No Good Deed

-Прекрати, — ледяной голос разрезал тишину словно острый нож. Шиноби упал на колени, поддавшись приступу кашля, который сотряс тело. -Итачи… -Не стоит, — тихо прошептал он. …Не трогай меня. Его дыхание стало прерывистым. Из уголка рта потекла кровь. Лицо Учихи исказилось от боли; глаза зажмурились, он еле удержался от того, чтобы прикусить щеку. — Позволь мне помочь, — взмолилась медик, в зеленые глазах стояла мольба. Итачи посмотрел на девушку. Его челюсть была сжатой; рука инстинктивно схватила плащ. Когда он снова закашлялся, тело затряслось, изо рта снова потекла капля крови и упала на землю. Он почувствовал женские руки на своей груди и тут же отшатнулся, вскочил на землю, крепко схватив ее за запястья; шаринган столкнулся с глазами Харуно. Резкий вдох куноичи заставил Итачи остановиться; чувство страха был ощутим. Он видел, как тяжело дышит Сакура, которая не отводила взгляда. Она могла бы легко отстраниться от нукенина, но не сделала этого. -Ита… — Перестань смотреть на меня с жалостью, — приказал он. -Я не жалею тебя. Жалость Итачи мог слышать в ее голосе; мог видеть это чувство в ее глазах. -Понимание, — тихо ответила она, — но не жалость. Итачи изучал девушку взором, анализировал что-то, в пределах пещеры. Звуки их дыхания эхом отражались от стен. Влага стекала с камня и других поверхностей, ее звук напоминал тиканье часов. Время шло. Он перехватил ее взгляд и прикрыл глаза. Стальная хватка ослабла, мужские пальцы соскользнули с запястий куноичи, непроизвольно поглаживая их. Харуно медленно, неохотно сняла с него плащ. Затем положила руку на спину и грудь Итачи. — Расслабься, — молвила куноичи мягким голосом. Целебная чакра была теплой и приятной, когда окутала его тело. В этот раз, как он заметил, в отличие от предыдущих, девушка не нуждалась в помощи; сейчас не было ничего… ни образов, ни голосов… слышен только звук собственного дыхания в ушах и следы чакры медика. -… что бы ни случилось в прошлый раз… — начала Сакура, обдумывая свои слова. -Что бы ни случилось в прошлый раз… Я могу использовать свою чакру, по крайней мере, на тебе. Чувствовалось напряжение, но оно не было таким удушающим, как раньше. Раньше Сакура боялась Итачи, сейчас в какой-то степени тоже. Она не смотрела на него, и все же смотрела. Его воспоминания горели в сознании; вспышки, кусочки и фрагменты позволяли медику заглянуть в кошмары, преследовавшие его по ночам. Точно так же и ее воспоминания, боль, надежды, мечты и страхи отражались в его памяти. Итачи смог увидеть лицо своего брата, почувствовать слезы, которые она выплакала, и слышать крики, о которых молчала. Стена между ними немного сломалась. -Ты любишь его, -Итачи обнаружил, что может говорить без боли, пронизывающей его насквозь. Он почувствовал, что движения Харуно сбились с ритма; ее глаза не смотрели на него, но шиноби чувствовал, что девушка удивлена. Ее руки смягчились. А эмоциональное состояние почти полностью изменилось. Напряжение между ними покинуло пространство. Стена враждебности разрушилась. Итачи поднял голову, почувствовав на себе взгляд. Учиха увидел слезы в глазах медика. -У нас есть что-то общее, не так ли? — тихо вздохнула она. -Наша любовь к Саске. Солнце нещадно палило. Грунтовая дорожка, по которой она шла, была изрезана линиями от телег, которые проезжали туда сюда каждый день. Снизу и в центре, росла трава. Слева и справа гражданские работали на полях, собирали урожай; некоторые из них оказались молодыми генинами, выполняющими задания ранга D. Харуно мягко улыбнулась двум мальчишкам, спорящим на рисовом поле. Она нахмурилась, когда один из них толкнул другого в воду. Не прошло и минуты, как молодой наставник джонин отругал обоих за поступок, Сакура вздохнула и потерла переносицу. Увиденное вызвало у нее легкую усмешку, куноичи продолжила свой путь. Небо закрыли облака, что дало медику возможность немного передохнуть от жары. Харуно подняла голову и посмотрела на группу ворон, которые пролетали мимо. Позади нее заржала лошадь, звуки заставили куноичи повернуться и уйти с дороги проезжавшего мимо фермера с грузом. Она помахала рукой в знак приветствия фермеру, на что он ответил ей улыбкой. Она открыла папку, лежащую у нее на боку, еще раз просмотрела адрес, затем закрыла ее и посмотрела на цифры на ближайшем почтовом ящике. Скорее всего, это был следующий по дороге. Она надеялась, что кто-то дома; по субботам люди обычно отвозят продукты на рынок. Будет жаль, если никого не будет, потому что завтра у нее не было выходного, а идти вечером она не хотела. Она бы пошла, если бы пришлось, но лучше идти днем. Харуно резко выдохнула, желая выгнать напряжение и жар из тела. Вчера она весь день не видела Саске. Исао вернулся домой после занятий в Академии и тоже прокомментировал отсутствии дяди. Сакура не знала что ей нужно испытывать сейчас облегчение или беспокойство. У медика появилось время подумать обо всем в тишине, Исао лег спать. Внутренний голос твердил Сакуре о том, что Учиха будет преследовать ее. От подобной мысли ей стало смешно. Судьба оказалась непредсказуемой, как же все изменилось между ними за последние пятнадцать лет. Секс оказался ошибкой. Саcке прав, Исао был оправданием. Мальчик любил своего дядю, Харуну знала что сын будет рад, если они будут вместе — два человека, которых он любит больше всего на свете. Даже их разрыв он поймет и не будет против. Исао был умен не по годам. Как и его отец, мальчик рос проницательным, спокойным и решительным. Он никогда не принимал необдуманных решений и не позволял эмоциям взять над собой верх. Как и сама Сакура он был умным и дерзким, как черт; возможно, в детстве Харуно была бы гораздо более смышленой, если бы не висела на Саске и не беспокоилась о том, что он думает о ней. Куноичи вздохнула, посмотрела на номер дома и продолжила путь. Помимо влечения к бывшему нукенину, у Сакуры было много причин, почему она не могла этого сделать, или правильнее сказать не хотела. Большинство из причин были тривиальными, но… одна оказалась весьма серьезной. Это было связано с обещанием, которое Харуно дала себе раньше, им обоим, месяцы спустя короткое обещание стало всключвать в себ еще одно. Сакура закрыла глаза на секунду, отгоняя воспоминания, устремила свой взгляд вперед. Женщина не могла сказать ему правду, и не хотела. Сакура не была наивной девочкой, ведь быть с Учихой ним рядом и лгать невыносимо. Скрывать правду, игнорируя его присутствие все эти годы, также было сложно. А если бы она рассказала ему? Улыбка медика угасла. Саске провел больше половины своей жизни в охоте на брата, ненавидя Итачи всем сердцем. Вторую половину же он провел в поисках забыться от проклятых воспоминаний, преследовавших его. Убийство брата не принесло покоя; этот урок, который он не усвоил, пока не стало слишком поздно. В конце концов, Саске прожил всю свою жизнь, веря в одну простую истину: Учиха Итачи предатель и убийца; все его существование, вся цель прежней жизни напарника Сакуры зависела от этого факта. Сказать ему, что все это ложь без доказательств… Сакура провела много ночей раздумывая думая об этом, о том, как он отреагирует на ее доводы. В любом случае все закончится не в пользу куноичи. Сакура внезапно остановилась.       Цифры на почтовом ящике в нескольких футах привлекли ее внимание, заставив слегка прищуриться. Харуно еще раз открыла папку, отбросив ненужные мысли в сторону, и проверила необходимое, подходя к воротам. -Я думаю, что это здесь, — прошептала куноичи, открывая калитку. Медик продолжила подниматься по протоптанной дорожке к крыльцу, отметив имя Като, вырезанное на деревянной раме, поддерживающей навес. Половицы заскрипели под ногами, Харуно шагнула в тень и оказалась перед дверью. Она постучала несколько раз и подождала, отступив на шаг. Прошла минута или две, Сакура начала задаваться вопросом, а был ли кто-нибудь дома. Она подумывала постучать еще раз, пока не услышала, как поворачивается дверная ручка. Дверь тут же распахнулась. — Могу я вам чем-то помочь? — спросила женщина. Она была примерно того же роста, что и Сакура, но выглядела немного старше; Сакура оценила ее на тридцать с небольшим лет. Длинные каштановые волосы женщины были заплетены сзади в косу, которая свисала через плечо; выбившиеся пряди придавали ей немного растрепанный вид. Юката, которую она носила, была мягкого коричневого оттенка с более темным декоративным принтом. Рукава были оттянуты назад завязками, указывающими на то, что женщина занималась некоторой работой. Ее глаза были более темного оттенка зеленого, чем у Сакуры; ее взгляд был слегка усталым, но не несчастным. На ее лице было несколько морщин, но, несмотря на это, молодая женщина выглядела красивой. -Като Рукия…? — неуверенно спросила Сакура. Да, — ответила она с насмешливым видом. -В чем собственно дело? Сакура изобразила милую улыбку. -Я Харуно Сакура, шиноби. Мне немного неудобно, но могу я задать вам несколько вопросов о вашей покойной сестре? -Вы здесь из-за Сасами, — это был не вопрос. — Я думала, что они закончили расследование о ней еще много лет назад. Сакура подавила желание нахмуриться. Расследование?       — После резни в клане Учиха приходили какие-то АНБУ и забрали ее вещи. Они сказали, что это связано с расследованием преступления. Через неделю или две АНБУ вернули все обратно. Честно говоря, я не совсем уверена, что искали ваши люди. Сасами не имела никакого отношения к убийствам. -Нет, конечно, же нет, — ответила Сакура, записывая информацию. Зачем АНБУ расследовать… такое? Я ниндзя — медик. Я работаю над способом обратить вспять побочные эффекты, которые вызывают регулярное использование шарингана. Любая информация, которой вы можете поделиться, стала бы полезной. Рукия вздохнула. — Я не уверена, насколько могу быть полезной, но… заходите. — Она приоткрыла дверь еще шире и отступила в сторону. — Спасибо, — ответила Сакура, Рукия закрыла за ней дверь и проводила в гостиную. — Пожалуйста, присаживайтесь. Я сейчас вернусь. Харуно села на диван. Ожидая возвращение Рукии, медик осматривала обстановку дома. Перед глазами постала типичная семейная гостиная. Стены были увешаны картинами и полками с разными безделушками. Перед куноичи стоял кофейный столик, покрытый скромной скатертью. Рядом висела полка с книгами разных размеров и форм. Со своего места на диване Сакура не могла прочитать их названия. Довольно быстро Рукия вернулась в комнату с блюдом в одной руке и коробкой в другой. — Чай и вещи. — Она поставила чай на кофейный столик, а коробку — рядом с Сакурой. Харуно моргнула, увидев содержимое. — Это, моя дорогая, все, что осталось от Сасами. Если вы сможете найти что-нибудь полезное, пожалуйста, не стесняйтесь искать. -Рукия налила им чаю. Сакура с благодарностью взяла предложенную чашку и отпила из нее. — Не могли бы вы рассказать мне о ней. — Это важно для вашего исследования? — спросила Рукия, садясь.       Сакура покачала головой, ласково улыбнулась молодой женщине. — Нет, не очень важно. Но мне не нравится врываться в чужие дома и требовать медицинскую информацию об их умерших родственниках. Плюс, иногда вещи, которые мы считаем самыми тривиальными, в конечном итоге оказываются самыми полезными; кое-чему я научилась, как шиноби. Рукия улыбнулась в ответ, сделав глоток горячего напитка. Я полагаю, что у вас удивительные манеры обращения с больными. — Никто не жаловался еще. — Ну, — начала Рукия со вздохом. — С чего мне необходимо начать? — Ах, ну, я полагаю, с самого начала? Рукия кивнула и поставила свою чашку на стол. - Сасами и я были зачаты во время Великой Третьей войны. Наши родители были шиноби. Когда моя мать поняла, что беременна, ее отправили обратно в Коноху. Но, — она вздохнула, — из-за характера войны это оказалось не так просто. Достаточно сказать, что я и моя сестра появились на свет раньше, чем планировалось, и уже оказались сиротами.Медсестры в лагере заботились о нас, к тому времени, когда мы вернулись домой, война закончилась. — Она взяла свою чашку и сделала еще глоток. — Нас поместили к сотням других детей, ожидавших усыновления. Сакура нахмурилась: — Простите. — Почему? -Като улыбнулась. — В этом нет вашей вины. Она пожала плечами, поставила чашку, как обычно, закинула ногу на ногу. - Примерно через полтора года нас приняли в семью шиноби, которая не могла иметь собственных детей. Моя сестра поступила в Академию, в то время как я предпочла остаться дома и заниматься другими интересами. Сакура представила, как им было тяжело жить в доме шиноби. Большинство, если не все, родители ожидали, что их дети сами станут шиноби. Но Сакура никак это не прокомментировала.