Just sleep.

      Фрэнк в общем-то всегда был таким, сколько себя помнит. Он шел по жизни с распростертыми объятиями и яркой улыбкой на лице, но практически всегда его по-настоящему цепляли лишь те люди, которые от этих объятий усердно уворачивались, отводили глаза от улыбки, избегая жизнерадостного экстраверта. Стоило Айеро разглядеть скрытую за фальшивой улыбкой грусть на лице собеседника, ему становилось будто бы жизненно необходимо узнать, в чем же кроется причина такого явления. Он часто наступал на одни и те же грабли, что весьма больно били по голове, оставляя раны, перерастающие со временем в шрамы. Часто помогал и получал лишь меткий плевок в самую душу, но из раза в раз повторял одно и то же, словно проживая День сурка. И Фрэнк не сказал бы, что это плохо: его в принципе все устраивает. Да, было больно, порою даже очень, но сам тот факт, что ему удалось хоть чуточку кому-то помочь, грел его душу и помогал дальше идти по жизни с высоко поднятой головой.       Всю эту неделю Фрэнк не находил себе места. Он безусловно был зол на Уэя… где-то, около часа, может, два часа… Затем же ему пришлось яростно сдерживать свой порыв вернуться обратно и сделать что-то, в очередной раз попытаться помочь, получив очередной удар деревянной ручкой чертовых граблей. Дни шли до ужаса медленно, и Фрэнк сбился со счету, сколько раз он набирал номер Уэя, тупо смотрел в экран смартфона, а потом быстро его выключал, чтобы не совершить ошибку. Он четко решил: в этот раз он умывает руки. Пока сам Джерард не пойдет к нему на встречу, а он это сделает (в этом, как ни странно, Фрэнк был уверен практически на сто процентов), Айеро пообещал сам себе и пальцем не шевелить. Поэтому, когда раздался долгожданный звонок, сонный Фрэнк, собирающийся вот-вот лечь спать, отбросил все свои планы, наплевал на сонливость, плохую погоду за окном, да, блять, вообще на все на свете, и поспешил к Уэю домой. Фраза «помоги мне» действовала на альтруистический склад ума парня, как красная тряпка на быка.       И вот сейчас он здесь, а ошарашенный Джерард уставился в окно, замерев на месте в одночасье. Все, что Уэй мог, это просто таращиться куда-то в одну точку на ночном небе, анализируя происходящие с ним события, коих за последние минуты произошло больше, чем за последние несколько дней, и это действительно сносило ему крышу, выбивало из колеи. Он из раза в раз усердно прокручивал в голове услышанную только что фразу, все еще не веря, что действительно услышал именно ее. Парню на самом деле казалось, что он вообще сейчас спит и это лишь сон, очередная игра его бурного воображения, которое так безудержно сильно любит портить все хорошее. Только вопреки обычному распорядку вещей, этот сон был отнюдь не кошмарным, совсем нет.       — Я надеюсь, ты же не побежишь на улицу за этими таблетками? — спросил Фрэнк, чем переключил внимание Джерарда, заставив его затуманенный взгляд медленно переползти от окна к нему, — Просто знай, что если ты хочешь пойти за ними, то лучше сразу сделай это через окно, окей? Это абсолютно равносильно!       Фрэнк прошел чуть дальше, усаживаясь на диван и громко вздыхая: на самом деле он действительно жутко устал и кое-как боролся с ужасно сильной сонливостью, стараясь выглядеть максимально бодрым, насколько это вообще было возможно в тот момент. Он просто знал, что ему необходимо держаться, ради человека, который, наконец-то решил сделать маленький шажок навстречу парню, который давно стоял и ждал его.       — Я не смогу помочь тебе, если ты не пойдешь мне навстречу, ты это понимаешь? — продолжил Фрэнк потирая руками закрытые глаза. Чертовски тянет в сон, но он по-прежнему стойко держится. — Кто бы что ни говорил, а спасение утопающих действительно дело рук самих утопающих. В большей степени, это точно, я в этом, поверь, убедился.       Джерард сел напротив Фрэнка и беззвучно смотрел на него, внимательно слушая каждый издаваемый Айеро звук. Он быстро бегал глазами по его лицу, огибал мутным взглядом мимические морщины, выступающие в те моменты, когда Фрэнк слегка приподнимал брови во время разговора, разглядывал его пирсинг, который шевелился вместе с губой при каждом произнесенном слове, бесстрашно, с разбегу и с головой нырял в омут темных, насыщенного цвета глаз, не думая даже о том, что может в них утонуть. Зря он об этом не думал, ведь медленное скольжение по такому, казалось, уже знакомому, но при этом словно совершенно новому лицу, неожиданно закончилось именно на этой остановке.       — Для начала, — начал Фрэнк, — хотя бы не покупай новых таблеток, ладно? Я буду рядом, но… Не заставляй меня начинать бегать за тобой хвостиком двадцать четыре на семь, а я это могу, — Айеро, казалось, глядел Уэю в самую душу. Джерард кивнул, и парень слегка расслабился.       Громко зевнув, Фрэнк словно принял свое поражение в войне со сном, наглядно показывая собеседнику всю свою накопившуюся за тяжелый день усталость.       — Спасибо, — тихо произнес Джерард. В это слово он действительно вложил чертовски много смысла, решив ограничится им только, все еще пребывая в растерянности. Но ему было так чертовски спокойно на душе прямо сейчас… Очень давно парень не чувствовал себя так.       — Я с тебя улыбаюсь просто, ты такой многословный… — вздохнув, произнес Фрэнк, на лице которого нарисовалась небольшая, немного кривая улыбка. — Но придется разговаривать, ты понимаешь? — в ответ от Джерарда он получил очередной кивок и продолжил: — Зачем ты принимал эти таблетки?       И тут Джерард напрягся. Он прекрасно осознавал, что ему придется об этом говорить, но надеялся избежать такого неудобного разговора хотя бы сегодня. Но с другой стороны парень не терял призрачную надежду на то, что ему станет легче, если он, наконец, перестанет все свои проблемы держать только при себе. Джерард был уверен, стоит ему только начать, он не сможет и остановиться, но вот как это сделать… Просто начать говорить? Ни черта это не «просто»…       — Просто говори, я не палками бить тебя пришел, — словно прочитав мысли парня, сказал Айеро, видя растерянность Уэя.       И тогда Джерард начал: — Если я не сплю, как убитый, под действием как минимум двух таблеток, мне снятся кошмары. И нет, не какая-то херня, преследующая каждого второго ребенка, жалующегося мамочке на монстра под кроватью, а самые настоящие ужасы, избежать которые просто невозможно, — Уэй убедился, что собеседнику не все равно и его все еще не считают за конченого психа, и продолжил: — Во снах я видел многое: как различными изощренными способами и от рук разных существ и обстоятельств умирают мои близкие, как полыхает огонь, пожирая абсолютно все на своем пути. Чаще прочего я вижу свою собственную смерть, и практически чувствую каждой клеточкой тела боль от полученных травм, которых на самом деле нет и никогда не было. От этого никуда не деться. И это преследует меня так чертовски долго, с самого детства.       — А что ты делал, чтобы этого избежать? Помимо таблеток, понятное дело, — выждав паузу, задал вопрос Фрэнк.       — Что только я не делал… — тяжело вздохнув, начал Джерард, — Мне казалось, что если я буду сильно уставать, прям до изнеможения, то буду спать так крепко, что о никаких снах и речи идти не может. Но, какая ирония, в те моменты я видел, пожалуй, самые ужасающие кошмары. Пытался не спать по несколько суток… Я пытался напиваться до состояния полного неадеквата — не помогало. Я пытался просто, черт, настраивать себя перед сном, успокаивать, думать о хорошем. Пытался включать на фон успокаивающую музыку даже пару раз. Я, черт… я даже молился, серьезно. Но все тщетно. Я не сразу стал таблетки пачками глотать. Все началось с самых легких вариантов, с таблеток, найденных дома в аптечке. И знаешь, они немного помогали, самую малость: сны были более размытые, не такие реалистичные. Но мне этого было мало и… Да…       — Все настолько плохо? — сочувствующе спросил Фрэнк, в ответ на что получил еще один кивок головой. — А ты не пробовал спать с кем-то рядом? Чтоб, если что вдруг, кто-то мог разбудить тебя и успокоить? Может, это не особо сильно помогло, но… Тебе было хотя бы немного спокойней, наверное.       — Стоп… — слегка потресся головой, произнес Уэй, — ты что, предлагаешь мне поспать с тобой, да?       — Почему бы и нет. Говорю же, может, это тебе поможет! — совершенно серьезно произнес Фрэнк.       — Тебе не кажется, что это… Ну, не знаю… Как-то по-гейски, наверное?       — Блять, ну… Как тебе помягче-то сказать, чтобы не травмировать сильно… Хм… — театрально задумавшись, начал Айеро, а затем прикрикнул: — Доброе утро, Джерард, мы геи!       — Я такого тебе не говорил, — смеясь, ответил Уэй, в ответ на что получил лишь тихое «угу».

***

      Время неумолимо близилось к утру, всюду разрываясь противной трелью будильников, неприятным чувством недосыпа, звонким шумом воды, бьющейся об стальной поддон душевых кабин, шкварчащими на сковородках завтраками и спешными сборами по делам. Но вся эта утренняя суета обошла стороной эту квартиру, в которой повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь ровным дыханием Айеро и еле слышным скрипом старой кровати от того, что Джерард ворочался.       Рядом спал Фрэнк, как обычно, крепко, даже несмотря на то, что спать пришлось на совершенно новом месте. Без снов. Джерард мечтал также, каждой клеточкой тела мечтал. Уэй ворочался, его дыхание заметно участилось, закрытые веки беспокойно дрожали, словно парень намеренно с усилием, хаотично шевелил глазами. Он будто бы побледнел, тело чрезмерно потело, несмотря на приятную прохладу в комнате от приоткрытого окна. Ему страшно, ему так чертовски страшно.       В один момент спящий Джерард дернулся так сильно, что случайно задел Фрэнка рукой, отчего тот, что-то пробурчав себе под нос, нехотя открыл глаза, тратя несколько секунд своего времени, дабы хоть чуть-чуть отойти ото сна и понять, где он вообще сейчас находится. Айеро приподнялся, потер глаза, а затем повернулся и увидел Уэя, который будто бы дрожал. Фрэнк на секунду замер, долго гадать ему не пришлось: вот так они выглядят со стороны, его кошмары.       Фрэнк аккуратно положил руку на плечо парня, слегка трясся его. Не получив в ответ абсолютно никакой реакции, он наклонился, нависнув прямо над ухом парня, и спокойно, не слишком громко произнес:       — Джи, просыпайся.       На удивление Фрэнка, который готовился к долгим усердным попыткам привести Уэя в чувство, это сработало как нельзя лучше. Парень вдруг открыл глаза, растерянно бегая сонным взглядом по комнате, натыкаясь на Айеро, который обеспокоено глядел на человека рядом с собой. Фрэнк слабо улыбнулся, что, возможно, было не совсем уместно в данной ситуации, но почему-то он не смог сдержаться при виде заспанного Джи. И это неплохо сработало, помогая Уэю немного расслабиться при виде того, что в реальности все также, как и было: это все еще его тихая, спокойная квартира, невовлеченная в утреннюю суету, от которой тянуло проблеваться.       — Доброе утро, — произнес Айеро, не зная, с чего бы и начать.       — Доброе, — тихо ответил Уэй.       Он не мог отрицать простую истину. Да, может, нахождение Фрэнка здесь не избавило его от кошмаров совсем, но… В этот раз он проснулся не от страшной кульминации сна и благодаря Айеро быстрее пришел в себя. Да, ему все еще чертовски страшно, но как же было приятно осознание того факта, что он не один. Что рядом кто-то есть. Тот, кто беспокойным взглядом смотрит на него, тот, кому явно не все равно. Тот, кто хочет, искренне хочет, помочь.       — Ну что, — начал Фрэнк, — тебе хоть немного лучше?       В ответ Уэй кивнул. Джерард бы мог сказать, как благодарен Фрэнку просто за то, что он пришел вчера, но его паршивый характер попросту не позволяет сделать этого, по крайней мере не сейчас точно. И не в ближайшее время. Через недельку, может быть, но точно не раньше.       — Раз так, — проговорил Фрэнк, вскакивая с кровати, — тогда давай, вставай, приводи себя в порядок. У нас сегодня очень много дел!       — У нас? Много дел? — недоуменно спросил Уэй, присев на кровати. — Ты о чем вообще?