Vesta: Long Way Home

      Звездолет медленно двигался в космическом пространстве, огибая туманности, системы планет и целые галактики. Такая привычная атмосфера успокаивала.       Бэкхён бросил взгляд на таймер. До зоны ответственности Чунгудо было ещё несколько часов полета. Они как-то не сговариваясь, решили не прыгать к границе, а двигаться не спеша. Им всем нужно было время прийти в себя.       Грузовой отсек был заполнен бочками с водой из источника, что искрилась при искусственном освещении, и приличным запасом фантомного кварца. Осталось лишь раздобыть материал для микросхем. Джемин с Джисоном пообещали навестить Центрион сразу после операции в музее, а Марк решил слетать на Истинную Землю для того, чтобы приобрести материал для пайки. К тому же Ли снова предстояло сыграть в беспечность, чтобы Сэмвэй подумал, что Марк всё ещё у него на крючке.       Одно радовало, что сейчас все родные люди были рядом, и можно сказать, что в безопасности. Да, ситуация с Чэнлэ напрягала, но Бэкхён верил в Донхёка. Верил в любовь и Магию, что вряд ли позволит погибнуть тому, кого она так яро защищала всё это время. Возможно, ещё пару месяцев назад, Бён скептически бы отнёсся к этому. Да, он видел, что делала Санна, но на этом его знакомство с магией, как он думал, ограничивалось, а вот сейчас Бён понял, что она может быть всемогущей, уничтожающей, испепеляющей и безграничной. Вспомнилось их с Се путешествие в горы.       Оставив корабль на Яняна и Доёна и вбив в систему координаты конечного пункта назначения, они с Сехуном вышли в лес. Путь предстоял не близкий. Горная цепь тянулась на сотню километров. Им нужно было пройти как минимум десять.       — Точно всё нормально? — спросил Бён, глядя на бледного спутника. — Может тебе стоит вернуться на корабль?       Сердце обливалось кровью, когда он видел во что превратился его любимый человек, и как вышло по его вине. Санна сразу увидела в Сехуне конкурента, а сам Бён был так слеп.       — Все в порядке, — отмахнулся О. — Я не собираюсь умирать, если ты об этом.       — Типун тебе на язык. Не смей даже думать об этом. Ты мне нужен живым.       — Для чего? — хмыкнул О.       Бэкхён обернулся, посмотрев на старшего, что присел на поваленное дерево и пытался отдышаться. Бён подошел ближе, обнимая и позволяя Сехуну опустить голову себе на грудь.       — Как для чего? — улыбнулся Бэкхён. — Для того, чтобы любить, заботиться, защищать. Увы, я не могу предложить тебе вместе воспитывать детей, потому что они уже взрослые, но мы вполне можем вместе заботиться о внуках. Мы построим дом где-нибудь на просторах Эйта и потеряемся для Vesta и ЕКВ.       — Ладно я, а ты ещё полон сил и много пользы можешь принести Вселенной.       — Без тебя? — хмыкнул Бён. — Ни за что. Больше без своего любимого партнёра я не работаю. Мы много лет были командой, так давай останемся ей до конца. Я… Я так виноват перед тобой. Это всё случилось из-за меня. Если бы я не был так глуп и наивен…       — Мы бы не встретились. Я бы умер там, на Угнетённой земле. Санна спасла мне жизнь.       — Но она тебя и убивает! — вспылил Бён. — Всё из-за меня!       — Успокойся, — сжал предплечья Бёна Сехун. — Мы справимся с этим. Доён и Янян справились, и у нас получится. Идём. У нас нет времени медлить.       И они снова шли, крепко держась за руки, преодолевая мелкие овраги и бурные речушки. Они были силой друг друга.       — Мы с Квоном тут подумали, что Гельмут грезил захватить Vesta до начала своих экспериментов с черными дырами. И ещё, я думаю, что он был знаком с Дорваном до нападения вейл и…       — Подговорил Санну впустить крокусцев в деревню, — хмыкнул Бён.       Они решили сделать привал на небольшой поляне. Вершины гор уже виднелись за кронами деревьев, а воздух стал чуточку свежее.       — Ты…       — Я в порядке, — ответил Бэкхён. — Рехма о многом мне рассказала прежде чем исчезнуть, и знаешь, я думаю все проблемы Волшебной Земли начались именно с появлением Леви. До этого население худо-бедно справлялось со своими междоусобицами, а потом… Появились охотники, начались конфликты, восстания, нации истребляли друг друга. Знаешь, у меня складывается такое впечатление, что Леви мстит Магии, желая полностью стереть её из истории этой планеты, и у него это неплохо получается. Вот только он не рассчитывал на то, что она так крепко вцепится в ещё не родившегося ребёнка и, возможно, найдёт себе новый дом. Сейчас эльфы с друидами восстали против драконов, но была нация более разрушительная. Многие сейчас не вспоминают о ней, наравне с драконами и вейлами и её исчезновение считают благом. Тролли. Не осталось ни одного. В отличии от драконов, у которых всё же были мозги, эти твари были неуправляемы. Я видел это взбесившееся стадо, что повылазило из своих карьеров и готово было крушить всё на своем пути. Тогда бок о бок с феями, энтами и представителями других наций мы сражались не на жизнь, а на смерть. С большим трудом и большой кровью удалось остановить этот ужас. Я был дважды ранен, и даже находясь в бреду, я понимал, что во всём этом хаосе прослеживается человеческая рука.       — Так те два года, что мы не виделись…       — Да, я был здесь. Ещё помню, как хрустели кости под напором этих гигантов. Я снова выжил благодаря чуду. Майя заботилась обо мне. И только мысли о тебе не давали мне сдаться. Я хотел ещё хоть разок тебя обнять, даже несмотря на то, что расстались тогда мы не слишком хорошо.       — Да уж, — хмыкнул О. — Признаться честно, я безумно боялся своих чувств, не понимал их, злился.       — Аналогично, — засмеялся Бён. — Но всё это осталось в прошлом. Мы начали всё сначала, помнишь? Никому больше не дано разлучить нас.       — Гельмут…       — Только не говори, что ещё пускаешь на него слюни.       — Спятил? Не было такого.       — Ну да. Я же видел. Ты готов был в рот ему смотреть.       — Я ученый, Бэкхёни. Я всю жизнь стремился узнавать что-то новое, а Леви был тем, из кого это новое текло, как из рога изобилия. Заметь, что если бы я так внимательно его не слушал тогда, сейчас нам было бы в разы сложнее. Его теории, хоть и были безумны, из них всегда можно было почерпнуть что-то полезное.       — Ладно, убедил, — ответил Бён. — Но я думаю, что всё же имею право на ревность.       — Имеешь, — улыбнулся Сехун. — Но пожалуйста, не доводи это до абсурда.       И снова был длинный путь. Над головой летали бабочки и стрекозы, где-то пели птицы. Скоро лес расступился. Извилистая тропинка вела куда-то вверх. Слышался шум воды, но пещер поблизости не наблюдалось.       — Нам нужно забраться повыше, — сказал Бён. — Оттуда мы сможем разглядеть куда двигаться дальше. Се?       Альфа обернулся, замечая, что Сехун тяжело дышит, опираясь на ствол дерева. Губы его снова посинели, а взгляд был слегка расфокусирован.       — Черт! — бросился к нему Бён. — Прости. Я загнал тебя. Давай, присядь. Отдохни. Я сам залезу на гору. Нечего тебе там делать.       — Я такой бесполезный, — покачал головой О.       — Все нормально. Посиди тут. Я скоро. Хорошо?       Сехун кивнул, а Бэкхён, поцеловав его в лоб, поспешил наверх. Что там говорила Рехма? Река касается неба, а горы теряются в облаках? Это определенно было про водопад, ведь так? Шум воды становился ближе, значит, двигаться нужно было в этом направлении. Кварц подождёт, сперва нужно вытащить Сехуна.       Камни сыпались из-под ног, словно мешая идти, но Бён решительно поднимался всё выше, пока его кожи не коснулись холодные брызги, доносимые ветром. Обогнув выступ, Бэкхён оказался на небольшой платформе, а на противоположной стороне прямо с обрыва стекал водопад. Бурные потоки падали вниз в прозрачное озеро, из которого вода, пенясь, устремлялась куда-то дальше в лес. В глаза бросился небольшой затон, поросший ряской и широкими листьями лотоса. Вот оно. То, что нужно Сехуну. Цветок, что о многом напоминал Бэкхёну. Это и глаза его ребёнка, и безумный дурман, которым его окутала Санна. Ветерок донес до Бёна сладковатый аромат лазурных бутонов.       Осмотревшись, альфа понял, что к затону был только один путь. Нужно было прыгнуть. Бэкхён знал, что в стеблях лотоса очень просто запутаться, но ему нужен был этот цветок. Всего пара бутонов.       Альфа снял с себя перевязь с кинжалом, взяв её в руку, скинул сапоги и куртку и подошёл к краю.       — Это небезопасно, генерал, — сказал Квон. — Может позвать Сехуна-ши?       — Он на ногах еле стоит. Тебе ли этого не знать. Я эту кашу заварил, мне и расхлебывать.       Бэкхён разбежался и прыгнул вниз. Вода больно ударила по коже. Крепче сжав в руке нож, альфа поплыл в сторону зарослей лотоса, стараясь обходить самые запутанные участки. Казалось всё было спокойно, но Бён чувствовал тревогу. Стоило ему потянуться к первому бутону, как стебли вокруг зашевелились, опутывая мужчину словно тисками. Альфа безжалостно рубил стебли клинком, но их становилось всё больше, и они уверенно тянули его на дно.       Бэкхён понимал, что это не та смерть, которой он хотел бы умереть, поэтому снова и снова пытался выбраться. Один бутон уже был в его руке. Осталось совсем немного, но озеро словно взбесилось. Волны бурлили на поверхности, тиски сжимались всё сильнее, опутывая всё тело целиком. Воздух в лёгких заканчивался, силы тоже. Бён уже мысленно просил прощения у Сехуна, Доёна и Яняна за то, что погиб так нелепо, но чья-то сильная рука ухватила его за воротник и потянула наверх.       — Квон, давай! — услышал Бэкхён сквозь толщу воды голос любимого, а потом почувствовал легкое покалывание по всему телу и свободу.       Резкий рывок и спасительный кислород в лёгкие. Он лежал на ком-то и пытался откашляться.       — Ты идиот? — взволнованный голос и тяжёлый подзатыльник. — Сорок лет, а ума не нажил. Ты зачем туда полез в одиночку? Забыл, где находишься? Здесь кругом магия. Она очень трепетно охраняет свои тайны.       — Хун, не злись. Я… Я должен был тебя спасти. Рехма сказала хватит двух бутонов.       Бён разжал кулак, демонстрируя два смятых голубых бутона. Он всё-таки успел захватить ещё один.       — Точно идиот, — покачал головой О. — И что бы я по-твоему делал бы, если бы ты не выплыл?       Бэкхён открыл глаза. Всё вокруг было мутным, но кое-что он видел очень отчетливо. Тёмные нити проклятия вытягивались из Сехуна и поглощались лепестками лотоса. Голубые лепестки вяли и начали чернеть. Бён понял, что когда цветы полностью почернеют, проклятие с любимого падёт.       — Но я же выплыл. Благодаря тебе. Прости. Квон был прав, я должен был сразу позвать тебя с собой, но…       Глаза защипало. Бэкхён пару раз моргнул. Предметы снова стали чёткими, а нити исчезли, но Бён словно чувствовал, что исцеление продолжается.       — Как ты тут оказался? Я… Я же не видел ни одной пещеры.       — Ну это собственно и не пещера, а разлом в породе. Квон просканировал местность и пришёл к выводу, что этот путь наиболее короткий и безопасный.       — Спасибо.       — Не за что генерал. Но сейчас я бы посоветовал вам снова подняться наверх. Местные друиды очень тщательно охраняют тайну затона.       — Откуда такие сведения? — спросил Бён, поднимаясь, чтобы опереться на Сехуна, что выглядел немного лучше.       — Память вейл, доставшаяся вашему сыну, — ответил Квон. — Когда я описал ему место, он вспомнил про разлом и прочее. Вейлы издревле боролись за этот клочок земли с друидами.       — Что ж, с этими безумными, и правда, лучше не сталкиваться, — хмыкнул Бён.       Через расщелину они вернулись на место своей стоянки. Бэкхён нашёл в своей походной сумке небольшой тканевый мешочек и сложил туда бутоны, предварительно избавившись от двух почерневших полностью лепестков.       — Носи, не снимая, — сказал он, повесив шнурок с мешочком на шею О.       Сехун крепко обнял младшего.       — Больше так меня не пугай, слышишь? — сказал О, целуя любимого.       Они так бы и стояли, если бы не шум, донесшийся из леса.       — Надо уходить.       Они поднимались всё выше. Сехун шёл уверенно, а Бэкхён чувствовал легкое напряжение во всем теле.       — Простите, генерал, но чтобы избавиться от тех растений мне пришлось пропустить через вас небольшой разряд тока, — сказал Квон.       — Это было очень занимательное ощущение, — хмыкнул Бён. — Но больше на такое я не согласен.       Вскоре, наконец, они заметили пещеру.       — Внутри должно быть то, что мы ищем. Этот камень не такая уж и редкость. Местные считают его бесполезной побрякушкой.       — Ну для них он может и бесполезный, но возможность сохранять температуру и достаточная твердость, чтобы выдержать сильное давление — самое то для того, чтобы управлять хаосом.       В пещере было сыро.       — Я так понял, нам нужны довольно крупные куски, — сказал Бён. — Ты же хочешь сделать из них трубки для агрегата. Придётся заниматься шлифовкой и огранкой. Я слышал, что после плавления этот материал теряет большинство своих свойств.       — Есть такое, — улыбнулся Сехун, глядя на Бёна с интересом.       — Что? — вскинул брови Бэкхён. — Мне всегда было любопытно, чем ты занимаешься, да и Юта был полностью поглощён своими химическими опытами. Увы, я не смог разделить с вами вашу тягу к науке, но полностью неучем в ваших глазах быть не хотелось.       — Ты знаешь, что ты идеальный? — улыбнулся О.       — Да прям, — отвел взгляд Бён.       Сехун засмеялся, обнимая младшего.       — Открою тебе большой секрет, — сказал О. — Наука ушла далеко вперёд, а сейчас, имея под рукой таких выдающихся личностей, как Юта и Чунмён, мы обскачем Леви в два счета. Эти омеги лучшие с кем мне когда-то приходилось работать, и я рад, что они с нами и с ними всё хорошо.       Бэкхён снова почувствовал подступающую ревность. Он пытался бороться с ней, но это чувство было сильнее. Сехун, видя его метания, просто подошёл ближе, заглядывая прямо в глаза и тихо сказал:       — Мне никто не нужен кроме тебя. Запомни это. И больше даже не думай об этом. Мы столько пережили вместе, и подумай, сколько людей могло нас разлучить, но я здесь, с тобой. Мы живы, а впереди только счастье.       Бэкхён улыбнулся, да, Сехун был прав. Больше ни шагу назад. Лёгкий поцелуй превратился в страстный, а потом Бён почувствовал вкус чужой крови на языке и услышал тихий смешок старшего.       — Не думал, что это так больно, — хмыкнул О.       Бён отстранился, разглядывая покрасневший изгиб шеи партнера и круглое пятнышко от зубов — метку, что Бён поставил словно на инстинктах.       — Я… Это получилось непроизвольно. Ты… Ты слишком мой.       — Я рад, — улыбнулся Сехун. — А теперь нам всё же стоит вернуться к тому, для чего мы сюда пришли.       Они собирали камни и переговаривались, строили планы на будущее, мечтали, но оба понимали, что ещё многое нужно сделать, чтобы это будущее наступило.       — Я построил прямой маршрут до Чунгудо, генерал. Автопилот доставит вас до пункта назначения, а вам, я думаю, стоит отдохнуть. Сегодняшний день был очень насыщенным, — прервал воспоминания Бэкхёна Квон.       — Как там Исин?       — Он, видимо, ещё не до конца понял куда ввязался, — ответил компьютер, а Бён услышал в его голосе улыбку. — Но мы работаем над этим.       Бэкхён почесал переносицу, а потом всё же задал интересующий его вопрос.       — Как ты думаешь, что будет дальше? С Vesta, с ЕКВ? Можем ли мы быть уверены, что через пару десятков или сотен лет Вселенная снова не окажется на грани?       — Мы ни в чём не можем быть уверены, генерал. И я бы на вашем месте не заглядывал так далеко. Живите сегодняшним днём. Сейчас у вас есть все для счастья.       — А ты? Что для тебя счастье?       — Вы все, генерал. Вы все — моё счастье. Я рад работать с вами, помогать вам, где-то ругать вас, направлять. Я рад быть нужным. Именно для этого я когда-то был создан. Я рад видеть счастье в ваших глазах.       — Видеть?       — Ну это образное выражение, но да, я вижу каждое изменение в ваших организмах, чувствах, эмоциях, и я благодарен вам за оказанную мне честь. Когда-то я создавался как бортовой компьютер, справочник, навигатор, но за эти годы, я наверное, всё же научился чувствовать, и эта миссия тоже внесла немалые коррективы в мою программу, например, я познакомился с магией. Великая сила. Великое наследие. Мне многое подвластно, но знаете, от части своих способностей я готов отказаться, если от этого будет зависеть спасение команды. Не переживайте. Мы обязательно справимся. И идите, отдохните. Сехун-ши начинает беспокоиться. Ещё немного, и он потащит вас в кровать силой.       — Я бы взглянул на это, — хмыкнул Бэкхен.       — Избавьте меня от подробностей, — засмеялся Квон, и этот смех показался Бэкхёну таким живым.       Бросив взгляд на панель, и действительно, заметив включенный индикатор автопилота, Бён поднялся и вышел в коридор. Их звездолёт был достаточно большой. Бэкхён когда-то приобрёл его для личных целей под строгим и не совсем довольным взглядом Картика, что подписывал разрешение на полёты.       — Чем тебя служебный не устраивал? — спросил тогда Капур.       — Наличие к нему доступа некоторых сотрудников Vesta.       — Ты мне не доверяешь?       — Не тебе, — ответил тогда Бён, и как оказалось, был прав.       Преодолев коридор, куда выходило две двери: грузовой и механический отсек — Бэкхён вышел в просторный круглый зал с большим иллюминатором, у которого сейчас стоял Исин и, не отрываясь, смотрел на по истине завораживающее мерцание. На спинке одного из кресел дремал Луи, а на сидушке, свернувшись клубочком, спал Принц, прикрыв мордочку крылом. Чёрные перья, при попадании на них света, отливали золотом. Не даром эту породу считали самой ценной.       Услышав шаги, тритон обернулся.       — Извини, я тебя напугал, — виновато сказал Бён.       — Нет, всё в порядке, — отмахнулся Чжан. — Я просто очень увлёкся. Но это, действительно, невероятно. Я и предположить не мог, что такое может существовать. Квон — сам по себе нечто невероятное, а то, что он рассказывает об истории космоса — ошеломляет. Мне уже хочется поскорее увидеть Чанни и спросить его о том, как он выжил среди всего этого и смогу ли я так же.       — Сможешь, — уверенно кивнул Бён. — Самое главное — это научиться понимать и принимать разнообразие Вселенной. Это приходит с опытом. Посмотри на Сехуна. Он тоже когда-то был далёк от всего этого, но быстро освоился. И ты привыкнешь, главное желание, а мы, если что, всегда поможем.       — Спасибо, — улыбнулся Чжан.       — Не за что, — ответил Бэкхён. — До приземления ещё несколько часов. Ты можешь отдохнуть в каюте, — сказал Бён, указав на одну из четырёх дверей, выходивших в общий зал.       — Я… Можно я побуду здесь? — несмело спросил тритон, а потом снова повернулся к иллюминатору. — Это так прекрасно.       Бэкхён был с ним полностью согласен. Их корабль шёл по касательной к зоне ответственности планеты Урбонс, что входила в состав галактики Бронс, состоявшей из газовых гейзеров ярко-лилового цвета, и приветствовала пролетающие корабли ярким фейерверком. Бён вспомнил болтливых жителей этой галактики, что напоминали слонов, но ходили на двух ногах, имели вполне грамотную речь и слыли одними из лучших писателей Вселенной. Истории, написанные урбонсцами любили все от мала до велика.       — Ладно, — кивнул Бён. — Если что, Квон всегда на связи.       Исин улыбнулся старшему, а Бён вошёл в свою каюту. На широкой кровати спали Сехун и Чэнлэ. Альфа трепетно прижимал к себе омегу, что выглядел так беззащитно. Бэкхён вспомнил, как Сехун ступил на борт именно этого корабля, прижимая к себе плачущего Лэ. Тогда что-то кольнуло в груди, но альфа снова этого не заметил или не хотел замечать.       Бэкхён помотал головой, отгоняя ненужные мысли. Теперь всё будет хорошо. Взглянув на любимого, Бён про себя отметил, что тот выглядел в разы лучше, чем ещё пару часов назад. Вернулся здоровый цвет лица, а алые губы так и манили. Хотелось многого, но сдержав себя, альфа направился в душ. Тревожить Чэнлэ не хотелось.       Сняв с себя вещи, альфа встал под тёплые струи, прикрывая глаза. Тело должно было расслабиться, но воспоминания вернули его в пучину, где взбесившиеся стебли лотоса тащили его на дно. Сердце ускорило ход, уши заложило, но, как и тогда, сильная рука снова потянула его на себя, а паника ушла.       Бэкхён чувствовал дрожь во всём теле, и глубоко дышал, уткнувшись в грудь старшего. Запах табака заполнял всё вокруг.       — Тише, успокойся. Это всё в прошлом, — шептал Сехун, гладя его по спине.       — Чёрт! Не думал, что это сможет выбить из меня дух.       — Ты просто устал. Это стресс. Мы справимся. Вода больше не причинит тебе вреда.       Бэкхён поднял голову. Сехун стоял рядом с ним. Вода всё ещё продолжала литься. Старший был весь мокрый, с волос стекали тоненькие струйки. В отличии от Бёна, О был одет. Футболка уже прилипла к телу, повторяя изгибы тренированного тела. Даже несмотря на пережитые болезни, оно не утратило своей привлекательности.       — Как ты здесь оказался? — спросил Бён, а руки уже потянули вверх влажную футболку старшего.       — Я почувствовал, что нужен тебе, — ответил Сехун, стягивая с себя мокрые трико вместе с бельём.       — Спасибо, — шепнул Бён, коснувшись губами тёмного пятнышка на шее О.       — Не за что, — прикрыл глаза Сехун, а его руки опустились на бедра младшего, сжимая.       Бён подался вперёд, чувствуя накатывающее возбуждение. Поцелуй губы в губы, а внутри пожар. Хочется большего. Руки уже блуждают по спине, пояснице, несмело замирая на ягодицах. Сехун становится ближе, между телами почти не остаётся расстояния. Бэкхён чувствует напряжение партнёра. Они оба на пределе. Ладонь проскальзывает между телами, обхватывая оба члена и начиная движение. Сехун рычит, впиваясь губами в губы. Бэкхён чувствует, как упирается спиной в стену душевой, как ладони Сехуна опускаются на ягодицы, раздвигая, а палец О проскальзывает меж половинок, обводит сжавшийся анус, что к удивлению Бёна оказывается чувствителен к этой ласке, отзываясь легкой пульсацией. Когда Сехун надавливает, слегка проникая внутрь, перед глазами словно взрываются фейерверки.       — Ещё! — громко шипит Бэкхён, кончая в собственную ладонь. Сехун тоже тяжело дышит. Он тоже кончил, но рука Бэкхёна снова дразнит вялый член, что становится тверже от этих манипуляций и тихого «Возьми меня» в самое ухо.       — Бэк…       — Я хочу, — сказал Бён, выпуская член старшего и разворачиваясь, чтобы упереться ладонями в керамическую плитку душевой. — Ну же, или тебя нужно научить? Твои любовные приключения так скудны…       — Ох кто-то сейчас договориться, — хмыкнул О. — Не бери на себя много, малыш.       — Да неужели? И кто тот отчаянный, что посвящал тебя в тонкости любовных утех? Я его знаю?       — Иди к черту, Бён Бэкхён!       — Нет, милый. Теперь я точно не уйду. Ну же, покажи, что ты умеешь.       — Бэк, это…       — Нормально! — прорычал Бен. — Я хочу тебя в себе!       Сехун сглотнул, а потом всё же решился, выливая на ладонь прозрачный гель для душа. В следующий раз нужно будет позаботиться о чем-то более подходящем, но сейчас было всё равно. Бён раздвинул ноги шире. Осторожные прикосновения снова сводили с ума. Поцелуи бабочки по спине и слегка болезненное проникновение первого пальца туда, где не касался ещё никто и никогда. Второй палец вошёл тяжелее, но Бён виду не подал, а когда Сехун-таки нашёл простату Бэкхён непроизвольно простонал. Пальцев было категорически мало.       — Хватит, — сказал он. — Я хочу тебя.       Сехун обнял его за поясницу, твердый член дразня уткнулся в растянутый анус.       — Ну смотри, ты сам напросился.       Ощущения были новы. Бён забыл как дышать, когда толстый и горячий член Сехуна миллиметр за миллиметром погружался в него, раздвигая упругие стеночки. Тяжёлое дыхание обжигало шею. Сперва медленно, а потом всё быстрее. Крики и стоны тонули в поцелуях. Непривычное чувство наполненности и эйфория. Они привыкали друг к другу, а потом сорвались. Сехун был почти везде. Внутри, попадая по простате и заставляя срывать голос, и снаружи, когда его широкая ладонь обхватила плоть младшего, надрачивая в такт толчкам. А потом была невесомость и узел, что распускался внутри.       — Это… Было неожиданно, — сказал Бён, поерзав на бедрах О, когда они опустились на пол.       — Это не продлится долго, — ответил Сехун, покрывая поцелуями шею и плечи Бёна.       — Я так тебя люблю, знаешь? — откинувшись на грудь любовника, сказал Бён. — Больше никогда не покидай меня.       — Ни за что, — ответил О. — Я ведь без тебя пропаду, любовь моя.       Сцепка продержалась около пятнадцати минут. Вымывшись, они выбрались из душа. Чэнлэ по-прежнему спал, прижимая к себе подушку и чему-то улыбался во сне.       — Он такой красивый, — сказал Сехун, проведя по светлым волосам племянника. — Знаешь, я обратил внимание на то, что чешуя затронула именно ту часть лица, где глаз светлее. Возможно, если бы не эта особенность, магия была бы к нему беспощадна.       — С чего такие выводы? — нахмурился Бён.       — Не знаю, но нам, альфам, Угнетённой Земли с детства вдалбливали, что такие омеги, как Чэнлэ — прокляты, что именно светлый глаз — это источник проклятия. И многие верили, что если его омега лишится глаза — проклятие падет. В детстве я видел много покалеченных омег. Они лишали себя глаз, чтобы быть такими как все, но ведь это так не работает. И когда на свет рождался бета, многие папаши кончали жизнь самоубийством, считая себя бракованными. Умирали и их дети, но позже от голода, холода и жестокости местных альф, но были и те, кто был неравнодушен, подбирая малышей. Я многого не понимал, но одно я уяснил точно, на Угнетённой Земле теория бет не приживется до тех пор, пока жив страх, жива ненависть и предрассудки. Переход возможен лишь тогда, когда ты не только любишь, но и полностью доверяешь человеку рядом. Когда чувствуешь себя в безопасности с ним, даже будучи окружен врагами. Угнетённой Земле нужен новый лидер, и тогда, возможно, там всё изменится. Лидер, что будет не просто говорить. Лидер, что на себе испытает чувство страха за родного человека. Возможно, тогда планета расцветёт, но боюсь, я этого уже не увижу. Но знаешь, даже вера в это делает меня чуточку счастливее.       Бэкхён крепко обнял любимого. Он тоже хотел верить в лучшее.       — Тебе нужно отдохнуть, — сказал Сехун. — Ложись рядом с Чэнлэ и поспи.       — А ты?       — А мы с Доёном и Исином отправимся на Веспанд и заберем наших друзей. Чонину тоже не мешает отдохнуть, а Мён с Яняном закупятся провизией. Я боюсь, что на Вильфоре наше блуждание по базаром вызовет ненужное внимание. Никто не должен нас там увидеть, чтобы Сэмвэй не засуетился раньше времени.       — Здесь ты прав. Мы должны быть словно призраки, — зевнув, сказал Бэкхён.       — Все, ложись, — сказал Сехун, целуя младшего. — Спи. Я скоро вернусь.       Бэкхён опустился на кровать. Чэнлэ, почувствовав тепло, повернулся к нему, прижимаясь. Бён приобнял младшего и прикрыл глаза, чувствуя, как уходят тревоги, а тело расслабляется. Оно всё ещё помнило пережитое удовольствие, и альфа слишком четко понимал, что не прочь пережить его вновь.       Сехун смотрел на родных людей и улыбался, понимая, что чувствует себя самым счастливым человеком на земле. Силы возвращались, а с пережитым оргазмом и сцепкой он почувствовал, как цепи, словно сковавшие его изнутри, разлетелись, и теперь он был свободен и счастлив.       — Мы входим в зону ответственности Чунгудо, генерал.       — Хорошо, — кивнул Сехун, разминая плечи. — Предупреди Доёна и Исина, что мы отправимся первыми. Рынок откроется чуть позже.       — Так точно, генерал.       Сехун достал из шкафа чемодан с вещами, что ему удалось собрать перед отлётом. Они не то, чтобы убегали, но старались уйти незамеченными. Надев светлую рубашку и джинсы, о закатал рукава по локоть и провёл ладонью по тканевому мешочку, что висел на шее. Альфа чувствовал, как что-то тёмное выходит из него. Голубой лотос, заговорённый друидами, был способен разрушить чары даже очень сильной вейлы. Но О, признаться честно, боялся, что как только они покинут Волшебную Землю, все магические артефакты потеряют свою силу, ведь в космосе магии нет.       — Как нет? — улыбнулся ему тогда Чэнлэ, крепко сжимая руку Яняна. — А как же мы?       И действительно, всё продолжало работать. Лепестки лотоса чернели, чешуйки Чэнлэ сверкали, а камень Чонина сиял изнутри, словно в него были заключены тысячи светлячков.       В общем зале уже стояли Исин, Доён, Янян и Чунмён.       — Мён, постарайтесь не попадаться на глаза местным патрулям. Ты, как-никак, мёртв по официальным данным.       — Я помню, — хмыкнул Ким. — Вы бы тоже не светились, чтобы вечером были на месте. На шесть часов на Анваре запланирована провокация. Поднимут на уши всех и нам в этот момент лучше бы оказаться на нейтральной территории.       — Музей? — спросил Сехун.       Доён и Чунмён синхронно кивнули.       — Что ж, свяжитесь с Картиком и узнайте точные координаты нашей новой базы, а мы отправляемся на Веспанд. Если мне не изменяет память, там сегодня тоже будет шумно. Праздник поклонения Богине острова, что является посредницей между людьми и вулканом.       — У вас отменная память, генерал, — отозвался Квон. — Сегодня местные подносят дары Богине, что по их мнению бережет их, направляя лаву по тоннелям и не позволяя ей подниматься в город. У этой богини любопытное имя, но я бы назвал её проще — физика.       Сехун улыбнулся, а потом добавил:       — Забронируй катер на мое имя.       — Уже, генерал.       — Что ж, тогда в путь.       — Будьте осторожны, — сказал Янян, обнимая Доёна. — И возвращайтесь скорее.       — Мы вернёмся так быстро, что ты не успеешь заскучать.       — Я уже скучаю, — поцеловал мужа Лю.       Вскоре звездолёт опустился на площадку местного аэродрома.       — Исин, держись поближе ко мне, — сказал Сехун. — Я понимаю, что на первый взгляд здесь всё покажется тебе удивительным и привлекательным, но наша задача — слиться с толпой.       — Я понимаю, — кивнул Чжан. — И я благодарен вам за то, что взяли меня с собой.       На пристани было ещё не так многолюдно. Пара ящеров драили свои катера. Несколько ракообразных разгружали деревянную лодку. Важная «лягушка» из патруля прохаживалась, следя за порядком.       Аурс едва показался на горизонте и его свет был слегка рассеянным. Волны били о берег, пенясь. Ветер игриво трепал волосы.       Сехун вёл парней в только ему одному известном направлении. Они миновали пирс с пришвартованными катерами и деревянной будкой, в которой дремал кассир и подошли к большому ангару. Дверь была приоткрыта. Сехун толкнул её, перешагивая через порог и оказываясь в просторном тускло-освещённом помещении. На противоположной стороне располагался причал, у которого в ряд выстроились семь катеров разного размера. В одном из них копошился небольшой человечек с синей чешуйчатой кожей, большими ушами и длинным носом. Из-за шума воды он, наверное, не заметил вошедших, и поэтому едва не слетел с лестницы, услышав громкий голос Сехуна.       — Эй, Рой, даже не встретишь старого приятеля?       Человечек громко фыркнул.       — Опять припёрся, — проворчал он. — И чего тебе в лабораториях твоих не сидится? Что? Закончилась экспедиция на край света? Или ИКГ тебя снова отправили помирать?       — Я на них больше не работаю, — хмыкнул Сехун. — Надоело. Сэмвэй моими отчетами топит камин в своей спальне. Оно мне надо? Пусть мёрзнет, старый кретин.       — Уж не старше тебя, — ответил Рой, вытирая о штанину перепончатые руки. — Но с кретином в самую точку. Чего надо-то? Раз приехал не по работе, значит решил косточки погреть? Неужели розовые дюны в этот сезон нагрянут раньше обычного?       — О, этот феномен не дано просчитать даже мне. У богини Веспанда своенравный характер.       — Что есть, то есть. Так ты…       — Забронировал катер. Вот, хочу приятелям злачные места Чунгудо показать, — сказал О. — Моя малышка всё ещё в строю.       — А что ей станется? — сказал Рой, направляясь к небольшой отгороженной комнатке и пощёлкал кнопками компьютера. — Гляди-ка, и правда, бронь есть. И когда ты всё успеваешь?       — Ловкость рук и никакого мошенничества, — хмыкнул О, вытягивая вперед руку. — Ключи?       Рой насупился, посмотрев сперва на О, а потом на его спутников.       — Если хоть одна царапинка, — сказал карлик, снимая с гвоздика связку ключей с большим брелоком, на котором была выгравирована надпись: «Королева Полли».       — Ты меня кастрируешь. Я помню, — улыбнулся Сехун, забирая ключи. — Парни, поторопимся, пока акватория ещё свободна, да и восход в океане — непередаваемое зрелище.       О ловко забрался на борт прогулочного катера, заводя мотор. Исин и Доён заняли пассажирские места.       — Что ж, уважаемые пассажиры, пристегните ремни.       Катер неторопливо направился в сторону открывающихся ворот, а затем, минуя огромную каменную статую, вышел в открытый океан.       — Ты часто бывал здесь? — спросил Доён, оглядываясь по сторонам и не видя ничего кроме воды.       — После того, как Сэмвэй занял должность директора ИКГ, он перевёл меня в лабораторию сейсмической активности, что изучала движение тектонических плит, вулканы и прочие движения породы на территории планет ЕКВ. Здесь на Чунгудо самое большое количество подводных вулканов. Именно они в основном и образовали когда-то местные острова. Какие-то из них спят уже не одно столетие, а некоторые ведут активный образ жизни, такие, как, например, Веспандский феномен. Я не один год изучал его, научился ориентироваться по Аурсу и нашёл короткий путь. Я специально арендовал катер, потому что, во-первых, это дешевле, а во-вторых, владельцы общественных и туристических лодок зачастую делают крюк перед Веспандом, чтобы заинтриговать пассажиров видами Версмута или Обербамы — подводных городов Чунгудо с развитой инфраструктурой. Сейчас времени на экскурсии у нас нет.       Вдалеке показался остров и подвесной мост.       — Мастер Сяо, Шотаро, Чону-ши и Чанёль вместе с местными отправились в карьеры на праздник, — сказал Квон, когда Сехун причалил к пирсу, привязывая канат к небольшому бетонному столбу.       — Хорошо, пусть немного развлекутся, а мы навестим ещё одно место.       — Это какое? — хмыкнул Доён.       — На Веспанде очень хорошо работают точки незаконной торговли взрывчатыми веществами. Здесь этой взрывчатки, как пыли.       — Нас с этим отсюда не выпустят, — усмехнулся Доён.       — А мы никому не скажем, — ответил О, хитро улыбнувшись.       Исин рядом выглядел слегка растеряно, но в целом спокойно. Сехун решил, что ему будет полезно прогуляться и посмотреть, как оно бывает у других.       Люди, то и дело попадающиеся им на пути, воодушевленно спешили на праздник, не обращая на них внимания, и это было только на руку, ведь сейчас никто и не вспомнит, как выглядели три чужака, свернувшие в один из неблагоприятных районов города.       — Эти люди выживали как могли, — сказал Сехун. — Много лет назад кто-то из ученых Vesta прилетел сюда на сигнал о помощи. Спящий веками вулкан проснулся, забрасывая всё пеплом и лавой. Люди оказались похоронены заживо, а те, кто выжил молили всех богов о спасении. Спустя месяц вулкан снова затих, не подавая признаков жизни. Верхний слой пепла оказался настолько богат ценными веществами, что попавшее в него семечко росло, давая богатейшие урожаи. Жители беззаботно начали отстраивать город заново, но ученые были не так беспечны. Брались пробы грунта, внутри и снаружи, велись глубоководные исследования и прогнозы были неутешительны. Вулкан в любой момент мог снова проснуться и погубить всё, что было построено. Тогда-то и прибыл на Веспанд ученый из галактики Троу, что тоже славится своими вулканами и предложил он попробовать направить энергию вулкана в другое русло. Так был вырыт первый тоннель. Так учёные обнаружили, что в глубинах породы и без вулкана полно опасных элементов. Был обнаружен нитрат аммония, что мог при неправильном обращении вызвать взрыв колоссальных размеров. Тоннели рылись в обход залежам опасных соединений. Но в то же время их же и использовали во время промышленных работ.       Когда начиналось извержение, лава уходила по тоннелям в океан, не нарушая «пробку», на которой стоял город. Вот только остывая, лава каменела и тоннели забивались. Тут то и шла в ход сила найденного элемента. Взрыв нарушал лавовую пробку, рабочие расчищали тоннель от каменной крошки, что оказалась вполне ценным строительным материалом. Завязалась торговля. Веспанд стал процветающим городом.       — А при чем здесь богиня? Та, которой поклоняются местные? — спросил Исин.       — А знаешь, как её зовут? — хмыкнул О. — Аммония.       — Так это…       — Взрывчатка. Местные далеки от науки, поэтому услышав про то, что именно нитрат аммония помогает им «усмирять вулкан», они таким образом возвысили химический элемент в ранг богов.       Сехун толкнул дверь небольшого бара, игнорируя табличку «закрыто» и предложил парням последовать за ним. Из подсобки тут же выглянуло ящероподобное существо и расплылось в немного дикой улыбке.       — О Сехун? Какими судьбами в наших краях? Вроде бы шахты работают стабильно и метеориты с неба пока не сыплются.       — Дело есть, Бросворт, — сказал О. — На пару тысяч международных.       — Сотня, две? — хмыкнул ящер.       — За кого ты меня держишь? — ответил О, а потом положил на стол пару синих карточек местной валюты. — Пять. Завтра вечером на Вильфоре. Координаты пришлю утром. Это задаток.       Ящер внимательно посмотрел на Сехуна, а потом забрал со стола пластинки.       — Приятно иметь с тобой дело, — оскалился Бросворт.       — Не могу сказать о себе того же.       Ящер засмеялся.       — Не угостишь старого друга хорошим вином? — спросил О, расслабляясь.       — Вообще-то мы ещё закрыты, но так уж и быть, для тебя и твоих спутников сделаю исключение.       Ящер указал на один из столиков и скрылся на кухне.       — Ты купил пятьсот грамм взрывчатки? — спросил Доён.       — Килограмм, — хмыкнул О, замечая, как нервно заёрзал на лавке Исин.       — Для чего? — спросил Чжан.       — Ну, скажем так, — ответил О. — Председатель галактики Шарлэ — мэтр Жонри — большой трус.       Сехун замолчал, потому что появился Бросворт с парой бутылок вина и закуской. Когда ящер удалился, О откупорил вино и, разлив его по бокалам, продолжил.       — А теперь представьте его реакцию, когда во время визита председателя ЕКВ в аэропорту обнаружится звездолёт с половиной тонны контрабандной взрывчатки. Это определённо отвлечёт его от нового объекта на подконтрольной ему территории. За это время мы сможем скрыть нашу базу от посторонних глаз.       Доён и Исин переглянулись, пожав плечами. Старшему было виднее, да и опыта у него было больше.       — Ну и что это за самоуправство, генерал О, — послышался усталый голос Картика, в нём не было осуждения, и это успокаивало.       — Упрощаю тебе задачу, — ответил Сехун. — Это во-первых, а во-вторых, что за генерал О? Кажется, я тебе больше не подчиняюсь. Я спустил это обращение Квону, но ты…       — Одно твое слово и я восстановлю тебя в должности…       — Не хочу, — ответил Сехун. — Мое время уже ушло. Нужно дать дорогу молодым.       Картик хмыкнул.       — Возможно, ты прав. Но будь осторожен. Твое сердце…       — Всё у меня в порядке. Спасибо за заботу. А моё сердце — это Бэкхён, и никак иначе.       — Я рад за вас, честно. Вы оба заслужили. И знаешь что? Я рад снова работать с вами. Как в старые добрые времена.       — Как в старые добрые времена, — повторил Сехун, улыбнувшись. Он тоже скучал.