***
Остальные пары прошли почти так же, как обычно. Отличалось разве что то, что преподаватель истории не был единственным, кто почему-то решил, что именно сегодня необходимо припугнуть студентов приближающейся порой экзаменов. Она уже не была для них первой, не была она и последней — зачем разводить столько суеты, Ацуши не понимал. Не понимал, но всё равно поддавался панике. Дорогу до магазина он провёл в раздумьях, и Акутагава, идущий рядом, не отвлекал его. Может, и сам задумался о чём-то, может, просто видел, что Ацуши сейчас не в настроении разговаривать. Только после того, как они зашли в магазин и закончили все приготовления, Ацуши пришёл в себя и первым начал разговор. — Слушай, — он протирал стойку, на которой была расположена его касса, — а вас тоже по поводу экзаменов уже начали пугать? — Ну, не пугать. Напоминать, скорее. — А нас пугают… статистику какую-то собрали о том, сколько человек были отчислены после первой сессии, и ещё рассказывают, что вторая даже сложнее… — Нам тоже об этом говорили поначалу. Потом перестали. — Мне просто что-то так страшно стало… я и прошлый экзамен по математике еле-еле сдал, вдруг в этот раз не справлюсь… — Всегда можно пересдать. — Ну, не хотелось бы. Тем более, я и пересдачу могу завалить… — Я могу помочь тебе с подготовкой, если хочешь. — Мне как-то неудобно, если честно, — Ацуши улыбнулся, поджав губы. — Ты и так к прошлому экзамену меня готовил, и это столько времени занимает… — Если бы мне было трудно, я бы не предложил, — Акутагава пожал плечами с отрешенным видом. — Ну… хорошо. Если будет совсем сложно, я тебе скажу, ладно? — Ладно. Первый звон колокольчиков за вечер, первый клиент — пока не к Ацуши. Молодая девушка прошла к прилавку, рассматривая ряды ящиков с чаем за спиной Акутагавы, и под их с Ацуши чутким взглядом пару минут рассматривала их, выбирая. — Вам подсказать? — Акутагава тихо откашлялся, прежде чем произнести это. — Да, мне бы… мне нужно что-нибудь в подарок… — она посмотрела в глаза Акутагаве и убрала тёмные волосы за ухо, улыбнувшись. — Что-нибудь интересное. — Чёрный, зелёный, красный? Улун, может быть? — М-м-м… а у вас есть матча? — Да. Из интересного могу отметить голубую матчу, розовую… классический вариант, я полагаю, вас не интересует? — Да, верно. А что такое розовая матча? Я никогда о такой не слышала. — Это матча-чай из плодов питайи. Производится в Китае, имеет насыщенный фруктовый, кисловатый вкус и яркий розовый цвет, который даёт драконий фрукт. Продемонстрировать? — М, кисловатый не надо… а голубая? — Голубую матчу делают из цветков тройчатой клитории. Он обладает цветочным ароматом и терпким вкусом. Светло-синий цвет, опять же, получается благодаря лепесткам. — О, а покажите его, пожалуйста. — Минуту, — Акутагава кивнул и отошёл от прилавка, покопался немного в ящиках и достал один из них. — Прошу. — Ого, красиво… взвесьте, пожалуйста, грамм 50. — Конечно, — Акутагава взял небольшой пакетик и насыпал в него немного порошка синего цвета. Ацуши, на самом деле, даже и не знал, что у них продаётся такая необычная и красивая матча. Поставив пакетик на весы, Акутагава назвал покупательнице цену, отметив и то, что при покупке букета ей положена небольшая скидка — это они придумали вместе с Ацуши, думая о том, как улучшить продажи. Девушка только глянула в сторону Ацуши и кивнула ему, в ответ на его поклон, в остальном проигнорировав предложение. Ацуши даже немного расстроился: пока он наблюдал за ними, уже придумал красивый букет в сине-белых тонах, который бы очень подошёл основному подарку. Убрав чай в сумку, девушка не поспешила уходить. Напротив, Ацуши показалось, что она совершенно не торопится — может, хочет купить ещё что-нибудь, пока она здесь, или просто насладиться ароматом и атмосферой чайной лавки. Ацуши отвлёкся всего на секунду, среагировав на новое сообщение, а когда поднял глаза, покупательницы уже и след простыл. Он только пожал плечами, переглянувшись с Акутагавой, и снова опустил глаза на телефон. Сообщение было от отца. «Я уехал в командировку. Вернусь послезавтра. Люблю тебя.» Получено, 17:38 Ацуши удивлённо вскинул брови, дочитав сообщение. «Хорошо, а почему так внезапно?» Отправлено, 17:38 — Что случилось? — Акутагава посмотрел на Ацуши почти обеспокоенно. — А, да так, — юноша тряхнул головой, — папа написал, что в командировку уезжает. Неожиданно просто. — Ты расстроился? — Ну, немного… хотя он ненадолго уезжает, так что ничего страшного, — Ацуши улыбнулся, пытаясь и в самом деле не расстраиваться из-за отъезда отца слишком сильно. Проблема была только в том, что когда ему приходилось ночевать в одиночестве, его всегда мучили кошмары. Каждую ночь, что он проводил один в квартире, ему обязательно снился приют, директор, учителя и другие дети оттуда. И успокоиться после такого самостоятельно ему всегда было очень сложно. «Мне и самому сообщили только сегодня. Постараюсь вернуться как можно раньше. Пиши, если что.» Получено, 17:40 На последнее сообщение Ацуши не стал отвечать: вместо этого заранее начал настраиваться на то, что спать сегодня будет один. И настрой он пытался задать позитивный: с начала учёбы в университете кошмары ему почти не снились, да и отец не уезжал в командировки вот уже несколько лет. Ацуши понадеялся, что в этот раз всё обойдётся. Ему пришлось отвлечься от своих размышлений, когда в магазин зашли сразу несколько покупателей — кто за чаем, кто за цветами. Те, кто направились в его часть магазина, оказалось, не знали, какие букеты хотели бы приобрести, и для Ацуши быстро нашлось занятие — не только собрать по уже готовой идее, но и идею эту, собственно, предоставить. Эта часть была, пожалуй, самой любимой в его работе. Один за другим собирая букеты, в перерывах наблюдая за Акутагавой и общаясь с ним, Ацуши почти не заметил, как рабочий день подошёл к концу. Закрыв магазин, Ацуши извинился за то, что не сможет проводить Акутагаву до дома и поспешил к себе — Уголёк был один почти целый день, и мало ли, что он мог натворить. Хотя, наверное, отец бы написал ему об этом, значит, когда он вернулся, всё было в порядке. Да и когда домой вернулся сам Ацуши, всё было, на удивление, в порядке. Отец так же, как и он, закрыл Уголька в коридоре, оставив ему несколько игрушек, и, как итог, с ними он и провёл всё время, пока был без присмотра. Ацуши он встретил особенно радостно: даже попытался вскарабкаться на ручки, цепляясь слабыми коготочками за ткань его брюк. — Эй, ты чего делаешь? — Ацуши наклонился и взял его на руки. — Не надо так! Порвёшь ведь, — он усадил его удобнее, и Уголёк стал тереться носом прямо о его щёку. Ацуши улыбнулся и погладил его по голове. — Соскучился, да? Я тоже соскучился. Немного помиловавшись, Ацуши опустил котёнка на пол и прошёл на кухню. — Ты же голодный, наверное… — Ацуши взял с пола миску и достал корм из холодильника. Он оказался прав: стоило ему поставить миску на место, Уголёк сразу набросился на еду. Похоже, после жизни на улице он так и не привык к тому, что голодать ему больше не придётся. Ацуши немного посидел с ним, а потом ушёл в свою комнату, где он обнаружил новый домик, когтеточку и лежанку. Немного похлопав глазами, он достал телефон и написал отцу сообщение с благодарностью. Отправив его, он снова вспомнил о том, что сегодняшнюю ночь ему предстоит провести в одиночестве, и это не радовало. Совсем. Даже в какой-то степени пугало — чтобы избавиться от этого чувства, грызущего изнутри, Ацуши решил занять этот вечер учёбой. Может быть, это позволит ему отвлечься от беспокойства, и эту ночь он проведёт, как обычно.***
План Ацуши не сработал. Он действительно занял всю голову учёбой, и это действительно на некоторое время отвлекло его от гнетущего одиночества, но уже через пару часов он стал переживать только сильнее, и виной тому были, конечно, экзамены. И они не просто заместили его переживания, они к ним добавились и усилили. Ацуши пугала даже не столько пустая квартира, сколько его прошлый опыт проведения ночи одному. И сейчас, когда в голове тёмной тучей роились переживания ещё и из-за учёбы, страх не сдать тот или иной экзамен, завалить вообще всю сессию и в итоге попасть под отчисление — он даже не знал, сможет ли заснуть. Под вечер к нему в комнату пришёл Уголёк вместе с Кадзуми, но даже недолгая игра не смогла освободить его голову от вязких и тяжёлых, как смола, мыслей. Наверное, это просто очень плохой день. Немного поколебавшись, Ацуши взял в руки телефон и написал Акутагаве. Учёба не помогла, но разговор с ним ведь должен? «Не спишь?» Отправлено, 22:57 Он покрутил телефон в руках, полистал ленту в соц.сети. Через пару минут пришёл ответ. «Не сплю. Как раз думал тебе написать.» Получено, 23:00 Ацуши улыбнулся, согретый одной мыслью о том, что Акутагава тоже о нём думал. «Как мило!!! (*/▽＼*)» Отправлено, 23:00 «А не хочешь ко мне приехать?» Отправлено, 23:01 «Уже поздно. Может, лучше завтра?» Получено, 23:01 Ацуши на секунду замялся. Уговаривать Акутагаву ему не очень хотелось, но перспектива провести ночь в слезах или дрожа под одеялом, была совсем не привлекательной. Раздумывая, стоит ли отстать от него сейчас, Ацуши вспомнил про их спор. «Ты можешь остаться на ночь… а ещё я хочу обналичить остаток своего выигрыша!» Отправлено, 23:03 Отправив сообщение, Ацуши всё-таки почувствовал желание объясниться, чтобы Акутагава не посчитал его… напористым, наверное? «Просто папа уехал, и мне как-то одиноко… не знаю. Если не хочешь можешь не приезжать, но я был бы очень рад, правда» Отправлено, 23:03 Сообщение сразу обозначилось прочитанным, но ответа пришлось немного подождать. Ацуши понадеялся, что Акутагава просто взвешивает «за» и «против». «Хорошо. Скоро буду.» Получено, 23:05 «Супер! Жду тебя <3» Отправлено, 23:05***
Чтобы немного скоротать время до прихода Акутагавы, Ацуши решил найти какой-нибудь фильм, чтобы они могли вместе его посмотреть. Правда, выбрать он так ничего и не смог. Всё было что-то «не то», ничего не хотелось. Может, он и смог бы что-нибудь найти, но Акутагава пришёл раньше. Услышав звонок в дверь, Ацуши подскочил и побежал встречать гостя — а следом за ним и Уголёк. — Привет! — он открыл дверь и прямо с порога обнял Акутагаву. — Я так рад, что ты приехал. Спасибо. — Не за что, — Акутагава обнял его в ответ, погладил по спине. — Как ты? — Всё хорошо, — Ацуши отодвинулся и улыбнулся, заглянув Акутагаве в глаза, прежде чем опустить взгляд вниз. — О, кстати, знакомься: это Уголёк! — Ацуши взял котёнка и передал Акутагаве. Тот неловко принял его на руки. — Милый, — он немного повозился, пытаясь найти удобное для них обоих положение. — Как другие коты к нему отнеслись? — Хорошо. Кадзуми его взяла под своё крыло, а мальчикам, кажется, всё равно. — Отлично, — Акутагава погладил Уголька по крошечной голове и вернул Ацуши. — Я не умею обращаться с животными. Тем более, такими маленькими. — О, ну ладно, — Ацуши пожал плечами и осторожно поставил котёнка на пол. — Пойдём ко мне в комнату? — Пойдём, — Акутагава кивнул и скинул обувь, прежде чем последовать за Ацуши, зашёл в ванную и ополоснул руки. Когда он прошёл в его комнату, Ацуши уже сидел на кровати в позе лотоса. Акутагава так же сел рядом с ним, сложив руки на коленях, и внимательно посмотрел Ацуши в глаза. Почувствовав ещё больше тепла внутри, он подвинулся ближе, улёгся и расположил голову у Акутагавы на коленях. Тот погладил его по волосам, задумчиво смотря перед собой. — Знаешь, а у меня пропали бабочки. — Что? — Ну… бабочки в животе. Которые, вроде бы, служат главным признаком влюблённости. — В смысле?.. — Ацуши напрягся и попытался заглянуть в глаза Акутагавы, но в его положении это не представлялось возможным. — Раньше было это волнение, и внутри всё казалось каким-то слишком лёгким рядом с тобой, а сейчас… мне просто спокойно. Спокойно, уютно и хорошо. — Я не понимаю… Это хорошо или плохо? — Ацуши действительно всё никак не мог понять, к чему клонит Акутагава. Если он, похоже, больше не был в него влюблён, значит ли это, что… — Влюблённость — недолговечное чувство, она живёт всего несколько месяцев. Когда она проходит, то может не остаться ничего, а может родиться любовь. Я думаю, у нас случилось второе. Сам решай, хорошо это или плохо. — Боже мой, — Ацуши выдохнул, испытав небывалое облегчение, — я уже думал… конечно, это хорошо! Я же тоже тебя люблю. По-настоящему. — Значит, у тебя тоже прошла влюблённость? — Ну… не знаю. Волнение я до сих пор иногда испытываю, но, мне кажется, оно с влюблённостью не связано — я всегда много волнуюсь. Но я всё ещё чувствую себя каким-то… вдохновлённым, наверное. Так что, думаю, не прошла. — Ясно. — Но мне с тобой тоже уютно и хорошо. Когда мы вместе, у меня такое чувство, знаешь… как будто моё сердце заворачивают в тёплое и очень мягкое одеялко. И так спокойно, как будто я точно знаю, что мне никогда больше больно не будет, потому что одеялко ото всего защитит. — И что это за одеялко? — Ну… твоя любовь, забота… — Ацуши отвёл взгляд, несмотря на то, что Акутагава так и не опустил на него глаз, когда почувствовал, что краснеет. — Всё, что ты мне даёшь. Даже вот сегодня, приехал в ночи, потому что я попросил, и спасёшь меня ото всех кошмаров. — Я понимал, что ты не стал бы настаивать, если бы не было причин. Тебе снятся кошмары? — Вообще, уже не часто, но когда я ночую один, да. Про приют, в основном. — И… каково это? — Ну, — Ацуши усмехнулся, — приятного мало. В детстве, когда они мне снились, я каждый раз очень сильно плакал, и весь остаток ночи успокоиться не мог… потом уже спокойнее стал реагировать, но всё равно было очень страшно. Акутагава ничего не ответил, только посмотрел вниз на парня с сожалением и, кажется, даже сочувствием. Наверняка он понимал, о чём говорил Ацуши — у него и у самого было не самое приятное прошлое. Правда, не детство, а, скорее, юношество, но это вряд ли имело большое значение. — Ладно, неважно. Не хочу сейчас об этом. Хочу… получить свой выигрыш, — Ацуши отвёл взгляд, но сразу же вернул его к Акутагаве. — Тогда вставай. Ацуши вернулся в сидячее положение, потянулся и подвинулся ближе. — Сразу все? — Ага. Ну, если ты увлечёшься и получится больше, то я не расстроюсь… — Ладно. Акутагава медленно подвинулся к Ацуши, положил руку ему на шею и принялся покрывать все его лицо поцелуями: начиная с щёк, переходя к кончику носа, лбу, внешним уголкам глаз и губам. Сначала целовал робко, ловя улыбку Ацуши своими губами и выдыхая ему в кожу, но с каждым разом его поцелуи становились всё смелее и крепче. Скоро Ацуши не выдержал и стал ему отвечать, крепче и крепче прижимая к себе. Ему не хотелось отпускать Акутагаву, не хотелось, чтобы он уходил даже на минуту: хотелось провести с ним всю жизнь. Вот так, просто сидя на кровати и целуясь. Все проблемы, все переживания и заботы теперь казались такими пустяковыми, а усталости и след простыл, словно через прикосновения и поцелуи Акутагава дарил Ацуши свои силы, дарил ему себя; и Ацуши не оставался в долгу. Ацуши перестал считать поцелуи, когда понял, что этого не делает и Акутагава — их уже случилось явно больше девяти, и никто из них не планировал останавливаться. Но даже, всё-таки, остановившись, они ещё долго лежали в обнимку, не желая оставлять друг друга. Благодаря Акутагаве, благодаря тому, что он слышал его дыхание и чувствовал сердцебиение, Ацуши ощущал себя в полной безопасности. Ощущал, что, что бы ни случилось, он не останется один. Что бы ни случилось, его поймут, примут и помогут. Что бы ни случилось, его спасут. — Я люблю тебя, — Ацуши прошептал Акутагаве в макушку, когда подумал, что он уже заснул. — Больше всего на свете. — И я тебя.