Глаза цвета неба и тишина.

      Я послушно располагаюсь рядом. Взяв цветы в руки, начинаю повторять движения Боруто. Винок получился ничего так. Пока я рассматривал получившуюся работу, Узумаки накинул на меня венок и радостно хохотал. Я ответил тем же. Через несколько минут я побежал по полю собирать ему букет. Боруто все радостней и громче смеялся с меня. Но я бежал к нему с букетом. Встаю перед ним на колени и вручаю букет. Боруто утыкается носом о мой нос и потом целует. Я с радостью отвечаю ему, заваливая на себя.        - Люблю тебя!       Эта простая, но приятная фраза так сильно согревает, даже после таких событий. Рассвет становится все больше и озаряет своим теплом поляну, с цветами, которые только начали просыпаться, раскрывая свои бутоны и соцветия. Ветер своими дуновениями нагоняет холод. Щеки покалывали и краснели. Боруто своим взглядов в сотый раз окидывал поляну, ища интересные цветы для венков. Я наблюдал за ним, лежа около венков. - Знаешь, тут так хорошо. Может не будем возвращаться?       Точно, возвращаться.... Я и забыл. Тут так ютно, тепло и спокойно, особенно по сравнению с ночными происшествиями. На поляне, где море из цветов, где можно свободно дышать. Не хочется. - Давай, пока тут останемся. К чему нам туда? Там только проблемы, а здесь нет этого шума и неприятностей.       Боруто с минуту подумал, но ответил кратким кивком. Я притянул его к себе. Он послушно располагается рядом.       По небосводу, который был персиково-розовым, сейчас разливается голубая лента, становящаяся все больше. На яркости цветов выделяются белые, словно не тронутый снег, облака. Своей нетронотостью они привлекают гораздо больше внимания, чем мягкие переходы природы. Воображение само рисует из белоснежных комочков, похожих на сахарную вату, различные фигурки. Но сколько бы предметов не называл Боруто, я упорно не вижу их там, но спокойно киваю. Счастью Боруто нет придела. Он наконец-то свободен, его не пытают и он в спокойной обстановке. Глаза цвета неба снова сияют. Легкая, но настоящая улыбка украшает его лицо. Всему счастью мешают только боль в теле и бинты, но и они не становятся сильной помехой.       Со стороны леса раздаются шаги. Тяжёлые и уставшие. Запах свежей мелиссы смешался с ароматами свитков, лесного мха и древесины дуба. Обладатель темных как смоль волос шел тихо и спокойно, больше спешить не куда. -Каваки, Боруто. Пойдемте, а то вас ищут.       Из незатейливого разговора зов Учихи их вывел в один момент. Парни обменялись взглядами и пошли за Саске.       Раскидистые ветви леса с изумрудными листьями, на которых спят росинки, прячут сырую землю и маленькие цветочки от яркого и сильного солнца. На некоторых стволах деревьев есть вырубленные отметины, названные засечками. Но все они сделаны насколько разнообразно, по несколько, что заблудиться будет не так просто.       Рано. Настолько рано, что еще не щебечут птицы, молчат цикады и только тихой шепот ветра с нотками мелиссы рассказывает, что это утро. Солнце совсем не хочет вставать. Его запоздалый подъем начинает дарить тепло, отличающееся от теплоты огня. И болезненные ощущения в ногах так же отдаются жарким пламенем, обжигающим кожу и все внутри.       Чем ближе к лагерю, тем больше шума. Шаги, голоса, звон посуды, собирания палатки- суматоха, превращающая в сумосволащие мысли.       Последние ветки деревьев были отодвинуты и взору открывается вид на суету. Хокаге сразу замечает троицу пришедших с поляны. Его успокоенный взгляд переходи с Учихи на Каваки, а позже и на Боруто.       Каваки моментально заставили помогать, а Боруто усадили из-за травм отдыхать. Суета закончилась примерно в полдень и только тогда все отправились обратно в Коноху.       Изумрудные деревья создают тень и прохладу. Аромат мяты смешался с лимонной мелиссой. В лесу сыровато, поэтому тропинки посырели. Грязь под ногами издает булькающие звуки, которые сильно режут по ушам. Разговоры слились в единый шум, как течение реки. Каваки беседовал с Наруто, а Боруто понимая, что его ждет допрос прокручивал возможные вопросы и ответы на них. Дорога была длинной и утомительной, но поблажек не будет.       Сразу кабинет Хокаге, сразу вопросы, никакого тебе отдыха, дома или сна. - Боруто, что они с тобой делали?       Голос советника Хокаге был монотонен. Слова о стены комнаты бились, как хрусталь об пол. - Они заставляли Ооцуцуки занять мое место, мое тело, но тот их не слушал вообще.. POV Боруто       Их взгляды сверлили меня. Все трое с неким презрением глядели на меня. Учиха Саске, Узумаки Наруто и Шикамару Нара - главные пытатели. Их слова резали, били, душили, заставляли обдумывать ответы, умалчивая о правде.       Отец смотрел на меня понимая, что я вру, но добиться правды от меня не мог. При своих знакомых и друзьях он добрый и любящий отец, который сейчас разводит со мной демократию, но дома этого не будет. Надо тянуть время, чтобы дома он меня не тронул. - А какими именно методами они добивались обмена местами. - Разными - А поточнее, сынок? - Точнее? Хм.. Они мне что-то кололи и было что-то еще...       Сделать задумчивое лицо и что-то придумать....ничего - Не помню.       Их лица исказились недовольством... Мне хана.       Было еще пару незначительных вопросов на которые я тоже соврал. Мне просто выперли из кабинета и отправили домой. Дорога, для меня была, как в тумане, но быстрая. Дома был только Каваки и тот спал.       Я тихо зашел в ванную, понимая, что просто проебал свой последний шанс на жизнь, спокойно скатился по стенке, потупив взгляд в ледяной кафель.       Flashback.       Темно и сыро. Крики и шум утихает в моей голове. Кровь залила глаза. В легкие уже никак не поступает кислород, туда попала кровь. Тело бьётся в агонии. Жар и жажда жизни отступила. Теперь хочется тишины.       В сознании всплыл образ Момошики. Лавандовые волосы стекают водопадом по его плечам, бесцветные глаза пронзительно смотрят, будто заглядывают в духу, а точнее в остатки души. Светло-серое одеяние кажется на нем громоздким. Его злорадная ухмылка, презрительный взгляд, аккуратные черты лица, светлая фарфоровая кожа, которая от попадания лучей светится и вообще весь он это искусство, воплощающие всю красоту. - А где же твое стремление к жизни, которое нравилось мне? Где твои крылья, которые так нравились мне? Дитя, ответь же?       Бархатный голос заполняет собой пустоту и непонимание. Его шелковистость оттесняет боль внутри. - Так не пойдет. Мне интереснее, чтобы ты жил. Но запомни одно. Я сделаю это лишь раз, больше такого не будет. Я отдам свою жизнь в обмен на твою. Мой дух и стремление Ооцуцуки останется с тобой до конца. Я не желаю тебе зла, дитя. Я не хочу видеть слезы в этих синих глазах. Живи до последнего.        В его улыбке больше не было зла. - Только борись. Это боль- это жизнь. И будь готов во мраке все отпустить.       Он аккуратно еле касаясь провел тонкими пальцами по лицу, на лице красовалась ласковая и любящая улыбка. - И реки уносят наши дни, наши печали. Во мраке готов все отпустить. На веки пропали, все чувства пропали. Нам веки опалят солнце блик и свет луны.       Опять холод и страх... Но его слова... Опять шум и гамма эмоций переходят в хаос. - Блядь.... Он живой!? - ... Значит и мы останемся в живых. - Да у него пол дня сердце не билось, а теперь он ожил?! Че за - Да похуй, лишь бы Иишики до нас не брался. Все заткнись.       The end flashback. - А он лишь был болен душой... Ха... Теперь моя очередь.       Шаги. Каваки проснулся. Я оторвался от пола и открыл дверь, за которой стоял сонный Каваки. - Боруто... - Привет, Каваки.       Через секунду я оказался в теплых объятиях. Он прислушался к моему дыханию, он пытался убедиться, что я жив и в безопасности. Но я знаю обратное, и это "обратное" Каваки знать не обязательно.       Каваки потянул меня в комнату и усадил на кровать. Он изучал меня взглядом, как будто видит в первый раз. Как только он убедился, что я в челости и сохранности, его горячие руки завалили меня на постель. Он и сам улегся рядом. С минуты смотрел на меня, а после притянул к себе и что-то неразборчиво проговорил. Я просто погладил его по волосам.       Неужели это и есть счастье?