15 мая. Суббота. 9:37
Сигарета крошечным огоньком маячила в темноте. Свет от прожекторов на крыше падал на лед внизу и волнами растекался дальше, подсвечивая парящий над его поверхностью туман. Под козырьком же у входа в здание Мировой ассоциации царил неприятный мрак: полярная ночь в этом году выдалась особенно темной. ― Дубак, блядь, ― вместе с дымом выдохнул один из постовых, опершись на металлическое ограждение невысокого балкона. Серое облако мгновенно растаяло, подхваченное холодным ветром. ― Хера мы тут торчим? Медведи сюда завалятся, что ли?! Второй наемник ему не ответил: вопрос был абсолютно бессмысленным. Всего в нескольких шагах позади находилась бронированная дверь. Где-то за ней, в недрах максимально укрепленного здания – тонны ядерного и химического оружия, а может, чего-то похуже. Кто-нибудь когда-нибудь обязательно захочет взглянуть на всё это хоть одним глазком. ― Если и найдется какой дебил, вряд ли он так просто аж до сюда пройдет. ― Нам же лучше, ― все же поддержал разговор второй с явной неохотой. ― Мир будет под угрозой, если кто-то… ― Та я тебя умоляю, ― первый взмахнул рукой, чтоб товарищ поперхнулся словами. ― Правда, в это веришь? «Разоружение»?! Ага, щас прям! На кой хрен им тогда столько «белых халатов»?! ― Думаешь, они там, ― второй настороженно кивнул на двери, ― что-то похлестче сочиняют? ― А то! Не дай боже́ оно потом по кому-нибудь шарахнет. Вся планета по швам пойдет. Легкая дрожь пробежала по металлу под сапогами, заставив жалобно заскулить поручни и нервно заскрипеть крепления. Где-то вдалеке с хлопком развалился ледник, вызывая новую короткую вибрацию. ― В который раз уж за сегодня, ― проворчал первый, схватившись за перила и взволнованно вглядевшись в темноту.***
Маленький взрыв чуть заметной искрой промчался по черной поверхности «жидкой тьмы» и увяз в ее водах, поглощенный божественной силой вбирать все, в чем есть заряд. Ученый с трудом подавил усталый вздох. Защитный костюм, как и маска с респиратором, душили искусственной вентиляцией и повышенной температурой. Но куда сильнее душило отсутствие долгожданного результата. ― Зараза! Приглушенный «доспехами» голос едва коснулся черной субстанции под микроскопом. «Божественный токсин» привычно дрогнул, расплескавшись на прозрачном стекле, выпустил длинную темную нитку к столешнице и замер, не сумев дотянуться до обладателя тихого звука. Ученый невольно качнул головой, ругая себя за несдержанность. Поймал несколько укоряющих взглядов других исследователей, замерзших над своими образцами, склянками и реагентами. И лишь мысленно обласкал коллег бранным словом. Мертвая тишина соблюдалась каждым, нагнетая и без того напряженную атмосферу. «Жидкая тьма» реагировала на любое присутствие живого создания: будь это голос, дыхание или тепло, исходящее от тела… Предупреждение о слабом землетрясении получили все, но важные исследования не остановили. В первый раз лабораторию почти не тряхнуло. У кого-то на столе протяжно зазвенела склянка. Один из лаборантов тихонько охнул. Темная клякса на мгновенье пришла в движение, выбросив паутинку на микроскоп. И все снова затихло. Задержавший дыхание ученый неслышно выдохнул, смело потянулся к другому стеклу, чтобы собрать «жидкую тьму» в целостное пятно: черная субстанция добывалась далеко не простым путем – каждая капля была, бесспорно, самым ценным на свете материалом. Но Лаборатория предательски дрогнула. В результате пальцы человека прошли мимо стекла, и ясный взгляд вмиг заволокло пеленой. «Да разверзнется прежний мир, ― выразительный твердый шепот зазвучал в голове, будто чуждый, но собственный голос. ― И родит он сущность. Да падет перед ней, отдавая себя во власть. Свет нестерпим. Одному его не сдержать. Где звезды вбирают пламя, в огне зарождается новый мир». Боль ужалила по вискам, возвращая в знакомое и нетерпимое «здесь и сейчас». Очередная волна ощутимой вибрацией качнула здание. Ученый рухнул на стол, не совладав с потяжелевшим телом. Банки свалились на пол. Вдребезги разлетелись осколками. Черные нити, затронутые человеком, стремительно оплели пальцы, зашипели на ткани, прожигая укрепленный материал. Дернувшись прочь, ученый не устоял на склянках. Вместе с ним, связанные «паутиной», рухнули вниз микроскоп и стекло, потащив за собой реагенты. Теряясь в быстро чернеющей массе, оборачивающей защитный костюм, химикаты утробно загудели, подавляемые токсином. Полыхнуло пламя. Ударили искры… Лаборанты, наконец, забегали, принесли огнетушители. Пена залила приглушенно кричащего человека, кувыркающегося на полу. Прерывая сдавленные вопли, под ученым что-то снова бабахнуло, зашипело и успокоилось. Но поднимать рычащего от боли коллегу никто не спешил. Стараясь не создавать лишних энерговсплесков, люди осматривали защитный костюм на возможные повреждения. При наличии таковых спасать работника было бы бесполезно. А разросшееся, тем временем, пятно продолжало расщепляться на тонкие нити, поглощая даже звуки, издаваемые человеком. Переглянувшись, люди пришли к единому разумному решению: вызвать кого-нибудь из огневиков, чтобы прибрали и тело, и испорченный материал. К такому эти «чистильщики» всегда были готовы, ведь всякое может случиться в исследовательском центре. Озабоченные собственной безопасностью просвещенные не заметили, как под прикрытием пены смесь химических элементов, вступив в реакцию с черной субстанцией, прожгла пол насквозь под уже смолкшим человеком. Как образовалось отверстие на следующем этаже… Как крошечная капля «жидкой тьмы» упала на один из тысячи баков в нижнем отсеке… И как легкая искра на длинной черной нити разрядом тока пробежала по металлу.
***
Еще громче затрещал поврежденный лед. Поднялся заунывный вой, словно бездна решила пожалеть гибель своих ледников. Волна промчалась дальше, оставляя колотые ранки на поверхности. Коснулась оцепления. Постовые рефлекторно прижались к ограждению, чувствуя вибрацию во всем теле. Сигарета слетела к ботинкам, мелко задрожала огоньком, подпрыгивая на безутешном металле. Одно из креплений с мясом вырвало чужеродной силой, но конструкция удержалась. На короткое обнадеживающее мгновение все вокруг стихло. Лишь ветер коснулся сигареты, легонько сдвинул ее с площадки, и та бесшумно свалилась вниз. Потерялась в одной из трещин, что оставил подземный толчок… Лёд с шипением разорвало в клочья. Белый пар, будто гейзер, окрасил воздух. С жутким треском сломалось что-то в невысокой лестнице. И рокот ледников отозвался уже в самом здании. Перепуганные постовые успели обернуться. И только. Бронированную дверь с оглушающим грохотом вынесло. Смяв людей, она крутнулась в воздухе, где была подхвачена волной огня. Серия взрывов прокатилась по зданию, разрывая его, как консервную банку. Куски металла истребителями рассекали воздух, со свистом срезая верхушки ледников и вонзаясь в их тела стрелами. Еще один взрыв, намного мощнее, раскатистым громом рванул пространство. Черный столб, огромный и идеально ровный, ударил в небо. Встретился с облаками, гигантским диском растекся во все стороны, заполняя собою область. Ударная волна видимой стеной прокатилась по материку вместе с ним. Лед на мили вокруг в мгновение ока превратился в пар, создавая плотный белый туман, настолько густой, что скрыл все, даже черное нечто вместо небесной глади. Темные нити акварельными красками затерялись в белом пространстве. Разросшись до размеров гигантского острова, туман окончательно почернел. В его чреве снова прогудел взрыв. И что-то в нем было не так. Звук казался почти подавлен, но его сила сумела ударить по всему материку, коснувшись каждого уголка, заставляя уцелевшие льды по краям рассыпаться мелкими каплями в океан. Чёрное небо щелкнуло, будто невидимый хлыст попытался разогнать тучи и копоть. На мгновение оно засияло ослепительным светом, расщепляя плотный покров аномальной темноты, заискрилось золотыми вспышками, ответило громом, вторя коротким взрывам в тумане. Кроваво-черные тучи, рвущиеся молниями от напряжения, выплеснули сначала фантастически белый ливень, затем бурным потоком снег, а после обрушились в воду глыбами темного льда, поднимая и без того беспокойный океан… Туман не рассеивался еще долго. Он шипел, пенился, менял цвет, снова поднимался в небо... В то самое небо, в котором покрасневшее солнце на миг предстало гигантским человеческим глазом и снова скрылось за черными тучами.