Я твой пленник

PV Канир.       Я лох, полный лох. Вот, где были мои мозги, когда я прогуливал месяц институт? А я вам скажу, в штанах! И думала там, и руководила, далеко не та головка у которой мозги. Гулял, шлялся, как с цепи сорвался, по бабам, барам, а шестерёнки заработали после фразы: — …и поэтому, господин Мушкин-Горан, вы отчислены. Бля… Три года учёбы под хвост коту! Теперь мне не геологом мерить просторы великой Родины, а топтать плац нашей непобедимой армии! Всё было бы ничего, если бы мне не надо было смотреть в глаза родителям, деду с бабулей. Я полное разочарование для своей семьи! Мне двадцать два года, а ума, как видно, у меня нет. У моей сеструхи в пятнадцать больше здравомыслия! Как в кино, умница красавица, спортсменка, но не комсомолка, этот статус остался в глубокой древности пережитка былой славы коммунистического строя русского народа. А я лох, лох обыкновенный из семейства ЧЛЕНостоногих лошар. Вот на ху… мне были нужны все эти Светы, Наташи, Юли и другие сисеносные дуры? Нет, трах, конечно, замечательный, но ведь не одна по настоящему мне не нравилась. Чего-то всё время в них не доставало, то сиськи маленькие, то большие, то жопа толстая, то цвет глаз не тот. И спрашивается, на хрена я с ними мутил? Потешить собственное эго? Вот какой я мачо, поманю пальцем и любая моя! Ещё бы, красавчик, рыжие кудри, синие глаза, улыбка Купидона, зубы белые, ровные. Брови и ресницы чёрного цвета, контраст на лицо. Косая сажень в плечах. В спортзале железо таскал. Рост метр девяносто пять, чем не заманилово для баб! Вот получается, что у меня повышенная самооценка. Царь, бля, очень приятно, царь… В общем, полная жопа! И теперь, я буду наблюдать, ту же жопу, но в мужской армейской бане.       Бля-а-а… Вот и моя погибель, к дому подхожу. Открыл магнитным ключом калитку, зашёл, дверка со щелчком закрылась, я аж подпрыгнул, плетусь по дорожке домой. Наворотил дел и отвечать придётся своей тушкой, подскользнулся на корке льда, загремел этой самой своей тушкой. Лежу, смотрю в серо-голубое февральское небо… Блина… больно, копчик, как есть, отбил. Конец месяца на календаре. Осталось мне, оленю безрогому, а может и рогатому, кто этих баб знает, сегодня со мной, завтра ещё с кем, прыгать на гражданке, хрен да нихрена! Бля, как больно же навернулся… Со стоном сел, попытался встать, заскользил ластами по льду, стою на четырёх костях. Ай, махнул мысленно рукой и пополз на четвереньках к крыльцу, подлез к двери, хотел взяться за ручку и подняться на ноги… Не успел… Получил ей же по лбу, твою ж за ногу! Свалился на бок, гляжу цветной фейерверк перед глазами и смешные тапочки-зайки на ногах сеструхи. — Нир, ёшкин кот, а я смотрю, ты лежишь на дорожке, думаю, пойду помогу… — Ага, помогла, добила дверью, теперь не только жопа отбита, но и последние мозги… — Ах-ха, давай… — тянет меня за руку, — вставай не добитый…! С кряхтением встаю на ноги. — Предки дома? — Только бабуля с дедулей, на кухне чаёвничают… а чего? — Да-а-а… накосячил я… — Что, какая нибудь, краля залетела? — Тьфу, типун тебе на язык! А может в моём случае, лучше бы залетела… С института меня выперли. — вздыхаю. — Ну, ты молодца-а-а… Находка для военкомата… Ха-ха-ха! — Да, ладно тебе, не дави на мозоль, сам знаю, что лох. — Ага… ага… — качает головой в подтверждение. — Ой, не завидую я тебе-е-е… — Угу, сам себе не завидую.       Разуваюсь, снимаю куртку, убираю всё в шкаф. Иду на кухню сдаваться. Сестра шаркает тапками следом за мной, ну так, бесплатное шоу, в главных ролях в котором я. — Ой, Канирчик, внучек, а что ты так рано? — спрашивает бабуля. Дед отхлебнул с чашки, поставил её на стол, сложил руки на груди, прищурился… — У тебя, что, какая-то очередная зазноба залетела? Рожа у тебя, чересчур, кислая… Бабуля охает, вскидывает руки и прижимает их к груди. Голову склоняет к плечу и вопросительно на меня смотрит, как будто даже с надеждой, но нет бабуля, новость не радостную я приволок. — Ну… — чешу свою репу в макушке. — Тут такое дело… — призываю взглядом как последний трус, сестру, мол, помоги, она и помогла. — Нет, дедуль, наш несравненный ловелас, с института вылетел с треском. — О, как! — восклицает дед, бабуля опять охает и хватается за сердце. — Наскакался по койкам и скаканул выше своей головы… Молодца-а-а…! — Сашенька, а что ж теперь делать? — спрашивает бабуля деда, а я молчу, как партизан, ну или как трусло. — Отмазывать не буду! Я, офицер, пойду за внука просить?! Не будет этого! Накосячил, пусть теперь отвечает! А всё ты, жена, девочку, девочку, тебе подавай! Вот и набегался, козотрахаль! — Ну, что ж ты, Сашуль… не при Мариночке же… ругаться… — Бабуль, у нас в школе пацаны похлеще выражаются. — подала голос сестра. — Ладно, пойду доклад доделаю, а то историк зверствует. Сестра ушаркала тапками к себе, а я не знал, что делать, то ли порции пи#дюль ещё отхватить, или сбежать в свою комнату. — Эх, что уж теперь… Будем ждать повестку. Да, Канир? — спрашивает дед, а я, что, я мог только утвердительно кивнуть своей башкой.       Вечером предки пришли с работы. Папка, так же в юридической конторе трудится, а батя при нём, в охране. Папуля попричитал, батя был солидарен с дедом, а я другого и не ждал. Дни стремительно побежали, с тёлками я завязал, хватит, погулял, бля…       Вот и весна пришла, а следом и повестка. В мае забирают служить Родине и отцу командиру. Здравствуйте, казённые харчи!