Рейстлин тоже скучает

— Папа! Рейстлин вскрикнул и сел на кровати. Опять, опять всё тот же сон! Снова он видел товарищей детства, смеющихся над ним. «Боги, сколько можно? — шептал он пересохшими губами, сжимая подушку тонкими трясущимися руками. — Я не могу так больше. Никто не может мне помочь, вот вы и насмехаетесь!» Он хотел облокотиться на спинку, но со злости не рассчитал и больно ударился о неё затылком. Слёзы брызнули из золотых глаз. Рейстлин швырнул подушку, накрылся с головой одеялом и впился в неё зубами, чтобы не разреветься от боли и обиды. «Все против меня, абсолютно все! Даже папа забыл обо мне. Конечно, у него теперь есть Бард! Он хороший, добрый, не то, что я!» При воспоминании о младшем брате в тщедушной груди вспыхнула ярость. Рейстлин не мог сказать, что ненавидел его. После появления Барда папа будто совсем забыл про него: не пел с ним, как раньше, стал реже замечать, а потом и вовсе поселил на верхний ярус кровати, будто с глаз долой — из сердца вон. Маг свесил голову и посмотрел вниз. Бард безмятежно спал, чуть приоткрыв рот и положив руку на глаза. «Везёт ему, — Рейст усмехнулся. — Спит спокойно, папин любимец. А ведь ты, почти как я. Но почему-то стал любимее…» Он сел, поправил волосы и снова лёг на подушку, но на этот раз осторожно, предварительно прикрыв руками болящий затылок. Глаза затуманил тревожный сон. Он видел Такхизис, которая смеялась над ним. «Мой маленький мальчик, мой глупенький бог. Иди ко мне, только я способна тебя пожалеть». — Нет! — вскрикнул он и закашлялся. В темноте казалось, что богиня всё ещё тянет к нему свою руку. Нащупывая каждую ступеньку, Рейстлин слез с верхнего яруса и бесшумно, чтобы не разбудить Барда, вышел из комнаты. В конце коридор слабо освещался светом, выбивающимся из-под двери кабинета Сарумана. Значит, папа ещё работал. Рейстлин постучал. Никто не ответил. «Я так и знал. Я ему не нужен». Он смахнул слезинку и уже собирался уйти обратно к кошмарам, как вдруг дверь раскрылась, и тёплая рука опустилась на его плечо. — Что ты делаешь здесь, Рейст? — обеспокоенно спросил Саруман. Маг ничего не ответил, но папа заметил, как он дрожит. — Что-то случилось? Опять кошмары? Рейст кивнул. Саруман посмотрел на часы, потом на сына. — Идём, — он взял его за тонкую руку и ввёл в кабинет. Робко ступая босыми ногами, Рейстлин покорно следовал за ним, не веря своему счастью. Папа положил его на диван, лёг рядом и обнял. Давящий на глаза свет тут же погас. Маг впервые за столько лет вновь почувствовал отцовскую любовь. Он прижался к нему в благоговейном трепете и уткнулся в плечо. — Пап? — осторожно позвал Рейст. — М? — Поохраняй меня, пожалуйста. Я боюсь их. Саруман завернул его в плед и положил тёплую ладонь на всё ещё побаливающий затылок. — Не бойся, сынок, я с тобой. Они не посмеют напугать тебя, пока я рядом. Рейст чуть улыбнулся и закрыл глаза. Он знал, что это правда. Тонкая рука высвободилась из «кокона» и робко обняла Сарумана. Как же ему хотелось, чтобы папа опять вспомнил о нём! Чтобы всё было, как раньше. Но так больше никогда не будет.