Верхом на Адской сковородке

      До логова риппера мы добирались в полнейшей тишине: ни шуток, ни замечаний, даже звук дыхания исчез. Элейн смотрела перед собой стеклянными глазами. Вид у нее был строгий, но мысли видно блуждали где-то далеко отсюда. Как и мои: почему-то вспомнился момент, когда я впервые увидел свою кибернетическую руку. Тогда это был взрыв, а сейчас больше походило на типичный вторник.       «Ви, как же я, блядь, устал», – жаловался я призраку, застрявшему на краю нашего общего сознания. Однако он так и не отвечал.       – Мы на месте! – возвестила девушка, прерывая мои мысли, и припарковала желтенький Мидзутани Сион* прямо напротив входа.       К несчастью, пока мы зачищали дом от тараканов, кто-то посмел спереть нашу роскошную консервную банку цвета говна, так что пришлось позаимствовать машинку «попроще». И хоть пижоны из Найт-сраки считали Мидзутани помойным ведром для лихачей, в Хелл-сити любой был бы рад такой тачке (ибо круче кукухи на роликах здесь ничего не проезжало в принципе). Любой, но явно не Мадлен, встретившаяся нам у входа с дымящейся сигаретой, зажатой костлявыми пальцами.       – Только этого нам не хватало, блядь! – яростно прохрипела она, кидая сигарету под свой каблук. – Чтоб нас полиция повязала еще и за краденную тачку.       – Ага, я тоже рад вас видеть, миссис Дойч. Гарри у себя?       – Говнюк, я сказала, упёздывай с моей лужайки, пока нас всех тут не повязали за соучастие.       – Пока полиция сюда домарширует, я этой красотке успею документы перебить.       – Слышь ты, красотка, – тыкнула в меня хозяйка своими коготками. – Вы либо отгоняете это паскудство, либо я сама на вас копов натравлю.       – Да что ж блядь за день-то сегодня такой? Да кому всралась вся эта хероть посреди ёбаного ничто?       – Ты, сука, расслышал плохо? – Дойч встала в боевую стойку и попыталась меня оттолкнуть. Как оказалось, ее руки – на вид немощные зубочистки – скрывали под рил-скином нечто смутно напоминавшее боевые импланты.       Однако не успел конфликт разгореться, как раскинув руки, Элейн вклинилась между нами.       – Тише, тише, тише, – щебетала она, – так вы только внимание привлечете. Давайте я отгоню машину, а вы его пока подлатаете, идет?       – Так-то я и сам могу разобраться.       Однако на это моё возмущение ровным счетом никто не отреагировал. Дойч осклабилась и пробубнила себе под нос что-то на румынском, но взмахнув рукой, велела идти за ней. Элейн строгим взглядом матери велела подчиниться, а сама же отправилась исполнять обещанное. Вот и пришлось мне идти вслед за хозяйкой, стыдливо и опозоренно склонив голову.       «Хорошо хоть пацан не видел сцены», – вздохнул я по-рокерски. – «И без того, что собака забитая».       Пройдя мимо неоновых прилавков со шмотьём, мы вышли в знакомый коридор, ведущий в рипперское царство. В отличие от прошлого раза из комнаты пахнуло холодом, как только дверь открылась. По полу полз туман словно из дешевеньких фильмов ужасов, а Гарри – в образе безумного ученого в разодранном халате – согнулся над столом в безнадежной попытке что-то наладить.       – К тебе гости! – прорычала тощая стерва и, не дожидаясь ответа, ушла восвояси.       Однако риппера я интересовал едва ли. Занятый побрякушками, он соизволил поднять голову только тогда, когда дерматиновая обивка хирургического кресла заскрипела под моей задницей. В этот раз на его глазах вместо стимпанковских очков красовались широкоугольные линзы – прямо как у халатов из биотехники. Видно, работа и вправду была кропотливая.       – О, мистер Найт, – снисходительно поприветствовал меня Гарри, – вы долго продержались.       – Старался следовать указаниям лечащего врача, – сострил я.       – Ну-ка, посмотрим, – пробормотал риппер себе под нос и задрал окровавленную майку. – Ну надо же, бандаж довольно специфический.       – Увы, ничего лучше не нашлось.       Риппер ловко разрезал лосины, открыв обзор на кровоточащую рану. На самом деле выглядела она не так уж и ужасно, но крови вылилось порядочно, это факт. Гарри промыл ее, удалил следы прошлой операции, а затем принялся вновь зашивать меня. И всё же в этот раз иголка колола почему-то больнее, словно в каждом стежке был укор моей авантюристкой жопе. Я и впрямь чувствовал себя как нашкодивший пацан, но лицо мужчины было непроницаемым.       – Как продвигается работа? – кивнул я в сторону прибора, над которым до этого потел Гарри. Хотелось разбить неловкое молчание.       – Деталей не хватает… – коротко ответил риппер, прошивая меня в очередной раз. – …и рук.       – Может я могу помочь?       – Если только ты не был в прошлой жизни инженером какой-нибудь корпы, то боюсь, не можешь.       Замечание задело нежную струну гордыни, но отступать я не собирался.       – Ну может я и не крыса лабораторная, зато кое-какие навыки все же имеются. Например, доставать всякие железяки.       – Предлагаешь нанять тебя, – несколько серьезно констатировал Гарри, завершая манипуляции с нитью.       – Предлагаю вернуть долг, – поправил я. – Ты так-то второй раз меня выручаешь, и мне всё тяжелее дается принять на веру этот хуядушый альтруизм.       – Идёт! – вдруг неожиданно бросил риппер и резко отъехал от меня на табуретке к своему столу. – Достанешь мне эту штуку и станешь вип-клиентом.       Гарри подбросил мне какую-то железку. На вид это был цилиндр черного цвета, по размеру примерно с большой палец, но пиздецки ни на что не похожа.       – Что это за поебота? – пробурчал я сам себе под нос, крутя предмет в руке.       – Поебота, без которой не заводится поебень побольше, – нервно отмахнулся риппер.       На это объяснение я многозначительно промычал:       – Тебе бы инструкции писать.       – Миллитеховский робот-проходчик, – уступил Гарри и протянул банку болеутоляющих. – Купил на черном рынке у одного мудилы. Думал смогу отремонтировать и загнать подороже, но из-за этой детали его разве что на лом сдавать.       – Не пробовал искать всё на том же рынке? – уточнил я, закинувшись таблетками.       – Первым же делом попробовал. Вот только эта штука настолько редкая, что живого человека в Пусане* найти легче.       – И с чего мне начать?       Гарри издевательски ухмыльнулся, давая понять, что помочь в этом вопросе я должен себе сам.       – Понял, я что-нибудь нарою.       – Чудесно! А теперь, если позволишь, я должен вернуться к работе.       Подняв руки, я удалился из комнаты. Вторая встреча со странным Истлендским риппером прошла не так радушно, как первая. Зато я нашел себе интересную подработку – еще одну причину в ближайшее время не искать компании пизданутой нетраннерши и ее подружки.       Вернувшись к вешалкам с ширпотребом, я застал интересную сцену: Элейн прислонилась к прилавку и с бесстыдным прямодушием расспрашивала хозяйку о каких-то модификациях; в то время как последняя брезгливо уставилась на незваную гостью, как на надоедливую муху, по привычке не выпуская изо рта дымящуюся сигарету.       – То есть можно вот так просто перекроить себе череп и даже от мигрени не страдать? – воодушевлённо визжала девушка.       – Угум, – без энтузиазма отвечала хозяйка.       – Но ведь наверняка это очень долго. Может год или два, да?       – Не-а, всё сработаешь за неделю.       – И глаза? Я бы хотела себе разрез поуже.       – Детка, ты технодрочеров видела? У них от глаз только надпись «Кироси*» в центре.       – Здорово, – не переставало удивляться дитя 21 века, но завидев меня сменила пластинку. – О, Ричард, как ты? Гарри подлатал?       – Всё супер, погнали, – сухо ответил я, продвигаясь к выходу.       – Эй, стой, ты в этом пойдешь? – удивилась Элейн.       – А чё не так? Всё равно ж засру.       – Ну я тут присмотрела пару вещей, – девушка похлопала по горе ветоши на прилавке. – Давай не будем еще больше выделяться из толпы.       – Да срать я в приседе на это хотел. Погнали, есть дело.       Игнорируя дальнейшие возмущения девушки, я отправился на выход. Боль слегка поутихла, но паршивое настроеньице осталось. А вот у спутницы, напротив, жизнь, походу налаживалась: милая улыбочка и пизданутое проявление беспокойства о моем шмотье будто бы спасали от воспоминаний о замызганной кровищей комнате киберпсихопата.       – Блядь, Сид! – опомнился я, и устало провел ладонью по лицу.       Подруга-то не знала последних новостей. И я бы блядь лучше еще раз прошел через Арасака-тауэр, чем сообщать ей этот пиздец. Увы, но не сделать этого не позволила бы совесть. Хотя, впрочем, и ее было недостаточно, чтобы заставить меня рассказать всё, глядя в глаза. Набрав нужный номер, ждать пришлось недолго:       – Ну, Рич? Ты нашел ее? – без прелюдий отозвался знакомый голосок.       – Да, нашел, но ты не хочешь этого слышать.       – В смысле, сладкий? Какие-то проблемы? – встревожено хихикнула подруга.       – Она мертва, Сид. Мими мертва.       С той стороны провода раздавалось лишь гнетущее молчание.       – Что? Как? Ты шутишь! – вдруг начала отрицать собеседница.       – Не в первый раз шлюший принц оказывается мудаком, – бестолково попытался я сгладить углы.       Послышался всхлип, однако, прежде чем я успел и слово сказать, она уточнила так серьезно, словно я был на допросе.       – Где она?       – Тело отвезут в колумбарий.       – Когда?       – Хрен знает, сейчас, скоро… какая блядь разница?       – Да пошел ты в жопу, Ричи! – выпалила Сид и отключилась.       «Вот так и помогай шлюхам!» – разочаровано, но молча сокрушался я, хоть и прекрасно понимал, что Сид сейчас была не в том состоянии, чтобы соблюдать манеры. Со смертью Мими она не просто лишалась подруги, – что само по себе пиздец – под угрозой была вся привычная и полюбившаяся жизнь. В перспективе отчетливо всплывали образы гомофобного поляка, владевшего ее квартирой, улиц, покрытых слоем радиоактивной пыли из Пустошей, на которых ей отныне придется работать, и куча неоплаченных счетов за воду, воздух и даже новые хромированные соски, взятые в кредит. Яркое будущее, смытое в унитаз, всё явственней кричало на ухо…       – А вот и вы, не могу поверить, что вы здесь! – завидев меня у входа в чистилище малого бизнеса, Дэнни, словно щенок, прибавил шагу. Парень был нагружен огромными пакетами со жратвой из забегаловки, вонь от которых слышалась за полквартала.       – А вот и я, – подтвердил я, широко расставив руки. – Вернулся отдать должок.       – Должок? – радостно вторил пацан. – Вы о чем это?       – Ну знаешь, услуги хорошего водителя сейчас дорого ценится. А ты был просто на высоте.       – Ой, ну что вы, – засмущался Дэнни. – Это всё за так, не берите в голову.       – Ну уж нет. Ты заслужил.       На этом я незамедлительно перечислил пареньку эдди, которые по своей природной забывчивости зажал в последнюю нашу встречу.       – Ого! – присвистнул он. – миссис Дойч узнает, отожмет.       – Так не говори, – просто констатировал я.       – Ну… – замялся Дэнни. – В семье так не принято.       – Тогда скажи и лиши себя возможности накопить на нормальную тачку.       – Ну…я… – пытался подобрать слова пацан.       – Да забей, кому пакеты?       – Для Бобби и Карла. Они в брейнах уже часов 17 торчат, не пьют, не едят и гадят под себя. Дойч сказала, что еще немного и выдернет их задницы на свет божий, а аппаратуру нафиг сожжет, чтоб столб дыма был выше райских врат. Вот они и погнали меня за бургерами.       – А Мадлен сегодня не в духе, да? И Гарри, кстати, тоже…       – Поссорились, – вздохнул мелкий. – дядя какого-то ломаного робота купил, спустив на него все деньги, которые Мадлен откладывала, на что там женщины обычно откладывают. Второй день живем, что на бочке пороховой. Гарри вроде как даже в кабинете ночевал.       – А, ну тогда всё ясно.       – Да чего там, – распалялся Дэнни. – Тот робот с датчиком оказался. Пришла полиция, начала расспрашивать что, да как. В итоге тётка ещё и кассу с бутика отдала. Ору было на полрайона.       – Похоже, Гарри и вправду влип.       – Угу. Зашился у себя и пытается доказать, что за наукой будущее. Если у него получится, то и бутик отобьется, и деньги Мадлен. А если нет… – парень печально вздохнул.       – Не переживай, починит он робота, – поспешил обнадежить я, сохраняя интригу.       – Откуда знаете?       – Предчувствие, знаешь, такой зуд в заднице непроходящий. К деньгам, говорят.       – А! – воскликнул сбитый столку пацан.       На этой философской ноте на улицу вышла Элейн, держа в руках пакеты, набитые шмотьем.       – Еще немного и буду воспринимать тебя как личную ассистентку, – сострил я, однако девушка шутку решила проигнорировать.       – Куда теперь? – только и спросила она.       – Может на обед останетесь? – воодушевленно вклинился Дэнни.       И я задумался: для бойни с Миллитехом я был пока не в форме, да и наверняка запчасть можно добыть другим путём, то же самое касалось и поиска Пласида вместе с его бандой оголтелых придурков, разгромивших мне квартиру, пассажиры в голове уж несколько часов как заткнулись, ну а рожу Кассандры видеть не было никакого желания. В таких случаях я обычно зашивался в Сковородке и бухал до посинения вместе с Мими, но теперь и такой вариант был недоступен. Была еще Сид, но…       – Ну так что, останетесь? – настаивал пацан.       – Да, да… – неуверенно соглашался я. – останемся.       Элейн удивленно вскинула бровки, но никаких возражений не последовало. Вместо этого, улучив момент, она кинула в меня пакетом и строго велела:       – Никакой крови за столом! Переоденься!       Закатив глаза, я всё же решил выполнить приказ. И пока я был в примерочной, напяливая позорные азиатские блёстки, Дэнни и Лейни ушли в комнату «брейндансов», приводить в чувства Бобби и Карла. Вскоре мы впятером оказались за столом, за обе щеки уплетая резиновые булки из местной обрыгаловки. Брейндансеры оказались близнецами, лет на 15 старше Дэнни. Даже с набитым ртом они умудрялись рассказывать о слоях и шумах на записях, в то время девушка то и дело прерывала их, чтобы задать вопросы по технической части.       – И какой же потоковый ретранслятор вы используете? – скептически уточняла Элейн.       – DV-6 комби, – с гордостью отвечал Карл, который отчего-то казался мне старшим.       – Пф, старье из 20-ых, – брезгливо отмахивалась она.       – Эй, лучший в Хелл-сити! – обидчиво поправлял Бобби.       Мы с Дэнни не могли вставить и слово, снисходительно поглядывая то на болтливую компанию, то друг на друга. Такие простые посиделки, без претензий на помпезность или беготню и головную боль. В общем скука дикая, но среди мусорного океана творившегося пиздеца это было тем, что нужно. Словно чего-то в жизни и вправду не хватало: безвкусного бургера, странных родственников или рутинных дел. Такой себе своеобразный оазис, прерванный лишь одним сообщением от Хэндса:       «Девушку сожгли. В колумбарий привезут через час».       Сообщение я переслал Сид: единственному человеку, кому реально не насрать. Но кусок в горло больше не лез, даже последний ломтик картошки, так и оставшийся одиноко лежать на тарелке. Болтовня вдруг стала раздражать, как и радостные лица собравшихся.       Мой новый образ сияющей к-поп дивы, казалось, совсем не походил на похоронный. Но вспоминая розовую бомбу по имени Мими, сомнений больше не оставалось и через четверть часа мы с Элейн вновь оказались в дороге. В привычном молчании мчали к смертельным Пустошам.