Orange

      Стало холодно. Хината удерживала равновесие на довольно хлипкой ветке, стараясь не шевелиться. Зоркие глаза с любопытством глядели на проходящего внизу человека. Нечасто ей удавалось встретить кого-то гуляющим по этому лесу. Но человек не делал ничего необычного, только ходил, кажется, кругами, оглядывался, ни разу не посмотрев наверх, что сильно огорчало Хинату, битый час следившей за странными передвижениями незнакомца. Молодой ворон прошелестел крыльями, усаживаясь рядом с замершей девушкой, и немигающим взором уставился на насупившуюся Хинату. Сдавшись под напором пытливого приятеля, она бесшумно встала и решительно в последний раз глянула вниз, как не нашла ходившего вокруг да около парня.       Рухнув на сугробы, Шоё в молчаливом крике раскрыла рот. Белоснежная куртка ослепляла глаза. Было неприятно мокро, стало лишь холоднее. Её чёрные крылья, только сменившиеся перья теперь блестели на красном снегу. Руки в грубых перчатках бесцеремонно схватили за локоть, будто Хината была уже мёртвым грузом, хотя сейчас так и было. Охнув от стрельнувшей боли в районе груди, она отключилась.       Кагеяма задремал, вытянув вперёд ноги и сложив руки на животе. Печка ещё не успела разогнать тепло по деревянному дому, так что под тяжелым одеялом посапывала девушка, а он укутался тонким пледом, да и привык тот к холоду. Чуткий сон охотника был прерван чужим невнятным голосом. Хината барахталась в удушающем белье и остановилась, с болезненным вздохом опустив голову. — Не двигайся, — Шоё повернулась в сторону звука. Кагеяма откинул ватное одеяло и небрежно, по мнению Хинаты, подложил подушку за спину подстреленной жертвы. Шипя от лишних движений, девушка не сразу заметила направленный на себя пристальный и немного устрашающий взгляд. Он сидел перед ней на корточках и с каким-то вопросом оглядывал её. — Есть будешь? — наконец вымолвил Кагеяма, к облегчению напряжённой, как натянутая струна, Шоё. Она кивнула и при мысли о скорой, вкусной еде ощутила сосущую пустоту в желудке. Пока неизвестный не стоял над ней и одним лишь присутствием не наводил тоску, девушка внимательно осмотрела комнату, видимо, где спал этот самый. Она разбиралась в некоторых вещах, всё благодаря почти постоянным наблюдениям за внутренним убранством людских помещений.       Хината разнежилась в тёплой кровати и хотела потянуться, как ещё не затянувшиеся раны дали о себе знать, так что оставшееся время та решила просто не двигаться, ну или минимизировать количество движений. Повреждённое крыло уныло свисало, не слаживаясь, как второе. Вскоре её неугасающее внимание перешло к мягко ступавшему Кагеяме с миской в руках. Недоверчиво понюхав непонятную кашицу, она отпрянула и постаралась отодвинуться дальше. — Хм, тогда ешь сама, — и ушёл, видимо, куда-то вглубь дома. Это его страшно равнодушное лицо заставило Шоё завернуться в тяжёлое одеяло, прячась в укромном, по её мнению, убежище. Тихо. И в тишине заурчал желудок, призывая девушку хоть немного утолить голод, учитывая, что она много ест и в последнее время охота была совершенно бесполезным занятием. Другие звери прятали добычу, не позволяя птицам и воронам, как она, подобраться к малейшему кусочку мяса. На секунду выглянув из-под укрытия, Хината никого не обнаружила и взялась за ложку, припоминая, как её держат люди. Сжав кулачком увесистую ложку, она зачерпнула самую малость, как ей казалось, и с писком выронила столовый прибор, высовывая язык. — А мне казалось, вороны умные животные, — Кагеяма оказался рядом и, вытерев пол, уселся рядом на стул. Он и не уходил далеко, поглядывал в сторону спальни, ловя неловкие движения высунувшейся девушки. Шоё на его высказывание насупилась, но не опустила глаз, наблюдая, как тот зачерпывает и правда маленькую часть каши и подносит к её рту. Отрицательно помотав головой, Хината показала обожженный язык, и парень ненадолго удалился, вернувшись со стаканом чего-то белого. — Не выпивай сразу, подержи жидкость во рту несколько секунд, — нечто белое было вкусным и приятно охлаждал рот. А пока Шоё успокаивала повреждённый язык, Тобио перемешивал горячую кашу, остужая. — Меня зовут Хината Шоё, — по окончание трапезы пробормотала она и снова юркнула под одеяло, не забывая аккуратно приподнять раненое крыло. Кагеяма удовлетворённо улыбнулся в никуда, убирая миску, и хотел дотронуться до выглядывающей ладошки на кровати, как передумал. «Потом. Всё успеется».

***

      Она всегда держала высоту. Иногда играясь, Хината слаживала крылья, вслушиваясь в свист ветра. Доверять своему телу — жизненная привычка, доведённая до автомата, ведь она — птица. Но сейчас, когда за окном вьюга, а под боком вьётся человек, не очень-то хочется взмыть в знакомые просторы неба, затянутого серыми облаками.       Кагеяма часто наблюдал, как девушка с короткими волосами, под мальчишескую стрижку, глядела в окно и молчала. Он впервые видит такое существо. Конечно, Ойкава-сан упоминал, что где-то далеко живут люди с наполовину животными чертами и что тот хочет когда-нибудь поймать такого зверька. Однако всё больше наблюдая, Кагеяма убеждался в мысли, что они всё же люди, хоть и имеют свои «странности». — Кагеяма! — в очередной раз звонким голосом прокричала девушка и отошла от окна. Хината не опасалась того, кто подстрелил её. Только лишь боялась, что он не выпустит ворона на волю, к своим, в небо. — Знаю я! Хватит об этом напоминать, — прикрикнул Тобио, отвлекаясь от кипящей кастрюли, и чуть нахмурился. — Я уже обещал, что мы выйдем наружу, как только стихнет вьюга, — Хината была такой миниатюрной рядом с ним, что парень не мог в лишний раз не взглянуть в яркие глаза и пустить пальцы в рыжие вихры волос. На что девушка забавно надувала щёки и поскорее отмахивалась от навязчивых рук, с гордым видом уходя в другую комнату с мыслью, чтобы Кагеяма ещё раз мягко провел ладонью по макушке.

***

— Я ненадолго уйду. Вернусь вечером, крайний срок — ночью, — начал Тобио, одеваясь. — Но ты ведь сам говорил, что метель ещё не закончилась. Люди вроде стараются не ходить в такую погоду, — Хината безостановочно ходила вокруг парня, мельтеша перед тёмными глазами. Дрожь от волнения пробегала по спине каждый раз, как Кагеяма останавливался на её лице пронзительным взглядом. — Я успею вернуться, не окоченею, — ответил он, остановив её и потрепав по волосам. Шоё промолчала. В груди стало тепло, но недостаточно прикосновений, что ручки чесались покрепче схватить чужую ладонь и приложить к щеке, как можно дольше. Невооружённым глазом было видно, как Хината задумалась, почти не мигая всматривалась в белую ткань куртки. Тобио на мгновение коснулся обветренными губами тёплого лба встрепенувшегося воронёнка. Сложенные крылья раскрылись, тут же прижимаясь обратно к спине, а в её голове воцарилась пустота одних беспокойных ветров чувств.       Улыбнувшись на такую реакцию, Кагеяма махнул рукой, и дверь закрылась. — Тобио… — шепчет Хината и с грустью глядит в окно. Ранее голые ступни ног были одеты в шерстяные колючие носки. Забравшись с ногами на стул у окна, девушка уставилась в белое, чуть различимое пятно снега. Он кружил в безумном рёве ветра. Хорошо, что она здесь, в тёплом доме, укутанная в мягкую кофту с длинными для неё рукавами. Свитер Кагеямы, и пах он елью, соснами. Недавно выдались холодные морозные ночи. Шоё мёрзла, вроде лёгкий ветерок коснётся щёк, а нос холодеет, как и пальцы, не согреваемые собственным дыханием. — Кагеяма, — пробравшись в его комнату, девушка остановилась у кровати. — Кагеямаа… — Мм? Хината? Что такое? — сонный парень приподнялся на локтях. — Мне холодно, — шмыгнув, Шоё присела на тёплую кровать. — Можно я посплю с тобой? — неразборчиво что-то ответив, Тобио освобождает место, и Хината аккуратно располагается рядом, прижав руки к груди. Тело напряжено, но скоро расслабляется, теплеет. Заснул ли Кагеяма? — Спи спокойно, — бормочет он в макушку, обнимая вздрогнувшую девушку. А щёки алеют, и Шоё прижимается доверчиво, утыкаясь носом в чужую грудь.       Его долго нет. Часы идут ужасно медленно. Снег падает хлопьями, свищет свирепый ветер. Хината сидела с закрытыми глазами. Пока охотника не было, ворон мог покинуть это место. Стоило же подумать о том, что ждёт её на воле с раскрытыми крыльями, становилось грустно. Вообще это Кагеяма во всём виноват: в редких улыбках, которые начали появляться на хмуром лице намного чаще, в глазах, от взгляда которых дрожали крылья, в тёплых руках, приятно гладящие и помогающие в чистке чёрные перья, что Шоё в конце-то концов он нравится! И Хината не хочет уходить просто так без слов!       Желая скоротать время, девушка начинает особо кропотливо рассматривать перышки на наличие грязи и пыли. Мимолётно вспоминается Сугавара-сан, который принял её, сироту, под своё крыло, и его слова: «У тебя красивые крылья. Ещё маленькие, подрастут вместе с тобой. Ухаживай за ними тщательно и с любовью, пока что не давай другим касаться твоего сокровища…». Тогда изумлённая Шоё выпалила: «А почему?». — Только тот, кого выберет твоя юная душа, будет иметь как право касаться и чистить их вместе с тобой, так и защищать твоё сердце… — с тоской глянув в сторону двери, Хината прошла в его комнату и завернулась в одеяло, уронив рыжую макушку на подушку. — Тобио…       Тепло. Кровать прогнулась под весом двух человек. Пахло холодом. — Я дома, — шепчет Кагеяма, как думал, в тишину, укутывая их обоих одеялом. — С возвращением, — спустя пару секунд отвечает проснувшаяся Хината. — Больше не заставляй меня так долго ждать… — Не буду, — Тобио притягивает девушку ближе, сплетаясь ногами, и зарывается в рыжие вихры волос, оставляя на них ласковый поцелуй.