***
Они стояли у его машины, курили. А Суну всё не покидало, странное щекочущее чувство, словно что-то не так. Он нервно стряхивал пепел со своей сигареты, стараясь выглядеть как можно более естественно, но Иваидзуми словно почувствовал фальшь в поведении парня, а потому чуть приобнял его за плечи, грубо прижимая к себе и облокачиваясь об машину. Ринтаро отметил, что Иваидзуми выглядел довольным. — Замёрз? — Непринужденно задаёт он вопрос ведя ладонью вниз, переходя с плеч на талию, сильно сминая её своими пальцами. — Что-то ты совсем худой… Суне неуютно, он нервно пожевывает губу, думая как бы ему свалить от этого странного типа. Суна отчётливо видит — он слабее этого мужчины. Ринтаро никогда не переоценивал свои силы, считая что сможет справится с кем угодно. Нет, он всегда точно знал с кем ему никогда не потягаться. Просто дело тут было в другом. Если возникла необходимость постоять за себя, от драки так просто не уйти и там хочется не хочется, а тебя отпиздят. Сейчас Суна видел, Иваидзуми ему не по зубам. — Знаешь… — Осторожно начинает парень, убирая чужую руку со своей талии. — Сегодня у нас вряд ли что-то получится… -Ринтаро хмурится, подмечая, как Иваидзуми напрягся, при этом продолжая держать лёгкую улыбку на лице. — Думаю, лучше встретиться как-нибудь позже. Суна отступает на шаг назад, мечтая, чтобы этот пугающий тип просто остался стоять на месте.***
Суна отползает в глубь номера поднимаясь на ноги, взгляд мечется по помещению в поисках того, чем можно было бы обороняться. Горло ужасно болит, глотать сложно, дыхание выходит с хрипотцой и Суна уверен, там, под фиолетовой толстовкой расплывается не хилый синяк. Мужчина стоит всё там же, в паре шагов от двери и каким-то стеклянным взглядом наблюдает за действиями парня, вероятнее всего пытаясь понять, что же он все-таки пытается сделать. Но игра в гляделки не входит в его планы, поэтому он делает всего шаг в направлении парня, а Суна уже выставляя перед собой руки в защитном жесте отступает назад. — Не подходи. — Он пытается взглядом прожечь дыру в мужчине. — Ну чего же ты? — Голос у него такой мягкий, слащавый, от приторности даже скулы сводит. А Суна хватает в руку вазу с тумбы замахиваясь. — Всё же так хорошо начиналось, прекрати свои шуточки и опусти вазу. Не получив отклика на свою просьбу мужчина цокает, его глаз дёргается и он просто в два шага преодолевает расстояние, спокойно откидывая занесённое над ним «оружие» в сторону и впечатывает парня спиной в стену. Хватая за шиворот, не позволяя парню опомнится, Иваидзуми кидает его на кровать наваливаясь сверху. Заводит руки брыкающегося Суны за спину, пока своим весом удерживает его лицом в матрас, вынимая свой ремень и стягивая руки парня под локтями за спиной. — Слезь с меня! — Суна пытается вывернуться, лягнуться ногой. Хоть что-то, хоть что-нибудь, пока его вжимают лицом в матрас заглушая крики и всхлипы, лишая нормального дыхания и поставив на колени стягивая штаны.***
— Ты меня испугался или что? — И вновь этот слащавый тон заставляет Суну невольно напрягаться. Он уже собирался развернуться и покинуть общество «нового знакомого», как тот схватил его за руку удерживая рядом с собой и не позволяя просто уйти. Что-то не так, у Суны плохое предчувствие, он молча прожигает взглядом уговаривающего покататься с ним Иваидзуми, но ощущение будто холодок пробегает по коже не даёт Ринтаро расслабиться как следует и отбросить сомнения. Он молчит. Поджимает губы, замечая как глаза старшего недовольно сузились, а пальцы плотнее обхватили тонкое запястье, как только Суна посторался вырваться из захвата. Странный огонёк мелькнувший в глубине его, по звериному, прищуренных глаз, заставляет запаниковать. А после его грубо заталкивают в машину и пока парень не опомнился, Иваидзуми садится на водительское сиденье, блокируя двери и заводя мотор. — Ублюдок! — Суна паникует, дёргая дверцу, хотя отчётливо понимает что она заблокирована, взгляд, осторожный, брошен в сторону Иваидзуми. — Что тебе нужно? Суна видит как мужчина нервно сжимает руль, молча уставившись на приборную панель и вроде бы пытается привести свои мысли в порядок. Машина медленно трогается, пока водитель старается не обращать на попытки парня выбраться, как-то растормошить или навредить самому водителю.***
Суне больно и противно от ситуации, от Иваидзуми, от самого себя. Суна ощущает этот взгляд, на своём теле, чувствует как рука мужчины проходится вверх по бедру, останавливаясь на талии, до боли сжимая её пальцами. — Хватит… — Еле сдерживая рвущиеся наружу слёзы, мычит в матрас Суна, пытаясь вывернуться. Но его будто не слышат, вжимая лицом в кровать от чего дышать действительно очень сложно. — Почему ты так груб со мной? — Голос мужчины доносится до слуха Ринтаро и он уже собирается возразить, как его дёргают за волосы на затылке, заставляя подняться, вокруг шеи обвивается рука, перекрывая доступ кислороду. — Почему ты, чёрт возьми, игнорируешь меня! Суна не слушает его, он пытается вывернуться, освободить руки, он хрипит, кажется, словно голова сейчас лопнет. В глазах начинает темнеть, по телу проходит судорога и его отпускают, позволяю обмякшему телу завалиться на кровать сипло вдыхая воздух. Мысли путаются. Перед глазами плывёт, а вдыхаемый воздух приносит лишь боль. Суна не обращает внимание, на возню за спиной, на горячие руки на своей талии, заставляющие его вновь встать на колени, он не обращает винимание на бесконечный поток слов, льющихся изо рта Иваидзуми. Суна сосредоточен на том, как воздух входит в его лёгкие и покидает их. Хлёсткий удар по ягодице заставляет прийти в себя и тут же зашипеть от следующего, отползти от мужчины не получается — его крепко удерживают за плечо, приторно приговаривая. — Ну же, мы только начали! Ты можешь хоть иногда слушать меня? И не думать только о себе? Суна не обращает внимание на бред мужчины, вздрагивая от прохладной, почти ледяной жидкости, стекающей в ложбинку между ягодиц. Суна вновь подаётся вперёд, его вновь дёргают за волосы. — Сука, лежи смирно! — Крик заставляет вздрогнуть. — Чёрт! Чувство медленного, проникновения заставляет зажмуриться и закусить губу. Суна мысленно мечтает чтобы всё закончилось, что бы время просто начало идти быстрее. Суна жмурится сильнее, когда Иваидзуми войдя на половину резко подаётся вперёд до характерного шлепка, заставляя подавить вскрик уткнувшись в матрас и сжав зубами простынь, стараясь не слушать протяжный стон навалившегося сверху мужчины. Суна чувствует как горячие пальцы Иваидзуми ведут по лопатке, нежно едва касаясь, а ему в ухо выдыхают, обжигая нежную кожу дыханием. — Ты сегодня такой послушный… — Резкий толчок заставляет сжать простынь зубами сильнее, а мысленно Суна повторяет себе лишь одно: «Терпи». И Ринтаро терпит, не обращает внимания ни на хриплые постанывания смешанные с рандомно брошенными фразами, ни на ритмичные толчки, что со временем всё чаще и чаще стали попадать по простате, невольно принося удовольствие. Ринтаро терпит, сжимая зубами промокшую простынь, мысленно прося что бы утро наступило быстрее. Чтобы, наконец, всё закончилось. Суна старается не думать, о внезапно нежных касаниях к его талии, бёдрам, что заставляют кожу покрываться мурашками, а член нервно дёргаться от возбуждения истекая смазкой. Противно от себя, от своей реакции на происходящее, но Ринтаро упорно жмурится не позволяя слёзам выйти наружу, он вытерпит всё. Частые, плавные толчки, наполняют номер пошлыми, хлюпающими звуками. — Чёрт, как же я хочу всегда тебя касаться — Прерывистый шёпот в затылок, а после тройка поцелуев в плечи, но Суна молчит и это кажется раздражает мужчину. Он больно кусает за плечо, быстро меняя темп на рваный и грубый, и вновь его тянут за волосы, вырывая из рта простынь, голову на столько сильно оттягивают назад, что кажется ещё немного и с Ринтаро снимут скальп, а поза приносит больше боли чем сомнительного удовольствия, как пару мгновений назад. Ринтаро всхлипывает, поскуливает от каждого толчка, приносящего только боль, но продолжает жмурится и мысленно оказаться где-то далеко в другом месте. Где-нибудь, недалеко от школы, за небольшим магазином, куда они совсем сопливыми подростками бегали курить первые сигареты. Его вновь вжимают лицом в матрас, почти перекрывая доступ кислороду, предварительно пару раз ткнув туда будто какого-то кота в лужу мочи. — Сука. — Шлепок по заднице заставивший заскулить. — Мразь. — Новый шлепок заставляющий вскрикнуть попытаться вырваться, вероятно оставив все волосы в сжатом кулаке. — Шлюха. — Суна буквально взрывается рыданиями, всё же оставив добрый клок волос в чужой руке и отполз к спинке кровати. Его за лодыжку вновь тянут назад. — Тварь. — Выплевывают в лицо, вместе с кулаком прилетающем в скулу, во рту появляется привкус крови. Его удобнее укладывают на спине, подтягивая ближе, вновь резко вторгаясь внутрь, вырывая болезненный вскрик и поток слёз. Суна вновь пытается отрешиться от происходящего. Не обращать внимание на неудобную позу, от которой руки немеют, болью покалывания на кончиках пальцев под спиной. Не обращать внимания на грубые и резкие толчки, на больно сжимающиеся пальцы на талии, буквально натягивающие его словно куклу на член. Не обращать внимание на вновь сбивчивый нежный бред льющийся из уст плотно закрывшего глаза Иваидзуми. Суна вновь старается думать о том, как он впервые пробует алкоголь на дне рождении какого-то парня, куда его пригласили за компаниию, в довольно ухоженную квартиру, которая на утро будет напоминать задрипанный сортир какого-нибудь низкосортного клуба. Иваидзуми наваливается сверху, загнано дыша, быстрые рваные толчки говорят, о скорой разрядке, а Суна мысленно просит поскорее закончить. Он кусает свои губы жмурится, сосредотачиваясь на новогоднем салюте, который он наблюдал вместе со своим другом стоя на крыше одной из многоэтажек. Мочку уха грубо прикусывают, заставляя вскрикнуть, мужчина хрипло простанывает «Ойкава», обдавая жарким, влажным дыханием, заставляя отдёргивать голову и плечом вытереть ушную раковину, мечтая избавиться от противного ощущения. Туша заваливается сверху содрогаясь от оргазма, а стянутые ремнём руки Суны щёлкают под ним, простреливая болью. Мужчина хрипло дышит куда то в плечо, приводя дыхание в норму, а Суна смирно лежит, мечтая лишь о том, чтобы остаться в одиночестве. Иваидзуми не заставляет себя долго ждать, просто отдышавшись молча собирается, забирая свой ремень и кидает на кровать, где остался лежать Суна, пару купюр. Молча покидает номер, громко захлопывая дверь, от чего Суна вздрагивает. И словно это был хлопок выстрела для отлета, разливается громкими рыданиями, зажимая лицо подушкой отправляя в нее свой крик. Руки плохо слушаются, отдавая болью и покалыванием, грудная клетка болит, горло саднит. Болит скула, рёбра, задница, а он кричит в подушку срывая голос и заливаясь слезами. Лишь спустя пару часов ненависти к себе, к Иваидзуми, ко всему миру, Суна успокоится, поднимится с кровати и пошатываясь на ослабших ногах доберётся до душа где под горячими струями просидит ещё неизвестно сколько времени, испытывая лишь отвращение к самому себе и мечтая больше никогда не встретиться с этим уродом. Возможно он снова пообещает себе забыть дорогу в чёртов клуб, взяться за ум и наконец успокоиться. Но выходя из номера, он всё же заберёт с собой брошенные, словно кость собаке, купюры и выйдя на улицу закурит, отправляя дым в уже голубое небо, поёжится от холода и двинется в сторону дома по безлюдным улицам языком расшатывая зуб, который чудом не выбил чёртов мудила.