всё ещё думаешь, что я тебя не люблю?

Квартира встречает Кирилла абсолютной тишиной. Он недовольно хмурится: привык, что Игорь встречает его ещё у подъезда, целует, вжимая в двери красной Феррари, и заставляет стонать ему в губы, вызывая недовольство у соседей с вечно распахнутыми окнами. Гречкин небрежно сбрасывает кожаную куртку на пол и проходит вглубь квартиры прямо в кроссовках, прекрасно зная, как это раздражает Игоря. Грома он находит на диване, уткнувшимся в подаренный Кириллом ноутбук. Он напряжённо вглядывается в экран и, даже не обернувшись, бросает через плечо: - Разуйся, блять, заебал уже. - Так может мне домой уехать, если я тебя заебал? - с этими словами Кирилл всё-таки стягивает обувь и обходит диван, чтобы встать прямо перед Игорем. Тот, не поднимая глаз, отвечает: - Ты у меня уже месяц живёшь. Дорогу-то найдешь до дома? Гречкин сжимает кулаки. Он понимает, что Игорь играет с ним, специально пытается вывести на эмоции, но совладать с собой не может. Он подходит вплотную и резко вырывает ноутбук из рук Игоря, а сам усаживается ему на бедра. - Ты аккуратнее, эта штука стоит дороже, чем вся моя квартира. И я работаю вообще-то. - Я тебе ещё два таких куплю, если надо будет. Только ты работу свою любишь больше, чем меня. Игорь усмехается: - Так я вроде и не должен тебя любить. Кто мне там месяц назад говорил, что вся эта любовная шушера не для него, а трахаться со мной можно и без любви? Вместо ответа Кирилл наклоняется к его губам и медленно ведёт по ним языком. Игорь укладывает руки на его бедра, прижимает к себе и утягивает в поцелуй. Гречкин наигранно, громко стонет и отстраняется, пытаясь стянуть с себя футболку. - Ты зачем это делаешь? Знаешь же, что я не люблю, когда ты ведёшь себя, как шлюшка. - Ох, так ты хочешь искренности? Тогда мне нужно тебе кое-что рассказать, - футболка летит в сторону, а Кирилл вызывающе смотрит Игорю в глаза. Гром ведёт руками по его спине и останавливается у пояса джинсов. Гречкин выдыхает сквозь зубы. - Боже, Игорь, опусти ладони ниже, не нервируй меня. Я так люблю ощущать твои сильные руки на своей заднице. Пожалуйста, Игорь... - Сначала рассказывай, - твердо отвечает он. - О, Игорь, я был таким плохим мальчиком сегодня! Меня пригласили на вечеринку, и я поехал. И там был Сережа Разумовский со своим телохранителем. С которым он трахается. Боже, он действительно такой сексуальный, как о нем говорят. Я весь вечер не мог отвести от него взгляд. Мне хотелось, чтобы он мне вставил... - Блять, только не говори мне, что... - Нет. Я же знаю, что никто не трахается лучше, чем ты. И я приехал к тебе. Но ты всё равно должен меня наказать, - Кирилл переходит на шепот. - Я не должен думать о других мужиках, когда у меня есть ты. Отшлепай меня, Игорь. До синяков... Кирилл с удовольствием наблюдает за тем, как у Игоря расширяются зрачки, как он со злостью сжимает пальцы на его талии и скрипит зубами. - Вот ты мразь! - Да, Игорь, я - мразь. Так что накажи меня... Мне нравится, когда ты оставляешь на мне следы. Давай, как в первый раз. Боже, ты пригнал целую толпу полицейских к моему дому, а задержание всё равно производил сам. Как ты тогда приложил меня об машину. А потом в участке... Я думал, ты не остановишься, пока не убьешь меня. Такой грубый, сильный. А ночью был ласковым и нежным. Как у тебя это получается, м...? Так что, Игорь, накажешь меня? Я так хочу, чтобы ты оставил на мне синяки... Чтобы я знал, что принадлежу только тебе, что я только твой, что не имею права даже смотреть на других, потому что ты в моей жизни самый главный. Ты, наверное, думаешь, что я сумасшедший, но представь на секундочку, как это: смотреть в зеркало и осознавать, что все эти следы оставил твой любимый человек. Давай, Игорь, избей меня, отшлепай, сделай уже хоть что-то! Гром шумно выдыхает, пытаясь успокоиться. - Нет. Кириллу не нравится, когда ему отказывают. Он удивлённо смотрит на Игоря, пытаясь распознать хоть одну эмоцию на непроницаемом лице. - Ты чего, с ума сошел что ли? Почему нет? Игорь всё-таки опускает руки, сжимая его задницу сквозь ткань джинсов. Кирилл от неожиданности вздрагивает, но не расслабляется. Его такой Игорь пугает: сначала провоцирует, потом злится, потом вдруг пытается отвлечь, уходя от ответа. - Игорь? Я что-то не так сделал? - Гречкин чуть отодвигается, заглядывает в глаза и укладывает руки Грому на плечи. - Я боюсь сделать тебе больно, - вдруг выдает Игорь, - боюсь, что не смогу в нужный момент остановиться. Кирилл, поддавшись странному порыву, обнимает Игоря, прижимаясь ухом к его груди и вслушиваясь в биение сердца. Он прекрасно понимает, что Игорь Гром привык быть одиночкой, что ему не нравится делиться с другими тем, что он чувствует. Но всё равно просит рассказать. И Игорь почему-то соглашается. Рассказывает о том, что не должен был тогда прикасаться к Кириллу, но не мог справиться с собой, потому что заранее знал, что Гречкина признают невиновным, но хотел, чтобы тот понес наказание. А потом, когда стоило бы остановиться, он просто не смог. Чувствовал, как адреналин с бешеной скоростью наполнял каждую клеточку тела, а разум был замутнен желанием избивать Кирилла до тех пор, пока он не признает свою вину или пока он не захлебнётся собственной кровью. Не помнил, когда и как его силой оттаскивали от смеющегося истеричным смехом Гречкина, как угрожали отстранить от работы или уволить, как отправили домой. Игорь честно признается, что если бы Кирилл не приехал тогда к нему домой, то он сам бы поехал вымаливать прощение. А Кирилл вспоминает, как с трудом стоял перед зеркалом, разглядывая синяки по всему телу, и, превозмогая боль, обводил их пальцами. Как его отец разбил стакан, швырнув его в стену, и сыпал угрозами уволить этого полицейского к чертям в перемешку с просьбами о вызове скорой, обращенными к сыну. Воспроизводит в памяти взгляд, которым папаша наградил его, когда Кирилл со слезами на глазах просто уехал посреди ночи, не говоря ни слова, чтобы попросить о помощи единственного человека, который мог ему помочь - Игоря. Они сидят в тишине, а в голове Кирилла всё ещё звучат последние слова Игоря: "Я чувствовал себя виноватым, и готов был сделать что угодно, лишь бы ты простил меня." Гречкин вздрагивает. "А что, если...?" - думает он. Нет, конечно же, нет. Игорь не стал бы целый месяц терпеть его закидоны, истерики и странные желания просто потому, что чувствовал вину. Но эта мысль не даёт ему покоя, и он поднимает взгляд на уставившегося в пустоту Грома. - Игорь...Скажи, ты же со мной не из жалости? Не из-за чувства вины? Я же...нравлюсь тебе, хоть немножечко, м? Прежде чем ответить, Игорь долго молчит. За это время Кирилл успевает надумать себе целую тысячу возможных раскладов, большинство из которых кончаются его истерикой. Но он не хочет терять Игоря, потому что любит, что бы ни говорил месяц назад. Он влюбился, стоя на пороге его квартиры, и влюблялся всё больше с каждым разом. Влюблялся, сидя на кухонном столе, пока Игорь готовил ему чай в четыре часа утра. Влюблялся, наблюдая, как Игорь напряжённо разглядывает вырезки из журналов и фотографии с места преступления, приклеенные скотчем на огромное окно. Влюблялся, когда Игорь накидывал ему куртку на плечи во время прогулок по ночному Питеру. И он, блять, не хочет терять того человека, которого впервые в жизни по-настоящему полюбил. - Дай я встану, - вдруг выдает Игорь, на что Кирилл от неожиданности вздрагивает, а потом сползает с колен Грома на диван. Игорь подходит к комоду, на котором валяется его поношенная куртка, и долго роется в карманах. Кирилл успевает натянуть на себя футболку, и теперь сидит, прижав колени к груди. Взглядом находит свои кроссовки, чтобы уйти быстро, не задерживаясь. - О, нашел, - Гром зажимает в руке наконец найденную вещь и присаживается на корточки перед Гречкиным, который старательно отводит глаза, пытаясь скрыть выступившие слезы. - На меня посмотри, пожалуйста. Кирилл послушно поднимает голову и натыкается на обеспокоенный взгляд Игоря. - Я тебе ещё раньше хотел их отдать, но ты меня отвлекать начал. Я подумал, что раз уж ты месяц у меня ночуешь, то тебе свои нужны, - с этими словами он протягивает Кириллу связку ключей, которые тот сразу зажимает в кулаке. Игорь сжимает его ладонь в своих руках и продолжает: - Там от квартиры и от подъезда. Правда, квартира у меня всегда открыта, но мало ли что... И ещё от домика на озере, куда мы один раз с тобой ездили, помнишь? Всё ещё думаешь, что я тебя не люблю, дурачок? Кирилл качает головой и тянет Игоря на себя, увлекая в поцелуй. Для него эти ключи дороже, чем машина, подаренная отцом, чем тысячи швейцарских часов, которые дарили его любовники. И теперь, целуя Игоря Грома в его квартире, освещенной лучами закатного солнца, Кирилл Гречкин наконец понимает, каково это - быть по-настоящему счастливым.