Хроника Темного Зодиака. Последняя звезда

Тысяча девятьсот девяносто восьмой год, зима (десять лет назад). Хогсмит в это время года, по мнению Гермионы Грейнджер, был просто прекрасен. Кукольные домики, покрытые сахарными шапками снега – что может быть волшебней? А эти яркие магазинчики и уютные пабы и кафешки? О, они более всего олицетворяли то, что жизнь продолжается, и добро всегда побеждает зло. А Гермиона очень любила, когда добро побеждает. И, желательно, в соответствии с регламентом. Хотя, после продолжительного общения с хулиганкой Мирой, которая правила не просто нарушала, а попросту игнорировала, пусть и во имя цели, что оправдывала средства, Грейнджер стала более лояльна к некоторым нарушениям. И сейчас, когда дух авантюризма в ней извне никто не провоцировал, умнейшая ведьма столетия откровенно скучала, хоть и не желала признаваться в этом самой себе. Более того, она показательно и очень ответственно радовалась отсутствию приключений и внезапностей в своей жизни, поскольку жить и мирно существовать было их общим долгом. Так она считала. И именно благодаря подобному когнитивному диссонансу в один прекрасный момент будущая миссис Уизли ощутила прежнее волнение, и шило в ее пятой точке зашевелилось с удвоенной силой, предчувствуя события, в которых просто необходимо поучаствовать и, разумеется, что-то исправить и сделать лучше. А произошло это потому, что в крошечный затемненный зал на несколько столиков, который не спасали от темноты даже панорамные окна, влетела девушка, наименее всего вписывающаяся в теплую и расслабляющую обстановку. Мирам Поттер. Обычно гордость Гриффиндора была очень внимательна к деталям. Но шебутная аура подруги, буквально кричавшая о том, что где-то что-то вот опять и срочно, отвлекала, заставляя концентрироваться на рассуждениях, а не внешних раздражителях. А детали были важны. Народная Икона была бледна, под глазами сияли синевой круги, заострившиеся скулы и выпирающие ключицы противоречили крепкому и жилистому абрису фигуры, запакованной в мятую и несколько беспорядочную рубашку. Брюки могли похвастаться тем же состоянием, и лишь алая мантия выглядела идеально. Зеленые очи сверкали, как у безумца или больного лихорадкой, и съехавшие на кончик носа очки порядка в образ не добавляли. Рваные, резкие жесты, с которыми она машинально, на ходу накладывала Заглушающие и Чары Отвлечения, выбор стула лицом ко входу – все это, к сожалению, ни о чем Грейнджер не сказало, кроме как о невероятной важности разговора. По-птичьи быстро наклонив голову к дернувшейся в сторону от неожиданности собеседницы, Мира подозрительно сощурилась и сжала губы. Это выражение лица откровенно пугало, но в следующий миг наваждение рассеялось. Поттер глубоко выдохнула, опустив плечи, и улыбнулась, вновь становясь прежней и до боли знакомой. - Денёчка тебе, Миа. Гермиона, широко улыбаясь в ответ, уже приготовилась засыпать Золотую Девочку вопросами, но та ее опередила: - Сейчас я тебе расскажу крайне важную и чертовски опасную информацию. Тебе решать, что с этим делать, но могу сказать, что мне сейчас невероятно нужны не только ты, но и все ребята. Однако, прежде ты мне дашь Непреложный Обет о неразглашении всего, что тобой будет от меня услышано. – и прежде, чем подруга успела, буквально подавившись воздухом от возмущения, возразить, Девочка-Которая-Сейчас-Ходит-По-Лезвию, выдала самый разумный и единственный свой аргумент, который мог спасти ситуацию и не ославить ее, как параноика. Хотя… что с того? Уж что-что, а полезность данного вида Клятв ей Мастер разъяснил популярно, и теперь вешать их Поттер намеревалась абсолютно на всех. – Это не моя тайна. Это… касается безопасности Британии. Правила Министерства рекомендуют именно такую инструкцию в подобных случаях. И самая правильная волшебница в мире, отведя себе на размышление лишь долю секунды, важно кивнула, соглашаясь и глотая гневную отповедь. Мира даже удивилась, как, оказывается, легко манипулировать выпускниками львиного факультета. Если и она такая же… Ой-ей. О том, что, фактически, ее должностные инструкции предполагают банальное неразглашение безо всяких и обо всем, Поттер предпочла умолчать. А Герм тем временем, как обычно, беря галоп с места, деловито поинтересовалась: - И кто будет свидетельствовать? Какой энтузиазм. Иногда Мирам даже диву давалась. Кудряшке вот только дай повод, и даже точки опоры не нужно, все равно Землю перевернет… - Кричер! Ничего не произошло. Совсем. Устало склонив голову и прикрыв глаза, хозяйка строптивого эльфа с силой сжала пальцами переносицу, выражая всем своим видом вселенскую усталость. Книжный червячок задумалась. Этого жеста раньше за Избранной не водилось. Однако Гермионе он почему-то был знаком… - Кричер-р-рр! Я последний раз повторяю! Наконец пока что не являвшийся самоубийцей старик с тихим хлопком материализовался у столика, ворча что-то о сковородках и Хозяйке, что берет пример с непутевого отступника. Было видно, что Поттер разозлилась, но промолчала, лишь красноречиво указав рукой на домового и приподняв бровь. Герм хихикнула, игнорируя смутное беспокойство и дежавю. А после Клятвы Мира рассказала о том, что творится в Министерстве. О том, что она видела и слышала на Приеме. О том, в каком состоянии на самом деле Аврорат. И о том, что не справляется. А после – выдохнула с облегчением. То, чего она так боялась, не случилось. Жажда борьбы и причинения справедливости в Гермионе Грейнджер не угасли, а совсем наоборот – имели накопительный эффект. И теперь самая эрудированная из ровесников Миры выражала такую горячность, что даже ни на минуту не останавливавшейся в последние месяцы Избранной становилось жутковато. - И вот еще… Миа, душа моя. – начала предводительница Золотого Трио за здравие, но по причине недосыпа мысли быстро спутались. Всю свою убедительность она потратила на то, чтобы уговорить самую методичную из своих друзей добиться должности Начальника Архивов и Хранилища. Пусть и со временем. – Ты ведь помнишь Скитер? Так во-оо-от… Она тут решила выпустить одну книжечку. М-да. Поттер зависла. Она абсолютно потерялась в том, что собиралась сказать, и, соорудив глубокомысленный вид, принялась изучать потолок, пытаясь понять, нужна ли ей доза Бодрящего прямо сейчас или это просто секундное помутнение. Самая перспективная ведьма своего поколения умела работать со словом и угрожать прямолинейно, но действенно. А Девочке-Магниту-Для-Психопатов, предпочитавшей договорам активное действие, лишь предстояло этому научиться. И на Скитер у Гермионы был рычажок… Речь была об этом. Но к чему? Но Грейнджер сама додумала мысль, не заметив временной прострации своего постоянного мотиватора. - Ты про профессора Снейпа? Ну, да, она уже выпустила аннотац… Мерлин! Вспомнила! Удивленный голос и громкое восклицание выдернули Мирам из легкой дремоты. Высунув палочку из рукава, она резко огляделась вокруг. - Что? Где? Ореховые, большие глаза подруги стали еще больше, пока та воодушевленно кивала самой себе, поздравляя с успешной догадкой. А после пальчик девушки торжествующе указал на черноволосую, имеющую сходство с разве что воробьем, но никак не человеком, волшебницу. Вызывая у той жгучее желание сотворить Щитовые. - Ты сердишься, как он! Поначалу Мира не поняла. А потом снова не поняла. И нахмурилась, скривив губы. - Как кто – «он»? Герм широко улыбаясь, не ответила, снова закивав, будто говоря «вот сейчас – тоже». И принялась усиленно изучать визави, заставляя ту ощущать себя занятной зверушкой в зоопарке. Но прежде, чем Мирам Поттер окончательно потеряла терпение и взорвалась, как перестоявший на плите чайничек, Гермиона, наконец, увидела то очевидное во внешности не подозревавшей, какая буря на нее сейчас обрушится, ведьмы. Пораженно ахнув, Миа тихо вопросила: - А седина у тебя… Откуда? А дальше диалог пошел по наклонной, постепенно превращаясь в сердитый монолог и заставляя зеленоглазую болезненно морщиться от досады и замечать все большее сходство будущей Уизли со свекровью. *** Если б на то была воля Поттер, она бы отменила публикацию будущего бестселлера вовсе, а экземпляры «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора» изъяла из оборота. По ее скромному мнению, личная жизнь этих людей общественности не касалась и была только их собачьим делом. Но – судьба все еще несправедлива. А потому, урезанный вполовину, но не менее ожидаемый публикой, заветный том все же оказался на полках магазинов в канун Рождества. Гермиона, как обычно, была убедительна. Но и Рита являлась донельзя мстительной особой. А потому, вынужденная не просто удалить львиную долю текста, но и передать все доказательства и заметки в руки торжествовавшей победительницы, от пакости не удержалась. И, проходя мимо витрин, Мирам с трудом сдерживала рвотные позывы, глядя на яркие, глянцевые, ЧЕРНО-РОЗОВЫЕ обложки. *** Пухлый конверт с разномастными заметками Скитер и припиской от Гермионы прибыл утром. Текст был краток: «Ознакомься. Почему одна из переписок с информатором – с метками Франции? Как Пожиратель в розыске попал заграницу?» Бездумно сгрызая до основания перо, инициатор сего мозгового штурма авторства Заучки задавалась совсем другими вопросами. Многие данные – из засекреченных отделений Архива. Например, о закрытых заседаниях Визенгамота. И, ежели информация и посейчас так легко уплывает из Министерства, а преступники – за рубеж… Что дальше? *** В который раз она врывалась к Министру. В который раз устраивала тому истерику. В который раз Министр с этим смирялся. Кингсли совершенно точно не должен был выдавать ТАКОЙ секрет Золотой Девочке. И, разумеется, прежде навесил на нее Непреложный. Что не умаляло его вины. Хотя логика в действиях бывшего аврора была. Он слишком хорошо знал Поттер. И то, что ее деятельность разрушительна сама по себе, и то, что без должных знаний – она разрушительнее в разы. Это была крошечная каморка. Внутри находилась только тумба с маленькими разноцветными кнопочками под стеклом и стопкой белых министерских бланков рядом. Однако сам постамент ученица Мастера Артефакторики определила, как артефакт. А фонило от него… Ох, мать. - Одна из них – перекрывает границы Британии. Не то, чтобы тебя размазало о невидимую стену при попытке ее пересечь, нет, золотце. Но отбросит – как не балуй. Правда, активировал и нажал я ее дня через два опосля чудного избавления от Того-Кого-Мы-Называть-Не-Будем. Скримджер все-таки успел хорошенько спрятать ключ от Пия. Но, так или иначе, полагаю, озаботиться побегом успели единицы. Так что, коль углядела эти бумажки, сама догадаешься, что нынче разрешение на выезд – совсем не формальность. Сигару? Поттер отказалась. Смысл в курении, если не затягиваться? *** Подобное устройство, правда, требовавшее починки и имевшее несколько иные функции, находилось в Аврорате. Оно представляло собой карту Альбиона и, в теории, должно было показывать всплески темномагической активности. Но где-то слетели настройки еще лет двадцать назад. Или им помогли… Так что остались Координатный Определитель выбросов и колдовства несовершеннолетних волшебников и Пульт Управления Министра Магии. Не сказать, чтобы Мирам исходила от этого знания радостью. *** Она впервые детально изучала свое отражение в пыльном зеркале и не могла не признать, что Миа права. Краше – только в гроб. А через несколько дней нужно аппарировать в Хогсмит и встретиться с Джинни, пока та на каникулах. И точно не в таком виде. Заклюет. Кстати, о ней. *** «Джинни» «Джин» «Рыжа-яяя, хе-еей» «ДЖИНЕВРА!» «Мирам Лилиан, не смей называть меня полным именем!!!» «То есть вот сейчас ты ответила, да?!» «П-ффф. Не ори. У меня занятие» «Вечером?» «А Астрономию ты как учить будешь, в полдень?» «Нах… Ладно, тебе лучше знать, зачем квиддичистке этот предмет. Мне нужна помощь» «Пиши, позже отвечу» «К-хм. Кхе. Кроме того, что ты меня, кажись, не любишь, смею заметить, что у тебя нет совести» «О-ооо, Мерлин! Если ты не подыхаешь в муках – то чертовски пожалеешь, что я сейчас отпросилась в туалет!» «Мне необходима твоя сила и мощь. То, в чем ты лучшая и непревзойденная» «Ой, я вся зарделась, завязывай. Мне не идет румянец» «Мне нужны все Косметические и Маскирующие Чары, что ты знаешь. Желательно, из тех, что не снять Финитой. И есть ли такие артефакты» «Э-ээ… А ты не пробовала в Библиотеку заглянуть? Или у Невыразимцев поспрашивать?..» «Оу… Кхе. То, что я плохо сплю, сойдет за оправдание?» «Я сейчас себе об стену лоб разобью. Стыдно, Избранная, сты-до-би-ще. Есть еще что-то, над чем я посмеюсь?» «Я буду смеяться последней, когда через неделю мы пойдем меня одевать» «Да! Есть Бог! Он с нами! Мы выкинем твою рвань!» *** «Тебя ждать сегодня?» «Завтра, Рыжка, все – завтра. Умоляю» «Чегой так? Не говори, что тебя загрузили перед самым Новым Годом!» «Мой Мастер – зверь. И я сама пришла к нему в лапы. Мне иногда кажется, что он настолько не может переварить мыслю о том, что из под его крыла не выйдет Мастер в моем лице, что планирует мое убийство» «А если тебя завтра утром не будет у Мадам Розмерты – я ему помогу. И нет, ни капли сочувствия. Сама виновата» «Как я упустила из виду твою безжалостность?» «А ты очки еще чаще снимай, ага. Я из-за тебя, между прочим, домой не поехала» «Ты не поехала потому, что мать тебя съест и не подавится» «А я съем тебя, если завтра не пребудешь ты» *** Рыжая восприняла просьбу любовницы о Непреложном довольно мирно, и главный страх Золотой Девочки рассеялся вместе с сомнениями. Огненная ведьма перестала крутить пальцем у виска и выстраивать замысловатые фигуры из пальцев, сразу же, как получила объяснение. И тут же дала согласие. Поттер не стала ничего выдумывать, просто сказав, что так ей спокойней. На том и порешили. Празднование на двоих протекло прекрасно, и потому в первое утро нового года в небольшой комнатке над пабом Мира вновь критично оценивала свое отражение. Выглядело в разы лучше. Магия и деньги вправду творят чудеса. А черная юбка в пол и белая блуза с коротким рукавом ей и вправду шла. Хорошо, что у нее хватило духу сопротивляться Уизли, которая жаждала запаковать тушку Народной любимицы в корсет. Сторговались на широкий пояс. И отказываться в угоду женственности от покупки приглянувшейся кобуры для палочки Поттер тоже не стала. И теперь, вместе со спец-чарами Сокрытия очень себе нравилась. Тихо натягивая мантию и бесшумно выскальзывая за дверь так, чтобы не разбудить семикурсницу в ее законные каникулы, Золотая Девочка шумно вздохнула. Ма-аа-астер, мать его етить. Даже Министерство не настолько жестоко, чтобы вызывать сотрудников на пост первого января. Но у Кавалли, видать, календарь от английского отличался.