Укус змеи

Я открыл глаза и обнаружил себя в тёмном и сыром помещении. Вокруг простирался лишь слабый красный свет, и мои глаза с трудом могли разглядеть предметы, что окружали меня — какие-то ящики с боеприпасами, мусор в виде лежащих бумаг, упаковок и банок от медикаментов. Я посмотрел вниз — я был туго привязан верёвкой к стулу, и от слабости не мог пошевелиться, словно мне вкололи конскую дозу транквилизаторов. Ну вот… я так и знал — они нашли меня. Нашли и схватили, а я даже не помню как. Кто меня сдал? Может, кто-то из правительства Моэлиса, чьё доверие я не оправдал даже, пройдя огонь и воду бок о бок с солдатами? Или столицу вновь охватил огонь, и на этот раз я не смог помочь защитить резиденцию и теперь я здесь? Вспомнить я никак не мог. Такое чувство, словно ничего не было до и ничего не будет после… — Надо же, кто очнулся. Я надеялся поймать тебя на вторжении, но не смог, — из ниоткуда появившийся Эил направил на меня ствол пистолета и говорил свою речь тихим, спокойным голосом, словно он каждый день ловит таких как я, — Но лучше поздно, чем никогда… небось вообразил себя мессией? Он приставил пистолет плотно к моему лбу. Моё дыхание участилось, а сердце забилось чаще, и я мог слышать его стук, который эхом раздавался в моей голове. — Нет, — он убрал пистолет на некоторое расстояние от меня, — Ты просто предатель. А что делают с предателями? Убивают. Слово «предатель» как-то особо меня задело. Словно его произнёс не Эил, а кто-то другой, кто мне близок. Да, это правда. Он прав — я предатель. Но это мой выбор, и когда я делал его, я полностью отдавал себе отчёт в последствиях. Мысленно распрощавшись с жизнью, я решил напоследок высказать «Белой кобре» всё, что я о нём думаю. — И с радостью бы предал ещё тысячу раз. Ты всегда был мне отвратителен, Эил… — я бы мог сказать ещё много чего, но в текущий момент меня интересовало другое, — Что-ж, мне конец? Тогда скажи напоследок… какая сука меня сдала? — Я сдала тебя, Ксерд, — ответ последовал незамедлительно словно из какой-то другой части зала. Передо мной уже стоял не Эил, а Лия. Я не видел её глаз, их закрывала чёлка и тень, которую она отбрасывала. Из них текла кровь, а её губы были сжаты в гневной гримасе. — Ты обещал защитить меня… помнишь? Ты сказал, что ты всё сделаешь. Так это были пустые слова? Предатель, трепло! Мой гневный настрой резко сменился всепоглощающей печалью. К горлу подступил ком, а на глазах появились слёзы. Чёрт возьми, я не врал тебе! Я действительно хотел защитить тебя, клянусь! Да я же любил тебя, любил больше жизни! — Лия, не говори так! Это не правда! Или всё-таки правда? Если любил больше жизни, тогда почему не настоял на своём? Почему не попросил ещё кого-нибудь об этой услуге? Почему не рискнул всем ради неё, сбежав вместе? А потому, что струсил. Потому, что не был столь смел и решителен, как я говорил ей об этом. Потому, что боялся насмешек, боялся потерять авторитет. Страх за свою шкуру оказался сильнее моей к ней любви, и я доселе не мог себе в этом признаться. — Из-за тебя я умерла… из-за тебя… Она начала таять на глазах, словно состояла из воска, пока не превратилась в тёмную лужу, а вся остальная комната не исчезла, оставив перед собой лишь темноту. Лия умерла… это сон. Это всего лишь сон! Надо успокоиться. Возьми же себя в руки… Мою попытку угомонить свою печаль и страх прервали женские стоны. Открыв глаза, я увидел перед собой Элин. Она сидела на моём давнем сопернике с «Гидры», черноволосом слизе зловеще-неприятной наружности, который буквально насаживал её на свой член, параллельно целуя её взасос. Меня захлестнуло чувство отвращения и обиды. — Так я лишь игрушка для тебя? — я старался не смотреть ей в глаза. Едва оторвав свою грудь от него, она засмеялась пронзительным хохотом. — А ты что, влюбился в меня? Как неловко! А я лишь усмиряла свою плоть. Твой галантный знакомый мне нравится куда больше! Её слова были словно кинжал в сердце, и я не нашёл, что ей ответить. Да, я влюбился в неё, сука. По уши. Когда она сосала мой член, я не мог поверить в реальность происходящего, словно мне это делали впервые в жизни. А когда я трахал её, я ощущал себя сектантом, который прикоснулся к своей богине и напрочь потерял рассудок. Это то, чего она хотела от меня с первой нашей встречи — преклонения перед своей персоной, и я сделал это. Как гребаный средневековый рыцарь из человеческих присказок преклоняет колено перед своей девой. Правда сделал я это по-своему, ещё до того, как она оказалась в моей постели. Я рискнул ради неё своей жизнью, будучи готовым умереть, лишь бы она осталась цела и невредима, совершенно ничего не прося взамен. Неужели ей было этого мало, и она решила, что чья-то вежливость ценнее этого поступка? Я понял. Она всё это время лишь потешалась надо мной, в итоге запрыгнув на моего соперника. — Вот так, чувак. Надо было изучать дворцовый этикет! — чёрный слиз презрительно улыбнулся, намекая мне на мою грубость в общении с женщинами. А он, кажется, получил то, чего всегда и хотел — чувство превосходства надо мной. Что-ж, пусть наслаждается. Я разбит. — Какой же я дурак… — я не смог сдержать слезу. Я отвернулся, чтобы не видеть её на нём. — Ксерд, скотина! Вот ты где! — меня окликнул тонкий женский голос. — Йенель?! — крикнул я, не ожидав увидеть его… таким. Передо мной предстал он в женском обличии. Он был похож на прекрасную русалку с кукольным, почти детским лицом с тонной макияжа и большой грудью, которую прикрывал расшитый разными камнями бюстгальтер. Чёрт, да какого хрена?! — Нам надо серьёзно поговорить! Просто уму непостижимо! Я значит ради него пол меняла, а он за принцессами ухлёстывает! Ты же обещал, что мы вечером посмотрим мелодраму! Ты же обещал, что ты будешь любить меня вечно! Ты называл меня своей Йеной, помнишь? Этот образ настолько сильно шокировал меня, что я проснулся. Рефлекторно привстав от увиденных ужасных сцен, я потрогал свой лоб — он был холодным, словно я лежал без сознания в коме, а не спал. И почему только мне приснился этот гад с «Гидры»? Я не видел его пять лет. И надеюсь, больше не увижу. Повернув голову, я увидел пустую смятую постель рядом. Однажды, около полугода назад, я лежал под кайфом и обнимал свою любимую проститутку — Милену. Я представлял, как на утро, будучи в лучших своих чувствах нежно поцелую её в лоб и скажу ей: «теперь ты будешь только моей». Но всегда просыпался один. — Как-то не так я себе представлял утро после лучшего секса в моей жизни… За окном виднелось начало сумерек — ничего себе, я проспал весь день. Выйдя из своей комнаты, я увидел, что резиденция стала ещё чище, чем вчера — солдаты и выживший персонал неплохо потрудился. Спустившись вниз, я ловил на себе заинтересованные взгляды солдатов. — Ксерд, тебя хочет видеть главнокомандующий, — сказал один из них. Чего ему нужно от меня сейчас? Подойдя к его кабинету, я постучал. — Входи, Ксерд. А зашёл внутрь и едкий запах ударил мне в нос — весь кабинет был прокуренный. Он сразу затушил сигарету, как только увидел меня. — Вы меня звали? — Да. Никогда не думал, что буду звать тебя по такому делу, — он сделал паузу. Я протёр глаза — беспокойный сон давал о себе знать. — Во-первых, я, и все выжившие жители Моэлиса должны поблагодарить тебя за спасение нашего монарха, Элин. Если бы не ты — вряд ли бы кто-то справился с этим в такой обстановке. За это я хочу наградить тебя орденом за храбрость, — Род достал из-под стола бархатную коробку и положил её передо мной, — Я знаю, что тебе это не слишком интересно, но всё равно возьми, — он усмехнулся. Если бы ты знал, что это была никакая не храбрость, а страстная любовь к твоей принцессе, ты бы мне дарил немного другую медаль. Но и на том спасибо… — Это ещё не всё. Благодаря совместным усилиям и подготовке мы смогли отбросить силы скроджей за пределы столицы. Дозорные сообщили, что они разделились на две группы и направились в разные стороны — одна группа на юг, вторая на запад. Похоже, другим городам удача не улыбнулась так, как нам. Ни один другой город на планете ещё не вышел на связь. Мы продолжаем мониторить ситуацию, но ожидания пока что очень сдержанные, — главнокомандующий выдержал паузу, — «Берсерк» под нашим контролем. Ведётся изучение того, что на его борту. Нужно, чтобы кто-то из бывших членов экипажа выступил консультантом по его оборудованию. Передай своим, — Род пустил колечко дыма в потолок, а затем перевёл взгляд на меня, — Нравится тебе это или нет, но с завтрашнего дня ты — командующий округом. Предыдущий носитель этого звания разочаровал меня, сбежав от своих обязанностей и пустив весь ход вторжения на самотёк, — он закрыл лицо руками, потирая его, — Я был бы признателен, если бы ты навёл порядок среди выживших солдат. — Как скажете, Род. Я сделаю всё, что смогу. Наводить порядки мне не впервой. Вот только вряд ли запугивание скроджей имеет что-то общее с командованием армией. — Что-ж, прекрасно. И вот ещё что, — он вновь закурил. Я вопрошающе кивнул головой. — Скажи своему другу, что у нас не употребляют. Он весь день не даёт тут никому покоя. Я громко засмеялся. Боюсь, задача невыполнима — Йенель был неисправим. — Я поговорю с ним. Я ушёл на поиски Йенеля и обнаружил его сидящим в одной из небольших гостевых комнат рядом с остальными. Рядом с ним сидела Элин — он сгорбился, буквально нависая над ней. Ауртрор и близнецы — бруты сидели рядом и умирали со смеха, плюясь слюной во все стороны. — Прошу, принцесса… — Нет, я же сказала! — она оттолкнула его. — Хорошо, хорошо. Простите, я оговорился! Не на планете, нет! Вы самая красивая женщина во всей Вселенной! Вы… вы прекраснее, чем богиня Аштарта! Когда я увидел ваши глаза, я… — он опустился перед ней, обнимая её голени. Нет, это уже ни в какие ворота — он ради этого даже выдумал богиню. — Йенель! Хватит! — она отпихнула его, — Не дам я тебе наркотик, не дам! Хотя бы потому, что его здесь нет! — Вы ещё злее, чем Ксерд! — он упал на пол. — А раньше надо было думать, Йен, — легонько пнул его ногой Ауртрор. — Ксерд, угомони своего друга! — сказала мне Элин, как только увидела меня. Она скрестила руки и ноги, отвернувшись от Йена, который лежал на полу, словно пьяный. — И как тебе не стыдно, а? Ты здесь единственный слиз. Ты позоришь свой подвид, — я взял его под руки, приняв попытку поднять. — Пожалуйста, Ксерд! — он кинулся мне в ноги, — Я больше так не могу! Я уже три дня ничего не принимал! — он так заныл, что я готов был подумать, что он плачет. — Господи, несчастье то какое. Недельку подождёшь и отвыкнешь, не умрёшь, — я поморщился, отпихнув его и сев рядом с Элин. Я вспомнил, как сам слез с наркоты. Самое тяжёлое — это переждать первую неделю, потом будет легче. Правда, если в моём случае причиной страсти к наркотикам были попытки воззвать к глубоко вытесненным чувствам, то в случае с Йеном это зависимость от этих самых чувств. — Ну хоть что-нибудь! Хоть травы, умоляю! — Кажется, я что-то находил сегодня утром возле аптеки, — Грок начал рыться в карманах и Йен навострил взгляд, словно уличная собака на мясо. Глок сидящий рядом с ним тем временем засмеялся — это дурной знак. — На, держи, — он кинул Йену банку с каким-то лекарственным средством. Близнецы вновь синхронно заржали, кашляя от смеха. Однако Йен, похоже, был доведён до точки — сорвав с банки крышку он залпом съел всё её содержимое, и я даже не успел ему помешать. — Эй, это же Моэльские аскорбинки, — Ауртрор поднял банку, — Ты уверен, что это хорошая идея? — спросил его рыжий, читая состав, написанный на банке. — А это вкусно, — сказал он, облизнувшись. Однако, спустя минуту Йенель закрыл себе рукой рот и уполз с непривычной для морского слиза скоростью в отхожую комнату. — Здесь написано не больше одной в день, — Ауртрор кинул её в мусорку рядом с ним. — Беда с этим парнем… ему придётся изучать всю флору Моэлиса в поиске хоть чего-то, что напоминает каянскую дурь. — Она у нас под строгим запретом. Как и все её производные, — Элин пожала плечами. — Ну всё. Йен в пролёте, — Ауртрор встал со скамьи, — Пойду, найду его. Парню, наверное, хуже некуда. Близнецы никак не могли успокоиться. — А вы чего ржёте, дебилы?! — он дал подзатыльник одному из них. Они обнялись за плечи и ушли сходить с ума в другое место, чувствуя, что после этой выходки им тут будут не рады. Элин, оставшись со мной наедине, густо покраснела и отодвинулась. — Эй, может повторим? — я немедля прижал её к дивану, заломив её руки над её головой. Хоть я и искренне верил, что после секса мой член хоть ненадолго успокоится, это оказалось ошибкой. Теперь я мало отличался от своего бирюзового друга — однажды отведав её тела, я желал ещё и ещё. — Нет, я думаю, сейчас не время… вдруг они вернутся? — она заёрзала подо мной, стараясь не смотреть мне в глаза. — Я вышвырну их отсюда, не переживай. Я впился губами в её шею, грубо сжимая бёдра. — Нет, давай потом… — она попыталась вытащить свои руки, но я держал их крепко. — Ну хотя бы поцелуй меня… Моё лицо оказалось очень близким к ней, и она смазанно поцеловала меня в щеку. Я разочарованно отпустил её руки, и Элин встала с дивана. — И за что ты меня так динамишь? — я рухнул на него, запрокинув голову. — Это вовсе не так! Я просто… в общем, сейчас не время для этого, — она отошла к окну, явно пытаясь избежать этого разговора. — Я тебя не впечатляю, да? — едва слышно спросил я. — Ну что ты как маленький! — она прикрикнула на меня, — Сегодня мне рассказали о реальных потерях среди гражданских, — она опустила голову, — Мне придется занять место своего отца и нести ответ за это, даже если я здесь не причём. Я чувствовал себя какой-то дикой пумой, которую привязали к столбу и поставили спереди неё мясо, до которого она не может достать. И нахрена мне, спрашивается, когти, клыки, мускулы и симпатичная мордашка? Какой из меня, чёрт — возьми, командующий округом, если я не могу подчинить себе одну — единственную женщину?! — Я вообще-то не дурак, — я подошёл к ней сзади, — Причина в другом. Элин обернулась на меня, и её взгляд останавливался где угодно, кроме моих глаз. Поджав губы, она ответила: — Ну… просто я поняла, что я совсем тебя не знаю. Да и ты меня тоже… Я усмехнулся, прижав её бедра к своим. — Я перед тобой как открытая книга. Что ты хочешь знать? Хотя, может оно и к лучшему, что она меня плохо знает…? Может, ей лучше оставаться в неведении относительно моего прошлого? Она задумалась на секунду, но нас прервал Ауртрор, вошедший обратно в комнату и несущий на себе Йена, который едва ли был в сознании. — Идиоты! — он швырнул Йена на диван, — Да им явно при создании забыли вручить мозги! — Что с ним? Элин восприняла это как способ уйти от разговора и оставила меня одного у окна, подбежав к Йену. — Да в общем-то ничего. Просто эта хрень в банке, очевидно, токсична для нас в таких количествах, — Ауртрор скрестил руки. — Да ему трезвость пойдёт только на пользу. Просто не давайте ему жрать всякую хрень, и он быстро придёт в себя! — воскликнул я, приложив ко лбу Йенеля мокрую тряпку. Пока мы с Ауртрором пытались вернуть в чувства Йенеля, Элин вышла из комнаты, поселяя во мне едкое, неприятное осознание того, что меня отвергли. Но хуже всего то, что я не понимал, как это исправить. С невесёлыми мыслями, вскоре я уже был в своей комнате, слушая унылый выпуск новостей, ничего не понимая из сказанного: видимо, попал на чисто моэльский канал, не подразумевающий перевода на межгалактический. Впрочем, и его я знал плохо. Я уже хотел сделать отборную глупость: взять свой смартфон, зарегистрироваться в каких-нибудь соцсетях под фейковым именем, несмотря на запрет, и в сердцах настрочить Элин несколько сопливых сообщений о том, какая она красивая, как я хочу продолжения и что вообще-то я влюбился. Но это было бы слишком по-ребячески с моей стороны. Не могу же я показать, что я всерьёз привязался после нашей непродолжительной, к её смеху, близости? Что я, подросток какой-то с бушующими гормонами? Ещё засмеёт. Я и не заметил, как заснул от неимения поводов для размышлений. Разбудил меня будильник — пора собираться на дежурство, и кое-как помогать солдатам разгребать всё то дерьмо, что образовалось со вчерашнего дня. Но как только я пришёл на пост, то сразу погрузился в суету — несколько солдат встретили меня, сообщив, что некто с той стороны хочет присоединиться к нам. — Он безоружен, и не имеет прослушивающих устройств с собой, — сказал один из моэльцев. — Покажите, — поморщился я, удивляясь, что кто-то, помимо моих знакомых решил перейти на сторону проигрывающего. Зайдя в небольшую комнату, где проводился первичный допрос, я опешил. Передо мной сидел черно-серый слиз с длиннющим, наверное, самым длинным хвостом, который только возможен у слизов и знакомой наглой мордой. Кайрон, будь он проклят! Что он здесь забыл?! — Здравствуй, Ксерд, — не вполне уверенно проговорил он, и этот тон был более похож на заискивающий, чем неуверенный или боязливый. — Ты… — только и вырвалось у меня, прежде чем моё лицо перекосило в отвратительной, презрительной гримасе. — Я здесь не для того, чтобы причинить кому-либо вред, — он поднимает ладони, и клянусь, если бы не Бэрол, сидящий напротив него и солдаты, я бы кулак ему в рот запихнул, да так глубоко, что никогда в жизни больше бы не появлялся передо мной. — Ты всегда и везде только для этого. Дури кого хочешь, Мамба, но тебе здесь не место! На секунду притворная улыбка слезла с него, продемонстрировав его истинное лицо — хмурое, вечно усталое и не выражающее ничего, кроме презрения ко всем и всему вокруг. — Оу… это очень… экспрессивно, — он улыбнулся на одну сторону, поведя бровью, — Не люблю, когда меня так называют. Я ведь тебя не обижал. Вспыльчивость не лучшая черта для командующего округом, не находишь? — Мне плевать, — я сжал кулак, и ещё секунда, и мой искренний порыв в отношении него и его глотки был бы воплощён в реальность, однако, наш спор прервала не кстати пришедшая Элин. — Что здесь происходит? — она раздраженно потёрла виски, взглянув на сидящего Кайрона, — Кто это… — похоже, Элин натурально опешила, глядя на этого уродца. Её взгляд медленно скользил по хвосту, что намеренно или нет, но расползся по всему помещению, и, когда она наконец взглянула ему в лицо, он встал со стола, и, положив одну руку на грудь, низко поклонился, быстро и шумно сворачивая хвост в клубок. — Меня зовут Кайрон, королева, — проговорил он таким бархатным и низким голосом, что, могу поспорить, эта гнида рассчитывает на женскую мягкосердечность. Хрен ему — я месяц крутился возле Элин, и только пройдя через тонну испытаний получил её расположение. — Кайрон За Лам Сэ Хиль, моё полное имя, в переводе с яраатского «чарующая тьма». — Очень красивое имя, — мягко улыбнулась Элин, позволив ему поцеловать её руку. Какого черта?! Меня она едва ли с четвертого этажа не спустила на потеху публике, несмотря ни на что, а его имя, видите ли, красивое?! — Я чист помыслами, и ваши подданные об этом знают. Я здесь ради восстановления справедливости и мира на вашей земле. Что я слышу из его гнилой пасти? Справедливости и мира во всём мире? Да этот хвостатый ублюдок не мог быть честным и откровенным даже со мной во времена совместной работы, не говоря о службе на вражескую планету! Какая мотивация может быть у этого лживого куска плоти? — Это ложь, — я ударил кулаком по стене, единственной доступной мне сейчас поверхности, — Тебя интересует только личная выгода, Мамба, и так было всегда! Он повёл бровью, поджав нижнюю губу. — Любые слова должны иметь подтверждение, иначе это просто клевета. — Я не позволю тебе оставаться здесь! — Нехорошо говорить так в присутствии королевы, единственного лица, имеющего право отдавать подобные приказы, — он едва заметно улыбнулся на одну сторону, — Знаешь, Ксерд, я ведь открыт перед всеми. Если королева решит отказать мне в службе, я приму это. Я уже хотел было молить, дабы мне позволили его вынести вперёд хвостом, но что-то подсказывало мне, что лучше держать рот на замке. Я неотрывно смотрел на Элин, пока та о чем-то перешептывалась с Бэролом. — Оставьте нас, — скомандовала она, и мне пришлось выйти вместе со всеми. На удивление, эти пять минут, в течении которых я и Кайрон пялились друг на друга, прошли относительно спокойно. Мы просто молчали, дабы не провоцировать новый конфликт — возможно оно и к лучшему, так как два солдата, державшие Кайрона, будто бы они физически могли противостоять одному из самых опасных бойцов «Гидры», посмеивались, переглядываясь между собой. Ещё не хватало для полного счастья потерять авторитет и стать причиной насмешек. Элин вышла из кабинета, и, бросив внимательный взгляд на Кайрона, отдала приказ: — Отправьте его под наблюдение на пятнадцать суток. Солдаты молча выполнили приказ — толкнули хвостатого в направлении места его пребывания на время наблюдения, а он лишь обернулся на Элин. — Спасибо, королева, — с придыханием сказал он, мягко улыбнувшись. Я сжал губы, не зная, куда деть ярость. — Какого черта, Элин? — прошипел я, глядя ему вслед, — Ты хоть знаешь, кого ты пригрела?! — Он перешёл на нашу сторону, — холодно отвечает она, — Почему не использовать его в своих целях? — Это он будет использовать тебя в его целях! — я нависнул над ней, — неужели нельзя было посоветоваться со мной, ведь я знаю его лично?! — Почему я должна советоваться с тобой, ты мне не скажешь? Напомню, я была одной из тех, кто принимал решение принять тебя на нашей планете, как равного! — Ох, ну спасибо за это, великодушно, — я поморщился, скрестив руки, — Только вот никто тебя не спрашивал. Элин одернула меня за руку, повысив голос. — Это в твоей картине мира моё слово ничего не значит, знаешь ли! На Моэлисе живут иначе! — процедив это сквозь зубы, она прервала диалог, оставив меня одного досиживать дежурство.