- Тоша...

Наш Антошка шёл домой. Настроение было отвратительное, несмотря на то, что шёл он в светлое время. Казалось бы, почему? Да всё просто, пацанёнка невероятно мутило. То ли это была каша, то ли бутеры, или всё вместе? Думать об этом не хотелось, ведь каждая новая мысль подталкивала этот противный комок поближе к горлу. *** В школу его вытолкала мама, с криками о том, что сам виноват, ведь: «Нормальную еду он не ест, а вот бутерброды поглощает тоннами!». Эх, а ведь он просто не хотел эту кашу, но её впихнули насильно. Идя в школу, блондин не думал ни о чём. Лес почти не пугал, а голова была тяжёлой, спать хотелось неимоверно. Но вдруг в голове всплыли мысли, от которых стало слегка лучше. Рома… Мысли о парне отвлекали и успокаивали. Они встречались уже полгода. Бяша узнал об этом ещё на втором месяце. Случайно увидел их поцелуй, который произошел в то время, пока Роман и Тоша ждали его в лесу, на той самой поляне, где и познакомились два года назад. Он тогда обомлел, но принял это максимально спокойно, чему удивился сам, что уж говорить про нашу парочку? Это никак не пошатнуло друзей в глазах бурятёнка. И вот, наконец-то Антон пришёл в школу, но вопреки всем ожиданиям он проскользнул в курилку. Он прекрасно знал, что Рома и Бяша там. Сегодня очкарик попросил его не встречать. Он сам не знал причины, просто захотелось пройтись одному. Хулиган встретил эту новость вполне нормально и спокойно. Бывают у его зайчонка такие заскоки, он привык. И вот, уже пройдя за школу, он увидел две знакомые фигуры. Нетрудно догадаться кто это. Когда он подошёл поближе, то поздоровался. — Здорова, на! — Бяша представился, как всегда. Подошёл, хлопнул по плечу и улыбнулся беззубым ртом. — Привет, Бяш. — Сказал он, слегка слабым голосом. К ним подошёл Ромчик, который только-только докурил сигарету неизвестно какой марки. Она была терпкая на запах, но хорошист привык. — Привет, зайчик. — Своим спокойным голосом, тем голосом, которым он говорит только с Бяшей и со своим парнем, поздоровался он, стискискивая Тошу в объятья. Антон ответил на объятья, прошептав приветствие куда-то в шею, ведь с его ростом достать он мог только до туда. Они простояли так несколько секунд, пока Ромка не напрягся. Отодвинув Антошку от себя, он заметил, что с ним что-то не так. Лицо бледное, ноги немного согнуты, руки слегка подрагивали. — Тош, с тобой всё хорошо? — Сказано это было с напускным спокойствием, но в его голосе можно было уловить нервные нотки, если очень хорошо вслушаться. — Да. Не волнуйся, просто слегка подташнивает. — Устало отчеканил белобрысый. — Бля, и нахуй ты в школу припёрся? — Бяша тоже любил Антона, по-дружески разумеется, поэтому волновался не меньше, чем глава хулиганов. — Я, блять, тоже самое хочу узнать. — Серьезность начала преобладать в его тоне. Слышно, что он слегка вскипел и выжидающе уставился на Тошку. Очкарик спрятался от внимательного взора любимых глаз. Куда? Конечно же в шею их обладателя. И проговорил максимально спокойным тоном: — Мать насильно вытолкала, сказала, что сам виноват, что наелся всякой гадости. — Было так уютно… Ощущать этот запах, который был смесью табака и самого дешевого одеколона в округе. Хотелось закрыть глаза и уснуть. Во сне ведь желудок ныть не будет, да? — Тц, блять. — Капелька раздражения мелькнула в его голосе. Но оно и неудивительно. Ромка недолюбливал мать своего мальчика. Она была невероятно строга с ним. Била, оскорбляла, да и вообще, была отбитой. Да, его родители тоже не сахар, но он их понимал, его есть за что пилить, но за какие такие деяния так можно издеваться над его милым «ботаником»? Он этого вообще не понимал, а потому и не принимал. — Ладно, пошли, а то уроки скоро начнутся. — Так и не надышавшись этим прекрасным запахом, вымолвил Тоша. — Ой, ну бляяя. — Протянул беззубый. Уроки он не любил, как и Ромашка. Но он, послушно двинулся с места, слегка махнув буряту. Бяша вздохнул, повторил очередное «блять» и пошёл за парочкой. В школе этих троих уважали, но Антон прекрасно знал, что его уважают просто за то, что он нашёл общий язык с этими двумя. А ещё усмирил жирного свинтуса, который стал агрессивнее, но тише. А к Ромкиной компашке он вообще не подходил. Ну, оно и понятно. Ссыт. В школу они заходят, как короли, показывают всем своим видом, что лучше к ним не подходить, и только беловласый мальчик шёл качаясь. Было видно, что ему невероятно плохо. Он присел на низкий подоконник и высунул голову в чуть приоткрытое окно. Вздохнул свежий воздух. Полегчало… — Эу, братан, мож домой пойдёшь? — Мальчик, который всегда ходит в капюшоне, максимально презирая шапку, спросил пытливым голосом. Он был более наседающим, чем до этого. — Да ну, посижу вот так немного и всё пройдёт — Сказал очкарик, делая вид, что не замечает очередного неприличного слова от своего парня. Так он посидел ещё две минуты, пока не прозвенел звонок. День будет долгим… *** На третьем уроке блондину стало хуже. Тошнота всё же решила выйти наружу. Зажимая рот, он, не спросив разрешения, пулей вылетел из класса. Училка хотела было возмутиться, но потом поняла, что ученику стало плохо. Порывшись в своём столе, она достаёт обычный белый листик формата A5 и начинает на нём что-то писать. А Роман смотрел на дверь волнующимся взглядом, но для окружающих он был изучающим. Антоша вернулся через 10 минут. Лицо стало более розоватым, но мраморный оттенок никуда не исчез. Он вошёл в класс и попросил прощение у учительницы, на что она всунула ему листочек и сказала идти домой. Тошик решил не пререкаться, а просто идти. Ромашка хотел стать провожатым, но Тоша сказал, чтобы он отсидел на алгебре, ведь на следующей неделе контрольная, а у хулигана выходит натянутая тройка. Он пообещал Антону закончить четверть без двоек. Со скрипящим сердцем задира отпустил его домой. Он ещё не знал, что случится дальше… Лучше бы он послал эту алгебру… Лучше бы не послушал своего зайчонка… *** Репутация Семена превратилась в грязь. Он стал никем. Снова. А во всём виноват этот уёбок, чтоб он сдох. Ооо да, именно такие мысли и посещали Семена каждый день. Издеваться над ним не начали, но шепотки на спиной никто не отменял. Он решил мстить. Но когда? Ответ на этот вопрос парил в воздухе: Когда рядом не будет Ромчика с Бяшей. А вот как… Это уже задача со звездочкой. Но в один из дней этот чмошник пришёл в школу больным… Он сам подписал себе приговор. Жирдяй знал, что этого очкастого пидора обязательно отпустят домой, поэтому он свалил на втором уроке и притаился в лесу, да да, в том самом, где он унизил Семёна ниже плинтуса. Ждал он долго, час где-то, но оно того стоило… Да начнётся месть! *** Бедный Тоша шёл еле перебирая ногами. Он просто старался дойти до дома, при чём как можно скорее. Он думал о том, как ему плохо, что скажет мама, на его такой скорый приход, что там с ребятами и ещё много о чём. Кроме еды, или его вырвет ещё раз. Он не слышал ничего вокруг себя… Зря. В висок прилетел страшной силы удар. Он, и так еле как стоявший на ногах, повалился на снег, как тряпичная кукла. Сознание помутилось, вместе с ним помутнел и мир… Из-за болезни он и так стал видеть хуже, а теперь у него ещё и нет очков. Тело застыло на снегу, а из виска тоненькой струйкой лилась кровь. — Ну что, гандон, время расплаты?! — Этот противный голос звучал, как из толщи воды. Но полу-сознательный мозг определил чей он. Семён. Не обращая внимания на отсутствие ответа, он продолжил. — Ну что, теперь не такой крутой, когда защитничков нет рядом? — Судя по зловонию, которое приблизилось к носу, мститель придвинулся вплотную к его лицу. Гнилые, нечищенные много дней зубы издавали особый смрад. Рвоту не пришлось долго ждать. Но была одна загвоздка, он не мог перевернуться. Он стал захлёбываться в собственной рвоте. И вот, когда он уже почти перестал дышать, этот кусок сала перевернул его, чем спас чужую жизнь, но его это не особо порадовало и он вернул его в обратное положение. — Сейчас ты ответишь за всё, гнида! — Остервенело просипела свинья и начала бить. Он уселся на живот, тем самым перекрывая дыхание. Тоша снова потерял связь с кислородом. Он пытался дрыгать ногами, пока огромная жировая куча била его по лицу. На руке сверкал перстень. Но это был не тот перстень, который он носил два года назад, ведь пальцы разжирели ещё больше и тот старый перстенёк уже не налезал на них. Когда малыш уже потерял сознание, жирдяй встал с него. Взял его невероятно легкое тело и привязал к толстой ветке. Привязал, кстати, за руки, чтобы бить было легче. Антон так и не пришёл в сознание. Жирдяй начал вторую пытку. Он бил его по животу, ногам, груди и прочим нежным местам. Изо рта кровь выплёскивалась порциями, с каждым новым ударом порция увеличивалась. Под конец всей этой пытки он подошёл к беловолосому и начал его раздевать. На улице, на секундочку, было -17°… Сняв всю верхнюю одежду, он принялся вырезать на его животе слово «гандон». Закончив, он маньячески улыбнулся и развязал пленника. Признаков жизни 0. Довольный своей работой, он отправился домой, параллельно вытирая кровь с пальцев о платок, который позже он закопал в ближайшем сугробе. *** Конец учебного дня. Может ли быть что-то лучше, чем звонок с последнего урока? Вот и Ромчик с Бяшкой так думали. Самыми первыми они ринулись к выходу, как попало нацепили куртки и вылетели из школы. Естественно, первое, что они делают — идут в курилку. Они уже не шестиклассники, чтобы курить по одной сигарете на двоих, поэтому у каждого была своя. — Слыш, брат, мне чёт за Тоху тревожно… — Бяша слегка мямлил, такое бывало очень редко, только когда черноволосый сильно волновался. — Блять, а мне ты думаешь не тревожно?! — Он и так, как на иголках целый день, так тут ещё и Бяша масла в огонь подливает. — Не кипишуй, Ромас. Давай сходим к нему и проверим, на! — Слегка преободрясь, спросил его бурят. Роме, надо сказать приободрение не помогло, но идея зашла. И вот они уже идут по лесу и пиздят о своём. Вдруг оба они ощутили запах крови. Внутри у обоих всё похолодело. Они обернулись вокруг, чтобы понять где источник. В ста метрах от них стояло дерево, из-за которого проглядывалось что-то красное, а также… Чья-то до боли знакомая рука с фенечкой, которую сам сплел Рома в подарок на их первую годовщину, один месяц. Сердце забилось в горле, пацаны не сговариваясь побежали к телу. — ТОША! — Истошный крик пронёсся по лесу. Сосны всколыхнулись, а птицы поулетали. Прибежав на место, у обоих хулиганов выработался рвотный рефлекс… Они увидели Тошика… Он лежал на спине, повернув голову влево. Очки были похожи на рандомные куски пластика, одежда запачкана в крови, футболка порвана. Вся верхняя часть тела обнажена. Этот урод, что-то вырезал на белоснежной коже. Ромка не мог посмотреть вниз, он смотрел на его белоснежное лицо. Кровь в висках забила, из глаз появились слёзы, а всё что смог выдавить Рома из себя это: — Тоша…