Мужчина вёл парня по известному маршруту. Он не оглядывался, так как боялся увидеть страдающих людей. По сути, они в онкологическом отделении, где ужасных травм по типу обрубленной ноги не будет. Фёдор остановился перед деревянной дверью, оглядываясь, и развернулся к подростку, кладя руку на плечо и наклоняясь, говоря шёпотом.
-Сейчас ты тихо заходишь в палату и не высовываешься оттуда до 11 часов, потом ты тихо выйдешь и зарегистрируешься у администратора, что пришёл на посещение и пойдёшь официально дальше, понял?
Арсений слабо кивнул.
-А, можно вопрос? - подходя вплотную к двери, развернулся и увидел кивок, - зачем вы это делаете?
Врач хмыкнул. В его глазах заиграли огоньки. На лице расплылась улыбка.
-Ради вас, дети
Арсений благодарно кивнул и открыл дверь. Уж только потом он понял, что следовало бы постучаться, так как Антон может спать. Так и произошло. На кровати, свернувшись в клубок, лежал русый парень, закутанный по нос в одеяло. Конечно, если бы он закрыл на ночь окно, то не пришлось бы мучаться. Попов закрыл форточку, уже за 5 секунд пребывании в помещении его охватил озноб. Он аккуратными шагами подошёл к однокласснику, пододвинул табуретку и сел.
Оторвать взгляд было невозможно. Антон чертовски красив. Его размеренное дыхание давало надежду шатену. Ресницы подрагивали, делая парня до безумия милым. Арсений, не сдержавшись, аккуратно коснулся тыльной стороной ладони до скулы больного и провёл вниз, останавливаясь у подбородка. Желание почувствовать дрожащие губы мальчишки было огромным, но не рукой, а своими губами. Как бы Арсению этого не хотелось, а без согласия того он не мог, да и что тут говорить, он никогда не почувствует сладкий вкус кожи, который запомнит надолго, потому что им не суждено быть вместе. Арсений для Антона - просто друг, как в чёртовом мультфильме Леди Баг и Супер Кот Маринетт для Адриана.
Голубоглазый уже было хотел убрать руку и продолжать наслаждаться спокойным сном друга, как второй несильно закашлял. Попов одёрнул руку и насторожился. Вроде всё хорошо. О нет. Нефига не хорошо. Антон закашлял сильнее и больше, окончательно просыпаясь, но не открывая глаза. Он подставил кулак ко рту, бил им себе по груди, но ничего не помогало. Стало опять тяжело дышать, лёгкие как будто отказывались снабжать организм кислородом. Арсений растерянно уставился на скрученную фигуру парня. Что делать он не знал. Звать врачей? А как он потом будет объяснять как оказался у больного в палате? Остаться? Тогда Антон будет страдать ещё больше. Ему наверняка сейчас так больно, что Попов никогда не почувствует эту боль. И слава богу.
Наконец, парня начало постепенно отпускать, он устало уронил голову на подушку, не решаясь открыть глаза. Он боялся нового дня. Вдруг это последний? А может, именно сегодня ему скажут, что сделают операцию? Надежда умирает последней, как говорится. Кстати, да, он до сих пор не знает, что у него гости.
Арсений, не решаясь заговорить и потревожить друга, молча сидел и рассматривал его замученное лицо. Было страшно представить, сколько оно перенесло боли. Собрав волю в кулак, он медленно поднёс руку к лежачей на груди ладони русого и положил поверх. Парень дёрнулся от неожиданности и распахнул глаза, уставившись в голубые омуты. Он был слишком слаб, чтобы орать или улыбаться во все тридцать два. Антон изучающе смотрел на ладонь одноклассника. Вены, выпирающие из под кожи завораживали, тонкие пальцы сводили с ума, а кости заставили усомниться есть ли что-то плохого в Попове? Он же идеальнее идеала.
Ребята пялились друг на друга ещё какое-то время, пока Арсений не решился прервать нагнетающую тишину.
-Ты как? - шёпотом спросил, не убирая руки.
-Могло быть и лучше, - усмехнулся Антон, наигранно улыбаясь, - но я немного в шоке, что ты здесь. Как тебя впустили? Прогуливаешь школу из-за меня? А если тебя спалят?
-Всё нормально, - прервал бесконечные вопросы друга, - врач всё уладил, а в школу не смог добраться из-за ливня
Шастун улыбнулся. Ему было приятно, что шатен приехал. Тот, конечно, обещал, но никак не в 8 утра.
-Слушай, Арс, - глаза из летней травы превратились в тёмное болото. Опустил взгляд, не решаясь продолжить, - я знаю, как вы собираетесь мне помочь, что вы делаете ради меня, но я также знаю, что мою болезнь невозможно вылечить, - вздох, - теперь
-Что ты такое говоришь, Тош, тебя обязательно вылечат, обещаю, - улыбнулся Арс, поглаживая руку внизу.
-Нет, - тон стал более уверенным, он поднял глаза, уставившись в голубые, - вы не найдёте деньги так быстро, я обречён на смерть, мне не поможет ни химиотерапия, ни операция, ни медикаменты, я умру, Арс.
-Но ведь шанс есть всегда, если ты не будешь бороться, то всё так и будет, - Арсений расправил плечи, будто это придавало ему уверенности, - это твоя жизнь, ты должен бороться, ради семьи, друзей, счастья, - голос стих, - ради меня
-Нет у меня семьи! Родная мать пьёт, избивает, какой-то хахаль насилует, разве ради этого я должен жить?
-Представь каково нам будет без тебя, да ребята повесятся, я уверен, - Арсений пытается справиться с огромным желанием обнять парня. Прижать его так крепко и не отпускать никогда. Днями напролёт слушать сердцебиение, перебирать мягкие русые волосы и целовать так нежно, как только возможно.
Антон, окончательно смирившись со своей кончиной, снова опустил взгляд, убирая руку из под ладони друга. Ещё чуть чуть и прольётся первая слеза, за ней вторая, третья.
Арсений, несмотря на то, что сам слабо верил в выздоровление, не стал показывать плохой пример другу. Наоборот, его нужно развеселить, подарить надежду на счастливую жизнь. Вопрос в другом - как это сделать?
-Так, всё, надоело, - вскочил он, разводя руками, - я не могу смотреть, как ты страдаешь. Это ненормально, Шаст, - он начал ходить по палате из стороны в сторону, - я не понимаю, почему ты не хочешь жить, зачем смиряться с тем, что вряд ли будет. Я обещал тебе, что ты выздоровеешь - значит так и будет. Мы будем делать всё возможное, а пока, - он сел обратно на стул, упираясь руками в кровать, - скажи, что ты хочешь
Антон, сначала ошалев от поведения парня, не понял, что от него хотят. Слёзы перестали хотеть выйти наружу, глаза не щиплет.
-Э, что?
-Ты плохо слышишь? Я спрашиваю, что ты хочешь? - Арсений выжидающе смотрел на одноклассника, невольно восхищаясь.
-Эм, ну погулять, я на улице долго не был, - всё также непонимающе ответил, зачем то озвучивая свои пожелания, - а что?
-Хорошо, жди, - хмыкнул Попов и пулей вылетел из палаты. Антон лишь уставился на хлопнувшую дверь с разинутым ртом.
***
-Как ты вообще это сделал? - Антон шагал по центру Питера в куртке Попова, спортивных штанах и кедах того же. Он до сих пор не понимал, как друг сумел договориться с врачом о прогулке на свежем воздухе. Впрочем, это было неважно. Приятный прохладный воздух придавал сил. Звук машин казался атмосферным, хотя, казалось бы, что может быть атмосфернее самого Санкт-Петербурга?
-Гораздо сложнее было пройти тебе незамеченным, - улыбнулся тот, вспоминая, как Антон знатно охуел врывающемуся Арсению, который радостно кричал «одевайся быстрее». Слава Богу, никто не заметил пропажи больного, хотя пропажей это назвать нельзя. Официально Антон может выходить из больницы, но гулять строго на её территории. Но им попался понимающий врач, который всё как обычно уладил.
Парни рассматривали достопримечательности, не поверите, но Антон впервые увидел Дворцовую площадь вживую. Он всегда мечтал здесь побывать и вот, пожалуйста, он стоит перед Александровской колонной и офигевает от красоты. Арсений подбегает к другу и даёт телефон, кидая «сфоткай» и бежит дальше от колонны. Он встаёт в непонятную позу, улыбаясь, кажется, наигранно, но нет, он по настоящему счастлив в этот момент. Антон делает пару фотографий, указывая Попову как правильно встать. Ребята, удовлетворённые новыми постами Арса, пошли дальше.
Набережная понравилась Шасту ещё больше. Нева в жизни оказалась огромной. В голове не укладывалось откуда она, вся длина такая широкая или где-то есть поуже? Так много вопросов и так мало ответов. Парень почувствовал холод, добравшийся до голого тела. Его затрясло, но он всеми силами пытался сделать вид, что всё нормально. Шнурки предательски развязались, он наклонился и начал зашнуровывать обувь. Арсений, не заметив русого, шёл дальше. Его глаза наткнулись на любимое кафе.
-Шаст, пошли кофе выпьем? - он развернул голову, но друга рядом не оказалось. Повернувшись в пол оборота, заметил сгорбившуюся фигурку, дрожащими и красными руками пытающуюся завязать шнурки. Арсений подошёл к нему и присел, помогая справиться, - ты замёрз? Пошли в кафе, - не дожидаясь согласия, помог встать другу и повёл того в уютное на первый взгляд заведение.
Внутри оказалось довольно тепло. Антон быстро согрелся. Он снял куртку и повесил на диван, на который и сел, напротив оказался Арсений, доставая из рюкзака кошелёк и пересчитывая деньги.
-Что будешь? - посчитав деньги, спросил Арсений, утыкаясь в меню.
-Ничего, - смущённо ответил. Антон не ел достаточно долго из-за болезни. Аппетита не было вообще. Да и неудобно было есть за счёт друга.
-Как это ничего? Хотя бы кофе, чтобы согреться, - не отрывая взгляд от блюд, запротестовал шатен.
-Правда, Арс, я не голоден и не хочу пить, - махнул рукой, но резко убрал её на живот, который предательски заурчал. Вот как называется состояние, когда ты не хочешь есть, а твой желудок просит хотя бы грамм?
Арсений, усмехнувшись, подозвал официантку. Девушка с волнистыми тёмными волосами подошла к парням, доставая блокнот и ручку, улыбаясь.
-Нам пожалуйста два латте, сэндвич с курицей и, - он задумался, перелистывая страницы меню, - два брауни
Девушка, записав заказ, улыбнулась и заверила посетителей, что всё будет через 15 минут. Она забрала меню и удалилась на кухню.
-Спасибо, - поблагодарил Антон. Арсений на это лишь кивнул, улыбаясь.
***
Ночные пейзажи Питера прекрасны. Свежий воздух наполняет лёгкие и оставляет приятные ощущения. Шум машин приглушён, его почти не слышно с высоты 15 этажа.
Парни сидели на крыше, свесив ноги вниз и держась за перекладины. Антон прикрыл глаза, наслаждаясь моментом. Его мысли чисты. Он не думал ни о чём. В то время как Арсений буквально пялился на него, восхищаясь красотой. Что-то уговаривало его признаться, а что-то отговаривало, мол, ну чувак, он парень, ты не нравишься ему, пора смириться, хотя бы сегодня не думай о нём.
Арсений решил так и сделать. Он должен наслаждаться моментами с Антоном. Нельзя жить только в мечтах.
Становилось всё холоднее. Ветер не дул, но температура опустилась ниже 10 градусов. Шатен начал дрожать, так как на нём была только школьная толстовка, куртку он отдал другу, который вообще был без тёплых вещей в больнице. Антон, заметив дрожь друга, пытался перебороть желание обнять его, а вдруг оттолкнёт? Хотя почему? Что зеленоглазый такого сделает? Это ведь просто объятия. Парень, не вставая, придвинулся к однокласснику, касаясь бедром его бедра и снимая правую часть куртки, накинул её на Арсения и обнял крепко, утыкаясь носом в ключицу. Горячее дыхание обдало холодную кожу, как будто оставляя ожог. Шатен улыбнулся действиям друга, продолжая смотреть на горящий огнями мост.
-Красиво, правда? - поинтересовался Арсений, пытаясь посмотреть в глаза Шасту.
-Угу, - промычал тот, не отрываясь от тёплого тела. Как же долго он этого ждал. Сейчас он обнимает человека, которого любит так сильно, что готов горы свернуть ради него. Кажется, вот, это твой шанс, давай, Шаст, признайся, ты так долго хотел этого. Сделав большой вздох, он оторвал голову от шеи друга и посмотрел в голубые омуты. Они затянули так сильно, что на секунду парень забыл, что хотел сказать. Осознав, что откровенно пялится на лицо красивого человека, мотнул головой, собирая мысли в кучу, - Арс, я, хотел сказать, - он затих. Может не стоит? Это же не взаимно. Как он будет дальше жить? А Арсений? Он точно перестанет общаться. Хотя не должен. Тот же гей и должен понимать ситуацию. Ну ладно, была ни была, - Я, ну
-Ты что? - улыбнулся парень, приближаясь к лицу русого непозволительно близко. Сердце у второго замерло, мозг перестал работать, а глаза уставились на желанные губы, которые были буквально в трёх сантиметрах от его.
-Ты мне нравишься, Арс, - вздохнув, он убрал руки, переставая обнимать и опустил глаза, - прости, я знаю, что не должен был этого говорить. Я знаю, что не нравлюсь тебе, но я не могу ничего с собой поделать, мне стало легче, правда, и я пойму, если ты отвергнешь меня или перестанешь дружить, это, наверно, странно общаться с нытиком, больным и геем одновременно и всё это один человек, прости
Арсений, точно не ожидав такого, раскрыл глаза. Улыбка сама расплылась на лице, а руки придвинули лицо зеленоглазого к себе.
-Тош, ты чего, во первых, ты не должен извиняться за свои чувства, а во вторых, - он приблизился к лицу, шепча настолько тихо, что нужно прислушиваться, - ты мне тоже нравишься
Двое парней слились в поцелуе. Арсений умело покусывал губы
друга парня, тот же пытался углубиться. Их языки переплетались между собой. Мир вокруг замер. Сейчас для них не существовало ничего и никто, кроме них самих и желанных губ, которые получили своё. Так ребята провели час, иногда прерывая поцелуи из-за недостатка воздуха, обнимая друг друга и признаваясь в бесконечной любви.
Но только одному Богу известно, что когда нибудь это закончится.
