* * *
Учебные дни летят друг за другом. Одни выходные сменяются другими, рутина Ёнсе затягивает в себя студентов, которые стараются учиться прилежно и с отдачей. Второй семестр третьего курса факультета журналистики кажется Юджин головокружительным. И это, скорее всего, в плохом смысле. Оказавшись в группе поддержки баскетбольной команды университета, она понимает, что это целое хитросплетение людей, знающих очень много и молчащих о массе интересных вещей. Это она узнаёт в день, когда у них проходит вечерняя тренировка, затянувшаяся на целых два с половиной часа. Все девушки выматываются, и Рюджин, главная среди флайеров, получает травму, потому что Юджин во время финальной пирамиды оступается и падает на опорные базы — девушек, держащих правую ногу Рюджин. Джухён и Сыльги, стоящие справа и слева для страховки, не ожидают резкого падения, поэтому им не удаётся в полной мере смягчить падение Рюджин. — Проклятье! — взвывает упавшая, хватаясь за своё бедро. Сыльги первая, кто оказывается рядом, яростно взметая взгляд на вокруг столпившихся девушек. — Курицы, — шипит Кан, тут же обращаясь к подруге с просьбой не вставать, — кто посмел сдвинуться при фиксировании позиции? Юджин, шокированная произошедшим, выходит из-за спины широкоплечей девушки, с которой столкнулась в свой первый учебный день. — Это я, — подаёт голос Кан, — произошедшее моя вина, — проглатывая язык, прилипающий от жажды и усталости к нёбу, она смотрит на искажённое от боли лицо Рюджин. Когда Юджин училась в старшей школе Сан-Диего, она была флайером в группе поддержки. Прежде она никогда не была на месте базы или споттера, потому что была одной из самых миниатюрных среди высоких американок. Её всегда использовали как «пушечное мясо», с лёгкостью выбрасывая вверх и так же ловя, подобно тому, как это делали мальчишки, орудуя футбольным мячом. Об этом сравнении ей рассказал пьяный квотербек их команды — Клэрк Кавински, когда они праздновали очередную победу. Но Юджин не может оправдываться, в спорте это недопустимо. До этого и так девочки из команды приняли её с натяжной доброжелательностью. Теперь же всё окончательно полетело к чертям. В тот момент, когда одна из девушек убегает за врачом, Джухён присаживается к Рюджин, пытаясь рассмотреть под шортами её ушиб. — В этом есть и наша вина, Сыльги, — строго говорит Бэ, смотря на брюнетку, — главная наша задача: страховать флайеров. Юджин же никогда не была одной из силовых частей команды. Когда ты назначала её в базы, не спрашивала у неё, кем она была в другой команде? — голос старосты журфака наполняет Сыльги гневом. — Если она не умеет даже держать равновесие, какого чёрта она вообще забыла в чирлидинге? — кидая взгляд на Юджин, возмущается Кан. В словах обеих девушек есть правда. — Я признаю свою ошибку, мне стоило быть внимательнее. — Заниматься чирлидингом — это тебе не на члене прыгать, Кан, — проходя мимо и задевая девушку плечом, небрежно кидает Сыльги, вызывая у Юджин желание вцепиться в её глотку. Причём здесь вообще чей-то член? Поднимая взгляд на девочек, Кан удивлённо приподнимает брови, понимая, что они прекрасно знают, о каком члене идёт речь. Точнее, о чьём.* * *
Вечером в комнату Юджин, Джухён и Саны заваливается Бобби. Он притаскивает с собой ноутбук, полупустую бутылку соджу и два купона для заказа различных закусок из ресторанчика, что недалеко от их кампуса. Они, за исключением Джухён, устраиваются на полу, и болтовня обо всём и ни о чём затягивает их. Парень достаточно быстро посвящает её в то, что происходит в мире сплетен Ёнсе, пока Минатозаки старательно замешивает глиняную маску у них под боком. Юджин узнаёт, что приезд в университет с Чимином утром обозначил их как пару или любовников. Её это удивляет. Неужели в Ёнсе настолько всё тухло, что другим студентам интересно, кто с кем спит? Что ещё она замечает, так это то, что Сана во время разговора пытается что-то сказать, однако в конце замолкает, будто передумывая выдавать чью-то «тайну». — Ладно, опустим слух с Чимином, но… — выставляя указательный палец, Бобби закидывает в рот одну рисовую булочку, пачкая пол сахарной пудрой, — что произошло на Хэллоуин между вами с Чонгуком? Вы куда-то исчезли, потом утром ты таскалась с его шлемом. Девочка, ты настоящий рассадник горячих слухов. Сана, поддакивая парню, кивает головой, как болванчик. Дверь комнаты отворяется, входит Джухён. Взвинченная Джухён. Она не глядя кидает свою сумку на пол, а шарф на крючок в стене. Профессионал эффектных появлений. — Чёртова сучка, — ругается Бэ, проходя в ванную и наступая на ногу Бобби, будто даже не замечая всех присутствующих. Парень заваливается на спину, хватаясь за свою ногу. Жалобный скулёж скрашивает их до этого момента очень весёлый вечер. — Ставлю двадцать тысяч вон на то, что под чёртовой сучкой она имеет в виду Сыльги, — вытягивая губы, Сана тянется палочками к почти остывшему мясу в миске, — учитывая, что сегодня примерно в восемнадцать двадцать два добрая часть Ёнсе узнала, что Кан Юджин херовая база для группы поддержки, — прищурившись, японка указывает на Юджин своими палочками, будто обвиняя в убийстве. Она удивлённо показывает на себя пальцем, а после вспоминает происшествие на тренировке. Кан задаётся вопросом: «Откуда они узнают всё так быстро?» — У тебя есть ровно одна игра, — появляясь в комнате с полотенцем, завязанным на голове, заявляет Джухён, — сегодня спортивным комитетом, чьим председателем является мать Сыльги, было решено, что для группы поддержки будут искать нового флайера и новую базу. Может быть, это будут даже не студенты Ёнсе. А ты, Юджин, завтра в десять пойдёшь на заключительную репетицию, как флайер, потому что Рюджин получила нехилый ушиб, и заменить её можешь только ты. Но это всего на одну игру. Извини, но после тебе придётся покинуть группу поддержки. От холодного и нервного тона Джухён даже Бобби и Сана садятся ровно, перестают жевать и лишь хлопают глазами. В комнате становится так тихо, что Юджин даже теряется. И что стоит говорить в таких случаях? Извиняться в миллион раз или выдать дежурное: «Мне жаль, конечно, но что получилось, то получилось…» — Твиттер не соврал, — первым подаёт голос Бобби, — как и сказала Сана, сегодня вечером в твиттере сплетницы Ёнсе сообщили, что группа поддержки частично переформирована из-за неумелой новенькой. — Так это всё твиттер? — заинтересованно спрашивает Юджин, откидывая палочки на бамбуковую салфетку, лежащую на коленях. — Именно, — устало выдыхает парень, стягивая с головы повязку для макияжа, принадлежащую Сане, — на втором курсе я вёл этот аккаунт, потом его передали более скандальному админу, говорят, это кто-то из выпускников этого года. — Я думала, выпускникам не до этого, — хмыкает Минатозаки, разворачиваясь лицом к Джухён и начиная внимательно следить за ней. — Как же, эти сволочи всегда найдут повод и время почесать языками, — отвечает Бэ, открывая выдвижной ящик тумбы в поисках фена. — Надо же, — откидывая палочки на пластиковую плоскую тарелку, по которой растёкся соус для мяса, задумчиво бормочет Юджин. Если верить ребятам, сплетница Ёнсе — хроника самых интересных и неинтересных событий университета и его обывателей. В голову Кан пришла идея хорошенько пошариться на этом аккаунте в твиттере. Может быть, там есть то, что может касаться смерти Ким Йеджи? Хоть что-то же должно остаться от неё, помимо пустых мест в жизни, фотографий с подругами и недовольного бойфренда, который готов головы отрубать за лишнее упоминание о ней. Сана, Бобби и Джухён уже давно болтают на другую тему, девушки даже уговаривают парня сгонять за булочками с банановой начинкой, а вот Юджин, устроившись на своей кровати, начинает включать свой ноутбук. Что ж, да начнётся «расследование».* * *
— Ты уверен? — слышит Тэхён в сотый раз за утро. Чон Чонгук, когда подписывается на что-то официальное и легальное, нуднее его покойной бабушки. — Друг, ты скоро язык протрёшь, если не перестанешь это повторять, — открывая бутылку воды, цокает Ким. Парни сидят на заднем сиденье машины, что отец Тэхёна прислал за ними в сопровождении водителя. Чонгук недовольно наблюдает за меняющимися пейзажами за окном и теребит надоедливый галстук, который надевал в последний раз на выпускном в школе. Как и деловой костюм в целом. Брюки обтягивают бёдра, рубашка давит в плечах, а кислорода, кажется, становится всё меньше и меньше, поэтому он выхватывает бутылку воды у Тэхёна и делает пару жадных глотков. Не каждый день Чон Чонгуку отписывают целое царство, мать твою. Он вообще не любит весь этот тяжёлый пафос. Но он должен играть роль человека, который внушает доверие своим будущим компаньонам. Сегодня вся ближайшая чернота, играющая в большой бизнес, узнает о том, кто новый Ферзь на их прогнившей шахматной доске. Когда за закрытыми дверьми ставятся все нужные подписи на заранее подготовленных бумагах, Чон Чонгук волнующе пожимает руку своему почти отцу и, поймав поддерживающий и благодарный взгляд Тэхёна, выходит из огромного кабинета, который, по сути, теперь его… Осознание масштабности бьёт камнем по затылку. Груз ответственности ложится туманом на глаза. Он поспешно идёт по коридорам огромного холдинга, в ушах звон и всё как в замедленной съёмке. Встречающиеся ему работники вежливо кланяются, избегая прямого зрительного контакта. Он через расстояние чувствует их дискомфорт. Он и сам, чёрт побери, ощущает эту гнетущую атмосферу. Чонгук желает убраться как можно быстрее. На выходе из офиса его уже встречает пресса. Они спешат задать вопросы новоиспечённому Президенту крупнейшей компании авиастроения, а он лишь дежурно улыбается и пытается увильнуть от них, зная, что с двадцать пятого этажа на него смотрят две пары глаз. Стоит и дальше делать вид, что всё идёт по плану. Через несколько часов его телефон разрывается от звонков матери, которые Чон игнорирует. Завалившись домой и стянув проклятый костюм, Чонгук натянул на себя только чёрные заляпанные шорты и прошёл на небольшую кухню. Открыв окно и, достав из морозилки пиццу, он включил духовку, одновременно набирая Югёма. — Где ты пропадаешь, чёрт возьми? — опираясь спиной на подоконник, рявкнул в пустоту Чонгук. Слишком много говнеца в нём накопилось. — Да, — слышит он наконец голос Кима. — Есть какие-нибудь новости? — Пока твоя мать никого не нашла на вакантное место, но… Слушай, ты уверен, что стоит спасать чью-то задницу от добровольной проституции? — Югём на том конце точно издевается. Манерно протягивает слова, словно желая выбить Чонгука из равновесия. — Уверен. Ты там не договорил. Что «но»? — выкидывая упаковку из-под замороженной пиццы, спрашивает Чон. — Вчера я дал тебе не совсем верную информацию, когда мы встретились у общежития. Два дня назад твоя мать выставила объявление в интернете. Яркая обёртка заманчивого предложения: работа в зале ресторана, высокая зарплата, не требуется опыт. Так вот, буквально вчера прямо перед нашей встречей кто-то откликнулся на это объявление. Я думаю, сегодня-завтра какая-нибудь нимфетка появится в «Гроте». Чонгук захлопывает дверцу уже нагретой духовки, ещё не подозревая, что пойманная на удочку его матери рыбка — это его ненавистная «подружка». Что ж, может ли Чон называть так Юджин? Наверное, да, потому что он и сам не замечает, как неосознанно начинает искать с ней встреч.