Часть 2
10 мая 2021 г. в 00:51
Они доезжают до дома, потому что Попов всегда останавливается у Матвиенко, когда в Москве, и, доплетясь до квартиры, бессильно падают на диван. Арсению говорить не хочется. Не из-за того, что боится, нет, просто сил никаких. Желания тоже. И Сергей все понимает. Несмотря на внешнюю чёрствость, он, на удивление, прекрасно понимает чувства людей. В другом случае Арс бы пошутил про «эмпат ебаный», но сейчас он просто ему благодарен. Всегда был ему благодарен: за то, что терпит его выходки, за то, что помогает в трудных ситуациях, за то, что он просто рядом.
— Может эфир пустим? Отвлечешься, - предлагает хвостатый, на что получает лишь неопределённое пожатие плечами. Арсению действительно все равно. Он не «за» и не «против».
В ленте сообщений то и дело спрашивают про настроение Арсения, на что тот отмахивается фразами «Почитайте свои комментарии», а Серёжа рьяно обсуждает с кем-то феминизм. Мысли скачут, то и дело перебиваясь на то, что случилось, но Попов старательно заглушает их, обещая себе все обдумать на трезвую голову. Он правда подумает, но не сейчас. Шастун со своим виски знатно подпортил ему мозговую активность, а со своим «я не знаю чего хочу» ещё и усугубил ее в сотни раз.
Курить тянет жутко, и он, вопросительно подняв глаза на армянина, показывает ему пачку красного Мальборо. И Серега просто кивает. Не любит скопление дыма, часто закашливается, когда ловит пары, но кивает, понимая, что это надо. И становится легче. На удивление, после сигарет всегда становится легче. Нет, это не пропаганда курения, это лишь личные замечания: брюнет так привык. К эфиру неожиданно присоединяется Журавль, уже сидящий в своей квартире, и Арс впервые за вечер улыбается, подпевая песне Стрыкало: она всегда вызывает хорошие эмоции, особенно, когда они поют ее вместе.
Дима что-то лепечет про то, что они лучшие в импровизации, на что Попов ухмыляется.
— Дим, это потому что Антоха спит уже, да? — шутит он, на что получает один равнозначный ответ.
— А Антоха сегодня ночует в другом отеле, - смеётся парень, и Арсения буквально прошибает. Он встаёт с места и уходит. В голове не укладывается мысль о том, что он, скорее всего, ночует там не один, и он хочет лишь одного: позвонить и узнать наверняка. И он звонит, выслушивая в долгие гудки на линии.
— Антон? — вопросительно произносит Попов, когда слышит возню на той стороне трубки. — Ты меня слышишь?
— Что ты хочешь, что бы я ответил на это? Ты прекрасно знаешь мои…взаимодействия с Арсением, и, понятное дело, что не все так просто, — твердит Антон, но голубоглазый все слышит будто со стороны, речь обращена явно не к нему. Арсений делает вывод о том, что невольно стал свидетелем чужого разговора.
— А нахуй не хочешь сходить? - твердит женский голос, и все сходится: Ира. — То есть, ты даже не скрываешь ничего? Мы живем вместе 2 года, ты обещал, что все будет. Говорил, что возьмёшь меня в жены, мы будем вместе жить, счастливо, а что в итоге? Ходишь налево, и ладно бы к бабам, а так…
— Слушай, молчи, а, — не сдерживается Антон, а Арс на линии уже думает скинуть трубку. Ведь подслушивать - плохо, верно? Но разговор ведь и его касается, да…? — Я тебе за тренера не предъявлял? Нет. Вот и молчи. Хочешь - можем все закончить.
— Ну уж нет, - язвительно твердит девушка, судя по звукам, подходя к парню. — Только попробуй бросить меня. Только. Попробуй. О вас с Поповым узнают все. Абсолютно. Я не собираюсь отказывать себе в хорошей жизни только потому, что тебе периодически хочется передернуть на мужика.
— Ты не посмеешь, — выдавливает из себя Шаст, и хватается за телефон, недоуменно глядя на него и поднося к уху. — Арс? Ты все слышал?
Арсений молча сбрасывает трубку, в надежде, что Шастун подумает, что ему показалось. Да уж, показалось. А входящий вызов на 4 минуты его не смутит.
А Антон в это время обречённо выдыхает, поднимая глаза на Иру.
— Ну заебись, — шепчет он, на что девушка презрительно фыркает.
— Что же, милый, —последнее слово говорит обыденно, будто ничего не случилось. Это привычное ее состояние: делать вид. — Какой фильм посмотрим?
— Серьезно? Фильм? — Шаст злится. Он привык к такому поведению, но каждый раз внутри что-то вспыхивает.
— Я подумала, это будет романтично, — пожимает плечами Ира и вбивает в поисковик «Титаник» — Обожаю его. Ложись, хочешь массаж?
И пока Шастун борется с внутренним гневом, девушка решительно седлает его бёдра, начиная массировать плечи. Он мужчина. Мужчина, чей организм всегда требует одного: секса. И в то время как Попов с ума сходит, пересказывая Серёже суть их разговора, Антон сверлит взглядом сидящую на нем девушку.
Арсений кипит. Буквально. Внутри все огнём горит и хочется потушить пожар, но ему нечем.
— Арс, вам реально поговорить надо, — подаёт голос Матвиенко, и Арсений обречённо выдыхает «Знаю». Но как говорить, если это нужно одному из них? Если второму откровенно плевать? По крайней мере, Попов делает такие выводы после их импровизированного разговора в коридоре, когда парень так и норовил уйти от него.
Из раздумий Арсения вырывает настойчивый звонок, и он, не глядя на адресата, резко хватает телефон.
— Что? — раздраженно бросает он, но тут же ошарашено вглядывается в друга, услышав знакомый голос.
— Выходи, — твердит Антон на той линии провода, и Попов теряется.
— Что это значит? — переспрашивает он, попутно сглатывая.
— Это значит, что я у подъезда Матвиенко, жду ровно 5 минут, пока сигарета не закончится, — слышится голос, а за ним рваные гудки.
Арсений судорожно подрывается, накидывая на себя куртку, и влезает в ботинки, находу бросая Сереге, что скоро вернётся. Или не вернётся. Он сам не в курсе. Как вообще Шастун умудрился так быстро доехать? Они с Матвиенко обсуждали это всего... ах, да. Оказывается, пролетело чуть ли не 40 минут.
Преодолев расстояние до выхода из парадной, мужчина выскакивает на улицу, глазами выискивая нарушителя его спокойствия. И, к своему большому удивлению, находит. Шастун сбрасывает последний пепел, скидывая сигарету на землю и притаптывая ее ногой.
— Вышел, — констатирует он, а Арсений просто смотрит. Не мог ведь не выйти.
— Вышел, — просто отвечает он, ожидая дальнейшего.
— Я с Ирой расстался, - шепчет Антон, и Попов ошалело вглядывается в зелёные глаза. В них пусто. Никаких сожалений, злости или обиды. Только отражение Арсения.
— Мне жаль, — врет Арс, прекрасно понимая, что Шаст знает: ложь.
— А мне нет, — твердит Антон, подходя ближе. — Ты меня раздражаешь. Раздражаешь тем, что не хочешь ждать, раздражаешь когда с голыми коленками по морозу ходишь, когда ворчишь как дед, раздражаешь и все.
Арсений морщится. Не очень приятно, и уж тем более не романтично. Он ожидал чего угодно, но не того, что говорят ему сейчас.
— Меня ужасно бесит, что ты требуешь драмы, — продолжает Шаст. — Выводит из себя, когда напиваешься и что-то лепечешь о том, что мы сбежим. Выводит все, что вообще в тебе есть. Но ты, сука, настолько въелся в мою голову, что отпустить я тебя не могу.
Пауза. Не неловкая, нет, просто оба не знают что говорить дальше.
— Мы - все? — нарушает тишину Попов, руками ставя крест перед собой.
— Мы - все, — отвечает Шастун, руками обводя все вокруг себя. - Все, что у меня есть. И все, что мне нужно. Но я все ещё не готов к тому, к чему ты обязываешь.
И Арсений целует. Не знает почему, не знает зачем, просто жмётся холодными губами к чужим, пропитанным горечью никотина. Руки обвивают тонкую шею, пуская пятерню в светлые волосы, ботинки приподнимаются на носки, что бы дотянуться. И сам брюнет не понимает что происходит. Просто хочет быть ближе. Он отстраняется. Смотрит в зелёные глаза, читает в них нежность. Но и страх он видит там же.
— Шаст, просто будь, ладно? — шепчет Попов, прижимаясь лбом к его плечу. — Просто будь рядом. Хотя бы сейчас.
— Поехали ко мне? — шепчет Антон, и Арсений теряется. Не знает стоит ли, не знает готов ли просто окунуться с головой в собственные мечты. Не знает. Он знает только одно: то, что видит в соседней машине Иру, которая машет ему телефоном. Видит и теряется. Не понимает что происходит.