Пояс Ориона

Солнце беспощадно светило прямо в лицо, пробиваясь сквозь закрытые веки. Джеймс не придал бы этому никакого значения, может, даже был бы рад. Потому, что обычно утро доставалось Баку. Но не в этот раз. Сейчас он чувствовал себя так, будто его переехал поезд, дюжина товарных вагонов. Туда и обратно, катались по нему, пока он не проснулся. По крайней мере было понятно, почему ему досталась эта смена. Баки принципиально не хотел просыпаться в таком разобранном виде. Поморщившись, Барнс натянул на голову плед, которым был укрыт. Болела голова, противно пульсируя в висках, тошнота подкатывала волнами и снова отступала, ныла затекшая спина. Но… на этом в общем-то все заканчивалось. А вот это уже было странно, если вспомнить, чем закончился для них вчерашний день. Джеймс еще раз сверился со своими ощущениями. Да, немного тянуло скулу, руки саднило, но они были кем-то заботливо перевязаны. Ни переломов, ни отбитых почек, ни… Джеймс осторожно выглянул из-под пледа. Квартира была не его, хотя, как раз это было предсказуемо. Взгляд уперся в книжный шкаф. Нормальный такой, полный разномастных переплетов, не для интерьера. Кофейный столик, картина на стене, и даже не современное искусство. Старомодно-дорогой стиль, внезапный для его любовничков на вечер. Джеймсу стало настолько искренне интересно, на чьем диване он сегодня переночевал, что даже тошнота прошла. Он насторожился, услышав звук звякнувшего стекла, и тихо, стараясь не шуметь, спустил ноги на пол. Спина, не разделив его энтузиазма поиграть в ниндзя, хрустнула и заклинила где-то между лопаток. — Сука! — ругнулся Барнс и, испугавшись, что теперь его услышат, с размаху залепил себе рот рукой. Только продавец хот догов в соседнем квартале мог его не услышать. За дверью раздались мягкие шаги, ручка повернулась и… — Доброе утро, Джеймс, — мягко проговорил доктор Земо, возникая в дверном проеме. — Как Вы себя чувствуете? — Как на Рождество, — ляпнул Джеймс. Объяснять, наверное, не стоило. Доктор мог себе думать все, что ему было угодно. Но, после того как счастливое детство с нарядной елкой и подарками закончилось, самочувствие Барнса в этот замечательный праздник сильно изменилось. Рождество перестало быть синонимом счастья и комфорта. Скорее похмелья и дум на тему «зачем мы здесь?». — Вам вчера тоже досталось? Или вы все-таки умудрились воткнуть свой зонтик в пару жоп? Доктор одарил его задумчивой улыбкой. Джеймс поерзал. — Простите, а где у вас тут можно отлить? — Налево, синяя дверь, — услужливо подсказал Земо. На доке были домашние брюки и непонятная херня, чем-то напоминающая шмотки официантов из украинской кафешки на углу его дома с отворотом набок. Даже на вид материал был мягким, руки у Барнса так и зачесались потрогать. — Надеюсь, джинсы все еще на мне, — вяло пошутил он, чувствуя пульсацию в виске. Ну конечно. «Не груби доктору! Он, кажется, спас нас вчера!» — Заткнись, Бога ради. — О, это Баки? — тут же ожил док, усаживаясь в кресло напротив. Практически его кабинет, не беря в расчет пробор на другую сторону и чашку кофе в длинных пальцах. — А вы уже в курсе, да? — Ну, только если вы не масоны, которых посвящали в сан посредством разрезания предплечья, — немного ехидно проговорил док. На короткое мгновение, Джеймса ослепила мысль — а вдруг и доктор всего лишь глюк и вообще — третья личность?! «Джеймс, успокойся, он настоящий, — тревожно проговорил Баки. — Спроси, что вчера было? Почему мы ничего не помним?!» «Я думал, ты мне расскажешь, — мысленно огрызнулся Джеймс. — Знаешь, не очень приятно, когда тебя зовут, а потом пинком выкидывают из собственной головы». «Из…» «Если ты сейчас скажешь «нашей»…» — Мистер Барнс, — привлек его внимание Земо, внимательно наблюдавший за этим молчаливым внутренним диалогом. — Я понимаю, у вас есть вопросы. И у меня тоже. Если Вы на них ответите, я постараюсь прояснить ситуацию. И даже сделаю Вам кофе. Какой Вы пьете? — Крепкий. Сладкий. И не называйте меня мистером Барнсом, — попросил Джеймс, чувствуя, что он просто… устал? Отлично. Он начинал говорить, как Баки. Граница между ними становилась тоньше. Джеймс попытался вспомнить, в какой момент это начало происходить. Ведь сначала они даже не пересекались. А теперь могли грызться в любое время суток. Поднявшись, он вяло удалился в уборную, оказавшуюся больше, чем его спальня. Она так сверкала и поражала стерильной чистотой, что Барнсу даже стало неловко за свой помятый вид и несвежие носки. Сделав дела максимально аккуратно, он долго и тщательно мыл руки таким ароматным мылом, что пришлось побороться с собой, дабы не откусить от него кусочек. Тем временем док сделал кофе, и он оказался обалденным. «Как и его зад, а?» «Он хочет нам помочь, сосредоточься, Джеймс.» — Как давно вас двое? — поинтересовался Земо, упираясь подбородком в костяшки пальцев. Барнс отзеркалил его движение, однако шею заломило, и он улегся щекой на столешницу. От этого заныла поясница и он выпрямился, поморщившись. — Сколько себя помню. Баки всегда рядом и всегда нудит. Он контрол-фрик! Он не может расслабиться! Его жопе не дает покоя мысль, что можно что-то сделать и не думать о последствиях. Ведь не у всего они бывают, а, Бак? — Баки говорил мне, что вы слишком импульсивны. Не кажется ли вам, что это и может быть причиной всех ваших разногласий. При всем уважении — вы делите одно тело. И если вы позволяете себе лишнего, то все это отражается и на нем тоже. Барнс чуть приподнял голову, уставившись на доктора. — Он так загоняется, что после его смены мне приходится пить релаксанты, чтобы не мучали нервные тики! Он не просто не умеет расслабляться, он не умеет вообще… секс! Док, у него не было секса! Ни разу! «Что ты несешь!» — Весь твой секс — мой секс! Это я начинаю и позволяю тебе закончить! Если бы не я, ты бы умер от инсульта в кресле перед телеком! Я помогаю тебе не поехать кукушкой! А все, что ты делаешь, это рассказываешь нашему доктору, какое я говно! «Джеймс!..» — Бесоёбина в квадрате! — Джеймс! Барнс не сразу понял, что орет на стол, пытаясь перекричать не голос в голове, а доктора. Который протянул к нему руку и несильно сжал ему запястье. Это простое движение вернуло его в реальность. Джеймс криво улыбнулся и повел плечами, стараясь хоть как-то снять напряжение. Чертов доктор все-таки сумел его разговорить, немного же времени ему понадобилось. Барнс насторожился, когда тот встал. — Сидите, Джеймс. Все в порядке. Вы отвечаете за расслабление, но сегодня у вас явный перегруз. Земо обошел его со спины и, положив одну руку на плечо, второй надавил между лопаток. Пальцы с силой прошлись вдоль позвонков. Было больно и в то же время очень хорошо. Теплые ладони размяли зажатые мышцы и поднялись выше к шее. Противная мелкая нервная дрожь прошла. Джеймс выдохнул, разжимая сведенные от злости челюсти. Он запрокинул голову, чтобы встретиться с доктором глазами. — Вы так со мной заигрываете? Земо вопросительно приподнял одну бровь. Джеймс невесело усмехнулся. — Я не в Вашем вкусе, да? Доктор оставил его шею в покое, снова садясь напротив. Это немного расстроило их обоих, его и Баки. Им нравилось, когда их трогал этот человек. И самое отвратительное было в том, что по лицу дока было совершенно непонятно, что он сам на эту тему думает. — Теперь Вам лучше? Джеймс с удивлением понял, что у него действительно больше ничего не болит. И даже злость немного утихла. — Да, спасибо, — кивнул он. На этот раз благодарность была искренняя, без язвительной насмешки. — Если вы хотите домой, то я вызову такси. Но я бы предпочел еще какое-то время понаблюдать за вами. В голову вам прилетело неслабо, — проговорил Земо. — Вот кстати об этом, — тут же оживился Барнс. — Тем более, раз уж моя очередь спрашивать. Гельмут развел руки, приглашая. — Что было вчера? Чем закончилось наше рандеву с ребятами Мелкого Тони? — Вам… ударили в голову и вы отключились. А их спугнул проезжающий мимо постовой. — Как удачно… Но это многое объясняет. Следующий вопрос, раз уж мы начали о потаённом. Как вы относитесь к обсессивным нимфоманам? Допускаете ли мысль, что иногда можно нарушить врачебную этику? Скажем, в случае, если обсессивный нимфоман исключительно хорош в минетах и хочет отплатить за своё спасение? «ДЖЕЙМС!» «Что? На безрыбье и жопа соловей, за спрос не убивают». — Я не планирую нарушать… — начал было Земо. Джеймс тут же вскочил на ноги, потянув плечи, хрустнув шеей. — А, ну тогда я отказываюсь от ваших услуг. Я пошел, спасибо за кофе. — Постойте! «Смотри-ка, док растерялся!» «Ты отвратительный человек!» «Да-да, я говно, это мы уже сегодня выяснили, Бак». Джеймс почувствовал, как Баки смутился. Да, дружок, оказывается, в твоей четко выверенной картине мира не все так, как ты себе представлял. Вот и живи теперь с этим. — Мистер Барнс. Джеймс, — быстро исправился Земо. — Ответьте на еще один вопрос. Последний. Джеймс почувствовал подвох. Сразу. Но что-то не давало ему развернуться и уйти. Любопытство? Надежда, что он сможет догнуть свою линию? Он красивый, док не святой. Одно к одному! — Только потому что Вы отлично делаете массаж, — развел руками Джеймс. — Но, если это не вопрос, не хочу ли я просто потрахаться на одном из Ваших убийственных диванов, я расстроюсь. — Кто поставил Вам диагноз? Джеймс даже на секунду завис. — Какой? — осторожно поинтересовался он. — Обсессивная нимфомания. Джеймс оскалился, догадываясь, к чему клонит доктор, но тот неумолимо продолжил: — Готов поспорить, Вы сделали это сами. Вы нашли хороший способ спускать напряжение для всех, кто живет с Вами в одном теле. И диагноз, который оправдывал бы Ваши действия. И я не сомневаюсь, что Вы в этом хороши. Но, может быть, не только в этом? Джеймс открыл рот и закрыл, клацнув зубами. Сейчас ему уже хотелось ударить доктора, а не трахнуть. Как-то резко стало… напряженно. «Пожалуйста, не надо, Джеймс.» — Да завали! Доктор шагнул к нему ближе, но Барнс предупреждающе выставил руку вперед: — Лучше Вам сейчас меня не трогать. Джеймс был выше ростом, но сейчас док словно навис над ним, надвигаясь, словно стена. — Почему секс? Всегда ли только секс? Почему вы стали отдавать его часть Баки? Джеймс отступил на шаг назад, зажмуриваясь, в голове внезапно поднялся шум, словно при урагане. — Это же просто секс… — Это самое интимное, что может быть между двумя людьми — отдать кому-то часть себя. Почему вы готовы отдавать себя? Земо так цепко смотрел ему в лицо, что у Джеймса начали подкашиваться ноги. Он видел только эти черные глаза перед собой, бледная клякса лица расплывалась, словно молоко в чашке с кофе. — Что вам пришлось пережить? — тихо, но с угрозой поинтересовался Земо. — Кто заставил вас это понять? — Не помню, — промямлил Джеймс, разворачиваясь. — Кто это был?! — Я не помню! — Это не правда. Вы помните. Он — причина того, что вы здесь. Джеймс невидяще уставился перед собой. Шум в голове нарастал. — Знаете, от кого защититься сложнее всего, мистер Барнс? — Земо сказал это ему прямо в ухо, приблизившись так тесно, что практически коснулся грудью его спины. — Никто не в состоянии навредить нам сильнее, чем мы сами. — Прямо сейчас вы прекращаете это мозгоёбство, я ухожу. Вы должны были научить нас с Баки мирно жить, а не пытаться играть с… — Джеймс, при всем моем уважении к вам обоим, терапия в виде меня вряд ли будет достаточной. Джеймс с угрозой развернулся и оглядел доктора, тот выглядел взволнованным. Возможно, он и правда хотел помочь. — Таблетки?! — Скорее всего. И психиатр, я знаю отличного… — Я Вас ненавижу, — выдавил Джеймс. — Это неправда. Он же был уверен, что просто походит к какому-то модному бездельнику. Может, немного повешает ему херни на уши. Баки поставит галочку в чек лист и успокоится, а он повеселится. Как всегда, ничего нового. — Без Вас моя жизнь была намного проще. — И это тоже неправда. Вы сами понимаете это, Джеймс. Он понимал только то, что ему нужен был тайм-аут, перерыв, передышка, время, чтобы подумать. Какая нахрен разница, как это называть? Джеймс просто не хотел больше быть здесь сейчас. Такси, как доктор и предлагал. — Давайте, я налью нам свежего чая, и мы просто посидим, — предложил Земо, выставляя руки вперед, как Барнс моментом раньше. — Я просто озвучу вам варианты решения вопроса. — Нет никакого вопроса, нет никакой проблемы! — рявкнул Барнс. — До встречи с вами я даже не понимал, что мы с Баки, оказывается, вполне успешно сосуществуем! А не то, что вы тут мне… Прийти сюда было ошибкой! Для нас обоих. Земо поджал губы, опуская руки. Даже его глаза сузились. На какое-то мгновение Барнсу показалось, что тот его сейчас толкнет. — Если бы вас было двое, я бы, возможно оставил вас своими пациентами, — неожиданно отрезал Гельмут, выпрямляясь. Барнс моргнул, соображая. — Ч… Что? — Вас вовсе не двое, Джеймс. Более того, ваша третья личность остается для вас с Баки секретом. Она имеет над вами неоспоримый контроль и приоритет. И я искренне надеюсь, что она такая одна единственная. — Трое?! — в голове зашумело. «Чего?!» Развернувшись, Джеймс направился к двери. — Выход вон там, — проинформировал его Земо, указывая рукой. — Вы идете в шкаф, Джеймс. — А моя жизнь в пизду! — Прошу вас, позвоните мне, когда успокоитесь. Я не отказываюсь от вас. Я хочу вам помочь, — холодно проговорил Земо, обходя свое кресло, давая Барнсу пространство для маневра. — ВСЕМ ТРЁМ! — истерически проорал на прощание Барнс, летя через длинный коридор к спасительной входной двери.

***

Если что-то и могло вывести Гельмута из себя, так это глупость. И хамство. Да, хамство определенно тоже было в этом списке. Но глупость! Она занимала лидирующее место. Жизнь Барнса покатилась туда, куда он озвучил, намного раньше. В какой-то катастрофический момент, перед тем как его личность раскололась на несколько абсолютно нежизнеспособных друг без друга. Каждая из них жила в своем локальном мире и была увлечена своими крошечными проблемами, упорно игнорируя одну общую, настоящую. Очень серьезную. Гельмут чувствовал раздражение от того, что Барнс ушел в глухую оборону. Он отменил свою запись на сеансы терапии и не спешил звонить. Доктора беспокоило и то, что потенциально как минимум в одном из своих проявлений Барнс был опасен. Земо видел его в деле, и то, что он увидел, впечатляло — боевая машина без сомнений и эмпатии, которая, казалось, не чувствовала боли. Можно было только искренне посочувствовать тем, кто уже встречался или еще встретится с Солдатом. Пешая прогулка от офиса до дома помогла привести мысли в порядок и расставить все по местам — шаг за шагом. Доктор был готов дать Барнсу еще немного времени, но пускать все на самотек не собирался. Он поднялся на лифте на свой этаж, открыл входную дверь и шагнул в темную квартиру. Разувшись, он со вздохом запрокинул голову, собираясь с мыслями. Можно было позвонить профессору Бэннеру. Тот съел целую свору собак на помощи неуравновешенным людям. Или… Гельмут прошел в столовую, устало опуская рабочую сумку на стол. И… За столом, утопая в тени, сидел Солдат. Вариантов не было. Половина его лица была во мраке, а на вторую косо падал свет из приоткрытого окна. Руки спокойно лежали на коленях. — Готов поспорить, сегодня ты пришел не защищать меня, — выдавил из себя Земо, лихорадочно соображая. Отступать было некуда. Он не успеет открыть дверь, снять цепочку, повернуть два замка. И в окно не успеет. И в дверь гостиной. — Ты рассказал им про меня, — глухим, надтреснутым голосом проговорил Солдат, не двигаясь. — И теперь им обоим плохо. Ты навредил им. — Им вредят они сами, — вырвалось у Земо. — Зачем ты пришел?.. — Ты больше не будешь им вредить. — Я и до этого не… Солдат пнул стол ногой с такой силой, что он, проскрежетав по полу, врезался Гельмуту в пах и бедра. Охнув, он почти упал на столешницу, уперевшись в нее руками. Барнс рванул вперед, проскользив со скрипом по гладкому дереву штанами. Однако его красивый маневр прервал ловкий захват Земо. Перехватив нападающего за предплечье, он тычком отправил его в полет. Солдат перекатился за его спиной, а Земо уже перепрыгивал стол в обратную сторону. Прыжком упав за диван, он огляделся. Черт. А мышцы уже не так легко отзываются на когда-то привычные нагрузки. — Солдат, остановись. Я тебе не враг! — крикнул Земо, отползая за кресло в попытках добраться до стойки с щипцами для камина. Его рванули вверх за воротник. Раздался звук треснувшей ткани. Извернувшись, Земо пнул солдата в колено, в ответ тот приложил его лицом об паркет. В глазах потемнело. В таком обмене ударами не было смысла, как и в честной драке. Которой просто не могло быть с Солдатом. Сразу было понятно, чем она закончится. Под руку подвернулась ваза с щепой. С размаху разбив её солдату об голову, Гельмут рванулся прочь, оставляя в железной хватке пиджак. Осколок стекла оставил порез в опасной близости от глаза Барнса, но, похоже, это был весь урон, который ему удалось нанести. — Я просто хочу вам помочь, — проговорил Земо, стараясь звучать как можно спокойней и отмечая, что скорее всего у него сотрясение. Он отступал шаг за шагом, стараясь сохранять дистанцию. А солдат неумолимо приближался. В комнате было не так много предметов, которые можно было использовать как оружие. И от самых потенциально эффективных его уже отрезали. Проблема была и в том, что доктору совсем не хотелось причинять вред Барнсу. — Как долго вы еще сможете существовать в таком режиме? Что случится, если один из вас исчезнет? Земо рванул из комнаты, захлопывая за собой дверь. Солдат вошел следом, вынося её вместе с петлями. Да уж, Гельмут не рассчитывал, заказывая тонкий дуб, что ему придется этими дверями спасаться. Тот, чья смена будет завтра — не будет рад пробуждению. Особенно, если рядом будет валяться труп Земо. — Если ты убьешь меня, вы все трое… Кулачный бой такое себе занятие в темноте. Земо прилетело в ухо и он потерялся в пространстве. Железная хватка сомкнулась у него на шее. Солдат передавил его горло локтем. — Я не собираюсь тебя убивать, — прошипели ему на ухо. — Я задохнусь! Земо не планировал драться честно с боевым снайпером, поэтому извернулся и с силой дернул Барнса за ноздрю. Тот рыкнул и от неожиданности выпустил Гельмута. Он тут же засадил Солдату в солнечное сплетение и отскочил прочь, налетев плечом на комод, оседая вниз. От острой боли в глазах вспыхнули искры. Земо показалось, что даже стало светлее. На карачках, а потом сумев подняться, он проковылял обратно в гостиную. Однако Солдат подсечкой опрокинув его и, схватив за лодыжки, затащил под себя слитным мощным рывком. Он уселся сверху, зажав бока Гельмута бедрами. По ощущениям — его будто зафиксировали в прессе. — Твоя задача — защищать Барнса, — выдавил Земо. — И ты с ней не справляешься. Солдат застыл. Высокий, но не массивный, сейчас казалось, что он весил тонну, ну, или точно больше чем должен был. Дышать и разговаривать одновременно становилось сложно. Но это был последний шанс. — Ни один из вас больше не справляется, — припечатал Земо. — Баки, который должен отвечать за стабильность в вашей жизни, зациклился на контроле и страдает от панических атак, когда что-то идет не по его плану. Джеймс, чтобы выпустить пар, ввязался в авантюру с бандитами, поставив вас всех под угрозу. И я уверен, она не последняя. Ты сейчас напал на человека, который не угрожал и не угрожает вам физически, а наоборот предлагает помощь. Гипертрофированность каждого из вас растет с геометрической прогрессией, только приближая неизбежный коллапс. Бедра немного расслабились, руки на шее разжались, от чего Земо хрипло закашлялся. Солдат позволил освободить ладони, и Гельмут ощупал свое горло. — Я хочу вам всем помочь. Но я один не справлюсь, — руки девать, в общем-то, было некуда. Поэтому Земо легко уперся ими в колени у своих ребер. — В первую очередь — нужна твоя помощь. Ты единственный из всех еще держишь себя под контролем. — Ты сказал, что я тоже прогрессирую, — странным тоном сказали сверху. — Ты не убил меня — это хорошо! — тут же заверил Гельмут. — И, кстати, было бы просто потрясающе, если бы ты встал с меня. Барнс поднялся и тут же протянул ладонь Земо. Тот с опаской принял ее. — Давай все-таки выпьем чая и составим план. Я распишу тебе возможные варианты событий. — Ты тоже служил, доктор? Земо поправил упавшие на лицо волосы ноющими пальцами. — Служил, но это было давно. Я теперь гражданский. — Так не бывает. Земо сглотнул, ощутив боль в кадыке. — Бывает, Солдат. Я тебя научу.