***
Утром следующего дня Мэтт категорично заявил, что не намерен больше терпеть присутствие пауков в их доме. Заявил он об этом громким и истошным визгом, почти мгновенно разбудившим всех. Томас недовольно переворачивается в своей постели, нашаривает под подушкой телефон и включает его, морщась от яркого света. На дисплее высвечивается краткое "07:55", заставляя парня недовольно промычать. Второе утро в этом доме начинается с чьих-то криков, и Тому эта тенденция не нравится совершенно. Садясь на кровати, он зевает, прикрывая рот рукой. Вроде бы никаких тревожных звоночков нет... Даже удивительно как-то, учитывая беспричинно появившийся страх. Сползти с кровати и влезть в тапочки не отнимает много времени, поэтому буквально через минуту Риджуэл выглядывает из своего убежища. Виновник его раннего пробуждения обнаруживается сидящим на диване в объятиях чудесным образом бодрого Эдда. Он нервно впивается пальцами в запястье друга, поднимая на Тома напуганный взгляд. Перед ними на невысоком столе, между серебристой пепельницей и неосторожно забытой бутылкой водки расплылось небольшое светло-коричневое пятно с парочкой оторванных лапок. Том хмыкает. — Доброе утро, голубки. Эдд закатывает глаза в ответ на шутку. Риджуэл частенько называл их парочкой и периодически отпускал подобные фразочки, но никогда сильно не наседал с этой темой. — Во всяком случае у меня есть кто-то кроме своей руки. Том кивает, слегка поджимая губы и показывая, что принял ответ. Он приподнимает руки, намереваясь засунуть их в карманы, но запоздало вспоминает про их отсутствие и в итоге проезжается ладонями по бёдрам. — Что случилось? – интересуется голубоглазый, легонько пиная забытую Тордом маску. Сейчас она почему-то кажется совсем не страшной, а даже наоборот, будто... смешной? Риджуэл слегка удивлённо приподнимает брови. — Ну-у... – тянет Эдд, отпуская плечи Харгрэйвза и соединяя кончики указательных пальцев. – Пока мы не расчистили чердак, Мэтт спит тут. И, эм... Он увидел паука на столе, когда проснулся. Том снова кивает, чувствуя себя той самой игрушкой котика на торпеде Голодвой машины. В продолжении история не нуждалась, маленький трупик на столешнице говорил всё сам за себя. Мэтт нервно вздыхает, немного успокаиваясь и вставая с дивана. — Я пойду за туалетной бумагой. – немного сконфуженно объясняет он, огибая светло-красную спинку. Парни согласно кивают, оставаясь вдвоём в слегка неловкой тишине. Эдд задумчиво рассматривает свои пальцы, Том борется с желанием поднять с пола маску и рассмотреть её тщательнее. Вчерашний неизвестно откуда взявшийся страх всё никак не давал ему покоя. Но утро понедельника как-то не особо располагало к самокопаниям и раскрытию всяких проклятий (которых, кстати, не существует), поэтому маска продолжала валяться бесполезной кучкой резины.***
— Сегодня нужно расчистить чердак. – заявляет Эдд за завтраком, подливая молока себе в хлопья. Торд одобрительно мычит, с силой накалывая два кусочка бекона на вилку одновременно. Том пинает его по здоровой ноге, усмехаясь. — Чего мычишь, Комми? Тебе-то как раз и не нужно туда лезть. — Ой, вот только не начинайте с утра, а? – морщится Голд, наблюдая за потенциальным началом перепалки. Риджуэл недовольно цыкает, утыкаясь в свою тарелку. Ларсон морщится, потирая колено и сводя светлые брови к переносице. В каком-то смысле даже хорошо, что им не придётся работать вместе, потому что за два с лишним года переездов они так и не научились друг с другом ладить. Не затрагивать важные темы научились и на том спасибо. Эдд задумчиво стукнул ручкой ложки по столу. — Но-о, без дела ты не останешься. – дружелюбно улыбается кареглазый, наблюдая за напрягшимися плечами норвежца. – Ты должен будешь убрать то паучье гнездо. Торд издаёт недовольный стон, заставляя Риджуэла сморщиться от неприятного звука. Однажды, когда они ещё не отчаялись найти жильё в столице, милая старушка консьержка назвала голос Ларсона красивым, но музыкальный слух Тома не мог с этим согласиться. Угх. — И как прикажешь мне это делать? – недовольно спрашивает норвежец, резко отъезжая от стола, действуя на нервы всех присутствующих кошмарным скрипом ножек стула и показывая собственную перемотанную ногу. — Ну придумай что-нибудь, не знаю. Службу там найди какую-нибудь, цены сравни, методы действия, все дела. Будь полезным членом общества, а не просто инвестицией еды в говно. Том невольно прыскает, слушая, как спокойно и изящно Эдд оскорбляет растерявшегося Торда. Иногда нужно просто дать Голду побыть собой, чтоб оказаться на феерическом шоу. Мэтт недовольно поджимает губы, пихая шатена в бок и косясь на улыбающегося Тома. — Ребят, ну хватит. У него и так нога болит, болит же? – спрашивает рыжий, но не дожидается ответа, сбивчиво продолжая, – Болит, а вы на него накинулись. — А я что? Я только пнул его в начале, это всё Эдд. – поднимает руки Том, жуя свою яичницу. — В общем, обязанности распределили, Торда унизили, – Эдд ткнул ложкой в сторону упомянутого норвежца, – доедаем и за работу! Через несколько минут тихого хруста и металлического звона столовых приборов об тарелки, в дверь внезапно постучались. Мэтт тут же подпрыгивает, чудом не переворачивая свою тарелку хлопьев, остальные же трое настораживается, вставая из-за стола. — Может, это за книгой? – шёпотом предполагает Том, перехватывая нож поудобнее. — Может, – тем же шёпотом отвечает Эдд, задвигая стул на место, – а почему ты шепчешь? — Ну... Тут же сектанты жили, да? Мало ли кто это. Эдд с Тордом одновременно вздыхают. — Насколько мне известно, в сектах в основном чем-нибудь упарывались, а потом поклонялись увиденным галюнам. – совершенно спокойно отвечает Торд, садясь обратно на своё место. – Харэ ссыковать, может, это вообще не они. Эдд с Томом переглядываются. «Я сбегаю за книгой», – неловко бросает Риджуэл, направляясь в свою комнату. Голд выходит из кухни одновременно с ним, но заворачивает перед диваном ко входной двери и вертит головой в поисках ключей. Вскоре его сгорбленная, слегка растерянная фигура скрывается за дверью и Том оказывается в своей комнате. Ничего не изменилось. Абсолютно все вещи лежат на своих местах, ветки за окном так же мерно покачиваются, Сьюзан стоит возле стола в своём утеплённом чёрном чехле. Но появившееся тревожное ощущение никуда не исчезло. В тот момент, когда Том взял книгу в руки, всё казалось неправильным и неполным, незавершённым, слишком тихим… проклятым. Риджуэл вздрогнул от внезапно промелькнувшей в сознании мысли, но мотнул головой и опустил взгляд на гипнотизирующую пустоту прямоугольника обложки. Книга будто была лишней деталью, куда её не принеси. Решив убедится, что ничего не испортилось (мало ли), британец открыл таинственный справочник в самом начале. Прямо с бумаги на него смотрела чернильная голова клоуна.***
— Так кто это был? – интересуется выползший в гостиную Торд, как только Эдд закрывает за собой дверь. — Наш сосед. Кажется, его зовут Патрик или что-то в этом роде. Ларсон угукает, опираясь обеими руками об спинку дивана. Он немного морщится, но почему-то продолжает стоять, игнорируя лёгкую боль в ноге. — Он принёс чего-нибудь поесть? — Неа. Пригласил нас к себе в гости завтра. Из кухни высовывается голова Мэтта, активно хрустящая чипсами. — А зачем? – спрашивает он и тут же получает в ответ раздражённый взгляд Голда. — Понятия не имею, – резко отвечает он, упираясь кулаками в бёдра, – странный вообще тип. Выглядит вроде дружелюбно, но что-то с ним не то. — Уверен, что стоит к нему завтра идти? – со скепсисом спрашивает норвежец. – Нам той книги вполне хватило. — Кстати, где Том? – оживляется шатен, поворачивая голову в сторону комнаты гитариста. – Он разве не за ней пошёл? Торд пожимает плечами, всем своим видом показывая, что его абсолютно не волнует происходящее с черноглазым. Мэтт возвращается в кухню, скрываясь за боковой стенкой дверного проёма. — Вы отличные друзья ребята. – бормочет Эдд, засовывая руки в карманы худи. – Просто, блять, отличные.***
Том ощутил, как пол резким движением выдернули из-под его ног и сердце ухнуло прямо в зияющую пропасть под ним. «Что!? Какого чёрта!? Что это здесь делает!? Как оно сюда попало!?» – мысли панически роятся в его голове броуновским движением: как только удавалось избавиться от одной, на её место тут же становилась следующая. Ощущение было такое, будто тебя – маленького зайца-беляка – сбило груженой фурой на полной скорости, и все твои внутренние органы разом лишились животворящей смеси плазмы с эритроцитами. Словно в замедленной съёмке Том наблюдал, как мелко затряслась его рука, как разжимаются бледные пальцы и как книга, изящно взмахнув старыми страницами, приземляется на дереянные половицы. Тук-тук-тук. Упавшее сердце резко вернулось на своё место и бешено заколотилось об рёбра. Том вздрагивает, почти болезненно дёргая плечами и резким движением хватает справочник за корешок. — Том? Это я. – раздаётся приглушённый дверью голос. – У тебя всё нормально? «НЕТ», – вспыхивает большими буквами у Риджуэла в голове, и он с трудом сдерживает желание истерично рассмеяться. За дверью раздаётся тихое шуршание. — Том, ты тут? — Да, – неестественно высоким голосом отвечает он, напоминая самому себе скрипящие визги Торда, – я тут, я эм… Искал книгу, вот. Петли скрипят и на пороге появляется крупная фигура Эдда. Его карие глаза изучающе пробегают по напряжённой фигурке Тома, затем каштановая бровь взлетает вверх, изгибаясь и свидетельствуя о недоверии. «Расслабься», – бросает художник, ногой захлопывает дверь (заставляя Риджуэла мелко вздрогнуть от громкого звука) и совершенно бесцеремонно плюхается на кровать. Он молчит некоторое время, задумчиво рассматривая потолок, тяжело вздыхает и наконец спрашивает: — У тебя тоже есть чувство, что всё здесь какое-то… странное? Томас тихо угукает в ответ, отходя от первоначального ступора. Он закрывает книгу, резковато, даже с ненавистью, бросая её на стол, и садится на стул по-ковбойски. Эдд снова делает небольшую паузу. — Это были не сектанты, а наш сосед по имени Патрик. Он пригласил нас в гости, но у меня такое чувство, будто он с нас живьём кожу сдерёт. — Голд кривится, складывая руки на груди. – Но дело не только в нём, просто… Просто у меня такое чувство, что с нами обязательно случится что-то плохое. Ты знаешь, я не самый суеверный человек, но это… – шатен обводит комнату рукой – место… Он умолкает, не закончив предложение. Том тоже молчит, обдумывая услышанное. — У тебя просто паранойя, Эдд. – спокойно отвечает он, удивляясь собственному хладнокровию. – Просто ты знаешь о бывших владельцах и подсознательно ожидаешь какого-то подвоха. М-м-м, не хочу этого признавать, но Торд прав – они скорее всего просто были нариками, не больше. — Думаешь? – с лёгким недоверием в голосе спрашивает Эдд. – Я доверяю своей интуиции. — Ага. Просто порисуй вечером или повтыкай в телефон, не знаю. — Сегодня мы смотрим «Зомби-пиратов», забыл? Шестую часть. Том хлопает себя по лбу и тихо хихикает. — Точно, забыл. Ну-у-у, тебя никто не заставляет… — Хэй, это традиция! – возмущённо вскакивает парень, мягко пружиня на кровати. – Если ты решишь сдохнуть сегодня, то я самолично верну тебя с того света, надеру тебе задницу и заставлю смотреть с нами! — С чего ты взял, что тебя пропустят в рай? — С чего ты взял, что в принципе туда попадёшь? Они переглядываются и тихонько фыркают. — Та-ак… – задумчиво тянет Томас, слегка наклоняя голову вправо, – Ты пришёл, просто чтоб мне это сказать? — Йеп. Глупо, наверное, да? Риджуэл отрицательно машет головой. Эдд выглядит слишком печальным, чтоб признаваться ему в схожих страхах (учитывая тот факт, что Том тоже считает их глупыми). Раз уж так думаешь, то нужно придерживаться собственной точки зрения до конца. Эдд сел на кровати и хлопнул в ладоши. — Ладненько, – после непродолжительного молчания произнёс он, – чердак сам себя не почистит. Я сейчас поеду, наверное, в тот супермаркет, который мы проезжали. Я не нашёл здесь никакой бытовой химии, так что придётся покупать. — Придётся. – вздыхает Том.***
Через двадцать минут Голд вернулся с двумя пакетами разнообразных чистящих стредств, тряпок, резиновых перчаток и со шваброй под мышкой. Мэтт, любящий наводить беспорядок так же сильно, как и его убирать, пришёл в неимоверный восторг, радостно прыгая вокруг недовольного шатена. Том же оказался сообразительнее и забрал у парня один пакет, получая в ответ благодарственную улыбку. Честно говоря, Риджуэл не чувствовал особого энтузиазма отдраивать помещение целый день, но особого выбора у него не было. Вернее, был. Он мог бы запросто запереться в своей комнате и игнорировать уборку, но в таком случае Торд перестал бы быть жертвой всеобщего буллинга. А занимать его место не хотелось совершенно. Именно поэтому черноглазый сейчас сидит на диване и изучает непонятные этикетки на баночках. «Нашёл!» – радостно ворвался Харгрэйвз в комнату, поднимая над головой слегка ржавое ведро. Эдд кривится, разглядывая очевидный кусок металлолома, но всё же кивает. — Так… Как эта вся хрень поможет нам с чердаком? – заметив, что оба парня пристально на него смотрят, Том поднял руки, – В смысле, зачем нам столько? Вполне хватит чего-нибудь от пыли, а не… ну… такой кучи. — Рано или поздно она нам понадобится. По-моему, проще сразу купить всё. — «Суперчистота для елового паркета», Эдд, у нас даже не паркет, а линолеум! Голд дуется, складывая руки на груди. — А что если я захочу лиловый, тьфу, еловый паркет? — Ты хочешь, ты и зарабатывай. — Парни, – вклинивается между ними Мэтт, упираясь ладонями спорящим в грудь, – я очень ценю ваш энтузиазм, но давайте, эм… Направьте его на уборку? Эдд делает шаг назад, недовольно цыкая. Том плюхается обратно на диван (интересно, когда он успел встать?) и делает вид, что ужасно заинтересован случайным набором химических соединений на этикетке. Через несколько минут они уже затаскивают на лестницу полное ведро воды. Риджуэл предложил сделать подъёмный механизм из верёвки и перил площадки второго этажа, но этот план сразу же закончился на слове «верёвка». В общем-то ведро и не было настолько тяжёлым, просто только Мэтт горел желанием именно сегодня именно сейчас наводить порядок. Это было логично, конечно, он всегда мечтал поселиться на чердаке, но только сейчас Эдд и Том осознали, что к его мечте не имеют ни малейшего отношения. — А… а… апчхи! – Харгрэйвз чуть не выпускает несчастный металлический цилиндр из рук, оглушительно чихая прямо на черноглазого. Он поднимает протянутое снизу ведро на чердак, обдавая Тома снегопадом из медленно оседающих хлопьев пыли. Риджуэл раздражённо вздыхает и спрыгивает вниз со стула. — В следующий раз ведро тащишь ты. — Как скажешь. – бросает Эдд, оттаскивая стул обратно в свою комнату. Возвращается он с деревянной шваброй и тремя пачками перчаток. Мэтт звонко выкрикивает: «Посторонись!» – а затем со стуком спускает складную лестницу вниз. Тетива пролетает в нескольких сантиметрах от руки Тома, заставляя парня испуганно вскрикнуть. — Аккуратнее никак нельзя? – возмущённо вопит Риджуэл в ответ на сдавленный смех. Втроём они быстро поднимают бытовую химию наверх. Чердачное помещение представляет из себя одну большую комнату, практически до самого потолка заставленную всевозможной мебелью. Точно сказать что из себя представляет эта куча фурнитуры парни не могли: взгляд постоянно цеплялся за новые детали в виде лампы без абажура или башни из стульев возле облезлого белого шкафа. Всё это разнообразие за месяцы пустования дома обросло пылью, паутиной и наверняка плесенью, так что уборка точно займёт целый день. Эдд морщится, проводя в пыли на стареньком пузатом телевизоре глубокую борозду. — Так, эм-м… – он обводит взглядом горы хлама, разворачиваясь лицом к своим друзьям. – Наша задача найти что-то, на чём Мэтт сможет спать. А ещё было бы неплохо освободить тут немного места и, э-э-э, если кто-то найдёт что-то полезное, тоже будет хорошо. Харгрэйвз почти подпрыгивает на месте от нетерпения, сияя как начищенная дверная ручка. Глядя на него Том не чувствует ничего, кроме желания слиться с мебелью. На мгновение ему даже хочется спуститься и помочь Ларсону с поиском службы (что угодно, лишь бы не задыхаться от пыли), но Риджуэл быстро берёт себя в руки. Уборка поможет ему отвлечься. Даже несмотря на непрекращающийся бег мурашек вдоль позвоночника. — Я щас спущусь за масками, а вы пока налейте в воду моющего. — А смывать мыльную воду мы чем будем, умник? – Томас ловко хватает приятеля за запястье, не давая ему сбежать. – У нас ведро одно. Эдд недовольно поджимает губы, впериваясь злобным взглядом в кривой железный цилиндр. «Ну, – наконец выдаёт Голд после недолгого размышления, – сначала помоем мыльной, потом её сольём и помоем чистой.» Резким движением он вырывается из хватки и спрыгивает на второй этаж, полностью игнорируя опущенную лестницу. Мэтт вздыхает, с характерным чпоканьем открывает крышку бутылки и наливает в неё немного ярко-голубого чистящего средства. Тому непроизвольно вспоминается Хэзэр Чендлер, но кроме него мюзиклами в этой компании вообще никто не увлекается. — А… Можно тебя кое о чём спросить? – Харгрэйвз закрывает бутылку и старательно пытается принять спокойный вид. Он снова не дожидается ответа, нервно и без пауз выпаливая, – Я знаю, что ты во всё это не веришь и вообще ты вроде как не агностик, но, в общем, тут такое дело, мне кажется, что случится что-то очень-очень-очень нехорошее, прям совсем-совсем нехорошее, эм-м, у тебя такое было? Он просто беспомощно смотрит этими своими перепуганными глазами, ожидая утешения. Мысленно Риджуэл чертыхается. «Да что ж за день сегодня такой? – думает он, с задумчивым лицом уставившись на Мэтта в ответ, – то Эдд, то Мэтт и всё это сразу после…» — Я тут! – Над люком появляется кулак с тремя медицинскими масками. Следом за ним показывается каштановая макушка. — Вы возьмёте маски или как? Харгрэйвз резко дёргается, будто его только что облили ледяной водой и широко улыбается, будто сейчас рассказывал про красивую бабочку во дворе, а не про пугающее предчувствие. Он с излишним энтузиазмом выхватывает кусочки ткани из пальцев, тут же цепляя один из них себе на подбородок. Том старается справиться с образовавшимся в горле комком. Двадцать минут спустя он нещадно потеет и мысленно матерится, пытаясь сдвинуть неадекватно тяжёлый комод прочь с дороги. Где-то справа от него, за завалами копошится Мэтт, периодически вскрикивая от радости или громко чихая. — Я нашёл ещё с Квинами! –восторженно сообщает Эдд, удобно устроившийся на полу с коробкой пластинок в руках. Найденный пятнадцать минут назад сломанный граммофон стоит возле входа, ожидая попадания в руки мастеровитого норвежца. Том тяжело вздыхает. — Может, кто-нибудь хочет помочь мне с комодом? — Неа, – отвечает Голд, с довольным лицом читая надписи, – Ого, тут даже Блэк Киз затесались! И это учитывая, что большая часть коробки – Моцарт. Риджуэл закатывает глаза, собирается с силами и вновь начинает наступление на тяжёлый предмет мебели. Сдвинуть его удаётся на пару сантиметров, но это уже позволяет убрать из-за комода велосипедную раму и причудливую вазу леопардовой расцветки. Том даже вертит её в руках, пытаясь понять, в какую комнату дома она могла бы вписаться. Она выглядит как что-то, что Мэтт захотел бы хранить у себя просто от любви к собирательству, но даже для полного барахла чердака она кажется неуместной. «Так, – мысленно одёргивает себя Риджуэл, с громким стуком ставя вазу на туалетный столик слева, – я от стрёмных мыслей отвлекаюсь, а не начинаю думать всякую хрень. Это просто ваза. И она просто странная. Наверняка из восьмидесятых.» И всё же, стоило только от неё отвернуться, как сердце Тома учащённо забилось. Это было настолько внезапно, что парень еле сдержал порыв согнуться и схватиться за грудь. Всё было неправильно. Этот день был неправильным, этот чердак был неправильным, мысли его друзей были неправильными. «Успокойся», – мысленно приказывает себе Том. Где-то на фоне Мэтт в очередной раз радостно вскрикивает, но звук будто прорывается сквозь стену из ваты. «Дыши глубже», – снова командует себе Риджуэл, старательно игнорируя сворачивающийся в комок желудок. Резким движением он дёргает на себя комод, и тот неожиданно легко поддаётся, больно врезаясь острым углом в пах. Том шикает, морщась от внезапной боли. Чуть-чуть левее, и заострённый край точно ткнулся бы в чувствительное место. Несколько секунд он приходит в себя, ощущая, как саднящий участок всё сильнее и сильнее пульсирует под штаниной. А потом он поворачивает голову влево. Совсем немного, просто опираясь на деревянную поверхность комода. И в десяти сантиметрах от его головы возникает горлышко кривой вазы в леопардовую расцветку. Медленно, будто в фильме ужасов с дешманским неуместным слоумо, из тёмного отверстия показывается несколько тонких лапок-иголок. Затем на них подтягивается тельце – неожиданно маленькое, но отчётливо паучье. Волосы на затылке неприятно шевелятся, по спине прокатывается ледяная волна. Том застывает, не в силах пошевелиться и отвести взгляд. Даже сделать вдох кажется невозможным – шевельнись на полмиллиметра, и оно двинется, двинется прямо на тебя и тогда… — Хэй, ты в порядке? – сзади возникает Мэтт, явно взволнованный застывшим на месте другом. – Что там? Он кричит так пронзительно, что Риджуэл дёргается; воздух врывается в его лёгкие обжигающей сухой волной. Весь мир выходит из оцепенения, Томас сгибается, закашливаясь, а сердце в его груди нещадно колотится, выстукивая в грудной клетке головокружительные панковские бластбиты. Он пятится назад, не зная, хвататься ему за горло или за грудь, кажется, к ним подбегает Эдд и что-то испуганно бормочет. Тома мелко трясёт, Тома практически выворачивает изнутри, но, когда он всё же поднимает взгляд на вазу, она уже пуста. — Эй, ты меня слышишь? – чья-то до безумия тёплая рука дёргает Риджуэла за плечо, и он наконец начинает успокаиваться, крепко впиваясь пальцами в рукав чужой толстовки. — Оно тебя укусило? Скажи, что оно тебя не укусило, пожалуйста! – паника Мэтта кажется сейчас такой неуместной, но выдавить из себя слово – сущая пытка. Проходят две бесконечно долгие минуты, прежде чем Том отпускает Эдда и выравнивается. Друзья пристально смотрят на него: Харгрэйвз слегка трясётся, а Голд чересчур серьёзно вглядывается в лицо, будто надеясь понять оно или не оно. — Пыли глотнул. – неестественно сдавленным голосом выдаёт Томас первое пришедшее в голову оправдание. — Блять, это ж можно так пугать, а? – его с силой треплют по голове, но в карих радужках читается облегчение куда большее злости. – Я думал ты щас помрёшь. — И не надейся. — Н-но что с пауком? Ты же его видел? – Мэтт с опаской указывает на вазу, стараясь держаться подальше от неё. — Ничего, выбросим. – расслабленно констатирует Голд, оставляя русые волосы в покое и похлопывая рыжего по плечу. Он вздрагивает. – Просто нужно поставить её в коробку вниз горлом. Этот дизайнерский кошмар ни за что не останется в нашем доме. — Даже за тысячу? – с трудом выдавливает из себя шутку Риджуэл, кривовато улыбаясь. — За миллион и не меньше. А теперь работать, ещё даже часа не прошло!***
— То-орд, заказывай пиццу! Вусмерь уставшие, парни сползают с лестницы в гостиную. На диване лежит упомянутый норвежец с телефоном в руках, мгновенно закатывающий глаза на просьбу. В окно мягко светит желтоватое солнце, чудом пробившее себе путь сквозь плотную завесу облаков. Эдд падает кресло, стекая вниз по спинке и широко расставляя ноги. — Я заебался по самое «не могу». — Я вижу. – Ларсон бросает короткий взгляд на друга, вновь возвращаясь к экрану телефона. – Что интересного нашли? — Пластинки, граммофон, кстати, тебе его починить, ещё совершенно древний Нинтендо. У него корпус треснул, но Мэтт всё равно надеется его продать. Чё там ещё? Карты таро, прикольного садового гнома и ржавый здоровый холодильник. А ещё парни паука видели. — Да я слышал этот пиздец. – Торд опускает телефон экраном вниз и смотрит на растёкшегося по сидению Эдда. Где-то на фоне в ванной шумит включенная Мэттом вода. – А где Том? Он что, заблудился в лабиринтах чердака? Голд фыркает. — Ой, прекращай мечтать вслух. Но он сегодня чуть не сдох, кстати. — Правда? – лицо собеседника мгновенно светлеет. — Ага. От пыли, прикинь? — Это он в маске умудрился? — А ты попробуй в ней поработать в духоте. — Томас внезапно появляется за спинкой дивана и с силой стучит по голове неприятеля. Тот злобно щурится, смахивая на недовольную статую какого-нибудь китайского дракона. — Почему ты не сдох? — Не хотел тебя радовать. – Риджуэл садится возле больной вытянутой ноги, откидывая голову на спинку и устало закрывая глаза. – Если ты закажешь пиццу с ананасом, я задушу тебя во сне подушкой. В ванной что-то падает с громким стуком, затем слышится визг Харгрэйвза. Троица переглядывается, но никто не двигается с места, чтоб помочь. — Я заказал сырную и «Охотничью». – бурчит Торд, проверяя время. – А ещё завтра в восемь приедут дезинсекторы. Двенадцать часов нельзя будет тут находиться. «Сколько!?» – в один голос спрашивают Том и Эдд. — Двенадцать! Хочу сказать, что в большинстве случаев нам надо было бы кантоваться где-то неделю, так что скажите, блять, спасибо! — Блять, спасибо. – прыскает Голд, ухмыляясь. – Как твоя нога лучше скажи. — Да ничо вроде, уже не так болит. Завтра, наверное, даже ходить нормально смогу. – Торд пожимает плечами и с лёгким недоверием косится на Томаса. – «Зомби-пираты» в силе? — Конечно! Я щас попкорн сгоняю сделаю! – Эдвард неожиданно резво вскакивает и бодрым шагом уходит на кухню. С закрытыми глазами Том слышит только его отдаляющиеся шаги. Сегодняшний день – настоящий пиздец. Пиздец и всё. Сил на серьёзные размышления не осталось: хотелось заснуть за просмотром фильма и проснуться под утро. Желательно в своей постели и без головной боли. От пыли ужасно чесались глаза и веки. Ещё и внезапно оказалось, что кровать на чердаке имеется только в виде коробки деталей, так что эту ночь Мэтт всё равно проведёт на диване. Это создавало впечатление впустую проделанной работы. И долбанный паук. — Эй, Джехо. Томас нехотя открывает глаза. — Чего тебе? Но Торд почему-то молчал. Повернув голову, Риджуэл обнаружил на его лице непонятную смесь тревоги и… стыда? — Так, слушай, если ты сейчас начнёшь мне втирать про странные предчувствия, то я тебя реально по ноге ударю. Мне этого дерьма за сегодня хватило. В ответ Ларсон наградил его настолько красноречивым взглядом, что сердце Риджуэла непроизвольно рухнуло в пятки. «Блять.» — Я вообще-то хотел попросить тебя спустить граммофон ко мне в комнату. Я ж его не заберу сам, завтра нас дома не будет, а потом забудем. Так я может в нём сегодня покопаюсь. Том мотнул головой. — Не, моя батарейка на сегодня села. Эдда вон попроси, он ещё бодрый. Торд гмыкнул, но заткнулся, уставившись в экран телефона. Риджуэл хотел было закрыть глаза, но взгляд непроизвольно мазнул по столу. Воспоминания об утренней лужице послали вдоль позвоночника неприятную дрожь, но Том выдохнул, быстро успокаиваясь. «Это просто паук, – уверил он себя, постепенно проваливаясь в дрёму, – и он мне ни-ху-я не сделал.» Книга засветилась и погасла, вновь оставленная без внимания на всю ночь.