Дух зверя, дух безумия

В зале было людно, но при этом стояла тишина. Все внимание было обращено на человека, выступающего в центре. Его голос обволакивал все помещение, гипнотизировал слушателей, привлекая идеями, на которые рассуждал и интриговал темами. Разумовский умел выступать перед публикой. В школе и в институте ему это давалась тяжело, особенно потому что с людьми он не ладил, чувствуя к ним больше неприязнь и недоверие. Дружба с Олегом помогала с его социофобией, но действительно толчком вперед стало пробуждение Духа после ухода Волкова в армию, а затем и успехи на профессиональном поприще. Сейчас Сергей выступал без Птицы, сам и получал от этого огромное удовольствие. Это чувствовал зал. Это видел и чувствовал Олег, стоящий в тени, наблюдая за Сережей с расстояния. Олегу еще было некомфортно в новой роли. Телохранитель. Звучит пафосно, не в духе Волкова и его второй сути. Вычурно и гротескно. Еще более некомфортно было Олегу на самих мероприятиях. Среди богачей, политиков и других сливок общества было неуютно. Весь этот лоск напрягал, заставлял себя чувствовать, как на охоте — он все время озирался, следил за всеми сразу, готовый нападать. Сережа с этого тихо смеялся, но никак не препятствовал, ведь в конце концов это была работа Олега, которую сам Разумовский и предложил. Надо сказать, на всех этих встречах Сергей стал себя даже более расслабленно вести, позволяя себе больше выпить, погулять, пофлиртовать — чаще всего с самим Волковым — и даже скандалить. Любые злые взгляды и крики «Охрана» прекращались, когда Олег расправлял плечи, показывая крепость тела, сиял желтым — животным — взглядом и слегка распахивал полы пиджака, показывая портупею. Сережа довольно урчал, хотя иногда и делал наигранные замечания под удивленный взгляд Волкова. Сейчас Сережа презентовал новое обновление «Вместе», сияя перед слушателями, зная, что за спиной стоит его мрачный Волче, который следит за залом и прожигает взглядом его самого. А они с Птицей постарались. Они в принципе — особенно Сережа — старались выглядеть идеально, но теперь у них была цель доводить Олега. Ожидание еще висело между ними, но готовилось вот-вот лопнуть, и Разумовский с Духом приближали этот момент. Раздались аплодисменты. Сергей довольный собой раскланялся, поправляя приталенный сиреневый пиджак и убирая с лица челку. Он обернулся через плечо, подмигивая Олегу, который коротко усмехнулся в ответ, показав большие пальцы. Сережа закатил глаза, показывая всем видом, что ему не нужно чужое одобрение, ведь он и так знает, что шикарен. Волков только покачал головой. Он терпеливо ждал, пока Сергей накупается в овациях и подойдет к нему. — Было неплохо, — произнес несколько надменно Разумовский, видимо напрашиваясь на очередную похвалу. — Ага, — Олег не поддался на провокацию, и Сережа заметно насупился. — Зануда, — фыркнул Сергей, сильно упав в настроении. — Кстати, как насчет нашей просьбы? — Которой из? — уточнил равнодушно Олег, следуя за стремительно уходящим Сережей, легко догоняя его и даже вполне спокойно поддерживая его ритм — спасибо длинным ногам и выносливости. — Которая приказ, — твердо произнес Сережа, но Волков только еще раз нахмурился, что Разумовскому нехотя пришлось уточнить. — По поводу Гречкина и его сыночка. — Ты действительно хочешь обсудить здесь? — жестко произнес Олег, оглядываясь по сторонам, проверяя наличие, а точнее отсутствие лишних ушей. — Стесняешься? — игриво произнес Сережа, но веселья на его лице не было. Он не идиот, понимал, что такие разговоры не для подобных мест. Но все же вопросительно взглянул на Олега, ожидая ответа на волнующий вопрос. Волков сдался. — Все под контролем, — коротко ответил Олег, кивая задумчиво. — Гречкин-старший не принесет угрозы, младший на очереди, через день-два разберемся с ним. Сегодня жду окончательного отчета. — Ты сам не занимался этим? — удивился как-то недовольно Сергей, блеснув золотом в глазах. — Я сделал основную часть сам, сейчас наблюдаю за последствиями и уменьшаю их влияние на нас, — пояснил Олег, стараясь подобрать слова, чтобы при неудачных обстоятельствах его фразы не выставили не так, как им нужно было. — Сделал видео? — спросил Сережа, вскинув бровь. — Уже ждет тебя, — усмехнулся Волков, все еще немного удивляясь этой просьбе. Но хищный оскал Птицы немного прояснил ситуацию — его только возбуждала жестокость, питая жуткую сущность. — Будет что посмотреть перед сном для расслабления, — пошло протянул Разумовский, томно оглядев Волкова с головы до ног. Олега слегка передернуло — ощущения, что его уже раздели и разложили в самых унизительных и открытых позах. Они вышли на парковку, двигаясь к машине Сергея — по настоянию Олега бронированная. Ключи были у Разумовского, и он звонко ими позвенел, прежде чем разблокировать авто. А затем подбросил их в руки Олега. — Уверен? — уточнил телохранитель, на секунду замерев. — Абсолютно, — пожал плечами Сережа. — Мне нравится смотреть на твои руки, когда ты за рулем. Очень эстетично зрелище, на которое я хочу без зазрения совести пялиться в течении тридцати минут. Может быть даже полапать. — Даже не думай, — покачал головой Олег, но это вряд ли бы остановило Сережу. И не остановило. Правда, справедливости ради, Разумовский продержался половину пути, то сидя в телефоне, то разглядывая мелькающие пейзажи, то, как и обещал, впивался взглядом в плечи и руки Олега. Красиво. Уверенно. Четко. Когда-то в студенческие годы Сережа слышал от девчонок, что по тому, как мужчина водит, можно понять насколько тот хорош в постели. Что ж, Разумовскому и Духу очень сильно повезло. И от этой мысли Серега все же не сдержал руки и полез к Олегу. Он начал поглаживать колено и выше, нагло сжимая бедро с внутренней стороны, намекая на то, чтобы Волков раздвигал ноги. Тот мрачно скосил глаза, стараясь не поддаться на провокации. Сережа не сдавался, цепляясь за массивную пряжку ремня, слегка оттягивая ее, чтобы пальцами забраться за самый край брюк. Олега передернуло. — Хватит, — строго отозвался Волков, продолжая следить за дорогой. — Почему? — усмехнулся Сергей, втаскивая черную водолазку из-под пояса, чтобы забраться под нее и погладить подтянутый живот телохранителя. — Потому что я за рулем, и ты мне мешаешь, — выдохнул сквозь зубы Олег. — Можешь дотерпеть? Осталось немного. — Могу, но не очень хочется, — протянул Сережа, поцеловав Волка в щеку — все еще колючую, потому что с аккуратной щетиной Олег оказался слишком прекрасным — а затем и за ухом. Ему бы хотелось добраться до чувствительной шеи, но Волков натянул чертову водолазку с высоким воротом. Ни Птице, ни Сергею это не нравилось — все любовно поставленные метки были скрыты. Но ошейник все равно был поверх одежды, что не могло не радовать. — Мне хочется тебя связать, — вздохнул обреченно Олег, чувствуя, как одежда неприлично высоко была задрана. — Вначале это сделаю я с тобой, — пообещал Разумовский, оставляя в покое водолазку и забираясь под пиджак, ощупывая портупею. — Ты уже сделал первые шаги в этом направлении. — Тебя слишком заводят кожаные ремни, — заметил Волков, терпеливо позволяя себя трогать. — Есть такое, — задумчиво отозвался Сережа, подцепив ошейник. — Тебя вроде тоже. — Я не имею ничего против, — пожал плечами Олег, выруливая на финишную прямую. — У меня в принципе нет предпочтений. — Это ты так думаешь, — хмыкнул Разумовский, отпрянув наконец от мужчины, поправляя прическу и рукава пиджака. — У тебя много замков, которые мы хотим раскрыть, даже если ты будешь против. — Жестоко, — покачал головой Олег. — Я буду контролировать нас, — пообещал Сережа, нежно и заботливо целуя Олежу в висок. — Ты слишком дорог мне, как друг, как самый близкий человек, чтобы я позволил нам сделать что-то, чтобы ты нас возненавидел. — Я тебе верю, — честно ответил Олег, наконец мягко улыбнувшись. Разумовский расслабленно опустил плечи. Он не врал — Сережа не хотел терять своего старого друга, всеми силами старясь его удержать. Возможно даже силой. Машина сбавила скорость, плавно выезжая на парковку перед офисом «Vmeste» Сережа довольно потянулся, любовно осматривая стеклянное здание. Дом, творение жизни. Здесь он чувствовал себя в безопасности, особенно теперь, когда его охраняет Олег и его наемники. Им он особо не верил, но верил в Волкова, потому мог принять его «стаю», хотя с ней не контактировал. Пока. Они припарковались, Олег вышел и поправил всколоченную одежду, открывая дверь для Сережи. Тот странно фыркнул, закатив глаза, но не стал отказываться от таково приглашения. Волков отдал ему ключи, и Разумовский сам заблокировал двери, хотя вряд ли бы кто-то решился бы угнать их автомобиль. Они отправились ко входу в здание, как всегда на шаг впереди Сережа, за ним тенью следовал во всем черном Олег. Двери радушно открылись, Сережа, никого не замечая, лишь рассеянно кивая редким встречным, и целенаправленно двинулся к лифту, чтобы добраться до родного офиса, но пришлось притормозить, когда Олега окликнули. — Волк! — раздалось в зале, и оба мужчины остановились. К ним подбежал молодой человек, немного младше них, но выглядящий как подросток, особенно из-за небольшого роста и ярко синих волос. — Шурик, что случилось? — нахмурился Олег, а Сережа заинтересованно прислушался, приблизившись на полшага. — Я по поводу задания, — произнес, переводя дыхание и кинув взгляд на еще одного слушателя. — Может, отойдем? Олег обернулся на Сережу, вопросительно взглянув на него. — Иди, я подожду, — махнул рукой Разумовский, складывая руки на груди. На его лице отразилось холодное недовольство, которое очень не понравилось Олегу, заставляя напрячься. Дух тоже почувствовал неладное, заставляя остаться, но разумом Волков понимал, что в этом нет ничего особенного. Он кивнул, резко отворачиваясь и следуя в сторону за Шурой. Сережа, как и обещал, остался ждать, но прожигал взглядом спину Олега. Тот повел плечами, но продолжил общаться с парнишей, который как-то странно преданно заглядывал ему в глаза. Или им так казалось? Птица зло сощурился, глядя на это, сжимая когтями пиджак. Мысленно он уже сжигал тельце Олегова собеседника, слушая его крики. Ему не нравился молодой яркий парень, который открыто и преданно смотрел на Волкова, стоя непозволительно близко к нему. Олег кивнул на какие-то слова Шурика и передал ему что-то в руки — Птица на этом моменте готов был расправить крылья, но держался — Духам нельзя было показываться перед непосвященными. Волков пожал руку собеседнику, и они разошлись — Шурик к выходу, а Олег к Сереже, правда, взглянув на него, настороженно нахмурился. — А ты чего явился? — спросил, подойдя, наемник, глянув на когтистые руки и янтарные глаза. — Неважно, — зло произнес Птица, вздернув подбородок. — Идем. Это прозвучало приказным тоном, отчего плечи, обтянутые черным пиджаком, вздрогнули и напряглись. У них снова что-то щелкнуло в голове, что расхлебывать придется Олегу. Стоило створкам лифта закрыться, как Птица резко вжал Волкова в стеклянную стенку, резко дернув за ошейник. Олег болезненно зашипел, а Дух напротив оскалился. — И что это за мальчик? — произнес строго Птица, сверкая желтыми глазами. Теперь перья проклюнулись более явно, появившись даже на висках, и почти полностью превратив рыжую медь волос в угольную темноту. — Просто наемник, который на меня работает, — ответил Олег, искреннее не понимая реакции Разумовского в обеих его ипостасях. — Ты с ним развлекался, пока в лес не потянуло? — прошипел Дух, зло щурясь. Олега осенило. — Ревнуете? — вырвалось у него неосознанно. Как несколько недель назад Птица замер, странно округлив глаза. Кажется, и он осознал произошедшее. Они замерли, замолчав, отчего повисла неуютная дерганная тишина — Олег дышал тяжело и громко от сдавливающего ошейника. Все резко разрушилось. Зазвенел лифт, возвещая о прибытии на нужный этаж. Птица отпрянул, разворачиваясь и выходя в коридор направляясь в офис. Олег отдышался, хрипло откашливаясь, и последовал за Духом — выбора особенно не было, но самому было интересно, что произошло. Догнать Птицу удалось только тогда, когда тот остановился перед своим рабочим столом, впиваясь взглядом в «Венеру», делая вид, что не видит Олега. Тот терпеливо встал рядом, ожидая какой-то реакции от Птицы. Он напустил на себя равнодушный вид, даже оперение стало пореже, но в глазах все равно гуляли бесы. — Объяснишь? — все же подал голос Олег, но пожалел — взгляд, которым его одарили, был одновременно и замораживающе холодным, и сжигающе горячим. Он просканировал тело Волкова, задержавшись на груди. — Снимай, — приказал Птица, кивнув на пиджак. Олег вздрогнул, но подчинился. Медленно был снят и отброшен на стоящий неподалеку пуф. Аккуратно он достал из портупеи пистолет, также осторожно положил его на стол рядом с Птицей, чей взгляд заинтересованно проследил за оружием. Олег от такого внимания напрягся — если этому психу придет в голову, то он может начать стрелять. Но Птица отмер, впившись глазами в руки Волкова, которые принялись расстёгивать кожаные ремни. Портупея вскоре отправилась к пиджаку, а вскоре туда полетела и водолазка, оставляя Олега по пояс обнаженным. Он не чувствовал неловкости, спокойно стоял, ожидая следующей реакции. Птица казался равнодушным, скучающе смотрящий на литые мышцы и шрамы на коже. Огонек зажегся, когда взгляд коснулся цветных синяков на перекате плеча, ключицах и шее, которые скромно прятались за ошейником. Эта искра в глазах разрослась в пожар, показывая, что у Птицы вновь зародилась дикая идея. Он хищно приблизился к Олегу, гипнотизируя его взглядом. В какой-то момент тело Разумовского замерло, будто готовясь к прыжку. Олег дернулся, и его родные глаза стали желтыми, волчьими, а в груди начал рождаться рык. Птица растянул губы в довольном оскале. Они замерли друг напротив друга, проверяя на прочность и на доверие. И все же Олег сдался, прикрыв глаза. Птица довольно зарокотал, быстро приближаясь. Его пальцы зарылись в волосы, сильно сжимая на затылке и оттягивая, заставляя открыть шею. По странной привычке он лизнул колючую щетину, недовольно поморщившись, а затем прикусил дернувшийся кадык. Олег терпеливо стоял, сжав руки в кулаки — проснувшаяся животная сущность протестовала от такой открытости, призывала оттолкнуть, но Волков решил довериться и держался, лишь тихо рыча, а Птица ловил губами эту вибрацию на горле. А затем он жестко впился зубами в кожу под челюстью. Клыки расцарапали ее, отчего пошла кровь. Этот след пройдет нескоро и скрыть его невозможно будет. Легкая боль пульсировала на месте укуса, и она чувствовалась особенно ярко, когда Птица принялся зализывать ранку — медленно и вдумчиво. Напоследок он ласково поцеловал Олега в плечо и отстранился, довольно облизываясь. Волков коротко выдохнул, медленно выпрямляя голову и также медлительно открыл глаза. Птица выглядел безумно счастливым, удовлетворенно жмурившимся. Олег потер место укуса пальцами — под ухом у угла челюстной кости. — Зря ревнуешь, — все же сказал Олег, потянувшись за одеждой. — Мне вас с головой хватает. А Шурик просто на меня работает. Он сейчас как раз занимается зачисткой после убийства старшего Гречкина. — Плевать, — холодно произнес Птица, вырывая из рук водолазку. — Мне не нравится, что ты прячешь шею. Не смей. И не смей забывать, что ты — наш. — Вы не дадите мне забыть, — ответил с кривой усмешкой Олег, наблюдая, как задумчиво мнет в когтях Птица его кофту. Они стояли так достаточно долго, пока Волков не повел зябко плечами, привлекая чужое внимание. — А тебе сильно нужна эта Мальвина? — все-таки решил уточнить Разумовский, отбрасывая водолазку в сторону. — У него есть свой Артемон, убавь ревность, — с тихим смешком ответил Олег, покачав головой — представлять напарника Шурика Артемоном было как-то несуразно-забавно. Птицу, кажется, ответ удовлетворил, по крайней мере сейчас. Его внимание уже было направленно на отложенную портупею, к которой потянулись шаловливые руки. — Надевай, — произнес хитро Птица, впихивая в руки Олега кожаные ремни. — Исполним мечту Сережи увидеть тебя в ней на голое тело. Приготовься к любительской фотосессии. Волков только глаза закатил, невольно соглашаясь. А куда деваться от этих безумцев?