Да что ты вообще...

      — Капрал! — Эрен кричит через все тренировочное поле, как будто они тут совершенно одни и сейчас он не сдает экзамен самому строгому наставнику разведкорпуса. — Капрал, вы видели?! Леви раздражённо дёргает плечом, ссутуливая плечи и стараясь казаться максимально незаметным на фоне стоящих рядом Смита и Зоэ. Но все равно ощущение, что своим криком Йегер привлек к нему внимание всего разведкорпуса, щекочет спину и заставляет подняться все волосы на руках. Мальчишка снова восторженно что-то кричит, но Леви уже отворачивается и быстрым шагом уходит с площадки. Позже, когда Йегер вечером придёт к нему в комнату, они поговорят.       — По-моему я предельно ясно сказал, что наши отношения нужно держать в тайне, сопляк. — Эрен стоял, вытянувшись по стойке смирно и не смея даже смотреть в сторону разъяренного капрала. — А ты чуть ли не обсыкаешься от счастья, каждый раз когда видишь меня. Ещё очевиднее показывать, что между нами происходит, мы могли бы разве что трахаясь прямо там в «песочнице».       — А что между нами происходит, Капрал? — глаза Эрена метают озорные искорки, на лицо ползет самодовольная ухмылка. — Скажите, капрал! Чтобы я знал, чего не показывать! Леви недовольно цыкнул, устало вытягивая гудящие после сегодняшних тренировок ноги. Эрен все ещё смотрел на него, явно показывая, что намерен дождаться ответа.       — Ну… Мы трахаемся — как будто делая одолжение протянул Леви. — Греем друг другу постель, ублажаем друг друга — называй как хочешь. Это все. Эрен разочарованно вздохнул, глядя в пол, и Леви мысленно пнул себя за последние два слова. Можно было бы и без них обойтись, может быть тогда пацан бы не выглядел таким понурым.       — Сегодня, после отбоя, моя комната. — хоть это и не прозвучало как извинение, Эрен тут же поднял голову, весело сверкнув глазами. — И только попробуй опять попасться караулу!       — Есть сэр! — Эрен почти шутливо отдал честь и едва успел увернуться от кинутого в него огрызка свечи.       — Пшел вон, и чтоб духу твоего здесь не было до отбоя! — Леви крикнул вслед улепетывающему от него сопляку. — А не то полы по всему корпусу вылизывать будешь! Леви устало вздохнул и протер глаза. Свеча, как всегда не лучшего качества, чадила, испуская в воздух едкий запах. До отбоя осталось всего полчаса, а куча бумаги как будто и не уменьшалась вообще. Он откинулся назад в кресле, прикрыв глаза всего на пару минут и…

***

В комнате едва слышно скрипнула дверь, и Эрен настороженно замер, вглядываясь в темноту. Свеча догорела почти десять минут назад, но капрал так и не зажёг новую. Эрен ещё сильнее сощурил глаза. Аккерман спал, откинув голову назад и едва слышно сопя во сне. Секунду Эрен промедлил, затем в его голову пришла идея. За такую идею он, разумеется, потом получит по шее, и скорее всего будет драить полы во всем корпусе и посуду на кухне ближайший месяц, но Аккерман ни за что не доложит начальству, а на гауптвахту без причин его не отправят. Тихо щелкнули ремни экипировки, которую он носил постоянно, потому что Леви нравилось ее с него снимать, и минуту спустя тугие ремешки плотно затянулись вокруг запястий спящего капрала. Леви дернулся, будто его прошибло током, и отчаянно забился, пытаясь порвать, но только сильнее затягивая прочные ремешки. Эрен положил руку ему на лицо и тихо шепнул в ухо:       — Капрал, это я. — Леви дернулся в последний раз и затих, выжидающе уставившись в темноту. Эрен осторожно убрал свою руку от лица капрала, протянув руку к спичкам, чтобы снова зажечь свечу. И в этот момент Аккерман ударил, подсекая его под ноги и усаживаясь сверху, неловко вытянув руки назад, стараясь удержаться на извивающемся как змея Йегере.       — А теперь… Ты скажешь мне… Что тебе, блять, в голову взбрело?! — Аккерман все же не удержался и с грохотом упал со взбрыкнувшего Эрена. Тот, не растерявшись, тут же навалился сверху, придавливая капрала к полу своим немалым весом. — Йегер, я кому сказал, отпусти меня!       — Капрал, пожалуйста… Я сделаю вам приятно, только разрешите — кадет тяжело дышал, опаляя ухо Аккермана потоком горячего воздуха. — Пожалуйста, разрешите, только один раз… Леви замер, неуверенно посмотрев на Йегера. Глаза парня возбуждённо сверкнули в лунном свете, проникающем через окно. Плюнув на все, он хрипло выдохнул, расслабившись под навалившейся тушей Эрена.       — Только учти, сопляк, просто так тебе это с рук не сойдёт — Эрен хмыкнул, и секунду спустя тяжесть, придавившая Аккермана, изчезла. Он завозился, пытаясь перевернуться, чтобы не давить так сильно на связанные запястья. Наконец вспыхнула свеча, и Леви зажмурился, отворачивая голову в сторону. Эрен, воспользовавшись секундным замешательством, подхватил капрала на руки и с лёгкостью перенес его в комнату.       — А вы удивительно лёгкий, капрал — зашептал Эрен ему на ухо, поудобнее перевязывая вяло сопротивляющемуся капралу руки и крепя ремни к изголовью кровати так, чтобы можно было свободно переворачивать Аккермана. — Микаса и то больше весит, даю палец на отсечение.       — По зубам хочешь получить, Йегер? — по тихому голосу капрала было не понятно, шутит он или серьезно. — И ещё раз ты меня вот так вот, как девчонку, на руки поднимешь, и я персонально проверю, отрастет ли у тебя новый хер, если его отрезать. Эрен хмыкнул, зарываясь пальцами в волосы на затылке Аккермана и притягивая его к себе для поцелуя. Сначала тот показывал характер, прикусывая кончик языка Йегера, но когда Эрен отстранился, он потянулся следом, приподнимаясь на подушке, насколько получалось со связанными руками. Мутным взглядом он скользнул по растрёпанным волосам, полурасстегнутой рубашке и поднялся к блестящим в свете свечи изумрудным глазам, старательно избегая губы, которые только что его целовали.       — Заранее простите меня, капрал — Эрен смотрит ему в глаза, ожидая ответа. Не в силах отказать, Аккерман кивает, бессильно падая обратно на подушку. И тут сопляк снова удивляет его, буквально разрывая тонкую, заношенную почти до дыр рубашку и наматывая длинный лоскут ему на глаза. Он пытается возмутиться, но дыхание перехватывает, когда он чувствует горячие губы Эрена на своей шее.       — Я куплю вам новую, капрал — он шепчет в углубление между ключицами, обжигая кожу поцелуем. И Аккерману уже наплевать на порванную рубашку, плевать на то, что он связан, значение имеют только эти горячие губы, которые шепчут невообразимые вещи и заставляют его тело реагировать самыми странными образами. Эрен резко, не позволяя капралу даже дернуться, переворачивает его на живот. Рубашка трещит по швам и последние рваные лохмотья летят в дальний угол. Припадая губами к затылку, Йегер прокладывает дорожку поцелуев до середины лопаток. Леви протестующе стонет, когда губы пропадают, вместе с весом придавливающим его ноги. Где-то рядом скрипит дверца, и секунду спустя Эрен возвращается. С характерным чпоком бутылочка с маслом отпускает деревянную пробку, и по комнате разносится аромат персикового масла. Леви завозился, настороженно прислушиваясь. Персиковое масло они редко использовали, да и вообще Эрену редко приходилось его растягивать, поскольку Аккерман всегда сам тщательно себя подготавливал. Сегодняшняя ночь не была исключением, хоть и прошло некоторое время с посещения ванной, он был уверен, что подготовка ему не потребуется. Неуверенно повернув голову в сторону звука, он произнес:       — Ты же знаешь, что это не обязательно, сопляк — он замер, прислушиваясь. Эрен продолжал возиться где-то рядом. — Эрен? Эрен провел кончиками пальцев вдоль его позвоночника, зацепившись наконец за край белых брюк. Вместо того, чтобы снять их, он остановился там, мягко поглаживая короткие темные волоски на пояснице. Аккерман снова завозился, и рука тут же изчезла, а секунду спустя Эрен ловко стянул левый сапог капрала, разминая ступню.       — Перевернись. Аккерман не задумываясь приподнялся на коленях, выворачивая руки и упал на спину, тут же вернув Эрену свою ногу. Ловкие пальцы снова принялись разминать натруженную ступню, и Аккерман выдохнул, поддаваясь неожиданной ласке. Второй сапог последовал за первым, а за ним и тугие ремни экипировки, снятие которых само по себе могло сравниться с оргазмом. Белые форменные штаны с трудом поддались пальцам Йегера, то ли от того, как тряслись его руки, то ли от масла, которым он боялся испачкать идеально чистую форму. Оставив его ноги на мгновение, Эрен снова потянулся к лицу, мазнув губами по щеке и линии подбородка, и прикусив нежную кожу на шее. Аккерман зашипел, как недовольный кот, напоминая Эрену, чтобы не оставлял заметных следов. Скользкие пальцы сжали бедра до синяков, и Йегер зарычал, подавляя недовольство капрала. Снова отстранившись, Эрен взял со стола пузырек с маслом, и щедро налил себе на руки. Кожа на ноге Аккермана покрылась мурашками от прикосновения холодного масла, и Эрен принялся растирать его по ноге, осторожно разминая сначала щиколотку, а потом и икру с коленом. Леви закусил губу, стараясь не застонать. Ощущения, граничащие с болью, но приносящие острое наслаждение уставшей и натруженной ноге, оставляли после себя приятную негу. Эрен принялся за вторую ногу и Аккерман дернулся, когда рука надавила на старый шрам от ранения, полученного ещё в Подземном городе. Эрен тут же наклонился, прижимаясь губами к белой отметине, перекрывая ее засосом. Другой ногой Аккерман обвил его шею, предупреждающе надавливая, но Эрен лишь усмехнулся, поднимаясь выше, огибая колено и останавливаясь на внутренней стороне бедра. Леви задрожал всем телом, когда Эрен снова тем приказным, повелевающим голосом шепнул ему в ляжку:       — Приподнимись. Мучаясь от незнания происходящего, капрал прогнулся в пояснице, позволяя Эрену приподнять и снова перевернуть его на живот. Последняя тряпка, прикрывающая его наготу, полетела в сторону и Эрен замер, восхищённо оглядывая тело своего капрала. Руки легли на упругие половинки подтянутой задницы, на которую так часто пялились участники Разведкорпуса обоих полов, и он с дрожью наслаждения подумал, что эту задницу так бестактно лапать можно только ему. Леви застонал, отбрасывая любое притворное безразличие, и поерзал на месте, потираясь о простыни. Эрен усмехнулся и провел руками вверх, до плеч, надавливая большими пальцами на позвоночник. Мягко разминая плечи, то и дело нашептывая на ухо вещи, от которых на руках вставали дыбом волосы и хотелось одновременно сгореть от стыда и застонать от мысли о подобном, Эрен уверенными движениями заставил Леви метаться по кровати, выворачивая руки. Наконец, замучав Аккермана и оставив на спине с десяток красных отметин, Эрен спустился обратно к сжавшемуся в предвкушении колечку мышц. Налив на пальцы ещё масла и слегка помассировав, Эрен ввел сразу два пальца, четко понимая, что Аккерману он не навредит.       — Здесь? — он развел пальцы ножницами, нащупывая чувствительный комочек нервов. Приглушённый подушкой стон был ему ответом. Уверенно двигая пальцами, Эрен снова и снова проводил ими по простате, доводя Аккермана почти до визгов. Пару минут спустя к двум пальцам добавился третий, и Аккерман закусил губу, терзая простыни, но упрямо не издавая ни звука. Хмыкнув, Эрен наклонился, прикусывая сначала одну, затем вторую ягодицу, оставляя яркие следы. Вторая, до этого свободная рука, скользнула под живот Леви и огладила болезненно напряжённый член, слегка надрачивая. Пальцы в очередной раз проехались по простате и с протяжным стоном Аккерман кончил на простыни.       — Отстегни меня. — голос Леви был уставшим, вымученным, и немного раздраженным. — Если хочешь трахнуть, трахни как обычно, лицом к лицу. Если нет, то отстегни и уходи, у меня ещё куча несортированной бумаги. Скрипнула кровать и повязка мягко сползла с глаз капрала, являя тому дьявольски довольное и сверкающее как медный таз лицо. Эрен осторожно перевернул своего капитана и Леви поморщился, обтирая спиной липкие простыни. Но когда Эрен снова потянулся к шее, обводя губами кадык, Аккерман дернулся, будто его ткнули горящей головешкой.       — Я сказал отстегнуть меня, ! — голос Леви оборвался, когда Эрен без предупреждения взял в рот полувставший от его действий член. Леви заметался по простыням, обхватив Эрена ногами за спину и дёргая за ремни крепления, пытаясь высвободить руки. Одной рукой Эрен придерживал его за бедра, а вторая скользнула к неуспевшему сжаться анусу, растягивая и проскальзывая внутрь. Капрал раскрыл рот в беззвучном крике, чувствительное после первого оргазма тело передавало все ощущения почти болезненно острыми, но какой-то мазохистской части Аккермана это, видимо, нравилось, потому что от не очень-то умелых ласк партнёра его член уже стоял как каменный, почти готовый кончить снова. Эрен хмыкнул, облизывая уздечку и оттягивая крайнюю плоть. Хотелось немного помучать капрала за то, что тот холодно относился к нему в последнее время, но собственный половой орган уже довольно болезненно давил на ширинку белых брюк. От одного вида зажмурившегося и постанывающего Аккермана он уже был готов спустить в штаны, так что, слегка давясь, он заглотил член любовника до середины, пальцами выбивая из того хриплые стоны. Расслабляя и напрягая горло, Эрен наконец заглотил до конца и остановился, с трудом дыша носом. Втягивая воздух, он заставил горло вибрировать, будто мурча. С тихим вскриком Леви кончил во второй раз, а Эрен, кашляя, выпустил обмякший член изо рта и высвободил пальцы из сжавшего их кольца мышц. Глядя на лежащего абсолютно без сил капрала, Эрен грустно вздохнул, осознавая что на третий заход того явно не хватит. Отцепив от изголовья кровати ремни УПМ, Эрен поднялся, чтобы тихо выскользнуть из комнаты, но Аккерман ухватил его за рубашку плохо слушающимися пальцами.       — Расстегни — пальцы ткнули в ширинку форменных брюк. — Я тебе подрочу. Эрен покорно расстегнул и стянул штаны по колено, давая полный доступ к блестящему розовому члену. Всего нескольких фрикций было достаточно, чтобы Эрен кончил, ухватившись за руку капрала.       — Только не смей сейчас пиздеть что-то про любовь до гроба, Йегер, — серьезные серые глаза уставились на его лицо. — Потому что до гроба, что мне, что тебе, недолго осталось, и человечество не может потерять обоих, понял? Просто не может. Эрен хмуро кивнул, глядя в окно, на далекие стены. Не говоря больше ни слова он поднялся и застегнул штаны, укладывая уже ослабщую руку на кровать и тихо закрыв за собой дверь. Утром Аккерман нашел четыре стопки аккуратно разложенных и подписанных бумаг у себя на столе, а ещё записку: «Тогда может, ну его, Человечество?»