Пришедший с фронта к даме сердца солдат

Если играть, то играть по крупному, верно? Именно с таким вопросом Вокс расстался с Валентино и запретил им видеться и прилюбодействовать. Мысль о варианте одной ролевой игры просто съедала ведущего. Он хотел разыграть сценарий будто Валентино пришел с армии. Ох, наверное, больше всего хотелось посмотреть на форму. Полицейская ему весьма пошла, а вот военная... Ведущего возбуждала лишь одна фантазия о подобном наряде. Но ему хотелось сделать всё очень натурально. Ну или, хоть приближенно. Он хотел внушить им обоим эту скуку по друг другу. Что Валентино пришёл с долгой выдержки и сделал с ним столько пошлых вещей, насколько разыграется фантазия. — Месяц. Не видимся и ни с кем не трахаемся. Но раз в день можешь писать мне. Такие условия поставил телек. Валентино от удивления даже рот раскрыл. С его то либидо столько ждать? Конечно, подобная голодовка может и посулит прекрасному, долгому, разнообразному шикарному сексу, но... Чёрт, как трудно быть в отношениях. — Ты жесток, мой Ву... — опуская усики назад сказал Тино и их игра началась, сразу после смачного долгого поцелуя. Тот же уходит в армию по легенде. — Я буду ждать! — драматично произнес технодемон, кладя ладонь на душу и для эпичности пуская изображение текущих слёз. Вал лишь закатил глаза на это и, сказав на прощанье: "Я вернусь, baby", окончательно ушёл. День первый. Несомненно, любовь на расстоянии это тяжкое время. Порой, не все дамы дожидаются своих с войны. А на какой войне был Валентино? На войне за любовь Вокса, как бы слащаво не звучало. В первый же день он забыл о договоре и написал ему, что сейчас приедет. На это он получил много агрессивных смайликов, мол, нельзя, он на войне. Защищает отечество. "Какое, блять, отечество?" — пронеслось у мотыля в голове, но спорить с ведущим он не стал. Тот вообще посыпался фразами и клятвами, что дождется его. Сердце это весьма грело. И вот спустя прошла неделя. Вокс отвечал реже. Разумеется, специально. Игнор всегда раздражал Валентино. Смс-ки по типу "солдат к даме хочет" уже заваливали телека и пришлось вообще ограничить общение вплоть до максимума. В любом случае, служил Вал честно. Не изменял и встреч не искал. Хотя, привычка вроде за три недели вырабатывается? Ох, только не с ним. Может, эта неделя уже вот-вот станет пиком. Секс не доступен, нервы шалят, а на ком отрываться если не на подчиненных, которых, блять, даже трахнуть нельзя!? "Ненавижу." — произносит Тино уже раз сотый, думая о своём ненаглядном Ву. Трудная любовь на расстоянии. Трудно в армии служить и держать выдержку. А ведь ходят. Прелестями светят. Твари. Смысл подобного Валентино, честно, не совсем понимал. Ведь очень просто нарядить его в камуфляж и проявить актерское мастерство, мол, пару лет не виделись. Но нет. Мы будем усложнять. Мы месяц не будем ебаться и видеться, но зато ролевая на славу будет. Кажется, надо было более здраво понимать, на что он соглашается. А теперь отделывается разве что дрочкой, но и та спустя шестнадцать дней уже не очень помогает. А ведь это только половина срока. День двадцать четвертый. Ох, не только Валентино страдал по горячему телу возлюбленного демона. Возлюбленный... Это действительно звучит так громко? Ха, нет, ни при ком, совершенно ни при ком они не скажут, что они любят друг друга. Друг другу — пожалуйста, но не дай Сатана, кто-то узнает, что они в парке за ручку гуляют и увукают с тупыми лицами, излучая розовый потоп нежности и взаимных светлых чувств! Нет. При всех они друг друга нахуй шлют, казалось бы, всерьез называют друг друга кретинами и долбаебами, что даже Вельвет сомневается насчет крепости их пары. А это и есть причина, почему Вокс в принципе устроил эту ролевую. Как это всегда бывает? Мужчина уходит служить, в надежде, что его дама останется верна до того самого дня, как он вступит на порог. Когда поставит на пол большую сумку с вещами, раскроет руки и улыбаясь скажет: "Дождалась!" В первую очередь, Вокса безумно интересовало, сможет ли Вал дождаться конца срока. Сорваться с места в тот самый день и прийти к тому, по кому сердце сильно бьётся. О ком всё время думал на "войне". На ком хотел жени... Так, а это перебор! Дама дамой, но Вокс не думал выходить замуж. Конечно, шутки про свадьбу ни раз звучали в их совместной жизни, но Вокс действительно считал это шутками. Валентино не стал бы на нём жениться. Просто... Представить это было невозможно. То что тот, стоя на колене, с бархатной раскрытой коробочкой, показывая кольцо, предлагает руку и сердце? Невозможно. Нереальная и несбыточная надежда. Вокса даже удивляет не факт предложения, а то, что тот на колено встанет. Валентино на коленях. На коленях, блять. Ну и как подобает ждущим, Вокс хотел убедиться в верности. Терпеть самому ему не было настолько в тягость. Его работа не имела слишком много провокаторов. До конца осталось лишь пара дней и, честно, совершенно случайно, он забыл. Ну, с кем не бывает. Забыл, что твой парень в армию ушёл. Обычное дело, ха-ха! Но даже с этим фактом, в принципе, сидя перед камином с чашкой кофе, теледемон не ожидал, что в его дом раздастся настойчивый звонок. Незванный гость был так настойчив, что, казалось, будто от нетерпения выбьет дверь. — Какие нынче наглые курьеры. — произнёс телек вслух, идя к двери. Наверное, привезли пиццу. Он ведь заказывал пиццу? Дверь открывается сама, едва он замок открывает. И влетает в дом никто иной как Валентино собственной персоной. Ах, да, в военной форме. Ставит сумку на пол и жадно впивается в цифровые губы. Ещё пару дней ждать мотыль не вытерпел. — В-Вал!?... — почти кричит ведущий, но его настойчиво затыкают поцелуем, хватая за запястья и подхватывая на руки. — Такая долгая разлука с тобой равносильна смерти, милый. И даже не думай спрашивать как мои дела. Вокс нелепо краснеет. Зато роняют на диван его не так больно. А вот резко снимая штаны, копчик ему всё же немного царапают. Но какая разница, если самого уже накрывает. Чувство, что дождался почему-то всегда приятное. Поэтому он не стал останавливать процесс, когда положил руки тому на плечи. Ах, Дьявол, тот в этой камуфляжной форме... Чёрт, законно, когда любая одежда на тебе смотрится как первый кадр из порно, где актер ещё одет? Валентино, непременно, именно тот демон, которому шла любая одежда. А видеть его таким телеку хотелось дольше. Чёрт, как можно дольше! Пусть вечно в ней ходит! — Не снимай форму... — просит Вокс почти в полустоне. Валентино некогда отвечать, целуя возлюбленного в шею. Да, и, кажется, ему вообще не до того, чтобы себя раздевать. Ведущий прекрасно и сам оголил его грудь, обвил ногами пояс и у обоих глаза кроваво красно стали гореть. — Ты был таким жестоким, Вокс. — сладкий шепот и следом дрожь, от которой пассив покорно выгибается и жалобно хныкает, по мере того, как сильно сжимается чужая рука на его члене. — Дождался меня? — Д-дождался... Вокс прижимается сильнее. Тянуть с этим так долго уже в тягость ему самому, а подобные разговоры значили лишь то, что Вал нежен совершенно не будет. Поэтому труда и грубой силы ему не составляет, чтобы резко положить того на живот и слышно снять ремень с собственных штанов, наклоняясь к самым динамикам, чтобы немного настроить партнера. — Разработать тебя, Вокси? Ответа так же не требуется. Пальцы мотылька уже активно делают круговые движения на копчике, ведут чуть ниже, проникая между ягодиц и Валентино прекрасно видит, как краснеет экран Вокса и как тот беззвучно раскрывает рот. Ах, зажатые к спине руки теледемона возбуждают только сильнее. Ограничения всегда возбуждали больше чем что-либо. Это уже можно промолчать про грубость, с коей пальцы вошли в анус, который до этого времени в течении всего срока лишь иногда разрабатывался собственными пальцами, так как сексуальное возбуждение тоже надо было снимать. — Больно... — не стесняясь говорит ведущий, приподнимая таз. Он плотно утыкается экраном в обивку, постепенно чувствуя, как болят заломанные за спину руки, от чего он снова хнычет, пытаясь пробить мотылька хоть на какую-то жалость. Но горящие алым маком глаза уже не потушить просто словами. Валентино солдат, вернувшийся к даме сердца с фронта. Поэтому растягивать того даже сквозь нытье приятное занятие для порно-магната. — Сильно? — спрашивает Вал скорее с издевкой чем с заботой и когда тот кивает, пальцы становятся еще активнее, массируя стенки под всхлипы Вокса. Почему когда ему больно это заставляет делать еще больнее? Во всяком случае, солдат себя контролирует плохо. Поэтому замена пальцев членом происходит слишком резко для них обоих и вот теперь с Вокса срывается высокий стон. Ему хочется вытащить язык, от осознания, от блаженного чувства, и плевать, что больно, но толчок за толчком и со рта летят лишь стоны, которые он заткнуть не в состоянии даже уткнув экран в диван. Ах, нет. Не для этого Валентино почти месяц терпел, чтобы не слышать его стоны. Поэтому приходилось держать того за край экрана словно за подбородок, тянуть, почти душа, чтобы тот голосил, пока не сорвет связки. Вокс особо против не был. Вообще, именно этого телеголовый и хотел. Он даже не был против кончи внутри. Почему-то, он свято верил, что когда-нибудь забеременеет от такого обилия спермы. Жаль, что он мужчина. Тогда бы Валентино точно бы женился на нём. — Руки... Болят... — как-то сквозь пелену стонов произнес он и, к собственному удивлению, руки ему отпустили. Более того, в него даже не кончили, сняли с члена и перевернули на спину, раздвигая ему ноги настолько, насколько тело в принципе позволяло. Валентино вновь вошёл резко и дальше широко раздвинутые ноги ему не понадобились. Он устроил их на своих плечах, заставляя пятки тереться от толчков об плечи. Он давно хотел эту позу, но всё никак не доходило до свершения. А теперь солдат делает, что хочет. Он до сих пор был в форме и только её присутствие не давало ведущему останавливать его. Но всё же поиграть хотелось. Поэтому в удобный момент Вокс ускользнул, шатаясь, идя куда подальше. Но цепкие руки мотылька его быстро настигли. — Я буду делать с тобой, что захочу ночь напролёт. Ясно? Вокс улыбнулся. Может почаще Валу делать голодовки? Вон, какой эффект, что тот спиной к себе насаживает его, заставляя уже самому двигаться, ибо в подобной позе только так и можно. Лицом к нему Вокса всё же поворачивают. Он уже ни раз говорил, что просто сходит с ума от поз при которых почти нереально поцеловать партнера. А целовался мотылек безупречно. Пожалуй, это единственный момент, когда Ву мог почувствовать себя немного активом, залезая тому в рот языком, трахать им же, пока сам чуть ли не прыгает на чужом половом органе, отдавая каждый стон в поцелуй, из-за которого сильнее возбуждался, чувствуя приближение разрядки. И произносить в такие моменты имя мотылька было словно сигналом. Ведущий еле держался за него одной рукой и если бы не ладони на талии он бы точно свалился. Не мог он слишком долго быть сверху. Не мог он часами седлать Валентино. Не мог, потому что его черта была всегда ближе. Но потянуть тоже хотелось. Обвивать руки вокруг шеи, прижимая экран к груди и замедляясь, это всё обманчиво помогало, пока мотылек не провёл пальцем вдоль позвонка. — Устал, малыш? Вокс кивнул. Он долго этого ждал и не хотел, чтобы его солдат разочаровался в отсутствии выносливости. Спустя прошло чуть больше часа, а он уже устал. Ну чего еще ждать от уставшего после работы демона в вечер четверга? Воксу дали минут пять. Каждую он потратил на поцелуй с мотыльком, при котором нетерпеливо мычал, сжимая ткань на плечах сутенера. И дальше двигаться ему не дали. Валентино сам его повалил, покрывая следами шею, водя рукой по обнаженному бедру и плавно переходя на тело, оглаживая его будто на ощупь пытался запомнить черты. И на этот раз кончил внутрь, пред этим грубо целуя телека в губы. — Стесняюсь спросить... Это всё?... Вокс моргает, понимая, насколько громко звучат его слова в этой тишине. Валентино навис над ним, ведя пальцем от шеи и дальше вниз, хитро ухмыляясь. — Ну, разумеется, я не зако... — А ты бы хотел от меня ребёнка? Вокс решает спросить в лоб. Взгляд и у того и другого уже более трезвый, хотя, шок в малиновых читался ясно. Валентино нервно хихикнул. Тема о детях никогда даже в шутку не затрагивалась. Но, если честно посудить... — Только если от тебя. — говорит порозовевший Вал и решает закончить их соитие, но ноги Вокса настойчиво обвивают пояс, не давая даже выйти из чужого нутра. — Я... Хочу от тебя ребенка... Вокс краснеет, отводя взгляд. Он прижимается сильнее, не позволяя сперме внутри вытекать и потом немного мычит, понимая, что сейчас ведет себя ахуеть как странно. — Вокс, ты ведь мужчина... Но, кажется, в данный момент, для Вокса эти слова совершенно ничего не значили. Он вновь стал двигаться, беспрерывно повторяя, что хочет, хочет ребенка. Их ребёнка. От этого мурашки по коже. И отстраниться Валентино не в состоянии. Слишком капкан крепкий. — Валентино, подари мне ребёнка! — уже кричит тот словно в бреду. Двигается активнее и раскрыв в немом жесте рот, смотрит вниз, наблюдая, как входит и выходит чужой член, почти без участия актива. А что актив? Валентино в ступоре, если серьезно. Мантра Вокса о желании иметь общего ребенка вывела сутенера из строя. А если тот действительно... Того? — Стой! Я не готов к детям! А вдруг я ужасный отец! Вокс! Этот небольшой потоп слов Вокса останавливает. Он смотрит мотыльку в глаза и почему-то хочет улыбнуться подобной взволнованности. — Я только с армии и уже дети? Нам еще рано! Вокс смеется. Тот так переживает? А как же его словечки о том, что мужчины не беременеют? В Аду начнёшь верить во что угодно. Даже в мужскую беременность. — То есть, потом мы можем...? Вокс невинно хлопает глазами, стараясь не визжать. Вот только недавно он думал, что замуж ему рано. А дети нет. Это другое. А что ответил Валентино уже никто не помнил. Вокс утром подошёл к спящему мотыльку с тестом в руках. Хорошее средство чтобы проснуться за пару секунд. — Да не бойся. — хихикнул ведущий, вертя положительный тест в руке. Пошутить ведь никогда не лишнее? — Я ведь мужчина.