³ ʰᵒᵘʳˢ ᵃᵍᵒ
НеЗвонитьИНеОтвечать: Я уехал на работу. Микаса вновь расстроилась из-за скупости сообщения, хоть и понимала, что это в его стиле, который приходится принимать и которому остается потакать.Вы: Ок.
Девушка заблокировала телефон и зарылась в простыни, вдыхая аромат чистого белья, в котором смешались нотки мужского парфюма. Смартфон завибрировал, и Микаса лениво потянулась к нему, предчувствуя, что увидит на экране какое-нибудь бесполезное уведомление.ⁿᵒʷ
НеЗвонитьИНеОтвечать: Я приеду раньше обычного. Хочу как можно скорее увидеть тебя. Девушка залилась краской и тихо завизжала в подушку. Стоило бы поменять имя контакта. Близким она всегда придумывала интересные подписи, которые для неё всегда значили что-то личное, имеющее воспоминания и ассоциации. Микаса ввела «Любимый», но тут же стерла — выглядит до тошноты слащаво, да и вдруг Леви увидит. «Чиби» — тоже не подходит, не хочется писать что-то обидное, хоть это прозвище никогда не задевало мужчину. Недоумевая, как её так бросает из крайности в крайность при одной мысли о нём, Микаса решилась на исключительную подпись. Самую четкую, с которой даже невозможно поспорить, и по-своему родную. Леви. Так просто, что даже до зевоты скучно. И одновременно с этим так будоражит разум и тело. Одно имя. Тысяча чувств, образующие ураган. Раньше она стремилась к хладнокровию, а с ним появилось желание чувствовать всё, что только можно. Леви. Леви. Его имя, как соленая карамель — сладко прилипает к губам, оставляя яркий вкус на кончике языка, что некогда гулял в полости его рта. Кажется, на розовой коже до сих пор ощущается отпечатки мужских губ. Даже страшно дотронуться до своих уст — лишь бы не стереть улики ночного рандеву. Леви. Леви. Леви. Он приближается к ней, нависая сверху и щекоча щёчку острыми кончиками чёрных прядей. Его тяжелое дыхание проникает под кожу, сбивая течение крови. Его пальцы бегают по фарфору нежно и невесомо, оставляя невидимые кольца тепла вокруг точек прикосновения, словно по морской глади. Кожа пробудилась от долгого сна, настолько она неумолимо торжествует, что мужское внимание к её телу преследуется даже утром. Микаса ладонями пошлепала себя по щекам, чтобы прийти в себя, иначе влага внизу снова её смутит. В ней проснулась необходимость отвлечься. Девушка вернулась в список контактов, где обратила внимание на номер Энни и тут же набрала, игнорируя последнюю стычку. Пошли долгие гудки, что дергали нервы по всем стрункам, но все-таки в трубке щёлкнуло. — Алло? — голос был спокойным, и Аккерман сделала вывод, что обида прошла, хотя, зная характер подруги, никакой обиды скорее всего и вовсе не было. — Арлерты на связи? — весело обратилась. — Армин, тут эта пизда позвонила! — голос оживился, словно Леонхарт с облегчением выдохнула, что её подруга в хорошем расположении духа. — Привет, Микаса, — в трубке послышался голос Армина и еле слышимое шуршание одеяла. — Как ты? — Я отлично. Я… у Леви. В трубке раздался дуэт радостного визга, из-за чего Микаса отодвинула смартфон от уха. — Немедленно рассказывай! — требовательно произнесла Энни. Микаса вкратце и скупо пересказала ночь, проведённую с Леви. Она повествовала спокойно, однако все внутри кричало от восторга. Ей все ещё не верилось в происходящее, даже ощущая на обнаженном теле лёгкое постельное белье, веющее мужским парфюмом. И если бы она действительно дала волю эмоциям вместе с «подружками», оба смартфона с двух сторон просто не выдержали бы такого ультразвука и в дребезги разбились в руках собеседников. — А почему он тебя тогда оттолкнул, ты выяснила? — поинтересовался Армин. Девушка вздрогнула. И правда. Она изначально ехала к нему, чтобы поговорить. Но в итоге они поддались ласкам, даже не обсудив причину разлуки. — Э-эм… нет. — Ну ладно, Армин, не грузи. Всему своё время, — ответила Энни, после чего послышался шлёпок по голой коже и протянутое «Ауч». Друзья продолжили беседу, как ни в чем не бывало. Микаса вновь смеялась с шуток Энни и Армина, не оставляя их без взаимного стеба. Проговорив так чуть меньше часа, они завершили диалог, так как «Арлерты» уже собирались вставать и посвящать свой выходной совместной прогулке в центре города. Аккерман в свою очередь продолжила лениво валяться, втыкая в телефон, снова и снова переходя в переписку с Леви, будто там могло появится новое сообщение без звоночка уведомления. Она скучающе поникла, вспоминая мучительные недели без Леви. Все проблемы, которых она старалась всячески избегать, неожиданно навалились на неё оползнем, пока самая нужная поддержка отсутствовала в её жизни. По её вине, никак иначе. Воспоминания снова отдались жгучей болью в сердце, и Микаса вновь открыла переписку с мужчиной из-за элементарного желания написать. Однако она замкнулась от предположений, что вызовет только лишнее волнение. «Ты для меня всё,» — слова Леви прозвучали в голове, будто над ухом. Девушка оживилась. Тело вновь наполнила радость, пробудив спящие гормоны счастья, что тут же начали свою хаотичную гонку, от щекотки которой хотелось просто залиться смехом. Тоска покинула её разум, а ей на смену пришли уверенность и прилив энергии. Удивительно, как некоторые слова впечатываются в память таким образом, что переворачивает самочувствие так, что начинаешь сомневаться в своей уравновешенности от резких перемен настроения. И Микаса все же решилась написать мужчине.Вы: Ты во сколько приедешь?
Спустя пару минут пришёл ответ. Леви: Постараюсь в пять уже быть дома. Хочешь куда-нибудь сходить?Вы: Если честно, не очень. Но если ты хочешь, я пойду.
Леви: Я тоже не хочу. Тогда давай закажем еды вечером?Вы: Да! Я хочу мяса.
Леви: Окей, я не против.Вы: Урааа!
Леви: Если скучаешь, приберись.Вы: Ну блиин.
Леви: Давай, ленивая задница.Вы: А иначе что?
Леви: Накажу. Микаса почувствовала, как по телу прошло тепло, отдавшись легким напряжением внизу живота. Само представление о том, как может наказать её Леви, грешно будоражит.Вы: Знаешь, убираться мне теперь тем более не хочется.
Леви: Я серьезно. Не уберешься — спать сегодня в своей комнате будешь.Вы: Всё-всё, встаю.
Леви: Умничка.Вы: А награда будет?
Леви: Посмотрю на качество уборки, и обсудим.Вы: Я уже и забыла, какой ты чистоплюй.
Леви: А я успел забыть, какая ты милая. Глаза расширились в удивлении и заблестели в восторге. Микаса начала крутиться по постели, устраивая бардак на простыне, пока телефон гудел от новых уведомлений. Леви: Ленивая* Леви: Опечатка. Микаса ухмыльнулась. Так она и поверила.Вы: У меня из одежды только вчерашняя осталась, я могу твоё что-нибудь надеть?
Леви: Да, посмотри что-нибудь в шкафу. Только срач там не устраивай.Вы: Аккуратность — мое второе имя, спасибо.
Леви: Занят. Напишу потом. Девушка спрятала лицо в подушку, осознавая всю прелесть влюбленности. Её бросало в дрожь от мыслей о деловом Леви, обещающем ей «преподать урок». Девушка резко оторвалась от подушки и ещё раз похлопала себя по щекам, чуть ли не оставляя следы от собственных ладоней. Она не выдержит этой разлуки, она не вытерпит до вечера, честное слово. Необходимо прибраться. Лишь бы убить время, да и отвлечься было бы неплохо. Микаса вскочила с кровати и подошла к шкафу. Вся черно-белая одежда была аккуратно сложена стопочками, а костюмы висели на вешалках, некоторые из которых были спрятаны под чехлы. Престижно, богато, дотошно, а Микасе нравится. Девушка нашла стопку футболок и взяла самую верхнюю, серую, чтобы не капаться и «не устраивать срач» по просьбе Аккермана. Ей повезло, она довольно свободная и даже немного прикрывает её ягодицы. А главное — пахнет им. Девушка зарылась в воротник, простояв так минуту, а может, три или пять, а может вечность. Микаса удивлена, как ей позволено так бесстыдно наслаждаться его парфюмом, погружаясь в настоящее удовольствие и одновременно тоску, что мужчины нет рядом. Она обняла себя за плечи, успокаивая и поддерживая напоминаниями, что через несколько часов она его увидит. Ни недель и ни дней, а часов. Микаса снова воодушевилась и поспешила приступить к уборке.***
— Леви, совещание через полчаса, — в кабинет после стука зашла Петра. — Ага, понял, — Леви продолжал что-то печатать в компьютере, иной раз роняя взгляд в сторону смартфона. Рал кивнула и покинула кабинет, направляясь к своему рабочему столу. Мужчина разблокировал смартфон, надеясь, что просто пропустил уведомление о новом сообщении от Микасы, но нет, в переписке уже час весело его последнее сообщение: «Я приеду раньше обычного. Хочу как можно скорее увидеть тебя.» Леви крутило от нетерпения. Но девушка игнорировала его признание. Так же, как и ночью. Аккерман сделал глубокий выдох, просто стараясь принять, что её, вероятнее всего, чересчур смущают его слова или ей тяжело проявить честность в чувствах с ним. Надо просто немного потерпеть, и может когда-нибудь она ему ответит своей формулировкой «Ты всё для меня». Телефон загудел. Она написала. Но мужчина не пожелал ответить сразу, хоть и видел уведомление на заблокированном экране — держал паузу, чтобы теперь ей пришлось терпеть молчание. Однако Леви со своей злопамятной и мстительной натурой все-таки выдержал только минуту и уже набирал ей ответ. Микаса поинтересовалась, во сколько тот приедет. Всплыл вопрос: неужто, скучает? Мужчина набрал ответ, надеясь на благосклонность Эрвина, который действительно смог бы и соизволить отпустить его раньше обычного, а то Аккерман и так работал сверхурочно уже не первую неделю. Всплыл второй вопрос. Может, она куда-нибудь желает сходить? У него нет настроя где-нибудь сидеть с Микасой в общественном месте, имея желание только ласкать её кожу. Однако предложить стоит, может, ей действительно скучно. Она отказалась, и груз покинул его плечи. Они продолжили переписку, и Леви совсем забыл про отчёт о прогнозировании объема продаж. Микаса такая забавная, а иной раз её сообщения вызывают у него улыбку. Но раздался стук с другой стороны двери. Снова зашла Рал, чтобы напомнить о совещании. Леви недовольно цыкнул и встал из-за стола, схватив ручку, тонкую папку бумаг и блокнот. Они направились в конференц-зал: Петра уверенной походкой шла впереди, а Леви следовал позади, набирая что-то в телефон с таким серьёзным видом, будто был дико занят важной деловой перепиской, продолжая в душе искренне улыбаться. Она называла его «чистоплюем» — вот же стерва. Ну что ж, на правду не обижаются. А она ленивая. В голове у Леви всплыл её образ, когда она лежит на диване напротив телевизора и громко хрумкает попкорном, перебивая диалоги героев киноленты. Или, например, когда она упорно спит под дурацкую песню будильника, и ему приходится самому проникать в её комнату и толкать ногой с кровати тело, завернутое под одеялом. Вспоминает, как она вылезает из-под одеяла, все ещё неряшливая и сонная с растрепанной головой, и вытирает глаза, недовольно бурча проклятья. Такая забавная и милая. Милая. Вот черт. Леви так далеко улетел в свои мысли, пока вводил ответ, что даже не заметил, что набрали и отправили его пальцы. Он в спешке набрал тупое оправдание, а внутри всё загорелось от возмущения. Черноволосому осталось надеяться, что девушка так глупа, что примет его сообщения за чистую монету. Однако он понимал — проебался по полной. Петра и Леви уже дошли до комнаты, где другие сотрудники установили аппаратуру и уже включили первый слайд презентации. Смита ещё не было — значит, время до начала ещё оставалось. Они сели поближе к доске, и Леви снова разблокировал телефон. Микаса уже успела перевести тему, желая примерить его гардероб. Его кадык судорожно дернулся, стоило ему поддаться представлениям девушки в его раскрытой белой рубашке, прикрывающей грудь. Леви набрал ответ и заблокировал телефон. К концу дня он точно сойдёт с ума — Микаса полностью овладела его разумом. Телефон вновь завибрировал, и одновременно с этим распахнулась дверь. Пока Эрвин проходил вглубь зала, Леви быстро написал ответ девушке и снова заблокировал гаджет, поставив в беззвучный режим. К доске вышел Гюнтер Шульц, чья задача заключалась в представлении нового дизайна продукта, а также оглашении маркетингового хода. Леви с другими сотрудниками в комнате вслушивались в речь коллеги, параллельно что-то записывая в блокноты. Спустя несколько предложений Аккерман мысленно покинул конференц-зал, впервые невольно позволив себе направить мысли в другую сторону. И очевидно в какую. Образ Микасы никак не покидал голову. Что она там делает? Действительно убирается или продолжает лениво валяться в его постели, будто ласковая кошечка? Ему было тяжело утром покидать девушку, которая так прижалась к его телу, что становилось до неприличия душно. Он аккуратно убрал её руки с своего торса, переложив голову на подушку. Микаса нахмурила лоб и немного поерзала, после чего отвернулась от мужчины, показывая прелесть своей чистой худой спины. Леви прильнул к девушке и поцеловал в плечо, накрыв тонким пододеяльником. В ответ девушка что-то невнятно промычала, что вызывало у мужчины улыбку и желание целовать её плечи дальше, лишь бы снова услышать её сонное мурлыканье. Однако надо было вставать и идти в офис. — Леви, что думаешь? — из мыслей за шкирятник мужчину вытащил директор. — Да, хорошая идея, — спокойно ответил Аккерман. Вместе с тем подумал: «Какая идея? О чем вообще там Гюнтер говорил?» Леви поднял глаза на коллегу, который сиял от неожиданного успеха. Обычно он придирался к презентациям, но из-за других мыслей абсолютно не слышал Шульца, дав ему возможность порадоваться мимолетной славой. Гюнтер в свою очередь уже успел представить, как на обеденном перерыве будет хвастаться похвалой Аккермана, гордо приподняв подбородок, предвкушая повышения своей ставки. Даже Эрвин не высказывал столько недовольства к сотрудникам, сколько его заместитель, и его внимательность не проходила мимо, так что все придирки он доверял другу. Смит кивнул на слова Аккерман, хоть и оказался в немом недоумении. Вскоре совещание закончилось, и Леви подошёл к Эрвину, пока остальные сотрудники покидали зал, расходясь по своим рабочим местам. — Отпустишь меня пораньше? — А что? Какие-то планы? — хлопнув бумагами по столу, поинтересовался Смит. — Да. — И какие же? — Смит удивленно приподнял бровь, уже мучаясь от любопытства. — Микаса. — Звучит, как веская причина, — саркастично ответил. — Я весь месяц оставался допоздна, и ни разу не просил о сокращённых днях, — Леви начинал раздражаться, что моментально отразилось в смене тона. — Ты отчёт, который я отправил, доделал? — равнодушно поинтересовался Смит, уже представляя, как Леви будет его убивать, если тот попытается преградить ему путь. — Нет ещё. — Доделаешь — можешь идти. Леви искренне удивился, так как ему осталось буквально немного, что займёт не больше часа, если проигнорировать обеденный перерыв. — И всё? Что-то ещё нужно? — с сомнением в голосе уточнил Аккерман. — Нет, только это, — улыбнулся друг. Леви кивнул и поспешил в кабинет, где тут же сел за компьютер, не смея отвлекаться на внешние раздражители, что были в виде всего сущего, что не Микаса.***
Микаса вернула на места все моющиеся средства и ушла в ванную комнату. Быстро ополоснувшись под горячей водой и пройдя мужским гелем для душа по телу, девушка вышла в гостиную и плюхнулась на диван. Ждать Леви осталось ещё час. Чему посвятить это время — она без понятия, из-за чего мается на мягкой мебели, даже не желая посмотреть какой-нибудь фильм. Вдруг раздался щелчок замочной скважины, но девушка предположила, что ей послышалось, и она продолжила качать ногами в воздухе, свесив их со спинки дивана. Однако топот ног пробудил Микасу, и она спрыгнула с дивана, побежав в коридор. У дверях стоял Леви — он уже снял верхнюю одежду и ботинки и направлялся вглубь квартиры. Микаса накинулась на него с объятиями, чуть не сбивая с ног. Леви сжал её в кольце и прижался носом к её плечу. Им обоим просто не верилось, что это мгновение наконец наступило, хотя уже казалось, что гибель от разлуки медленно подступала вплотную. — Ты пользовалась моим гелем? — поинтересовался мужчина, губами касаясь белоснежной кожи. — Да, все мои вещи остались дома, — ответила Микаса, зарываясь ладонями в мужские волосы. — В таком случае надо съездить к тебе и забрать всё необходимое, — произнёс Леви, поднимая свой взгляд на неё. Он заметил, как девушка замялась, и положил ладони на её талию, начав ласково поглаживать. — Что-то случилось? — Я не хочу туда возвращаться. Леви не сложно было догадаться, что определенно случилось что-то серьезное, и девушке об этом говорить слишком тяжело. Скорее всего, что-то касалось её питомца, ведь она даже не заикнулась о нём за проведенное вместе время. Догадки уже начали накапливаться, но мужчина отрицал все возможные варианты, лишь бы не поддаться отчаянию раньше времени. — Мы быстро заедем, ты возьмёшь вещи, которые тебе нужны, и вернёмся, — найдя более-менее корректные слова, наконец Леви ответил. — Мы точно вернёмся? — неуверенно спросила девушка, после чего её щеки начали окрашиваться в розовый оттенок. — Я буду жить у тебя? — Если хочешь, — тон Леви был спокойным и уверенным. Девушка почувствовала в его словах трепетное отношение к её желаниям, что ныне она никогда и ни от кого не ощущала, да и не ожидала. А думать о себе она полностью не умела. Микаса легонько кивнула. — Тогда одевайся, — Леви убрал руки с девичьей талии. Девушка отошла в комнату, где остались её джинсы, и надела брюки, принципиально оставшись в футболке Леви. Она вышла из комнаты, встретившись с недоумевающим взглядом мужчины. — Что? Мне она нравится. — Эх, ладно, так и быть. Для тебя ничего не жалко, — произнёс Леви, отвернувшись, чтобы взять пальто. Микаса подошла сзади, обняв мужскую шею и положив свой подбородок на макушку брюнета. Аккерман понимал, что девушка просто оттягивала поездку, скрывая страх, поэтому позволил немного повисеть на его плечах в тишине. Вскоре зарядившись Микаса самостоятельно отошла от него. — Готова? Девушка кивнула, и они приготовились выходить. В машине они ехали в тишине. Микаса витала в своих мыслях, пока Леви следил за дорогой. Был час пик, поэтому часто приходилось останавливаться по несколько минут. Мужчина бросил взгляд в сторону, погружённой в себя, девушки. Он положил руку на её бедро, чем обратил на себя внимание. — Рассказывай, что случилось? — начал разговор Леви, устремив взгляд вперёд. Микаса вопросительно посмотрела на него, не решаясь на повествование о прожитом месяце. Но ощущение руки, что медленно гладила бедро, соскальзывая глубже между соединенных ног, всё-таки передалось тёплом и чувством защиты. — Если честно, после того вечера всё пошло наперекосяк. Хотя, когда было по-другому? Мне было так стыдно и плохо, что я сильно загналась. Я поссорилась с Армином и Энни после того, как они попытались помочь мне. Яну стало хуже, он постоянно спал. Я его бодрствующим почти не видела. Корм, который я сыпала утром, оставался до следующего дня. А потом я пришла с работы и обнаружила мертвым, ещё тёплым. Если бы не задержалась на работе, понимаешь?.. возможно, он бы не умер в одиночестве. Но я совсем не плакала, удивительно, да? Не знаю, почему. Была готова к этому? Или устала? Но все равно было больно. А сейчас… уже смирилась. У него была спокойная и хорошая жизнь в любящей семье. На работу ходить совсем не хотелось, в итоге, я в какой-то день просто не пришла, да и со сном проблемы были. И меня уволили. Там с таким не церемонятся. Вот как-то так, — Микаса рассказывала так легко, будто пересказывала обычный бытовой день, стараясь вызвать у Леви как можно меньше сочувствия. Но в душе все-таки стало значительно теплее и спокойнее, когда ей удалось высказаться ему, хоть и в своеобразной манере. Они встретились глазами, и девушка мягко и неестественно улыбнулась. — Прости меня, — ответил он спустя минуту молчания и нажал на педаль газа стоило зажечься зелёному свету. — За что? — Что не был рядом. — Всё в порядке. Ты не виноват. — Нет. Микаса, нет, не в порядке. Если бы я… — Если бы, если бы. Время не вернуть назад. — Нет, дай объяснюсь. Я боялся, что ты хочешь секса не по собственному желанию, а только под действием алкоголя. Я не хотел, чтобы ты потом сожалела. Микаса удивлённо посмотрела на мужчину и засмеялась. Но смех не был с каким-то положительным посылом, в нем отражалась вся, буйствующая внутри девушки, истерика. В голове всплыло воспоминание, как она жаловалась друзьям за подозрение в том, что самому Аккерману от неё когда-то нужен был только секс без обязательств. Она понимала его опасения, ведь нынче стало весьма нормальным дурить друг друга чувствами. И вот они попали в ловушку друг друга. — Мы придурки, — наконец произнесла девушка и отвернулась к окну. — То есть? — Дело в том, что мне всегда было плевать на то, что я делаю и к чему мои действия приведут. Единственное, на что мне стало не плевать — это ты. Я хотела, чтобы наши отношения развивались, как у нормальных людей. Но я забыла, что они с самого начала были… странными. И эту странность я решила принять именно тогда и осмелела. Возможно, действительно все дело в алкоголе. Но, — девушка осеклась, стараясь подобрать корректную и менее чувственную формулировку, но голова просто отказывалась работать. И Микасе пришлось смириться, — мне правда хотелось поцеловать тебя. Леви и Микаса снова погрузили салон автомобиля в тишину. И из-за этого они потрепали нервишки друг другу? Просто не верится. Какая-то шутка. — Пиздец. — Ага. И снова замолчали. Вскоре показался знакомый дом, возле которого мужчина припарковался, но оба не решались выходить. Леви повернулся к девушке и взял её за руку, переплетя их пальцы в замок. — Микаса, чтобы всё сразу уяснить… — Леви запнулся, подняв глаза на серые любопытные глазки, что будто заблестели всеми звёздами Галактики, как только он обратился к ней. Девушка в ожидании молчала, лишь бы не отвлечь мужчину от того потока мыслей, что крутились в его голове, но никак не выбирались наружу в попытках вырваться из клетки отчужденности. Она чувствовала, что он хочет сказать что-то важное и чувственное, раз такая буря эмоций наблюдалась в его радужках, пока само лицо будто онемело. — Ты мне нравишься. Будь моей и живи у меня. Уверенный голос мужчины проник в самую глубину девичьего сознания. Микаса хотела бы быть такой же уверенной, но слова Леви выбили её из колеи буквально на миллисекунду, и все-таки этого хватило, чтобы в конец растеряться перед мужчиной и тихо ответить спустя несколько секунд пустых и ненужных сомнений: — Хорошо. — Ты так отвечаешь, будто это было предложение, — хмыкнул мужчина. — В смысле? Вместо ответа Леви положил свободную ладонь на фарфоровую щеку и потянул девушку к себе. Она поддалась вперёд, и пара сплелась в нежном поцелуе. Иногда коротко прерывались, смотрели в глаза друг друга, а после безбожно растворялись в поцелуе. Плыли в облаках и летали в водах — жадно целовали друг друга, хватаясь за сплетенные ладони как за последнее, что оставляло их в этом мире. Жаждали много, а от долгого голода вкушали потихоньку, касаньем за касанье. Леви отстегнул ремень безопасности и наклонился к Микасе — она податливо прижималась к нему, высказывая своё одобрение его настойчивости. Пускай трогает, пускай напьется всласть. Касаниями он присваивает Микасу себе. Она — его, его женщина. Несмотря на неудобства из-за подлокотника, он старался прижимать девушку как можно крепче, лишь бы поделиться ей своим, раскаляющим сердце, жаром. Однако он прервал поцелуй, приняв во внимание все своё нетерпение взять её здесь и сейчас, когда неосознанно потянулся рукой к девичьему бедру. Сжал его в своей ладони, а она позволила, приподняв ногу. В одно мгновение очнулись. Микаса начала в спешке поправлять пряди, наблюдая за собой в автомобильном боковом зеркале, пока Леви доставал ключи и выходил из машины. Обойдя её спереди, Аккерман открыл дверь девушке, и Микаса вышла с присущей ей кошачьей элегантностью. Возвращаться в свою квартиру Микасе было тяжко — всё в ней напоминало об одиноком унынии. Страшнее всего, когда не хочешь возвращаться в свой «дом», потому что ты не чувствуешь в нем защиту и уют. Напряжение от обстановки пожирает, вызывая новую волну разочарования в своей жизни. Быт омрачается не мыслями о цикличности привычных и уже надоевших действий, а мыслями о том, что это абсолютно не то, что надо делать. Словно… Позавтракала — нет, надо было поужинать. Проснулась — нет, надо было лечь спать. Помылась — нет, надо было отложить душ на завтра. И всё так в этом месте — «дома». «Поскорее бы отсюда уйти». Микаса прошла вглубь, оставив Леви в коридоре. Ей было стыдно пропускать мужчину дальше. В квартире душно, а о чистоте не было и речи. В коридоре валяется, неубранная на полки, обувь. На кухне стол и тумбы покрыты слоем неубранных крошек и пятен, в то время как кафельный пол был чист, но только не в одном месте — два кольца от мисок все ещё напоминали о недавно сожителе девушки. В ванной на полках бардак из тюбиков бесполезных кремов и дешёвых гелей, шампуней и бальзамов. В спальне разложена незаправленная кровать, а стул заменял шкаф для одежды. Девушка поспешила собирать вещи, параллельно наводя хоть какой-нибудь порядок и откладывая некоторые вещи на выброс. Она бегала из комнаты в комнату, стараясь найти и взять всё, что пригодится и не пригодится, пока мужчина, настояв на своей помощи, выносил пакеты и сумки. Вскоре Аккерман была готова вновь переезжать в «логово», которое теперь станет её «домом». Подумала перед тем, как закрыть дверь своей квартиры: отныне её дом там, где есть Леви.