Забота и только

Проул приехал на базу разбитый, в прямом и переносном смысле. Его тело было чуть серым, ноги слабыми, лицо бледное всё во всадинах и трещинах а оптика чуть притушена. Добавить к этому всему ещё и внутренние ранения. Сегодня было сложно. Много на задании погибло, а ему удалось убедить неопытных медиков, что он в норме. Но похоже недооценил свои травмы. Да ещё и эта схватка с десиптиконским летучкой недалеко от «Арка» его сильно потрепала. Казалось бы день сегодня начался прекрасно: солнце светило ярко, мех закончил очередные планировки миссий, куча доделанных работ, да и новая информация от Миража, а сейчас он стоял, опираясь об стену, потихоньку сползая вниз и теряя сознание. Истекая энергоном, он думал о том, что бы уже кого-то вызвать на помощь, но сил не было даже на такую простую команду. За базой было темно. Час назад прозвучал сигнал отбоя. Не спят только дежурные и Рэтчет. Рэтчет… Нужно немедленно к нему добраться. Уже не далеко. Вот, рукой подать. Но нет, стратег уже стоит в луже собственного энергона. Он окончательно ослаб. Сидя на полу, тактик засек движение и включил блеклую оптику. Перед ним были чьи-то чёрные серво, но распознать бота он уже не в силах. Мех присел перед раненым, посмотрев на него минуту, анализируя ситуацию, и осторожно положил свой манипулятор на рану друга. В ответ послышалось тяжёлое дыхание и кашель. Серьёзно повреждена вентсистема. Союзник осторожно начал приподымать раненого. — Не… Тро… Гай…- послышался хриплый голос офицера. — Успокойся, всё будет хорошо. Ты должен расслабиться. — Джаз. Это был Джаз. Все с таким же звонким голосом, но не радостным… Неужели этот самодовольный кретин волнуется за него, скучного и ненавистного всеми Проула? — Нет… Слабый манипулятор пытался оттолкнуть синий корпус. Но всё напрасно. Ранения были слишком глубокими. А энергон лился с порванных кабелей чуть ли не рекой. Силы покидали хозяина. — Проул, ты очень слаб. Дай тебе помочь! — руки лейтенанта уже пропитались энергоном. — Нет… Пус.ти… Я сам… — раненый задыхался в кашле. — почему он сопротивлялся? Он не хотел выглядеть слабым перед Джазом. Именно перед ним. — Успокойся! Ты только хуже сделаешь. — Ааах, м… — боль пронзила весь корпус. На оптике раненого были видны капли омывателя. — Проул, доверься, я отнесу тебя в лазарет.- голос уже не был таким громким, а больше испуганным. — Я и сам мо…гу… — Знаю, можешь, но не в этот раз. Не в таком состоянии. — уловив ещё один скачок полей, меломан осторожно подхватил на руки бывшего полицейского. — Пус… ох… — Проул схватился за раненую руку, прекратив попытки шевелиться. Со сломанных и простреленных ног лился энергон. — Прошу тебя. Успокойся. Ты слаб. — дальше оптика начала гаснуть. — Проул? Эй, ты чего? Ох, во имя Примы, что же с тобой случилось? Но никакого ответа не последовало, лишь оптика погасла, а рука, которой стратег сопротивлялся, расслабилась и разжала плечевой сегмент друга. Искра, что была видна в разбитой грудной, начала тухнуть, а корпус сереть все больше. — Ну уж нет, ты не умрешь у меня на руках. ДООООК! НУЖЕН ЛАЗАРЕТ! СКОРЕЕ У НЕГО МАЛО ВРЕМЕНИ! — это было последним, что услышал тактик. Больше Проул не чувствовал ничего. Лишь приятная темная пелена окутала его сознание.