Правильного выбора в реальности не существует — есть только сделанный выбор и его последствия.
(с.) Эльчин Сафарли
Судьба определяет выбор или же выбор определяет судьбу? Вопрос этот не из простых, однако каждый день все мы сталкиваемся с необходимостью принимать решения. И каждое наше решение чем-то ограничено и чем-то продиктовано. Выпить утром крепкий зеленый чай с медом или насладиться мягкой арабикой? Застегнуть все пуговицы и надеть галстук или приоткрыть вид на шею и ключицы? Впервые в жизни ощутить что-то запретное и сбежать или поддаться искушению? Чон Чонгук всю свою жизнь жил по правилам. Он чётко соблюдал распорядок дня, всегда вовремя садился за домашнее задание, гладил форму и готовил ланч-боксы с вечера. И, видимо, рутинность и идеализация ему наскучили. Потому что, поступив в университет, он связался с самым спонтанным человеком в Корее.
Ким Тэхён был тем, кто опаздывал на двадцать минут и умудрялся своим очарованием и улыбкой растопить самое строгое преподавательское сердце. Он был тем человеком, который «наконец научил твою сухую натуру получать хоть каплю удовольствия от жизни». Тэ был тем, кто достал и дал попробовать Чонгуку первый алкоголь (ещё до совершеннолетия), тем, кто заставил впервые соврать матери о том, что он занимается в библиотеке (хотя в тот момент они играли в приставку), и много чего ещё. Тэхён добавил в его серые унылые дни немножечко красок. А теперь Чонгуку предстоит ещё одно испытание — парень с ароматом персиков. Человек, который за два часа «знакомства» перевернул само существование Чонгука и все его устои с головы до ног.
Осознание собственного «я» настигло Чонгука в двенадцать лет, после просмотра Титаника. Пока все его друзья обсуждали красавицу Розу, Чон смотрел, как мило улыбался Джек. Однозначно, Леонардо Ди Каприо — его первый краш. Потом был соседский парень, старше лет на десять, высокий и с красивыми волосами. Девушки же его никогда не привлекали, разве что Айю, но вожделения не вызывала, хотя от её любовной лирики Чон определённо тёк. В старших классах времени на амурные переживания не было, и Чон смирился с тем, что он гей и с тем, что одинок. Учёба не оставляла шансов на переживания по этому поводу. Мама и бабушка растили его одни, отец погиб, когда Чонгуку было полгода. С малых лет Чонгук хотел быть опорой для семьи, для старенькой бабули Чон и мамы, которая много работала, чтобы обеспечить будущее для сына. И глядя на их старания, Чонгук просто не мог не оправдать возложенных на него ожиданий. Он научился готовить, убирать и даже вязать, чтоб помогать бабуле. Он всегда прилежно учился, чтобы хорошо сдать экзамены, поступить в один из лучших вузов, получить стипендию. Пошёл на подработку для того, чтобы снимать жильё (соседи в общежитии мешали учёбе) и помогать матери деньгами. Чонгук знает, что каждый год лучшие выпускники университета бесплатно направляются на стажировку в лучшие компании и в другие вузы по всему миру. Это был бы отличный шанс для него: он работал усердно первые полгода, выполнял все необязательные рефераты, возглавлял клуб ораторского искусства, участвовал в делах содружества студентов и самоуправления, делал всё, чтобы его заметили и рекомендовали. Но, кажется, теперь всё пойдет к чёрту из-за того, что он учуял запах
дурацких персиков на
дурацком профессоре в
дурацком метро.
— А вот и
мистер Чон, — Чонгук слышит, но не осознаёт происходящее. Это похоже на страшный сон. Этот человек не может быть здесь. Куда подевался старый профессор Чхве?! И почему тот сонный помятый воробушек из метро сейчас выглядит как айдол с обложки и смотрит так, что у Чонгука дрожат коленки.
— Добро пожаловать... — говорит профессор. И от его голоса и воспоминаний произошедшего утром у Чонгука волоски на затылке встают дыбом. Он неосознанно тянется к паху, пытаясь прикрыть застиранное пятно на брюках, но, кажется, блондин замечает, потому что Чон точно слышит это томное
"малыш" и чувствует пристальный взгляд, пока поднимается вверх, чтобы занять своё место возле Тэхёна.
— Я хочу подробностей, — Ким откидывается на сидение и смотрит в упор.
— Не сейчас, — бросает Чон. Ему нужно время, чтобы прийти в себя, но никто ему не собирается это время предоставлять. Тэхён идёт в наступление. Минут десять от лекции Чонгук старательно игнорирует попытки Тэхёна заговорить. Он терпит все тычки в ногу под партой, полушёпот и сообщения в Какао и пытается сосредоточится на словах профессора. Но всё, что он видит, это закатанные рукава рубашки блондина и его жилистые руки, которые крепко удерживали и ласкали его, пухлые губы которые произносят наверняка что-то важное, но Чонгук помнит только это грёбаное
«малыш» и тяжёлое дыхание на своей шее. Крепкие бёдра и бесконечное поглаживание волос в идеальной укладке слишком давят на сознание. Волос, запах которых и привлёк глупого Чонгука-мотылька в это адское пламя.
Долго игнорировать Тэхёна не получается, потому что сразу за уговорами начинают поступать угрозы. Бесконечное протяжное: «Чонгууук! Чон-гук! Чон-Чон... Чонгук» сменяется на
«Если ты сейчас же со мной не заговоришь, я буду имитировать приступ эпилепсии!». И Чонгук стопроцентно понимает, что будь кто-то другой на месте Кима, это могло бы быть шуткой. Но это Ким Тэхён — его личный палач уравновешенности, и с такими вещами Ким не шутит. Чонгук продолжает наблюдать за каждым взглядом, каждым жестом профессора, а Чимин беспрерывно сверлит взглядом в нём дыру.
Tелефон беспрерывно вибрирует от новых сообщений. Чонгук открывает диалог с другом и видит 56 новых сообщений. И пятьдесят пять с одинаковым содержанием, самое первое, гласит: «
Я требую больше подробностей!», а пятьдесят пять последующих содержат только
«!!!». Тэхён умеет добиваться своего.
08:56 JK: Чего тебе?!
08:56 Ким Пиздюк: Во-первых, я хочу знать, что произошло в метро. Ты меня заинтриговал!
Чон читает и закатывает глаза. Назад дороги нет. Придётся всё выложить, поскольку Ким не отстанет, а если понадобится — применит пытки. И уж лучше писать в сообщении, игнорируя пристальный взгляд лектора и пытаясь унять дрожь в руках, чем краснеть и говорить.
08:57 JK: Я... Мне трудно об этом говорить. Я не знаю, как это описать.
08:57 Ким Пиздюк: Бро, ты всегда можешь со мной поделиться, если нужно я помогу тебе написать заявление в полицию, и мы вместе засудим старого больного ублюдка.
Тэхён сочувствующе смотрит, и Чонгуку становится крайне неловко.
08:56 JK: Он молодой, — начинает Чон.
08:56 JK: И... Я вроде бы как первым полез к нему, — отправляет староста и смотрит на друга, глаза которого почти выпадают из глазниц.
08:56 Ким Пиздюк: ?!?!?!
08:57 JK: От него очень приятно пахло...
В своё оправдание пишет Чонгук. Видимо, сообщений становится недостаточно, Тэхён придвигается максимально близко и смотрит прямо в глаза Чонгуку.
— Рассказывай! — шепчет Тэхён. И Чонгук чувствует себя Маугли, потому что Ким гипнотизирует его как удав Каа. И Чон начинает рассказывать... Он только просит ничего не говорить и не перебивать. За те две минуты, что он говорит, Чонгука то бросает в жар от воспоминаний, то в холод от взгляда, которым молодой профессор прожигает его. Тэхён склоняется к уху друга и шепчет:
—
Но тебе же понравилось... Ты сегодня просто нарасхват, Гуки. Профессор Пак сейчас просто вскипит, глядя на тебя. Он всю лекцию смотрит так, будто хочет тебя сожрать. Почему?!
Слышать подобное для Чонгука слишком неловко, и он отводит взгляд, отвернувшись, но Тэхён разворачивает его обратно, и Чонгук теряется под его напором.
— Потому что это тот самый парень из метро, — Чонгук нервно сглатывает. — Профессор с ароматом персиков.
Чонгуку очень стрёмно и крайне неловко, но от того, как Ким реагирует дальше хочется просто убиться. Тэхён ржёт на всю аудиторию, похрюкивая и давясь слюной. И все студенты смотрят на них, а профессор Пак просто пепелит их взглядом своих почерневших глаз. Чон не знает, что делать, он просто пытается заткнуть Кима, хочет забиться в угол, и чтобы всё это закончилось. Тэхён задыхается и плачет. Чонгуку тоже хочется плакать. Чонгук смотрит вниз прямо на лектора, и ему внезапно вспоминаются Шекспир и его бессмертные трагедии. Ему вдруг хочется зарезать Тэхёна и выпить яду, только чтобы всё это закончилось. Потому что, глядя на Пака, яд кажется наиболее гуманным способом смерти. В глазах профессора Чонгука убивают медленно и болезненно, от этого взгляда его начинает подташнивать. Пак так зол, что ломает ручку в руках, чернила стекают по его рукам. Он последний раз бросает свой жуткий взгляд на Чонгука и выходит из аудитории, бросив напоследок:
— Лекция окончена, все свободны.
А вы, двое, останьтесь, — и это звучит как приговор. Чонгука окутывает паника. Если профессор Пак занимает теперь место профессора Чхве, значит он как куратор будет давать рекомендации к программе по обмену в конце года. А после такого Чону точно ничего не светит. Аудитория пустеет, некоторые сочувствующе смотрят парочке идиотов вслед. А Чонгуку тошно, но Тэхён, кажется, уже успокоился и пьёт воду.
— Вот, выпей, — И Чонгук молча берет воду и жадно осушает бутылку до дна. — Легче? У тебя такое лицо, как будто кто-то помер.
— Всего лишь моя будущая карьера, — Чонгук просто пожимает плечами.
— Что ты несешь? Ты явно ему понравился, он не станет портить твоё будущее. Пак будет заменять заболевшего Чхве до конца года, он наш куратор. И ты ему нравишься.
— Нет, — шепчет Чон.
— Да, он трахал тебя глазами всю лекцию. А ты ему глазами отдавался.
Тэхён снова смеётся, а Чон стонет.
— Чонгук, он красивый и сексуальный. Просто отключи мозг и получай удовольствие.
Этот чувак — то, что тебе нужно. Замути с ним. Он же тебе тоже понравился. Покажи, что ты можешь быть хорошим мальчиком, и получай кайф.
— Ты несешь какую-то хуйню, — Чон начинает нервно посмеиваться.
— Бро, я просто чувствую, что это будет круто! Не накручивай себя. Ты самый лучший студент здесь. Стажировка твоя, и этого ничто не изменит. Слышишь меня?! — Тэхён легонько бьёт его по щекам, в попытке привести в себя. — Просто доверься мне, старина. Всё будет охеренно. В конце концов, не каждому дано потрахаться с таким классным профессором. Чимин-щи, смотрит на тебя, как на кусок стейка прожарки "rare", и мечтает сделать из тебя прекрасный "well done". И я, Ким Тэхён, твой лучший друг, сделаю всё, чтобы вам помочь. Просто доверься мне и будь собой, — Тэхён встаёт и протягивает руку,
Чонгук всё ещё в прострации, поэтому качает головой и позволяет направлять себя. Они спускаются в первые ряды. Тэ садится за одну из парт и укладывает голову Чонгука на свои колени, нежно перебирая его волосы. Мама всегда успокаивала Чонгука так в детстве после того, как ему снились комары, и Тэ об этом знает. Он действительно пытается успокоить друга. И у него начинает получатся.
— Чонгук, мы сорвём этот персик для тебя, — Чонгук нервно качает головой. Ким продолжает перебирать его волосы, нашептывая какие-то глупости и успокаивая друга. И это срабатывает, Чонгук приходит в себя. Но как только слышится покашливание со стороны двери, Чон вскакивает как ужаленный и в ужасе смотрит на профессора Пака. А что, если тот потребует секс взамен... Взамен чего?! Пак Чимин не сможет отобрать его честно заслуженную стажировку только из-за идиотского стечения обстоятельств!
— Я не помешал тебе и твоему
парню? — голос профессора сочится ядом, он смотрит прямо на Чона.
—
Он не мой парень! — в один голос восклицают Тэхён и Чонгук. Почему-то Чонгуку хочется, чтобы профессор знал, что у него нет парня. Чон осматривает блондина, тот явно выглядит более собранным, чем во время лекции. И смотрит намного мягче, Чон облегчённо выдыхает, возможно, не всё потеряно. Они просто обсудят всё и договорятся отставить всё как есть, просто создадут отношения в формате «ученик — учитель» без пошлости и усложнений. Но почему-то эта мысль одновременно вызывает в Чонгуке и надежду, и разочарование. Был ли утренний инцидент тем, что Чону хотелось бы повторить?
Профессор пристально смотрит и продолжает молчать, неловкая пауза затягивается. Чонгук не знает, как правильно поступить в этой ситуации, поэтому решает просто плыть по течению. Чон только собирается открыть рот, чтобы принести свои извинения, как дверь в аудиторию открывается, и в неё входит Ким Намджун. Профессор известен своим беспристрастным отношением к студентам и спокойным нравом, но сейчас он звучит враждебно:
— Чимин, почему лекция уже окончена?
Профессор молчит, Чонгук не решается влезать в разговор преподавателей и просто смотрит в пол. Тэхён поглаживает его по плечу.
— Потому что мистер Ким и мистер Чон сорвали лекцию своим поведением, — Чонгук в шоке приоткрывает рот, а Тэхён стоит и лыбится в предвкушении дальнейшего развития событий. — И я крайне разочарован, особенно учитывая, как мне хвалили мистера Чона за его ум, прилежность и ответственность.
Чон просто теряет дар речи от наглости этого человека и от того, как эта наглость умножается облизыванием этих лживых уст. На какое-то мгновение Чон вспыхивает от ярости и хочет оправдать себя, почему-то очень больно слышать о том, что преподаватель в нём разочарован. — Я думаю, что в назидание всем нужно применить воспитательные меры. Студенты должны понимать, что молодой преподаватель не будет прощать подобное. И вы, как исполняющий обязанности декана, тоже не можете позволить подорвать свой авторитет. Я думаю, нарушителям дисциплины следует дать право отработать своё поведение. В качестве дисциплинарной меры предлагаю поручить работу с документацией после пар, на благо кафедры. На две недели, — Чонгук следит за реакцией профессора Кима и его лицо сереет от каждого слова. Наказание?! Они же не в детском саду! Их что поставят в угол и выпорют?!
— Мистер Чон, мистер Ким, будете помогать профессору Паку ежедневно после занятий, выполняя все его поручения. Месяц, — Чон в шоке. Он не может столько времени потратить в пустую. У него кружки, курсовая, подготовка к занятиям и работа!
— Но, профессор Ким, я не смогу целый месяц оставаться допоздна. У меня подработка! — восклицает Чонгук. Он просто хочет понять, что происходит. Тэхён просто стоит и смотрит на всё происходящее, даже не пытаясь помочь.
— Мистер Чон, — прищуривается Намджун, — шесть недель для вас, или я внесу дисциплинарную меру в ваше личное дело! — Чонгук в ужасе распахивает глаза, он не может испортить свою характеристику. Ему нужна летняя стажировка, он должен оставаться первым на курсе. Чон в отчаянии, он оборачивается к другу, в поисках поддержки, но Тэхён просто стоит, смотрит на декана и улыбается как полный кретин.
— Намджун, тебе ведь тоже нужна помощь с делами, — Пак говорит спокойно и уверенно. — Можешь забрать Тэхёна себе. Мы с Чонгуком справимся сами, — Мы? Что ещё за мы?! Блондин берёт Чонгука под локоть и тянет его к выходу из аудитории. Чон просто ощущает себя тряпичной куклой, он хочет возразить, но... —
Просто помолчи, — шипит Пак, и ослушаться его не кажется хорошей идеей. — Мне нужно поработать в библиотеке. Мистер Чон мне поможет, — профессор выталкивает Чонгука за дверь. Что за хрень тут происходит?!
— Молча иди за мной, — произносит профессор Пак, удаляясь от аудитории. —
Пожалуйста, — добавляет он. И от этой просьбы Чонгук не в силах отказаться. Он плохо соображает, поэтому слепо следует за старшим.
— Когда у тебя следующие пары и кто преподаёт? — наконец заговаривает с Чонгуком преподаватель. Чон подвисает, потому что в аудитории с профессором Кимом блондин говорил холодно и отстранённо, а сейчас он звучит обеспокоенно. И даже ласково?
— Должно было быть две лекции подряд у профессора Чхве, один семинар и на сегодня всё, — Чонгук пожимает плечами.
— То есть ты в моём полном распоряжении... — Пак смотрит на наручные часы. — До... Шести вечера?
— Верно, — кивает Чон. И продолжает молча следовать за блондином. Всё время, пока они идут до кофейни, Чонгук просто пытается понять в насколько глубокой выгребной яме он оказался. Что означает это треклятое «в моем распоряжении»? Чонгук не его раб. Он глубоко погружается в свои мысли, которые просто существуют белым шумом внутри его головы, так и не формируясь во что конкретное. Чонгук чуть не врезается в профессора, тот резко останавливается и открывает дверь, звенит колокольчик на входной двери, — Прошу, — блондин пропускает студента внутрь. Чон знает это место, оно довольно популярное, но дорогое.
За прилавком их встречает миловидная девушка:
— Добро пожаловать в
«Jin Hot Coffee», у нас самый горячий кофе и лучшая выпечка в мире.
— Приветствую, мне пожалуйста двойной Irish-cream и фирменные круассаны, один в шоколаде и один с кремом. А моему прекрасному спутнику... — Чонгук стоит в шоке.
Снова.
Алкоголь с самого утра... И он прекрасный? Чон буквально ощущает, как его щеки заливает румянец. Чонгуку неловко, но по всему телу распространяется ощущение тепла. Его ещё никто и никогда не называл прекрасным. Это же шутка? С чего вдруг Паку говорить такое? Чон собирается сказать что-то колкое в ответ, но просто стоит и смотрит в глаза преподавателя, и они сейчас совсем не такие как во время лекции. Они теплые, а взгляд такой обволакивающий и приятный. У Чонгука ощущение, что он тонет.
—
Чёрт, Бэмби... Ты меня убиваешь... — Пак, кажется, тоже подвисает, потому что произносит что-то странное и непонятное, но смотрит так нежно, что Чон смущается ещё сильнее (хотя куда уж более).
— Я не голоден, — еле слышно отвечает Чон, и это откровенная ложь. Почему-то он не в силах даже посмотреть на преподавателя.
— Ему двойной американо с ванилью и сэндвич с индейкой, — Произносит старший очень уверенно, и Чонгук не хочет и не может этому возразить. Он любит кофе и сэндвичи. — И персиковый тарт на десерт, — сердце Чонгука на какое-то мгновение останавливается, его захлёстывает не просто волна, а целое цунами стыда. Пак уходит в конец зала, а Чонгук на ватных ногах плетётся следом. Профессор выбирает место в самом укромном уголке, хотя они единственные посетители и кивком указывает Чону, чтобы он тоже присел.
— Профессор Пак... — дрожащим голосом начинает Чонгук, присаживаясь на диванчик напротив. Он даже не знает, что хочет сказать.
— Мистер Чон, — профессор вздыхает и расслабляет узел галстука, от этих действий что-то внизу живота Чонгука скручивается в тугой узел. —Думаю, что, учитывая всё произошедшее, мы можем обращаться друг к другу по имени. Когда мы
наедине.
Чонгук громко сглатывает. Всё произошедшее?
— Мистер Пак, — говорит Чон, он должен возразить, негоже обращаться к профессору так формально, но Чимин цокает языком и раздраженно откидывает чёлку назад. От такого явного проявления недовольства Чонгуку становится не по себе. Он отчаянно обдумывает каждое своё слово. — Сонбэним? — пробует Чонгук ещё раз, но Пак прожигает его взглядом. — Чимин...х
ён? —скорее спрашивает, чем утверждает брюнет.
Пак пожимает плечами. Чону всё ещё дико неловко, но он должен прояснить ситуацию. «Соберись тряпка!» — говорит Чонгук сам себе, и мысленно это звучит уверенно, но на деле его речь похожа на еле внятное блеянье:
— Я не смогу каждый день оставаться, мне очень жаль, правда. Но мне нужно ходить на работу, чтобы оплачивать квартиру, — он так по-идиотски оправдывается, что Чонгуку хочется втащить самому себе хорошую затрещину.
— Что за работа? — перебивает Чимин и он выглядит так, будто ему на самом деле не всё равно.
— Официантом, — отвечает Чон. Он не хочет выклянчивать себе поблажки, но он действительно не виноват, что Тэхён такой придурок.
— Послушай, Чонгук, — блондин вздыхает и снова поправляет волосы. Сексуально, чёрт возьми. И это первый раз, когда Чимин обращается к нему по имени. От этого обращения что-то внутри Чонгука трепещет. — Я тебе заплачу. Буду платить столько же, плюс сверхурочные, если будешь работать допоздна.
Чон открывает и закрывает рот несколько раз. Его возмущение достигло критической отметки. Этот профессор-извращенец предлагает ему платить за секс?!
— Вы хотите трахать меня за деньги?! — в ужасе восклицает Чонгук. И к счастью, они одни в кафе, и больше никто этого не слышит. От злости у Чона закладывает уши, ощущение будто сейчас повалит пар как в мультиках. Неужели он похож на шлюху? Это такое впечатление у Пака о нём после утреннего инцидента?! Господи...
—
Малыш, — Чонгук вздрагивает от этого обращения. — Я бы с радостью стал твоим сахарным папочкой, — ЧТО?! — Но я не плачу за секс, — Чон чувствует, как покалывают кончики пальцев. Это слишком. Этот дьявольский человек произносит
«Малыш, Папочка и Секс» в одном предложении. Сердце бьётся сильнее, чем после стометровки. Чонгук никогда не думал о Daddy kink, но видимо daddy kink думал о Чонгуке. А ещё у него стоит.
Чимин снимает свой пиджак, а у Чонгука капля пота стекает по спине. – Мне нужна помощь с исследованием, курацией курсовых работ, разработкой новой учебной программы. По сути, ты станешь ассистентом преподавателя, — а затем добавляет, смотря Чонгуку прямо в глаза, и его взгляд снова тёмный и голодный. — Я
не собираюсь лезть к тебе в штаны, — и всё, что слышит Чон, это последнее предложение, но он хочет стереть его из своей памяти. Он как раз думает об обратном: о том, как Чимин трогал его. Ему хочется ещё. Возможно, Чонгук всё-таки шлюшка. Немного. Потому что он хочет, чтобы к нему в штаны залезли, чтобы с его стояком что-то сделали. Чтобы это сделал Пак Чимин.
— Почему я? — спрашивает Чон, нервно водя пальцем по поверхности стола. Его голос дрожит.
— Мне сказали, что ты лучший, — звучит как пощёчина, Чонгук нервно сглатывает
. "Ты лучший" отдаётся эхом его сознании, и член в его штанах становится ещё твёрже. Чон зажмуривается, и все его усилия уходят на то, чтобы сохранить хоть какую-то видимость спокойствия. Хоть каплю уважения. Чонгук даже не сразу замечает, когда приносят заказ, но, когда замечает, его взгляд падает на кусочек персикового тарта. Чонгук вспоминает запах волос Пака, и к чему всё это привело в прошлый раз, и явно ощущает, как намокает его нижнее бельё. Его бросает в жар, ощущение лихорадки настигает и удушает.
— Как вы поняли, что я люблю персиковый? — шёпотом спрашивает Чон. Это всё, на что его мозг способен сейчас. Ему просто хочется слышать этот бархатный голос. Чон хочет услышать ответ, но ему страшно, как перед прыжком с обрыва.
— Это было не трудно, ты обнюхивал мои волосы несколько станций. Я подумал, тебе понравилось. — Чонгук закусывает щеку чтоб подавить стон, нужно отвлечься. Чон тянется за кофе. —
Так понравилось, что ты решил изнасиловать меня прямо в вагоне метро, — ухмыляется Пак, а Чонгук давится кофе. Чон стонет, кофе пиздецки горячий, но боль немного приводит его в чувства:
— Вообще-то, это вы меня зажали и чуть не трахнули, — Чонгуку кажется или в его собственном голосе сквозит разочарование?
Чимин делает несколько глотков кофе с виски, а Чонгук смотрит, как он стирает пенку с нижней губы большим пальцем. Он делает глоток кофе просто чтобы снова не застонать.
— Ну, в своё оправдание могу сказать, что у меня это впервые, и ты чуть не трахнул меня первым... — Чонгук удивлённо открывает рот, но преподаватель на этом не останавливается. — К тому же, если бы я действительно тебя трахал, то явно не в метро и не так быстро, — член Чонгука вздрагивает от сказанного Чимином. — Если хочешь заняться сексом, то только намекни, — блондин смотрит прямо на Чонгука, и тот чувствует себя пойманным в ловушку. Неужели он чем-то выдал своё возбуждение? Пак откусывает выпечку, а Чон чувствует желание оправдаться. Он не из тех, кто так развязно ведёт себя:
— Меня не интересует одноразовый перепихон с малознакомым парнем, — говорит Чон и злостно кусает сэндвич. Чимин пристально следит за его реакцией.
— Кто говорил про один раз? — у Чонгука от этой фразы мурашки по всему телу. — Мы можем составить отличный график, чтобы секс был максимально качественным и регулярным, — Господи... Если он не заткнётся, Чонгук просто скончается на месте. Нужно срочно сменить тему, этот разговор явно пошёл не в то русло:
— Я подам на вас в суд! – Чонгук говорит первое что приходит в голову. Какая глупость.
«Долбоёб» — слышит Чон в своей голове голосом Ким Тэхёна.
— Я подам встречный иск! — усмехается Пак. От этой усмешки Чон слегка вздрагивает. Чонгук на этом окончательно теряется, а ведь и правда, он сам первый повёл себя неадекватно. Но Чимин действительно странный: все эти взгляды, жесты, прозвища...
—
Бэмби? — Чонгук спрашивает хоть что-то, чтобы сменить тему.
— Потому что
ты милый, — внутри Чонгука всё сжимается, кроме мамы никто не называл его милым.
«Ты милый». Чимин так улыбается, что Чонгук ловит себя на мысли, что красивее улыбки ещё не видел в своей жизни. И он просто хочет сказать:
«нет, это ты милый», но не может сделать это. Просто не может, от этого контраста ощущений хочется взвыть.
— Возможно, мы даже сможем подружиться, — это вряд ли... Чонгук сжимает сквозь ткань брюк свой колом стоящий член. Благо, столы здесь не прозрачные. Он бы умер от смущения, как персонаж в The Sims. Чонгук сидит и внимательно смотрит на лицо своего профессора, рукой медленно двигает вдоль эрекции.
Пак просто пьёт свой кофе, периодически поправляя волосы и слизывая пенку с губ. Он делает это специально, или это излучение секса вписано в его инстинкты? Чимин допивает свой кофе. — Итак, что скажешь? — его голос всегда звучал так эротично? Как вообще можно ему отказать?
— Выбора у меня всё равно нет, — Чонгук звучит немного сипло, всё его самообладание летит к херам собачьим.
— Отлично, тогда мне нужен твой номер, — Пак протягивает свой телефон, и Чон вбивает свой номер, возвращая телефон владельцу.
— Доедай. Я зайду в деканат, возьму кое-какие бумаги и буду ждать тебя в библиотеке, в секции для преподавателей, в два часа. Я скину тебе список литературы, который тебе нужно будет для меня взять, — говорит Чимин и оставляет на столике деньги.
Но Чонгуку всё равно. Как только Чонгук слышит звук колокольчика, оповещающий о том, что профессор ушёл, Чон срывается в уборную. Влетает в первую же кабинку.
Расстегивает ремень, приспускает брюки и бельё и ему хватает всего пары привычных движений, чтобы всё тело прошибло волной оргазма. И всё, что он хочет сейчас,— это услышать то самое
«малыш» или
«хороший мальчик» тем самым хриплым голосом и вдохнуть аромат персиков полной грудью.
