Vesta: Long Way Home

      Джисон сидел на диване посреди просторной и уютной гостиной и пытался не дрожать. Ему было очень страшно. Да, за годы, которые они с отцом бороздили космос, он повидал многое, но сегодня он ощущал всё по-другому.       Начиналось всё довольно спокойно. Они нашли небольшой пустырь, что был достаточно удален от центра.       — Веди себя как обычно, — наставлял его Чунмён. — Ты просто должен отдать Хёкки сумку, немного пошататься по городу и вернуться на корабль.       — И всё-таки я считаю эту затею опасной, — проворчал Чонин. — И больше всего раздражает то, что мы не сможем тебя прикрыть. Наши лица, верно, крутят на всех голограммных экранах ЕКВ.       — Лотос хоть и нейтральная территория, но родонсцев, которым мы обломали пиршество, и грамблинов никто не отменял. И те и другие мечтают избавиться от нас, — хмыкнул Хендери. — А здесь это сделать проще простого, так что, малыш, тебе придется как-нибудь самому.       — Я не маленький, — фыркнул Джисон.       — Увы, иначе мы бы точно заперли тебя подальше от всего этого, — заметил Джехён.       И вот, спустя пару часов, с сумкой через плечо и кинжалом Хендери в сапоге Джисон вышел в город.       Жизнь на Лотосе кипела. Яркая, безмятежная и опасная — она привлекала к себе путников со всех концов Вселенной. От разнообразия наций пестрило в глазах, но Джисон изо всех сил старался держаться подальше от тех, кто мог по запаху определить содержимое его сумки.       К нужному бару он пробрался через толпу бромансцев, что, явно, что-то отмечали.       — Забавный народец, не правда ли? — послышался голос за спиной.       Джисон обернулся, разглядывая мужчину, что дружелюбно улыбнулся.       — Ли Донхёк — учёный, — протянул ему руку мужчина. — Джисон, верно?       — А как вы?..       — Запах, молодой человек. Ваш друг указал его в письме. И знаете, на будущее, посоветуйте ему пользоваться нейтрализаторами. Письмо могло попасть в руки кому угодно, а от него уж слишком сильно пахло дынями.       — Вот же ж! — возмутился омега на беспечность Чунмёна. Джисон ещё раз посмотрел на мужчину. От него не пахло практически не чем. Разве что яблоками, что в свою очередь говорило о наличии постоянного партнёра, чем о половой принадлежности.       — Может, всё-таки войдём? — Донхёк открыл перед омегой дверь бара. — Признаюсь, ваше предложение было весьма неожиданным.       — Да бросьте, — хмыкнул Джисон, устраиваясь за одним из столиков, пока шумная толпа весело галдела. Кто-то смеялся, откуда-то доносился неровный строй голосов, затянувший какую-то песню на непонятном языке. Бар был вполне уютным и светлым, но от запаха алкоголя щекотало в носу. — Мы прогремели на всю ЕКВ.       — Что есть, то есть, — хмыкнул старший. — Выпьете?       — Нет. Я предпочел бы разобраться с этим поскорее и вернуться на свой корабль.       — Понимаю, — кивнул Донхёк, доставая из кармана пять золотых монет.       — Он ничего не говорил про деньги.       — Он о них ничего не знает, но согласитесь, они вам сейчас нужны. Я не желаю вам зла, когда-то мы с ним были в неплохих отношениях. Деньги чистые, не переживайте. Вам нужно чем-то питаться пока всё не утихнет.       Джисон не знал как поступить. С одной стороны им, действительно, нужно было на что-то жить, а с другой он не знал этого Донхёка и боялся попасться в какую-нибудь хитрую ловушку.       Раздумья младшего прервала шумная компания, ввалившаяся в дверь бара. Их было трое: два кворка и элмосец. Странная компания почему-то сразу направилась в их сторону.       — Уходи! — сказал Донхёк, резко изменившись в лице. — Немедленно!       Джисон подскочил было, но на его плечо опустилась тяжелая рука.       — Куда это ты собрался, птенчик? — появился, словно из воздуха, альфа лет тридцати пяти. Его светлые волосы были аккуратно уложены, в тёмных глазах плясали насмешливые искорки, а аромат тюльпанов вселял тревогу.       — Чону, пусти его, — сказал Донхёк. — Ребёнок ни в чём не виноват.       — А ты, я посмотрю, падок на милые мордашки, — сказал, усмехнувшись альфа. — А это что? Задаток? За весёленькую ночку? А суженый твой в курсе?       — Тебе какое дело? — прошипел Донхёк, а глаза его наполнились тревогой. — Моё рабочее время уже закончилось и то, чем я занимаюсь после работы, тебя касаться не должно. И вообще, какого чёрта вы здесь делаете?       — Подопечного твоего ищем, — сказал Чону и потянулся за сумкой Джисона. Омега дёрнулся, на что Чону лишь усмехнулся. — Есть что прятать?       Джисон понимал, что ему очень страшно, казалось бы выхвати он кинжал и покажи этому альфе пару приёмов, которым обучал его Хендери, он получит долгожданную свободу, но под взглядом Чону коленки тряслись, а руки не слушались. К тому же в баре находилось несколько родонсцев. Возможно, они не накинутся на него сразу, но и скрыться будет проблематично.       Между тем альфа опустился рядом с Джисоном, положив руку ему на бедро и крепко сжимая.       — Вот это да, — сказал с усмешкой Чону, заглядывая в сумку. — Не знал, что у нас учёные скупкой краденного занимаются. А не те ли это яички, что вся ЕКВ разыскивает?       — Не ваше дело! — огрызнулся Джисон и попытался вырваться, но тут же зашипел, потому что свободной рукой Чону сжал его волосы на затылке в кулак.       — Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, лягушонок?       — Да мне без разницы, — ответил омега. — Ты не лучше меня.       — А он забавный, — усмехнулся Чону, посмотрев на Донхёка. — И где ты таких находишь?       Джисон, не ожидавший резкого движения альфы, вскрикнул, когда его лицо встретилось со столешницей. Нос болел, и влажной струйкой кровь стекала к губе. В глазах потемнело.       — Тварь! — подскочил Донхёк, но тут же был схвачен кворками.       — От твари слышу, — ответил Чону, а потом снова потянул омегу за волосы, поднимая. Джисону было больно, страшно. Слёзы, стекающие по лицу, смешивались с кровью и капали с подбородка.       — Ну что, господа, кто хочет развлечься? — спросил Чону, осматривая присутствующих, пока Донхёк безрезультатно пытался вырваться из захвата кворков.       Толпа одобрительно загалдела. Пока элмосец собирал яйца и деньги в сумку.       — Пусти омегу, урод! — послышался тяжёлый голос.       Чону обернулся, встречаясь взглядом с глазами, в которых сейчас сверкали языки пламени.       — Пустить? — хмыкнул Чону, а потом швырнул парня в толпу озабоченных альф. Джисон чувствовал, как чужие руки заскользили по телу. Он пытался вырваться, но альфы были сильнее.       — Не надо! Пустите! Не трогайте меня! Мне больно!       Джисон с трудом помнил, как в какое-то мгновение руки исчезли, а в сознание ворвался обеспокоенный голос:       — Эй, парень, ты как?       Джисон не мог произнести ни слова. Он только плакал и кутался в то, что уже трудно было назвать одеждой.       — Черт! Они ушли, Мин, — послышался второй голос. — И учёного с собой забрали.       Незнакомец стукнул кулаком по стене. Джисон вздрогнул и зажмурился.       — Доён! Ты пугаешь мальчика.       Омега, наконец, попытался открыть глаза и встретился с тёплым взглядом поистине волшебных глаз. В их чарующей черноте сверкало пламя.       — Привет, — сказал незнакомец, хотя как можно назвать незнакомцем того, о ком Джисон грезил вот уже не один год. — Меня Джемин зовут, а ты?..       — Джисон, — ответил омега дрожащим голосом.       — Вот и славно, — ответил На. — Всё закончилось. Теперь никто не посмеет тебя обидеть.       Пак огляделся по сторонам, замечая лежащих на полу людей.       — Они…       — Оклемаются, но теперь несколько раз подумают, прежде чем руки распускать.       — А Донхёк? Они забрали его?       — Похоже на то, что они следили за ним, а ты так, попался под горячую руку, — сказал бета. — Идём. Тебе нужно немного прийти в себя. Станешь моим гостем?       — Я не могу. Мне надо на корабль. Тем отец, Мён, Дже и Дери. Они волнуются.       — Не переживай. Доён отправит им весточку. Думаю, что мой дом будет для вас более надежным убежищем, учитывая, что за голову Вон Хендери назначена кругленькая сумма.       — А вы… Вы не гонитесь за деньгами?       — У меня их достаточно, — ответил Джемин. — Я лишь хочу вернуть мир на свою родную планету. Мне нужны люди смелые и отважные.       Джисону хотелось верить человеку напротив. Отец не смог сказать о нём ничего плохого, а сегодня Джемин и вовсе спас омегу от унижения. Он не был злом.       И вот сейчас омега сидел в гостиной дома На. Джемин дал ему чистую одежду, снабдил льдом, что должен был снять опухоль с ушибленного носа и пошёл приготовить чай.       Джисон много думал о том, что сама судьба свела их сегодня. Да, На Джемин не походил на идеального альфу, да и альфой он не был в принципе, но почему-то Пак был уверен, что у них ещё всё впереди.       Дверь гостиной распахнулась, впуская в помещение ураган под именем Ким Чонин и Ким Чунмён.       — Сынок!       — Малыш! — кинулись к нему старшие, сжимая в плотном коконе объятий. Джисону вдруг стало так тепло, что слёзы снова побежали из глаз.       — Вы не ссоритесь? Серьёзно? Это нужно где-нибудь записать, — всхлипнул Пак, тут же получая подзатыльник от отца. Чунмён же с каким-то трепетом осматривал лицо младшего.       — Прости, это я виноват, — сказал старший омега. — Мог бы догадаться, что Сэмвэй с Донхека глаз не спустит. Не очень-то он его жалует.       — С чего вдруг? — спросил Доён — высокий черноволосый альфа с каким-то хищным взглядом, что словно выделял его среди других. Он стоял у входа, а рядом с ним неуверенно мялись Хендери и Джехён. Альфа крепко сжимал руку беты. Внутри кольнула ревность, но Пак постарался гнать её прочь. Всё в прошлом, а если друзьям хорошо вдвоём, почему бы не порадоваться за них.       — А вот и я, — вошёл в гостиную Джемин. — Я принёс чай с пирожными.       Бета выглядел как-то по-домашнему в растянутой футболке и трико.       — Серьёзно? — хмыкнул Хендери. — Жестокий, кровожадный На Джемин и чай с пирожными?       — А ты ждал от меня автоматной очереди? — вскинул бровь На. — Прости, что разочаровал, но увы, я тоже человек.       — Спасибо, — сказал Чонин, посмотрев на бету. — Вы спасли самое дорогое, что есть в моей жини.       — На моём месте так поступил бы каждый, — пожал плечами Мин. — Мальчик был ни в чём не виноват, а вот ваш знакомый, похоже, серьёзно влип. И раз его не убили на месте, есть вероятность, что мы сможем найти его живым.       — Они не убьют его, — уверенно сказал Чунмён. — Он один умеет разговаривать с ними.       — С ними? — подозрительно спросил Джехён.       — С драконами. Я правильно понял? — спросил Доён. — В лабораториях ИКГ их держат насильно, ведь так? Для чего?       — Я не знаю, — ответил Чунмён, нервно ломая пальцы. — Я проработал там не так много. Я… Я выкрал кое-что. С помощью этого Сэмвэй открывал дверь в лабораторию. Ну как дверь, я бы больше назвал это порталом или дырой в пространстве. Сомневаюсь, что столь огромные территории были частью здания ИКГ.       — Но как такое возможно? — нахмурился Джемин.       — Так же как и исчезновение поселений на территории ЕКВ, — ответил серьёзный, немного грубоватый голос.       Джисон почувствовал, как волосы на загривке зашевелились. Нет, ему не впервой было видеть кворка, но в этом альфе, казалось, смешалось несколько наций.       — Что ты имеешь ввиду? — спросил На. — Ты хочешь сказать, что это взаимосвязано?       Кворк лишь хмыкнул.       — Не представишь меня своим новым друзьям?       Джемин закатил глаза.       — Знакомьтесь. Парвин — младший сын благородного правителя кворков — Жмоули и мой приемный отец.       Парвин кивнул.       — Доволен? А теперь все же рассказывай, что знаешь. Это важно, ведь так?       — Думаю, что есть кое-кто, кто сделает это лучше меня. Много лет назад в тайном убежище отца я нашел одну занимательную вещичку. Небольшой передатчик, который открыл мне многие тайны вселенной. И я думаю, что сейчас, когда нам нужно держаться всем вместе, я готов поделиться с вами его секретом.       Кворк подошел к большой плазменной панели на стене и включил её. Когда лампочка загорелась, помещение наполнил размеренный голос.       — Доброй ночи, господа. Я понимаю, что вы сейчас взволнованы и вымотаны, но этот разговор откладывать больше нельзя. Я — первая в ЕКВ полностью разумная компьютерная программа системы Квон.       С губ Джисона сорвался удивлённый вздох. Омега прочитал много книг по истории и знал, что система Квон была одной из ключевых персон в восстановлении Анвара и спасения Вселенной.       — Я рад, что хоть кто-то из вас знает обо мне. Чуть больше трехсот лет назад меня создал один из величайших учёных в истории ЕКВ. Создал с целью защиты Вселенной. Время прошло, а цель моя не изменилась. Я по-прежнему желаю мира ЕКВ. Все мои друзья и союзники давно покинули этот свет. Те, с кем я бок о бок сражался, если так можно выразиться, за свободу от гнета Туманной галактики и её лидера. Жмоули был последним из тех, кто помнил, как тяжело нам было в те времена. Я был разбит новостью о его смерти, но больше всего меня поразило то, как это произошло. Я оградился от внешнего мира, полностью посвятив себя музею, пока однажды, спустя много лет, я не услышал голос, взывающий ко мне. Парвин просил помощи. Просил спасти планету, что была так дорогая его отцу. Кворк обособился от всех. Разве что Лотос всё ещё входит в число его союзников, но обстановка на Лотосе тоже оставляет желать лучшего. Мы искали путь освобождения планет, а нашли двух детей обладающих огромной силой и нуждающихся в тепле и заботе.       — Подождите… Янян?.. — нахмурился Джемин.       — Истинная вейла, — ответил Парвин.       — Чёрт! Я так и думал, — хлопнул себя по бедру Доён. — Но как? Насколько мне известно, деревня вейл была разорена. К тому же на нашей планете нет деления на три пола, а Янян — омега.       — Страшная штука судьба, не находите? — заметил Квон. — Вейлы всегда относились к нациям «видящих». Они видели не только прошлое и будущее, но умели считывать проклятия, и видеть потенциал каждого существа на планете. Мать Яняна выбрала себе партнёром сильного смелого альфу, что дал клятву стать посредником между нациями Волшебной земли и Vesta.       — Бэкхён? — опешил Доён.       — Генерал Бён один из лучших офицеров современности, согласитесь. Соперничать с ним могут разве что ещё трое: О Сехун, Марк Ли и Ли Джено.       — Сехун? — растерялся Чунмён. — Он учёный…       — Несомненно, — ответил Квон. — Но не все знают, что до перехода в ИКГ он был одним из генералов Vesta.       — И почему же он ушёл? — хмуро спросил Чонин, не сводя глаз с поникшего Чунмёна. Ким, видимо, был очень взволнован прозвучавшим именем.       — Старая травма и запрет врачей на полёты, — ответил Квон. — Главнокомандующий перевёл его на кабинетную работу. Это задело гордость офицера, и он ушёл в исследователи, где и числится до сих пор.       — А Янян? — спросил Джемин. — Почему он оказался на Лотосе, когда его отец, если я правильно понял, ещё жив.       — Вейлы, — как само собой разумеющееся ответил Квон. — Когда на деревню вейл напали, Бэкхён был смертельно ранен. Мать Яняна, чтобы защитить ребёнка, заговорила его, спрятала. И магия, услышав её просьбу, перенесла кроху в безопасное место.       — Ничего себе безопасное, — хмыкнул Доён. — Лотос.       — И что? Ты хочешь сказать, что он пострадал за эти годы? — спросил Парвин. — Он жил всё это время забот не зная, пока его отец восстанавливался и сходил с ума от тоски.       — Если ты знал об этом, так почему не рассказал? — спросил Хендери. — Что решил воспользоваться мальчишкой в своих целях?       — Янян бы не выжил рядом с Бэкхёном, — ответила Квон, а Джисон видел, как вздрогнул Доён и нахмурился Джемин. — И теперь мы переходим к главному. Бён Бэкхён очень тесно общаясь с О Сехуном, а тот в свою очередь был близок с директором ИКГ — Гельмутом Леви, что однажды возненавидел Vesta и ЕКВ.       — На его месте любой бы был в бешенстве, — хмыкнул Чунмён. — Так унизить человека из-за слегка безумной и немного не доработанной идеи. Жаль его.       — А что, если я скажу, что именно он стоит за тем, что происходит, — сказал Квон.       — Бред! Леви — мёртв!       — Мы тоже так думали, — раздался незнакомый голос, а плазменный экран, что был до этого чёрным, мигнул, а потом отразил лицо зрелого темнокожего мужчины лет пятидесяти.       — Генерал, — хмыкнул Парвин. — Рад видеть вас в добром здравии.       — Аналогично, — ответил мужчина. — Разрешите представиться. Генерал объединённой армии галактики Белый Лотос — Боман Милла.       Джисон видел, как резко подобрались отец, Хендери и Джехён. Из присутствующих, если не считать Джемина, именно эти трое имели больше всего проблем с законом.       — Расслабьтесь, друзья мои. Считайте, что я здесь неофициально. Сейчас для меня благополучия ЕКВ важнее наших с вами разногласий, и в общем-то я готов закрыть на них глаза в обмен на вашу помощь.       — Звучит весьма заманчиво, но в чём подвох? — хмыкнул Хендери.       — Подвох в том, что миссия, что я хочу вам предложить, может стать билетом в один конец. Как уже сказал Квон, мы имеем дело с озлобленным психически неуравновешенным учёным, что грезит доказать ЕКВ как они были неправы, назвав его теорию глупостью.       — Так значит, — напрягся Чунмён. — Гельмуту удалось укротить хаос?       Милла, Квон и Парвин по очереди рассказывали о том, чего удалось добиться Леви. Кровь стыла в жилах. Мало того, что этот псих разорил кладбище, убивал ни в чём не повинных людей, так ещё и мог в одно мгновение поглотить не только человека, но и целые галактики.       — И чем мы можем помочь? — спросил Джемин. — Донхёк этот, как я понял, будет держаться до последнего, а значит, рано или поздно Леви устроит геноцид. Он будет убивать драконов. Да и вейлы… Ведь только Янян сможет указать местоположение святыни, а его, Леви ожидает найти в окружении Дорвана, ведь так?       — Мы можем найти месторождение раньше и заставить этот газ работать на нас, разрывая карманы Леви, — сказал Чунмён уверенно.       — Вы точно сможете это сделать, Чунмён-ши, — спросил с надеждой Квон.       — Я… думаю, что это возможно, но я один…       — Сехун-ши вылетает на Волшебную землю, — заметил Квон. — Он тоже готов приступить к работе.       — Ну, если Хун будет рядом, это облегчит задачу, — кивнул Ким. — Я согласен попробовать.       — Я лечу с тобой, — сказал Чонин тоном не требующим возражений. — Кто знает что там тебя ждёт.       — Доён, думаю, что тебе тоже следует их сопровождать, — заметил Парвин. — И Яняну в твоей компании будет комфортнее.       — Ну да, — сказал неуверенно Доён, на что Джемин хмыкнул, пряча улыбку в кулак.       — А мы? — спросил Хендери.       — А мы, объединившись с нашими друзьями с Vesta, устроим весёленькую жизнь ЕКВ и ИКГ, чтобы отвлечь внимание Леви. Покажем себя очень плохими мальчиками, -усмехнулся Джемин. — У вас же есть корабль?       Джисон, всё ещё сжимающий чашку с чаем, активно закивал.       — Ну вот и славно. У наших друзей, как я понял он тоже есть. Так что будет весело.       — Только сильно не резвись, мой мальчик, — хмыкнул Парвин. — Боюсь, что главнокомандующий этого не одобрит.       — С Картиком я буду разбираться сам, — ответил Милла. — Твой человек, что встретит Марка и Куна… Ты ему доверяешь?       — Как себе, — ответил Парвин. — Он один из тех, кто пострадал от произвола Берфорта. Этот монстр лично выпотрошил его родителей, охотясь за редкими товарами. Вы знали сколько на черном рынке стоит кожа с крыльев волькалов? Я был очень удивлён и опечален.       — Волькалы? — с сомнением спросил Мила. — Они ещё где-то существуют?       — На Лотосе да, — кивнул Парвин. — Мне удалось сохранить небольшую популяцию. Особей десять.       — А что стало с их родной планетой? — спросил Джемин.       — Планета цела и невредима, — ответила кворк. — Просто коренное население осталось не удел. Берфорт с барского плеча подарил эти земли своим союзникам — арктусцам, что терроризируют Волькалу уже не первое десятилетие. А когда выяснились защитные свойства кожи крыльев бедного народа, они и вовсе стали желанной добычей браконьеров. Из кожи их крыльев шьют огнеупорные и лазероотталкивающие жилеты.       — Как всё-таки многообразна Вселенная, — сказал Хендри. — И как много, оказывается, я о ней не знаю.       — Ладно ты, — хмыкнул Чонин. — Я, проживший здесь почти сорок лет, многого не знал.       — Всегда не поздно учиться чему-то новому, — заметил Квон. — Я всегда к вашим услугам.       — И как мы будем держать связь? — спросил Доён.       — Утром я буду на Лотосе, — сказал Милла. — Я доставлю вам передатчики. У генерала Ли также есть средства связи, которыми он охотно с вами поделится. А сейчас я бы посоветовал вам отдохнуть.       — A Донхёк? — сорвалось с губ Джисона. Он ещё помнил, как мужчина защищал его. — Они забрали его. Он назвал имя: Чону. Именно этот альфа руководил группой, что напала на нас. Он появился словно из ниоткуда.       — Это особенность его нации, — хмыкнул Милла. — Не беспокойтесь, о нём есть кому позаботиться. Вам же я бы посоветовал подготовить Яняна.       — Ещё бы его найти, — недовольно фыркнул Доён. — Опять куда-то умчался. Даже про ребёнка не вспомнил, а между прочим Луи тоскует без него.       — Придёт он, — сказал Джемин. — Он сам на себя сейчас злится. Ведь Луи вызывает в нём ещё неизвестные ему чувства. Это тебе не задницу подставлять. Он боится брать на себя ответственность. Дай ему время. Тем более Луи не совсем обычный ребёнок. Он — дракон! Если твою сущность Янян осознал и принял, то принять Луи ему труднее. К тому же, я бы не советовал вам слишком привязываться к малышу. У него есть родители, хотя на время, в качестве тренажёра, он вполне подойдёт. Может о своих детях задумаетесь. Ты что-то там говорил о возрождении нации. В вашем случае даже двух.       — Иди к чёрту, На Джемин, — сдержанно ответил Доён, а в его взгляде на миг промелькнуло отчаяние, и Джисону оно показалось таким знакомым. Похожие чувства он иногда видел в глазах Чунмёна и отца.       — Ладно, время уже позднее, — сказал Джемин. — Еще пара часов и рассвет. Думаю, вам всё-таки стоит вздремнуть. Пойдемте, я покажу вам ваши комнаты. Генерал, Квон — будем держать связь.       — Непременно, — ответил Милла. — Моя первостепенная задача — это безопасность вверенной мне галактики. Я верю Парвину и тебе, Джемин. Анвар всегда готов поддержать истинных правителей Лотоса и Кворка.       — Как и Vesta, — сказал Квон. — Думаю, что главнокомандующий не сильно расстроится узнав, что я озвучил его позицию.       — Спасибо вам за это, — сказал Парвин. — За поддержку.       — Ладно, вы отдыхайте, а я пойду и, правда, поищу это горе луковое, — хмыкнул Доён и направился к выходу. У самой двери он замер, а потом из коридора, широко размахивая крыльями, вылетело небольшое существо покрытое белой чешуёй. Глаза дракона были лиловыми. Он опустился на плечо Доёна и что-то проверещал. Джисон не мог оторвать взгляда от столь прекрасного и совершенного создания.       — Ты его видел? Уже хорошо, хотя я просил тебя не летать одному по городу.       Дракон снова что-то прострекотал.       — И что, что высоко. Может у них приборы какие имеются.       Так, переругиваясь, они вышли из дома. Экран потух и стало тихо.       — Идёмте. Наш дом — ваш дом, — сказал Джемин. — Отец, ты тоже отдохни.       Парвин улыбнулся и кивнул.       — Это твой дом? — спросил, оглядываясь по сторонам, Хендери. Он всё ещё старался держаться ближе к Джехёну, и Джисон его понимал.       — Нет. Парвина. Мы с Яняном выросли здесь. Много лет назад собственный брат отдал отца в рабство к Берфорту, но Парвин сумел не только выжить, но сбежать во время переворота. Дорван не пересчитывал доставшихся ему рабов и просто поспешил избавиться от всех, кто служил его отцу.       Парвин начал жизнь сначала, нашёл тайное убежище отца, приличную сумму местной валюты, а потом нас. Уже тогда я грезил местью, готов был кидаться из крайности в крайность, но старший говорил, что ещё не время. Он воспитывал во мне воина.       — А как же твоё амплуа наемного убийцы? — спросил Чонин.       — Жить на что-то надо, — пожал плечами Джемин.       — Но ты же сказал, что денег у тебя достаточно, — вспомнил Джисон.       — Теперь да, — ответил бета. — Мои услуги стоят недёшево, да и сбыт краденого приносят неплохой доход. Янян вырос ловким вором. Может, сказалось его происхождение, но разум альфам он дурманит не слабо.       — Тебе многое известно о вейлах? — вскинул бровь Чунмён. — Откуда?       — Доён, когда выпьет, любит рассказывать истории о своей прошлой жизни. Его родина многим отличается от нашей. Может даже и к лучшему, что её ещё не коснулся прогресс и прошедшие войны.       — Возможно, где-то это и пошло на пользу, — сказал Хендери. — Но только не на моей родной планете, где бет до сих пор убивает, как ненужный мусор. Вот им бы совсем не помешало бы устроить революцию.       — Если люди не хотят думать, их не изменить с помощью оружия, — пожал плечами Джемин. — В итоге именно ты останешься для них агрессором. Прошу.       Они оказались небольшом коридоре, куда выходило три двери.       — Надеюсь, что кто с кем будет ночевать у вас не вызовет длительных споров, но если что, наши комнаты в соседнем крыле слева от лестницы. Отдыхайте.       Джемин кивнул гостям и поспешил удалиться.       — Третья — ванная, — сказал Джисон, открывая двери по очереди.       — Мы это… — начал было Джехён.       — Валите уже, — усмехнулся Чонин, а потом взял под руки Джисона и Чунмёна.       — Только не подеритесь, — хмыкнул Хендери, а потом они с Джехёном скрылись в комнате.       — Я займу кресло, — сказал Чонин. — А вы ложитесь в кровать.       — Сдурел? — сказал Чунмён, оглядываясь по сторонам. — Ты завтра после этого кресла не разогнешься. Кровать широкая. Мы можем вполне уместиться втроём.       — Но…       — Я не против, — сказал Джисон, предотвращая споры. — Я лягу посередине, и вы даже не почувствуете присутствие друг друга.       — Если бы, — тихо хмыкнул Чонин, но спорить не стал, расшнуровывая свои тяжёлые ботинки и устраиваясь на краю кровати. Джисон поспешил присоединиться к отцу, что тут же притянул его к себе, ощупывая всё ещё опухший нос. Джисон знал, что выглядит сейчас не лучшим образом с синяком на пол-лица. — Болит? Надо было Дже показать.       — Это всего лишь ушиб, — сказал омега. — Это пройдёт.       — Найду гада и убью! — прошипел Чонин.       — Не надо, — улыбнулся Джисон. — Он не стоит твоего внимания.       — Ким Чону — очень странная личность, — сказал Чунмён, опускаясь рядом. — Он начальник службы безопасности ИКГ. Он покорно склоняет голову перед Сэмвэем, но со своих подчинённых готов три шкуры спустить. Говорят, что однажды пару из них он даже безжалостно застрелил на глазах остальных. Он умело командует как кворками, так и родонсцами, и элмосцами, которые, к слову, кроме разве что Нура никому не подчинялись. Я пересекался с ним пару раз и впечатления он оставлял на меня слишком неопределённые. К тому же, я уверен, что именно он общался с Хендери в тот раз, когда искал меня. Маскировка — это его конёк. И знаешь, я, наверное, благодарен Чону за это. Если бы он не подошёл к Дери, вряд ли бы я сейчас был жив, учитывая открывшиеся обстоятельства.       — Не накручивай себя, хорошо? — сказал Чонин. — Сейчас у нас другая задача. Ты уверен, что справишься с преобразованием этого газа?       — Если рядом будет Сехун — несомненно, — ответил Чунмен. — Он один из лучших в ИКГ. Лучше него разве что Леви, хотя я бы всё-таки назвал их равными. Сехун всегда вёл замкнутый образ жизни. Мне известно, что он как и Хендери бежал с Угнетенный земли с новорождённым племянником на руках. У омеги были разноцветные глаза. В тех местах это было сродни приговору. Сехун в одиночку поднимал ребёнка. С ним рядом был разве что Бэкхён. Я сам лично с Бёном не знаком, но в коридорах ИКГ много чего можно услышать. Поговаривали, что Бён тоже всегда был один, а его глаза иногда и вовсе напоминали две ледяные глыбы.       В ИКГ многие омеги тайно вздыхали по Сехуну, пытались обратить на себя его внимание. Делали намёки тайные и не очень, но он, казалось, был поглощён своими экспериментами и не замечал ничего вокруг. Разве что Гельмута. С ним они могли беседовать часами.       Чунмен грустно вздохнул.       — Ты тоже любил? — спросил неуверенно Джисон, понимая, что эта тема может быть неприятна для старшего.       — Я думал, что да, — ответил Чунмён, откинувшись на подушку. — Когда я пришёл в ИКГ, Сехун помог мне адаптироваться. Он был профессионалом и работать с ним было удовольствием. Я терялся, смущался, мечтал, а потом… Потом я понял, что О одинаково ведёт себя со всеми. Никого не выделяя и все отношения внутри коллектива он относит исключительно к деловым. Я… Мне стыдно признаваться в этом, но я пытался за ним следить, и однажды стал свидетелем очень занимательной картины. Это было незадолго до исчезновения Леви. Сехун вернулся домой в компании черноволосого альфы с ароматом прополиса. Они расположились во дворе. Чэнлэ — племянник Хуна был так рад гостю, что практически не слазил у него с колен, а альфы… Их взгляды… Они смотрели друг на друга тайком, и в этих взглядах было столько голода, тоски и отчаяния, что кровь стыла в жилах. Я почувствовал, что там я определённо лишний. С этого момента я не мог смотреть на Сехуна по-прежнему. Я злился на него, на себя, на эту Вселенную. Я попросил о переводе, но пропал Леви, в ИКГ все были на ушах и было не до меня. Спустя несколько месяцев после назначения Сэмвэя, я попробовал повторить попытку, и директор меня заметил, предложив работу в новой лаборатории, а Се… Его словно изолировали, снова и снова отправляя в длительные командировки. Сэмвэй терпеть не может Сехуна, потому что тот умнее, популярнее, привлекательнее. Зависть никогда не было хорошим советчиком. Сехун же никогда не видел в Сэмвэе соперника, да и не стремился он к власти. Много лет его целью было донести до населения родной планеты, что беты не мусор, а омеги, подобные Чэнлэ, не прокляты.       Чунмён вздохнул, Джисон его обнял. С каждым днём этот омега становился всё дороже, и он бы многое отдал за то, чтобы они с отцом перестали ссориться и, возможно, обрели счастье в друг друге.       — И что ты намерен делать сейчас? — спросил Чонин, игнорируя недовольный взгляд сына. Джисон не понимал, почему отцу так нравится бередить старые раны Чунмёна.       — Работать, — сдержанно ответил старший омега. — Если Сехун летит на Волшебную землю с Бэкхёном, значит они, наконец-то, разобрались между собой. Да и мои чувства давно остыли.       — Но они оба альфы!       — И что? — пожал плечами Ким. — Я, вон, вообще влюбился в барана.       Джисон хмыкнул, пряча улыбку в кулак.       — Знаешь что?.. — возмутился Чонин, поднимаясь на локтях и глядя на Чунмёна в упор.       — Что? — с вызовом посмотрел на него омега.       — Сам баран, понял?       Чунмен фыркнул.       — А теперь целуйтесь! — сказал Джисон, всё ещё находясь между старшими. Чонин дёрнулся и растерянно посмотрел на сына, в то время как лицо Чунмёна покрылось красными пятнами. — Ну что опять не так?! — возмутилась младший.       — Всё так, малыш, — неуверенно начал Чунмён. — Просто…       — Давайте спать, — сказал Чонин и потуши лампу.       — И всё же…       — Спать! — строго сказал альфа.       Джисон насупился, но Чунмён обнял его, прижимая к себе и целуя в макушку.       — Всё будет хорошо, — шепнул старший, а его голос слегка дрожал.       — Только не вздумай реветь, Ким Чунмен! Кажется, мы всё уже обсудили и не раз, — проворчал Чонин.       — Вот ещё. Я тебе не верю!       Чонин развернулся. В комнате было темно, но Джисон словно чувствовал, что старшие сейчас смотрят друг на друга, и поэтому искренне не понимал такое яростное сопротивление. Они же любят друг друга, тогда в чём же была проблема?       С этими мыслями Джисон и уснул, чтобы проснуться через несколько часов совсем один. К горлу подступила паника, но он постарался гнать её прочь, ведь старше не могли улететь не попрощавшись с ним. Наспех собравшись и умывшись Джисон побежал вниз, на лестнице едва не налетев на Джемина. Споткнувшись, омега потерял равновесие, но оказался в крепких руках, что прижали его к сильной груди.       — И куда ты так несёшься? Вроде пожара не наблюдается, — спросил Джемин.       — Я проснулся, а отца с Мёном нет…       — Они пошли на базар, запастись провизией на первое время. И не хотели тебя будить. Как нос?       Джисон поморщился, покривлялся, понимая, что боль немного отступила. Сейчас его больше волновала чужая широкая ладонь на пояснице. Это смущало.       — Терпимо, — отозвался омега.       — Но синяк будет сходить долго. Удивляюсь, что этот Чону его тебе и вовсе не сломал. Словно дозировать силу.       Джисон лишь пожал плечами, вспоминая всё то, что он узнал о Чону, и в мысли закрались подозрения о том, что этот альфа совсем непрост.       — Идём завтракать?       Омега кивнул. Рука с поясницы исчезла. Альфа указал на дверь, где слышались голоса:       — Ешь, давай, — говорил Доён. — Нам предстоит перелёт в мир, где воздух чище, свет ярче, вода прозрачнее. Я не хочу, чтобы ты шлёпнулся в обморок от передозировки прекрасного.       — Ну чего ты ко мне пристал? — послышался недовольный голос. — Дай мне просто сдохнуть.       Молодой светловолосый омега сидел за длинным столом и сжимал ладонями голову. От него пахло мятой, алкоголем и сигаретами.       — Много пить вредно, — сказал Джемин, жестом приглашая Джисона к столу и отодвигая для него стул.       Светловолосый хмыкнул, а потом поднял на вошедшего голубые глаза.       — Кто бы говорил, — сказал омега, а потом кивнул в сторону Джисона. — Твоя новая пассия? Ты, погляжу, сегодня был весьма великодушен, и птичка улетает из гнезда целой?       — Янян! — прорычал Доен.       — А что? Неужели он изменил свои привычки, оставлять кусочек плоти своих любовников на память. Ушко, пальчик, кончик языка, крайнюю плоть…       Джисон почувствовал, как тошнота подступает к горлу, поэтому он подскочил и сорвался в сторону уборной. Спазмом сдавило желудок, но он был пуст, поэтому ничего кроме боли омега не ощутил. Плюхнувшись на холодный пол, он попытался восстановить дыхание, но картинки с изуродованными омегами не хотели исчезать. Он видел несколько таких на Лотосе, и это выглядело жутко. Неужели существовали те, кто позволял себя калечить ради простого бесчувственного траха?       — Сон? — послышался обеспокоенный голос Джемина. — Сон? С тобой всё хорошо? Ты его не слушай. Он с похмелья иногда такой бред несёт.       — Я их видел, — сказал Пак, не открывая двери. — Изуродованных омег. Без ушей и пальцев. Со странными шрамами. Мне казалось, они больны, раз позволяют творить с собой такое, а вот оно как получается… Это плата за удовольствие? И чего вам альфам не хватает? Всё для вас в этом грёбаном мире!        Джисон всхлипнул, почему-то стало так обидно.       — Я бета, — тихо сказал Джемин. — Я всегда умел себя контролировать, а Янян… Он специально пытался позлить нас с Доёном. Я понимаю, ты можешь мне не верить, ведь ты меня совсем не знаешь, но я… Почему-то мне хочется тебе доказать, что мир не так мрачен, как тебе кажется. И если до конца быть откровенным, посуди сам, зачем мне калечить людей столь низменным способом, если в моей крови живёт пламя, и огонь трепещет на кончиках пальцев? Мне проще оставлять ожоги на телах тех, кто отдаётся мне.       Джисон снова вспомнил тёплую ладонь на пояснице, а что если эти руки будут в разы горячее? Если будут касаться его обнажённой кожи на грани боли и наслаждения. Омега сглотнул, чувствуя как потяжелел член, а внутри стало слегка влажно.       — Ну так ты идёшь? Завтрак стынет. Уже спустились Хендери и Джехён. Да и родители твои вот-вот вернутся.       «Родители». Да, Чунмен определённо уже заслужил это гордое звание. Нужно было собраться. Чего он как маленький? Мало ли было в жизни Джемина до их судьбоносной встречи. Ведь сейчас именно он пытается его успокоить, а значит, у них всё же есть шанс на лучшее будущее. И вообще, Квон собрал очень мощную команду, можно даже сказать легендарную.       Поднявшись, Пак умылся прохладной водой и открыл дверь. Джемин сидел на полу и наблюдал за небольшой искоркой, что перепрыгивала с ладони на ладонь.       — Ты решил меня оттуда выкурить? — спросил омега, натянув неуверенную улыбку.       — Нет. Надеялся, что в тебе больше здравомыслия, чем в твоих сородичах. Центрионцы порой бывают очень упрямы.       — Мой папа был с Вирта, — хмыкнула омега протягивая Джемину руку.       — Это малость утешает, — ответил На, крепко обхватывая ладонь младшего и поднимаясь. — Хотя я слышал, что у уроженцев Витра характер бывает тоже не подарок.       — Всё познается в сравнении, мой друг.       Когда они вернулись в столовую там помимо Яняна с Доёном были уже Хендери с Джехёном, отец с Чунмёном и Парвин.       — Что-то случилось? — с беспокойством спросил Чунмён, касаясь ладонью лба младшего. — Ты слишком бледный.       — Это я виноват, — подал голос Янян. — Я просто… Просто не думал, что ты такой впечатлительный. Прости.       — Давай забудем, — ответил Джисон, опускаясь на стул рядом с Чунмёном. Джемин расположился рядом, и почему-то стало так уютно, словно он нашёл дом. С самого детства они с отцом почти всегда были в космосе, скрываясь то от одного патруля, то от другого, а тут… Почему-то захотелось остаться тут навсегда. Ловить на себе беспокойные взгляды отца и Джемина, заботливые Чунмёна и Джехёна, дружественной взгляд Хендери. Слышать пререкания Яняна и Доёна, что сейчас больше напоминали давно женатую парочку. А ещё была тёплая немного хитрая улыбка Парвина и шорох крыльев Луи, что спикировал с потолка и устроился на спинке стула Доёна. Всё казалось идеальным, и казалось, любая мелочь может разрушить этот момент, например, тяжёлые шаги в прихожей.       — Ну и погодка у вас тут, — сказал генерал Милла, снимая с себя мокрый плащ. Тёмная форма с нашивками «Нура» на манжетах выглядела совсем неуместно на фоне тёплой и уютной столовой.       — Я смотрю, ты вырядился как на парад, — хмыкнул Парвин. — Кого ты хочешь этим удивить или напугать? Здесь таких нет, Боман. Ты должен был догадаться об этом. Если бы не дождь и не плащ, ты бы тоже рискнул пойти по городу в таком виде? Ты же знаешь что Нур, как и Vesta на Лотосе больше не в почёте. Своим появлением в таком виде ты явно делаешь мой дом мишенью. И это совсем не делает тебя в моих глазах бескорыстным помощником.       — Не кипятись, — усмехнулся Милла. — Я понимаю весь риск, но и ты пойми меня. Моё беспечное хождение по Лотосу вызвало бы ещё больше вопросов. Покажи мне здесь того, кто не знает меня в лицо. Поэтому пришлось организовать инспекцию, и пока мой кортеж передвигается от рынка к рынку, я решил проведать вас.       Милла покрутил на пальце большой перстень с фиолетовым камнем.       — Поэтому у меня не так много времени. Здесь передатчики для Чунмёна, Чонина, Доёна, Яняна, генералы Бен и О будут ждать вас на Волшебной земле. Остальные получат средства связи у генерала Ли. Он объяснит каждому его задачу. И я, и Картик тоже всегда на связи. Так что, ребятки, удачи. А мне пора.       Милла поставил на стол небольшой ящик, а потом сжал перстень, исчезая. Оставшиеся переглянулись. Было тревожно, но хотелось верить в лучшее.