуть помещение. – Что за чушь? – Пятый сбрасывает со своего локтя пальцы подошедшей Лу. – Да я шучу, – Лу тут же ощетинивается. – Но он действительно попросил тебя выйти из бара. Пятый внимательно всматривается в лицо Лу. Не находит на нём ни намека на тревогу или беспокойство. Лишь недовольство тем, что он оказался женатым и грубо сбросил её руки. Пятый поднимается из-за стойки и поправив пиджак с галстуком идет к выходу. Лу зачем-то семенит следом, а Пятый думает, нужны ли ей призрачные извинения за его поведение. Она открывает дверь перед ним, а он всё смотрит на её нахмуренные брови. – Лу? – ЭТО твоя жена? – громко восклицает Лу. Удивление захватывает каждый миллиметр её лица, и Пятый непонимающе прослеживает за траекторией взгляда Лу. Первым делом он конечно же думает, что ему показалось. В наступивших сумерках у самого входа в бар стоит шикарная Шевроле Импала. В черном блеске капота отражается свет первых вспыхнувших на небе звезд. Стекло на водительской стороне опущено, Майкл, высунув локоть на улицу, жует жвачку и барабанит пальцами по рулю машины. За ним с пассажирского сиденья виднеются мелькающие в свете фонарей облаченные в черные перчатки руки Лисы. Агата стоит на улице, скрестив руки и ноги она опирается на бок машины. Изумрудное платье-комбинация струится по её телу, а крупные локоны плавными волнами рассыпаны по плечам. Губы Агаты накрашены алой помадой – она улыбается Пятому широкой и уверенной улыбкой. Рядом с ней на крыше машины лежит большой чехол для одежды. Агата убедившись, что всё внимание Пятого полностью принадлежит только ей сдергивает чехол в свои руки. – Сроки внезапно изменились, милый. – Сообщает она грудным голосом. – Нам пора. Ему не показалось. Ну или Лу вместо виски плеснула ему абсента, и он каким-то образом этого не заметил. Пятый изо всех сил пытается сбить ошарашенное выражение со своего лица. Прохожий, идущий мимо, замедляет шаг и буквально облизав Агату взглядом уходит прочь то и дело оборачиваясь. Агата слегка морщит нос, но взгляда от Пятого не отводит. – Тик-так, – тянет Майкл не глядя на ребят. Агата взглядом указывает Пятому в сторону салона, и он заставляет себя сдвинуться с места. Подойдя ближе Пятый, отстраненно замечает, что шпилька на туфельках Агаты слишком высокая и теперь они практически одного роста. Он принимает чехол со своим костюмом из рук Агаты и всматривается в легкий макияж на её лице. – Шоу начинается, – подытоживает она своим обычным голосом. – Не знаю в чем дело, но нас как по тревоге собрали. – Хорошо, – Пятый тянется к ручке на двери автомобиля. Агата кладет свою руку поверх его пальцев и прижавшись к Пятому всем телом наклоняется к его уху обдавая кожу жарким дыханием. Пятый сжимает ледяную ручку машины крепче. Пространство перед ним укладывается в медный цвет ей волос и легкий запах духов, который он уловил еще днём. – Ничего хорошего, – шепчет она, скользя взглядом по выглядывающей из-за двери Лу. – Говорят Марк отправиться с нами. Не нравится мне все это. – А почему ты мне всё это говоришь? – спрашивает Пятый, повернув голову к Агате. Их носы почти соприкасаются и Агата подавив желание отступить от подобной близости тяжело сглатывает. Пятый пытается вернуть ухнувшее вдруг сердце на место, но губы против его воли растягиваются в мягкой улыбке. – Митчелл сказал, что тебе можно доверять. – Шепчет Агата. – Надейся, что не соврал. – Ну ребят, по дороге поупражняетесь, – голос Майкла возвращает их в реальность. – Время не ждет. Пятый открывает дверь в салон и Агата, не теряя плавности движений исчезает в машине, кивнув Пятому в благодарность. Он перехватывает чехол с одеждой поудобнее и, обойдя импалу открывает дверь с другой стороны. Красные огоньки автомобиля тонут в вечернем тумане, а Лу всё продолжает смотреть на дорогу. *** Зал для перемещений выглядит мрачным и тихим. Охранник у входа приветствует всех вошедших. Лиса и Майкл тут же направляются к сотруднику, который выставляет несколько чемоданов на стол. Агата останавливается у одного из стеллажей чтобы поправить ремешок туфель. Пятый же проходит чуть вперед, чтобы остановиться возле всё также сияющего высокомерием Марка и Митчелла. Он единственный без костюма: привычная рубашка в темно-синюю клетку, очки и карандаш за ухом. Агата, справившись с обувью, проходит мимо парней едва кивнув. – Агата, – почти мурлычет Марк, – девочка моя, прекрасно выглядишь. Агата не сбавляя шага и не оборачиваясь показывает Марку средний палец. – Эта девочка, Марк – Пятый проходится кончиком языка по верхнему ряду зубов и громко цокает, – теперь моя жена. Так что выбирай выражения, ты же не хочешь, чтобы мы выходили из образов и переходили на личности? Митчелл хмыкает, даже не скрывая одобрения подобной фразы. Марк же бросает на Пятого пренебрежительный взгляд сверху вниз и говорит с издевкой: – И давно ты у нас грозный рыцарь в латах? – Без году неделя. – Чеканит Пятый не отступая. – Видишь ли, мы разбирались в трех листах пока ты плясал перед Куратором. Нашли там много занимательного, например то, что я люблю свою жену настолько, что один… или, может быть, несколько… трупов не станут для меня проблемой. Во имя безопасности и всякое такое. Знаешь? Между ними повисает непродолжительная пауза. Марк кривит губы, а после бросает лишь: – Смотри не переусердствуй. Он отходит к девушкам и Майклу оставив Митчелла и Пятого наедине. – Он-то что с нами забыл? – интересуется Пятый у друга. – Приглашенный гость со стороны дальней родни Тикса. Один из сотни племянников, которых тот в глаза не видел. – Митчелл достав карандаш из-за уха постукивает им по раскрытой ладони. – Ясно. – Пятый? – Митчелл бросает взгляд в сторону стоящей у чемодана Агаты. – Кольт и пару обойм в северном крыле особняка, третья полка за книжками Джейн Остин. – Кольт? Мне им что, крестиком вышивать? — спрашивает Пятый злясь. – Или банки с колой на бревне в ряд поставить, развлечения ради? Я просил не кольт. – А я просил свободы еще пару лет назад, – парирует Митчелл. – Но я здесь, а у тебя кольт. По свежему приказу вы отправляетесь на миссию без оружия. – С какой радости? – Пятый, я не знаю. Просто пусть будет в качестве подушки безопасности. – Даже у этого индюка с собой ни патрона? – Пятый выказывает недоверие. – Да. – Сбивчиво кивает Митчелл. – Нет. Я не знаю, Пятый. – То есть? – Пятый вскидывает брови. – Как вообще там оказалась подушка безопасности, если на оружие дали отказ? – Личные запасы и секрет фирмы. – Митчелл пожимает плечами. – Пятый, только тебя ждем! – Марк рядом с Агатой пинает носком ботинка стоящий на полу чемодан. – Главное, чтобы тебя не ждали, долбоклюй. – шипит Пятый. – Ладно, еще какие-то наставления, типа береги Агату как зеницу ока или что-то еще? Принести тебе тарталеток с креветками? Митчелл закатывает глаза и толкает Пятого в плечо. – Ты и так всё знаешь. Жена как никак. – Да иди ты. – Пятый легонько ударяет Митчелла кулаком в грудь. – Без сопливых разберемся. Пятый быстрым шагом уходит к столу и коллегам. Оттесняет недовольного Марка от Агаты и поднимает чемодан за ручки. Лиса и Майкл по команде смотрителя открывают свой чемодан и исчезают во временных потоках, за ними Пятый и Агата шагают в свою воронку для перемещений. Марк, оставшись последним, прикладывает два пальца к виску и, отсалютовав наблюдающему за происходящим Митчеллу свободной рукой отщелкивает замки на чемодане. Зал для перемещений пустеет и Митчелл сжав карандаш в руках, что-то бормочет себе под нос.