Околдованный

      Квартира Сана была не особо большой – всего 34 квадратных метра, однако для одного жильца этого хватало с головой: небольшая спальня и кухня-гостиная, балкона не имелось, но панорамные окна это компенсировали. Запах в доме всегда стоял приятный, то ли от естественного запаха вампира, то ли от бесчисленного количества всяческих аромамасел, свечей и благовоний. Сан не был ярым фанатом ароматических приблуд, однако считал, что в квартире должно вкусно пахнуть. Зайдя в свои хоромы, вампир посадил Уена на пуфик около двери. Сперва разулся сам, а после снял кроссовки с младшего. Он перенес парнишку в спальню и уложил на кровать.       Вампир вышел в гостиную и сел на диван, погружаясь в свои мысли. Он ведь действительно не мог его убить. Или все-таки мог? Чхве был уверен в том, что держал ситуацию под контролем, тем более что перед клубом он поужинал. Он успел остановиться, правильно? Вопрос был лишь в том, сделал ли он это из соображений «сохранить жизнь» или «сохранить кровь»?       – Естественно, я не собирался его убивать, – уверенно, сам себе сказал парень.       – Кому ты врешь? – пронеслось будто не его голосом в голове.       Два года назад Сан познакомился с одним парнем. В нем не было практически ничего выдающегося. Обычный школьник, не сказать чтобы супер красивый, да и чрезмерно умным его назвать было сложно. Однако все меняла его кровь. Такая же, как у Уена и Ёсана – вторая отрицательная. Попробовав ее на язык однажды, вампиру будет уже сложно пить что-то кроме нее. Заранее осознавая это, стриг решил войти в игру. Он сблизился с этим парнишкой. За пару сотен лет Сану довелось получить несколько высших образований в области математики и физики, собственно, это и стало предлогом: Чхве помогает парнишке с уроками, а тот выступает кормильцем. Тогда вампир еще не понимал, чем это может закончиться. В отличие от Сонхва, который кормится от Ёсана с его совершеннолетия, Сан не отличался дисциплинированностью и умением вовремя остановиться. Из этого и вышел несчастный случай. Однако так он был объяснен полиции, которая нашла обескровленное тело подростка где-то на стройке. Он не стерпел, не смог держать свою жажду под контролем. Виной тому были редкие встречи с юным кормильцем во время осенних праздников. С того случая, наверное, прошло не меньше месяца. Месяца ужасной жажды, ломки и унижений перед главой. Пак прекрасно понимал, какого хрена брат приходит к нему и чуть ли не слезно умоляет кормильца – дать своей крови. Но он ждал. Ждал, когда Сан придет и признается. И он пришел. Рано утром, без звонка. Через неделю отсутствия. И как же плохо стриг тогда выглядел. Впалые глаза, с огромными черными кругами, кожа стала настолько бледной, будто это из него выпили всю кровь. И он признался. Признался, что подсел на «наркотик», признался, что убил своего кормильца. И Сонхва ничего не оставалось, кроме как помочь.       Его отвезли в старинное поместье клана, построенное еще под предводительством Со. Старые дома кланов не продавались и не использовались никем, кроме глав. Там находились темницы, в которых, в случае чего, отбывали наказания вампиры. Сан провел в той темнице полгода. Полгода он получал лишь кровь животных и 100мл в неделю разбавленной ядом крови Ёсана. Яд не мог убить вампира, однако должен был вызывать отвращение. По окончании реабилитации Сонхва был уверен в том, что брат даже думать не будет о второй отрицательной, однако он ошибся.       В раздумьях Сан провел около двух часов, успев за это время заварить себе кофе и сварганить какой-никакой завтрак для своей жертвы. Естественно, содержащий большое количество белка и железа. Расставив все на столе, он сел обратно на диван и решил дожидаться пробуждения гостя в полной тишине.       Уен проснулся в районе 11 утра и не сразу понял, где находится. Однако незнакомая обстановка его совсем не напугала. Такой он был человек – без инстинкта самосохранения. Поэтому и поехал в вампирский клуб.       Чон уселся на кровати, оглядывая комнату. Она была симпатичной: в светлых тонах и с большим окном по правый бок от кровати. Мебели было немного: шкаф, кровать и какое-то подобие тумбочки-стола. Парень потянулся и слез с твердого матраца. Признаться честно, эта кровать была, пожалуй, самой удобной из всех, на которых он спал.       Он вышел из комнаты и первым, что он увидел, был сидящий на диване Сан.       – Блять… - ругнувшись, Уен судорожно оглянулся, ища глазами выход.       – Доброе утро, Уен-а, – вампир лучезарно улыбнулся, ставя чашку с кофе на пол, и поднялся. – Хорошо спал?       – Иди нахуй, вурдалак сраный, – Чон нахмурился, начал пятиться от идущего на него вампира. В голове еще стояли воспоминания той вакханалии в клубе. – Я сказал отойди!       – Уен-а, тебе не стоит меня бояться. Я ничего тебе не сделаю, – старший показал ладони, стараясь расположить к себе, но продолжая идти на гостя.       – Нихуя себе! Ты меня чуть не сожрал! – Парень столкнулся спиной со стеной и повернул голову, видимо в надежде увидеть дверь. Но двери там не оказалось.       – Я и не сожрал бы тебя. – Вампир добродушно улыбнулся и поставил свои ладони по бокам от плеч Чона. Теперь ему точно некуда бежать. И младший зажмурился. – Я приготовил завтрак, – наконец закончил свою реплику стриг.       – Что? – Уен прекратил жмуриться и посмотрел в глаза напротив, – что ты сказал?       – Завтрак. Тебе нужно поесть, чтобы твоя кровь полностью восстановилась, – Сан улыбнулся, — сейчас ты хорошо поешь, а потом и я поем. Ты ведь не против?        – Ты типа долбаеб совсем? – Чон нахмурился, – а нахуй сходить не хочешь?       Вампир выдохнул. Никто не обещал, что будет легко. Он убрал свои руки, вновь показывая ладони. После этого жеста Сан повернулся и ушел на кухню. Уен наблюдал за этим с большим недоверием. Заметив, что стриг действительно что-то приготовил и показательно отодвинул стул – вероятно, чтобы на него сел гость – Чон немного расслабился.       Парень прошел в секцию кухни и осторожно присел за стол. На нем стояло несколько тарелок: панчан из моркови и яблока, рис и какое-то мясо. Учитывая, что Сан говорил о его крови, Уен заключил, что это чья-то печень.       – А можно вопрос? – человек посмотрел на вампира, который сел напротив него. Старший кивнул, – а от куда у тебя продукты вообще? Вы типа едите что-то кроме крови?       Этот вопрос вызывал у стрига улыбку, за которой он старался скрыть смех.       – Ну и с хера ли ты ржешь? – грубо спросил Уен, в момент убирая спокойное выражение лица.       – Прости, не злись, – Сан потер висок, – вампиры питаются и обычной едой. Тебя это удивляет?       Уен ковырялся палочками в рисе:       – Ну типа… А зачем вам обычная еда? Скажи еще, что вы в туалет ходите.       И тут вампира прорывает на такой громкий смех, что, наверное, его слышал весь этаж.       – Эй, блять! Хмырь! Харе угорать! – человек надулся и видно обиделся.       В попытках успокоиться и отдышаться Сан хлопнул по столу:       – Прости еще раз. Фух… – он потер свой лоб, – да, ты правильно думаешь, мы действительно ходим в туалет, только все не так, как ты, наверное, себе представляешь. Мы нечасто едим обычную еду, но запас всегда есть. На всякий случай. Вдруг в гости придет красивый человек, – он вновь улыбнулся и показал свои ямочки, подмигнув. А Уен… смутился? Господь, это, наверное, самое милое, что видел Сан за свою жизнь. Человеческие щеки слегка налились кровью, принимая розоватый оттенок. Он прикусил губу и отвел взгляд, – ты такой милашка на самом деле Уен-а, – Сан хихикнул.       – Отвали… – парень все еще стеснялся, но приступил к трапезе.       – Уен-а, тебе вкусно? Я старался, – вампир заглянул ему в глаза.       – Да… У тебя хорошо получилось. Но прекрати так себя вести. И прозвище это тупое забудь. Я Уен. Без «а».       – Прости, Уен-а… Уен. Я постараюсь, – вампир улыбнулся. И опять. Снова эти ямочки. Кажется, Уену они теперь будут мерещиться.