«Ваши глаза пересекутся, И тогда старые чувства вспыхнут с новой силой».
Дрожь, сопровождая испуг, била по всему телу, словно температура вокруг за секунду понизилась до минусовой отметки. «Только не она. Только не…» — Маринетт? — где-то позади послышался перепуганный голос Альи. «Маринетт, — имя близкой подруги эхом пронеслось в голове Адриана Агреста. — Маринетт, мать её, Дюпен-Чэн». Адриан тяжело сглотнул и, попытавшись отбросить лишние мысли, сфокусировался на решении проблемы: «Так, ничего сложного и необычного здесь не произошло, сейчас мне нужно просто незаметно для друзей уйти куда-нибудь за пределы людских взглядов, перевоплотиться в Кота Нуара, подождать ЛедиБаг, победить свою одноклассницу, и дело с концом…» Однако между «победить одноклассницу» и «дело с концом» возник серьёзный нюанс: на месте захваченного демоном подростка на этот раз оказалась именно Маринетт. Ещё пару секунд назад Агрест был уверен, что ни одна проблема на свете не может пошатнуть его подругу, всегда бескорыстно добрую и спешащую на помощь. Теперь же, ошарашенно замерев на траве, он пытался собраться с силами, чтобы в очередной раз вступить в битву против важного для него человека. «С ней нужно бороться, немедленно и беспощадно, — так же, как и с любым другим человеком, захваченным демоном, так же, как обычно…» Однако весь здравый смысл почему-то улетучивался, высвобождая лишь страхи и сомнения. «Но я не могу. Нет, конечно же, головой я понимаю, что это совсем не та Дюпен-Чэн, которую я знаю. Девушка находится под воздействием акумы, и это ну точно не сулит для мирных граждан ничего хорошего». Фигура, смахнув с нижней части платья воображаемые пылинки, сложила руки за спину в попытке изобразить примерную ученицу, которая отчитывается перед учителем, и по-ребячьи улыбнулась: — Нет, я не Маринетт, дорогая подруга, — Дюпен-Чэн разжевывала каждое слово в издевательски-невинном тоне, — меня зовут Принцесса Справедливости, — она склонила голову в приветствии. — Я пришла, чтобы творить правосудие в мире, полном бесчестных людишек… Девушка резко обернулась, её улыбка пропала на долю секунды, после чего вновь стала похожей на звериный оскал. Она беглым взглядом выискивала кого-то в толпе и, заприметив цель, резко рванула к фонтану, застав там дрожащую от страха Хлою Буржуа. Блондинка истошно завизжала и попятилась назад, прикрывая голову руками, на что Принцесса рассмеялась: — Бедная, бедная малышка. Ты так напугана, мне даже тебя жаль, — ирония в голосе брюнетки была слышна за километр. — Что, что тебе от меня надо?! — взвизгнула Буржуа, после чего подняла голову и увидела стоящую над ней не-Маринетт. Глаза девушки, всегда сиявшие нежным васильковым оттенком, теперь были цвета осадочных туч. Тёмно-синие, почти чёрные, они злостно блестели на лице, обрамлённые тёмно-фиолетовой маской, губы были накрашены белой помадой, что придавало и без того выразительному лицу зловещий контраст. Волосы стали в несколько раз длиннее, даже будучи в конском хвосте они достигали поясницы, по бокам, вдоль лица, свисали пряди, переходящие из иссиня-чёрного цвета в ослепляюще белый, под цвет помады. Платье тёмного оттенка с изображением чашек весов, обтягивало верхнюю часть туловища и струящейся тканью спускалось до самой земли, открывая вид на изящную ногу, облачённую в чёрный чулок с поясом. Руки же были обтянуты кружевными чёрно-белыми перчатками до локтя. Обуви на ногах не было. Такой вид Дюпен-Чэн вселял необычайный страх до физической дрожи в коленях. Особенно у Хлои. Особенно после того, как почти голой рукой, одноклассница вырвала Мисс Буржуа сердце. Алая кровь впиталась в перчатку Принцессы и текла по локтю, попутно капая на каменную плитку. Вокруг царила полная тишина. Темноволосая девушка посмотрела на орган с неким восхищением, после чего сжала в руке, заставляя кровь течь ещё сильнее. Блондинка издала истошный крик от боли в груди и прерывисто выдохнула, поднимая на Принцессу недоумевающий взгляд. — Почему… Как я осталась жива, если ты вырвала мне сердце? — в уголках глаз Хлои блестели слёзы, а голос слегка сипел. Дюпен-Чэн улыбнулась с таким сопереживанием, что на секунду показалось, будто это было искренне. Будто это не она вырвала пульсирующий в руке орган несколько мгновений назад. Будто не она сжала его только что, уже во второй раз. Снова оглушающий крик Буржуа. Темноволосая девушка горделиво подняла голову, отчего ползущей по земле от боли Хлое теперь казалась ещё выше. — Мои силы решили, что тебе нет смысла умирать. Моя способность — заставлять людей говорить правду, наказывать их за ложь и плохие поступки, которые были бесчестны и несправедливы, отнимая у них то, чем они это делали, — брюнетка вновь опустила взгляд на блондинку, от чего та вжала голову в плечи ещё сильнее. — У кого-то это голос, — Принцесса развернулась к затихшим людям, сжав сердце в руке ещё сильнее, впитываясь в него пальцами с острыми ногтями. Ещё один крик. Он напоминал вой. Физическая боль пронзала тело Хлои, но, по мнению Дюпен-Чэн, даже эти адские мучения не могли сравниться с эмоциональными страданиями, которые та причинила другим людям. — У кого-то внешняя красота, у кого-то ум, у кого-то сердце, — Принцесса сделала небольшую паузу. — Твоё сердце, Хлоя Буржуа, жестокое, и не знает ни пощады ни, по-моему, любви. Иными словами, ты всю жизнь жила без него, аргументируя это тем, что «папочка купит мне ещё одно, если я захочу!» — не-Маринетт наклонила голову в бок, осматривая бледную блондинку, после чего сочувствующий взгляд превратился в брезгливый, высказывающий отвращение. Она вновь сжала орган, отчего тот начал разваливаться на части, кусками, вперемешку с кровью, опадая на уже окровавленный песок. Крик блондинки начал срываться, раздирая горло, но сдержать его она была не в силах: с каждым кусочком, опадавшим вниз, Хлою пронзали мучительно болезненные конвульсии. Брюнетка поиграла жевалками на лице и следующую реплику проговорила чётко, выделяя каждое слово «потыкиванием» указательного пальца в сторону изнывающей дочери мэра. — У тебя. Нет. Сердца.***
«Это действительно Маринетт?!» «Нет, тут какая-то ошибка». Как бы Адриан не боролся с желанием отвернуть взгляд от жестокой картины, продолжать терпеть истошные крики подруги детства он больше не мог. «Пусть в чём-то Маринетт и права, Хлоя успела доставить всем много боли… Но как бы безжалостны не были её поступки, нельзя позволить Маринетт и дальше поддаваться жажде кровавой мести». «Я должен это прекратить, — подумал Агрест, оправившись, наконец, от сковывающего ужаса. — Будучи собой, без костюма». — Остановись! — Крикнул Адриан как можно громче и требовательнее, чтобы завлечь темноволосую девушку в разговор. «Даже если я пострадаю сам — она отвлечётся от Хлои». «Шаг вперёд». — Что?.. — Принцесса резко обернулась, почти рявкнув в ответ на чью-то бесцеремонную добродетель. — Кто это такой смелый и безгрешный? — девушка швырнула остатки сердца Буржуа прямо ей под ноги, от чего та издала ещё один крик, последний – самый громкий. Крик этот был пропитан болью, отчаяньем, раскаянием и… сожалением? После этого Блондинка замертво упала в кроваво-жёлтый песок, отчего её одежда начала темнеть, разбавляя яркие цвета ткани алыми пятнами. Дюпен-Чэн довольно улыбнулась. — Вот, что бывает с плохими, бесчестными людьми, — она наигранно-досадно улыбнулась, посмотрев прямо на Агреста, вышедшего из толпы вперёд. — Такие дела, Адриан. На очереди Мисс Росси, будешь наблюдать из первого ряда? — не-Маринетт смотрела на блондина с интересом, но ответный взгляд был полон безмолвного разочарования. В его глазах не было страха, наоборот – сейчас он излучал только уверенность в том, что делает. «Никогда бы в жизни я даже не предположил, что Маринетт может быть такой жестокой». «Даже под воздействием негативных эмоций, под контролем Бражника…» «Я всегда был уверен, что этот человек самый светлый и безобидный в моей жизни». — Я ошибался, — прошептал Адриан, так тихо, что никто не услышал. Никто, кроме Принцессы Справедливости. Она лукаво улыбнулась, подойдя к нему очень близко, чтобы он смог услышать её шёпот: — Ошибался. Агресту показалось, что Дюпен-Чэн услышала намного больше, чем тот на самом деле произнес.***
Рано или поздно, но ему нужно было сбежать. Сейчас или никогда, но ему нужно было драться с ней. Сегодня Адриан понял, насколько плохо он знал Маринетт. Насколько был неправ, когда утверждал, что она самый безобидный человек в его жизни. Но ведь в этом не было ничего стыдного. Она простой человек, такой же, как и все. С самого начала считать, что она идеальна, было промахом. Огромным промахом — таким же, как считать идеалом девушки ЛедиБаг. — Адриан… — с некой мольбой в голосе призвал того чёрный квами, вылетевший из приоткрытого подола рубашки. Блондин раздражённо вздохнул: — Плагг, сейчас вообще не до твоих сырных фантазий! — Адриан, посмотрев на сжатый кулак с кольцом, обвил его второй рукой, словно на медленном старте. Однако квами был не очень-то похож на обычного себя, вечно голодного и ленивого, особенно если дело касается спасения Парижа. Напротив, существо обеспокоенно металось из стороны в сторону, открывая и закрывая рот, будто набирая воздух, перед тем, как что-то сказать. Но Агрест не обратил никакого внимания, уже морально приготовившись к неизбежной схватке. — Ког… — блондин не успел закончить. — Стой! — непривычно испуганным тоном вскрикнул Плагг, заставив Адриана замереть, вопросительно вскинув брови. Где-то под ухом чёрное существо сглотнуло остатки неприсущего ему волнения. — Маринетт… Она… — Плагг в напряжении трясся, будто от холода. Терпение Адриана, натянутое словно тугая струна, окончательно лопнуло: — Плагг, у тебя три секунды! — грубо рявкнул не меньше взволнованный Агрест. — Она и есть ЛедиБаг… «…Ничего сложного и необычного здесь не было, сейчас ты должен незаметно для всех уйти, куда-нибудь за пределы людских взглядов, перевоплотиться в Кота Нуара, подождать ЛедиБаг, победить свою одноклассницу и дело с концом…» «Подождать ЛедиБаг». «Ничего сложного». «Ничего необычного». «Чёрт», — Агрест дал себе всего секунду на реакцию.