Bound tea

Возвращение в привычную рутину произошло куда быстрее, чем Ацуши ожидал. Пока он полностью погрузился в учебу и работу, дни пролетали один за другим, едва ли не соединяясь воедино. Утренняя рутина, затем пары, постоянные приколы и суета от его друзей, которые, казалось бы, были уже слишком взрослыми для такого, снова пары, совместный с Акутагавой обед (если повезет), потом работа до самого вечера, букеты-букеты-букеты и, наконец, домашние задания. Какое-то разнообразие приносили только выходные и праздники. В разгар зимы особо не погуляешь, но они всё же находили возможность провести время вместе: походить по магазинам, выбраться в собачий парк с Каем, сходить в кино или провести уютное свидание дома. На самом деле, не имело значения, чем они занимались — главное, что вместе. В такие моменты им не нужен был никто, кроме друг друга. Одним из запомнившихся для Ацуши праздников этой зимы, помимо Рождества и Нового Года, разумеется, стал день рождения Гин — она отмечала его в начале февраля, и запомнился этот день ему многими вещами: начиная с того, что она вообще его пригласила, и заканчивая её… признанием, наверное, о том, что они с Хигучи давно уже вместе, и каждый раз, когда Акутагава говорил, что сестра уехала куда-то с подругой, подразумевал он именно её. Ему стало даже забавно от осознания того, что оба Акутагавы нашли свою любовь в лице светловолосых первокурсников-тельцов, совершенно их обожающих. Тот праздник они провели в тёплой, семейной обстановке. Гин просила прийти Ацуши без подарка, однако с пустыми руками появляться ему всё же было неловко, так что букет из нежных ирисов и белых хризантем стал прекрасным украшением стола. После настоящего знакомства (хоть Ацуши и встречал Хигучи раньше, ему ещё не доводилось с ней общаться) они выпили по бокалу шампанского, что позволило побороть неловкость и в дальнейшем общаться так, будто они давно уже друг друга знали. По просьбе Гин, её брат принёс из своей комнаты совсем небольшое, простенькое цифровое фортепиано и, расположив его у стены, сыграл несколько композиций — Ацуши слышал его игру второй раз в жизни, но, так же как и впервые, в этот момент полностью погрузился в настроение, передаваемое незнакомыми ему мелодиями. И было оно спокойным, пальцы Акутагавы перемещались по клавиатуре плавно, а музыка разливалась по комнате, как текучий мёд. Конечно, когда он закончил, ещё долго не стихали аплодисменты, но Ацуши показалось, что в кругу близких людей он вовсе не смутился — напротив, даже поклонился несколько раз, прежде чем убрать инструмент, а вернулся всё с той же лёгкой улыбкой на лице. После этого они поиграли в настольные игры, устроили чемпионат в карты, который проиграл Рюноске, в честь чего ему пришлось готовить для всех чай — правда, Ацуши ему всё же помог, но не потому, что занял второе место с конца, а так, по доброте душевной. И, конечно, стоило им остаться наедине, Ацуши не смог устоять и обнял Акутагаву со спины: крепко прижался к нему всем телом, целовал в шею, горячо выдыхая, от чего он смеялся и пытался втянуть голову в плечи. Они бы так и провели, наверное, всю ночь, но некрасиво было бы заставлять именинницу с её девушкой ждать слишком долго. Последний месяц зимы пролетел ещё быстрее, чем январь — не только потому, что был короче, но и потому, что с каждой проходящей неделей Ацуши всё сильнее ощущал приближение долгожданной весны вместе с тем, как таяли остатки снега, хоть февраль и выдался промозглым. Почти весь месяц небо было затянуто серыми облаками, время от времени накрапывал холодный дождь, а ветер буквально пронизывал. Цветы в такую погоду мало кто покупал — хоть самому Ацуши и казалось, что они очень даже поднимают настроение, внося хоть какие-то краски в мрачную жизнь. Зато у Акутагавы работы прибавилось: после того, как они обустроили магазин, и он стал напоминать небольшое кафе, люди действительно стали заходить куда охотнее. К тому же, чашечка ароматного чая замечательно спасала от сырости, пробирающей до костей. Конечно, Ацуши помогал своему парню вместо того, чтобы просто наблюдать за тем, как он пытается справиться с наплывом посетителей. Через несколько дней он даже запомнил несколько самых популярных сортов чая: чаще всего у них покупали молочный улун, классическую матчу и пуэр, но любимчиком Ацуши так навсегда и остался связанный чай с календулой и жасмином. Зато благодаря такой погоде, соблазн отвлекаться от учёбы был куда меньше. На выходных было особо не погулять, и их он проводил в университетской или городской библиотеке — вместе с Акутагавой, конечно. В окружении книг было уютно, легко работалось — после первого заваленного, хоть и сданного со второй попытки экзамена, Ацуши решил, что запускать учёбу ему категорически нельзя, поэтому все возникающие вопросы тут же задавал Акутагаве, и они обязательно находили время на то, чтобы их решить. Конечно, тратить даже выходные на учёбу было не очень приятно, но ситуацию спасало то, что Акутагава всегда был рядом и помогал ему. И, оказалось, целоваться в закрытых читальных залах тоже весьма и весьма приятно. Целовались они не только в библиотеке, конечно — скоро наступил день всех влюблённых, и Ацуши не мог упустить возможность впервые отпраздновать его с любимым человеком. Это свидание осталось в его памяти особенным: простой поход в кино, но атмосфера была настолько романтичной, что хотелось петь. Торговый центр был украшен декором всех оттенков розового, витрины пестрили шоколадом в подарочных упаковках и, конечно, все вокруг ходили парочками — держались за руки, обнимались и скромно целовались, когда никто не должен был увидеть. Любовь витала в воздухе, тем самым только насыщая и подпитывая ту, что была между ними. Даже Акутагава, кажется, проникся атмосферой праздника привязанности и нежности — иначе Ацуши не мог объяснить, почему с самого начала и до самого конца сеанса он не хотел прекращать целоваться и отпускать его руку. Стоит ли говорить, что Ацуши это нежелание полностью разделял. Следующим значимым событием, вместе с наступлением весны, стал день рождения и самого Акутагавы. Он обмолвился о нём случайно, когда ещё на празднике Гин речь зашла о знаках зодиака, и уже в тот вечер Ацуши решил, что должен сделать этот день особенным для него. Было вполне ожидаемо, что он не станет его праздновать, но Ацуши всё же удивился тому, что даже с самыми близкими он не захотел устроить небольшого праздника, сославшись на то, что не хочет лишней мороки. Возможно, эта причина не была единственной, но мороку на себя взял Ацуши. Он заранее сговорился с Гин, чтобы в ближайший выходной она увела брата погулять — это даже не должно было вызвать подозрений, поскольку они не так уж редко выбирались с Каем в парк. Всю ночь перед назначенным днём провозился с тортом — с инжиром и голубикой. Назвать себя кондитером Ацуши, конечно, не мог, но очень хотелось сделать что-нибудь своими руками, чтобы показать как можно больше любви и заботы. Ещё одной частью подарка стал букет — его он тоже собирал с особым трепетом. Основой послужили прекрасные глоксинии — их фиолетовые, с белыми кромками лепестки выглядели нежно и смело одновременно. Дополнили их розовые, небольшие и скромные цветки олеандра, обрамляемые пышной зеленью, не устоял он и перед несколькими цветами орхидеи. Жёлтые сердцевинки примулы добавили букету тепла, в то время как сиреневые лепестки не позволили им выбиться из общей цветовой гаммы, а воедино композицию собрал жасмин — ароматные, белоснежные цветочки. Букет вышел пышным, ярким и очень красивым — то, что нужно. Правда, послание в нём не отличалось глубиной: каждый из выбранных Ацуши цветов означал любовь, заботу и внимание в том или ином проявлении. Только своим подарком он остался не до конца довольным: он так и не смог придумать, что стоящего можно подарить Акутагаве, потому провёл целые выходные, гуляя по торговым центрам и покупая всякие мелочи, которые, как ему казалось, должны были понравиться Акутагаве: термос, блокнот, несколько книг, антистресс-игрушки, чехол для телефона, кошелёк для монет в виде котика и, конечно, чай — куча разнообразной милой и полезной (наверное) всячины. С другой стороны, много маленьких подарков — это не обязательно хуже, чем один большой. Сложил он всё это в коробку с незамысловатым орнаментом, перевязал лентой и не забыл о красивом бантике. Подарок был готов к получению. Утром пришлось встать пораньше, чтобы всё успеть, но оно определённо того стоило. Когда Рюноске и Гин с Каем вернулись домой, там их уже ждал Ацуши, подготовив всё необходимое к уютной, семейной посиделке: заварил чай, приготовил праздничный обед, накрыл на стол и даже украсил гостиную парой шариков. Хоть Акутагава тогда и старался сдержать радость и скрыть улыбку, но его крепкие объятия и благодарность, прошептанная прямо в плечо, сказали Ацуши всё, что он должен был знать. Это мероприятие мало чем отличалось от того, что проходило месяцем ранее: разве что компания была ещё меньше, и на фортепиано никто не играл. В этот раз обошлись настольными играми, долгими разговорами, просмотром фильма и чаепитием, после чего всей толпой ещё раз погуляли с Каем. Ацуши остался на ночь, и в дополнение к своему подарку решил ещё и нарисовать Акутагаву — не настоящий портрет, но милый карандашный набросок. Особое внимание он уделил его улыбке, в этот день сияющей исключительно ярко, и, конечно, глазам, полным благодарности. И то ли весь процесс, то ли конечный результат так растрогал Акутагаву, что он долго не выпускал Ацуши из своих объятий и так же долго рассказывал ему, как сильно его любит. Ацуши не мог не заметить, что чем больше времени проходило, тем больше нежности себе позволял Акутагава, и тем меньше стремился скрыть свою привязанность. Его сердце открывалось, совсем как распускающийся бутон, всё больше показывая, что находится внутри, и впуская Ацуши. И обращался он с ним так же бережно, как обращался бы с самым красивым, редким и хрупким цветком на планете. Весна, в отличие от зимы, не была такой насыщенной радостными событиями. Уже в конце марта его вновь ждали экзамены и, несмотря на то, что в этот раз уровень его подготовки был заметно выше, волнения это нисколько не убавляло. Успокаивало только то, что экзамен по математике, вселяющий больше всего страха, был последним — значит, времени у него было достаточно. Насчёт химии и биологии слишком волноваться не приходилось — как и в прошлые разы, он просто подготовился по темам, которые у него несколько проседали на фоне остальных, повторил теорию, решил пару практических задач и без особого труда получил свои заслуженные пятёрки. Активная работа в течение всего курса отразилась не только высоким уровнем знаний и лишними баллами, но и расположением преподавателей — именно на эти экзамены он приходил, как на любой другой семинар или контрольную, с полной уверенностью в себе. С математикой же… дела обстояли иначе. Сколько бы он ни готовился — один, с отцом или Акутагавой — казалось, что ему снова может не хватит знаний или времени. Не впасть в отчаяние помогала только мысль о том, что после этого экзамена он сможет забыть о математике до конца своей жизни — все её разделы, которые понадобятся в химии, были уже изучены, и в программу второго курса она не входила. Ну и поддержка Акутагавы (сдавшего свои экзамены досрочно и ушедшего на каникулы на пару недель раньше простых смертных, к слову), конечно, и то, что он верил в него больше, чем сам Ацуши: его слова даже не были пустыми, поскольку он действительно видел его прогресс, о чём говорил после каждого их небольшого занятия. Только после пары сеансов особенно усиленной подготовки — с работой на скорость, без калькулятора и возможности заглянуть в свои конспекты — Ацуши смог поверить в себя немного больше. Результаты так и не стали идеальными, но когда он увидел, что даже в обстановке, максимально приближенной к экзамену, может справиться и с заданиями по темам, которые знал хуже остальных, ему стало сложно игнорировать тот факт, что шансы на хорошую оценку в этот раз у него намного выше, чем в прошлый раз, когда пришлось идти на пересдачу. На самом деле, шансы были даже выше, чем на этой самой пересдаче. И это действительно принесло плоды: ему попался как раз один из тех билетов, на которые он надеялся, с относительно несложными темами. Несмотря на всё волнение, приносимое практически любым экзаменом, он смог решить все задания, и у него даже осталось немного времени. Правда, в ходе проверки он увидел, что ошибся, переписывая одно задание для решения, и времени на исправление ему всё же не хватило. Ошибки нашлись ещё в паре заданий — где-то из-за невнимательности, где-то из-за неправильно применённой формулы, но, несмотря на это, экзамен был сдан. На секунду Ацуши поймал себя на мысли, что ему немного даже обидно: что на пересдаче, что сейчас, правильно решить удалось только семь заданий из десяти — хотелось, конечно, большего. Однако он быстро прогнал эти мысли: сдал и хорошо. После экзамена его встретил Акутагава — в честь успешной сдачи, было решено устроить внеплановый выходной. К двадцать третьему марта весь снег уже давно растаял, и природа начинала просыпаться. Экзамен был назначен на два часа дня, поэтому после того, как он закончился, солнце было ещё над горизонтом и радовало своим ярким светом. В Токио жителей уже радовала своим цветением сакура, однако в Йокогаму зрелище доберётся только через несколько дней. Зато лёгкую, весеннюю атмосферу отлично задавали уже цветущие деревья абрикоса — белые, розовые и почти красные цветы с жёлтыми сердцевинами на раскидистых серых ветках, своим ароматом увлекающие прямо в март, в покой и безопасность. На зелёных газонах, тут и там встречающихся между дорожек, распускалась токкобана, готовились раскрыться скромные бутоны примулы и космеи. Из-за учёбы у него совсем не было времени насладиться началом весны, но сейчас, когда вся подготовка и задания остались позади, он смог вдохнуть полной грудью. — Куда пойдём? — он поправил лямку рюкзака за спиной и взял Акутагаву, молчаливо идущего рядом, за руку. — Ты выбирай. Нужно отметить окончание первого курса. — Точно! — Ацуши улыбнулся ещё шире от напоминания Акутагавы о том, что первый курс и вправду позади, а до начала второго ещё добрых две недели. — А давай сходим на смотровую площадку? Мне давно хотелось там побывать. — Это в башне на побережье, да? — Ага. Я слышал, оттуда потрясающий вид на город открывается. — Отличная идея. Пойдём. Дорога до побережья как всегда не заняла слишком много времени. Только вот никто из них не учёл, что весной в Йокогаму, как и во всю Японию, со всего мира съезжаются туристы — и конечно, многие из них хотят насладиться панорамой города. В общем, очередь на смотровую площадку оказалась огромной. Пару раз Ацуши даже порывался плюнуть на эту затею и пойти просто прогуляться, но каждый раз его останавливала мысль о том, что этот день должен сохраниться в памяти надолго. Он сдал последний и самый трудный экзамен (причём с первой попытки!), окончил первый курс в высшем учебном заведении — а ведь такое бывает только раз в жизни. Прогуляться он сможет всегда, а вот увидеть родной город с высоты птичьего полёта — это что-то особенное. И, на самом деле, почти час ожидания определённого того стоил. Меньше минуты заняла поездка на лифте, и вот, когда они оказались на 69-м этаже, вместе с небольшой группой других туристов и горожан их провели к входу на смотровую площадку. Просторное помещение напоминало огромную стеклянную коробку: непрозрачным был только потолок. Под ногами растиралась безграничная пропасть, и хотя Ацуши всегда был уверен, что высоты он не боится — в этот момент закралось некоторое сомнение. Всё-таки, когда от земли отделяет почти триста метров и стёклышко — тут уж хочешь не хочешь, а испугаешься. Однако когда он поднял глаза и увидел то, ради чего они, собственно, сюда и пришли — страх сразу ушёл на второй план. Город, в котором он родился и вырос; тот, что он знал уже вдоль и поперёк, теперь Ацуши видел с нового ракурса, и отсюда он выглядел… головокружительно красиво. Даже колесо обозрения, всегда казавшееся ему невероятно огромным, с такой высоты выглядело совсем крошечным, не говоря об остальных зданиях. Они были похожи на небольшие стеклобетонные коробочки, в то время как машины напоминали спичечные коробки, а люди — муравьёв. Первой ассоциацией, возникшей при взгляде на порт, было поле для настольной игры. Город, видимый на противоположной стороне Токийского залива, с высоты казался лабиринтом с тысячами поворотов, тупиков и узких проходов. Небо было так близко, что, казалось, если бы не стекло, от облаков можно было бы отломить кусочек и оставить на память, спрятав в карман — только солнце было всё так же недостижимо далеко. Оно неспешно опускалось, подходя всё ближе и ближе к горизонту, готовое вот-вот утонуть в каменных джунглях, пока залив с другой стороны становился всё темнее, только изредка ловя скользящие по поверхности воды лучи. — Тебе нравится? — Акутагава подошёл со спины так тихо, что Ацуши вздрогнул, слишком увлечённый созерцанием. — Конечно, очень! — он оглянулся, улыбаясь, и указал рукой в сторону порта. — Смотри, склады отсюда похожи на домики в Монополии. — Да, — он тихо усмехнулся, — и корабли совсем как игрушечные. — Ага… и люди такие крохотные. А мы ведь такие же, как и они, представляешь? Совсем маленькие, незаметные и незначительные. — Может, для города ты и незначителен, но для меня значишь очень много. — А ты для меня… — Ацуши склонил голову, чуть не растаяв. — Мне до сих пор не верится, что первый курс закончился. Как будто это что-то очень знаковое. — Так и есть, — Акутагава кивнул, приобнимая Ацуши за плечи и не отрывая взгляда от пушистых облаков, отражающихся в серой воде. — Университет — это ведь новый этап в твоей жизни, а сейчас ты полностью в него погрузился. — Да! И мне так нравится, что это произошло рядом с тобой. Я тебя очень люблю, — Ацуши ткнулся носом в тёплую щёку Акутагавы, нежно его поцеловав. — Без тебя бы я не справился. — Подготовился бы сам, или нашёл кого-то, кто помог бы. — Я не об экзамене. Вернее, не только о нём… учёба и работа — это ведь тяжело, на самом деле. Но из-за того, что ты был рядом, у меня всегда были силы. Это всё благодаря твоей поддержке. — Ты меня переоцениваешь. — Неправда. Как я могу переоценить самого ценного для себя человека? — Акутагава улыбнулся, опустив голову, и Ацуши снова его поцеловал. — Спасибо тебе. За то, что ты есть, и за то, что со мной. — И тебе спасибо. — А мне за что? — Ты ведь тоже всегда помогаешь мне справляться. Раньше я думал, что одному всегда проще, но теперь… пообещай, что не оставишь меня. Просьба Акутагавы была неожиданной, но Ацуши не пришлось долго размышлять над тем, что ответить. — Обещаю. Сегодня он завершил очередную главу своей жизни, и впереди его ждала следующая. Глава, которую он начнёт вместе с человеком, который дарит ему больше всего счастья. С тем, кого он не хочет терять. С тем, с кем готов провести всю свою жизнь и тем, кто готов провести свою жизнь с ним.