В типичную будничную среду все было как обычно. Птички не пели, как и стрекотания кузнечиков не было слышно, а небо было серым, закрытым тучами, нагнавшими еще со вчерашнего дня. В этом году осень была не очень холодной, отчего ходить в свитере без верхней одежды погода позволяла. К удивлению, недавно прошел только первый проливной дождь, хотя уже близился конец октября. На дорогах появились лужицы. То маленькие, по которым можно было спокойно пройти, не заботясь о состоянии обуви, но также и просто огромные, что было даже не перепрыгнуть. Из-за спокойствия осени, казалось, и на улицах стоит полная тишина. Тишь да гладь, ни одной машины, ни одного прохожего, болтающего по телефону, пока тот шел на работу. Через пару дней наступит первый день ноября, а через месяц уже зима. Никакого рождественского настроения не то, что не чувствовалось, его вовсе не хотелось. В такие бедные дни для семьи Берг только и не хватало, что праздничных выходных, которые никак не оплачивались. А ведь еще подарки покупать ко всем этим праздникам, никаких денег не оберешься. Свернув на следующем повороте, Джорджия уже шла по грязным улицам никому неизвестного пригорода ее страны, где из достопримечательностей были лишь пляжи, леса и сувенирные лавки для туристов, которые посещали этот обитель спокойствия так редко, что мысли о дальнейшем существовании тех самых лавок оставались под большим вопросом. Чистыми и опрятными сохранялись лишь две главные улицы в центре, остальные же никак не убирались, не убираются и не будут убираться. Ведь все в пригороде, где жила семья Берг всегда оставалось неизменным и донельзя завсегдашним, будто если люди сделают хоть что-то новое в жизни, то эта самая жизнь тут же оборвется. Сама Берг тоже не стремилась что-либо менять, стабильность сейчас была для нее в приоритете, ведь так невовремя ушедший из семьи муж Джорджии, не оставил ни монетки за душой. Сама мама Берг не слишком печалилась, ведь и вовсе не любила того засранца. Этот человек вытрепал столько нервов женщины, что ни один врач и ни одна терапия не восстановит.
Сейчас Джорджия Берг направлялась на свою любимую работу. Любимой она была только по одной причине — на другую её бы не приняли. Не потому, что женщина имела за сердцем, не дай бог, судимость или большие долги, а потому, что, перестав ходить в школу со средних классов, та не получила никакого образования, а потому найти престижную, высокооплачиваемую должность было практически невозможно. Да и напомню: Джорджия не хотела ничего менять на стабильность.
Работа на большом, техническом заводе была энергичной и постоянной. Женщина знала, что он бы не скоро закрылся, ведь экономика страны не может просто вот так взять и подняться. Всему нужна стабильность, а кому, как не обычным рабочим определять ее. Типичную комплексную бригаду женщины, в которой она сильно задействована, сформировали уже давно. Сколько она работала на этом месте? Берг уже и не помнит. Может, всю жизнь? Профессия у нее была несложная, наверное, поэтому и платили соответствующе. Работник обычного ленточного конвейера, естественно, не ценился в высших кругах завода, а именно ее администрации, верхушке, одним словом, но без этой должности, как и без любой другой, вся иерархия работы пошла бы на самотёк. В обязанности Джорджии входили проверка на стабильную работу самого конвейера, то есть состоянии натяжения ленты, достаточной смазки для эффективного продвижения и недопущения высокой температуры поверхности от трения роликов, между которыми сама эта лента и едет.
Все трудяги бригады, в которой она ежедневно служила, были к ней добры, всегда переговариваясь друг с другом во время работы, а также всегда звали на тихие пятничные вечера в баре, такие типичные для места, в котором они живут. Редко Берг соглашалась выпить со своими коллегами, но чаще, конечно, уходила домой к её сыну, что весь день ждал мать с работы.
Джорджия очень любила своего сына. Байярд был единственным лучиком света, из-за которого она трудилась в поте лица, дабы дать нормальную жизнь своему чаду. Маленький шестилетний Берг, Берг-младший — так часто его называла женщина, любил смотреть чудаковатые фильмы о морских животных, которых женщина уже стала бояться за это время наедине с телевизором, а также хлопья с медом на завтрак. Так проходили классическое утро и вечер семьи Берг.
Вот и сегодня Джорджия пришла на рабочее место, попутно здороваясь со своими сослуживцами, и начала утреннюю проверку. Не выявив никаких дефектов, да даже малейшей прорехи, она дала дозволение начать работу цеха. Сегодня не должно было приехать ни начальства, никаких неожиданных проверок по типу санэпидемстанции, о которой последнее время все вторили, говоря о том, что пойдет волна испытаний для их завода.
— Ну что, Джордия? — Винсент часто называл так женщину, говоря, что это проще выговорить, — как поживает твой сынишка? Ему понравилось печенье моей матери? — на прошлой неделе Микаэла и впрямь отдала печенье для Байярда, вот только мальчику вовсе не нравилась рассыпчатая выпечка, а потому все печенье съела сама Джорджия.
— Очень понравилось, Винсент. Сказал, что будет с нетерпением еще ждать подарки от бабушки Микаэлы, — подмигнула та мужчине, отчего Винсент коротко посмеялся.
— Удачного рабочего дня, дорогуша, — сказал тот, отправляясь на шестой этаж, спускаясь по такой лестнице, явно не вписывающейся в грозный дизайн завода.
— Удачного.
Весь день бедняжка Берг выкладывалась, как могла. Скоро должны выдать зарплату, а это означало, что женщина наконец пойдет с Бергом-младшим за контрольной покупкой. Так ее называла Джорджия, потому что раз в месяц они с Байярдом ходили в продуктовый, закупаясь на месяц вперед всякими продуктами долгого хранения, например консервы и крупы. Конечно, они не забывали и любимые хлопья и еще чего-нибудь вкусного, чтобы скрашивать вечера перед любимыми передачами сына. Иногда семья Берг ходила и за одеждой, покупая её где-то на рынке, постоянно торгуясь с продавцами и споря о том, что такие вещи не могут продаваться за выдаваемую цену. Женщина всегда угрожала тем, повторяя, что купит то же самое, но за более низкую цену.
Эта схема никогда не старела, оставаясь стабильной.
В середине рабочего дня в третьем цеху случилась какая-то мелкая неполадка, из-за которой остановили конвейер даже для бригады Джорджии. Слаженная работа была резко прекращена, так нетипично для этого места. Все работники сидели, ожидая хоть каких-то подвижек, но ничего не случилось ни через десять минут, ни через двадцать.
— Для мелкой неисправности что-то слишком долго они возятся, — сказал Гинсон, главный резчик в их бригаде.
— И впрямь, может все-таки приехала эта пидемкак-тотам, — ответила ему Лария, его сестра. Их схожесть была на лицо: русые волосы и серые глаза явно выдавали в них родственников. Та все никак не могла выговорить слово, которое повторяла почти что каждый день в течение этого месяца.
— Да не приедет к нам никто, это как день очевидно.
— У тебя все очевидно, а потом дважды два пять выходит, — недовольное лицо Ларии так часто мелькало перед глазами брата, что тот подумывал: «а не сделала ли та пластическую операцию, чтобы ее лицо постоянно оставалось недовольным».
— И правда, слишком уж задержалась эта поломка, может что-то серьезное? — заволновалась Джорджия.
— Да не волнуйся ты, вот помню я, как всех работников отправили домой из-за поломки фрезерного станка. Станка, твою мать! Все цеха! — Гинсона очень волновала данная тема, потому что тот часто её рассказывал. Наверное, этим они с сестрой и были похожи.
Не найдя ничего интересного в очередных историях от Гинсона, женщина решила выйти в уборную, чтобы умыться и позвонить Байярду, дабы узнать, как дела у ее мальчика. По дороге она встретила еще пару-тройку знакомых, которые, естественно, выразили недовольство Берг. Наслушавшись одинаковых бравад, она все же пришла в туалет, а затем сразу же достала телефон. Номер Берга-младшего был первым в контактном списке, отмеченный, как важный. Раньше там стояла еще иконка, подписанная, как «мама», но пару лет назад та скончалась, покинув мир в свои законные 81 год.
— Байярд, сынок. Слышишь меня?
— Да, — ответили на конце трубки. Мальчик точно что-то жевал.
— Байярд, ты что, снова ешь хлопья в пять часов вечера? — услышав невнятное «нет», Джорджия нисколько не поверила сыну, тот частенько ел, ставя их в ежедневное расписание не только утра, но и дня, а иногда даже вечера! — кажется, мы говорили с тобой о несвоевременном завтраке?
— Если я только проснулся — значит завтрак, — весело сказал Байярд.
— У тебя совесть есть? Скажи мне.
— Если надо будет — сделаю, — иногда Берг удивлялась, как ее сын мог включать в себя столько ненужных качеств.
— Я приду поздно, как всегда. Дождись меня и не ужинай хлопьями! Я пожарю курицу, — Байярду, видимо, не очень понравилась идея матери, но под ее напором тот пообещал, что будет ее ждать, — все, не скучай, дорогой.
— А, стой, — неожиданно сказал мальчик.
— Что еще?
Неожиданно женщина повернулась лицом к двери входа в уборную, почуяв что-то неладное.
Явный запах гари. Джорджия наскоро завершила разговор, еще раз сказав, что скоро вернется, но так и не дослушав, о чем говорил сын. Открыв дверь, её глаза заслезились от едкого зловония. «Почему не сработала сигнализация?» — первое, что пришло в голову женщины. Берг не нашла никого, даже выйдя из коридора, который ведет к женскому туалету. На этаже не было ни души. «Куда все подевались?» — паника начинала нарастать в душе. Огня видно не было, но дым уже начал оседать по полу этажа. Джорджия не понимала откуда начал распространяться пожар: сверху или снизу. Решив, что действовать нужно незамедлительно, Берг побежала к лестнице, ведущей вниз. Спустившись на один пролет, все также никого не было, а дым нарастал все больше, застилая глаза перед собой. Оставалось еще четыре этажа, но она уже понимала, что возгорание началось ниже, а потому время пошло на секунды. На третьем этаже Берг все же увидела людей. Все они, в панике туша огонь из ведер водой, наверняка нашедшую в туалете, пытались хоть немного уменьшить возгорание, однако, ничего не выходило. И неудивительно, ведь весь второй этаж уже был в огне, подбираясь к третьему, а это означало только то, что выбраться через низ не получится. Берг пыталась переубедить людей, но те, из-за сильного шока и волнения не слышали ничего вокруг себя. Бросив эту затею, женщина развернулась и побежала обратно, дабы ждать помощи с крыши, но не успела та подняться и по первой ступени, как поток людей, нахлынувших с этажа выше, начали быстро спускаться, крича о том, что сверху начался пожар и людям нужно срочно выбираться из здания.
Все отступления были закрыты. Куча работников, собравшихся здесь, на третьем этаже, голосили один за одним, перекрикивая друг друга, будто это был какой-то конкурс на корпоративе. Джорджия отошла подальше от шумных, наводивших лишнюю суету людей, и осела на пол, пытаясь самой успокоиться. Сейчас она вспоминала звонок сыну, которому обещала скоро вернуться и вместе поужинать. «Видимо, не сегодня, сынок,» — подумала та, горько усмехаясь про себя. Грустная слеза покатилась по бледной щеке женщины, понимая, что это «не сегодня» не превратится в завтра и даже в через неделю. Женщина, сидя на холодной плитке, наблюдала, как люди, еще минуту назад, яростно пытаясь потушить пламя, сдались и откинули ведра назад. Кто-то также, как и Берг сидели в уголке, скрючившись, и не знали спасется ли он сегодня.
Снова подумав о Байярде, женщина достала телефон, чтобы напоследок, пока дым еще не до конца въелся в легкие, послушать голос единственного родного для нее человека. Первый гудок — Байярд-младший обычно отвечал матери с первого же звонка, но сейчас голоса на другом конце не было слышно. Второй гудок, третий — Джорджия пустила еще пару безутешных вздохов, а капли из глаз начали свой град сами по себе, женщина уже не понимала то ли из-за горечи, то ли дым подобрался слишком близко. На шестом гудке Берг отключила звонок.
Сын не отвечал. Только сейчас она почему-то задумалась, как так получилось, что огонь захватил сразу и верхние и нижние этажи, не достав середины. «Разве такое возможно,» — это было последним, что она помнила перед тем, как отключилась. Джорджия видела, как работники, также безвольно падали на пол, теряя сознание.
Вдох-выдох. Глубоко вздохнув пару раз, женщина смогла разлепить глаза. От неудобной позы болели руки, в помутненном сознании только через пару секунд дошло, что ее кто-то нес на руках. Вокруг все также полыхал огонь, похоже, ни на йоту не желая потухать, а лишь сильнее раззадориваясь и обжигая кожу. Спасителем Джорджии был пожарный. Яркие полосы на костюме и маска на лице были свидетелями этого. Мужчина глубоко дышал, оставляя со внутренней стороны маски следы от респирации. На самой женщине, видимо, был респиратор, бережно одетый пожарным. Тот шел быстро, перепрыгивая ступеньки одна за другой, не делая ни одного лишнего движения.
Кажется, еще немного и начнется лестница ведущая ко второму этажу. Дышать становилось все сложнее, оттого глаза Берг слезились еще больше. Та, пытаясь смахнуть их хоть немного, повернула голову всего на дюйм, но этого хватило. Хватило, чтобы дыхание сперло полностью. Чтобы спасательная маска стала бесполезной.
Среди всплесков огня она увидела светлую макушку ее сына.
Джорджия закричала, что есть силы, она не слышала себя из-за кислородного голодания, из-за стремительной боли в голове, из-за слез, начавших литься с новой силой. На деле, крика вовсе не прозвучало, голос ее не слушался. Из горла полились лишь частые беспомощные хрипы, которые все никак не останавливались. Берг попыталась пошевелиться, сказать пожарному, чтобы тот взял его. Взял вместо себя её сына. Однако, даже кончики пальцев её не слушались. От сильного шока женщина вновь потеряла сознание, а проснувшись бесновалась, что есть сил.
Её перевезли в больницу, дабы полностью восстановиться. В первые же её сознательные секунды она все кричала и кричала о своем сыне Байярде.
— С Вашим сыном все в порядке, мэм, — строго сказала какая-то медсестра, — он навестит Вас сегодня же, когда его перевезут к нам в городскую клинику. Через пару часов он уже будет здесь, — теперь доктор улыбалась, поднимая уголки губ не выше положенного, но даже так были видны её мешки под глазами и сильную усталость.
В тот день Байярда действительно привезли. Он не был ранен и все также лучезарно улыбался, спрашивая маму о её здоровье. Со стороны могло показаться, что ничего и не случилось, но Джорджия все видела. Она была матерью, а значит могла заметить даже самые малейшие изменения в своем чаде. Берг все спрашивала, что же случилось тем днем, но Байярд, будто не слыша ту, постоянно уверял её, что ничего не произошло и ей стоит выкинуть этот день из головы.
Через пару дней семью Берг выписали, еще через пару им выплатили большой залог, как компенсацию за ущерб, еще через пару Джорджия отпустила мальчика с расспросами об этом. А через пару лет и вовсе забыла.
Однако, ее светлый сын, её Байярд все прекрасно помнил. Он бы никогда не забыл тот день.
День, когда впервые убил человека.
***
Ехать в автобусе было до невозможности… тесно. Транспорт был настолько маленьким, что еле вмещал в себя сиденья, обставленные полукругом вокруг салона. Потому тринадцати студентам пришлось ютиться так до конца поездки. Начиная с Марка, сидевшего с одного края, заканчивая Дином, который зашел последним, а потому ему досталось место прямо с сумасбродным парнем Хваеном. Мало того, что в автобусе было очень мало пространства, так еще и жарко. Открыть окна не представлялось возможным, так как модель машины была настолько старой, что просто не предусматривала такую функцию. Больше всех насчет этого возмущалась Алиса, которая утверждала, что такой плотный воздух испортит её кожу и ей придется с самого начала ту восстанавливать.
Естественно, не так раздражали теснота и высокая температура, отнюдь. Дин с самого начала понимал, что ничем хорошим не закончится нахождение в тесном пространстве Глена, Алисы и Хваена. Эта троица уже столькое успела «обсудить», точнее стольких успела унизить, что Дин не понимал закончится ли сие путешествие без убийств.
В какой город они ехали Дин не знал, но бесконечно долгие одинаковые поля за окном, что все никак не хотели заканчиваться, напрягали. Уже битый час один из сокомандников Хваена жаловался, что их везут не в ту сторону, на что Лорав каждый раз просил того заткнуться. Еще пару дней назад Лесли, которую вызвал к себе директор на личный разговор, рассказала всем, что город, в котором находится Томас Тикк довольно густонаселенный, а потому найти парня среди всех людей будет той еще задачей.
Если Дину было очень жарко в довольно легком костюме, то он не представлял какого было Хваену, который так и не снял свою зимнюю одежду. Мальчик видел, как с парня стекал пот, пока тот разъяренно пытался доказать блондинке, что они не станут останавливаться среди леса ради того, чтобы девушка подышала воздухом. Когда автобус наконец остановился, ребята, точнее святая троица в лице Алисы, Глена и Хваена, уже успела угомониться и не кричать друг на друга каждые десять минут из-за любого пустяка. Водитель автобуса так комфортно расположивший возле себя компактный вентилятор, выпустил студентов возле таблички, гласящей о начале пригорода. Людей пока что видно не было. И неудивительно, ведь в таком захолустном месте, как это стоял ряд старых зданий, на одном из которых было написано «мотель», а другие вообще по виду кричали о том, что в них никого не было уже лет пять.
— Что за дыра? Почему все задания, на которых я была проходят именно в таких местах? — спросила Алиса.
— Скажи спасибо, что тебя не заставляют на сене в сарае спать, — огрызнулся Хваен, поправляя лямки на рюкзаке.
— Это еще неизвестно, — сказал Арчи, — Лесли, куда теперь?
— Нам не дали никаких ориентиров, поэтому пока что пойдем в центр.
— И где же этот центр? — Глен посмотрел на брата.
— Понятия не имею. Нужно найти хоть кого-нибудь, спросим у него, — отрешенно сказал тот, осматривая округу.
Ребята пошли вперед в поисках прохожих. Наверное, сейчас студенты были похожи на туристов, однако, обычно таковые не ездят по настолько укромным местам, только если не являются заядлыми путешественниками, конечно. Впереди шли Лесли и Марк, тихо переговариваясь между собой, за ними были Глен с Хваеном, опять начавшие очередную ссору. Поодаль от остальных шли девушки: Алиса явно жаловалась Кристе о происходящем, будто той и вовсе не было рядом, и она не чувствовала того же, чего и блондинка. Байярд выглядел грустно, как и всю пятичасовую дорогу в тесном автобусе. С тех пор, как тот зашел в него, парень не проронил ни слова. Все понимали причину такого поведения Берга, но все же видеть блондина таким было странно, ведь у него всегда эмоции на лице были написаны.
— Извините, не подскажите, как дойти до центра? — Дин и не заметил, как Лесли и Марк встретили горожанина, пока думал о Берге.
— Центр? — мужчина среднего роста был явно пьян, его прищуренные глаза за стеклами очков хаотично бегали по всем студентам, будто кого-то выискивая, — а я и не зна-аю, — пропел тот и побрел дальше, не желая продолжать разговор.
— Мы так далеко не уедем, — усмехнуся Хваен.
— Не хочу этого признавать, но придурок прав, нам нужно что-то решать, — сказал Глен и почему-то посмотрел на Алису. Та, похоже, и не слушала разговор, осматривая свой костюм на наличие грязи.
— Предлагаю разделиться, — Марк, как всегда, был кроток.
— Ну уж нет, — выкрикнула рядом стоящая Лесли, — что мы можем поодиночке?
— У всех есть средства связи, я думаю разделить нас по группам было бы разумно.
— Хочешь отпустить этого одного, — Глен указал пальцем на Хваена, отчего тот нахмурил брови, — я ему не доверяю.
— Я тоже не доверяю студентам других отрядов, но мы можем найти компромисс.
— Например? — резко спросил Лорав.
— Например, отправить тебя вместе с кем-то из «Миражанны», — неожиданно ответил Гин, улыбаясь, — это же очевидно.
— Юн прав. Нам не нужны распри и неожиданные проблемы. Глен…
— Нет, — буквально выплюнул брюнет, — я не пойду с ним. Только если это не твой тайный план убить придурка по дороге.
— Как же ты задолбал. У меня имя есть. Для особых склерозников напоминаю — Хваен.
— Мы так никогда ничего не решим, — Арчи выглядел уставшим и совсем не хотел решать такие пустяки громкими спорами, — Лесли скажи кто с кем идет и все.
— Хорошо, — девушка задумалась. Выбирать было действительно сложно, ведь от этого решения зависело следующие действия студентов, так как в случае непредвиденной ситуации ребятам нужно будет компенсировать слабости друг друга, а это значит, что незнание сил людей из других отрядов — явная проблема, — я думаю, что со мной пойдет Гин и его сокурсница.
— Тебя вообще, как зовут? — скептически поднял бровь Хваен.
— София, — робко ответила та.
— Хваен, пойдешь с Арчи и Марком.
— Я пойду с сестрой, — Арчи был настроен серьезно.
— Хорошо, тогда Хваен, Марк и Дин, — она снова всех осмотрела, — Байярд, пойдешь с Максом и Грегори, — Макс и Грегори — так звали сокурсников Хваена из «Локерс». Первый был хилым брюнетом с темными глазами, а второй — высокий с серыми.
— Арчи, ты, Алиса и Криста. Идете вместе, — парень кивнул и отошел к сестре.
— А Глен? — спросила София, исподлобья взглянув на него.
— Пойду с Байярдом, вдруг эти двое чего удумают, — Дин не понимал почему Глен, всегда ходивший вместе с братом, сейчас выбрал группу с Бергом.
На том и порешив, ребята отправились в разные стороны, напоследок удостоверившись, что у всех были номера каждого члена операции «Крепись».
Идти с угрюмым Хваеном, который постоянно жаловался на все, чего бы не сказали Марк с Дином, было неимоверно выводящим из себя. А когда Лорав начал свою браваду о том, как Аллер врезал тому на субботнем вечере, стало совсем неуютно. Марк ситуации не разбавлял. Тот молчал всю дорогу, которую ребята уже прошли, а это уже как-никак тридцать пройденных минут. Будто нарочно, Крэй отходил подальше от разъяренного Хваена, чтобы послушать тишину. Но может и сосредоточиться на операции — Дин этого не отрицал. Однако, каждый раз, когда мальчик смотрел на того с надеждой в глазах, словно, считая, что брюнет поможет тому, Крэй отворачивался и вовсе. «Будто он мне когда-то помогал,» — грустно подумал мальчик. Прохожих на улице было совсем немного. Когда студенты пытались с ними поговорить о чем-либо, то те быстро сворачивали тему разговора, словно спешат на особо важные дела. Лорава это, опять же злило, а потому после очередного отказа разговаривать тот обматерил девушку, которая так испугалась, что побежала прочь. На домах, которые стояли в округе не было никаких отличительных знаков. Не было ни магазинов, ни парикмахерских, ни, как странно, баров, так очевидно подходящих этому городку.
— Почему все шугаются нас, будто мы бомбы ходячие? — высказался Хваен.
— Может они пугаются твоего вида, — ответил мальчик, сразу двигаясь от него подальше.
— Похоже, мы очень отличаемся от среднестатистических жителей этого тихого места. Единственный выход — это найти здешнюю администрацию или полицию, чтобы те подсказали нам маршрут.
— Какой ты умный, — лукаво улыбнулся Лорав во все тридцать два, — по-твоему, ты видишь здесь хоть что-то, указывающее на этот самый маршрут к полицейскому участку?
— Странно, что тут нет даже разметки на дороге, — Дину не нравилось это место, оно будто специально запутывало, выводя из себя студентов.
— Ни табличек, ни дорожных знаков, ни номеров домов, ни разметки, — перечислял Марк, — здесь вообще ничего нет. Главный вопрос, где нам покупать провиант, а также где остановиться на ночлег. Нас тринадцать человек, но даже одна комната будет неплохим вариантом, учитывая, где мы находимся.
— На карте тоже никаких подписей, — Хваен глядел на лист, которую нашел на въезде города, — нет тут полицейского участка. Зачем тогда вообще эта бумажка?!
Дин раньше такого никогда не видел. Мальчик сам побывал не в одном городе, но везде и всегда были хотя бы магазины, ведь это незаменимая составляющая каждого населенного пункта. Ведь где еще брать еду и одежду людям? Словно город-призрак, который заманивал таких любопытных туристов, чтобы забирать у них все, что было. Сам по себе городок был небольшим, а значит ребята из других групп должны были когда-то встретиться друг с другом, но это было бы бесполезно, ведь никто из них не звонил, а значит ничего нового те не нашли. Вдруг остановившись, мальчик посмотрел на Хваена. Тот тоже остановился и поднял брови в вопросе.
— Попробуй позвонить кому-то из остальных групп, — попросил Аллер.
— Хватит мне указывать, — огрызнулся тот, но все же достал телефон, — твою мать, нет сети, — парень посмотрел на Крэя.
— Но мы же проверяли ее перед тем, как разошлись.
— Я помню, умник.
— Получается, связи больше ни с кем нет, — заключил Дин и все ребята погрузились в раздумья.
— Остается надеяться, что остальные справятся сами. Лесли хорошо распределила всех студентов. Теперь каждый сам за себя.
— Без еды мы все равно так долго не протянем, — сказал Лорав.
— Верно, нужно срочно что-то предпринимать. Еду и воду в рюкзаках оставим на самый крайний случай, телефоны не трогаем, зарядить, так понимаю, их получится не скоро.
— Что мы будем делать, — у Дина не было никаких идей, они будто оказались на необитаемом острове, где им придется выживать неопределенное количество времени. «Если не всю жизнь,» — усмехнулся он.
— Мы пойдем за первым попавшимся прохожим, — сказал Марк.
— И что? Хочешь к нему домой заявиться? — Лорав не нервничал, как и все в их группе, это успокаивало, — думаю он нас не пустит.
— Есть ли у него этот дом?
Своим ответом, Марк обескуражил остальных. Что означала его фраза? Парень точно не имел в виду бездомных людей, а это значит, что у Крэя есть догадки по поводу происходящего. У Аллера пронеслось в голове пара курьезных идей, которые он никак не мог представить в жизнь, однако, учитывая, где он учится, невозможным было бы то, что такого не существовало. Во-первых, возможно город и правда был призраком, где все люди уже были мертвы, а по дорогам шли души, не ушедшие туда, куда им надо. Во-вторых, может быть, облик этого города был лишь первым «слоем», который нужно сломать, чтобы оказаться в настоящем. В-третьих, что более всего подходит к описанию их операции, был Томас Тикк. Может, это была его способность — иллюзия. Иллюзия, которую наложил на них враг, когда студенты только вышли с автобуса. Дин также не выкидывал вариант, где с самого начала всех усыпили и теперь мальчик видит этот странный сон, где он в «команде» с Марком и Хваеном. Все заключения были необоснованными, а значит предпринимать что-либо было лишено смысла. Да и к тому же, что бы те сделали с призраками? Мальчик коротко усмехнулся.
Аллеру было интересно — поняли ли остальные, что связи с внешним миром у них теперь нет. А встретятся ли они теперь, раз вокруг творится такой хаос, хоть и в удушающей тишине? Может быть, планом врагов было именно разделить всех, чтобы сражаться было проще.
— И что это значит? — Лораву, видимо, в голову вообще ничего не «вдарило».
— Я и сам ничего не понимаю.
— Думаю, что это бесполезно, но мы можем пойти обратно к выезду, откуда мы вышли с транспорта, — Дин все же думал, что они буквально не смогут его найти, даже если мальчик помнил абсолютно все немногочисленные повороты, которые они прошли.
— Да, это будет рационально. А по дороге будем искать горожан. Отныне нам нельзя отходить друг от друга слишком далеко, а иначе нас просто-напросто перебьют по одному.
Хоть Крэй и сказал так, но упреков от Хваена меньше не стало, отчего хотелось скрыться от того или хотя-бы достать наушники, которых у Аллера никогда и не было. Лорав не понимал, о чем толковали парни перед тем, как пойти обратно, а потому расспросы были вполне логичны и обоснованы. Только вот, так считал лишь Хваен, приставая и кидаясь саркастичными фразами направо и налево, как только Крэй отвечал, чтобы тот заткнулся.
Как мальчик и думал, найти выезд ребята не смогли, точно также как и прохожих. Теперь стало по-настоящему жутко, потому что спать среди улицы без еды, было совсем уж трагично. После того, как их планы пошли коту под хвост, Лорав предложил просто вломиться в первый попавшийся дом. Однако и это у них вышло. Все двери были заперты, а в окнах ничего не было видно, кроме всепоглощающей мглы. Уже начало темнеть, а студенты окончательно заблудились и отчаялись в поисках «хоть чего-то», как сказал Марк.
— Так и до дурки недалеко, — посмеялся Хваен. Все ребята сидели на лавочке, задумчиво смотря на происходящее. Точнее, на его отсутствие.
— Разве это не глупо? — начал Дин, — когда мы пошли искать таблички и полицейский участок, все они исчезли. Когда пошли искать прохожих, которые раньше здесь сновали — те тоже будто испарились. А теперь и выезд. Как вообще возможно, чтобы пропал участок города?
— Замкнутый круг, нас всех здесь дурят, но мы не можем понять как именно. Это и злит.
— Великолепно, а что теперь делать-то? — спросил Лорав, — у нас все пропадать начинает, когда мы об этом говорим, — сказал тот и все замолчали.
Может и правда все дело в том, что город избавляет от желаемого? Звучит странно, но теперь Аллер поверит всему.
— Я так понимаю, если мы скажем, что не ищем что-то, то оно перед нами не появится?
— Было бы слишком абсурдно, — Марк вздохнул, — нам просто нужно найти то, что мы упускаем из виду.
— Всего-то. Пустяк какой!
— Я серьезно говорю, Хваен. У нас в любом случае выбора немного. Либо мы хоть что-то сделаем, либо эта городская иллюзия нас просто сожрет с потрохами.
Алеющий закат на небе не предвещал ничего хорошего. Будто предупреждающий знак, солнце садилось все ниже и ниже, отдавая место луне. Повезло, что в этом месте хотя бы фонари были. Мальчик поостерегся говорить это вслух, а то вдруг и те потухнут. Хотя сейчас они дела не делали, ведь идти по пустым улицам было печально.
— Интересно, а когда мы говорили, что хотим остальных найти, то это означало, что те тоже испарились? — слова Лорава совсем не утешали, а молчание Марка и вовсе убивало.
Тем временем в других группах тоже было не слишком сладко.
Когда в самом начале Алиса захотела в туалет после долгой поездки, Арчи и Криста мирно подождали девушку. Когда та захотела есть, они перекусили тем, что было в портфелях. Но когда та сказала, что устала от дороги, Арчи высказался, что времени у них немного, а потому делать все нужно здесь и сейчас. Студенты поняли, что связи с другими нет только через четыре часа, когда, совсем вымотавшись, те сели и решили спросить, как обстоят дела у остальных. Криков блондинки было не избежать. Криста, как могла пыталась успокоить разбушевавшуюся девушку, однако, узнав, что они в безвыходной ситуации, она бы не смогла долго молчать. Ребята спрашивали прохожих обо всем: о магазинах, об отелях, о ребятах, которые приехали вместе с ними. Но как быстро те появлялись, так и уходили они молниеносно. Арчи был спокоен как удав, пытаясь придумать дальнейшую стратегию, но все знали, что стратег из Арчи был, как из Алисы библиотекарь. Криста, очень явно привлекающая внимание своими волосами, сразу отпугивала всех, кто к ним шел, а потому родственнички велели ей их как-то прикрыть. Однако это выходило из рук вон плохо, ведь торчком уложенные пряди, как и раньше, не ложились на плечи, а потому прикрыть их можно было разве что одеждой, просто повесив её, как на вешалку, оттого ситуация выходила все комичнее, и Алиса не могла перестать хохотать. Арчи же, наоборот, не мог выкинуть из головы неприятных мыслей, которые буквально кричали о том, что выйти из этой непростой ситуации будет можно, если те хотя бы узнают, где купить еды, а потому ему точно было не до смеха. К ночи студенты выбились из сил, ведь целый день таскались по городу в бессчётных попытках узнать хоть что-то, а один раз им даже удалось проникнуть на крышу какого-то заброшенного здания. Вид сверху ничем им не помог и в итоге те решили остаться в сем здании, чтобы переночевать.
— Предлагаю спать по очереди, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств мы сумели вовремя среагировать на действия врагов, — девушки согласились, отдавая первый пост Арчи.
В отряде Байярда и Глена все тоже шло не слишком спокойно. С самого начала Байярд не хотел идти с брюнетом, но так как тот сам вызвался к ним, то отказываться было нельзя, к тому же, в других командах ему пришлось бы еще хуже, чем с блондином. Обычно Крэй был занозой в заднице, но сейчас это действительно вышло на новый уровень. Агрессия парня то и дело выливалась на ребят из «Локерс». Так как их способности были неизвестны «Миражанне» Глен, конечно же, первым делом начал разузнавать суть их сил. Это было рационально с его стороны, но не в такой ключе, как он делал это сейчас.
— У вас в данной ситуации нет прав на самостоятельные решения, — горделиво говорил тот, задирая нос, — чтобы сосуществовать с нашим отрядом вам нужно дать нужную нам информацию.
— Тогда почему вы сами не даете нам свою? — спросил Макс, и зря, ведь Крэя ничто не бесило так, как поучения о его смысле слова «справедливость».
— Если открываешь рот, то делай это хотя бы с пользой, сопляк.
— Глен, — начал было Берг, но переубедить того было невозможно.
— Не начинай, светлячок, у нас и так проблем куча, — Крэй смотрел на него с вызовом, будто отмечая кто лидер этой импровизированной команды, — связи нет, прохожих тоже, никакого прогресса спустя пять часов поисков! На нас наверняка хотят напасть ночью, когда мы утратим бдительность.
— Я понимаю тебя, но если мы не будем действовать вместе, то мы просто не сможем дать отпор, когда это будет нужно, — Берг тяжко вздохнул, он уже устал от сегодняшнего дня, совсем не ожидав конкретно такое его окончание.
— Именно для нашего совместного отпора я и пытаюсь вытрясти из этих бесполезных придурков хоть что-то.
— Так мы никогда не наладим связь, — слабо улыбнулся блондин, повернувшись к студентам, — мы начали не с того, наверное, — Байярд тихо посмеялся, — мы здесь все в одной лодке, поэтому нам и правда нужно знать, на что вы способны, чтобы в случае чего подставить вам наши спины, — задумчиво произнес тот, глядя на свои ботинки, — я бы не хотел, чтобы хоть кто-то погиб на этом задании.
— Да все с ним будет нормально, — Глен не смотрел на Берга, но суть слов была предельно ясна, а потому Байярд улыбнулся и сказал, что благодарен за эти слову брюнету, — хватит уже сантименты разводить, достал.
— Как студенты академии искусств сверхлюдей, мы не можем выдать вам все особенности наших способностей, но все же, — Грегори выглядел подавленным, он явно был в смятении, — честно говоря, это мое первое задание, но думаю ты прав, Берг. Моя сила в символах. Я способен источать каждую из пяти стихий природы, но для этого мне приходиться сначала нарисовать это на земле или еще на чем, в общем и целом, обычно это я прикрываю спины с фланга.
— Я могу призывать любых насекомых, но удерживать их способен только пятнадцать секунд, — мрачно сказал Макс.
— Что за лузеры, — Крэй даже не смотрел на ребят, — вы хоть драться умеете?
— Обычно мы посвящаем большую часть внеклассных часов тренировкам способностей, а не тела, но то, что мы должны выполнять на самих занятиях — никогда не пропускаем.
— Они сдохнут здесь, я уверен.
— Ха-а, не беспокойтесь, ребята, у Глена скверный характер, но он не хотел никого задеть этим, — неуверенно хохотнул Берг.
— Вообще-то, хотел.
Лесли шла уверенно. Она держалась впереди Гина и Софии, частенько перебрасываясь словами. В ходе бесцельного передвижения по городу, девушка узнала, что ребята встречаются с недавних пор, а потому, когда Софии предложили задание на выезде, то Гин никак не мог остаться в стороне, а потому уговорил Светлану неизвестно какими способами, ведь Митчелл знала лишь одного человека, который имел хорошие отношения с заведующей — Байярда. Этот парень никогда бы не упустил шанса разузнать все и влезть туда, где у того совсем не было права голоса.
— И впрямь, — сказала София, грустно смотря вперед, — не могу никому написать, даже в интернет зайти невозможно.
— Не бойся, я не брошу своего напарника в беде, — Митчелл, как всегда, говорила так, будто давала клятву на смертном одре, убеждая всех вокруг, что вместе с ней никто не пострадает, верила ли она сама в эти слова останется загадкой, — к тому же, однажды должно что-то произойти, ведь мы здесь ходим весь день. Надеюсь, ночь пройдет спокойно.
— Сражаться в темени будет слишком сложно, — сказал Юн, — мы даже не можем утверждать останутся ли фонари гореть. Если они погаснут, то видеть противников будет ой как сложно, — рассмеялся тот, случайно споткнувшись о ветку.
— Ты даже при свете ничего не замечаешь, по-моему, разницы ноль.
— Так будет даже лучше, — уклончиво ответила Лесли, — давайте найдем укрытие на ночь.
***
Резкий хлопок. Алиса подскакивает на месте. После того, как девушки заснули прошло уже много времени, потому что на улице стало слишком темно.
— Что произошло? — блондинка не теряла бдительность, такие мелочи не должны смущать солдат на операции, она это знала, — Арчи?
— Я здесь, — послышалось спереди, — глаза все никак не могли привыкнуть к темноте, — не знаю, что случилось, но после неожиданного звука все фонари погасли.
— Что-то начинается, — послышался обеспокоенный голос Кристы.
— Похоже на то.
Снова громкий хлопок откуда-то сзади.
Кто-то был в здании. Заброшенное строение, в котором остались ребята на ночь было небольшим, а потому удобным, ведь сразу можно было уличить врагов, но в нулевой видимости это было бесполезно. Тихими шагами студенты, не переговариваясь, двинулись вглубь. Первой шла Алиса, вглядываясь в тьму комнат. У самих помещений дверей не было, но легче от этого не становилось. Сердце девушки совершенно не могло перестать часто биться, адреналин в крови зашкаливал. Один неверный шаг, момент — на них нападет противник. Однако пройдя пару комнат, девушка не услышала больше абсолютно ничего, будто специально держа в напряжении, усыпляя уверенность.
— ...са. Алиса, — громкий шепот послышался сзади, девушка даже не услышала первые слова Арчи, — ты в порядке?
— Да, все хорошо, я не вижу ничего подозрительного, — девушка повернулась, чтобы немного обговорить стратегию, однако не увидела силуэтов сокурсников, — Арчи? Криста? Не смешно, что за дела? — она начала крутиться вокруг себя, но результата этого не меняло — здесь никого не было.
Губы девушки сжались в тонкую полоску, она стиснула кулаки, готовясь ко всему. Тонкие струйки воздуха начали виться вокруг её кистей. Внезапный сильный толчок со спины выбил воздух из легких, а тело двинулось в одну из помещений в старом здании. Резкими движениями, она повернулась и выставила руки перед собой в боевой стойке. Перед ней никого не было, глаза наконец немного привыкли, а потому темнота стала не самым страшным в этой ситуации. Легкий свист послышался справа и хорошие рефлексы Алисы сработали, она пригнулась, однако, следующего удара в шею она не избежала. Буквально задохнувшись воздухом, в глазах стало еще темнее. Хлесткий звук сзади стал ожидаемым, а потому сильные потоки ветра, которыми девушка защитила свою спину, уплотнив атмосферу вокруг себя настолько сильно, что они стали плотным щитом. Будто врезаясь друг в друга, каскады порывов становились острыми, не подпуская к себе никого, глубоко царапая кожу.
— Кто ты? — девушка не узнавала свой голос, хриплый кашель понесся эхом по помещению.
Ответа не последовало, но за это время дыхание наконец восстановилось, и девушка смогла осмотреться по сторонам. Комнатка была такой маленькой, что укрыться от глаз было невозможно, но она определенно точно чувствовала чье-то присутствие.
— Где остальные? Они были со мной, — молчание затмевал лишь собственный ветер вокруг силуэта блондинки, завывая.
Девушка решила действовать быстро. Та направила пару струек воздуха по комнатам в здании. Те, ударяясь о стены, доказывали, что вокруг никого не было. Означало ли это, что человек, сражающийся с ней — обладатель сверхспособностей? «Вдруг это Тикк?» — сердце кульбитом переворачивалось, указывая на страх, на беспомощность. Она раскрыла глаза шире, будто тем самым смогла бы лучше разглядеть врага.
— У таких шлюх, как ты, никогда не было будущего, — хриплый голос неожиданно послышался… сверху?
— Кто ты? — её слова не дрожали, она не выдавала своих слабостей никогда и никому. Не такой её растили.
— Ты похожа на мою мамочку, — новый голос? Теперь это было похоже на звучание маленькой девочки, тот оказался где-то слева, однако, никаких фигур людей Алиса не видела.
— У тебя все в порядке? — снова другой баритон, девушка подумала, что он кажется ей очень знакомым.
— Вылезай, поганец.
— Никого не слушай, я защищу тебя впредь от всех бед, — этот мужской бас блондинка точно где-то слышала, но все никак не могла понять кому чей принадлежит.
— Всего раз, а? — глумливые звуки начали доноситься со всех сторон, девушка не могла остановиться, кружась вокруг себя, словно в танце.
Сильная боль в ноге вдруг донеслась до нее. Что-то острое впилось в тело, это была игла. «Яд?» — Алиса не могла трезво оценить ситуацию, с каждой секундой все больше утопая в голосах, доносящихся отовсюду. Она решила немедленно выходить из здания, на улице у нее было больше возможностей для использования её способности, однако, сделав шаг, ее правая нога подвернулась, и девушка упала на пол. Пытаясь встать, её тело немело с каждым мгновением все больше и больше, а в итоге её сознание помутнело. Словно в горячке, та передвигала руками, цепляясь за землю, ломая свои длинные ноготки, но не чувствуя никакой боли. Прошла еще минута или час — Алиса потеряла сознание.
***
— А какая, вообще, способность у этого Тикка? — спросила Светлана, ее светлые пряди как обычно были завязаны в тугой пучок, отчего казалось, будто её лицо немного сплюснуто.
— А-а? — директор в этот день был необычно спокоен, но рассеян, — не понял.
Целый день заместитель директора ходила с телефоном. Она пыталась дозвониться до хотя бы одного студента, участвующего в операции «Крепись», однако до самой ночи никто так и не перезвонил. Беспокойство начинало нарастать с каждым часом все больше, ведь обычно не было задания, где ребята не выходили связь. А потому Светлана решила поделиться своими волнениями с начальником. Тот совсем не поддержал её тревог, а наоборот, сказал, что это вполне нормально, и что нужно верить в студентов «АИС», ведь на это задание отправили лучших из лучших.
— Ну, сверхспособность Томаса? В чем её суть?
— Ах, это… — мужчина почесал затылок, — я и не знаю.
Светлана скептически выгнула бровь, а губы её сложились в негласное «о». Как это?
— В каком смысле не знаете? — глаза блондинки выражали явное недовольство, — но Вы же сражались с ним не на жизнь, а насмерть! О Вас столько легенд ходит по академии. То, что Вы взрастили такого сильного ребенка, который перестал верить в человечность и справедливость, а потому Вы, — она указала пальцем на директора, — приняли это сложное решение. Вы решили убить парнишку, но не вышло.
— В общем-то, я не знаю, откуда взялись эти слухи, потому что в тот год я почти не бывал в академии, так как занимался вербовкой будущих студентов и распространял слухи об «АИС», — мистер Уилл трогал свою длинную бороду, откинувшись на спинку стула, — а в тот день, когда я вернулся началась какая-то шумиха. Тогда я и узнал, что один из студентов сбежал.
— Но Вы же сами занимались всеми детьми, — Светлана нахмурилась, — и утверждали способности, которые выявляла миссис Кант.
— Не-ет, это вовсе не так, — директор рассмеялся, будто она рассказывала очень смешную шутку, — я никогда не занимался этим, именно поэтому и нанял Вас, Света.
— Это так… — она задумалась, отводя глаза к потолку, — безответственно.
Уилл снова смеялся. Блондинка никак не ожидала такого. Это же насколько нужно иметь наплевательское отношение к своим же студентам, чтобы даже не знать способности лучшего, на тот момент, учащегося. У женщины в голове не укладывалось.
— Я очень занятый человек, Света, — он начал листать какой-то блокнот, делая вид, что производит бурную деятельность.
— Вы сегодня целый день слонялись по академии и докапывались до учителей, — Светлана сидела с лицом человека, которого уже ничто не удивит.
— Я не докапывался. У меня были важные вопросы.
— О, правда, что ли? — Света вспоминала, как господин Филипс жаловался на странные расспросы директора о имеющихся домашних животных у того, — ну раз важные, то не могу не согласиться, — вздохнула та, — я пошла.
— До завтра!
Вот кто-кто, а заместитель директора Светлана была действительно серьезным человеком, решающим важные вопросы в судьбе академии сверхлюдей. Каждый день ей приходилось выслушивать проблемы, которые выявились за учебное время и сразу же их решать, ведь кто если не она будет это делать. Мистер Уилл и правда был умным человеком, праведным и справедивым, но когда дело касалось чего-то, требующего занять время — мужчину как и ветром сдуло. «Именно поэтому я и нанял Вас,» — Светлана постоянно слышала от того данную фразу. Звучало она, конечно, статно, однако директор применял её даже в самых неподходящих местах. Например, когда они пришли в только обустраивающийся буфет для студентов, к ним подошел один из учителей и спросил, как тем защитить помещение от несчастных случаев при неконтролируемости способностей школьников. Тогда господин Уилл состроил задумчивое лицо и отдал приказ Светлане решить этот маленький казус. И ладно еще, если бы это был вопрос о пожарной безопасности на кухне от непредвиденных возгораний. Так нет! Проблема была в способностях студентов, которые, к его сведенью, все до единого имели разные силы и нюансы. А блондинка вот, вообще не имела никаких сверхчеловеческих сил.
— Ты справишься, — сказал тот перед уходом, — я ведь поэтому Вас и нанял.
В такие моменты женщине хотелось просто пристрелиться. Каких еще глупостей скажет этот неугомонный мужчина в будущем? И какие неприятности ждут Светлану? В тот день ей пришлось обойти каждый уголок в академии, расспрашивая об этом у преподавателей и студентов.
Однажды Уилл подошел к ней и спросил хочет ли она получить свою особую силу, однако тогда она отказалась от предложения, ведь мыслила та довольно консервативно, а потому не верила в такое, даже смотря на все эти невероятные фокусы с расстоянием в метр, объясняя это тем, что массовые галлюцинации тоже существуют. Она никогда не задумывалась уходить из учреждения. Не потому, что заработная плата была достойной, а она и правда была таковой! Все дело было в самих детях и людях, их обучающих. Такой дружелюбной и милой атмосферы она не видела ни одном заведении, а ведь за жизнь блондинка успела получить трудовой опыт во многих школах и университетах, еще тогда, перед началом войны. Наверное, все было потому, что в «АИС» люди действительно знали, за что борются и за какую цель готовы поставить свои жизни, ведь учреждение не поддерживалось государством, а это значит, что закрыть её было плевым делом, напридумывав кучу причин и ошибок, связанных с безопасностью самих студентов. Определенно поэтому Светлана и жила каждый день. Она просыпалась, приходила в академию раньше всех, проверяла каждое укромное место в поисках каких-либо дефектов. Иногда все было настолько идеально, что хотелось самой напакостить.
Но что бы кто ни говорил, женщина никогда бы не променяла это место на другое. Даже если бы ей предложили самую высокооплачиваемую, самую безопасную и не требующую многих усилий работу. Нет.
Это так не работает.
«Даже если она сойдет с ума с таким местом, то хотя бы весело,» — подумала та.
