Белые лилии, окроплённые кровью

      Гарри был искренне рад обществу Уизли, что заботились о нём как об ещё одном члене своей семьи. Для Молли Уизли, казалось, не существовало разницы между Гарри Поттером и любым другим её ребенком. Того же мнения придерживался Артур Уизли. Ему действительно было жаль сиротку-волшебника, вынужденного жить с родственниками-магглами, которые ненавидели одно только упоминание существования волшебства в этом мире.       Случившееся на Турнире несчастье вызвало у четы Уизли сильное волнение за юношу, о котором они негласно приняли решение заботиться. Они понимали, что на месте Седрика Диггори в тот день под Авадой мог оказаться их подопечный, и это их необычайно огорчало. Уже саму затею с Турниром Трёх Волшебников, по скромному мнению супругов Уизли, можно было считать гиблым делом, но вот финал состязания побил все немыслимые рекорды возможных печальных окончаний, которые только могли бы быть. Тёмный лорд Волан-де-Морт, Тот-кого-нельзя-называть, возродился и стал причиной огромной опасности для всего волшебного мира. Лишь какая-то неимоверная случайность дала возможность Гарри высвободиться из его плена и остановить ещё не окрепшего тёмного колдуна. Дамблдор весьма туманно объяснил данный момент, но чету Уизли не заботили причины такой удачи Поттера, их заботило его здоровье.       Глядя на тарелку фруктов, которую они принесли для Гарри, парень испытывал огромную благодарность за всё то хорошее, что они ему сделали. Приятные и нежные чувства клубились в его сердце, но удушающая вина глушила их, подавляя своей тяжестью. Он не мог полностью насладиться заботой мистера и миссис Уизли. Сладкая слива, особенно приглянувшаяся юноше, отдавала на языке лёгкой горечью. С фруктом всё было в порядке, он и в правду был освежающим и сладким, но бурлящие чувства в юноше не давали ему в полной мере насладиться его вкусом. Вина из будущего всё ещё преследовала его в настоящем.       Артур, Молли и Билл ушли, как только наговорились с пострадавшим. Друзья парня остались, дабы выяснить подробности случившегося, так как их совсем не устроили недомолвки Дамблдора.       — Нечего волноваться, правда. Профессор Дамблдор от вас ничего не скрыл, — несмотря на смысл его слов, Гарри оставался бледен. Румянец так и не появился на его лице, что делало его вид болезненным и мрачным.       Как бы там ни было, но проницательную Гермиону очень трудно убедить в очевидной для неё лжи. Лишь после долгих уговоров и заверений она всё же сдалась и приняла их за истину. Парень наотрез отказался говорить друзьям и близким правду. Он не хотел, чтобы они знали, что их ждёт в будущем. Перед ним стояли его друзья, ещё те друзья, что были именно в его воспоминаниях, а не мужчины из будущего, и он постарается, чтобы они такими и оставались. По-юношески легкомысленными, счастливыми и весёлыми, готовыми броситься другу на помощь и испытывающими друг к другу чистые дружеские чувства. Одна только мысль об этом смогла прогнать грозовые тучи, собравшиеся над головой парня, и его лицо озарила светлая улыбка, что смогла окончательно успокоить Гермиону.       Всё произошедшее вызывало в Гарри определённые опасения. Он понимал, что у него в голове фактически чужие воспоминания, но не мог отделить себя от всего того, что происходило в видениях из будущего. Будто мужчина из видений — действительно он сам. Будто чувства и мысли мужчины — это его чувства и мысли. Но при этом у него были своё представление и восприятие, что совершенно не вязались с тем, что передалось ему от взрослого Гарри. Это всё создавало в юноше двоякие ощущения, подобные раздвоению личности, но и при этом далёкие от него.       Если взять тех же Гермиону и Рона, его лучших друзей, Гарри имел о них двойственное впечатление. Гермиона — умная, чутка наивная девушка, что будет трудиться до упора, чтобы достичь своих целей и при случае сможет постоять за себя. Но так же она — сообразительная, хитрая, добросердечная и справедливая женщина, которую не каждый осмелится спровоцировать на конфликт. Рон — весёлый, вспыльчивый, немного завистливый и глуповатый парень. Так же он — мрачный, ворчливый и многим недовольный мужчина, что не захочет даже смотреть в сторону Гарри. Подобная участь постигла всех знакомых Гарри. Драко Малфой из ненавистного врага стал жалким человеком, погрязшим во лжи: чужой и собственной. Чжоу Чанг, что ещё в начале этого учебного года нравилась ему до дрожи в коленях и шальных бабочек в животе, теперь же не добивалась в нём отклика прежних чувств, которые будто обрубили на корню.       Теперь парень терялся в себе. Он путался, не мог понять, что в нём есть от него самого, а что от того, другого. Когда его друзья, пожелав ему скорейшего выздоровления, ушли в гостиную Гриффиндора, у Гарри появилась возможность разобраться в себе и в своих чувствах. Как бы ему ни хотелось, как и прежде, накрыться с головой одеялом и уснуть под ним, он не мог себе этого позволить. Уж слишком неспокойно было у него на душе. Он будто что-то потерял в себе, но при этом многое приобрёл. Оставались пустота в груди и путаница в голове.       В таком полубредовом состоянии его застали профессор Дамблдор, Снейп и Сириус Блэк. Видеть поблекший, растерянный взгляд крестника для Блэка было невыносимо, и он в облике пса, в котором прибыл в больничное крыло, с разбегу запрыгнул Гарри на колени и потёрся мордой о его плечо.       — Бродяга! — удивлённо воскликнул парень, придя в себя после слегка болезненного удара в плечо. Удивление сменила радость. Заключив чёрного пса в крепкие объятия, Гарри зарылся носом в его шерсть, ставшую мягкой и шелковистой. Видимо, за этот год его крёстный отец смог позаботиться о себе и привести себя в порядок после двенадцатилетнего заключения в Азкабане. Пёс в руках парня радостно завилял хвостом.       — Добрый вечер, Гарри, — прозвучавший голос Дамблдора стал для Поттера неожиданностью.       Подняв взгляд с чёрной, переливающей синевой шерсти крестного отца на голос говорившего, юноша увидел добродушного директора и неизменно мрачного профессора зельеварения. При взгляде в чёрные глаза Снейпа, Гарри подумал о печальной кончине всех троих собравшихся здесь мужчин, и эта мысль плотно укоренилась в нём. Многих в будущем ждёт бесславная смерть, осознание чего добавляет ещё больше груза ответственности на долю юноши. Улыбка, радостная и невинная, сменилась на лице пустым выражением, слегка унылым, но решительным, сделав юношу на вид старше своих лет.       — Добрый, — приветствовал прибывших Поттер. Почувствовав в нём перемену, Блэк перевоплотился в человека и обеспокоенно заглянул в лицо крестника, усевшись на краю кровати.       — Как ты себя чувствуешь, Гарри? — заботливо спросил он, в знак поддержки сжав ладонью плечо парня.       — Уже лучше. Нет такого чувства, будто сейчас же откинусь на тот свет, — безрадостно растянул губы в улыбке юноша, окинув всех странным взглядом. Ему показалось, что Снейп незаметно взмахнул волшебной палочкой из-под своего рукава, но парень не стал заострять на этом внимания.       — Это очень хорошо. Как только такое чувство появится вновь, сразу же сообщи мне, — не то в шутку, не то всерьёз попросил Сириус, потрепав крестника по голове. Улыбка Гарри стала искренней. Дамблдор с теплотой во взгляде следил за взаимодействием близких друг другу людей. Снейп же предпочёл бы оказаться где-нибудь подальше от этой парочки, но был вынужден выполнять то, что от него потребовали.       — Мой мальчик, наконец-то ты очнулся. Молли и Артур тебе, наверно, уже рассказали о том, что ты был без сознания два дня? — Дамблдор говорил с доброжелательной улыбкой на лице, которая тонула в белоснежных прядях его длинной бороды. Выглядел он как всезнающий старец, что готов поведать своему ученику все известные ему тайны и учения. От такого вида Гарри испытал незнакомую ему до этого ностальгию, которая была похожа на чувство, когда прожившие свои полвека люди решают вспомнить собственные молодые годы.       — Да, вроде они нечто подобное упоминали...       — Благодаря помощи профессора Снейпа, сварившего зелье, необходимое для твоего выздоровления, ты должен был проснуться через сутки, но что-то тебе помешало. Гарри, не мог бы ты рассказать нам более подробно, что с тобой произошло на кладбище?       — На кладбище... А Сириус?..       — Я ему всё рассказал, Гарри, не волнуйся. Всё же, он твой крёстный отец, он должен знать, что с тобой случилось, — прекрасно понимая опасения юноши, Дамблдор решил опровергнуть их.       — В таком случае... Я из будущего вытащил из меня что-то тёмное, жуткое, после чего решил сжечь его... Адским пламенем. Когда он жёг это нечто, оно кричало и вырывалось, будто живое. Кажется, это был... крестраж Волан-де-Морта, судя по памяти, что мне передал я из будущего, — при упоминании Тёмного лорда Снейп невольно вздрогнул, но виду не подал, сосредоточившись на словах о воспоминаниях.       — Хочешь сказать, что Гарри из будущего передал тебе свои воспоминания? — уточнил Дамблдор, ни разу за свою жизнь не сталкивавшийся с таким феноменом. Он даже был уверен, что до сих пор ещё никто не придумал такого заклинания.       — И ещё в тебе был крестраж, — совсем поражённо закончил свою мысль старый волшебник, обеспокоенно поглаживая бороду, из-за чего висевшие на ней колокольчики зазвенели.       — Крестраж? Что за дрянь такая?! — нахмурился Сириус, оглядываясь на Дамблдора. Выглядел он так, будто готов был тут же взять и вытряхнуть из старика всё, что ему было известно об этом.       На удивление, заговорил Снейп, пусть и неохотно.       — Крестраж — это магический артефакт, созданный путём сложного ритуала. В любой предмет волшебник внедряет свою расколотую душу, и до тех пор, пока крестраж остаётся цел и невредим, волшебник будет бессмертен. Уничтожить крестраж можно только Адским огнём или ядом василиска.       Снейп оправдал своё звание темного колдуна.       — Верно, — подтвердил его слова Дамблдор, спокойно глядя на медленно бледнеющее лицо Сириуса.       — Как эта зараза оказалась в Гарри?!       — В тот роковой день, когда Волан-де-Морт кинул в маленького Гарри Аваду. Судя по всему, именно из-за этого Том развоплотился и исчез на многие годы. Не думаю, что в тот момент он желал разделить свою душу, тогда, видимо, что-то пошло не так.       В больничном крыле воцарилась тишина. Беспомощно глядя на ошеломлённого крёстного, Гарри толкнул его в бок, приведя в чувства.       — Незачем переживать. Во мне больше нет крестража, он его уничтожил...       — Но как?! — всё не унимался Сириус.       — Действительно, Гарри, ведь крестраж можно уничтожить только повредив сосуд, — подключился Дамблдор. Снейп предпочёл промолчать, но заинтересованного взгляда не скрыл.       — Я из будущего уничтожил сам кусок души Волан-де-Морта, а не "оболочку". Для этого мне пришлось работать над изучением души и её возможностями. Я в будущем стал учёным и изучал многие аспекты этого мира и магии в частности. Считаю, здесь нечему удивляться.       — Как интересно, — промолвил себе под нос Снейп, к чему-то присматриваясь в Гарри.       — Учёным? Хотя, чему тут удивляться, — хохотнул Дамблдор. — Ведь там ты прожил уже больше семидесяти лет. Я сам к этому возрасту начал интересоваться нюансами магии. Для достопочтенного человека в этом нет ничего зазорного.       — Мистер Поттер, — прервал беседу Снейп с очень решительным выражением лица. — В Вас обнаружили некую аномалию, и меня попросили в ней разобраться. Сейчас я заметил её активность, и мне хотелось бы, чтобы Вы вели себя спокойно и не дёргались. Мне нужно просканировать Вашу магию.       Такое заявление вызвало у Гарри немало удивления. Когда мужчина скинул Сириуса с кровати и встал рядом с Гарри, юноша послушно замер на месте и с интересом начал наблюдать за тем, что собирался делать Снейп. Блэк громко и смешно чертыхался, но Гарри просто не дали шанса отвлечься на него, так как неожиданно на его лоб легла крупная ладонь зельевара, Гарри зажмурился. Тут же он почувствовал необычный поток энергии, что проникал в него прямо из места соприкосновения его лба и руки мужчины и протекал по макушке дальше, к шее, потом к спине и ногам.       — Да что он делает?! — не выдержал Сириус и требовательно посмотрел на Дамблдора, крепко сжимая кулаки. Его руки так и чесались навалять Снейпу пару десяток тумаков.       — Северус всё предельно ясно объяснил, мальчик мой. Тебе следует только потерпеть и дождаться его вердикта, — попытался успокоить Блэка Дамблдор, поблескивая в его сторону загадочным взглядом.       Такой ответ волшебнику явно не понравился. Правый глаз мужчины неудержимо дернулся, выдавая его раздражение. Дабы унять подёргивание, Блэк сделал глубокий вдох и выдох, затем стал смотреть на Снейпа немигающим взглядом. Успокоиться у него не получилось.       Гарри же не было дел до мучений крёстного. Его полностью завлекло передвижение чужой силы внутри собственного тела. Магия Снейпа доставляла ему малый дискомфорт, но он был столь незначительный, что подросток мог его игнорировать. Ему было интересно, что же такого аномального есть в его магии, и он с нетерпением ждал, когда Снейп прекратить исследовать его вдоль и поперёк.       — Напомните, откуда именно из Вас вытянули крестраж? — прозвучавший совсем рядом глубокий голос зельевара стал для Гарри очередной неожиданностью, из-за чего он вздрогнул под ладонью мужчины и распахнул зелёные глаза. Снейп стоял прямо перед ним, чуть склонившись к его лицу и сосредоточенно что-то на нём рассматривая.       — Изо лба...       — Всё ясно, — заключил Снейп и отдёрнул руку ото лба Гарри, словно ошпарившись. Такое пренебрежительное отношение возмутило юношу, но он ничего не сказал, так как всё ещё хотел услышать соображения зельевара на счёт своей аномалии.       — Ну так скажи, что там, и проваливай! — грубо поторопил недруга Блэк, нахмурив брови и внимательно следя за Снейпом.       — Поттер, проверьте Вашу шавку на бешенство. То, что она так громко и пронзительно лает, вызывает некоторые опасения, — неприязненно скривил губы Снейп, показательно не смотря в сторону Блэка. Чёрные, словно нарисованные тушью, глаза профессора пронзительно смотрели в глаза юноши, и парень упрямо глядел на него в ответ.       Гарри понимал, что Снейп и Сириус попросту ненавидели друг друга, и такие высказывания были между ними в порядке нормы, но ему всё равно было неприятно слышать такое о своём крёстном. Проглотив собственные ядовитые слова, что готовы были погрести под собой Снейпа, подобно снежной лавине, Гарри взглянул на него более требовательно, слегка поджав тонкие губы. Всё же, этот мужчина был просто невыносим.       Увидев его таким, Снейп позабавлено ухмыльнулся, но всего лишь на миг, так как после этого всякое выражение схлынуло с его бледного лица, оставив за собой только безразличие и холод.       — Представьте себе, Дамблдор, оказывается, наш светлый герой имеет под собой тёмное начало, — насмешливым тоном начал объяснять зельевар. — Та аномалия, обнаруженная мадам Помфри, появилась не на пустом месте. Крестраж, если он находится в неживом предмете, является артефактом. Но чем он станет, когда окажется в теле живого существа? Он станет паразитом, что будет жить за счёт своего хозяина. В случае мистера Поттера, крестраж Тёмного лорда высасывал из него силы в больших количествах, из-за чего мистер Поттер все эти годы неосознанно притягивал к себе остаточную магию из своего окружения, возмещая в себе стремительно утекающую магическую силу, создав себе таким образом вторую магическую оболочку из светлых и нейтральных потоков. Когда крестраж в нём был устранён, причин для утечки его истинных сил не осталось, из-за чего начальная магическая оболочка мистера Поттера начала распространяться на внешнюю. Совсем скоро мистер Поттер снова станет тёмным колдуном, каковым был ещё при рождении, по этому поводу даже переживать не стоит. Это будет естественным процессом, соответственно, не должно вызвать особенно негативных побочных эффектов. Фактически, наш Герой полностью здоров! За сим я откланяюсь, — с совершенно ровным и вдумчивым голосом проговорил Снейп, оглянувшись на Дамблдора. Выразив свою благодарность, директор спровадил его из больничной палаты.       — Тёмный колдун, значит, — хмыкнул Сириус, посмотрев на своего крестника. После ухода Снейпа, его настроение значительно улучшилось, — Ну и ладно. В таком случае, милее тёмного колдуна я ещё не видел.       — Хэй! — возмущённо воскликнул Гарри, которого только что назвали милым. Сириус, не сдержавшись, обнял парня покрепче и потрепал его изрядно отросшие за год волосы.       — Ну и патлы ты себе отрастил. Хочешь быть похожим на меня? — заливисто рассмеялся мужчина, тряхнув собственной гривой волос, демонстрируя её шёлк и блеск.       — Очень. День и ночь только об этом и думал, Сириус, — слегка саркастично согласился с ним юноша, пребывая в объятьях крёстного. В них было так удобно, что Гарри даже не воспротивился, когда Сириус вновь потрепал его по волосам, как маленького ребёнка.       — Длинные волосы всегда были в моде, — с добродушным видом подключился к разговору Дамблдор, поглаживая свою бороду. — Уже и не помню, когда начал отращивать свои...       — Вам очень идёт, профессор. Вот, думаю, отрастить примерно как у Вас, — продолжил развивать тему Гарри, игнорируя шкодливо улыбавшегося крёстного.       — Как у меня? Тогда тебе придётся долго их отращивать, мальчик мой. Чтобы сделать это, мне потребовалось немало усилий, — совершенно серьёзно ответил ему старик, так же в упор не замечая всё ухмылявшегося Сириуса.       — Зачем же? Можно просто всё время тянуть Гарри за волосы. Думаю, это поможет им быстрее вырасти до той длины, которую он хочет, — беззаботно встрял Сириус, осуществив озвученное. Юноша почувствовав боль, недовольно зашипел и оттолкнул от себя мужчину, который снова полетел на пол.       — Не считаю, что в этом есть необходимость. Теперь, когда Гарри выиграл тысячу галлеонов, у него появились лишние монеты, чтобы прикупить нужные средства, включая специальные сыворотки. Могу даже порекомендовать некоторые...       — Кстати, а где они? — опомнился Сириус, прекращая прошлый бессмысленный разговор.       — Приз лежит в тумбочке рядом с кроватью Гарри. Загляни туда, мальчик мой. Министр Фадж должен был оставить их там.       При упоминании Фаджа, лицо Гарри потемнело, но ему быстро пришлось взять себя в руки. Сириус не заметил этих колебаний, так как потянулся вытащить на свет звенящий монетами мешочек и протянул его юноше.       — Что будешь с ними делать? — полюбопытствовал Сириус, смотря на то, как его крестник развязывает мешочек и заглядывает внутрь. В зелёных глазах Гарри отразился золотой блеск монет, прежде чем он без малейшего колебания закрыл мешочек. Как он помнил, близнецам Уизли нужны были деньги для покупки магазина и прочего. Идея спонсировать их в будущем показалось Гарри заманчивой. Дело было даже не в выгоде, просто, как он помнил, их затея станет отдушиной для всей магической послевоенной Англии.       — Сделаю вклад в будущее, — звякнув напоследок монетами в мешочке, Гарри засунул его под подушку, решив, что при удобном случае передаст его в руки Фреда и Джорджа.       — Твоё дело, — пожал плечами Сириус. Впрочем, оно и понятно. Такие люди, как он, с самого детства привыкли тратить тысячи галлеонов в месяц.       — Кстати, про Фаджа... Как там дела с Краучем-младшим? Мне миссис и мистер Уизли попытались что-то рассказать, но ничего путного я так и не услышал, — спросил Гарри, глядя на Сириуса и Дамблдора. Этот вопрос очень волновал его, от этого зависело, случится ли этим летом то, что произошло в будущем или нет.       — Хм... Как оказалось, мистер Крауч подменил Аластора собой ещё прошлым летом. Моя оплошность, что я не смог увидеть в своём друге чужака, прости меня, Гарри. Именно он подставил тебя, опустив твоё имя в Кубок. Так же выяснилось, что он тайно помогал тебе дойти до финала, чтобы в конце использовать тебя в ритуале воскрешения Волан-де-Морта. Он рассказал нам, где должен был произойти ритуал. Министр Фадж обещал с этим разобраться и забрал мистера Крауча с собой, но с тех пор от министра нет вестей. Если в ближайшее время он не пойдёт разбираться с этим, то боюсь, мне самому придётся заняться этим делом.       — Нет вестей, хех. Знаете, в моих воспоминаниях есть похожая ситуация и закончилось всё весьма плачевно, — смотря на Дамблдора снизу вверх, юноша поделился своими мыслями по этому поводу.       — Плачевно? Чем же всё обернулось, мальчик мой? — подобрался директор, как только услышал о воспоминаниях из будущего. Присев на краешек соседней кровати, старик оперся рукой о колено и сосредоточенно взглянул на Гарри, очутившись на одном уровне с глазами парня. Сириус вторил своему наставнику, с тревогой глядя на крестника. Юноша же тайно обрадовался тому, что смог подвести разговор к нужной теме.       — Тогда Барти Крауч-младший не смог дать показаний и отдал душу дементорам. Всё было подстроено министром, и он сумел всё замять, в то время как Волан-де-Морт спокойно набирался сил. Я и профессор Дамблдор твёрдо стояли на том, что Волан-де-Морт возродился, и Фадж сделал так, чтобы все просто считали нас сумасшедшими. Совсем немногие верили нам, но даже это не устраивало министерских. Одна дамочка, Долорес Амбридж, решила исподтишка поддержать Фаджа и этим летом наслала на Литтл-Уингинг свору дементоров. Конечно же, это было сделано только для того, чтобы подставить меня, ведь я был на улице со своим кузеном магглом. Кузен тогда едва смог уцелеть — я успел наколдовать Патронуса, и это навлекло на меня беду. В министерстве такое "своевольничество" вне учебного времени посчитали за нарушение запрета, и меня чуть не отчислили из Хогвартса. Хорошо, что потом по этому делу устроили суд, где профессор Дамблдор смог отстоять мою честь, и меня больше не трогали. Ну, я имею в виду, в суде. Амбридж меня на протяжении всего следующего учебного года донимала, устроившись в школу преподавателем Защиты от Тёмных Искусств, а после заняла пост инспектора. В общем, стала весьма влиятельной мадам. Профессор Дамблдор, лучше бы Вам взять это всё на заметку. Из Долорес Амбридж вышла весьма скверная наставница, да и пришла она явно не учить.       Повествование Гарри выглядело несколько сумбурным. Во время своего рассказа юноша то пытался шутить, то становился серьёзным. Казалось, он не мог определиться, что чувствовал по этому поводу, и это не осталось не замеченным Дамблдором. Задумчиво подёргав колокольчики в своей бороде, старик кивнул Гарри и огорчённо вздохнул.       — Велика вероятность, что это может вновь случиться, и я не буду в силах это изменить, как бы мне ни хотелось. Корнелиус уже пытается замять, пусть и провальное, но возрождение Волан-де-Морта, что вероятно повлечёт за собой всё то, что ты только что описал, Гарри...       Старик ненадолго задумался над чем-то, а Сириус всё не мог выкинуть из головы то, что этим летом его крестник может вновь оказаться в опасности.       — Если всё действительно так, нам нужно что-то делать с дементорами. Я не хочу, чтобы с Гарри что-то случилось! Пусть он поживёт у меня, так Гарри сможет избежать всего этого.       — Опять же, Сириус, как бы мне этого ни хотелось, я не могу допустить подобного. Дом в Литтл-Уингинге окружает мощнейшая защита, что оставила на нём Лили. Если Гарри не сможет посетить его хотя бы раз в год, то велика вероятность, что защита потеряет свою силу, — неторопливо опроверг слова Сириуса Дамблдор, с сожалением глядя то на Гарри, то на Блэка. Блэк взбеленился.       — Защита на моём доме не хуже! Какая разница, под какой именно защитой будет находиться Гарри? И там, и там он будет защищён, хотя, по-моему очевидно, что у меня он будет защищённее, раз в Литтл-Уингинге его смогут настигнуть дементоры.       Слова его крёстного звучали вполне разумно, и Гарри загорелся идеей провести летние каникулы у крёстного. Но Дамблдор, казалось, не был убеждён.       — Как бы надёжна ни была твоя защита, по крайней мере, три человека из ныне живых Блэков, знают о существовании твоего дома и о примерном месте его нахождения, — покачал головой старик, отчего колокольчики в его бороде зазвенели.       Сириус недовольно нахмурился, не принимая доводов Дамблдора.       — Фиделиус крайне мощное заклятье и именно я являюсь его Хранителем. Без меня мои кузины не смогут проникнуть в мой дом, даже отыскать его им будет не под силу. Дамблдор, очевидно же, что Гарри будет безопаснее у меня, чем у немощных магглов. Тем более, в Министерстве также известно, где находится дом Дурслей. Думаете, этим не смогут воспользоваться?!       Впервые за встречу директор нахмурился. Сириус и Гарри переглянулись между собой, гадая, к каким же мыслям придёт в итоге Дамблдор. Спустя минутное молчание, показавшееся Гарри и Сириусу вечностью, старик заговорил.       — Впрочем, Гарри будет безопаснее у тебя, да. В таком случае, нам придётся организовать переезд Дурслей, чтобы и они были в безопасности, либо же наделить их дом охраной. Об этом ещё стоит подумать, хорошо.       Встав со своего места, директор не изменил задумчивого выражения лица. Гарри и Сириус радостно ликовали, но тихо, чтобы не потревожить думы Дамблдора.       — Как только тебя выпишут из больничного крыла, я заберу тебя к себе. Мой дом, конечно, не самый лучший, но всё же защищённый, — заверил крестника Сириус, встав вслед за стариком. Было ясно, что им пора уходить.       — Выздоравливай, Гарри. Перед отъездом, к тебе должен будет заглянуть профессор Снейп. Не забудь об этом.       — Хорошо, сэр.       Они ушли, и Гарри остался наедине со своими мыслями. Ему ещё многое нужно было обдумать и принять, чтобы воплотить планы Гарри из будущего в жизнь.