Видения преданной куклы

      Совершенно не зная в какую сторону идти, Эммелин шла вдоль высоких, густых кустарников, размытых пеленой тумана, который густо стелился к земле. В темноте, не помогал даже «Люмос», едва мерцая тонким отблеском. Эммелин бесцельно блуждала от одного поворота лабиринта в другой. Вспоминая о «ночных тварях» она не забывала оборачиваться назад. Однако вдалеке было слышно лишь уханье совы и шелест листьев.       Нескончаемые повороты вели в тупик, из-за чего ей приходилось возвращаться назад. Блуждание по узким, запутанным коридорам лабиринта, которые тоже вели в никуда, начинало действовать на нервы, которые итак уже были на пределе. Странный шорох и пищание заставили ее обернуться. Эммелин испуганно вскрикнула в темноту уворачиваясь, когда прямо над ее головой пронеслась пара черных как ночь, летучих мышей, едва не задев макушку острыми когтями.       «Мерзкие твари! Мерлин, что мне делать?».       Слегка изнуренная, она прислонилась к изгороди переводя дыхание. Эммелин не заметила, как присела на холодную, влажную землю. Поджимая колени к груди, она опустила на них голову, спрятав лицо в ладонях. В мыслях был только он: его холодная, аристократическая улыбка, горячие объятия, сладкие поцелуи. В уголке ее глаз образовались слезы. Воздух понизился на несколько градусов настолько, что ее отчаянный выдох выплеснулся клубами пара.        «– Ты делаешь успехи милая!       — Незнаю Люциус, иногда мне кажется, что я ерундой какой-то занимаюсь.       — Тсс… не думай об этом. Просто верь в себя дорогая. Я всегда буду рядом, — беря ее левую руку и переплетая пальцы со своими, он поцеловал ее пульсирующее запястье».       Эммелин тихо всхлипнула, поежившись от холода. Наложив на себя согревающие чары, она сделала глубокий вдох.       — Я должна найти его. Должна! — решившись, она встала и отряхнула мантию от травинок и земли. — Пока еще не поздно… Должна…       Ветер, который поднялся еще сильнее, встревожил сморщенную, мокрую листву, пронося ее мимо спиралевидных ходов лабиринта. Сердце вновь защемило неприятным чувством, направляя ее в глубь, живой изгороди.       — И почему я раньше не додумалась об этом?! — робкая надежда озарила уголки ее губ. — Акцио змеиная трость! — выжидательно смотря по сторонам, девушка сильнее сжала древко палочки. — Мерлин! — топнув ногой, она резко провела дрожащими руками по голове полной сомнений.       В глазах Эммелин засверкали ярость и отчаяние, когда она вновь наткнулась на сплошную изгородь ведущую в никуда. Внезапно ее привлек звуки прыскающейся воды. Казалось, будто где-то работал маленький фонтан. Эммелин быстрыми шагами, переходящие в бег, стала искать путь ведущий к звукам.       — А это что еще? — завернув за поворот, она остановилась прижимая руку к груди и горящим легким, едва увидев вдалеке, сквозь туман, очертание каменного строения, рядом с которым стоял маленький фонтан.       Все в точности напоминал сюжет кошмаров, мучивших ее последние пару дней. Словно в замедленном режиме, она прерывисто дыша, бежит к каменному сооружению, слыша лишь биение собственного сердца в ушах. Подходя ближе, с ее губ срывается крики ужаса, от того как мертвого, растерзанного Люциуса заглатывает огромная змея. Девушка пытается остановить ее, но рептилия, после «перекуса», начинает оборачиваться вокруг нее в змеиных тисках. И больно ей от того что змея — это Лорейн.       «Нет. Такого быть не может! Лорейн мертва. Это всего лишь кошмар. Люциус жив. Он жив. С ним все хорошо. Хорошо.»       Не обнаружив фрагменты из снов, она облегченно вздохнула смотря на старое здание, кое-где обвитое густым плющом и вытерла вспотевшие ладони о края мантии. Отворив ржавую, тяжелую дверь ведущую в темный подвал, Эммелин медля в нерешительности несколько секунд, стала прислушиваться в темноту. Однако кроме собственного дыхания и порыва ветра вдали ничего не услышала. Сглотнув, она все же решилась зайти внутрь. Края некоторых ступенек были отбиты, а некоторые были настолько круты, что спускаясь она вздрагивала каждый раз предполагая, что падает в бездну.       Эммелин прокашлялась от затхлого воздуха пропитанного сыростью и плесенью. Разглядев пятно тусклого света в конце подвала, она остановилась, облизнув сухие губы. Преодолев свой страх и неуверенность, она медленно направилась туда.       Дверь со скрипом отворилась. В тусклом помещении, где горел только один факел, Эммелин вглядывалась в помещение с несколькими дверьми. Поначалу не заметив ничего странного, она вновь пригляделась. Спустя секунду ее лицо исказил панический страх и отчаяние. Перед глазами, один за другим пронеслись отрывки из сна.       — Нет! — бросившись вперед, она рухнула на колени рядом с Люциусом. — Господи, пожалуйста! Люциус…       Сердце тяжело застучало. Беря его руку в свою, из ее глаз градом покатились слезы. Бледный, со следами пыток мужчина полулежал, оперевшись к холодной стене. Медленно повернув голову, он взглянул на нее затуманенными глазами и прохрипел хватая ртом воздух.       — Эм —ми-и-и, т-тхы…       — Что произошло?       По его лицу текли холодные капли пота. Его знобило, каждая попытка сделать вдох приносило боль. Люциус, прижимая руку к груди прокашлялся, сказав что-то невнятное.       Оглядываясь по сторонам, Эммелин попыталась набрать воздуха в сжатые легкие, но едва ли смогла вдохнуть. Дрожащими пальцами она убрала его холодную руку. Расстегнув бурую, местами с запекшейся кровью ткань рубашки, сердце Эммелин сжалось от боли. Ребра выглядели воспаленными, на некоторых из них виднелись гематомы. Из раны на груди струйкой текла густая, темная кровь.       Трясущимися руками направив свою палочку, Эммелин стала шептать заклинание, пытаясь спасти его. Однако кровь не собиралась вокруг раны, втягиваясь обратно как и должно быть.       — Почему оно не действует? — яростный, несвойственный ей голос вырвался из груди. Эммелин вытирая слезы, вновь произносила слова лечащего заклинания, каждый раз направляя палочку с прозрачным светом на мужчину. — Акцио бадьян, — единственное что она смогла вспомнить в панике. Никакого движения в воздухе не появилось. Хлопнув в ладоши она призвала эльфов, но никто из них не появился. — Да что это черт возьми такое твориться?! — ее голос перешел в отчаянный крик. — Люциус очнись!       Эммелин стала трясти его, но все было тщетно. Взяв его лицо в свои руки, она отрицательно покачала головой, не веря своим глазам. Люциус стал еще бледнее и холоднее. Уткнувшись в его плечо, она всхлипывала, отчаянно сжимая ворот рубашки.       — Ты не можешь умереть! Не покидай меня прошу, Люциус! Я же… я люблю тебя!       Едва слышный хрип прозвучал изо рта мужчины. Тихий звон заставил ее взглянуть в сторону. Рядом лежал маленький, пустой пузырек из темного стекла. Взяв его в руки, она принюхалась и отчаянно выдохнула.       «Но кто это сделал? Кто посмел отравить его?».       Волосы на затылке встали дыбом от притворного смешка рядом с дверью напротив.       — Не стоит понапрасну тратить свое время. Его уже не спасти…       Эммелин стала шарить рукой в поисках палочки не отрывая взгляда от темной фигуры в маске.       — … или маленький шанс все же есть?! — спросив елейным голосом скорее самого себя чем ее, незнакомец подразнил девушку волшебной палочкой.       — Но как ты…? Верни ее немедленно! — ярость застелила глаза, смотря как он ловко перебирает пальцами ее палочку, а сам трясется от смеха. — Что тебе нужно, мерзавец?       — О-о-о на твоем месте я бы тщательно выбирал выражения, — из-за спины незнакомца появились еще двое.       — Кто вы такие? Что вы сделали с ним?       — Хватит истерить! — подходя ближе прорычал один из них металлическим голосом. — Он заслужил это.       — Что он сделал такого, чтобы подло отравить его в собственном поместье?       — А мне нравится ее ярость! Смотри, смотри какой взгляд! Ха! Словно взбешенная фурия, Мерлин!       — Вы хоть знаете на кого напали? — злорадно оскалившись исподлобья, девушка зашипела. — Идиоты! Вы пожалеете, что связались с ним, когда Темн… — резко захлопнув рот, Эммелин широко распахнув глаза посмотрела на них, подумав что эти люди могут быть из Министерства.       — Да ну? Правда?!       — Ублюдки. Скрысили палочку у ведьмы и такие смелые? Гнусные твари!       — Заткнись! — рявкнув, один из них бросил яркий луч на стену, чуть дальше от Люциуса, раздробив штукатурку на мелкие крошки. — Он умрет и ты не сможешь ничего сделать.       Эммелин дрогнула, взглянув на бледного Люциуса, который все еще лежал без сознания. Сердце сжалось до размера лукотруса, медленно падая куда-то вниз. В сознании мелькнули родители, сестра, которые умерли, оставив ее одну. Когда она встретила Люциуса, красивого и сильного, ее одинокое сердце забилось чаще, оживая и наполняя ее жизнью. Эммелин избегала этого чувства, боялась вновь остаться одной. Но он дал обещание всегда быть рядом. А теперь? Он умирает у нее на руках и она ничего не может сделать. Слезы застилали ей глаза, пролившись наружу. Бросив на него испуганный взгляд, она разрыдалась уткнувшись ему в грудь.       — Что хочешь спасти его? — с притворной обеспокоенностью спросил мужчина почти ласково.       Девушка всхлипнула, смотря как он, играя и вертя ее палочкой, медленным шагом приближался к ней.       — Да… пожалуйста, — прошептала Эммелин сглотнув гордость и чувствуя, как сердце бешено застучало в груди.        — Что ж, раз ты настаиваешь, — вздохнув, он присел на корточки глядя на нее из-под жуткой маски. — Видишь ли в чем дело, — сделав паузу, он вытащил из кармана несколько склянок, — я совершенно случайно перепутал противоядие с еще несколькими опасными ядами. Эммелин подавила отчаяние переводя взгляд с его руки на разрезы глаз в маске. — Воспользуешься ли ты противоядием рискуя его жизнью, или добьешь еще одним смертельным ядом, от которого его уже будет не спасти. Решать тебе.       — Ублюдок, — прошипев низким голосом сквозь сжатые зубы, она отдернула все флакончики с жидкостью. Мужчина лишь рассмеялся себе под нос, приподняв ее за подбородок. Эммелин мотнула головой, бросая на него свирепый взгляд.       Все флакончики были одинаковы на вид, без единой надписи соответственно. Принюхавшись к каждому из них, которые были без запаха она прикусила губы.       «Господи, что мне делать?! Если я не попробую, он умрет. А если рискну и вместо противоядия… Нет! Что делать? Думай, думай Эми!».       Она вновь перевела глаза на хрипящего Люциуса, который дышал часто и поверхностно, пытаясь шевелить губами.       — Поторопись он вот вот…       — Закрой рот! — оборвала Эммелин вытирая слезы. — Горгульи отпрыски. Если с ним что-то случится… Я обещаю. Я лично убью вас. Клянусь! В ответ она услышала смешки, теперь уже и тех кто стоял за главным в маске.       Закрыв глаза, она постаралась сконцентрироваться выравнивая дыхание. Проводя руками по каждому пузырьку, Эммелин пыталась уловить что-либо, хоть какую-нибудь вибрацию. Ничего. Никакой энергии. Распахнув глаза она взглянула на Люциуса, который стал задыхаться и хрипеть. Внезапно ей показалось, что его грудь перестала подниматься.       — Люциус? — с тревогой в голосе, Эммелин проверила его сонную артерию.       — О кажется он уже мертв, — сухо ответил главный незнакомец.       — Люциус, держись. Я сейчас.       Снова пытаясь сосредоточиться, она водила руками по склянкам пытаясь уловить хоть что-нибудь. Держа каждую в руках, она напряженно удерживала образ Люциуса в мыслях. Прерывисто выдохнув, Эммелин взяла последний флакончик. В руках появилась слабая, еле заметная вибрация. Не поверив своим ощущениям, она быстро перебрала остальные флакончики. Но вибрация снова появилась стоило ей взять последний. Сердце беспокойно забилось в груди.       Дрожащими руками, Эммелин приложила немного усилий потянув Люциуса, чтобы удобно уложить его голову к себе на колени. Облизав пересохшие от волнения губы, девушка откупорила пузырек и приоткрыв ему рот, стала вливать зелье. Сначала медленно, тонкой струйкой, а затем все до последней капли. Зловещая тишина нависла в помещении. Люциус не подавал никаких признаков жизни. Ничего.       — Оу, как жаль. Бьюсь об заклад ты убила его, — безразличный голос пронесся где-то рядом, остро порезав слух девушки.       Эммелин подавила вздох выронив пузырек из дрожащих рук. Она даже не могла подобрать слова чтобы ответить грязному ублюдку, так подло поступившим с ними. Ее пальцы коснулись светлых бровей, аристократических скул, носа, губ которых она все время хотела целовать, страстно и долго.       — Люциус, любимый…       Всхлипывая, Эммелин прижалась к нему, коснувшись губами его лица. На душе стало так тоскливо, тяжело и больно. Время словно остановилось. Вокруг не существовало никого. Ничто не имело теперь значения. Только он. Люциус, который был рядом, которого она искренне полюбила умер. Слезы жгли ей лицо от осознания того, что она собственноручно влила в него яд. «Как ты могла, Эми? Не было никакого противоядия, он же обманул тебя… Ты виновата в его смерти… Снова по твоей вине…» Глотая слезы, она ничего не могла сказать, хватая ртом воздух в попытке выкрикнуть душераздирающую боль нарастающую в груди. Слыша, как в висках стучит кровь, она не могла разобрать что происходит вокруг. Голоса темных фигур звучали отдаленно на фоне белого шума. Эммелин чувствовала себя словно находилась под толщей воды. Казалось, что прошла целая вечность. Слабо улыбнувшись, она взглянула на остальные пузырьки. Мечтая избавиться от ужасной боли в груди, Эммелин взяла один из них в руки, испачканными пятнами крови.       Послышался кашель сквозь хрип. Ее кто-то назвал по имени коснувшись щеки. Она не сразу осознала, что произошло в этот момент. Моргнув несколько раз Эммелин с неуверенностью перевела взгляд вниз.       — Эми.       — Люц-х-кх? — теперь она говорила невнятно, шевеля губами и пытаясь подобрать слова. — О Боже! Люциус?! Эммелин роняя слезы, которые падали на порозовевшее лицо Люциуса, не могла поверить своим глазам. — Ты жив! — судорожно вдыхая, она прижалась к нему губами.       Коснувшись его груди, она обнаружила что рана затянулась и гематомы стали медленно исчезать. Радостный, облегченный смех вырвался из ее уст, вызывая у троих в масках изумленный шепот.       «Спасибо! Спасибо! Спасибо!».       — Я. я так испугалась, когда ты.       — Все хорошо, — заверив сиплым голосом, Люциус прогладил большим пальцем ее запястье.       — Любимый!       — Ну надо же, как трогательно!       Эммелин вздрогнула от холода охватившего спину. В жилах застыла кровь когда в помещении проскользнуло чье-то шипение.       — Так сентиментально, что я бы смахнул слезы, если бы верил во всю эту чушь.       Черная змея, проползла рядом с волшебницей, сворачиваясь толстыми кольцами в темном углу. Краем глаза уловив как трое в масках вытянулись и поклонились пришедшему, Эммелин посмотрела через плечо и сглотнула. Темный Лорд стоял не отрывая от нее своего ужасно-пронизывающего взгляда.       В последний раз когда она видела его, после Отдела Тайн, он напугал ее до чертиков. Его ярость буквально испепелила живьем мужчину-пленника, который посмел дерзить ему на счет пророчества. И сейчас он вызывал неподдельный ужас от которой у нее затряслись поджилки.       — Чего развалился? — раздраженно зашипел он.       Люциус, уперевшись в цементный пол, мгновенно приподнялся на одно колено, поджав губы от боли в мышцах. Вставая на ноги одновременно с Эммелин, которая поддерживала его, он поправил свою одежду и растрепанные волосы.       — Мой Лорд, — пропитанным ноткой страха голосом, он сделал несколько шагов вперед.       — Надо признать, ты отлично сыграл свою ролью Люциус-с-с, — произнес Волдеморт высоким голосом, переходящий в тихий смех. Малфой резко склонил голову в почтительном поклоне.       «Роль?»       Эммелин, словно загипнотизированная, не заметила как оказалась по левую сторону от Малфоя, беспокойно переводя взгляд с Люциуса на тисовую палочку в бледных, паучьих пальцах.       — Ты наверное недоумеваешь что происходит, — лениво констатировав, Темный Лорд подступил к ней за спину. — Видишь ли, я изучал про пифий еще до нашего с тобой знакомства.       Не отводя взгляда от змеи, которая беспокойно поднимала голову и высовывала ядовитый язык, девушка кожей чувствовала как был напряжен Люциус, стоявший от нее на расстоянии. Она затаила дыхание, ощущая леденящую дрожь на затылке.       — Я наткнулся на занимательную рукопись о давно забытых ритуалах. Как раз необходимое для твоего случая. Для того чтобы пробудить скрытые способности «Сенситивных пифий» вроде тебя, достаточно было следовать некоторым правилам. Они (пифии) должны испытать какое-нибудь сильное, очень сильное чувство, — противно улыбнувшись он продолжил ходить вокруг нее.       — Убить твоих родителей, которые помогли бы осуществлению плана, — тихим голосом прошелестел он где-то за спиной. Эммелин внутренне сжалась, ощутив как ее лодыжки коснулся подол черной мантии. — Но ты уже тогда была одна. Для моих целей нужно было кое-что другое. Я уже подумывал о более жестких мерах.       Прикусив щеку, она растерянно взглянула на Волдеморта. Расширенные, фиолетовые сосуды мелкой сеточкой расползлись по его лицу. Девушка внутренне пожалела что решилась на это и быстро опустила глаза на его одежду.       — И вот какая удача! На одном из собраний, — он кивнул в сторону. Эммелин искоса увидела, как Люциус беспокойно выдохнул поджав челюсть. — В его голове промелькнула интересная мысль о тебе. Я дал ему задание которое он охотно согласился выполнить. О да, твои мысли верны!       Она повела плечом нахмурившись от острой боли в голове. Дыхание застряло в горле, причиняя дискомфорт.       — Ты должна была, — Темный Лорд сделал паузу, — испытать любовь. При этих словах он поморщился от отвращения. — Должна была думать и жить с этим чувством.       Его слова звучали для Эммелин, которая абстрагировалась в защитной реакции, где-то отдаленно. Она подавила вдох и проглотила удушающий комок в горле. «Это наглая ложь! Такого не может быть. Он любит меня!» Медленно повернув голову, она взглянула на Люциуса, который стоял и смотрел на нее с непроницаемым взглядом. Его глаза, которые отдавали цветом аквамарина, когда они были вместе, сейчас же приобрели свой естественный стальной оттенок. Эммелин невинно улыбнулась. Слезы стоявшие в глазах так и просились выплеснуться наружу.       — Это ведь не правда, да?       «Он лжет, не так ли? Скажи что все это гнусная ложь…»       — Ты получишь награду за проделанную работу Люциус.       — Благодарю Милорд. Лучшая награда для меня — это служить вам.       Холодный, расчетливый взгляд и безразличный голос Люциуса пронзили ее сердце тысячными Диффиндо. Эммелин отшатнулась назад, как от укуса ядовитой змеи. Ее подбородок задрожал, а из полуоткрытого рта выскользнул тихий вздох полный отчаяния и боли. Сжимающий дискомфорт в районе груди, появился вместе с острой болью розовых отметин оставленные на запястье собственными ногтями. Быстро заморгав, проступающие слезы, она почувствовала металлический привкус крови во рту, обжигающий кончик языка. Все еще не веря своим ушам, она нервно пробежала глазами по сторонам, вспомнив что в помещении находятся еще трое.       «- Папа’ не уходи!       — Куда вы забираете его? Уильям!       — Все будет хорошо дорогая.       — Оставьте его! Папа’!       — Будь сильной дочка! Никому не показывай своих слез.       — Уильям!       — Не показывай слабости малышка. Я люблю тебя. Люблю вас обеих. Берегите себя…»       Сглотнув подступающие слезы, Эммелин сжала челюсть до скрипа зубов и поджала пальцы на ногах. Вытерев все же скатившиеся слезинки, она гордо подняла голову и все же не стала отрывать взгляда от черной одежды Волдеморта.       — Но самая главная ирония заключается в том, что вся эта ерунда в виде розовых соплей под названием «Любовь», а точнее страх ее потерять, пробудила в тебе потаенные силы. Помогла ощутить где находиться противоядие. В конечном итоге доставила одно лишь разочарование.       Кожа в уголках его губ собралась в мелкие складки от зловещей, ядовитой усмешки.       — Видишь ли моя дорогая пифия, любовь — это слабость, пожирающая человека изнутри. Она делает его слабохарактерным, ничтожным, бесполезным для общества. Она присуще жалким маглам, считающими себя важными настолько, что сочиняют оды и жертвуют своими никчемными душами ради нее.       Волдеморт снова обходил ее оказавшись за спиной. Его голос был настолько жестким при их упоминании, что девушка, как и все остальные, вздрогнула от страха.       — Волшебники не должны идти на поводу своей слабости. Я уже начал подозревать, что ты забыл свое задание, — склонив голову набок, он смотрел немигающими глазами, — своевольно увозя ее с собой во Францию.       — Простите Милорд, — втянув побольше воздуха, Люциус проговорил холодным, безэмоциональным голосом. — Девушка должна была мне поверить. Я должен был усыпить ее бдительность чтобы стать еще ближе, как вы и приказывали.       Большой ком поднимаясь из груди Эммелин, стал буквально рвать горло, душить острой, давящей болью.       — Надеюсь ты на своем опыте поняла, что это чувство приносит только зло, страдание и боль. Его голос стал резким и жестким. — Ты же не думала, что один из моих сильных Пожирателей Смерти, размякнет из-за такой ерунды?       Стараясь не показывать насколько ей больно, Эммелин придала голосу твердости и резко кивнула.       — Нет, — прозвучало довольно жалким, дрогнувшим голосом.       Темный Лорд остановился напротив нее. Несколько секунд пристального взгляда и он наконец промолвил тихим, но ледяным тоном.       — А теперь можешь идти и привести себя в порядок. Ненавижу когда волшебники показывают свою слабость, — жестко отрезав он повел палочкой вокруг себя.       Стоявшая в оцепенении ведьма захотела как можно быстрее убраться из этого места. Развернувшись, она лишь мазнула Люциуса взглядом полным отвращения. На негнущихся ногах Эммелин все же гордо прошла в сторону двери.       — Не кажется ли тебе что ты кое-что забыла?       Эммелин замерла на месте, едва ее пальцы коснулись двери. «Что ему еще от меня надо?» Спрятав всю боль, собрав свою стойкость, она развернулась с остекленелыми глазами. По воздуху плыла ее родная, с аметистовым камнем, палочка.       — Милорд, — натужным голосом поблагодарив его склонив голову, она толкнула скрипучую дверь и вышла из помещения.       Сырой, сладковато-плесневелый запах пронесся рядом, стоило ей опереться об обшарпанную стену рукой и набрать воздуха. Сердце тихо билось где-то в районе желудка. Проведя по волосам, Эммелин сделала пару шагов. Ноги оказались резиновыми, не желая ступить и шагу. Безразличное лицо Люциуса стояло перед глазами, от которого ее охватила дрожь. За дверью послышались глухие голоса. Слезы, которых уже невозможно было удержать, полились наружу водопадом. Зажав рот рукой, она побежала не заметив как оказалась снаружи.       Легкие пылали от холодного и влажного воздуха. Жгучая боль давила изнутри и слезы обжигали лицо Эммелин. Казалось, что кто-то залил внутрь котел огневиски, который разливался жидким пламенем по оголенным нервам. Каждый вдох причинял ей боль разрывая сердце. В ушах все еще звенели безразличные слова Люциуса.       «Девушка должна была мне поверить. Я должен был усыпить ее бдительность чтобы стать еще ближе.»       Слова сказанные Темным Лордом, вдребезги разбили хрустальный купол замка любви в котором она кружилась как фарфоровая куколка. Осколки, которых было уже не собрать, вонзались острием глубоко в душу. Горькая правда ужасно царапалась изнутри.       Продолжая бежать между запутанными ходами лабиринта, Эммелин вскрикнула от ужаса, столкнувшись с неким существом. Упырь, выползший из неоткуда, отлетел на метр и громко взревел. Угрожающе зарычав, он собрался наброситься на нее. Быстрым движением палочки она отбросила его подальше от себя, наблюдая как он готовиться к дерзкому броску в ее сторону. Гнев который она подавляла все это время выплеснулся наружу.       — Круцио!       Существо мгновенно взревело нарушая тишину мрачного лабиринта. Содрогаясь, оно разрывало землю острыми когтями. Заскулив, упырь мгновенно скрылся в густых зарослях живой изгороди.       Ошеломленно смотря на свою руку, Эммелин расширила глаза не в силах поверить, что только что сделала. Дрожь охватила все ее тело. Слезы жгли глаза. Из груди просился наружу крик полный боли. Пятясь назад, она развернулась и быстро побежала. Сцены последних событий непроизвольно мелькали в голове друг за другом в нескончаемом потоке.       Споткнувшись о торчащий корень ползучего растения, Эммелин упала на ноги разбив колено. Скорчившись от боли она уже не стала сдерживать себя. Ее плечи округлились и дрожали при каждой попытке дышать. Тихие всхлипы перешли на отчаянные рыдания полные горечи и разочарования. Поджимая колени к груди она крепко сжала кулаки. Только сейчас Эммелин заметила, что все это время держала в руке флакончик с ядом. Гнев и ярость поднимаясь изнутри продолжали выплескиваться наружу горячими слезами. Эммелин зажала уши руками, пытаясь избавиться от воспоминаний.       «Задание которое он охотно согласился выполнить…»       «Вместо того что бы быть полезным Темному Лорду в более важных делах, мне приходиться возиться тут с тобой.»        «Я должен был усыпить ее бдительность чтобы стать еще ближе.»       Колючие ветки кустарника на которую она прислонилась впились ей в спину. Подвинувшись к более мягкому, где не торчали ветки растению, она прикоснулась к ране на ноге, Всхлипывая, Эммелин вытерла слезы. Припухший нос совсем не дышал, отчего ей приходилось делать вдох ртом. Ее глаза метнулись на флакон с ядом в руке.        «— Почему-то мне кажется, что это не просто так. Для чего ты это делаешь?       — Моя дорогая, не будьте столь мнительны…»        «— Нет стой, так нельзя…       — Отдайся чувствам…»       «— Малышка, будешь ли ты выкрикивать мое имя?       — Даа!»       «- Ты пришел попрощаться?       — Разве я могу оставить тебя одну?»       Эммелин поморщилась от неприятного чувства, похожее на то что кто-то запихнул ей слизкую, жирную жабу под тесную одежду. Ее замутило, от того насколько глупо она поверила Люциусу. Насколько наивно вела себя, доверив сердце в жестокие объятия хладнокровной змеи. Запрокинув голову она выдохнула и взглянула на небо.       «- Как это прекрасно! Теперь когда я буду смотреть на «Наше созвездие» мои мысли будут только о тебе.»       — Мерзавец… Все это… Все было ложью. Фальшью приправленной красивыми словами… Ненавижу! Кодриллы* тебя дери, Люциус!       Шуршание листвы и мурлыканье послышались где-то рядом. Повернув голову она заметила в темноте призрачно-белого павлина. Вальяжно проходя мимо, грациозно вытягивая лапы, птица бросила на девушку скучающе-надменный взгляд.       «- Почему именно павлины?       — Видишь ли моя дорогая, за счет своей привлекательности они являются «королями» среди птиц. Они олицетворяют чистоту и особый статус. К тому же их перья, в особенности белоснежных павлинов, обладают волшебными свойствами и особо ценятся в мире волшебников. Да и к тому же, я просто люблю их.       — А что еще ты любишь?!       Малфой хищно улыбнулся. Стальные серо-голубые глаза потемнев, пристально разглядывали светящееся от счастья лицо. Притянув ее ближе к себе, он зарылся руками в шелковистые волосы и собственнически поцеловал.»       Мрачная ухмылка отразилась на губах Эммелин.