***
— Так значит, ты спрыгнул с моста? Как ты сейчас себя чувствуешь? — Все просто отлично, — весело ответил Дазай, уткнувшись в мобильный телефон. Он и в правду вполне хорошо проводил время за игрой в гонки, попутно отвечая на вопросы психолога. Очкарик перед ним — специалист высокого профиля. Работает с людьми разных мастей и просто мастер промывания мозгов душевнобольным. Последнее Дазай, конечно, добавил сам. А вот об остальном ему рассказал отец, когда подбирал для сына подходящего специалиста. И честное слово, душнила его ранга способна вселить в искалеченные души разве что дополнительный повод попрощаться с этим дурацким миром. — Твои родители очень волнуются за тебя, Дазай, — уже на автомате проговаривал мужчина напротив, вновь заводя свою песню на тему ответственности и важности не расстраивать предков. Их разговор с каждым разом становился все скучнее. Но Дазаю ничего не оставалось, кроме как слушать, а дяденьке ничего, кроме как повторять одни и те же дежурные фразы. — Какой была причина на этот раз? — Река была очень красива. Я не удержался, — безучастливо ответил Осаму, обгоняя очередного противника на пути. Анго, а именно так и зовут доктора, лениво вздохнул. — И о чем ты думал в тот момент? — странное, если честно дело. На причине ухода из этого бренного мира их разговор обычно и заканчивался, но видимо, гордость специалиста сегодня, только подумайте, вновь взяла вверх над разумом. И знал бы только Анго, насколько хреновое у Дазая сегодня настроение. И что даже на простую беседу сил у него, увы, нет. Иногда он, конечно, позволял себе немного открыться этому человеку. Однако сегодня, уважаемый специалист, не ваш день. Потому что Дазаю, еще раз, жесть как хреново. — Извините, но кажется вы забываетесь, — оторвав взгляд от телефона, Дазай перевел его на мужчину, — если вы и дальше хотите получать от папочки деньги, то не суйтесь мне в голову. В противном случае я попрошу его нанять кого-нибудь еще, — на лице мальчишки показалась хищный, как у дикого зверя, оскал. — Не стоит нарушать наш договор. Мужчина замолчал, опустив взгляд к папке на своих коленях, будто там неожиданно появилось что-то невероятно интересное. Дазай же с наигранной благодарностью кивнул человеку в белом халате и вновь вернул свое внимание игре. Отец сейчас, скорее всего, в кабинете. А значит даже создавать видимости работы никакой нет. Он и впрямь подобрал очень и очень хорошего психолога. Уже к пятой встрече, доктор понял, куда попал. И благоразумно пошел Дазаю на встречу, где Осаму согласился умирать хотя бы раз в месяц, а не раз в неделю, а Анго — отвалить от него. От телефона мальчишка оторвался лишь тогда, когда через несколько минут услышал чужие шаги где-то в холле. Ну потому что всегда стоит быть осторожным. Если родители или прислуга засекут Дазая за тем, что он на своих сеансах не делает ничего, то беды миновать не выйдет. И тогда папочка точно будет водить его сюда за ручку. А после, отменив все дела, сидеть рядом и слушать о чем они говорят. Дазай уже ведь ныл сегодня на тему дотошности своих предков? Отложив телефон в сторону и на всякий случай сделав вид, что он тут вообще-то очень занят, тот принялся искоса поглядывать на холл. Где в проеме совсем скоро и впрямь образовался человек. Вот только ранее, Дазай его никогда не видел. Это был высокий мужчина в темно-зеленом кимоно и длинными, седыми волосами. Тот недолго помялся на месте, а после, Осаму уже услышал голос дворецкого. — Прошу, нам сюда, — так и не заметив Дазая с Анго в гостевом зале, тот слабо кивнул и направился следом за ним. Судя по звуку удаляющихся шагов, в сторону кабинета отца, что быстро заставило Осаму потерять к этому действию интерес. Он лишь лениво облокотился на спинку дивана и устало обошел глазами помещение. Боль вновь дала о себе знать. К слову, гостевой зал и впрямь был огромен. Здесь расположились удобные, светлые диваны, кофейный столик, книжные полки и несколько отцовских коллекций. В одном шкафу какие-то редкие статуэтки, в другом — чашки, а в третьем сигары. Над камином находится большой телевизор, который смотрит разве что домработница, когда прибирается. К слову, отдельное ей почтение. Заниматься уходом, ей Богу, полностью светлого дома, задача ну просто полный отстой. А на диване, только посмотрите, ни единого пятнышка. Ну не чудо ли? И пока психолог продолжал что-то писать в документах, Дазай принялся искать глазами хоть одно пятнышко, что девушка могла пропустить. Забавно. Она даже вымыла тот след от какао, что Дазай оставил неделю назад и благополучно о нем забыл. Однако не прошло и нескольких минут, как в холле вновь заслышались чужие шаги. Выпрямив спину и устало выдохнув, Дазай вновь принялся делать вид, что он тут вообще-то с психологом работает! И что каждый, кто тут бродит, вообще-то очень сильно ему мешает. Вот только на этот раз, гостем опять был незнакомец. Солидный, зализанный, одетый в строгий костюм и пальто. А еще наблюдательный и с какими-то уставшими, но выразительными глазами. На этот раз гость Дазая заприметил и даже сумел словить его взгляд. И может, конечно, мальчишке показалось, но он улыбнулся ему какой-то совсем уж неуютной улыбкой. Мальчик реагировать не стал. Лишь окинул гостя безучастливым взглядом, да Анго свое внимание вернул. Поскольку отец сегодня на расхват, то и весь этот спектакль можно закончить пораньше. — Я думаю, что вам пора идти, — с улыбкой произнес Дазай и встал на ноги, когда гость прошел дальше по холлу. Психолог поднял взгляд на мальчика и явно хотел что-то сказать, но Дазай пресек эту попытку, поднеся к губам указательный палец. Как жаль, что взрослый и образованный человек должен идти на поводу у подростка. Эта милая и трогательная картина, как ни странно, отличный повод прожить еще тридцать дней. — Выход найдете сами.***
Наконец сумев вернуться в комнату, Дазай стремительно направился к кровати. Только сейчас он удосужился выпить лекарства и теперь, ожидая, пока те подействуют, лениво лег на еще не застеленную постель. Голова так и раскалывалась на несколько частей, а тело становилось лишь тяжелее. Но он хотя бы не в больнице. И на этом огромное спасибо папочке и его заботе. Находился сейчас Осаму в просторной и светлой комнате. Здесь, как и во всем доме, были высокие потолки, полы с подогревом, хлопковое белье и слишком уж большое количество дорогих вещей, призванных обставить комнату и сделать ее… уютной, наверное? Впервые попав в это место, Дазай сильно удивился, что дом с четырьмя санузлами, дюжиной комнат и личным поваром, дворецким, садовником и уборщицей, может принадлежать всего лишь двум людям. Людям, которые хоть и пашут, словно проклятые, но все же… Беря во внимание некоторые аспекты их жизни, Дазай, честное слово, даже не представлял, как им удается держаться на плаву. Ведь родители Осаму — конкуренты. И сколько бы мальчик себя не помнил, вечно пытаются друг другу насолить. С другой стороны, может, это и является их мотивацией? Странный, если честно, подход. В особенности для Оды, который буквально набит чувствами праведности и справедливости. И все это вкупе с тем, что его сын — Дазай. Дазай, который не заслуживает и минуты его внимания. Он не заслуживает того, чтобы Ода постоянно заваливался к нему с фразами «давай поговорим», «мы всегда рядом с тобой», «мы готовы поддержать тебя». Он — тот самый пример, когда при хороших родителях вырастает отвратительный человек. Человек, который при всех стараниях со стороны способен лишь портить, ломать и использовать. И кто-то, конечно, может сказать, что Осаму испортили деньги, но поверьте. Будучи бедным и совсем ребенком, ситуация не была хоть немного лучше. Воспитатели детского дома, скорее всего, мечтали поскорее от него избавиться. Впрочем, как и другие, жившие там дети. А парадокс его жизни заключается в том, что единственное, чего Осаму действительно хотел, так это остановить этот нескончаемый поток заботы в свою сторону. Хотя бы просто потому, что он не хочет винить себя за то, кем является. Он хочет, чтобы за ним перестали носиться и главное, чтобы Ода перестал так сильно переживать из-за того, что происходит с Осаму. Ода, что вторгся в его жизнь и заставил ощущать себя настолько неловко. Что заставил его думать над тем, что он кому-то что-то должен. Ну разве, черт возьми, это гуманно? Ни-хре-на, дорогой отец, это не гуманно. А вроде поговаривают, что ты хороший человек, Сакуноске.***
Осаму и не заметил, как рассуждая о своей жизни, что, впрочем, он делал каждый раз, после очередной попытки умереть, задремал. Он стоял спиной к родителям, желавшим ему хорошего пути. Дазай чувствовал себя спокойно и легко, делая шаг в белую, залитую ярким светом бездну. Бездну, что должна была полностью поглотить его и подарить долгожданный покой. Тот самый, на который способна только смерть. Он больше не чувствует себя уставшим. На душе легко от осознания, что родители наконец могут его отпустить. Конечно, они будут скучать. И даже сейчас им, скорее всего, очень больно. Но несмотря на это они рады за сына, что смог освободить себя от тяжести мира. От этого скучного и уязвимого тела. Он тоже будет скучать. Честно. Ведь, как на ситуацию не посмотри, Осаму любит их. И даже в какой-то степени благодарен. Но все это уже не имеет никакого значения. Потому что белый свет теперь внутри него. Мальчишка становится неосязаемым, растворяясь в чувствах покоя и счастья. Стук. Ну уж нет. Опять стук. Да блядь, нет! Дазай умирает, свалите, пожалуйста! Стук не унимается. Проклятье. Под чужим натиском мальчик открывает глаза и оказывается в своей комнате. Где у него до сих пор трещит голова и ноет тело. Где нет никакого освободительного белого света. И где родители до сих пор не готовы освободить Дазая от всего того, чего он так старательно пытается. — Да-да? — однако Осаму машинально отвечает, приняв сидячее положение. Возможно, это опять Ода пришел проверить, выпил ли он свои лекарства. А он, к слову, выпил. И ровно так же, как и этот всратый психолог, таблетки ему не помогают. В ответ на приглашение дверь в комнату открылась и на пороге появился один из тех незнакомцев, которых Дазай недавно видел внизу. — Добрый день, — отозвался тот, обнажив приятный, но суровый баритон, — могу я отнять несколько минут твоего времени? — Раз уж пришли, то давайте, — с наигранным весельем ответил Осаму, сперва решив, что, возможно, этот человек — тренер по личностному росту, например. А может он владелец клуба анонимных суицидников. А может… да хрен его знает. Но явно это чудо пришло сюда по велению его отца. — Меня зовут Юкичи Фукудзава и у меня есть к тебе предложение. А еще мужик этот прямой, как рельсы. — Правда, что ли? — сквозь усмешку поинтересовался Осаму. — Как интересно. На самом деле, нет. — Вряд ли ты обо мне слышал, но я владею несколькими корпорациями в городе. Сейчас я работаю вместе с твоим отцом над одним из проектов и параллельно запускаю свой. Скажи, — Фукудзава спрятал руки в рукава кимоно, — слышал ли ты что-нибудь об игре «Лига Легенд»? — Это моба, — ответил Дазай, — причем достаточно посредственная. Мужчина на несколько секунд замолчал, однако собраться сумел достаточно быстро. Он даже мягко улыбнулся мальчишке, хоть и получил в ответ лишь его скучающую физиономию. — Почему ты так думаешь? — Я немного знаком с этим жанром. Даже пробовал играть, однако это слишком просто, как по мне. — Ты играл с обычными людьми, но я могу предложить тебе попробовать себя среди профессионалов. Вы будете обучаться… — Простите, кто «вы»? — честно говоря, этот разговор уже наскучивал. Какого хрена к нему вообще приперся этот мужик со столь странными предложениями? Ему вообще-то к поступлению надо готовиться, а не всей этой херней заниматься. А еще ему плохо, черт возьми. Это точно папочка его подослал? — Ты и твоя команда. Смысл в том, что вы будете жить вместе… — Боже упаси. — Дазай вновь перебил своего гостя, заставив того замолчать на полуслове. Однако в отличие от всех, кому Дазай когда либо затыкал рот, Фукудзава не выглядел униженным. Он просто замолчал, смерив Дазая взглядом, наполненным каким-то тупорылым снисхождением. Это так он решил получить его расположение? Смешно. Пауза, что так навязчиво повисла в воздухе, держалась, наверное, минуту. — Как я понимаю, ты не настроен на разговор, — однако вскоре Фукудзава заговорил и тон его был наполнен всем тем, что Дазай так сильно не любил. Тон, которым старшие разговаривают с младшими, будто те не шарят вообще ни за что. Будто он — просто ребенок, не понимающий, что как и почему. А ему просто скучно. А разговор слишком уж наполнен бессмыслицей. Раздражающий тип, если честно. — В таком случае, надеюсь, ты позволишь оставить тебе мой номер, — достав визитку, мужчина спокойно прошелся по комнате, оставив на столе карточку с номером. Нагло. Но, черт возьми, как же смело, — если вдруг ты передумаешь, то позвони мне. Точно не зная, послать мужчину или промолчать, Дазай неосознанно выбрал второй вариант. И когда тот, слабо склонив голову в поклоне, вышел, парень вновь улегся на кровать. Как же все достали. Может не тянуть и все же попробовать умереть сейчас? И похер на этого психолога с его загонами.***
Многие ошибочно полагают, что умереть — это легко. Прыгни с крыши, повесься или кинься под машину. Вроде легко, но если вдуматься посерьезнее, то все из вышеперечисленного может не убить тебя, а попусту искалечить. И тогда второго шанса, возможно, уже не будет. Потому что без рук или ног сделать это будет намного-намного сложнее. А еще все хотят умереть безболезненно. Величайшая благодать, которую не так то и просто получить, например, бросившись под поезд. В итоге приходится действовать осторожно, чтобы в случае, если тебя спасут, ты смог бы повторить. А в остальном это удача. Обычная, неинтересная и такая тварь, если честно. Потому что от таблеток откачивают, а от отравления очищают. Мысли о суициде вновь затуманили разум. Дазай мог бы попытаться набрать воды в ванную и утопиться там. Однако сколько бы Осаму не пытался, выныривал буквально сразу же, стоило сделать хотя бы попытку вздохнуть. А после приходится еще несколько минут бороться с кашлем и неприятной болью в носоглотке. Но делать все равно нечего. Можно попробовать. Почувствовав, что голову наконец отпустило, мальчишка встал с кровати. Идти все еще было тяжеловато, но он двинулся в сторону ванной комнаты. И тут в дверь, мать их, опять постучали. — Нельзя, — отмахнулся Дазай, уже открывая дверь. Мысленно он представлял, как спокойно утонет в нежной, теплой воде. Как приятно она будет обволакивать его тело и насколько долгожданной и спокойной будет его кончина. Ах, какой приятный поток мысли пробежал в его голове. От смерти его отделяет, по подсчетам, жалких десять минут. Так он думал, когда уже заходил в ванную комнату. Однако дверь в его комнату, несмотря на протест мальчишки, открылась. Дазай даже опешил, на месте замерев. И не прошло и нескольких секунд, как в проеме вырос человек. Тот самый мужчина, что приходил к ним домой, пока Осаму был на приеме. Мужчина, который только что проигнорировал запрет? Который, кто он мать вашу такой, чтобы позволять себе такие вольности? Мужчина, который совсем скоро перевернет весь мир Осаму с ног на голову. Который, ворвавшись в запертую дверь, подарит ему нечто большее, чем смысл. — Добрый день, меня зовут Мори Огай. Извини за вторжение.***
— Боюсь, извинений тут будет недостаточно. — Вообще тут теперь ничего не будет достаточно. С другой стороны, день был испорчен с самого пробуждения непосредственно пробуждением, а присутствие всяких мужиков в его доме не более, чем неудобство. — Ты играешь? — услышав вопрос, Дазай приподнял бровь, а после проследил за взглядом Мори-сана, что в этот момент упал на шахматный стол в углу комнаты. — Немного. — Сыграем? Забавное, как для человека, который пришел без какого либо приглашения, предложение. — Вас послал отец? — игнорируя вопрос, поинтересовался Дазай. Если это так, то, скорее всего, данный мужчина как-то связан с прошлым. — Я могу ответить тебе, но только в том случае, если ты согласишься со мной поиграть, — взгляд же Мори-сана оставался спокойным и немного, как показалось Осаму, надменным. Этот человек не чувствовал себя неловко, находясь в чужом доме и рядом с сыном столь влиятельной семьи. И это, как ни крути, но сыграло. Дазай выдохнул, прислушиваясь к себе. Головная боль осталась висеть фоном, но тело немного размялось и теперь Дазай не испытывал столько мук от одного лишь движения руки. — Ну давайте, сыграем.***
Путем подбрасывания монетки Дазай оказался на стороне белых фигур. Мори, в свою очередь, играл за черных. Отличный старт, подумал Дазай, успешно разыгрывая стартовый дебют, уведя первую пешку на d4, а вторую на e3. — Любишь осторожную игру? — с улыбкой поинтересовался мужчина, в дебюте уведя свою пешку на c5, а коня на f6. Первая, к слову, тут же оказалась съедена белой пешкой Дазая. Вкупе с комментарием мужчины Осаму уже понимал, к чему тот клонит. Буквально со старта отдавая пешку, тот задумал играть агрессивно, открывая проход для ферзя. Одновременно с этим его игра будет небанальна, раз проход он открыл путем отдачи первой фигуры. — Не знаю. — Дазай лишь плечами пожал, выводя своего коня на f3. Не сказать, что Осаму знал точное определение каждого своего действия. Он всегда умел думать и анализировать, однако шахматы — игра слишком душная. Тут недостаточно понимать оппонента, тут нужно знать теорию. А к ней Осаму даже не присматривался. Играл с отцом чисто интуитивно и все равно всегда побеждал. Так же происходило и с каждым, кто садился к мальчишке за стол. Таким образом, не прошло и нескольких лет, прежде чем парню это надоело. — И все же. Вы пришли по какому-то делу, верно? — Верно, — улыбка Мори-сана лишь на секунду погасла, когда заслышав вопрос, мужчина поднял глаза на Осаму. Черная пешка перешла на b6, так и ожидая того, что пешка Дазая ее съест. И это, если честно, начинало раздражать. Играя за черных, Мори-сан взялся вести игру, провоцируя Дазая действовать так, как хочет он. — Но куда ты так спешишь? Может, для начала, нам следует познакомиться? — И какой в этом смысл? — Осаму не стал разменивать пешку, защитив свою ферзем, что ушел на d4. — Мы же играем, — черная пешка перешла на d5, вновь провоцируя свое «поедание». Но тогда черный ферзь съест белого, оставив Осаму без сильной фигуры. — А в любой игре, как твоя команда, так и соперники, уже не могут быть чужаками. Дазай, заслышав объяснение, непроизвольно усмехнулся. Он заставил ферзя отступить на d2, отрыв проход для слона. Если Мори не прикроет фигуру, то это будет мат и Осаму получит свою победу достаточно быстро. Но, к сожалению, предвидя ход своего оппонента, Мори спрятал короля, так же выведя ферзя в игру. Черный ферзь ушел на d7. Несмотря на то что Мори-сан столь открыто выразил свое желание познакомиться, каких-либо действий, что вели бы к этому, мужчина не предпринимал. Лишь сидел расслабленно, выманивая Осаму из своего кокона. Где, к слову, у него и без этого мужичка было все хорошо. Молчали они, наверное, с минуту, пока Осаму делал вид, что планирует следующий ход. На самом же деле, парень просто искал, за что можно зацепиться. Как ни посмотри, а мужчина перед ним отвечает на вопросы выборочно, осторожно. А ведь единственное, что их объединяет в данный момент, это… — В таком случае скажите, кем вы себя видите на шахматной доске? — пешку на b6 все же пришлось съедать. Она и так была в опасности и уже на следующем ходу оказалась бы выкинута с доски. А так пусть хотя бы принесет пользу. Хоть и мысль, что Мори-сан все же заставил поступить так, как ему хотелось, удручала Дазая. А еще он вывел Осаму на разговор. И пусть парень старался вести себя осторожно, не прошло и нескольких секунд, как парнишка понял… Мори играет не в партию, а много маленьких партий, где ясно дает понять, что он тот, кто ведет. И Дазай уже дважды ему проиграл, играя не по-своему, а так, как вербально велит ему оппонент. Его пешка ушла в размен. — Даже не знаю, — Мори-сан на секунду задумался, пробежав взглядом по доске, — король, полагаю. Какое сильное заявление. И это при том, что лицо мужчины осталось непроницаемым. Осаму показалось, что он сказал это даже как-то скучающе, без вычурного высокомерия и самодовольства. Будто бы он произнес не мысль, а факт. Обычный, всем известный и не кладущий под себя второе дно. Будто, ей Богу, что за глупый вопрос? Осаму и сам мог бы до этого догадаться. — А ты? — поинтересовался Мори-сан, возвращая лицу свою привычную, ту самую, неуютную улыбку. — Да никем, — белый конь ушел на d5. Если Мори решит увести короля в сторону, то Осаму сможет добраться до ладьи. Осталось лишь заставить короля отступить. — Ферзь, — вычисляя попытку Дазая пройти к королевскому ряду, Мори вывел очередную пешку на h6, угрожая белому слону быть съеденным. И раз уж Мори-сан так старательно бережет свиту, Дазай решил, что играть он будет по-другому. — Чего? — коню пришлось отступить, и теперь Осаму принялся выводить к центру исключительно пешки, выстраивая их так, чтобы каждую защищала свита. — На доске ты ферзь. Дазай непроизвольно засмеялся, услышав слова Мори-сана. Какая низкая, с ума сойти, оценка. — Невысокого вы обо мне мнения, стоит заметить. Игра начала набирать обороты. Мори действовал не столько агрессивно, сколько пассивно-агрессивно, выводя и отдавая пешки, совершенно не стесняясь разменивать те на более значимые фигуры. А Дазай, что уже принялся уводить королевский ряд к королю, даже удивлялся, как его оппонент может быть настолько беспощаден к своим низкоранговым фигурам. — Не считаешь ферзя хорошей фигурой? — Мори добродушно усмехнулся, подняв глаза на Дазая, который, к слову, как раз сейчас смотрел на него. — Ферзь — сильная фигура. Но слишком уж она зависит от короля. Без фигуры, которую надо защитить, вряд ли она будет прыгать по доске. — В этом-то и дело. — Мори, не убирая с лица улыбки, перевел взгляд на доску. Этап игры, где время начинает тянуться бесконечно долго. Фигур уже не так много, а ни один король так и не получил свой мат. Это значит, что игроки ушли в анализ. Чем меньше фигур, как ни странно, тем сложнее делать выводы о том, как собрался играть соперник. — Скажите, — Дазай так же смотрел на доску, ожидая хода от Мори-сана. Как оказалось, Осаму находился в более выигрышной позиции. Благодаря ферзю, слону, ладье и двум пешкам, что все еще стояли на доске, мальчишка имел сразу несколько путей для того, чтобы взять короля, — таким образом вы проводите между нами какую-то параллель? — С чего ты это взял? — приподняв бровь, мужчина на секунду взглянул на Осаму, который до сих пор так и не оторвал от фигур взгляда. — Ну как же. — Если подумать, то можно начать со слона. Если загнать короля в ловушку и вывести ферзя, мат будет обеспечен. — По вашим словам, вы — король, а я — ферзь. Разве вы не вкладываете в это какой-то смысл? — Вовсе нет, — ответил Мори, теперь уже добавив в улыбку темные нотки, — короли, ферзи, пешки. Сколько в этом мире людей, столько в нем и фигур. Никто не сказал, что я твой король. А если это и так, то я скорее был бы черным королем, в то время как ты — белым ферзем. Как забавно, все-таки, общается этот мужчина. Пытается говорить лестно, подбирая выражения. И все равно будто бы ставит себя выше. Манипулирует чужими эмоциями, но делает это настолько грамотно, что даже Дазай не чувствует укола унижения в свою сторону. Человек, который, судя по ситуации на доске, вот-вот проиграет, совершенно не выглядит как проигравший. И даже оказавшись загнанным в угол, выглядит как человек, который знает, что делает. А если вернуться к разговору… — Какая-то печальная судьба у этого вашего ферзя. — Как посмотреть, — Мори все же открылся, уже поняв, что смысла прятать короля никакого нет, — у него хотя бы есть цель и он точно знает, зачем вообще стоит на доске. — Пытаетесь учить меня жизни посредством игры в шахматы, — Дазай усмехнулся, — совсем нелестно. — Не стоит воспринимать мои слова в штыки. Я всего-то говорю то, что думаю. И это Осаму уже понимал. Вообще все, что говорит этот человек, ложью не является. Он может увиливать от ответа, но если зажать в угол и надавить — расколется. Так же, как и на доске, не подав вида, что его прижали. И все равно уведя ситуацию в ту сторону, что будет выгодна ему. — Шах и мат. — Совсем неплохо. — Мори, осмотрев доску, улыбнулся и чуть погодя поднял лицо на Дазая. — Ну как я сыграл? — Недурно для человека, — Осаму усмехнулся, — что пытается получить чужое расположение. — Думаешь, я поддавался? — Разумеется вы поддавались. Мужчина прикрыл глаза, даже не пытаясь опровергнуть столь очевидный факт. — Как я и предполагал, ты очень смышленый человек, — Мори на секунду замолчал, — тогда скажи. Зачем я пришел? Очень уместный вопрос. Дазай улыбнулся, заслышав его. И тут дело было даже не в том, что мужчина позволял Осаму блеснуть своей дедукцией. А в том, что он наконец позволил себе говорить о том, что его действительно интересовало. — Вы приходили к моему отцу. У него в кабинете вы провели минут тридцать, а значит, приходили по какому-то делу. Немного разбираясь в родительских делах, я могу предположить, что пришли вы за спонсированием. Поправьте, если я ошибаюсь. Мори не стал говорить. Он лишь коротко кивнул, тем самым подтверждая ранее высказанную Дазаем мысль. — Мой отец неохотно идет на такие сделки. Скорее всего, ваше предложение показалось ему сомнительным, но имеющим место быть. Не даром же он послал вас ко мне. Тем более, что человек вы явно занятой и все, что сейчас происходит в этой комнате, как ни посмотри, но пустая трата времени. Да и то, как вы пытались расположить меня… к слову, вышло хреново. Вы мне совсем не нравитесь. Мори все еще молчал, хоть и позволил себе отпустить смешок. — Но зачем отцу направлять вас ко мне? Вы как-то связаны с киберспортом? — Верно. — Интересно. То есть вы с Фукудзавой пришли вместе? — Почти так. — Понятно. — Дазай прислонил указательный палец к подбородку. Вряд ли отец без его ведома решил пробудить в сыне любовь к компьютерным играм. С учетом того, насколько это стало бы несерьезным занятием для человека, который растет в столь влиятельной семье. Вот только… — Серьезно? — спросил Дазай, скорее в ответ на свою догадку, — он послал вас поразвлекать меня? — Твой отец полон сюрпризов, не так ли? — хоть и игнорируя вопрос, Мори все же дал на него завуалированный ответ. Полон сюрпризов? Да он самый настоящий чудак, не меньше. Что ж, кто Дазай такой, чтобы спорить с этим заявлением? — Это точно. Вот только боюсь, что его трюки на меня не действуют. — В таком случае спешу заявить, что я здесь не совсем за этим. Думаю, что обращаясь к тебе с этой просьбой, я отчасти выполню задачу твоего отца. Но ты же не такой уж и бунтарь, чтобы только ради этого не разрешить мне обратиться к тебе с ней. Нет, ну серьезно. Что за манера общения такая? Это точно какой-то трюк из книг по психологии. Или что-то от гипноза, не меньше. Нет, точно гипноз. Потому что вместо того, чтобы попросить мужчину удалиться, Осаму продолжал говорить. И даже, черт бы его побрал, даже не планировал заканчивать их разговор. А ведь если так подумать, то он уже должен был лежать в ванной. И желательно в бездыханном состоянии. — Верное замечание. Поэтому говорите, чего хотели. — Но нет. Он вновь позволяет мужчине говорить. Какой отстой. — Я являюсь менеджером команды по Лиге Легенд. Мои ребята на редкость талантливые молодые люди, и сейчас они готовятся к тому, чтобы выйти на мир. Данная сфера вопреки скептикам хорошо развивается, и уверен, что совсем скоро киберспорт займет свое место на мировом рынке. Но сейчас, смотря на них я понимаю, что не все готовы к этому. Слушая Мори-сана, Дазай так и старался уловить нить его слов. Однако как ни крути, а повествование ему казалось слишком несвязным. — Но я говорю лишь об одном своем игроке. Уверяю, что если бы ты познакомился с этим парнем, то он бы тебе совсем не понравился. — И что с того? — А мне бы хотелось, чтобы ты с ним познакомился. Серьезно? — Я не знаю, что стало причиной такого поведения. Но человек, который еще недавно сильнее всех рвался на турниры и хотел стоять рядом со своей командой на сцене, погас. Стал нервным, заносчивым, раздражительным… — И вы думаете, что я способен как-то на это повлиять? — уже перебил Осаму, так как понял. Мори-сана заносит, словно тот говорит о своем непутевом сыне. Даже в голосе, только гляньте, какая обреченность проявилась. А ранее Осаму казалось, что так способен говорить лишь Ода, когда Дазай вновь брался за то, чтобы раздражать его. — Вовсе нет. Вернее, скажем так. Я предполагаю, что ты способен сделать это. Дазай некоторое время молчал, хаотично передвигая на доске шахматные фигуры. Ему, конечно, было плевать на какого-то там умника из какой-то там команды. — И я могу действовать как мне хочется? Наверное, нет в мире большего безразличия, чем то, которое сейчас висело у Дазая на душе. — Верно, — на лице Мори-сана показалась улыбка. Он достал из кармана пальто какую-то бумагу и придвинул ее Дазаю. На листочке было написано «Nakahara Chuuya». И, как понял сам Осаму, это никнейм того самого паренька, про которого мужчина и говорит. — На данный момент шанс того, что я вообще на это соглашусь, равен приблизительно нулю. Но вы можете попытаться мне что-то предложить взамен. И в таком случае я хотя бы зайду к нему на стрим. — Отлично, тогда… — И давайте сыграем еще партейку, — вновь перебивая Мори, Дазай вернул на доску ферзя, которого до этого с интересом вертел в руках. — Только на этот раз, прошу, не унижайте меня игрой в поддавки.***
Дазай открыл глаза. Неохотно, вяло, с усталостью. Воспоминания, что ударили в голову, совсем не стали спутниками хорошего пробуждения. Спутниками не стали и три испуганных лица, что смотрели на него сверху и закрывали вид на чудное темное небо. — Дазай-сан, как вы себя чувствуете? — один из голосов разрезал ночную тишину. Дазай попытался улыбнуться, однако вышло, если честно, не очень. Слишком уж неприятно его голова запульсировала в такт чужому голосу. — Все в порядке, Ацуши. Не переживай, — с помощью Акико Осаму смог принять сидячее положение. — И надолго меня отрубило? — Всего на несколько минут. Ты побежал назад, когда мы увидели тебя, и врезался в ветку. Дазай поднял голову на то самое дерево, а после вяло кивнул девушке. Однако теперь, когда разум потихоньку прояснялся, Дазай остановил свой взгляд на третьем члене их группы. — А ты как тут оказался? — парень вдруг начал вспоминать все, что произошло перед тем, как он отключился. — Куда вы все пропали? — Ах, ты об этом. — Акико улыбнулась немного хитрой улыбкой, переведя взгляд на капитана команды. Который от неловкости принялся топтаться на месте, да очки поправлять. — Кто-то заблудился и нам пришлось потратить немного времени на поиски. К слову, он сам на нас выскочил из кустов. Дазай усмехнулся. Они то с Чуей решили, что девушка в опасности. А тут вот как все повернулось. — Куникида, ты серьезно? — теперь на капитана смотрели уже две пары хитрых глаз, заставив парня еще сильнее заюлозить под их напором. — Я тут впервые и на улице уже темно совсем. Нет ничего странного в том, что я вышел не на ту тропу, когда шел обратно. Акико и Дазай переглянулись, а после коротко усмехнулись друг другу. Не такой уж Куникида и собранный, как казалось. — Твою мать, — однако от этой милой беседы Дазая отвлек новый поток воспоминаний. Когда он падал, то точно слышал… Чую? Он не стал ничего пояснять, просто встал на ноги и быстро отправился вперед по тропе. Он не сворачивал, поэтому точно помнил, где оставил Накахару и Кеку. Вот только криков больше парень не слышал. Лишь когда впереди показался белый силуэт, Дазай остановился, рукой преграждая путь остальным. — Какого хрена? — Акико, тоже заметив инородное существо, непонимающе перевела взгляд на Осаму. Тот лишь поднес к губам указательный палец, понимая, что, кажется, эти трое ни с какой мистикой так и не столкнулись. А вот где Чуя и Кека?! Крик повторился. И опять существо закричало голосом тренера. И только сейчас Дазай, кажется, понял, что тут происходит. От осознания он даже рассмеялся, неодобрительно покачав головой. — И мы серьезно попались на столь дешевый трюк?***
Чуя официально признал, что он проклят. Так бывает. Ты рождаешься, живешь свою беззаботную жизнь, плывешь то против течения, то по нему. И в один момент приходишь к выводу, что все это не имеет ну никакого, черт подери, смысла. Потому что ты проклят. От рождения. Твоя жизнь — отстой, события, что происходят в ней — тоже отстой, а все люди, что тебя окружают — демоны, призванные в этот мир отрабатывать твою карму за грехи прошлых перерождений. Вот взять, например, Дазая. Он точно их предводитель, и эту тварь, что все еще стояла чуть поодаль от него и Кеки, точно призвал он. Мозг уже не выстраивал логических цепей. Тренер все так же сидел на земле, крепко прижимая к себе девчонку, которая, благо, смогла хоть нос высунуть, чтобы окончательно не задохнуться в чужих руках. Возможно, это конец. Возможно, он просто спит. А может, они съели чего и теперь массово видят галлюцинации. Хрен его знает, что тут происходит. Но Чуя уже смирился. Придя к выводу, что бросить Кеку он не сможет, впрочем, как и бежать с ней, Чуя молча наблюдал и, пожалуй, надеялся, что Дазай, который свалил уже достаточно давно, все-таки вернется за ними. И как бы сильно Накахара не хотел этого признавать, но сейчас, он действительно был бы рад увидеть его. — Чуя! — наконец он что-то услышал. Подняв глаза к тропе, тренер увидел приближающийся силуэт, который шел, только посмотрите на это, совершенно неспешно и даже как-то вальяжно. Позади Дазая было видно еще какое-то движение. Кажется, он все же нашел всех остальных. — Заканчиваем этот концерт, — подойдя еще ближе, тренер проследил взглядом за Дазаем, что сейчас столь смело приближался к силуэту напротив него, — Наоми, тебе совсем заняться нечем? Какого хрена ты тут делаешь? — Наоми? — лишь губами повторил чужое имя Чуя, ослабляя хват. Кека наконец смогла выбраться и теперь старалась отдышаться, искоса поглядывая на своего «спасителя». Дазай что, сошел с ума? — Эй, так нечестно! — Белый силуэт запротестовал, как-то резко сменив свое настроение. — Когда ты узнал меня? — Да сразу же, как услышал, как ты кричишь Чуиным голосом. Я бы, кстати, получше поработал над интонацией. Какой, блядь, интонацией? — Что тут происходит? — на этот раз в разговор влезла уже Акико. Чуя проследил глазами за девушкой и с облегчением осознал, что он тут не единственный, кто не в курсе событий. — Да, Наоми, расскажи-ка нам, что тут происходит! — Дазай скрестил на груди руки и слегка склонил на бок голову. Кажется, этот черт уже все понял и вопрос свой задал исключительно для того, чтобы прояснить ситуацию всем остальным. — Да это Фукудзава подослал нас. Попросил проверить, как новый тренер будет себя вести в стрессовой ситуации, — существо убрало с лица челку, поправило волосы, и в свете луны Чуя разглядел симпатичную девушку со светлой кожей и большими, выразительными глазами. — Фукудзава? — сквозь усмешку переспросил Осаму, покачивая головой. — Тогда понятно. — Как я понимаю, это долгая история? — Верно, Куникида. Я потом все расскажу, — голос Дазая вновь стал веселым, живым. Теперь, когда он сам не чувствовал себя в опасности, Осаму подошел к Чуе, протянув тому руку. — Я не предупреждал тебя о том, что тут все немного со странностями? Чуя не ответил, молча приняв чужую помощь. Встав на ноги и помогая подняться девушке, тот только сейчас понял, насколько глупой была эта ситуация. Бросив взгляд на Ацуши, парень несильно подтолкнул Кеку к нему. — Забирайте. Я уже с ней достаточно навозился. — Теперь я тебя узнаю. — Закрой рот, Дазай. Что за херня тут происходит? — О, знакомься. Это Наоми, наш секретарь. — Добрый день, Чуя-сан, — девушка слегка склонила голову в коротком поклоне, — рада наконец с вами познакомиться. Но что самое удивительное, голос ее вновь стал Чуиным. С недоработками, чуть более высокий, но точно принадлежащий ему. — Иногда она принимает участие в онлайн интервью, если кто-то сильно занят. На самом деле, Наоми отлично умеет пародировать чужие голоса. Вот же, Дазай, сука. — И ты догадался об этом только сейчас? — Ну прости. Даже я подумать не мог, что Фукудзава так далеко зайдет. — Кстати, ты сказала, что он послал вас? Брат твой тоже тут? — предчувствовав назревающий конфликт, Акико вновь встряла в разговор, теперь обращаясь к девочке-призраку. Однако Наоми лишь рассмеялась в ответ на вопрос, наконец, обнажив собственный голос. — Он испугался идти и остался в машине. Пришлось справляться одной. Вы еще так удобно разделились. Будь с нами Танизаки, то Куникидушка точно с инфарктом бы свалился, - девушка рассмеялась, в то время как капитан лишь поправил очки и пробурчал что-то из оперы "да ничего подобного". — Сколько времени? Если честно, то я вообще не хочу тут оставаться. Мой брат сейчас на ближней парковке. — Наоми вопросительно глянула на Дазая. — Если у тебя сил вести машину нет, то мы с братом сядем за руль. — Было бы круто, — отозвался Осаму, наконец ощутив, насколько же неслабо его веткой приложило. Теперь он и сам был готов отправиться домой. Впрочем, данную мысль, судя по лицам, поддерживали все. Осаму посмотрел боковым зрением на Чую, однако глаз у него дернулся сразу же, стоило ему столкнулся с этим злобным и нервным взглядом. А Чуя не орал лишь потому, что у него банально не было на это сил. Тот лишь фыркнул злобно, отвернувшись от придурковатой группы. — Я за вещами. И клянусь, что если вы не поторопитесь, то я привяжу вас к дереву и оставлю умирать голодной смертью. — И это новенький? — прислонив к губам ладошки, Наоми, кажется, осталась единственной, кто не был готов к подобному отношению со стороны новенького члена своей команды. — Верно, — отозвалась Акико, приобняв подружку за плечи. — Не переживай, ты привыкнешь к нему. — Это наш тренер, — негромко произнес Дазай, переводя взгляд на Ацуши с Кекой. И, судя по их улыбкам, только что они и сами приняли этот факт. А что касается Куникиды, который в ответ на заявление кашлянул в кулак, как бы показывая, что далеко не все поддерживают данную мысль... С ним Чуе еще явно придется повоевать. — Ладно, пошлите. Он точно бросит нас.***
Честно говоря, Чуя был рад покончить с этим проклятым походом пораньше. Он, конечно, догадывался, что эти ребята из себя представляют и чего можно от них ждать. Но по итогу все то, что они учудили, просто верх невежества и отсутствия каких-либо мозгов. Но Чуя устал. Настолько, что даже если бы хотел на них всех наорать, то попусту не смог бы этого сделать. Эмоционально и физически он чувствовал себя подавленным. Хоть на сердце и повис долгожданный покой. После того, как все вернулись в лагерь и поспешно собрали свои вещи, ребята дружным стадом двинулись в сторону машин. Брат этой самой Наоми предложил перевести всех с одной стоянки, что находилась буквально в часе ходьбы, до второй, той самой, где они и припарковались. Как ни как, но даже несмотря на то, что опасность оказалось ложной, уже никто не хотел оставаться в лесу на ночь. Каждый мечтал о своей кровати и прохладном душе. — Эй, Чуя! — заслышав посторонний голос, тренер моментально остановился и посмотрел за спину. Где уже вырос Дазай, что некоторое время шел чуть позади. В отличие от всех остальных, что шли впереди и оживленно о чем-то болтали, эти двое решили провести время наедине с самими собой. — Чего тебе? — от недосыпа и усталости голос Накахары заметно погрубел. Вообще весь его вид буквально кричал о том, что приближаться сейчас к нему не стоит. И до этого самого момента все благоразумно исполняли негласное правило. Оставить тренера в покое. Иначе точно пришибет. — Да ничего, — а вот Дазай, гляньте только, все еще был весел и полон сил, — на самом деле, я хотел сказать, что ты хорошо справился. Слова Осаму не были пропитаны издевкой или едкостью. Чуя даже смог бы прочитать это по его лицу, однако взгляд парня все еще был устремлен куда-то вперед. Да и не сказать, что ему требовалось хоть как-то подтверждать для себя данную мысль. Он уже вычитывал подобные вещи исключительно по интонации. — Знаешь. Я тоже хотел поговорить с тобой, — однако вслух хоть как-то радоваться похвале этого черта Чуя не стал. Хоть и где-то внутри точно ощущал, что даже немного рад. — И о чем же? Говорить вслух о таких вещах казалось неуместным. Но сейчас, когда все живы и целы, Накахара вернулся головой в тот самый диалог, что происходил между ним и Дазаем в лесу. Замявшись, парень неосознанно поджал губы, в то время как Осаму лишь терпеливо выжидал. — В общем, — неловкость внутри Накахары забила с новой силой, стоило тому просто открыть рот, — в общем, я подумываю сдать на права, — а теперь щеки тренера буквально запылали, где-то внутри отдаваясь новым потоком злости. Какого хрена, Дазай, твою мать, Чуя должен так переживать? — В общем. Поможешь мне с этим? Выдавив из себя вопрос, Чуя прикрыл глаза. Ну и что он такое творит? Стараясь избегать этого придурка, лишь повод лишний подкидывает. — Знаешь, — ответил Осаму почти сразу и где-то в его интонации Чуя бесспорно расслышал улыбку, — сейчас у нас не будет на это много времени. Но даю слово помочь, как только твой контракт закончится. То есть через год. Чуя выдохнул. Хоть и стоит отметить, что его сильно удивил факт того, что Дазай не взялся подкалывать его или ржать над ним. — Но, чтобы не сильно тянуть, я могу поднатаскать тебя в теории. Все равно тебя сразу за руль никто не посадит, — в ответ на предложение Чуя кивнул, ощутив, как и сам неосознанно заулыбался. Наверное, в этом лесу и впрямь существует какая-то мистика, помимо той, что Дазай придумал в своей (все равно до сих пор бестолковой) голове. — Только ты даже не смей мысли допустить, что мы теперь друзья, — все же выудив из себя немного энергии, решил прояснить Накахара. Впрочем, по последующему смешку Дазая, делать это было вовсе необязательно. — Да я лучше руку себе отрежу. Хорошо. Мир хотя бы не перевернулся с ног на голову и Дазай остался все тем же придурком. — Кстати, Наоми, — уже выкрикнул Чуя в сторону остальных. Те сразу остановились, а девушка повернулась лицом к двум отставшим ребятам. — Как ты сняла таблички, что указывали дорогу? — Таблички? — переспросила девушка, поднеся к губам указательный палец. Словно стараясь припомнить, а делала ли она вообще что-то подобное. — Но я не снимала никаких табличек. Чуя ощутил, как по спине прошелся неприятный холодок. — Дазай, ты наврал мне? — Да нифига. Они действительно были там… Оба переглянулись, а после не сговариваясь ускорили темп. Идя нога в ногу, совсем скоро оба перешли на бег. — Кто последний доберется до машины, останется тут, — выкрикнул напоследок Чуя, когда ребята с опаской посмотрели друг на друга. Куникида, кажется, мысль понял и сразу же взял Кеку, что все это время шла с помощью Ацуши, и рванул следом. — И что это было? — поинтересовался мальчишка у Акико, взгляд которой был устремлен куда-то в ночь. — Да хрен его знает. Побежали. Лес отпускал своих гостей, шумно прощаясь с помощью лиственных деревьев и кустов. Пожалуй, во всех этих звуках ребята все равно не смогли бы понять, скрывается ли в них что-то еще.