Укус змеи

Противное покалывание в глазах и тяжесть в голове — лишь немногое из того, что ощущаешь когда мало спишь. Или спишь на твёрдой, чёрствой, холодной поверхности. Да, меня поместили не в уютную и теплую комнату, а в самый что ни на есть классический сырой подвал. Глупо было ожидать другого. Впрочем, вероятно, учитывая то, зачем я здесь — это именно то, что я заслужил. Крысе здесь самое место. А шпион — это крыса и есть. Кто, если не я, может расправиться с Ксердом? Кто, если не я может запудрить мозги буквально кому угодно? Часть моего хвоста поползла перед моими глазами — эта камера слишком тесная. Настолько, что я могу видеть собственные мелкие чешуйки. Гладенькие, аккуратные, не потрепанные временем и боями — естественно, ведь я совсем не боец. У вас бывало такое, что вы замечали, будто природа щедро наградила вас непревзойденными талантами, однако, возможность эти таланты реализовать перечёркивают некоторые особенности вашей личности? Забавно. У меня один из самых мощных и длинных хвостов среди слизов — но какой в нём толк, если как только я оказываюсь один на один с соперником, я всегда ему проигрываю? Меня буквально всего трясёт от мысли, что вот он — бой, честный и прямой. Бери и бей — но я так не могу. То взгляд отведу, то хвост задрожит, то руки становятся словно свинцовые. Естественно, быть таким в жёсткой иерархической структуре, что образовывается на любом нашем корабле, просто нельзя. Иначе превратишься в посмешище и грушу для битья. Кто будет слушать, что ты плохо дерёшься, потому что ты чувствительный парень? Потому мне пришлось выработать свой стиль боя. Удары исподтишка. Уклонения. Уловки. Несколько ударов в слабые точки, вместо долгой и выматывающей драки. И, конечно, удары в спину — притвориться поверженным, но лишь за тем, чтобы нанести решающий выпад. А ещё интеллект — хитрость, проницательность, искусство обмана и актерской игры. Не можешь покорить женщину мужественностью? Покори её умом и харизмой. Потому на «Берсерке» у меня не было друзей. Презирают, видите ли — женщин отбиваю. Будто выучить парочку незамысловатых строк совсем уж непосильно для мозга среднестатистического вайпера, а я какой-то гребаный колдун. Да и плевать. Будто мне нужны друзья, или близкие. На «Гидре», знаете ли, не лучше. Вроде бы и все такие же, как и я сам, а вроде и во много раз хуже. Чуть не так улыбнёшься, криво, или забудешь глазки в это время поморщить, дабы лицо казалось искренним — и всё, разнесут по всему крейсеру какой ты такой и сякой. Ненавижу «Гидру» куда больше, чем «Берсерк». На последнем хотя бы просто идиоты. На первом — подхалимистые идиоты. Когда хвост наконец закончился, перед глазами прошёл ярко-зеленый его кончик в виде «пики». Забавно. Королева Элин приказала содержать меня в отдельной комнате. А солдаты поместили сюда. У неё что, совсем нет здесь власти? Или я не убедил этих настороженных вояк? Но я видел, что убедил. Значит, вероятно, это влияние Ксерда. Убедил ли он их в том, что мне нельзя доверять? Да никогда в жизни. Надавил, скорее всего. Его невозможно ничем взять — если эта истеричная блондинка решила что я враг, я ничего не смогу сделать, чтобы доказать обратное. Хоть в лепешку разбейся — он ненавидит меня, и так и ждёт, пока я совершу нечто неподобающее. А Элин… её обмануть проще всего было. Женщина же, как иначе. Ещё и эмоциональная — я это понял, как только увидел этот задорный блеск в огромных голубых глазах. Чем женщина эмоциональнее, тем глупее. Потому что анализ и эмоции несовместимы. Начинаешь допускать логические ошибки, упускать детали, зацикливаться на внутреннем состоянии. Ах, отвратительные качества для королевы. Потому и правители в основном все мужского пола. Прости меня, читатель, за мою неприкрытую мизогинию. Но пару правильно построенных предложений, сказанных бархатным, пониженным голосом и поцелуй в тыльную сторону руки — и она уже не задаётся вопросами. Хотя, это естественно. Вокруг ведь одни тупоголовые вояки во главе с белобрысым. Скрип железной двери заставил краешек уха дернуться. — Кайрон…? — следом за неприятным звуком последовал бархатный голос королевы. Настолько покорный, что я даже подумал: как она только командует этими амбалами? Я мгновенно сделал удивлённое лицо, как только увидел, что она подошла ко мне. — Добрый вечер, королева. Рад вас видеть. — О, какой ужас! Почему вы здесь, а не в положенной для вас комнате? Я едва сдержал ехидный смешок. Это я должен задавать этот вопрос, ведь не я отдавал приказ. И всё же от неё отдавало каким-то наигранным кокетством. Словно она искала способ начать со мной диалог, и ничего лучше не придумала. Тогда зачем она здесь? Чтобы повидаться со мной? — Могу вас заверить, королева, что это совсем не причиняет мне неудобств. Я достаточно терпелив, и вам не стоит беспокоиться. Элин неуверенно отвела взгляд, словно ощутила себя по меньшей мере виновницей моих суточных «страданий». И всё же, чем я удостоился такой чести…? — Я не могу допустить, чтобы вы оставались здесь. И о чём только думали те, кто поместил вас сюда? Я выясню это, чего бы мне это не стоило. — Если вам будет угодно, — я скрутил хвост под себя, и мягко улыбнулся. Элин собралась было уходить, как вдруг резко остановилась и обернулась на меня. — Что заставило вас сбежать? Я думал, что всё рассказал Бэролу. А Бэрол передал все сведения ей. И вот она стоит передо мной, в холодном, мрачном, не первой свежести подвале, и спрашивает о моей мотивации… Я бы украшал все рыбные рынки планеты своим мясцом прямо сейчас, если бы вывалил ей всё, как есть. Что я здесь для того, чтобы грохнуть одного предателя и выдать остатки их армии с потрохами. — Ох… моя королева, не хочу показаться слабым, но будет лицемерно с моей стороны не упомянуть, что это болезненная тема для меня, — я усилил собственные эмоции во много раз, лишь бы вышло максимально убедительно, — Скроджи жестокая раса. Командование зачастую не знает никакой жалости. Более того… Я бросил беглый взгляд на её лицо, дабы удостовериться, что она слушает меня. Благо, отсутствие зрачков и радужки позволяют скрывать направления взгляда. И она слушала меня — внимательно, вдумчиво. На лице даже появилось сострадание — искреннее, словно эта женщина не умела выключать эмпатию. По крайней мере по отношению ко мне. — На «Гидре» любые моральные принципы в целом неприемлемы. Потому им не доставило никакого труда лишить меня самого дорогого, что у меня было, — я тяжело выдохнул, сжав губы, — Они подставили и убили моего лучшего друга. Если бы за ложь давали награду — я бы собрал все возможные золотые статуи. Роуэн погиб на этой войне, во время вторжения, спровоцированного чертовым предателем нашей расы. И он поплатится за это. Вы все, причастные к этому, поплатитесь. От гневных размышлений меня отвлекла боль — резкая, колющая, словно в голову попеременно врезались осколки льда, разбитые ледоколом. Я запустил пальцы в свои волосы, стараясь размять кожу головы — лишь бы хоть немного отпустило. Чертова черепная коробка — каждый раз, стоит мне напрячься и вспомнить о Роуэне, она начинает раскалываться, словно орех. И воспоминания. Мутные, нечёткие, смазанные. Ничего не помню. Одно лишь гудит в голове — «Ты должен отомстить», наполняя душу вязким, как мазут, гневом. Элин ахнула, прикрыв рот рукой. — Они в самом деле настолько ужасны, как Ксерд и рассказывал… Если я расправлюсь, да что там, принесу хоть малейший вред Ксерду пока у него такая безупречная репутация — на меня сразу падут подозрения. Лучший способ исправить это недоразумение — войти в доверие Элин, заставив её забыть о нём. К счастью, она и без того от него не слишком в восторге, судя по их короткому, но информативному диалогу. — Ксерд? А, вы про его историю… занятно, — я демонстративно ухмыльнулся на одну сторону, — Но вы правы. Они не заслуживают верности собственных солдат. Элин грустно выдохнула, закусив губу. Судя по её секундной растерянности — она не знала, как продолжить диалог. — Это вторжение лишило меня всего, — вырвалось у неё в конце концов, — И сейчас я… признаться, я в такой растерянности. На меня свалилось всё и сразу. А я ведь понятия не имею, как управлять целой планетой! Оно и видно — эта женщина словно и вовсе не отсюда. Если на неё свалилось всё и сразу — что она делает здесь, в сыром подвале? Почему не соберёт ближайший круг из доверенных лиц, которые подсказывали бы ей в случае каких-либо затруднений? И наконец, почему она доверяет свои душевные метания мне? — Меня никогда не готовили к этому. После моего брата я была запасным вариантом. Медийная сфера — вот что даётся мне хорошо. Быть символом Моэлиса. Но правил мой отец, ныне погибший. Вот это поворот. Теперь то мне понятно, почему она ведёт себя так странно и ненормально для королевы. Оказывается, на престоле у нас последний человек, который должен был его занять. — Но все ваши решения идут только на пользу. Вы хорошо справляетесь с таким тяжким бременем. Не каждый сможет сплотить почти полностью разбитую армию и стать лицом собственного народа, — меня затошнило от собственного лицемерия, но я чувствовал, что в данный момент ей, похоже, как никому нужна именно поддержка, а не нудные советы, или, чего хуже, упрёки и критика. И я не ошибся — Элин расплылась в искренней и неподдельной улыбке. Интересно, она обняла бы меня, если бы старая ржавая решетка не разделяла нас сейчас? Похоже, сблизиться с ней будет проще, чем мне казалось — всего-то навсего надо дать то, о чём белобрысый дуболом не имеет ни малейшего представления. — Большое спасибо за поддержку, Кайрон, — она поддалась чуть вперёд, сложив обе руки перед собой. — К вашим услугам, — я не поленился преклониться перед ней, скрывая за свесившимися волосами злобную ухмылку. Похоже, очень скоро я выйду отсюда.