Тень сентябрьского заката

      — И чем нам с тобой заняться?       Леви разместился на диване, сложа на груди руки, и наблюдал за суровым котом. Тот сидел на полу напротив и вилял хвостом из стороны в сторону.       — У тебя глупая хозяйка, ты знаешь об этом?       Ян зевнул, широко раскрыв рот. Аккерман принял это, как согласие с его предположением.       — Ты её любишь?       Ян встал и подошёл поближе к мужчине, собираясь прыгнуть на его колени. Леви с раздражением понимал, что потом придётся избавляться от кошачьей шерсти, но всё-таки позволил питомцу грациозно опуститься на приготовленные для кота колени. Кот смотрел на мужчину в упор, будто изучая, хоть они уже неделю жили под одной крышей. Ян потянулся к подбородку мужчины и потерся лбом.       — Это значит «да»?       Ян развернулся от мужчины, вытаптывая его ноги маленькими лапками. Он остановился, подняв хвост и ударив им по лицу Леви.       — Ну спасибо.       Кот вернулся к мужчине мордашкой и плюхнулся в лежачее положение, наконец выбрав удобное расположение лап.       — А мне позволишь любить её?       Ян вновь зевнул и сложился клубочком, открыто проигнорировав вопрос. Специально или нет — кто же знает, что творится в голове у смышлёного кота.       Леви зарылся ладонью в волосы, представляя, как глупо сейчас выглядел, разговаривая с котом. Хорошо, что Микасы нет дома, а где-то гуляет с подругами, чьи имена он даже не запомнил. Все внимание было приковано к её слишком откровенной юбке. Но он не позволил себе сказать девушке об этом, иначе она бы его осудила за то, что тот лезет не в своё дело и пытается её в чём-то упрекнуть. Леви лёг на диван, позволив коту переместиться с ног на живот. Питомец тут же уснул, пока мужская рука медленно проходила по шерсти, как это делала Микаса.       Леви смотрел в потолок и размышлял. Просто размышлял. Ни о чем и обо всём одновременно. Мужчине редко попадались такие минуты, когда он мог бы в тишине своей квартиры думать довольно пусто. Обычно голова забита отчётами и анализами, но в силу того, что у Леви появилась соседка, он перестал брать на себя больше, чем предлагал Смит.       «А да, подруг звали Энни и Пик. Странные имена, у Микасы имя покрасивее будет».       Леви вспомнил, что давно не ходил в спортзал, и купленный абонемент валялся просто так без дела. Завтра перед работой можно было бы зайти туда.       «Главное — не разбудить Микасу».       И снова все мысли возвращаются к ней.       «Господи, сколько ж можно?»       Аккерман устало вздохнул, от чего его грудь так сильно поднялась, что Ян немного приоткрыл глаза, но потом вновь упал в сон. Тихое мурчание и теплота, исходящее от маленького тела, медленно погружали в состояние полного покоя. Мужчина не заметил, как глаза начали медленно и лениво слипаться. Микаса предупреждала, что не знает, во сколько вернётся, и поэтому стоит закрыть дверь на ключ, чтобы Леви не пришлось просыпаться и впускать её в квартиру. Поэтому мужчина позволил себе со спокойствием, что соседка не останется без крова на ночь, расслабится. Только если она не найдёт этот кров у кого-нибудь другого.       В сердце кольнула беспричинная ревность, не давая из-за тревожных размышлений снова погрузиться в спокойствие. В голове уже всплыли сюжеты, как к Микасе подходят незнакомые мужчины, и она соглашается провести с ними вечер. Леви начал корить себя за то, что так легко отпустил её, но а что он мог сделать? Они лишь соседи по его инициативе из-за обстоятельств — ни больше, ни меньше. Друзья? Вполне вероятно. Без танцев, но друзья. Наверно. Сказанные ею слова при первой встрече были брошены не в серьез, но его думы просто привели его к тому пьяному умозаключению, которое приобретало всё больше и больше смысла.       Ян забурчал, медленно сжимая по очереди лапки и выпуская коготочки в домашний свитер. Леви отвлёкся от мыслей, из-за которых уже начала накапливаться ярость. И в благодарность за спасение своей уравновешенности погладил кота по голове.       Действительно. Плевать. Его не должна ебать её личная жизнь. Не должна.       Успокоившись, он закрыл глаза и задремал.       Щелчок, резкий яркий свет и шипение:       — Блять, вспышка.       Мужскую грудь покинула тяжесть — кот покинул место для сна. Леви нахмурил брови и раскрыл глаза. Над ним стояла Микаса с телефоном в руках, направленным на него.       — Я удалю, только не бей!       Девушка лихорадочно начала что-то вводить в телефоне.       — Покажи, — злобно прошипел мужчина. Подумал: неужто компроматы на него втихую собирает?       Микаса развернула экран телефона к нему и показала мужчине фотографию, которую только что сделала. Её рука слегка дрожала, и мужчина схватился за девичье запястье, чтобы телефон перестал дергаться. На изображение был он — безмятежно спящий. Его лицо настолько спокойно, что даже не верится, что он по-настоящему спит, а не позирует для фотосессии. Чуть ниже него разлёгся комочком Ян. Фотографию испортила только неожиданная вспышка, добавив лишнего света. А в целом выглядело мило.       Это была его первая фотография в фотоплёнке Микасы. Не обладая навыками фотографа, она делала снимки глазами каждый раз, когда смотрела на него. Особое внимание девушка уделяла его пальцам, которыми он что только не делал — все выглядело особенно изящно. Или чёлке, что вздымалась над бровями после каждого поворота головы. Или сомкнутым губам, что в напряжении сминались. Она уделяла особое внимание ему: всему, что создавало фотогалерею его портретов в её сознании. И так проебаться, проявив мимолётное желание запечатлеть хоть какую-нибудь фотографию визуально, чтобы после смотреть на неё часами — так может только Микаса.       — Ты в курсе, что спящих людей фотографировать нельзя? — грозно поинтересовался Леви.       — Угу, — качнула головой Микаса, как провинившееся перед родителями дитя.       — И без спроса тоже нельзя.       — Угу, — девушка повторила движение.       — Тогда зачем?       — Мне показалось это очень милым, и я позволила себе незаконным образом запечатлеть этот момент! — голос девушки стал неожиданно уверенным, будто она снова отдаёт честь и отчитывается уже не перед родителем, а перед начальником при военной службе.       Леви был раздражён поступком девушки, которая не только сделала его фотографию, но ещё разбудила его и прогнала кота. Как только приходит в квартиру — сразу наводит суету, но Леви почему-то не держит на неё зла из-за этого. Ведь чувство жизни так прекрасно в его тихом «логове». Поэтому хозяин позволяет себе выпустить с губ короткий смешок.       — Я удалю, Леви, прости меня, — голос снова стал тихим, и она выпустила запястье из его руки. В последний миг он пальцами скользнул по её коже — незаметно, желанно.       «Не удаляй».       Девушка сделала ещё несколько движений пальцами по экрану.       «Не удаляй».       Микаса присела к мужчине и вновь развернула экран, показав свою фотоплёнку, где было много странных картинок, но не было его. Она перешла с фотоплёнки в корзину, где и вовсе было пусто.       — Ты рано вернулась, — сухо произнёс мужчина, заметив на телефонных часах только десять часов вечера.       — Я хотела поскорее приехать домой, — выпалила Микаса, после чего неожиданно прикрыла рот ладонью и встала. — То есть, э-э, не домой, а к тебе… Бля, иди в задницу, я спать.       Девушка вся покрылась краской после протараторенных слов и убежала в свою комнату, оставив мужчину в недоумении.       — Мяу.       Леви пробудило обращение кота.       — Да, согласен, глупая.       В ответ Ян отвернулся от мужчины и хлопнул по ноге хвостом.       — А я ещё глупее.       — О чем задумался?       Леви и Микаса лежали в постели под чистой простыней, облокотившись о спинку кровати и друг об друга. Микаса, уместившись под мужской рукой, что обнимала её за талию, держала ладонь мужчины и гладила её внутреннюю сторону, вырисовывая узоры по уже готовым линиям. Её прикосновения отдавались приятной щекоткой, от чего Леви иной раз невольно вздрагивал. Он сжал руку девушки, переплетя их пальцы в крепкий, неразлучный замок.       — Да о Яне задумался, мне очень жаль, Микаса.       — А, вот оно что… — девушка поникла вслед за мужчиной, но вдруг с уверенной и ласковой улыбкой посмотрела на Леви. — Я рада, что он успел подружиться с тобой. Знаешь ли, его мнение было мне очень важно.       — То есть, если бы он меня не принял, ты бы не стала со мной встречаться?       — Ага, ты все правильно понял.       Леви выдавил смешок и схватил девушку за талию покрепче, подтянув к себе.       — Даже если бы я целовал тебя здесь? — мужчина коснулся губами девичьей щеки.       — Да, — твёрдо ответила Микаса.       — И здесь? — его губы перешли от лица к длинной шее, обойдя уже сделанные пятнышки.       — Да, — всё ещё наставила на своём девушка.       — А если здесь? — Леви поцеловал выступающую косточку на ключице, а после дрогнувшую грудь. — И здесь?       — Да и да, — на выдохе произнесла соблазнительница.       Мужчина медленно спускался вниз, продолжая гладить и прижимать хрупкое тело к себе. Леви разместился между её раздвинутых ног, и его губы коснулись плоского живота, издав чмок.       — И здесь?       — Да, — с шумным выдохом неуверенно произнесла Микаса, предвкушая следующую цель мужских губ.       — Тогда ладно, — Леви чуть отодвинулся от Микасы, по-лисьему ей улыбнувшись.       — Если ты продолжишь, я могу ещё подумать, — также лукаво ухмыльнувшись, ответила девушка.       — Какая ты хитрая.       — Училась у лучших.       — Это я лучший?       — Лучший — это тот, кто в идеале доходит до конца.       — Тогда я должен тебя поцеловать здесь? — Леви опустился к лону и коснулся губами.       — Да, — выдохнула девушка, чуть не перейдя на крик.       Схватившись за девичье бедро, мужчина проник губами. Его язык, на котором оставался вкус её сока, требовательно раздвигал взмокшие складки. Девушка согнулась, ненароком подтолкнув таз навстречу, из-за чего язык прошёл глубже, продолжив движения. Сжимая простынь и нашептывая себе под нос, Микаса снова и снова повторяла его имя среди неразборчивых клятв о служении Богу. Кончик языка нащупал чувствительный бугорок, и девушка томно выдохнула. Ей нравится. Ей нравится то, что он с ней делает. Возбуждает, пробуждает, но не позволяет кончить. Как жестоко, как приятно. И мужчина продолжил ласки, упиваясь в её наслаждении.       Леви последний раз одарил половые губы поцелуем, резким движением вернувшись к запотевшему и покрасневшему лицу. Заметив капельки воды у глаз, что сами по себе вытекли из-за удовольствия, Леви облизнул их.       — Ты лучший. Во всём, — обняв мужчину за шею, на ухо прошептала Микаса.       — Мне это и так известно, — самодовольно хмыкнул мужчина и поцеловал её в плечо.       — Ты меня поцелуешь? — чуть освободив объятия, спросила Микаса.       Леви склонился к девушке, впившись в мягкие губы, который уже опухли из-за вечных поцелуев, ведь при любом удобном случае их губы соприкасались друг с другом, словно каждый раз — последний. Микаса потянулась вбок, ненавязчиво приглашая мужчину перевернуться; захотела руководить процессом. Он послушался её и плюхнулся на подушку, пока девушка поудобнее устраивалась на его торсе, все ещё не прерывая сладкий поцелуй. Отпрянув от мужчины, Микаса выпрямила спину и встретилась с серо-синими, довольными её инициативой, радужками.       — Ты стала посмелее, а раньше так робела, как девчонка, — хмыкнул Леви, схватив двумя руками грудь Микасы и начав её мягко сжимать.       — Не все сразу, милый, — ахнула девушка, пьянея от прикосновений мужских рук.       Крепкие шершавые ладони перешли с груди вниз, медленно проходясь по рёбрам и талии. Микаса начала деликатно покачиваться, сидя на накаченном торсе. Почувствовав поддразнивание, Леви ухватился за её ягодицы, которыми она продолжила сладострастно двигаться. Чуть отодвинувшими назад, Микаса уверенно схватила мужской орган и немного приподнялась над ним. Опустилась, сжалась и, ощутив твёрдый орган в себе, ахнула. Микаса продолжила двигать тазом в танце живота, ускоряя темп и углубляя его член. Стонала, никого и ничего не стесняя, одновременно с этим вслушиваясь в мужской хриплый стон. Он полностью вошёл — девушка вскрикнула, но продолжила медленно припрыгивать, постепенно ускоряясь. Стоны, как её, так и его становились громче. Леви помогал девушке, двигая её ягодицы руками, пока девушка задыхалась от ощущений. Она почувствовала, как внутри неё набух орган, и спустя несколько секунд Леви резким движением вышел из неё, вызвав последний её страстный крик. Микаса упала на мужскую грудь, тяжело дыша, и Леви обнял девушку, как можно крепче прижимая к себе взмокшее тело.       — Вот бы всегда слышать твои стоны.       — Извращенец, — фыркнула Микаса.       Несколько минут тишины и тихого дыхания. Вновь прижимаясь к друг другу, касаются всего, до чего могут дотянуться. Делятся теплом и заботой, доходят до любви, сами того не ведая. Сами не замечают, как тикают часы, движутся облака за окном, звёзды мелькают сквозь тучи. Глядят исключительно в глаза друг друга, касаясь души.       — У меня встал, — спустя несколько минут ответил Аккерман.       — Я вижу, — ответила Микаса, закатив глаза.       Девушка приподнялась с груди, поцеловав её, и не спеша потянулась к тазу. Поймала недоумевающий и одновременно предвкушающий взгляд серо-синих глаз. Достигнув цели, девушка вновь обхватила мужской орган и наклонилась к нему, облизнув головку. Леви с характерным хрипом откинул голову назад. Девичий язык медленно проходился по органу, обжигая его и дразня. Она пробовала его на вкус, чувствуя на языке капли похоти. Подразнив мужчину ещё несколькими движениями вверх-вниз, Микаса взяла орган в рот, обхватив его губами. Аккерман тонул в страстном напряжении от её уверенных движений, из-за которых член проходил глубже в глотку. Переборов себя, мужчина кинул взгляд на Микасу — она в ответ подняла на него глаза исподлобья. Увидев перед собой картину, полную разврата, Аккерман вернул голову на подушку, выдавив довольный смешок, пока Микаса продолжала посасывать член. Прикрыв глаза рукой, Леви снова и снова представлял только что увиденную картину, от которой кровь по всему телу текла с бешеной скоростью, что даже становилось плохо.       Несколько недель назад он и представить себе не мог, что увидит Микасу в таком виде. Не мог себе позволять думать о том, как девушка будет пробовать его орган. Так дерзко и уверенно, хотя неопытность, что напрягала член с ещё бóльшим упоением, все же промелькнула. Или это была её очередная игра. Она точно ведьма, которая позволяет себе так крепко держать его в тисках любострастия. Но он только рад этому.       — Я… сейчас…       Расслышав хриплый голос, девушка сделала ещё несколько углублений и отстранилась, успев не испачкаться. Вновь встретившись глазами с Аккерманом, Микаса ухмыльнулась и облизала губы, пока он довольно, с некой хищностью, улыбался. Девушка вернулась к мужчине и поцеловала его в губы, однако её уже покинула былая страсть.       — Сладкая, ты устала, — прервав поцелуй, произнёс Леви. Микаса кивнула и положила голову на мужскую грудь, почувствовав, как его рука легла на её поясницу, прижимая к себе и приглашая засыпать.       Девушка вырубилась моментально, пока мужчина ещё долго лежал рядом, перебирал её волосы на пальцах и вслушивался в её тихое сопение. Убедившись в том, что Микаса уснула, мужчина аккуратно выпутался из объятий и ушел в душевую.       Под тёплыми струями воды мужчина проходил мочалкой по телу, и на каждом участке чувствовались ласковые прикосновения Микасы. Мысли о ней не спешили покидать его разум. Всюду она, будто въелась в воздух, в его сознание. Её способность удивлять его чуть ли не каждый день, если не каждый час, просто сбивала его с толку. Хотелось думать о чем-то другом, переключить мысли в другое русло, но все вели к ней. Никогда не чувствуя подобного, Леви находился в замешательстве, чувствуя себя круглым дураком. Недовольно цыкнув, мужчина выключил воду и вернулся в комнату, где, прижавшись к краю кровати, на боку лежала Микаса. Аккерман осторожно лёг рядом, держа расстояние, не смея потревожить сон девушки. Развернувшись на другой бок, Леви сомкнул веки в попытках уснуть. Но сзади послышалось шуршание, а после девичье тело прильнуло к нему и обняло со спины.       — Не уходи, — послышалось позади.       — Никогда, — ответил Леви, перехватив тонкую руку и прижав к своей груди.       Он сошёл с ума, но в этом сумасшествии он не был одинок.

***

      Утро выходного дня — самое прекрасное утро, когда сама мысль о том, что не надо ехать за заработком денег, пробуждает сознании в хорошее настроение. Но Леви ненавидел утра выходных, ведь в эти два дня терялся смысл его существования. Не то, чтобы он всегда стремился быть жутким трудоголиком, который посвящает все своё время карьере, однако так сложилось против его же воли. Он никогда не жалел об этом, но и радости было мало. Эрвин и Ханджи старались унять пыл друга, подсовывая разнообразные свидания вслепую и устраивая дружеские встречи. И Леви шёл на попятную, но определённо не с диким восторгом.       По собственному режиму мужчина проснулся довольно рано. Он ещё не открыл глаза, однако уже в своей голове проклинал этот день наперёд, вспоминая, что сегодня как раз-таки выходной. Лениво раскрыв веки, Леви увидел перед собой белоснежную голую спину. Осознание, как он ошибся несколько секунд назад, тревожно ударило в голову. Аккерман не привык к присутствию девушки, и сама мысль, что она находится в его постели, все ещё была где-то там, будто в другом измерении. Недолго раздумывая, мужчина обнял девушку так же крепко, как и она этой ночью, словно его проклятья были озвучены вслух, и он за это извинялся. В ответ Микаса что-то недовольно промычала, а после вновь спокойно засопела. Аккерман хмыкнул, но дальше приставать не стал, вслушиваясь в её размеренное дыхание и принюхиваясь к аромату её волос.       Почувствовав, как затылок грелся под чьим-то дыханием, Микаса неспешно раскрыла глаза. Аккерман заметила на своей талии руку, чей обладатель так приластился к девичьему телу, что она даже не удивлена, что проснулась в такую, по её мнению, рань, раз за окном ещё виднелась утренняя дымка. Но это не раздражало и не разочаровывало, а наоборот — до мурашек порадовало. Девушка перевернулась на другой бок, притворяясь спящей и не контролирующей свои действия, и прижалась к горячему мужскому телу, переплетя ноги. Она ощутила, как Леви ненароком менял их положение, ложась на спину и двигая её туловище поверх себя, укладывая голову к плечу. Его грудь медленно вздымалась, слабо отдавая под девичьей головой ударами сердца.       Микаса обожает бит его сердцебиения — спокойное и сильное. Симфония, которую играет его сердце, ласкает слух, словно мягкое пение серафимов. Была бы её воля, она навсегда бы приклеилась к мужской груди, чтобы не потерять эту мелодию в своей голове. Однако заныл мочевой пузырь. Девушка вновь недовольно замычала и начала сползать с Леви, одновременно с этим потирая глаза. Встретившись глазами с мужчиной, чей взгляд был слегка сонным и мягким, хотя, признаться, по утрам у него всегда был злобный сонный вид, Микаса улыбнулась. А после вскочила с кровати, натянув по пути серую футболку Леви.       Заодно Микаса решила умыться и принять душ. Включив воду, девушка встала под приятные тёплые струи. Она мягко проходилась по собственному телу, тихим мычанием напевая мелодию. Коснувшись шеи, девушка шикнула, тут же почувствовав боль от изобилия засосов и укусов на коже. Воспоминания прошедших ночей нахлынули, отдавая импульсом по всему телу, от чего касания нежных подушечек отдавали шершавостью, что была привычна скорее рукам Леви. Руки схватились за грудь, однако девушке показалось подозрительным, что так крепко она обычно её не касается.       — Ты специально оставила дверь не запертой? — сквозь шум воды у уха послышался хрипловатый голос.       Микаса вздрогнула, наконец обнаружив свои руки все ещё на шее, пока ещё одна пара прогуливалась по всему её остальному телу.       — Никак нет, — надменно обернув голову назад, ответила девушка, как можно чётче выговаривая свою ложь. — А ты специально проверил?       — Я бы не посмел, — протянул мужчина, добавив в тон наигранную невинность.       Способность играть недотрог им была абсолютно ни к чему, когда дело касалось друг друга. Леви видел Микасу насквозь и правила игры, которую она затеяла, были им изучены вдоль и поперёк. И они оба знали, что эти игры нравились им обоим.       Прижав одной рукой девушку к себе и схватив ее грудь, другой Леви потянулся вниз. Микаса не успела понять, как мужское колено раздвинуло её стройные ноги, а пальцы дошли до лона. Они беспрепятственно проникли внутрь, мягко раздвинув уже намокшие складки. Девушка простонала и выгнулась, невольно толкнув зад назад, задев мужской торс. Она ощутила, как после этого ладонь начала сильнее сжимать мягкую грудь, а пальцы увереннее гладить промежность, покрываясь прозрачным выделением. Ноги дрожали, и Микаса локтями облокотилась о мокрую стену, пока Леви доходил до клитора и начинал легонько давить. Девушка была готова упасть от ощущений, но вторая рука так крепко удерживала её, что приходилось стоять дальше, дрожа от возбуждения. По спине девушка почувствовала прикосновения лепестков, но чуть обернувшись она обнаружила, что никаких цветов не было — только мужские губы. Встретившись глазами с Леви, Микаса тут же ахнула, ощутив, как к её промежности прикоснулась головка мужского органа. Девушка нагнулась вперёд, когда мужчина схватился за её талию и проник внутрь. Леви неспешно проходил глубже, чуть наклонившись к девичьей спине. Девушка слышала позади себя хриплые вздохи, что перебивалось водой и её стонами.       Аккерман опьяняли толчки, что отдавали приятным тёплом и дрожью, а одна мысль, что, Господи, как это прекрасно, он так её трахал, возбуждало новой волной. С ним хотелось быть развратной и смелой, дабы проявлять всю свою закрытую внутри раскрепощённость. Хотелось стонать все громче и громче, лишь бы потерять голос, лишь бы он слышал, как ей хорошо и как она любит его за то, до какого безумства он её доводит.       Леви ускорял темп, продолжая томно дышать. Держа в руках девичьи бёдра, он сжимал их, шлёпал и поглаживал в виноватом жесте. Аккерман смотрел на выгнутую спину и вслушивался в мелодичные стоны, ступающие по стенам душевой комнаты. Ощущая тепло внутри Микасы, мужчина заводился с новой силой, однако пик был близок. Наступил - и на мгновение всё вокруг замкнулось. Зажило вновь, стоило ему выдохнуть. Аккерман ещё долго стояла, опираясь о стену, стараясь унять дрожь, пока мужчина восстанавливал дыхание.       — Микаса? — обеспокоено спросил мужчина, взяв девушку за плечи и потянув их на себя, чтобы аккуратно поднять девушку.       Аккерман выпрямилась и встретилась взглядом с любовником, после чего смущенно отвела его, вспомнив цель, с которой вообще пришла в ванную комнату.       — Мне надо помыться, — тихо сказала девушка.       — Помочь?       — Не… да, хотя… ладно, давай, — промямлила девушка.       Сев на табуретку, девушка приняла помощь Леви - он пожелал помыть ей голову. Он мягко поглаживал чёрную макушку, проникая пальцами между прядями и создавая вокруг головы пену. Его пальцы нежно гладили волосы, снова и снова просачиваясь пятерней в коротких черных прядях. Смыв шампунь, мужчина прошёлся мочалкой по спине, вслушиваясь в рассказы Микасы о своих детских водных процедурах. Он слушал с непоколебимым интересом, продолжая мочалкой проходить вверх-вниз по оголенной девичьей спине. А смывая гель, Леви дарил коже невесомые поцелуи.       Закончив водные процедуры, девушка переоделась, и вместе с Леви уже собиралась выходить из ванной, но сделав шаг, Микаса почувствовала боль в тазу — все-таки они переборщили с сексом. Это не прошло мимо наблюдательного Леви. Наигранно цыкнув и закатив глаза, мужчина молча взял девушку на руки.       — Леви, ты чего? — воскликнула Микаса, обхватив мужскую шею.       — Тебе же больно, — ответил Леви, выходя из комнаты.       — Нет, все в порядке, я могу ходить, — залепетала девушка, у которой в голове не укладывалось, как с таким соотношением в росте он так легко брал её на руки.       — Не спорь, — сурово произнес тот.       Она поникла, испугавшись мужской заботы. Одна мысль подкралась в её безутешное сознание: сколько неудобств она может принести?.. Однако Леви не говорил об этом — почему? Не хотел обидеть? Леви не выглядит человеком, которому есть дело до чужих чувств.       Мужчина цыкнул, заметив потупивший на немой мысли взгляд. Он вышел в гостиную, где сделал поворот вокруг своей оси. Микаса тут же пробудилась, подняв на него испуганный взгляд. Встретившись с холодными глазами, девушка почувствовала неладное. И Леви сделал ещё одно вращение.       — Дурак, прекрати! — закричала девушка, вжавшись в мужчину. — Ты же нас уронишь!       — Ты не доверяешь мне? — безэмоционально поинтересовался мужчина.       — Ну, не то, чтобы…       — Это не ответ, — фыркнул Леви и ещё раз покрутился.       — Да! Доверяю! Только отпусти!       — Отпустить? — выгнув брови, ухмыльнулся мужчина, намекая на то, что действительно на это способен, чтобы потом понаблюдать, как она будет шипеть от боли, потирая зад.       — Нет-нет-нет! — вжавшись в мужчину, залепетала девушка.       — Так я не понимаю, чего ты хочешь, — Леви ещё раз покрутился, почувствовав даже боль в плечах от девичьих крепких объятий.       — Отпусти меня на… диван! — девушка заметила цель и показала туда подбородком, хотя она еле-еле могла сосредоточиться из-за головокружения.       — Многого хотите, Мисс, а что предлагаете взамен?       — Если отпустишь, я тебе не врежу, — грозно посмотрев на мужчину, произнесла Микаса.       — Отказано, — ответил Леви и сделал ещё один разворот. Девушка удивлялась, как у него голова не кружилась, когда она уже запуталась в пространстве.       — Я сделаю всё, что ты захочешь!       — Прям всё-всё?       — Прям всё-всё! Выполню одно твоё желание!       — Мисс, вы осознаёте, на какую авантюру подписываетесь?       — Да! Отпусти уже наконец, — рявкнула девушка.       — Хорошо, — ухмыльнулся мужчина и кинул Микасу на диван, повалившись сверху.       Сквозь шуршание одежды они оба расслышали какой-то неестественный скрип под ними и оба умолкли, удивленно похлопав глазами.       — О-ой, — протянула Микаса, понимая, что они определённо что-то сломали в сложной диванной конструкции.       — По-моему, кто-то слишком много пьёт пива, — произнёс Леви.       — Не осуждай девушку за банку пива!       — Фраза не так звучит.       — Да какая разница? Слезь с меня, — произнесла девушка, пихнув мужчину в грудь. Тот послушно поднялся с Микасы и сел рядом, расположив руки на спинке дивана. — Так чего ты хочешь?       — Я ещё не придумал, но я обязательно воспользуюсь твоей услугой, — довольно промурлыкал мужчина, уже позабыв о возможной поломке предмета мебели.       — Садист, — вновь чувствуя что-то неладное, ответила Микаса.       — Маньяк, извращенец, садист, — перечислил мужчина все свои прозвища, озвученные когда-то Аккерман. — Неужели все твои ласковые прозвища оканчиваются на этом?       — А что, ты хочешь, чтобы я тебя назвала… хм… котиком? — чуть потянувшись в сторону Леви, поинтересовалась Микаса.       — Не начинай, — простонал мужчина, хотя, естественно, только дал волю издевательствам.       — Солнышко? Может, Левичка? — переняв мурлыкающую манеру, произнесла девушка и приблизилась к мужчине, выгнувшись, словно кошка.       — О господи… — закрыв лицо рукой, протянул мужчина.       — Левуличка? — девушка продолжила приближаться. — Левушка?       — Ну все, ты меня достала, — процедил мужчина, дождавшись, когда девушка будет максимально близко. Он резким движением схватился за девичьи бока и начал их щекотать, повалив девушку обратно на спину. Микаса дрыгалась и смеялась, стараясь избежать жёсткого наказания, которое ей преподносил Леви, зная о её слабости к щекотке. — Какая-то ты дерзкая, для повреждённой киски.       Девушка залилась краской, но Леви не дал и шанса на смущения, продолжив щекотку.