Когда-нибудь я убью учителя, но не сегодня

Услышав голос ученика, Император смерил Мобэй-цзюня уничижительным взглядом, словно тот был виновен во всех смертных грехах, а не в пробуждении мальчишки. Демон поспешил уйти в тень, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Все-таки отращивать руки с нуля было очень утомительно. — А-Ло, он просто восхитителен! — прощебетала Нин Инъин, залетая в комнату Шэнь Цзюаня, сонно глядевшего на троих взрослых стоявших на пороге библиотеки. — Кто ты? — настороженно спросил ее он, когда девушка плюхнулась на пол рядом с ним. — Я Нин Инъин, твоя шицзе, — жизнерадостно улыбнулась она, щелкнув его по носу. — Разве пару минут назад ты не уверяла меня, что хочешь разделить со мной бремя его учительства? — презрительно фыркнул Ло Бинхэ, тоже зайдя внутрь. — А я передумала, — коварно хмыкнула Нин Инъин, игнорируя недовольство мужа. — Он такой сладенький, поэтому я не хочу его учить, я хочу с ним играть. — Учитель, — обратился к нему Шэнь Цзюань, как бы прося объяснить происходящее. — Она моя жена. Не обращай на нее внимания, — махнул рукой Ло Бинхэ. — Иногда ты будешь видеть ее и других моих женщин, но это неважно. Единственный, чье существование имеет для тебя значение, это я… — Очередной приступ мании величия, — прошептала девушка на ухо Шэнь Цзюаня, пока Повелитель мироздания вещал в пустоту. — Это он от нашего учителя нахватался. — Вашего учителя? — тихо переспросил юноша, одарив ее очаровательной улыбкой, одной из многих в его богатом арсенале. — Я и Император были учениками лорда Цинцзин в горной школе Цанцюн, — как на духу выложила Нин Инъин, загипнотизированная ангельским личиком перед ней. — Шицзе, а где сейчас ваш учитель? — невинно поинтересовался Шэнь Цзюань, наклонившись поближе к девушке. — Он умер, — печально улыбнулась она, ласково погладив его по голове. — Никогда не спрашивай Императора о нем. Это ради твоего же блага. — Этот ученик все понял, — серьезно произнес он, нахмурив тонкие брови, от чего Нин Инъин была готова вознестись на небеса от восторга. — Какое сообразительное дитя, — пробормотала она, потрепав его за щечки. — О чем вы там шепчетесь? — процедил сквозь зубы Ло Бинхэ, поняв, что его никто не слушает. — И прекрати уже его тискать! — Император трех миров ревнует свою жену к ребенку? — сжав Шэнь Цзюаня в объятиях, промурлыкала девушка. — А у меня есть повод для ревности? — высокомерно усмехнулся владыка демонов, чувствуя раздражение от того, как легкомысленно подруга касается нового тела их учителя. — Может сейчас и нет, но спустя несколько лет вполне, — многозначительно посмотрев на юношу в своих руках, сказала она. — Да тут и ждать не надо, — невозмутимо произнес Мобэй-цзюнь, наблюдавший за тем, как с каждой секундой, проведенной Шэнь Цзюанем в объятиях Нин Инъин, настроение его повелителя становится все хуже и хуже. — Ты что-то сказал? — мрачно улыбнулся Ло Бинхэ, сделав вид, что не расслышал замечания своего ближайшего соратника. — Я хотел попросить у повелителя разрешение удалиться для завершения дел, — посмотрел на него северный король, решив, что не стоит сейчас испытывать терпение владыки. Отослав Мобэй-цзюня прочь, Император вновь сосредоточил все свое внимание на Нин Инъин и учителе. Вспомнив очередное замечание северного демона, Ло Бинхэ яростно тряхнул головой. Что странного в том, что он хочет учителя только для себя? Он был его самым выдающимся учеником, но при этом самым обездоленным. Это всего лишь компенсация за то, чего он был несправедливо лишен в юности. Став Шэнь Цзюанем, бывший лорд Цинцзин был обязан воздать должное заслугам Императора трех миров, прежде чем он лишит его жизни во второй раз. — Даже не думай, — угрожающе прошипела Нин Инъин, вжав паренька в свои пышные груди. — О чем?! — взвился Ло Бинхэ, уязвленный проницательностью подруги детства. — О том, о чем ты сейчас думал, больше не думай, — сердито проворчала она, крепче вжимая лицо юноши туда куда не следовало до тех пор, пока тот не издал глухой жалобный всхлип. — Инъин, я не трону его и пальцем, — заверил ее Ло Бинхэ, предварительно аккуратно прикрыв уши Шэнь Цзюаня своими ладонями. — Это возможно только в том случае, если он совершит преступление против меня. — Обещаешь? — умоляюще прошептала Нин Инъин, нежно коснувшись лица друга и любовника. — А-Ло, обещай мне, что он не повторит судьбу учителя. Ло Бинхэ кивнул в знак подтверждения собственных слов. Он никогда не говорил, что знал о ее тайных визитах в тюрьму к истерзанному Шэнь Цинцю. Учитель всячески оскорблял девушку, из раза в раз прогоняя ее, но она упорно возвращалась. Ло Бинхэ знал, что забота об Инъин, которую мужчина растил с малых лет, была тем немногим человеческим, что еще оставалось в лорде Цинцзин. И что греха таить, он совершенно не гнушался использовать эту его слабость, чтобы доставить гордому заклинателю особенно изощренные мучения. В итоге, после смерти Шэнь Цинцю, его ученица была той, кто на свой страх и риск похоронил то, что от него осталось. Вспомнив об этом, он с легкостью дал ей это обещание. Да вот только она не понимала, что гнилая душа останется таковой навсегда. Шэнь Цзюань рано или поздно предаст его, как только подвернется такая возможность, и тогда Ло Бинхэ с чистой совестью сможет низвергнуть его в пучину беспросветного отчаяния и страданий. А до тех пор он будет заботиться об учителе так, как тот никогда не заботился о нем. Он даст Шэнь Цзюаню все, чего сам был лишен, чтобы, когда тому придет время узнать правду об их прошлом, он осознал, кто из них двоих настоящий ублюдок. — Через две недели я официально объявлю Шэнь Цзюаня своим учеником, — произнес Ло Бинхэ, переместив руки с ушей мальчика на его плечи. — До этого времени я буду вынужден покинуть дворец по делам, поэтому доверяю заботу о нем тебе. — Хорошо, — светло улыбнулась девушка, все еще удерживая Шэнь Цзюаня в своих объятиях. — Решили разнообразить свои постельные игры? — раздался одобрительный голос Ша Хуалин, появившейся в дверном проеме библиотеки. — Чур, я следующая! Но не против, если пустите четвертой. Я тоже хочу позабавиться с этим парнишкой! — Он еще совсем невинный ребенок! — воскликнула Нин Инъин, примерно представляя, как со стороны выглядела сцена, которую застала демоница: мужчина и женщина очень двусмысленно касаются друг друга и миловидного мальчика, буквально зажатого между ними. — Невинный? Ну если только физически, — плотоядно усмехнулась бесстыжая девица, по достоинству оценив стоическое выражение лица мальчишки. — Она тебя смутила? — прошептал ему на ухо не видевший этого Ло Бинхэ, пока дамы отвлеклись от них, вступив в легкую перепалку. — Вы забыли откуда пришел ваш ученик? — поднял на него глаза Шэнь Цзюань, прямым текстом намекая на то, что если кто-то хочет его смутить, то ему надо очень сильно для этого постараться. — Разумеется не забыл, — хмыкнул мужчина, скользя взглядом по изгибам его нежной ушной раковины. — Но что бы ты сделал, если бы сейчас Император на твоих глазах занялся любовью со своей женой? — Этот ученик уже думал об этом, — доверительно ответил Шэнь Цзюань. — Я планировал сесть вон в то кресло и дочитать вчерашнюю книгу. — Негодный мальчишка, подглядывать за Императором одно из тягчайших преступлений, — усмехнулся владыка. — Учитель, я бы в вашу сторону даже не посмотрел, — заверил его тот. — Не будь столь самоуверен, — лениво улыбнулся Ло Бинхэ, заправив ему прядь волос за соблазнительное ушко. — Однажды я видел, как клиент с одной из девушек ХХХ с ХХХ, после чего он ХХХ ХХХ и ХХХ, затем ХХХ взяв ХХХ и засунув это в ХХХ, изогнув ХХХ ХХХ ХХХ, в то время как она ХХХ ХХХ, одновременно ХХХ с ХХХ, — будничным тоном вещал непристойности Шэнь Цзюань. — Если вы делаете, что-то более интересное, чем это, то мне, действительно, будет лучше выйти. Боюсь, что в таком случае любопытство может взять надо мной верх. В остальных случаях внимание к вам этого ученика не стоит вашего беспокойства. На этих словах Император и его женщины переглянулись. Глаза Ша Хуалин сияли недобрыми огнями энтузиазма, поэтому Ло Бинхэ уже представлял примерный сценарий ближайшей совместной ночи с демоницей. Все бы ничего, но он совершенно не горел желанием засовывать ХХХ в ХХХ. — У меня и Шэнь Цзюаня сегодня насыщенный день, поэтому покиньте нас, — замял он неловкую тему. — Встретимся вечером в моих покоях. И позовите с собой Лю Минъян. Я раздам вам указания перед отъездом. — Повелитель, мне нужно будет много, очень много указаний, — томно пропела Ша Хуалин, кокетливо подмигнув мужу, за что получила звонкий шлепок по аппетитным ягодицам от Нин Инъин. — Пошли уже, — подтолкнула она хохочущую демоницу к выходу. Обе женщины без пререканий покинули библиотеку. Они знали, когда можно позволить себе вольность в присутствии Императора, а когда следует остановиться. Именно поэтому только им и Лю Минъян был разрешен свободный вход в покои Императора в любое время дня и ночи, так как они никогда не злоупотребляли этим правом и умели чувствовать атмосферу. — Нам с тобой тоже есть чем заняться, — сказал Ло Бинхэ ученику, подав ему руку, чтобы тот поднялся с пола. — Я пришлю слуг. Они помогут тебе умыться и одеться. Не успел Ло Бинхэ выйти, как краем глаза заметил, что Шэнь Цзюань в ожидании сел медитировать на кровать. Его учитель зря времени не терял. Впрочем, тот всегда был жаден до силы. Отдав нужные указания, Император метался по собственному кабинету, не в силах сконцентрироваться ни на чем другом, кроме как на мыслях о том, какой наряд в итоге выберет Шэнь Цзюань из всего того разнообразия, которое он для него приготовил. Его всегда раздражала паталогическая верность учителя одному единственному цвету в одежде, словно других красок и не существовало. Эти блеклые одеяния цвета «цин» никогда не отражали истинную природу Шэнь Цинцю, скрадывая красоту его утонченной натуры. Признавшись самому себе, что он чертовски хочет увидеть учителя в каждом из созданных им нарядов, он стремительно пошел обратно в сторону библиотеки. — Учитель, ваши планы изменились? Вы так быстро вернулись, — удивился Шэнь Цзюань, которого слуги уже облачили в одежды насыщенного фиолетового цвета. Ло Бинхэ пропустил мимо ушей вопрос ученика, молча уставившись на него. Он знал, что учитель был очень хорош собой. Красив настолько, что порой приходилось до скрипа стискивать зубы от осознания невозможности приблизиться к нему. Неужели учитель еще при первой их встрече интуитивно почувствовал в нем его патологическое желание единолично обладать всем, что ему нравится? Может Шэнь Цинцю был и прав, называя его ублюдком? Только редкостная мразь вернет к жизни замученного им самим человека, чтобы снова насладиться его смертью. Да, он именно такой. Ну и пусть. Зато сейчас на него смотрят невероятные зеленые глаза, в которых нет и капли презрения, и он может, наконец-то, подойти и коснуться, не боясь увидеть гримасу отвращения на прекрасном лице. — Все вон отсюда, — глухо сказал он, не сводя взор с Шэнь Цзюаня. — Я сам помогу ему одеться. — Но я уже одет, — щелкнул веером тот, пряча за ним половину лица. — Эти одеяния намного сложнее, чем те, что ты носил раньше, — ровным тоном произнес Ло Бинхэ, приблизившись к нему, чтобы осторожно развязать его пояс. — Я хочу, чтобы ты примерил все эти одежды и научился облачаться в них самостоятельно. А для начала я буду тебе помогать. Шэнь Цзюань деликатно промолчал, не смея спорить с самим Императором. К тому же ему и самому было интересно, как он будет смотреться в этих дорогих и роскошных одеяниях. Он никогда не видел ничего подобного, но быстро принял это как данность. Смысл рассуждать о причинах столь беспрецедентной щедрости? Никто и никогда не скажет прямо о своих намерениях. Так стоит ли отказываться от подарков судьбы? Со временем он все равно все выяснит и сможет найти самый лучший выход из сложившейся ситуации. — Мне удалось порадовать своего ученика? — словно невзначай поинтересовался Ло Бинхэ, с наслаждением снимая с Шэнь Цзюаня одну вещь за другой. — Этот ученик не смеет просить о большем, — мягко улыбнулся юноша, не скрывая удовольствия от собственного вида отраженного в зеркале. — Но у меня все же есть один вопрос. Позволит ли учитель задать его ему? — Разве могу я отказать? — улыбнулся в ответ Император, выбирая новый наряд для облачения. — Император — самое могущественное существо во всех трех мирах. Нет числа желающим стать его учениками, но он никогда не брал ни одного. И вот он обращает свой взор на мальчишку сомнительного происхождения с весьма скромными талантами. Чем я заслужил эту честь? Ло Бинхэ знал, что Шэнь Цзюань рано или поздно задаст ему этот вопрос. Он не мог его не задать, ибо, не ведая правды, трудно объяснить действия Императора по отношению к нему. Никому в этом мире он не должен был ничего объяснять, но разве мог такой замечательный ученик, как он, оставить вопрос своего драгоценного учителя без ответа? — То руководство, которое тебе оставил случайный посетитель, само по себе ничего не стоит. Хоть тысячу раз его прочитай, без надлежащих наставлений не сдвинешься в совершенствовании ни на цунь, — терпеливо объяснял он, надевая на юношу синее ханьфу. — Но ты, не имея учителя, смог самостоятельно заложить основы, используя только второсортную книгу. Разве это не говорит о том, что у тебя исключительный талант? — И это все? — недоверчиво сверкнул глазами Шэнь Цзюань, не сводя пристального взгляда с лица Императора. — Нет, не все, — приторно ласково пробормотал Ло Бинхэ, поправляя ворот верхнего одеяния. — Ты похож на моего учителя. Я чувствую, что через тебя смогу воздать ему за все, что он для меня сделал. Кажется, это временно усыпило бдительность мальчика. Повелитель мироздания как никто другой знал, что правда всегда убедительней самой изощренной лжи. — Этот ученик будет прилежен, чтобы не посрамить память учителя о его наставнике, — ярко улыбнулся Шэнь Цзюань, красивый, как дорогая кукла ручной работы. — Ты без труда с этим справишься, — погладил его по голове Ло Бинхэ, любуясь юношей, словно редким произведением искусства. Так, за беседой о путях совершенствования и наставлениях на следующие две недели, Император играл в «дочки-матери» со своим возрожденным учителем. В процессе его все чаще посещала мысль, что он совершенно бездарно потратил первую жизнь Шэнь Цинцю. — Предлагаю провести завтрак на свежем воздухе, — сказал владыка демонов, когда, наконец-то, удовлетворился внешним видом своего вновь обретенного учителя. — У меня есть для тебя подарок в честь твоего становления моим учеником. Заинтригованный Шэнь Цзюань последовал за Императором. Покинув дворец, Ло Бинхэ привел его на то самое место, где вчера проводились испытания на вступление в императорскую школу заклинателей. Посреди изрытого поля на коленях стояло с дюжину мужчин разного возраста, за которыми зорким оком следил Мобэй-цзюнь. Завидев повелителя в сопровождении его ученика, он почтительно поклонился, после чего встал по правую руку от владыки. — Шэнь Цзюань, ты их узнаешь? — с едва заметным хитрым прищуром спросил юношу Император. — Узнаю, — пробормотал он, смотря на испуганных мужчин немигающим взглядом. — Здесь все, кого ты хотел видеть? — бесстрастно уточнил Ло Бинхэ, завороженно наблюдая, как учащается дыхание Шэнь Цзюаня. — Да, учитель. Все, — медленно кивнул тот, в волнении покусывая нижнюю губу. — Тогда они твои, — широким жестом указал на них величайший заклинатель. — Их жизнь теперь зависит от тебя. Смотря на дрожащие от страха тела тех, кто издевался над ним и девушками из борделя, Шэнь Цзюань впервые ощутил, каково это обладать настоящей властью. Это было очень приятное чувство. Ло Бинхэ приказал поставить стол и стулья для него и Шэнь Цзюаня, и сел в ожидании, когда будет накрыт завтрак и его ученик присоединится к нему. Юноша прогулочным шагом бесцельно бродил по территории, задумчиво похлопывая сложенным веером по своим губам. От этого они слегка припухли, создавая впечатление, что кто-то только что одаривал этот манящий рот требовательными поцелуями. — Нашел, — неожиданно остановился он. — Приведите всех сюда. Стража быстро собрала мужчин в указанном месте, ожидая дальнейших указаний. Те настороженно переглядывались, пытаясь понять, что происходит. — Молодой господин, произошла какая-то ужасная ошибка, — осмелился подать голос один из них. — Нас просто схватили всех посреди ночи и приволокли сюда. — Развяжите им руки, — бросил страже Шэнь Цзюань, не удостоив говорящего взглядом. — Спасибо, молодой господин, — с облегчением потирая затекшие запястья, заулыбались мужчины. — Мы рады, что это недоразумение быстро разрешилось. — А теперь, когда ваши руки свободны, копайте, — холодно произнес юноша, постучав пяткой по скалистой почве. — Что копать? — непонимающе перепросили они. — Как что? Свои могилы, — сдержано улыбнулся Шэнь Цзюань. — Вы должны хорошо постараться, пока я не закончу завтракать с моим учителем. Чем глубже выкопанная вами яма, тем менее мучительной будет ваша смерть. — Ты хоть знаешь кто мы?! — завопил толстый приземистый мужичок. — Мы почетные жители этого города! — Увы, но ты умрешь особенно мучительно, — прервал его крики юноша. — Это еще почему? — огрызнулся тот. — Твои руки такие нежные и мягкие. Дай тебе хоть сутки, большее, что ты ими сможешь — прорыть мышиную нору. — Катись в ад! Не буду я ковыряться в земле. — Хороший выбор, — хлопнул в ладоши Шэнь Цзюань. — Действительно, зачем оттягивать неизбежное. Предлагаю начать с вырывания ногтей. Потом распотрошим мошонку, но без прямой кастрации, чтобы ты не умер от болевого шока или сильного кровотечения. Затем лишим тебя рук и ног. Я буду любезен, чтобы подождать пока заживут твои ампутированные конечности, чтобы после посадить тебя на молодой стебель бамбука. Он будет прорастать через твою прямую кишку, пока медленно не порвет внутренности. При хорошем раскладе, я думаю, что ты сможешь умереть через месяц другой. — Я буду… Я буду копать, — пролепетал мужчина, принявшись шкрябать сухую землю. — Ну вот и славно, — удовлетворенно кивнул юноша, окинув взглядом истекающих потом пленников, усиленно роющих почву, не жалея собственных рук. — Если ты надеешься таким способом найти здесь клад, то вынужден тебя огорчить, так как эта затея определенно обречена на провал, — сказал владыка демонов, когда Шэнь Цзюань подошел к столу. — Какое разочарование, — покачал головой тот. — Но попытка не пытка. Хотя насчет второго я, конечно, лукавлю. Это именно она. — Ничего не хочешь им сказать? — поинтересовался Ло Бинхэ, лично наполнив чашку ученика свежим зеленым чаем. — Зачем? Я не их мать, чтобы проводить с ними воспитательные беседы, — обмахнулся веером Шэнь Цзюань, принимая чашку из рук учителя. — Неужели тебе не хочется рассказать им о причине их будущей смерти? — изогнул бровь Император, с любопытством поглядывая на своего собеседника. — Они ведь тебя не признали. — Неизвестность пугает больше всего, — ответил юноша, отпив из чашки глоток. — Сейчас они судорожно перебирают в головах все события из своей жизни, тщетно пытаясь понять, что же привело их к такому печальному концу. Но ответа не будет, и чувство несправедливости происходящего целиком захватит их, усилив мучения в тысячу раз. — Какой жестокий молодой человек, — усмехнулся Ло Бинхэ, очарованный спокойствием, с которым Шэнь Цзюань рассуждал о чужих судьбах. — Неужели ты действительно хочешь закопать их трупы здесь? — Это же императорский дворец, а не богодельня, — пожал плечами его ученик. — У каждого такого здания своя кровавая история, а потому с десяток больше покойников, с десяток меньше — без разницы. К тому же я тщательно выбрал самый каменистый грунт, чтобы тела этих выродков принесли хоть какую-то пользу и удобрили эту почву. — Не только жестокий, но и заботливый, — фыркнул владыка демонов, пододвигая к юноше чашу с рисом, куда он уже успел положить отборные кусочки жареного мяса. — Весь в дедушку, — чуть слышно пробормотал Мобэй-цзюнь, за что моментально получил испепеляющий взгляд со стороны повелителя. Пришлось делать вид, что он ничего не говорил. Благо с его выражением лица это была вполне выполнимая миссия. — Учитель зря меня хвалит. На самом деле я не собираюсь их убивать, — тяжело вздохнул Шэнь Цзюань, благодаря чему вновь привлек к себе внимание Ло Бинхэ, мысленно уже взрастившего бамбуковую рощу на останках некоего ледяного демона. — Акт милосердия? — презрительно ухмыльнулся Император, ощущая, как в душе зарождается разочарование. — Когда мы с учителем впервые встретились, я сказал, что иногда жизнь может быть значительно хуже смерти, — покосился на пленников юноша, похлопывая веером по белой ладони. — Иначе бы о ней не молили порой как о благе. — Тогда поведай мне о своих планах? — проявил любопытство мужчина, поняв, что поспешил с выводами. — Ничего особенного, — взмахнул веером Шэнь Цзюань. — На границе мира людей и демонов есть публичный дом, в котором клиент может делать все, что пожелает. Я хочу надеть на них личину милых соблазнительных мальчиков, чтобы они на собственной шкуре узнали, каково это быть в руках изверга без возможности оказать сопротивление. Вряд ли заведение откажется от двенадцати бесплатных работников. — При таком раскладе смерть действительно была бы милостью, — подпер голову рукой Император, вспомнив, какие клиенты посещают то заведение. — Хотя мне понятно твое нежелание убить их прямо здесь. Ты только что стал моим учеником, и для тебя естественно печься о своей репутации. Я позабочусь, чтобы об этом никто не узнал. — Не стоит, — возразил мальчишка, сосредоточенно ковыряясь палочками в своей чашке. — Чем больше народу об этом узнает, тем лучше. Ну какая может быть репутация у паренька из борделя? Я в жизни никому не докажу, что никогда не ублажал клиентов. Рты всем не закроешь. Но если они будут знать, что случилось с теми, кто меня когда-то оскорбил, неважно по какой причине, то сто раз подумают, прежде чем связаться со мной. Ибо мое прошлое вполне может стать их будущим. Пусть не сомневаются, рано или поздно я достану каждого из них. Ло Бинхэ хмуро слушал Шэнь Цзюаня. Он всегда знал, что интеллект его учителя был выдающимся, и место лорда второго по значимости пика Шэнь Цинцю занимал не за красивые глаза. Но со временем память об этом стерлась, оставив лишь образ лицемера охочего до девочек, который успешно притворялся возвышенным бессмертным. К такому можно было относиться только с пренебрежением. А как теперь относиться вот к этому учителю — осторожному, умному, старательно обдумывающему каждый свой шаг? Почему он забыл, каким Шэнь Цинцю был на самом деле? Или он хотел это забыть? От тяжелых дум его отвлек тот факт, что Шэнь Цзюань почти ничего не съел. Мальчишка привередливо копался в своей чашке, тщательно выбирая, что он соизволит откушать, а что нет. Это было совершенно неприемлемо! — Ты так вжился в роль воробья? — недовольно вопрошал он юношу. — То в тазике плескаешься, то ешь, как птичка! Реально вообразил себя пернатым? — Главное, чтобы мозги птичьими не были, — резонно заметил тот, скрупулезно сортируя пищу в чашке по ингредиентам. — Как вернусь, сразу же займусь твоим питанием, — принял решение Ло Бинхэ, выбивая пальцами дробь по краю стола. — И только попробуй не съесть до последней крошки то, на что Император лично потратит свое драгоценное время. — А нельзя ли будет это драгоценное время потратить на мое обучение, а не на готовку? — поднял на него глаза Шэнь Цзюань. — Повелитель, хорошо подумайте, стоит ли это делать. Потом обратного пути может и не быть, — вторил ему Мобэй-цзюнь, намекая на очень специфический контингент основных потребителей результатов кулинарного искусства владыки, вновь вернув того к мыслям о разведении бамбуковой рощи с использованием метода, предложенного его милым учеником. Слова Шэнь Цзюаня заставили Ло Бинхэ всерьез задуматься над положением вредного мальчишки в императорском дворце, поэтому вечером, когда все три его жены пришли к нему в кабинет, он уже имел план дальнейших действий: — Ша Хуалин, выясни кто среди демонов недоволен тем, что Шэнь Цзюань стал моим учеником. Особенно ярых противников — убить. Лю Минъян, сделаешь то же самое, но среди заклинателей. Нин Инъин, создай все условия, чтобы авторитет Шэнь Цзюаня, как моего первого ученика ни у кого не вызывал сомнений. Для этого можешь использовать любые средства. У вас в наличии две недели. На этом все. Можете идти. — Как это все? — расстроено пробормотала демоница, обиженно надув губы. — Это нечестно! Я даже принесла ХХХ, ХХХ и ХХХ, чтобы попробовать то, о чем утром говорил тот хорошенький мальчик. — ХХХ? – смущенно переспросила Лю Минъян, взяв в руки заинтересовавшую ее вещицу. — А что с этим надо делать? — Ооо, — возбужденно захлопала в ладоши Нин Инъин, — мы тебе сейчас все расскажем! Когда три пары горящих глаз уставились на него, Ло Бинхэ понял, что этой ночью ему не спастись. Лишь спустя несколько часов, добросовестно исполнив супружеский долг, Император смог покинуть своих удовлетворенных и сладко спящих жен. Накинув на себя один лишь тонкий халат, он двинулся в сторону библиотеки, сам не понимая, зачем туда идет. Открыв дверь, Ло Бинхэ увидел, что Шэнь Цзюань снова спит на полу в окружении раскрытых книг и наполовину исписанных свитков. Покачав головой, он осторожно взял юношу на руки и перенес на кровать. С минуту мужчина стоял рядом, молча скользя взглядом по лицу и телу своего ученика. Зрелище было настолько завораживающим, что Ло Бинхэ с горькой улыбкой, был вынужден на время закрыть глаза. Постояв так еще немного, он плюхнулся на кровать рядом с Шэнь Цзюанем, не заметив, как сон раскрыл ему свои объятия.